Мой изменившийся мир. Часть I «Призыв». Глава 2. Отправная точка, или отчаянное погружение
Все, будто сговорившись, не давали Амае покоя из-за прихода новенького. Ни Аки-ро, который пересказывал слухи, ни школьники с учителями. Разговоры о нём ни на секунду не стихали. Кажется, они давно распространились за пределы школьного двора, и даже мама с бабушкой Катсеки интересовались переездом новой семьи в Эвклаз. Но девочке было без разницы, почему этого мальчишку перевели посередине года, и всеобщая суматоха вызывала у неё недовольство и раздражение.
«Словно других проблем мало», – думалось Амае, и ей было гораздо приятнее погрузиться в мир книг и историю Адель, чем снова и снова выслушивать сплетни, которые не имели под собой основания.
Однако, находясь даже посреди поднятого такой новостью водоворота, девочка сумела забыть, что этот октябрь отличается от прошедших ранее октябрей не только запланированным на конец месяца более широкомасштабным лесным празднованием. Поэтому её сбила с толку реакция ребят, когда они, услышав удивлённое «О!» от Фрагга, сидящего в первом ряду у окна, стали вскакивать со своих мест.
Амая приподняла голову, на несколько минут без эмоций уставилась на всеобщий хаос и вернулась к рисованию сердечек на полях тетради, в которые вписывала пары разных героев и оценивала, нравятся ли ей их отношения. Девочке не хотелось присоединяться к толпе у окна: её всецело занимали начерченные линии, и восторженно разговаривающие ребята были едва слышны.
– Ох, это и есть наш долгожданный ученик? – пропищала одноклассница, и её слова прорезались сквозь затуманенное сознание.
Амая попыталась представить девочку, которой принадлежал голос: внешность, движения, местонахождение – но мысли возвращались к любовным терзаниям книжных персонажей, и сосредоточиться не получалось. Тогда она попыталась мысленно сфокусироваться на учителе Кусаве.
Математика не считалась простым предметом, но она нравилась ребёнку своими нелёгкими формулами и уравнениями, нагромождениями знаков, цифр и обозначений, а также отстранённостью и безразличием учителя во время урока ко всему, что не относилось к предмету. Мужчина свои занятия вёл так, что школьникам не приходилось отвлекаться на посторонние вещи, чтобы скрасить учебное времяпрепровождение, и все с готовностью вникали в тонкости решений задач.
И Амая, конечно, не без усилия, включилась в работу над новой темой, если бы преподаватель перестал в задумчивости листать учебник, пока вверенный ему класс разглядывал новенького, прилипнув к окнам. Словно его вовсе не касалось то, что они срывают урок.
Девочка погрузилась в размышления настолько глубоко, что не сразу заметила изменений, произошедших в классе. Кажется, староста скомандовала всем вернуться за свои парты, так как дети послушно, хоть и без желания, рассаживались, продолжая переговариваться. Тишина наступила только тогда, когда учитель математики взял мел в руки и стал писать на доске разделы, которые стоит повторить и выучить к проверочному тесту на следующей неделе.
Школьники-то притихли, но в воздухе всё ещё ощущалось восторженное напряжение, плотной завесой повисшее над детскими головами и готовое взорваться в любую секунду. И стоило им услышать уверенный стук и увидеть, как дверь рывком отодвинулась в сторону, зашумели от нового всплеска эмоций.
Да что с ними сегодня такое?
– Прошу прощения за опоздание, учитель, – из проёма выглянула взъерошенная голова, а за ней появился и весь школьник, от вида которого и девочки, и мальчики ещё больше встрепенулись.
Голос новенького звучал непривычно для ребёнка-ровесника (был низким и грубоватым) и мог послужить поводом для повышенного интереса среди девочек. От представленной картины Амаю пробрало на смех: невысокий мальчишка прячется от своего нового класса в чулане со старыми швабрами и вёдрами, лишь бы избежать вопросов о родном городе, дате рождения, своих увлечениях и подобной чуши, которая интересует изголодавшихся по сплетням ребят.
