Notrealwriter

Так приятно, когда голову занимают хорошие мысли. У Маши была одна хорошая мысль, и она ее думала на протяжении всей дороги домой. Как только за ней закрылась дверь стоматологии, эта хорошая мысль разлилась в голове приятным теплом.

- Ах, Вася! – Маша хлопнула входной дверью и, не снимая обувь, кинулась на диван. – Я сегодня была у стоматолога и влюбилась в него!

- Это кто? Человеческий ветеринар? – Вася был экспертом в аналогии.

- Почти, Вася. Он сверлил мой зуб, и я его укусила за палец, а потом была искра любви!

- Боюсь, это был электрошокер, Маша.

Маша мигом помрачнела. Оказывается, глаза стоматолога светились не от любви, просто от боли у него выступили слезы. А так все хорошо начиналось! Хорошая мысль сразу же стала печальной, но Маша никогда долго не грустила, такой уж у нее характер. Всем известно, от плохого настроения нужно избавляться вкусной едой, поэтому Маша решила приготовить что-нибудь вкусненькое.

- Смотри, Вася, я нашла в интернете рецепт салата «Страусиная радость». Интересно, почему так называется? – Маша оторвала взгляд от планшета и уставилась на кота.

- Ну, судя по списку ингредиентов, страусы радуются, что салат не из них, - Вася потрогал планшет мягкой лапой, страница обновилась, и рецепт затерялся на просторах новостной ленты.

- Вася, тогда где логика?

- Логика, Маша, не обязательна. Ты же женщина, действуй по наитию!

Маша задумалась, по наитию она еще никогда ничего не готовила.

- Нет, Вася, я докопаюсь до правды! Я найду страусов в этом салате! – Маша решительно ткнула пальцем в экран планшета и принялась искать потерянный рецепт.

- Эх, Маша, мужика тебе надо…

Кто-то сказал, что нужно полюбить дело, которым ты занимаешься, тогда ты ни дня в своей жизни не будешь работать. Маша свое дело любила, но не любила главного редактора. Вот и сейчас он кричал, забрызгивая слюнями документы.

- Маша, вы некомпетентны и еще вы истеричка!

- А вы, Игорь Иванович, дурак и тиран!

- Вы уволены, Маша!

- Ну и ладно!

- Завтра чтоб в восемь была!

- Буду!

Частые увольнения и мгновенные приемы обратно были в их редакции обычным делом. Главный редактор увольнял кого-то ежедневно, но уволенный все равно приходил на следующий день и работал как обычно. Однако, когда вас «уволили», вы должны целый день не показываться на глаза редактору, чтобы он успокоился, поэтому Маша с чистой совестью пошла домой. У подъезда Маша встретила бабу Саню по прозвищу Деменция. Она бегала по улице в комнатных тапочках и кричала:

- Демоны! Вельзевул в моей голове велит убивать! – вдруг взгляд ее прояснился. – О, отпустило. Здравствуйте, Маша, какая хорошая погода, надо погулять. Схожу-ка я в поликлинику, а потом на почту. А что ходить-то. На автобусе поеду!

Деменция прямо в тапках ускакала на автобусную остановку, а Маша раскрыла секрет, почему утром в транспорте и поликлинике много бабушек. Вельзевул заставил. Около подъезда, на  скамейке сидел кот Петрович, он мяукнул Маше, приглашая присесть рядом. Маша присела.

- Петрович, ты хоть и страшный, как смерть, но очень милый, - она почесала его за ухом.

- Спасибо, Маша, доброе слово всегда приятно.

Маша застыла, Петрович перестал мурлыкать. Неужели Маша стала понимать еще одного кота?

- Ты бы это, Маша, не садилась на скамейку. Я ее покрасил два часа назад.

Маша повернулась и за спиной обнаружила дворника Андрея Петровича. Ох, как неудобно получилось с этим «страшный, как смерть».

- Маша, ну ты даешь! – сказал Вася, когда Маша поведала ему эту неловкую историю.

- Вася, а ты всегда разговаривать умел?

- Эх, Маша, разговаривал я всегда, а поняла меня только ты.

- Знаешь, Вася, я ведь тоже со многими говорю, а только ты меня понимаешь.

