"Мам, мне с лимоном"
Тут вот появился пост от лица уже мужчины про историю го отношений с мачехой. Осуждать кого-то из той истории - не в моих правах, но, прочитав, я вдохновилась и решила написать свою историю. Историю от лица мачехи. Так уж вышло, что 15 лет назад, будучи 23-летней девушкой, я встретила мужчину своей мечты. Ему было 31 и одно обстоятельство, которое испугало бы многих. 5-летний сын Максим. Белокурый, немного кудрявый, не похожий на брутального темного отца прозорливый мальчуган, каких в принципе много.
Стоит оговориться, что Олег (тот самый мужчина) был разведен уже как больше года, а сын жил с ним. Мать испарилась по собственному, так сказать, желанию и укатила в Штаты навсегда, забыв про мужа и сына. А я сама, будучи ребенком из неполной семьи, мечтавшая о полноценной большой семье, не посчитала ребенком отягчающим обстоятельством. А зря. Не думайте, я не циничная и не хладнокровная, но только человек, который однажды пытался "приручить" чужого ребенка, может понять, какой это адский(я не преувеличиваю) труд.
Итак, с Олегом все закрутилось достаточно быстро. Спустя пару месяцев меня познакомили с Максимом, который показался мне вполне положительным парнишкой и смышленым. Так мы встречались на нейтральной территории еще пару раз ,потом я стала достаточно частым гостем в их доме и, наконец, спустя где-то месяцев 6-7 отношений переехала к Олегу с перспективой на будущее.
Вот тут началось самое интересное. Из положительного и доброго мальчугана Максим стал вполне себе агрессивным, непослушным и во многом свирепым. Олег, который был старше меня и взял меня совсем молоденькой и неопытной(во всем вообще) старался меня научить всему и сразу касаемо жизни и не успевал давать советы по мере того, как они были нужны.
Но, наверное, во мне взыграло женское начало. Я поняла сразу одно - лживо сюсюкаться с ребенком и делать вид, что я люблю его безумно - глупо. Дети безумно чувствуют фальшь и не переносят ее. Сейчас, когда мне уже немалых (хо-хо))) 38 лет и будучи матерью троих(именно троих) детей, я остаюсь убеждена в этом.
Я была спокойной, не холодной, но очень спокойной, ровной.
Когда он делал что-то со знаком плюс, грубо говоря, я искренне улыбалась. Когда вытворял бог весть что, я хмурилась, сжимала себя в кулак, но держалась и не орала и не кричала.
Стоит сказать большое спасибо Олегу, который вел себя правильно. Он старался вселить в сына уважение ко мне и осознание того. что я тут надолго и теперь тоже хозяйка.
Так пролетел год. Олег сделал мне предложение, и мы поженились. Он безумно хотел от меня ребенка, но я тогда ему сказала: рано. Максим не готов. МАКСИМ не готов. И я это сказала до крайности искренне. Я знала, что ребенок не готова, он даже меня еще не принял до конца.
Я старалась как могла: я ухаживала за ними обоими, показывала, что уважаю его отца- Олега, что уважаю Максима. Всегда давала ему право выбора. Например, идем мы гулять, Максим хочет надеть черные ботиночки, а я знаю, что он в них ноги промочит и надо идти в коричневых. говорю "Макс, в коричневых ты промочишь ноги очень быстро и нам придется вернуться, а прогулка получится короткой и ты не успеешь поиграть с ребятами в мяч" "Лена, я пойду в коричневых" огрызаясь и скалясь, резко отвечал мне 6-летний мальчик. и я давала ему возможность без криков и оров надеть те ботинки, которые ему нужны. А потом спустя 30 минут прогулки, мы шли домой с хныкающим Максом, потому что он промочил ноги, ему гадко и холодно, и прогулка кончилась.
Было много слез, немерено просто с моей стороны. Когда он кричал иногда "я не буду тебя слушаться, ты мне никто!" И я молчала, потому что он имел право так говорить, а я шла в комнату и от бессилия и потери надежды ревела.
Пролетел еще год и я забеременела. Сказать, что я боялась реакции Макса- ничего не сказать. Я психовала, плакала и переживала так, как даже Олег не переживал.