Надеюсь, что от такой нервотрёпки он не переведётся из нашего класса на следующий день.
Проснувшееся воображение и лёгкое веселье помогли девочке сосредоточиться на знакомстве с новеньким, который под молчаливыми взглядами одноклассников и учителя Кусавы прошёл к кафедре. Он небрежным движением подтянул атласную ленту на шее.
– Уважаемые дети, с сегодняшнего дня с вами будет постигать гранит науки…– учитель заглянул в журнал, отыскивая фамилию мальчика, – Нагае Кейта-ро.
– Добрый день, – поклонился новенький.
По кивку Хирсэ класс захлопал в ладоши, приветствуя Нагае в ответ, пока он двигался в сторону своего нового места. Амая моргнула в тот момент, когда Кисито и мальчик, чуть заколебавшись, пожали друг другу руки, и смогла к ним присмотреться без пелены на глазах после того, как новенький загородил собой друга на весь оставшийся учебный год.
Девочка не сводила взгляда с Нагае, пытаясь понять, чем он вызвал такой ажиотаж вокруг себя. В его внешности была некая изюминка, непримечательная поначалу: короткие иссиня-чёрные волосы заметно контрастировали со светлыми, чуть узкими глазами. В остальном ребёнок был обычным. Ничего выдающегося. Смущало лишь одно: школьная форма казалась поношенной, даже с расстояния Амая увидела подшитую дырочку на локте пуловера.
Что за выдумки! Может в его прошлой школе была похожая форма, или старший брат когда-то учился в Хикоеро.
Нагае, ощутив, что его разглядывают, повернул голову в её сторону и не отводил глаз, пока неприятный холодок не побежал по девичьей спине, и Амая не отвернулась, убедившись в своих мыслях.
Нет. Что-то точно не так…
Прерывая её размышления, зазвенел колокольчик. Ученики по сигналу старосты поднялись, убрали руки за спину, склонив голову, и поблагодарили преподавателя за проведённый урок.
Ещё один, и всё – свобода.
– По моему скромному мнению, такое появление не располагает к хорошим отношениям, – пробубнил Аки-ро.
Он выскользнул из кольца одноклассников, сжимающегося вокруг новенького, и приблизился к подруге, продолжая ворчать. Амая его услышала и перевела взгляд с настенных часов на мальчика, пытаясь переключиться на волну его мыслей.
– О чём ты?
– О новеньком. Ведь все о нём говорят, почему бы и нам не поговорить?
– Мне это неинтересно, помнишь?
С недовольным видом Аки-ро покачал головой.
– То есть опоздание на урок в первый же учебный день, заметь, не на первый урок и даже не на второй, ты считаешь нормальным, да?
– Ну, мне бы не позволила совесть так поступить.
– А стоя возле учителя, глядела бы на других, словно они букашки какие-то? И эта его ехидная улыбочка…
– Нет, – девочка движением руки остановила Аки-ро и его словесный поток, полный желчи. – Я – это я, а новенький – другой человек, которого нельзя судить по моим рамкам. Но мне не нравится, что все будто сошли с ума. Это же просто новенький, ничего больше… ведь так?
Аки-ро помолчал некоторое время, словно пытаясь переварить эту информацию. Или считая подругу бестолковой.
– Ты сейчас серьёзно? Это нелепо… ты, правда, не знаешь о Нагае Кейта-ро?
Амая хотела посмотреть на новенького ещё раз, но его не было видно за другими одноклассниками из-за небольшого роста. Поэтому она постаралась вытащить из памяти его запечатлённый образ и вспомнить, где могла его видеть или слышать о нём раньше. Что-то казалось в нём знакомым, даже приятным, только девочка никак не могла припомнить, что именно.
Она наклонила голову и недоверчивыми глазами посмотрела на друга:
– Кажется, нет. Так ли уж он популярен?
Мальчишка фыркнул и скрестил руки на груди, и Амая почувствовала себя совсем глупо, словно ответила не так, как от неё ожидали. Аки-ро зачесал волосы назад, изменился в лице и, бросив напоследок: «Иногда ты меня поражаешь, Май», – направился к своей парте (и новенькому).
