Почти врос в мотоцикл или день из Африканских покатушек
Ввиду отдельных трагических событий, потрясших нашу команду, я вынужден был прервать долгожданную поездку вокруг озера Виктория. И новость эта настигла, как, думаю, всегда это происходит, в самой отдаленной части маршрута. Озеро Танганьика.
Возвращаться нужно 1100 км, из них 500 по грунтовых дорогах и делать это нужно немедленно. С оз.Танганьика, Танзания на запад Кении. Старт с рассветом, отбой с закатом. Ехать по дню в Африке - экстрим. Ехать в темноте - безрассудство.
Молитва к Богу и погнали! Хонда АСЕ125 - не тот мотоцикл для подобных рывков. Его максималка - 83 км/ч на последней 4-й передаче. Потому брать скоростью не получится. Приходится нажимать на время в пути. Кто-то сказал, что быстро - это медленно без остановок. У меня было такое правило. И, как следствие, в первый день проехал 400 км, из них 300 по грунтовке.
Держать 80 по ровному танзанийскому асфальту - это скука и тоска. Это как смотреть передачу о рыбалке, когда у них не клюет. Нудь. Можно сделать 15 по 5 подходов на пресс, икры и трицепсы. Попробовать все позы, в т.ч. лежа на боку. И, не жертвуя безопасностью, намазать пару бутербродиков с маслом и консервой из тунца (спасибо магазину DeBOX.com.ua ).
Совсем другая петрушка начинается на грунтовке. Она ухабистая, узкая и пыльная. Тройка этих факторов изменяет тихую размеренность жизни, как кипяток панцирь рака. Из физиологических нужд остается одна - дышать, и то временами. При обгоне дыхание превращается в поедание пыли красного цвета. Все, что едет по дороге быстрее волов, поднимает пыль.
Грузовики же поднимают облака, смерчи пыли. Обгон грузовика - это подвиг. За такое нужно приставлять к награде. Ты ныряешь во мглу. По слабому, серому диску солнца держишь ориентир. Сигналишь непрерывно, мол, тут еще есть кто-то живой. Твоя подвеска в шоке от колдобин обочины. Божья забота - не допустить встречный транспорт. Потом происходит "рождение мотоциклиста". Из праха взят. Мозги судорожно констатируют новую реальность. Водитель грузовика проникается уважением. Пыль глотается. Передача повышается.
Под вечер становлюсь машиной. Руки на ручки одеваю через бока, чтобы пальцы не разгибать. Понимаешь, что спины у тебя давно нет. Там гранитная глыба, к которой с малой амплитудой крепятся руки. О наличии связных цепочек мыслей остались смутные воспоминания. В словарном запасе остается не больше десятка слов: where, hotel, how much, no breakfest, thanks.
В отеле нужно проверить размер кровати по длине. Не все местные мебельщики учитывают рост, многие работают по материалу, который в наличии. Потом ты завидуешь Фродо и тебе снится боковая полка плацкарта с характерным манящим свечением. Горничная, показывающая номер, по жанру должна всплакнуть. В ее присутствии на грязно-синюю белизну ложится существо по размеру и фактуре больше похоже на термитник, а по следу его шествия в коридоре можно сажать однолетние культуры.
После нее утром будет плакать сантехник. Я неминуемо болотом бетонирую сток в душе. Сантехник - это та же горничная, по совместительству. Еще она повар, менеджер, охранник и... не хочется верить, но наверное да.
После душа нужно дать другим частям тела ощутить поверхность. Через три часа стационарных ощущений что-то грызнуть, почистить зубы, выпить таблетки, поставить телефон и камеры на зарядку, проверить дыры в москитной сетке. Теперь официально можно поспать. Через час прерваться - убить комаров/клопов.
День первый.
