Глава I
Я опять прожил три месяца за ночь. Прошлое приходит без стука или ногой выбивает дверь с петель, разницы нет, итог один: оно внутри.
Мне пять, живу с мамой, дядей и моим дедушкой. Выключая выходные, днём вижу только деда, но ему мной заниматься некогда, он постоянно что-то пишет в блокнот или спорит с телевизором.
Я целыми днями гуляю во дворе. Ребята там мне не друзья, хотя и ведём мы себя друг с другом, как друзья, но и я, и они знаем, что это не так. Мне не нравятся их идеи, поступки и слова. Но, к сожалению, гулять мне больше не с кем.
У нас во дворе есть недостроенная шестиэтажка. Там, по рассказам, обитают наркоманы, они страшные, не знаю, почему, но знаю, что очень и встреча с ними ничем хорошим не светит.
Ребята поднимаются до самой крыши заброшенного здания, где по их словам, много мёртвых голубей. Я же сам поднимался лишь до пролёта между первым и вторым этажами, и сразу же возвращался обратно, что уж говорить о прыжках со второго этажа в траву!
Я боюсь это здание, сами посудите, наркоманы, мёртвые птицы, что может быть страшнее?
Мой старший брат по отцу – Витя рассказывал, что когда он со своими друзьями был в подобной заброшке, за ними побежал наркоман и поймал Витю, как львица ловит отстающую антилопу. Но друзья брата – не антилопы, они остановились и отбили Витю у наркомана, уже собиравшегося воткнуть в него шприц. «Твои друзья бы так не сделали. Они бы испугались и бросили тебя» - хвастал он, и он был прав, мои “друзья” убежали бы.
История брата безусловно правдива, ведь всем известно, что наркоманам очень грустно одним, а все их друзья-наркоманы быстро умирают, поэтому они не прочь поделиться дозой с каким-нибудь ребёнком, чтобы он тоже стал наркоманом (даже после всего одного укола, как говорят взрослые, ты навсегда станешь наркоманом) и они вместе весело сидели в недостроенном здании, какого-нибудь двора.
Мне перспектива сгнить с наркоманами в подвале заброшки не нравилась, я очень боялся встретить наркомана, имевшего при себе шприц, лучше вообще не встречать, конечно. Тогда я ещё не понимал, что поездки с дядей на «поле чудес», поход в магазин за ацетоном и варка «зелья» ни что иное, как прогулка с наркоманом за ручку.
День, что теперь выглядит, как язвенный рубец на линии моей биографии, начался с того, что мой дядя пришёл утром пьяный и, как обычно, устроил скандал дома.
Мама отправила меня на улицу. Я шёл медленно, до самого выхода из подъезда, вслушиваясь в крики семьи. Дверь в подъезд захлопнулась, поглотив крики.
На улице ещё было холодно, так как солнце только вышло из-за соседних домов и не успело прогреть воздух. А в тени вообще было зыбко.
Я встал на линию света между тенью от моего дома и соседнего, пытаясь согреться. Я вышел в рубашке и шортах, мне было холодно, но возвращаться я ни в коем случае не хотел.
На улице ещё никого не было, так рано никто не гуляет. Мне пришлось развлекаться, кидая камни по асфальту, как их кидают в реку, когда делают “блинчики”. Камень, ни в коем случае, не должен был уйти за пределы линии света, иначе их сожрут войны Бога Теней. Этот Бог плохой. Судя по тем Богам, что я знаю, хороших Богов вообще не бывает.
Я не знаю сколько прошло времени, пока вышли другие ребята, но, как минимум сорок моих камней уже сожрали Войны Тени.
- Привет, чё у тебя дед там орал? – спросил Никита, вышедший первым, за ним шли ещё двое, - моя мамка говорит, что он у тебя чокнутый, - остальные закивали, переглянувшись.
Это мамка твоя чокнутая, подумал я, но вслух только пробурчал что не знаю, причины криков.
