В отличие от более ранних, оледенения позднего плейстоцена характеризуются более суровыми морозами, но, при этом, меньшей площадью покровных ледников (по крайней мере в Евразии) и большей сухостью климата, что, как полагают, связано с увеличением площади морских льдов и, соответственно, запиранием большого количества воды там.
Итак, какая картина вырисовывается в Евразии в последнее ледниковье. Крупных полноводных рек, по крайней мере в их нынешнем состоянии, как полагают, не было. В связи с пониженным уровнем мировых вод обнажены материковые шельфы. Например, на месте всех северных морей простирались обширные пространства суши. По самой же Евразии пролегают широчезные безлесные пространства, сухие степи, тундростепи (нынешние бескрайние леса и болота, к слову, образовались совсем недавно по геологическим меркам), и кое-где было настолько сухо, что образовались пустыни (якутские тукуланы). Предположительно, часто была ветреная малооблачная погода, дождей и снега не много. Так что в холодную пору года в некоторых местах с большей вероятностью можно было бы угодить в пылевую бурю, чем в снежный буран.
Австралия преподнесла палеонтологам сенсацию: окаменелые следы, найденные в формации Snowy Plains на севере штата Виктория. Эти отпечатки лап рептилеподобного существа, датированные ранним турнейским веком каменноугольного периода (~355 млн лет), отодвигают появление настоящих рептилий на целых 35–40 миллионов лет вглубь веков по сравнению с самыми древними из ранее известных остатков. Открытие указывает, что центром происхождения этих животных следует искать в южном суперконтиненте Гондвана, сердцем которого была древняя Австралия.
До этой находки общепринятая картина эволюции четвероногих позвоночных (тетрапод), вышедших на сушу из воды около 390 миллионов лет назад в девоне, выглядела так: древнейшие ископаемые скелеты или следы настоящих рептилий (амниот кроновой группы) относились к позднему карбону (около 320 млн лет). Новые следы из Австралии, сохранившие характерные царапины от когтей – ключевой признак ранних амниот, практически не встречающийся у других групп четвероногих, – решительно ломают эту схему. Плита со следами, обнаруженная палеонтологами-любителями в районе Мэнсфилда, запечатлела движение маленького, приземистого, похожего на варана существа.
"Уже через несколько секунд я заметил отчетливо сохранившиеся следы когтей. Сочетание этих царапин и формы ступней не оставляет сомнений – следы оставила примитивная рептилия", – комментирует один из исследователей. Это делает австралийскую плиту древнейшим в мире свидетельством существования рептилеподобных животных на суше.
Значение открытия выходит далеко за рамки простого удревнения происхождения рептилий. «Это переписывает целый раздел эволюционной истории», – отмечают ученые. Оно означает, что ключевые ветви эволюционного древа четвероногих – и сами настоящие четвероногие (кроновая группа), и настоящие рептилии (кроновая группа амниот) – должны были сформироваться гораздо раньше. Узел настоящих амниот не может быть значительно моложе границы девонского и каменноугольного периодов (около 359 млн лет назад), а истоки настоящих четвероногих уходят глубоко в девон, возможно, в ранний франский век. Это говорит о том, что эволюция четвероногих в девоне происходила гораздо быстрее, а палеонтологическая летопись этого критически важного периода – гораздо менее полная, чем считалось. «Скелет может рассказать лишь ограниченное количество информации о том, что могло делать животное, но следовая цепочка фактически фиксирует его поведение и показывает, как оно двигалось», – объясняет ценность следов один из соавторов.
Череп был найден Майком Харрисоном и родом из местных юрских скал. Ему около 195 миллионов лет. Над этим черепом - копия первого черепа, найденного Марией и Джозефом Эннингами.
Это гигантский череп ихтиозавра темнодонтозавра (Temnodontosaurus), представленный на Lyme Regis Museum
Хвойные леса, заросли папоротников, прохладные реки и редкие динозавры – примерно так выглядела Антарктида 120 млн лет назад.Чтобы лучше представить себе древние экосистемы ледяного континента, палеонтологи отобрали 291 образец ископаемой пыльцы, установили растения и нарисовали впечатляющие картинки.