- Эх, Маша, мужика тебе надо…

- Маша, коты – охотники. Мы не едим траву, мы едим мясо. Маша, все эти брокколи – обман организма, сходи, купи курицу, - Вася был близок к скандалу.

Вот уже неделю Маша неистово худела, кушала два огурчика в день и Васе предлагала то же самое. Кот явно был недоволен, что-то мяукал вечерами (матерился, скорее всего) и разбил еще одну вазу. Маша была непреклонна, жирненькому Васе тоже не помешает диета. Дверь громко стукнула, Бабнюр крикнула прямо с порога:

- Маша, танцуй! Тебе письмо!

- От кого, Бабнюр?

- От меня! Это список дел, которые ты должна сделать, пока я буду в отпуске!

Маше было интересно, что это за отпуск такой, если Бабнюр и так на пенсии, но спросить ничего не успела. Бабнюр махнула ручкой Маше, поймала Васю за голову и, оставив на ней красный след от помады, укатила на вокзал на своем чемодане с колесиками.  Маша, потрепав список дел в руках, решила, что когда выйдет на пенсию, тоже поедет путешествовать. То, что путешествовать можно и не на пенсии, Маше в голову не пришло.

Спустя пару дней Маша с Васей заявились в Бабнюрину квартиру. В квартире пахло мылом и бабушками. Васю сразу же заинтересовал аквариум с рыбками, только он их воспринимал как добычу.

- Маша, можно я их съем? Они так аппетитно плавают.

- Даже не думай! Вася, ты не помнишь, я этот цветок уже поливала?

- Про тебя не знаю, а я поливал!

Маша немедленно схватила кота и побежала в свою квартиру, надеясь, что бедный цветок не зачахнет от Васиного полива. Очень скоро она перестала об этом думать, домашняя рутина закрутила ее стиркой и уборкой. А тут еще и такое горе образовалось! Вася услышал Машины вопли и немедленно прибежал на помощь.

- Маша, ты почему плачешь?

Маша сидела на полу, наклонясь над корзиной с выстиранным бельем, и ревела в три ручья, иногда поднося к мокрым глазам какую-то тряпочку.

- Вася, - проревела она, глотая слезы и сопли, - я потеряла свой носочек! До стирки он был здесь, а сейчас его не-е-е-ет!  А-а-а-а, он так идеально подходил к моему розовому платью, а-а-а-а!

- Ой, да держи ты свой носочек! – Вася вытащил его из-под дивана (куда сам, играя, забросил его). - Маша, твое нестабильное поведение вызвано поеданием огурцов! Эх, Маша, пожрать бы тебе нормально…

В жизни каждой девушки бывало такое настроение, что вот срочно прямо сейчас надо похудеть. В жизни Маши такое настроение появлялось каждые два-три месяца. Целую неделю она прыгала на скакалке и кушала петрушку, а потом похудательное настроение улетучивалось. Но именно сейчас оно было в разгаре и заставляло Машу неистово махать скакалкой и топать ногами, вызывая приступы паники у математички Аллы Ивановны, которая жила этажом ниже. «Бедная Ведьма, бедная Ведьма» - вот так Вася жалел математичку, говоря все это в пол. Скажем прямо, когда к Машиным прыжкам прибавлялось Васино мяуканье, Ведьму и вовсе посещали мысли продать квартиру.

- Маша, ты трясешь пол! Маша, иди в спортзал и там прыгай! Маша, худей потише, меня подбрасывает на диване! – Вася как мог поддерживал Машу в ее похудении. – Маша, нормальному мужику не нужна худая прыгающая дура!

- А что в твоем понимании «нормальный мужик»? – Маша оставила скакалку в покое, чтобы перевести дыхание.

- Ну, нормальный мужик – это когда гладит, дышит негромко и молоко мне дает.

- Вася, так это корова!

- Не говори ерунды, Маша, корова в нашей квартире не поместится!

Маша поняла, что ее и Васины критерии нормального мужика очень отличаются, но с тем, что корова у них не поместится, она была согласна. Поэтому и не спорила.

- Маша, ну что ты позоришься, купи себе уже новые трусы! На эти без слез не взглянешь!

- А ты откуда про мои трусы знаешь?

- А я вчера в шкафу спал.