помню тот вечер:
- Максим, - сказал робко но твердо муж, - Лена беременна, у тебя скоро родится братик или сестренка.
не отрываясь от железной дороги, Макс сухо ответил
- я не хочу
- Сын, я люблю Лену и я счастлив, что у меня родится еще сын или дочь. Но Максим это не значит, что я стану любить тебя меньше. Это же хорошо, чем больше семья, тем лучше - пытался выкрутиться Олег.
- Пап, я не хочу!! не хочу!! Ребенок перешел почти на визг и слезы градом побежали по щекам.
и тут произошло то, что повернуло все мое отношение к нему и осознание ужаса того, что этот ребенок просто несчастен несмотря на все мои старания.
- я не хочу!! не хочу брата или сестру!! меня и так не любят!!!!
Олег тогда опешил. Мы старались как могли, периодически игрушки, да, строгое пацанское воспитание, но никаких оров или запретов строгих, старались ухаживать, все делали, гуляли, разговаривали, помогали.
И тут я поняла, что из-за страха навредить и оттолкнуть ребенка от себя, почти не обнимала его, не целовала, не дарила ему то, чего у него и так не было, учитывая сбежавшую маман'.
С того дня все изменилось. Макс тогда убежал в комнату и ревел на кровати совсем не детскими шестилетними слезами. и я осмелилась прийти к нему. тогда мы впервые поговорили "по душам" настолько, насколько можно поговорить с шестилетним парнишей. Но в тот вечер дрогнуло и во мне что-то по-матерински к нему. может, влияло и то, что теперь под сердцем я носила своего сынишку(как оказалось позже).
Я стала разговаривать с Максом, устраняя его страха один за одним. Я стала узнавать о нем все больше и больше. и Пусть почти каждую неделю он все еще срывался на меня, делал что-то назло, а я снова плакала в подушку в тайне от всех, на следующий день его смягченная улыбка в мою сторону давала мне надежду. Я узнала, что его любимый цвет-фиолетовый, а боится он не темноты, как всем казалось, а того самого "монстра", живущего в каждом детском воображении, мы даже подружились с этим монстром и придумали свой стишок перед сном, которым отгоняли "злодея". По воскресеньям я пекла ему его любимое печенье а он совсем иначе уже говорил это слово - "Спасибо, Лен". не выдавливал, а говорил.
Лежа в роддоме 5 дней, я сходила с ума. не тольк опотому что боялась того, как воспримет Макс сынишку, но и ... я сходила с ума, потому что за 5 дней вне дома соскучилась по Максу.
- Олег, ты варишь ему кашу утром? пожалуйста, вари, иначе у него болит живот. Ты надень ему сегодня свитер оранжевый, а то он замерзнет. Слышишь?
- Лен, успокойся, не дурак, отшучивался муж, а я спешила домой с сыном к .. сыну.
Столько вкладывая в ребенка, я стала ощущать с ним связь.
Особенно, когда Ванюше- младшему сыну, было 4 месяца (Макс спокойно относился к мелюзге к доме, но страсти и желания общаться с ним не проявлял. впрочем, всех все устраивало).
Макс страшно заболел бронхитом. Признаться честно, я не доглядела. Была не очень опытная, бессонные ночи, мастит, у самой все болит, страз сделать что-то не так, Олег на работе и я одна с двумя детьми. Так и упустила Макса. Корила себя страшно. Он лежал безумно кашляющий с температурой под 39, в полубреду, слабенький, похудевший. я уложила его на ночь, сбила температуру и пошла укладывать младшего. Олег сидел со мной в комнате пока я качала Ваню на руках. Тут из другой комнаты послышался кашель Макса.
-Возьми, я пойду спать с Максом. я нацедила молока, покорми пожалуйста ночью Ваню.
Олег даже опешил от такого, но не противился.
Я пришла к Максу, залезла к нему в постель, прижала к себе и отдала ему все свои эмоциональные силы, который могла. он первый раз за все время протянул навстречу мне руки и обнял в ответ. мы даже о чем-то пошептались, "попрощались" с монстром и он уснул.. а лежала, обнимала его и у меня катились слезы. Я четко ощущала, что обнимаю своего сына, не чужого, не чьего-то, не моего наполовину, а моего, моего сына, которого я никому не отдам.
