AlexKonstantin

В обители, где нет любви огня,
Грязь множится, царит там тлен и хаос.
Ни чистоты посуды, ни запаха белья,
Лишь мрак доволен, в рясы одеваясь.


Но коль любовь войдёт в тот бренный дом,
И чистота за ней придёт, сопровождая.
В морали, в быте, и во всем простом,
Лучами света разобраться помогая.


Как сладко возвратиться в чистый кров,
Пусть даже встретит там заклятый враг.
Презренье, ненависть – пустой покров,
И смех сквозь грех не навредит никак.


Мечты о мире, что был так извращён,
Растаяли. Реальность предо мною.
"Остановись!" – твердит в ушах мне звон,
Не оставляет он меня в покое.


Не сломит он меня, уже не сбить с пути,
Души былой настрой - лишь белый шум.
Я умирать пытался, Господи, прости,
Жизнь загоняла в омут этих дум.


Теперь она тотальна, не сломить,
Все в прошлое ушло, погрязло в алой тьме.
Я буду жить, назло судьбе творить,
И все переживу, не страшно мне.


А может кто-то и собьёт с той колеи,
Всепоглощающую суть мою задев.
Но знаю я, что жизнь - это любовь, смотри!
Как растворяется в ее объятьях гнев.


Как исчезает мой неизгладимый шрам,
Как появляется свобода двигаться вперёд.
Любовь – мой компас, мой маяк, мой храм,
В ней жизнь моя, в ней вечный мой полёт.

"Мося, отвали, не мешай. Где папа? Ищи папу. Ты же любишь папу? Он тебя нашел, подобрал, принес домой. Да, Мося?".
Мысли в голове у кошки: "Я папу люблю конечно, но он настолько занятый взрослый человек, что я не могу, да даже не имею права отвлекать его по пустякам, наподобие: дай мне покушать, либо: погладь меня, а я промурлыкаю. Нет. У него очень важные дела! Он, когда лежит перед телевизором, томно чешет живот, причем так томно, что я вылизываться начинаю, смотря на него, синхронно, затейливо и, я так понимаю, ему это приходиться делать, чтобы понимать, о чем вообще ведется речь в телевизоре. Далее он сидит за компьютером в интернете. Перекладывает там даму пик на вольта буби... Зарабатывает деньги видать, смотрит, беспокоится, решает кому и куда, и когда ложиться. Он всегда занят. Его никогда нельзя беспокоить. Даже когда я хочу писать, очень-очень хочу писать, даже какать хочу, я не зайду к папе в туалет, пока он там. Я так думаю, что именно там он решает все самые глобальные вопросы вселенной, а не только нашей жизни. Один раз его видела в щель, лицо очень напряженное, дергается изредка, а потом расслабляться. Видать уже придумал, как всем будет хорошо. Вот этой расслабленности я и жду, а то, не дай Бог, папе помешать, вдруг работает опять, вдруг это - самый сложный проект из всех, а я тут писать и какать такая пришла. Так что нет. На лице умиротворение, значит придумал, значит решил все проблемы и жить мы теперь будем замечательно. Он встанет, а я ему: мур. Так нежно, ласково, любя, как-будто только-только пришла".
Лямур.

Его поступки - сон, что манит и пугает,
Где истина и ложь переплелись.
Познание округи опьяняет,
Дав ощущение движенья только ввысь.


Мыслитель заплутал, ища ответы,
Один укол и прерван был полет.
Увидел мир, где места страха нету,
Но страшно думать: что же дальше ждет?


И будет миг, вернувшись в мир привычный,
Он должен выбрать: помнить или нет
Тот странный опыт, чуждый и отличный,
Оставивший в пути свой свежий след?


Тот след - как вызов, как вопрос открытый,
Что же реальность, а что же только сон,
Лишь опыту не статься позабытым,
В обойме места нет, последний там патрон.

Твои слова – как эхо в дальнем крае,
Где тишина хранит мою печаль.
Разлука нас, любимая, терзает,
Но верность, верю, общая скрижаль.

Пусть расстояние меж нами сгинет спешно,
Но кажется, что нет пути назад,
Любовь моя – маяк во тьме кромешной,
Он не позволит сердцу заплутать.

И я храню в душе твои объятья,
Твой голос нежный, взгляд красивых глаз.
И втречи новой буду лишь искать я,
Хотя б среди красивых, милых фраз.


Твоя любовь – как пламя, что согреет,
В разлуке долгой силы придает.
И знаю я, что вместе мы сумеем
В душе хранить наш чувственный полет.