Она шла неспешно по улице, ее длинные, опускавшиеся чуть ниже плечей волосы, похожие больше на тонкие и нежные волокна бархатной пряжи, мерно покачивались в ритм пощелкивания ее дерзких, черных с красными вставками каблучков. Улица по которой она протекала словно сон, озарялась яркими цветами жизни. Виной этому празднеству радуги были уютно разместившиеся рядом кафе, здания, в которых проходили веселые, а может и не веселые, полны надежд и отчаяния вечера. Прервав себя на этой точке размышлений, она поняла, что не может определить, хорошо ли там или плохо, веселятся люди или просто делают вид, одевая очередную маску на свою сущность. Эти маски были ей знакомы, нет, она не считала себя особенной или видавшей виды девушкой, которой приходилось притворятся изо дня в день, она не похожа на героинь, ставших такими популярными благодаря блогам или дневникам «проститутки».
Ее маски носили довольно изощренный характер, она не пряталась ни от кого, она всегда действовала по ситуации, отталкиваясь не от людей, к которым у нее было двоякое чувство. Она отталкивалась исключительно от себя, своих эмоций, чувств, просто знала как надо поступить в той или иной ситуации, дабы уберечь свою и так продырявленную картечью жизни суть. Маски которые она носила в своем арсенале, были для нее самой, она не знала ни кто она, ни что она, надо быть жесткой, она жестка, надо быть мягкой, она мягка, она верила в каждый свой поступок и действие. Эти маски позволяли ей управлять собой, она меняла ход своих мыслей, характер своего мыслительного потока, себя, чтобы заставить себя действовать в зависимости от событий окружавших ее.
Продолжая свой не спешный, но все еще ритмичный ход, она пыталась уцепиться взглядом хоть за кого-то, любое живое существо, попытаться привлечь к себе его внимание, какое бы оно ни было, взгляд прохожего или мяуканье котейки которого она обязательно прогонит. Можно конечно использовать любимый ход, спросить время или дорогу, давно известные ей факты, но улица была пуста.
Кварталы сменялись один за другим, светофоры, повороты, мелькающие машины, витрины, с интересными но не практичными и ни кому не нужными товарами, якобы облегчающие жизнь.
«И как люди могут брать кучами не нужный шлак из пластика и ткани, обжираться не нужными закусками, ради гастрономического удовольствия, растрачивая себя, время, бумагу с портретами великих людей на это, не ведущее тебя к цели, а лишь отдаляющее от нее, сиюминутное желание, основанное на простой рекламе» - думала она.
Мыслительно отвергая очередное предложение о, безусловно быстром, нужном на покупку очередной цяцьки, кредиту, она подошла к своему родному и одновременно отталкивающему ее дому. Кивнула рядом стоящей бабушке, открыла дверь. Ощущая привычный и такой родной запах прохладного, пропылившего годами подъезда, она нажала кнопку лифта. Словно телепортируясь она оказалась в своей квартире, мозг отказывался записывать не нужную, проверенную годами информацию.
Закрыв дверь и вдохнув запах старого, но такого родного бежевого с коричневыми проталинами, безвуксного ковра, она разулась, прошла в зал, выдохнула и приземлилась на диван, который являлся ровесником ковра и достался ей от родителей.