Было много еще всяких мелких пакостей, но куда в меньшей степени. Обычная шкодливость детская и проказничество ничем не отличающееся от других детей. а потом его школа, первый класс, первая драка и первая девочка-друг. Я стала ему лучшим другом, он прибегал из школы, уминал щи с горбушкой хлеба и с упоением рассказывал мне все, про друзей, "врагов", злую училку и любимую преподавательницу ИЗО.
Надо сказать, что нашим отношениям Олег даже стал немного завидовать, хотя был счастлив. А как-то утром, увидев что я еле передвигаюсь по дому(я тогда сама заболела сильно) с температурой под 40 в маске, Макс вдруг отложил карандаши и сказал
- Лен, а хочешь я посижу с Ваней? поиграю с ним немного?
Ване было тогда около года.
- Макс, если ты занят, не переживай, я справлюсь с братом, но если ты можешь посидеть с ним пару минут, я буду тебе очень благодарна, я пойду выпью таблетки и сварю вам кашу.
- хорошо.
И он действительно 15-20 минут развлекал Ваню, но потом вредность взяла свое, он не захотел отдавать младшему какую-то игрушку, разразился скандал со стороынм младшего и Макс бросил эту затею, сказав мне - все, мне надоело.
я не выразила ничего, кроме благодарности. он ведь действительно помог.
В общем, так потихоньку тянулась наша семейная жизнь, когда Ване было 3, а Максу соответственно почти 8, я родила нашу Маришу. Это был лучший период со стороны Мааксима. Он абсолютно неожиданно оказался благосклонен к сестре. При чем сразу Марину он стал называть сестрой, а вот Ваню и в глаза и за спиной звал только по имени, не особо любил и считал "обузой", которая вечно его отвлекает и мешает чем-то капризами. А вот Ваня смотрел ему в рот и обожал вопреки всему.
С Максом мы продолжали общаться на любые темы, у нас не было запретов. с отцом он чего-то мог постесняться, со мной-ничего. Он рассказывал мне обо всем, о всех своих страхах и переживаниях, стал уважать. Если я говорила "надо", он знал, что действительно надо, ведь это слово я употребляла крайней редко но по делу. также с "нельзя", "нет" и другими "кодовыми словами". Стоит отметить, что всех детей мы воспитывали вполне строго и ребята росли честными и справедливыми,
Стоит оговориться, что Олег (тот самый мужчина) был разведен уже как больше года, а сын жил с ним. Мать испарилась по собственному, так сказать, желанию и укатила в Штаты навсегда, забыв про мужа и сына. А я сама, будучи ребенком из неполной семьи, мечтавшая о полноценной большой семье, не посчитала ребенком отягчающим обстоятельством. А зря. Не думайте, я не циничная и не хладнокровная, но только человек, который однажды пытался "приручить" чужого ребенка, может понять, какой это адский(я не преувеличиваю) труд.
Итак, с Олегом все закрутилось достаточно быстро. Спустя пару месяцев меня познакомили с Максимом, который показался мне вполне положительным парнишкой и смышленым. Так мы встречались на нейтральной территории еще пару раз ,потом я стала достаточно частым гостем в их доме и, наконец, спустя где-то месяцев 6-7 отношений переехала к Олегу с перспективой на будущее.
Вот тут началось самое интересное. Из положительного и доброго мальчугана Максим стал вполне себе агрессивным, непослушным и во многом свирепым. Олег, который был старше меня и взял меня совсем молоденькой и неопытной(во всем вообще) старался меня научить всему и сразу касаемо жизни и не успевал давать советы по мере того, как они были нужны.
Но, наверное, во мне взыграло женское начало. Я поняла сразу одно - лживо сюсюкаться с ребенком и делать вид, что я люблю его безумно - глупо. Дети безумно чувствуют фальшь и не переносят ее. Сейчас, когда мне уже немалых (хо-хо))) 38 лет и будучи матерью троих(именно троих) детей, я остаюсь убеждена в этом.
Я была спокойной, не холодной, но очень спокойной, ровной.
Когда он делал что-то со знаком плюс, грубо говоря, я искренне улыбалась. Когда вытворял бог весть что, я хмурилась, сжимала себя в кулак, но держалась и не орала и не кричала.