Подруга потерянно смотрела ему вслед, пока через открывшуюся прореху меж ребятами, обступивших Нагае, не увидела равнодушное лицо новенького мальчика. Её передёрнуло, когда взгляды пересеклись: он смотрел с усмешкой, и на мгновение девочка почти уловила то странное чувство, похожее на дежавю, ощущение узнавания этого взгляда. Или… показалось? Амая повернулась и уставилась невидящими глазами в окно.
Я вижу в нём что-то неестественное…
Последние сорок минут прошли без задержек. И хотя урок не был долгим, Амая вряд ли могла рассказать о нём что-то информативное, так как все мысли были заняты лишь желанием поскорее покинуть школу.
Когда девочка прощально махала рукой Аки-ро, спешившему на тренировку, и осторожно, по большой дуге, огибала Фейлор, ей казалось, что голова будто бы раскалывалась на две половинки. Амаю не покидало необъяснимое щемящее чувство: она не могла ни о чём думать, кроме как об этом ощущении; виски пульсировали от боли, стоило лишь допустить мысль о чём-то другом. Откуда оно появилось? Что хотело ей рассказать? Девочка не понимала.
Переобувшись и убрав некоторые учебники в шкафчик, Амая поспешила покинуть школьный двор и свернула направо, в сторону дома, однако торопилась она вовсе не домой.
Главной драгоценностью Эвклаза был тянущийся на многие километры лес, разделяющий город на две части. Он хранил множество секретов и легенд, и все жители почитали его историю – они обустроили небольшой храм на его окраине, чтобы любой мог помолиться Богине о сохранности города и его людях.
Амаю тянуло в лес: под широкими зонтами вековых деревьев искать уединения среди тихого перешёптывания и шелеста – и к одному из святилищ, забота о котором по разрешению учителя Техо полностью лежала на девичьих плечах. Мужчина не был монахом или хранителем храма в полном понимании этих слов, но девочка была счастлива помочь ему в столь простой работе. Ребёнок видел в нём родителя, того, кто уделяет внимание детским расспросам и проблемам, чувствовала близость со старым человеком.
Ей не вовремя вспомнилось лицо учителя Техо, тёмные сеточки морщин вокруг добрых слепых глаз, и она погрузилась в раздумья. За что и поплатилась: оступилась, и её по инерции увлекло к деревьям, которые, будто ожидая этого, нижними ветками вцепились в растрёпанные волосы, а кусты дикой ежевики и остролиста своими объятиями оставили зудящие царапины на оголённых коленях и руках. Амае казалось несправедливым, что стоило ей только подумать об учителе (к слову, постоянном жителе леса), как пробудилось нечто неприветливое, злое, желающее причинить ей вред.
С каждым новым шагом девочка теряла уверенность. Лес более чем понятливым языком объяснил, что был недоволен её посещением, поэтому на секунду она остановилась напротив главного святилища. Для успокоения мыслей ребёнок дотронулся до каменного постамента и попросил у Богини благополучия для всего Эвклаза. А после чего направился за пределы территории храма, к домику, где жил учитель Техо.
Тропинка утопала в тени, расползающейся во всех направлениях и пытающейся своими щупальцами схватить девичьи ноги – Амая спешила, старалась не придавать этому значения, пока не показалась небольшая прогалина. С противоположной стороны она омывалась речкой, любившей вполголоса журчать песни, и в обычные дни ей вторило эхо никогда не спящих живых существ.
Но только при взгляде на привычную местность стали понятны знаки леса. От увиденного подогнулись колени, и девочка ухватилась за ствол дерева, стараясь остаться на ногах. Слёзы обожгли детские щёки.
Некогда сочную траву раздувал лёгкий ветер, покрывая обгоревшую землю и поверхность воды пеплом; два одиноких дерева, имеющие несчастье вырасти слишком близко к постройке, походили на согнутые, поломанные спички, однако в целом лес не пострадал. Что нельзя было сказать о домике, от которого осталось лишь пепелище.