«Примечательно, что все образцы палиофлоры предполагают климатический режим с большим количеством осадков, несмотря на высокую палеошироту (70-85° южной широты). Глобальное потепление, начавшееся с баррема и завершившееся в альбе, вероятно, привело к заметному изменению состава флоры, включая многочисленные случаи вымирания и быструю диверсификацию покрытосеменных растений... Наши выводы, согласующиеся с геохимическими и палеоботаническими данными, позволяют предположить, что прохладно-умеренный климат поддерживал динамичную и покрытую лесами пойменную среду в раннемеловой рифтовой долине Виктории», – пишут ученые в своей статье.
Статья Cool-temperate riparian floras in the Early Cretaceous rift valley of Victoria, Australia опубликована в Alcheringa: An Australasian Journal of Palaeontology Doi: 10.1080/03115518.2025.2489614
Насколько широко динозавры могли распахивать пасть? Как и у людей, у них было два режима – комфортный и максимальный.У хищников – например, аллозавра и тирекса – рот открывался достаточно свободно. А вот у растительноядного эрликозавра (если кто забыл – это верхнемеловой теризинозаврид из Монголии ростом с человека и длиной 3,5 м) со свободой движения челюстей было сложнее.Что в целом и понятно – ветка саговника или шишка хвойного внезапно в сторону не отпрыгнет, а жевать ее предстоит долго и вдумчиво.
Птерозавров часто представляют парящими над головами динозавров, но новый анализ их окаменелых следов показывает, что некоторые из этих летающих рептилий чувствовали себя столь же комфортно, гуляя по земле.
Когда мы представляем экосистемы мезозоя, птерозавры неизменно возникают в воображении как величественные летуны, парящие над древними ландшафтами. Однако новое исследование несколько меняет этот стереотип: оказывается, многие из этих крылатых рептилий чувствовали себя на земле так же уверенно, как и в воздухе. Ученые обнаружили, что уже 160 миллионов лет назад несколько групп птерозавров освоили наземный образ жизни, о чем красноречиво свидетельствуют их окаменелые следы.
Ископаемые следы птерозавров стали ключом к разгадке их повседневной жизни. «Они показывают не только где жили эти существа, но и как они передвигались, охотились и взаимодействовали со средой», — объясняет палеонтолог Роберт Смит, ведущий автор исследования. Ученые выделили три типа следов, каждый из которых соответствует определенной группе птерозавров, раскрывая их уникальные экологические ниши.
Одной из самых удивительных находок стали следы неоаждархий (Neoazhdarchia ) — группы, включавшей кетцалькоатля, гиганта с размахом крыльев до 10 метров. Ранее считалось, что такие гиганты редко спускались на землю из-за их размеров. Однако следы, обнаруженные в прибрежных и внутренних регионах, доказывают обратное: эти рептилии активно передвигались по суше, возможно, конкурируя за ресурсы с динозаврами.
Другая группа, ктенохазматоиды (Ctenochasmatoidea), оставила следы в илистых прибрежных отложениях. Эти птерозавры с игольчатыми зубами и длинными челюстями, вероятно, «патрулировали» мелководные лагуны, ловя рыбу и беспозвоночных. Интересно, что их передние конечности при ходьбе складывали четвертый палец, поддерживающий крыло, превращая «руки» в функциональные трехпалые лапы. Такая адаптация позволяла им эффективно перемещаться по мягкому грунту, а обилие следов говорит о том, что прибрежные зоны были для них критически важными местообитаниями.
Третий тип следов связан с джунгариптеридами (Dsungaripteridae) — птерозаврами, чьи мощные челюсти были идеальны для дробления раковин. Их следы часто находят рядом с окаменелостями скелетов, что позволило точно установить связь между отпечатками и анатомией. Задние зубы этих рептилий, напоминающие дробилки, и беззубые изогнутые клювы указывают на специализацию в питании моллюсками, что подтверждается расположением следов в районах древних побережий.
Исследование также проливает свет на эволюцию птерозавров. Ранние виды, судя по отсутствию следов до средней юры, вели древесный образ жизни, цепляясь за ветви. Однако 160 миллионов лет назад произошел перелом: птеродактилоиды — продвинутая группа — начали осваивать наземные экосистемы. Это совпало с развитием стопоходящих конечностей (когда ступня полностью касается земли) и ипсилатеральной походки, при которой конечности с одной стороны движутся синхронно, как у современных ящериц.