Стоит сказать большое спасибо Олегу, который вел себя правильно. Он старался вселить в сына уважение ко мне и осознание того. что я тут надолго и теперь тоже хозяйка.
Так пролетел год. Олег сделал мне предложение, и мы поженились. Он безумно хотел от меня ребенка, но я тогда ему сказала: рано. Максим не готов. МАКСИМ не готов. И я это сказала до крайности искренне. Я знала, что ребенок не готова, он даже меня еще не принял до конца.
Я старалась как могла: я ухаживала за ними обоими, показывала, что уважаю его отца- Олега, что уважаю Максима. Всегда давала ему право выбора. Например, идем мы гулять, Максим хочет надеть черные ботиночки, а я знаю, что он в них ноги промочит и надо идти в коричневых. говорю "Макс, в коричневых ты промочишь ноги очень быстро и нам придется вернуться, а прогулка получится короткой и ты не успеешь поиграть с ребятами в мяч" "Лена, я пойду в коричневых" огрызаясь и скалясь, резко отвечал мне 6-летний мальчик. и я давала ему возможность без криков и оров надеть те ботинки, которые ему нужны. А потом спустя 30 минут прогулки, мы шли домой с хныкающим Максом, потому что он промочил ноги, ему гадко и холодно, и прогулка кончилась.
Было много слез, немерено просто с моей стороны. Когда он кричал иногда "я не буду тебя слушаться, ты мне никто!" И я молчала, потому что он имел право так говорить, а я шла в комнату и от бессилия и потери надежды ревела.
Пролетел еще год и я забеременела. Сказать, что я боялась реакции Макса- ничего не сказать. Я психовала, плакала и переживала так, как даже Олег не переживал.
помню тот вечер:
- Максим, - сказал робко но твердо муж, - Лена беременна, у тебя скоро родится братик или сестренка.
не отрываясь от железной дороги, Макс сухо ответил
- я не хочу
- Сын, я люблю Лену и я счастлив, что у меня родится еще сын или дочь. Но Максим это не значит, что я стану любить тебя меньше. Это же хорошо, чем больше семья, тем лучше - пытался выкрутиться Олег.
- Пап, я не хочу!! не хочу!! Ребенок перешел почти на визг и слезы градом побежали по щекам.
и тут произошло то, что повернуло все мое отношение к нему и осознание ужаса того, что этот ребенок просто несчастен несмотря на все мои старания.
- я не хочу!! не хочу брата или сестру!! меня и так не любят!!!!
Олег тогда опешил. Мы старались как могли, периодически игрушки, да, строгое пацанское воспитание, но никаких оров или запретов строгих, старались ухаживать, все делали, гуляли, разговаривали, помогали.
И тут я поняла, что из-за страха навредить и оттолкнуть ребенка от себя, почти не обнимала его, не целовала, не дарила ему то, чего у него и так не было, учитывая сбежавшую маман'.
С того дня все изменилось. Макс тогда убежал в комнату и ревел на кровати совсем не детскими шестилетними слезами. и я осмелилась прийти к нему. тогда мы впервые поговорили "по душам" настолько, насколько можно поговорить с шестилетним парнишей. Но в тот вечер дрогнуло и во мне что-то по-матерински к нему. может, влияло и то, что теперь под сердцем я носила своего сынишку(как оказалось позже).
Я стала разговаривать с Максом, устраняя его страха один за одним. Я стала узнавать о нем все больше и больше. и Пусть почти каждую неделю он все еще срывался на меня, делал что-то назло, а я снова плакала в подушку в тайне от всех, на следующий день его смягченная улыбка в мою сторону давала мне надежду. Я узнала, что его любимый цвет-фиолетовый, а боится он не темноты, как всем казалось, а того самого "монстра", живущего в каждом детском воображении, мы даже подружились с этим монстром и придумали свой стишок перед сном, которым отгоняли "злодея". По воскресеньям я пекла ему его любимое печенье а он совсем иначе уже говорил это слово - "Спасибо, Лен". не выдавливал, а говорил.
