В 18 лет я вышла замуж и переехала жить к мужу в его семью. Его свекровь, святая женщина, терпела от меня всё - и чай, насыпанный в холодную воду и сваренный в кастрюле сразу вместе с сахаром (но зато я потом его перелила в заварочный чайник, когда он прокипел уже в кастрюле минут 20, чтобы подать красиво), и бульон с плавающей в нем котлете (не, а зачем лепить мелкие фрикадельки, если их все равно потом по 8 штук в тарелку класть?? Лучше сразу одну большую штуку сделать и время сэкономить), и бутерброды со сливочным маслом и салом, и с парным молоком, которыми я как-то накормила мужа на ужин (2 суток на даче из деревянного домика не вылезал)...

Время прошло, научилась всему, свекрови очень благодарна. Но все-таки считаю, что седых волос я ей добавила...

С бабушкой мы съехались, когда я уже подросла, и она тоже считала, что лишние люди на кухне только создают проблемы. Тандем из мамы с бабушкой отрезал пути к кулинарии надёжно и надолго, но что-то из своих экспериментов мне удавалось изобразить в обход баррикад. Мой творческий подход к приготовлению еды начал проглядывать уже тогда и полностью игнорируя занудные рецепты, я фигачила всё "на глазок". В этот вечер был задуман пирог с вареньем. Вот варенье в нём удалось особенно хорошо - нагревшись и слегка подгорев, оно стало тем самым клеем, который намертво склеивал зубы с цементом теста.

Пирогом можно было убивать особо провинившихся врагов, а обычных недругов надолго лишать речи. Семья плечом к плечу попыталась меня поддержать спасти потраченные продукты и размачивала пирог в чае, надеясь что он станет хоть чуточку съедобнее. Вершина моих кулинарных талантов не сдавалась и в чае становилась только более липкой и вязкой. "Может быть, мы его выкинем?" - смущаясь, спросила мама, наконец-то сдавшись перед неубиваемым пирогом.

"Конечно, выкинем." - ответила я и предложила монстра к чаю парню, с которым мы как раз приближались к конфетно-букетному периоду. Он легкомысленно согласился и укусил краешек отпиленного кусочка, тут же слипшись с ним всем зубами и пытаясь сохранить невозмутимость. Не дрогнув лицом, он уничтожил первый кусок и со стойкостью буддистского монаха принялся за второй. Мама с бабушкой выглядывали из-за угла, потрясённые увиденной картиной - до этих пор никто ещё не добирался дальше середины первого куска.

"Такого парня надо брать!" - решила я. Он переживёт все мои эксперименты и даже имеет шанс выжить.

В наш первый совместный Новый год была запланирована кулинарная феерия невиданного размаха - я собралась запечь курицу в духовке. Знаний о том, как это делать, у меня было примерно столько же, как и при эксперименте с яйцами. В теории нужно было совместить курицу, духовку и какое-то время, чтобы всё оказалось готовым. Курица исправно подрумянивалась всеми боками, для верности было решено подержать её в тепле чуть подольше и приготовить как следует.

После духовки у курицы на коже проступили черты её африканских предков - она стала загорелой, как негритянская топ-модель и такая же худощавая. Гости оказались очень воспитанными людьми и совершенно не голодными. Гарниром к курице по плану шла отварная картошка, которая внезапно удалась, совсем немного разварившись в пюре. Попытки отгрызть что-то от усохшей беговой курицы провалились с оглушительным треском, а в моё заявление, что она всегда была такой не поверил никто.

Ещё много раз котлеты разваливались на отдельные части, борщ превращался в кроваво-красный клейстер, а каша могла поспорить по прочности с бетоном. Уже через много лет, освоив замысловатые муссы и прочие дефлопе, я плюнула на нашу семейную традицию "главное - вырастить, а там как-нибудь сам выживет". И научила их готовить.