При знакомстве лачуга вызвала немое восхищение: её звучание казалось осмысленным разговором, медленное угасание представлялось чем-то правильным и любопытным, а из-за скрипа под ногами, перешёптывания камыша в стенах и скособоченной крыши у шестилетней Амаи душа ушла в пятки. От страха или от восторга – она детским умом не осознала.
– Не бойся, – засмеялся учитель, когда ребёнок замер в дверях, не решаясь пройти по скрипучему настилу. – Не провалишься.
Тонкие губы в окружении серой щетины будто не знали улыбки и своими уголками изгибались вниз, но лучистый свет в глазах и громкий хрипловатый смех позволили Амае довериться их обладателю и подружиться с мужчиной.
Только теперь место встречи напоминало тлеющий костёр.
Хватит думать о прошлом!
Внутренний голос был прав – девочка стёрла ладонью слёзы.
«Поищи следы», – приказала она себе, пройдя вперёд несколько шагов на вялых ногах.
Наклонившись, Амая осмотрела обгоревшие брусья и в призрачной надежде подняла один из них.
Ничего.
Она присела и дотронулась до пепла – серебристая пыль прилипла к ладони, и девочка целую вечность рассматривала её, словно маленькие частички могли поведать историю случившегося. Запах гари разъедал глаза и нос.
Поиски в течение двух часов оказались тщетными: поблизости от пожарища не было даже намёка на дальнейшую судьбу учителя Техо. Попытки продолжать выглядели наивными, и ребёнок был не в силах предпринять что-то полезное один. От безысходности, нахлынувшей словно волна, Амая снова заплакала.
Нужно сообщить кому-то из взрослых!
Мысль приободрила. Девочка, наревевшись, убрала ладони от лица и боковым зрением вдруг уловила какое-то движение на краю прогалины. Подняться быстро не получилось, но когда Амая это сделала, то однозначно была уверена, что за нею следят.
Кусты затрещали сначала чуть справа, потом слева, будто кто-то огромный пытался пробиться на обгоревшую поляну. Звук усиливался, а ощущение пристального взгляда множилось, и ребёнок попятился к речке, пытаясь высмотреть кого-то под тенью деревьев.
Или что-то…
Под ногой всплеснула вода, и этот звук сработал как призыв к более активным действиям. Амая развернулась и бросилась бежать. Внутри всё оборвалось, когда она услышала звук погони – мягкое прикосновение ног (лап? конечностей?) с песком. Складывалось впечатление, что преследователь не прилагал особых усилий, чтобы догнать девочку.
Что-то вцепилось в плечи. Невообразимо холодное, хваткое, приносящее боль.
Кричать не получилось бы: Амая еле переводила дух. Страх пронизывал насквозь, пропитывал внутренности, кружил голову.
Ледяное дыхание опалило шею.
Мужчина потягивал кофе из кружки. Напиток обжигал нёбо, и на языке чувствовалась горечь: то ли от подгоревших в турке зёрен, то ли от истории, рассказанной девочкой, сидящей напротив. Он знал Тайлит и её дочь (дети учились в одном классе), а также историю их семьи, однако не мог себе позволить забыть причину, которая привела ребёнка в комнату, оборудованную в крошечном административном здании Эвклаза для единственного полицейского по эту сторону.
– Часто ли вы и другие дети разгуливают по лесу в одиночестве?
Полицейская форма мужчине определённо шла несмотря на лишний вес и одутловатые щёки, и подчёркивала пристальный взгляд, в котором так и мелькало сомнение.
Кофейный запах кружил голову, и Амаю подташнивало, а от равномерного постукивания ручкой по блокноту, где были записаны все её показания, пульсировали виски. Девочка продолжала ощущать на плечах давление от цепких ногтей (когтей?) и постоянно вертелась, всё ещё напуганная чьим-то присутствием позади. Несомненно, её испуг не остался незамеченным для полицейского. Амая так и не смогла сформировать ответ, и тогда взгляд мужчины потеплел, и его тембр голоса стал приторно-сладким, как будто он беседовал с младенцем.