Те двое – Артём и Рома.
Рома тёмноволосый, курчавый и толстый. У него постоянно течёт слюна из уголков губ, мерзость.
Артём выше всех во дворе, потому всегда говорит, что он старше. Идиот не понимает, что возраст и рост разные вещи. Он тоже темный, но волосы прямые. Они плотно прилегают к голове, и когда отрастают, то это выглядит так, будто инопланетное существо пытается поглотить его.
- Я вчера порнуху смотрел с братом, - сказал Никита, ведя уже троих нас к железной конструкции для выбивания ковров, - там такой писюн у негра.
- Что такое порнуха? – спросил я, ковыряясь в корке на разодранной недавно коленке.
- Там голая тётка и голый мужик трахаются, - ответил Артём, со знанием темы.
- Тебе нравится смотреть на голых мужиков?
- А как без мужика? Две тётки трахаться не могут, - парировал Рома.
Я задумался над этим, хотя и понятия не имел, как выглядит “трахаться”.
Они о чём-то говорили, а я висел на штуке для ковров, представляя, что они злые орки, а я Фродо, цепляющийся за ветки живых деревьев, чтобы те меня не поймали.
- Вы видели, там открылся компьютерный клуб? – бойко прокартавил Артём.
Меня это отвлекло от орков, я обожаю компьютерные игры. Я прошёл пол уровня в Doom и проиграл множество боёв в Варкрафт.
- Пошли туда? – спросил Никита, хотя тон был скорее командный.
- Пошли! – подхватили парни.
Клуб был за домом, в соседнем дворе. От здания, где он находился всегда пахло булочками, хотя ни магазина, ни пекарни там не было.
Ребята вошли в клуб, купили места по три часа каждый, а у меня денег не было. «Посмотришь тогда, - сказал Никита, - увидишь, как я их всех в контру сделаю. Парни, я один – вы вдвоём».
Компьютеры были соединены сетью, и ребята могли играть все вместе. Никита играл хреново: не замечал врагов, слепил сам себя, смотрел куда-то в пол и кричал, как психопат, когда его убивали в спину. Представьте себе, что на войне подстрелят кого-то в спину, а он, умирая, будет визжать «Крыса!». Бред какой!
Я вышел на улицу, Бог теней уже имел не такую большую власть над улицей. Скоро теней вообще не будет, свет победит. Жаль после полудня тьма отыграется, а к ночи вовсе одержит победу.
Около клуба гаражи, а по их периметру растёт конопля. Я решил собрать для Дяди, он обрадуется. Срывать нужно только верхушки, остальное никому не нужно, а так же понадобятся только девочки. Их легко отличить от мальчиков: у мальчиков бутоны, а у девочек волосня.
Я засунул собранное в карман рубашки и зашёл обратно. Руки у меня запахли коноплёй, мне нравится этот запах.
Теперь Никита играл за другую команду, но смотреть, как он играет мне не хотелось. Артём играет лучше и он меня так не бесит.
Время кончилось к полудню, на большее у ребят денег не было, мы пошли обратно во двор.
Выйдя из-за дома, мы увидели Вову, он сидел на корточках и, завидев нас, крикнул, чтобы мы скорее шли. Мы побежали, я бежал сзади всех, как всегда. И именно поэтому, я в детские игры не играю…
Вова сидел около котёнка и держал его за шкирку, чтобы тот не убежал. Он скалил ему зубы и дёргал пальцами язык. Ребята сели, а я остался стоять. Бильбо и орки…
Вдруг Никита достал зажигалку, приказал держать котёнка. Трое держали бедного, Никита взял его за морду, поднял её и поднёс зажигалку к усам. Он его укусил.
- Ай, сука! – рявкнул он, - Держи или отойди, загораживаешь свет, - крикнул он мне.
Я взял кота ногу, которой он отталкивал ребят.
