Lesnishok

Твоя девушка захотела познакомится со вселенной за которую ты топишь.
И сразу в Хаос.
У меня все...

И. Лисевич, "Улыбка бессмертного старца", "Спутник" №11, 1989:

Мое посещение Института археологии в Ханое было совершенно случайным - видимо, сказалась неуемная любознательность востоковеда, стремящегося увидеть все, что только возможно. Случайным было и знакомство с Нгуэн Лань Куонгом (всегда очень трудно логически объяснить, почему из массы присутствующих ты выбираешь того, а не иного собеседника). "Вы были в Дау?" - спросил меня Куонг. - Это совсем недалеко от города - попросите, чтобы нам устроили туда поездку, - вы не пожалеете!" И Он рассказал мне поразительную историю, показавшуюся мне, честно говоря, выдумкой.

Машину дали в самый последний день моего пребывания во Вьетнаме, пора было уже собирать вещи, но упустить редкостный шанс я просто не мог.
Тхиенский (цзэнский ) храм Дау находился всего в 23 км. от Ханоя, но мы долго ехали проселочными дорогами, глотая желтую пыль, проникавшую в машину даже через закрытые окна. У въезда в село вынуждены были остановиться - дальше можно было пройти только пешком. По незнанию в храм проникли через какой-то боковой, заросший бурьяном вход - и сразу попали на чистую, ухоженную площадку, где было заботливо собрано все, что сохранилось от былого убранства. В стороне на каменных плитах пола молотили цепом рис; престарелая монахиня налила нам из термоса традиционный зеленый чай.

И вот, наконец, долгожданная встреча. Передо мной в желтом монашеском одеянии, чуть наклонившись вперед, в позе лотоса, сидел настоятель Ву Кхак Минь - человек, родившийся триста с лишним лет назад! Утверждали, что при последней вьетнамской королевской династии Ле он достиг вершин придворной карьеры - и тем не менее удалился в этот монастырь, отказавшись от богатства и власти. К концу же дней своих, уединился в крохотной кирпичной часовне на краю монастыря, Минь погрузился в пост и молитву, разрешив ученикам прийти к нему лишь тогда, когда перестанет звучать молитвенный барабан. Со времен Пифагора известно, что человек может воздерживать себя от пищи без ущерба для тела не более сорока дней - настоятель Минь постился в течении ста.... Когда силы окончательно оставили его, он обратился к столпившимся перед ним монахам: "Пришло время покинуть мне этот мир. Когда дух мой отлетит от тела, повремените месяц. Если почувствуете запах тления - похороните меня, как положено по обряду. Если же тления не будет, оставьте меня здесь, чтобы я вечно возносил молитвы Будде!".

Изумленный монахи подчинились приказу: после кончины настоятеля тления не было заметно ни через месяц, ни через два, и тогда они покрыли его тело краской, дабы защитить от зловредных насекомых, и оставили сидеть на небольшом возвышении в нише кирпичной часовенки, где он прожил свои последние дни. Пожилая монашенка, которая рассказала нам эту легенду, зажгла ароматные свечи, вызывая дух настоятеля. "Настоятель не умер, как все, - пояснила она. - Очистив себя постом, молитвой и созерцанием , он сам, по собственной воле заставил окрепший дух покинуть ненужное тело". И она указала пальцем на ту точку между бровей чуть выше переносицы, где якобы находятся врата, открывающиеся "в мир иной". Эта точка мне уже знакома - поклонники так называемой "даосской йоги" считают, что они способны покидать свое тело и возвращаться в него именно этим путем....

После смерти настоятеля прошли столетия. В России успела воцариться и уйти в историю династия Романовых. Во Вьетнаме престолом овладела новая династия Нгуенов, потом пришли французы, за ними - японцы, началась антиколониальная война, ее сменила борьба против американской агрессии, - а настоятель все сидел в своей нише, неподвластный ходу времени.

После обретения Вьетнамом независимости легенда об окаменевшем монахе привлекла внимание ученых. По инициативе Нгуэн Лань Куонга, с которым я так неожиданно познакомился в Институте археологии, "статую" подвергли рентгеновскому исследованию в госпитале Бак Мае. Каково же было изумление присутствующих, когда они увидели на экране контуры скелета и убедились, что перед ними действительно не статуя, а человеческое тело!

Исследование показало, что тело не было мумифицировано - в отличии от египетских мумий внутренности и мозг остались нетронутыми. Каким образом тело настоятеля сохранилось в условиях тропического Вьетнама, где влажность держится на уровне 100 процентов, а муссонные дожди продолжаются месяцами, - загадка. Я видел совершенно новые блочные здания, покрытые потеками черной плесени, а ведь в часовне было только три стены - ниша завешивалась занавесом и была открыта всем ветрам.... Тем не менее останки не увлажнялись, а усыхали: при взвешивании в госпитале Ву Кхак Минь весил всего... 7 килограммов - слишком мало, даже если учитывать очень скромный рост вьетнамцев 17 века и стодневный пост.

Впрочем, в тот момент я не думал о таких вещах, я просто смотрел на лицо сидевшего передо мной человека из прошлого, не в силах от него оторваться. Литературный штамп - "улыбка блаженства" - впервые наполнился для меня реальным смыслом, - мне виделись едва тронутые черты лица, тихая и спокойная улыбка человека, внезапно прозревшего Истину.... Я вспомнил восточные легенды о людях, блуждавших далеко в горах и вдруг находивших в какой-то уединенной пещере буддийского монаха, уже многие столетия "читающего" старую сутру или молящегося Будде.... Теперь мне самому довелось увидеть такое чудо. Что же касается его "разоблачения", то тут слово принадлежит скорее биологу или химику - я не специалист. Замечу только, что вьетнамские ученые, исследовавшие тело обнаружили на нем промежуточный слой серебряной краски и полагают, что она сыграла роль консерванта. Не последнюю роль, думаю, сыграло и стодневное голодание. Впрочем, случай этот не единственный. В том же храме я видел тело другого настоятеля: преемника и племянника Ву Кхак Миня. К сожалению, облик его производил меньшее впечатление, поскольку кто-то выкрасил его лицо в белый цвет, нарисовал красные губы, а на опущенных веках - глаза, превратив в разрисованную куклу. Одухотворенность лица была безвозвратно потеряна.

Жаль, что во время посещения храма не сделал ни одного снимка: мой видавший виды фотоаппарат вдруг заклинило, и я предпочел просто смотреть, вместо того, чтобы возиться с опостылевшей техникой. Единственное, что я могу предложить читателю, - фото, сделанное Нгуэн Лань Куонгом во время обследования тела Миня в госпитале. Боюсь, однако, читатель не сумеет разглядеть улыбку монаха - а именно она была самым ярким моим впечатлением в тот памятный день....