– Хорошо, я записал всё, что вы мне рассказали, и теперь предоставьте полиции во всём разобраться. На днях направлю прошение в центральное управление, поэтому не беспокойтесь: защита жителей Эвклаза – наша работа. А вам стоит отправиться домой и хорошенько отдохнуть.
Амая исподлобья посмотрела на мужчину. Его имя всё вертелось на языке, и она никак не могла его вспомнить, поэтому чувствовала себя некомфортно от слов, полных сочувствия и участия, однако ей казалось, что полицейский в случившееся не верил. Нелегко воспринимать всерьёз измазанного в саже тринадцатилетнего ребёнка, который вырос на легендах и сказках о лесе, и мог выдумать всякое. Возможно, даже не один. А коллективный страх – опасное явление, особенно среди неокрепших умов, подстёгивающих друг друга страшными историями о пережитом лесном ужасе, но… Амая же не врала.
Девочка поднялась и поблагодарила полицейского. Почему-то она была уверена, что ни он, ни какой-либо другой взрослый уже не поможет учителю. Он либо бесследно исчез, либо… был мёртв.
Ситуация казалась до боли знакомой и привычной, и Амае не хотелось вспоминать того, кого ей напоминал полицейский своим немигающим взглядом. Ей было плохо и страшно, она словно в трансе вышла на улицу и побрела в сторону дома, где точно ничего хорошего ждать не приходилось. Детское горло саднило от гари, глаза жгло от слабого солнечного света, и ребёнок даже не понял, как приподнял ткань на входе и очутился в приятном полумраке под родной крышей.
Чтобы избежать вопросов, Амая сразу же проскользнула в ванную комнату. Не то чтобы она не хотела делиться с матерью новостями о случившемся (её обязательно потом оповестят), а своей детской логикой не находила веских причин рассказывать. Девочка утвердилась в мысли, что вмешательство взрослых вряд ли что-то прояснит.
Опустив ладони в ведро с ледяной водой, ребёнок пытался взять себя в руки, но воспоминания так и лезли в голову. Амая всегда верила в справедливость, знание и всемогущество родителей и находила подтверждения своей веры даже после развала семьи. Но сейчас её одолевали безысходность и горе, ощущение холода, которое кололо и пробивалось сквозь кожу – девочка забарабанила пальцами по стенке, стараясь отвлечься.
Не помогало. От размышлений об отце слёзы брызнули с новой силой. Амая, прихватив ведро, зашла во внутреннюю комнату, раздевшись, взяла мыло и принялась отмываться от сажи до красноты и стёртой кожи. Обливание студёной водой ввело в чувство оцепенения, и девочка вышла из ванной комнаты чистой, но опустошённой.
В гостиной спала мама. Она съежилась в узком кресле, и Амая мало обратила внимания на неё. Пройдя в свою комнату, девочка переоделась, вернулась за ведром и вышла на свежий воздух. Ей было тесно в помещении: грудь стискивало щемящее чувство, быстро перераставшее в панику.
Я не знаю, что должна делать… Куда мне идти?
Амая посмотрела по сторонам, надеясь наткнуться взглядом на что-то знакомое, что могло бы напомнить о причине, толкнувшей выйти из дома, но зрение подводило – всё казалось мутным и будто трепыхалось.
Девочка сжала кулаки, и ощущение металла в ладони развеяло помешательство. Она не сразу вспомнила, откуда у неё взялось в руках ведро, но всё-таки решила дойти до главного озера и там набрать воды, а не из огромного чана, стоя́щего возле участка.
Когда в голове есть какой-то план, легче перенести тягостные мысли.
Эвклаз своими домиками, стеснёнными меж собой лесом и болотами, двумя руслами речки, вытекающими из озера, горами и засеянными участками земли, оживлённой непринуждённой атмосферой, выстраиваемой за многие года жителями, красотой и чистым воздухом из любого сотворил бы счастливого человека.