Никита злобно посмотрел на меня, затем вернулся к котёнку, взял его за шкирку, щёлкнул зажигалку и стал медленно подносить пламя к животному.
Мне стало жалко кота, но что-то сделать я не мог. Боялся
Усы быстро сплавились и кот визгнул. Он, казалось, посмотрел на меня в этот момент. В отражении чёрных глаз я увидел трусливого хлюпика. Ребята ржали, как гиены.
Когда Вова снял штаны и стал мочиться на котёнка, я уже было решил ему врезать, но проглотил желчь и пошёл домой.
- Ты куда? – крикнул Артём.
- Домой. – тихо ответил я, не поворачиваясь.
- Что?
Я сделал вид, что не слышу.
У подъезда стояла милицейская машина. Я катался на такой с Дядей, когда его приняли за вора в магазине игрушек. Рядом стояла скорая, тут же приехала вторая, другая на вид. На такой Деда увозили в больницу, когда ему слышались голоса.
Я медленно поднимался на свой четвёртый этаж, проклиная мальчишек с улицы. Мне было стыдно. Я представлял, как прижимаю каждого к асфальту и прижигаю им лоб раскалённым клеймом.
Поднявшись на свой этаж, я увидел, что дверь открыта, в проёме стоит мужчина в халате. Я проскользнул мимо него. На кухне, на носилках под тёмной тканью кто-то лежал. Мой дядя разговаривал с милиционером, деда держало двое врачей, мамы не было.
- Где мама? – спросил я у Дяди.
- Уберите ребёнка, - сказал милиционер, ко мне подошёл врач.
Дядя посмотрел на меня, широко открытыми глазами, затем на носилки. Я понял, там мама и кинулся к ней. Врач поймал меня, не успел я добежать до неё. Врач отдал меня дяде, а сам с другим врачом вынес носилки.
Я пытался вырваться, но дядя держал меня крепко. Он был уже почти трезв. Он смотрел куда-то, будто ему что-то привиделось и коротко отвечал на вопросы милиционера.
Увели дедушку. Милиционер сказал, что завтра дяде нужно прийти к нему.
Я уже не пытался вырваться, когда дядя отпустил меня, чтобы закрыться за милиционером.
Я сижу на диване, слёзы текут по лицу, смотрю на дядю, он расплывается в проёме между кухней и комнатой.
- Дед убил мать, - сказал он, наливая в стакан воды, - ему глюки приказали. Сейчас его везут в психушку, там полечат.
Он подал мне стакан. Я выпил, глотая вместе с водой слёзы.
- Не ной! – злобно забасил он.
Я вытер слёзы, но текли новые, остановиться я не мог.
В голове крутились образы, как Дедушка убивает маму. Я хотел располосовать его мечом.
- Я убью его, когда вырасту. – пробурчал я, давясь комком в горле.
- Чё? – снова забасил дядя, - Сначала ныть перестань, потом говори.
Он подошёл ко мне, больно схватил за руку и прямо в лицо тихо, но грубо сказал:
- Не ной, удод. Сейчас собираешь вещи, которые тебе нужны и едем к Сане.
- Тебе завтра нужно же к…
- Обойдётся. Собирайся.
Глава II
Мы ехали по трассе с бешеной скоростью. А по правую сторону от нас на небе в такт нам плыли облака.
Их было не меньше тридцати и все как одна до самого горизонта были похожи на подводные лодки из мультфильмов, плывущие все в одну сторону с нами.
Получалось будто мы на морском дне вели гонку с десятками подводных лодок.
Сначала все были примерно равны, затем ближние стали отставать, за ними позади остались лодки, что плыли прямо над полем в дали, а через минут двадцать и лодки на горизонте отдали нам первенство.
Мы были победителями в величайшей гонке в истории, жаль приза нам не дали.
