kaissa

На улице явно похолодало, это чувствовалось всем телом, железо остывало быстро. Металлический гроб, а точнее старый ржавый сейф, в который меня бросили, предварительно заставив снять верхнюю одежду, не позволял ни выпрямиться, ни присесть. Боль уже ушла, чувства притупились, время замедлилось. Добраться бы до них, задушил бы своими руками - подумал было я, но увы, все говорило о том, что выпускать меня никто не собирается. И не из такого выбирался,- подумал я, и попытался устроиться поудобнее. Нужно экономить силы, нужно попытаться отдохнуть.
***
Тишину, царящую в обеденный перерыв в цеху, нарушил звук бьющегося стекла и крики людей. Через несколько секунд в дверях появилась охранники с поднятыми руками. У одного был разбит нос, второй сильно хромал. За ними шли люди в камуфляже с автоматами на взводе. Без оружия был только один из них. Когда группа подошла к кабинету директора, темный высокий бородатый мужчина лет сорока кивнул своим спутникам, как бы давая им знак. В дверь он вошел один.
Мне и моим людям нужны деньги – бросил он с ходу человеку в кресле.
- Султан, дорогой, зачем столько шума, с невозмутимым видом сказал директор без нотки удивления в глоссе, - все будет, через два дня, один из моих людей тебе их принесёт. –Ну смотри, не стоит меня подводить, сам знаешь. На том и расстались.
Оборот у ювелирной мастерской был немаленький, но необходимую сумму собрать за два дня не удалось. На руках была лишь часть необходимой суммы.
На общем собрании добровольцев, готовых отнести деньги Султану не нашлось. Тянули жребий, он пал на Ваню. Работал в цеху он недавно, но парень был крепкий, говорили еще, что служил в Афгане, но он сам об этом никогда не рассказывал. Лишь характерный шрам на шее указывал на его военное прошлое. Отказываться Ваня не стал, по нему даже нельзя было сказать, что он огорчился или испугался – просто принял с присущей военным выдержкой и сказал: “хорошо, я пойду”. Идти нужно было на следующий день утром. Завтракать Ваня не стал, пить ничего тоже, такая привычка осталась у него еще с тех неспокойных дней, когда войска уже не существующей страны боролись за какую то непонятную ему самому идею.
Начало постепенно светлеть, небо было затянуто тяжелыми серыми облаками, пахло снегом. Ветер то усиливался то ослабевал, менял направление кружа сухие листья. Одевшись, Ваня выскользнул из дома, стараясь не разбудить домочадцев . Все обойдется, думал он, зачем лишний раз заставлять их волноваться. Побаливало правое плечо, старая травма давала иногда о себе знать. Суставы, они заживают очень долго, сухожилия срастаются десятилетиями…
Ваня поймал такси, пешком идти было далековато. Через двадцать минут он был на месте. Большой частный дом, окруженный высоким деревянным забором, выглядел недружелюбно. Такими же показались и его обитатели. Ворота со скрипом закрылись за его спиной, пути назад не было. «Проходи дорогой, наверх по лестнице, тебя ждут», сказал человек в камуфляже. Винтовая железная лестница не внушала особого доверия, то и дело казалось, что нога вот провалится, но все обошлось.
Наверху в черном бархатном халате сидел бородатый человек, склонившийся над его ухом молодой парень что то тихо ему говорил. «Проходи, присаживайся», сказал он завидев человека в дверях комнаты.
- Принес деньги?
- Да, принес, сказал Ваня и положил конверт на стол. Бородач взял в руки конверт и с недовольством в глазах его пощупал, повертел, открыл..
- Тут лишь часть, сказал он, - ты не побоялся сюда приходить? – Или в тебе страха нет?
- Было страшно, я не герой, но кому-то нести деньги все же было нужно.
- Знаешь, что, сказал Султан, теперь оставшуюся часть суммы должен мне ты. Он медленно взял лежащий на столе пистолет, передернул затвор, прицелился в Ване в голову. Ваня стоял не двигаясь, взгляд его немного притупился, но волнения на лице заметно не было. Султан кивнул головой своим помощникам: «Раздеть его и в гроб». Ваня не знал, что это значило, но однозначно ничего хорошего. С него быстро сняли верхнюю одежду, ботинки и повели под руки вниз по лестнице, где около дома стоял старый ржавый железный сейф…