Может я встречу кого-нибудь? Было бы очень кстати поболтать о чём-то отвлечённом и повседневном.
Ветер прохладными прикосновениями гладил детское лицо, осторожно дотрагиваясь неосязаемыми пальцами к носу, щекам, подбородку, глазам, заставлял жмуриться и весело раздувал волосы – позволял Амае наслаждаться кратким моментом лёгкости.
Я сделала всё, что было в моих силах: рассказала взрослому человеку, способному разрешить проблему. Большего я не могла бы сделать, не могла.
Девочке было сложно убеждать себя. Её не покидало чувство, что этого было всё равно недостаточно для поиска (спасения?) учителя, но в ту секунду, стоя на тропинке к озеру и ловя дуновение ветерка, она ощущала почти спокойствие. Наполненное ничем, но спокойствие.
Убрав прилипшие к губам волосы, Амая приоткрыла глаза и замерла. Навстречу по тропинке шёл Аки-ро, и на какое-то мгновение девочка ещё больше приободрилась, так как он точно выслушает её, не подвергнет слова сомнению и, возможно, придумает правильное решение. Мальчик улыбался, и подруга сделала шаг в его сторону, в надежде поскорее почувствовать тепло объятий.
Однако Аки-ро, её не заметив, обернулся и что-то громко высказал идущему вслед за ним человеку, и только тогда Амая с ужасом поняла, что друг был у озера не один.
Фейлор! Боже, он гулял с Фейлор!
Одноклассница без привычной формы и причёски выглядела потрясающе в тёмно-зелёном платье, наверняка подчёркивающим оттенок глаз, и постоянно заправляла за уши свои волосы, вьющиеся серой волной.
«Они… так хорошо смотрятся вместе…» – Амая не отрицала очевидного.
Их объединяло что-то большее, чем показалось вначале, и девочка нащупала эту связь даже на расстоянии, и мысль об этом заставила всем телом задрожать. Ей захотелось слиться с окружающей средой, лишь бы ребята не заметили страха на её лице.
Амая с силой сомкнула губы, чтобы не закричать – от ярости или накатившего ужаса, и она еле-еле сдержала желание залепить пощёчину Аки-ро, настолько оно было сильным.
За что?
За молчание! За эту связь! Почему? Почему я раньше не замечала это между вами?
Друг заметил застывшую фигуру девочки и широко заулыбался, подходя ближе.
– Май, повторюсь, у тебя убийственный взгляд, чуть не испепелился под ним за пару секунд. Ты в порядке?
Детские пальцы выпустили ведро, и оно стукнулось об землю, заглушая всё вокруг своим звоном.
– Эй, что случилось?
Встревоженный голос Аки-ро контрастировал с довольным лицом Фейлор. Она с победной улыбкой наблюдала из-за худой спины, вцепившись пальчиками в мальчишеское плечо.
Амая обмирала от ужаса и боли. У неё перехватило дух, и она открыла рот, с хрипом вдыхая воздух. Мальчик протянул руки, чтобы заключить подругу в объятья, но та вывернулась и бросилась бежать.
______________________________________________________________________________________________________
☾ Добро пожаловать в мою волчью колыбель ☽
Перед вами профиль человека, который всецело поглощён творчеством.
Работа над этой историей продолжается с 2010 года, и в неё внесено множество изменений и правок. Сама история посвящена одному важному для меня форуму.
Медленно, но верно я дошла до третьей главы. Теперь начнется самое трудное - перелопачивание текста почти с нуля. Надеюсь, что справлюсь!
Выкладываю работу на других сайтах - АТ(https://author.today/u/adakudryashova), Ваттпад (https://www.wattpad.com/user/adakudryashova), Фикбук (https://ficbook.net/readfic/9426316), может там будет удобнее читать.
Желаю всем приятного чтения~
P.S.: Авторскую аватарку, обложку к истории и другие изображения для работы рисовал человек, которого можно найти под ником FinoBB (вот её группа в вк: https://vk.com/cherry_finobb). У неё невероятное творчество~