Я довольно быстро уснул, заняв себя фантазиями о том, как именно я убью дедушку. Исходя из моих познаний, полученных из фильмов, у меня было достаточное количество способом. Но больше всего мне нравился способ, когда человека привязывают к лошади и тащат по камням или асфальту. А замет полумёртвого оставляют, чтобы вороны выклевали глаза.
Я очнулся от хлопка дверью. Вовка, как дядя просит его называть, вышел из машины. Мы были на обочине около какого-то поля. Смеркалось. Дядя собирал коноплю, росшую тут не большими кучками. В основном там росла какая-то маленькая трава, а эти кучки конопли выглядели, как маленькие холмики. С обратной стороны, наверное, можно было увидеть двери, ведущие в жилище хобитов.
Чтобы размяться, я решил выйти и походить. Я подошёл к бамперу дядиной машины, упёрся рукой и стоял смотрел за тем, что делает дядя. Он долго ходил с чёрным мешком, срывая верхушки.
Я увидел, как справа едет большой грузовик. Он слепил меня фарами, но потом они стали не такими яркими и я увидел насколько грузовик действительно огромный. Он гудел, будто под капотом у него был целый завод. Когда грузовик проезжал мимо, ветер от него сбил меня с ног и я кубарем полетел вниз в траву.
Дядя поднял меня за рубашку и нёс так до самой машины. Он открыл дверь, закинул меня, а затем и мешок, он был довольно увесистый и я от его веса выдал какой-то непонятный звук.
- Ты чё вышел? – спросил дядя, заводя машину.
- У меня ноги затекли, - ответил я, обхватив мешок руками.
- Чё ты постоянно бормочешь? Ты можешь внятно говорить? Уху у-у мы-мы.
- У меня затекли ноги, - максимально чётко повторил я.
- Жрать хочешь?
- Нет.
Я давно уже хотел есть, но почему-то сказал нет.
Больше сотни раз я повторил у себя в голове вопрос «Сколько ещё ехать?», но не решался произнести, иногда он почти слетал с губ, но я останавливался и продолжал молчать, снова и снова повторяя его в голове. Сколько ещё ехать? Долго ещё ехать? Сколько нам ещё ехать? Спустя некоторое время внезапно для самого себя я выпалил вопрос в слух. Даже не понял, какой из вариантов я произнёс.
- Ну, посчитай. Мы едем со скоростью восемьдесят километров в час, а до места осталось ещё четыреста. Сколько нам осталось?
- Не знаю, - ответил я.
- Смотри. Наша скорость восемьдесят километров, это значит, что за один час мы проедем восемьдесят километров. Всего ехать четыре сотни. Чтобы узнать, сколько времени осталось, нужно поделить четыреста на восемьдесят, результат и будет ответом на твой вопрос. - Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, - решишь, я тебе мороженное куплю.
Я знал, как делить, меня научил этот подлый детоубийца и мерзавец дедушка, но я не делил на такие большие числа. Пришлось подумать. Нужно было разделить четыреста на восемьдесят частей, хотя больше мне хотелось разделить на восемьдесят деда.
Решал я пока не уснул, меня разбудил бас дядя. Сонный я открыл глаза и увидел его лицо, открывающиеся не в такт губы:
- Решается всё очень просто: берёшь амулет мудрости и относишь его к эльфам, эти ребята помогут тебе с задачей, главное по дороге не следовать за кроликом, как бы он не упрашивал, он тебя заведёт в свою нору и ты там пропадёшь, если за кем и идти, так это за волшебником в сером балахоне. – его голос звучал не объёмно, а как-то, будто во сне, идущий не из вне, а изнутри меня - И в конце концов, ты поймёшь, что пять, громко тикающих, часов в доме мудрого эльфа и есть ответ.
Я снова закрыл глаза, но дядя стал трясти меня:
- Я понял! Понял! Пять громких часов и есть ответ! – прокричал я вскочив.
- Чего? Вставай говорю, мы приехали.