Лежа в роддоме 5 дней, я сходила с ума. не тольк опотому что боялась того, как воспримет Макс сынишку, но и ... я сходила с ума, потому что за 5 дней вне дома соскучилась по Максу.
- Олег, ты варишь ему кашу утром? пожалуйста, вари, иначе у него болит живот. Ты надень ему сегодня свитер оранжевый, а то он замерзнет. Слышишь?
- Лен, успокойся, не дурак, отшучивался муж, а я спешила домой с сыном к .. сыну.
Столько вкладывая в ребенка, я стала ощущать с ним связь.
Особенно, когда Ванюше- младшему сыну, было 4 месяца (Макс спокойно относился к мелюзге к доме, но страсти и желания общаться с ним не проявлял. впрочем, всех все устраивало).
Макс страшно заболел бронхитом. Признаться честно, я не доглядела. Была не очень опытная, бессонные ночи, мастит, у самой все болит, страз сделать что-то не так, Олег на работе и я одна с двумя детьми. Так и упустила Макса. Корила себя страшно. Он лежал безумно кашляющий с температурой под 39, в полубреду, слабенький, похудевший. я уложила его на ночь, сбила температуру и пошла укладывать младшего. Олег сидел со мной в комнате пока я качала Ваню на руках. Тут из другой комнаты послышался кашель Макса.
-Возьми, я пойду спать с Максом. я нацедила молока, покорми пожалуйста ночью Ваню.
Олег даже опешил от такого, но не противился.
Я пришла к Максу, залезла к нему в постель, прижала к себе и отдала ему все свои эмоциональные силы, который могла. он первый раз за все время протянул навстречу мне руки и обнял в ответ. мы даже о чем-то пошептались, "попрощались" с монстром и он уснул.. а лежала, обнимала его и у меня катились слезы. Я четко ощущала, что обнимаю своего сына, не чужого, не чьего-то, не моего наполовину, а моего, моего сына, которого я никому не отдам.
Было много еще всяких мелких пакостей, но куда в меньшей степени. Обычная шкодливость детская и проказничество ничем не отличающееся от других детей. а потом его школа, первый класс, первая драка и первая девочка-друг. Я стала ему лучшим другом, он прибегал из школы, уминал щи с горбушкой хлеба и с упоением рассказывал мне все, про друзей, "врагов", злую училку и любимую преподавательницу ИЗО.
Надо сказать, что нашим отношениям Олег даже стал немного завидовать, хотя был счастлив. А как-то утром, увидев что я еле передвигаюсь по дому(я тогда сама заболела сильно) с температурой под 40 в маске, Макс вдруг отложил карандаши и сказал
- Лен, а хочешь я посижу с Ваней? поиграю с ним немного?
Ване было тогда около года.
- Макс, если ты занят, не переживай, я справлюсь с братом, но если ты можешь посидеть с ним пару минут, я буду тебе очень благодарна, я пойду выпью таблетки и сварю вам кашу.
- хорошо.
И он действительно 15-20 минут развлекал Ваню, но потом вредность взяла свое, он не захотел отдавать младшему какую-то игрушку, разразился скандал со стороынм младшего и Макс бросил эту затею, сказав мне - все, мне надоело.
я не выразила ничего, кроме благодарности. он ведь действительно помог.
В общем, так потихоньку тянулась наша семейная жизнь, когда Ване было 3, а Максу соответственно почти 8, я родила нашу Маришу. Это был лучший период со стороны Мааксима. Он абсолютно неожиданно оказался благосклонен к сестре. При чем сразу Марину он стал называть сестрой, а вот Ваню и в глаза и за спиной звал только по имени, не особо любил и считал "обузой", которая вечно его отвлекает и мешает чем-то капризами. А вот Ваня смотрел ему в рот и обожал вопреки всему.
С Максом мы продолжали общаться на любые темы, у нас не было запретов. с отцом он чего-то мог постесняться, со мной-ничего. Он рассказывал мне обо всем, о всех своих страхах и переживаниях, стал уважать. Если я говорила "надо", он знал, что действительно надо, ведь это слово я употребляла крайней редко но по делу. также с "нельзя", "нет" и другими "кодовыми словами". Стоит отметить, что всех детей мы воспитывали вполне строго и ребята росли честными и справедливыми,