Маше хотелось отчитать Васю за нехорошее поведение, но потом она подумала, что и правда пора бы купить новые трусы.

- Я, может, трусы новые не покупаю, потому что повода нет, - она решила хоть как-то оправдаться перед котом.

- Эх, Маша, - кот потянулся и зевнул, - мужика тебе надо.

Машин любимый день недели – выходной. Неважно, вторник это или воскресенье. В выходной Маша любила долго поспать, потом сварить густой черный кофе и, попивая его, почитать какую-нибудь книгу. После этого она отправлялась в пекарню за свежей булочкой и пирожком со смородиной. Еще она любила погулять по парку, при этом она тискала каждую гуляющую собаку. Собака вешала на Машу свои слюни, Маша вешала собаке, что она самая красивая собачка в мире. Но сегодняшний выходной был омрачен ужасной погодой с порывистым ветром и дождем. Расстроившись, что прогулка сорвалась, Маша прикрикнула на Васю:

- Вася, ты вылизываешь эту ногу уже третий час! Помой что-нибудь другое. Посуду, например.

Вася на секунду замер, но потом опять вернулся к своей ноге. Немытую посуду Вася и Маша игнорировали уже второй день, и Васе не хотелось быть крайним, поэтому он решил перевести тему.

- Эх, Маша, что может быть хуже дождя? Только блохи и глисты!

- Вася, но у тебя же этого нет.

- А в памяти свежо, Маша, потому и грустно.

В выходной Маша всегда звонила своей маме. Она десять лет назад вышла замуж за статного немца Фридриха и укатила жить в Германию. Фридрих маму очень любил и баловал ее, осыпая подарками. Нажимая очередной раз на кнопку видеозвонка, Маша тяжело вздохнула. Почему-то она всегда волновалась перед общением с матерью. А мама никогда не волновалась, вот и сейчас она, тряся черными кудрями и широко раскрывая большой красный рот, начала не с приветствия.

- Маша, я тоже купила кота! – мама тыкала в экран сморщенное лысое чудовище. – Назвала Фюрер. Он откликается, представляешь!

Лысое чудовище сопротивлялось и пинало маму лапами, но она так сильно его держала, что очень скоро чудовище смирилось и покорно обмякло в ее руках.

- Мама, а Фридрих не обижается такому имени?

- Нет, Маша, он же глухой! А вот соседка обижается. Ну и хрен с ней, Маша. Она все время недовольна и похожа на сельдерей.  Погоди, Маша, тут Фюрер хочет что-то сказать.

Фюрер не хотел ничего говорить, что мама так сильно его стиснула, что он захрипел в камеру телефона.

- Мхяу, мхяу, мхяу…

- Молодец, мой Фюрер, молодец, - раздавался где-то на заднем плане мамин голос. А потом связь прервалась.

Этой ночью Маша долго не могла уснуть. Дождь, Фюрер и Васины глисты слились в какой-то один непонятный полусон, поэтому Маша, чтобы избежать напора этих неконтролируемых мыслей, решила избавиться от них проверенным способом – пожрать.

- Вася, пошли пожрем, - Маша пихнула пальцем в мягкий пушистый калачик, это Вася свернулся и спит.

- Маша, сейчас час ночи!

- Мне грустно жрать одной, Вася. Попей хотя бы молока.

- Эх, Маша, мужика тебе надо.

Как говорил светлейший ум двадцатого века, кто ходит в гости по утрам, тара-пам-пам, тара-пам-пам. Вот и Маша решила с утра пораньше навестить Людмилу. В Людмилиной квартире творился большой пушистый песец: она, ее муж и пятеро дочерей неистово бегали по квартире, хаотично хватая разные вещи, бросая их и опять хватая новые.

- Что может быть хуже пяти детей, Маша? – Людмила подняла на Машу усталый левый глаз, правый глаз неустанно следил за бегавшими детьми. – Только шесть детей, Маша! Ко мне в гости едет сестра с шестью своими детьми! Дети, дети, хватит прятать игрушки, прячьте кошку! Маша, ради всего святого спаси Суку, пусть у тебя переждет! Люда, отдай кошку Маше! Люся, прячь колбасу! Мила, оставь хомяков, их не жалко. Боже, когда же вы все разъедитесь…

Маша крепко схватила Суку руками и пошла домой, так и не погостив. Вася был не против новой компании, тем более он давно уже ни с кем не говорил по-кошачьи.

- Вася, - Маша решила утолить свое любопытство, - спроси Суку, ей не обидно, что ее так называют?

- Нет, Маша, - ответил Вася, сначала помяукав о чем-то с Сукой, - она думает, что это имя такое. Она, Маша, не только сука, но еще и дура. А мне, Маша, другое интересно. Если Людмила так устает с детьми, почему она их не раздаст? Ну, как котят.

- Ох, Вася, никто не берет…

Вечер выдался очень обычным и скучным, даже Суку рано забрали домой. Людмилина квартира выстояла приезд родственников, колбасу все-таки нашли и съели, Пятой разбили нос и один хомяк умер от инфаркта. А в остальном, сказала прекрасная Людмила, все хорошо, все хорошо. У Маши никогда не было братьев и сестер, она одиноко росла под опекой мамы. И сейчас ей стало грустно, что она совсем-совсем одна.

- Вася, я больше не могу так жить, - простонала она. – Так пусто и безнадежно! Давай купим кактус. И декоративную подушечку.

- Эх, Маша, мужика тебе надо!

Солидарность – странная вещь. Она появляется с первыми лучами солнца вместе с обиженной женщиной. Нужно ли этой женщине сочувствие? Наверно, нет. Ей нужно, чтобы вы вместе с ней проклинали и ругали обидевшего ее. Вот она – солидарность. Катя уже целый час рыдала на Машином диване, заливая слезами кота и сморкаясь в подушку. Главбух Ксюшенька обещал Кате повышение, но в последний момент решил повысить Виталю. Что это? Не мужская ли солидарность?

- Катя, не плачь! Виталя – чмо! – Вася с грустью смотрел на свой хвост. Хвост был весь мокрый и в соплях.

Если бы Катя понимала Васю, она бы сразу согласилась с этим утверждением. Но, к сожалению, умных Васиных слов она не поняла, но на мяукательную активность ответила.

- Что ты там мяукаешь? Все вы мужики одинаковые! Козлы! – Катя кинула в Васю сопливой подушкой, и он вынужден был спрятаться за Машей.

- Маша, ты слышала? Я ее поддержать… А она… Сама ты, Катя, козел!

Маша решила, что Васе будет лучше на балконе. Все-таки женщину должна утешать женщина.

- Маша, разве я не прав? – Вася вырывался из Машиных рук, ловя Катин взгляд. – Ты козлов видела вообще? У них же рога! А зрачки у них какие страшные! Маша, ты видела их зрачки? Катя, что общего у меня с козлом?

Заперев кота на балконе, Маша решила успокоить Катю старым проверенным методом – красным полусладким.

Когда Катя была благополучно отправлена домой, красное полусладкое подсказало Маше, что самое время заняться йогой. Она зажгла приятные ароматические свечи и достала пыльный коврик.

- Вася, вставай со мной рядом. Вот так. Это называется поза собаки.

- Маша, ты издеваешься? Какая еще поза собаки? Давай показывай позу кота! – Вася развалился на столе и случайно толкнул лапой стоявшую там вазу.

Ваза упала на Машу, Маша упала на коврик, коврик просто упал.

- Маша, ваза сама упала. Ты же видела, я рядом в позе собаки стоял! – Вася резво соскочил со стола и сделал вид, что играет с дымком от аромасвечи.

Дверь громко хлопнула, от страха Маша упала еще раз. Это с проверкой пришла Бабнюр.

- Маша, мне больно смотреть, - сказала Бабнюр, перешагивая через Машу и садясь на диван. – Ты неправильно делаешь позу собаки. Маша, йога – не твое, займись вязанием. И чем это у вас так пахнет? Как будто одновременно подгорел апельсиновый кекс и кто-то сдох.

Маша хотела показать Бабнюр, что она умеет правильно делать позу собаки, как вдруг ощутила резкую боль в районе поясницы и со стоном повалилась обратно на пол.

- Эх, Маша, - Вася лапой попытался загнать осколки очередной вазы под диван, - мужика тебе надо.