Окаменелые зубы стад огромных носорогов, похожих на бегемотов ( Teleoceras major ), пролили свет на их привычки питания и характер передвижения по древней североамериканской саванне в эпоху миоцена.
Государственный исторический парк Ashfall Fossil Beds в Небраске , активное место исследований и раскопок, открывает окно в жизнь середины миоцена 12 миллионов лет назад. Как следует из названия, ископаемые слои были образованы пеплом, в данном случае, образовавшимся в результате мощного извержения Йеллоустонского супервулкана, находящегося в 1100 км. Сотни травоядных, включая носорогов, лошадей и верблюдов, погибли, были погребены и сохранены.
«Этот пепел покрыл бы все: траву, листья и воду», — говорит докторант Кларк Уорд. «Носороги, вероятно, не погибли сразу, как люди Помпеи. Наоборот, это произошло гораздо медленнее. Они дышали пеплом, который скапливался, как снег, около 30 см глубиной. И они, вероятно, умерли от голода». Пепел, разносимый ветром, продолжал падать на Небраску еще долго после первоначального извержения, добавляет он.
Более 100 носорогов были найдены окаменевшими вокруг остатков одного водопоя, говорит Уорд, который хотел узнать, почему. Почему они все были в одном месте? Они искали убежище? Современные носороги не образуют стад.
Он использовал стабильные изотопы из ископаемых зубов, чтобы отслеживать перемещения носорогов по ландшафту в сотрудничестве с доктором Брук Кроули из Университета Цинциннати и доктором Россом Секордом из Университета Небраски.
Изотопы — это атомы одного и того же элемента, имеющие одинаковое число протонов, но разное число нейтронов. Изотопы стронция, кислорода и углерода со временем включаются в кости и зубную эмаль и предсказуемо изменяются в зависимости от почвы и коренной породы, рациона питания и окружающей среды.
«Изучая углерод в животном, мы можем реконструировать углерод в окружающей среде, чтобы понять, какие виды растительности там жили», — сказал Уорд. Кислород раскрывает климат, в частности количество осадков, добавляет он.
«Мы можем использовать его для реконструкции того, насколько влажной или сухой была окружающая среда», — говорит Уорд. «А стронций сообщает нам, где животное добывало пищу, поскольку соотношение изотопов связано с почвой и поддерживающей коренной породой».
Однако исследователи утверждают, что не обнаружили никаких различий в экологии добычи пищи или использовании ландшафта до и после разделения матери и детеныша у самцов и самок.
«Мы обнаружили, что они не слишком много двигались. Мы не нашли доказательств сезонной миграции или каких-либо доказательств реагирования на катастрофу». Будучи полуводными, они также были привязаны к воде, возможно, паслись вдоль краев водоемов и соединяющих их ручьев и рек, как это делают современные бегемоты, говорит он.
Дипротодон размером с носорога, вымерший родственник австралийского вомбата, перемещался больше. Большие стада этих 3-тонных, 4-метровых травоядных бродили по стране во время последнего ледникового периода, вымерев около 25 000 лет назад . В 2017 году исследователи из Университета Квинсленда, проанализировав те же три стабильных изотопа из ископаемых зубов, сообщили, что дипротодоны мигрировали примерно на 200 км в год.
«Вы слышали старую поговорку: «Ты то, что ты ешь?» — спрашивает ведущий автор, доктор Гилберт Прайс. — Как оказалось, ты там же, где ты ешь».
Модели движения также обнаруживаются с помощью анализа этих изотопов у современных животных, от карибу до кенгуру.
Эксперт по носорогам доктор Джон Пейн посвятил свою карьеру работе с находящимися под угрозой исчезновения суматранскими носорогами в Малайзии. Пейн, который не принимал участия в исследовании, говорит: «Я не удивлен, что анализы очень убедительно указывают на то, что T major жил стадами, учитывая, что это животное по форме напоминает современного бегемота, а бегемоты живут стадами по несколько десятков особей — с несколькими стадами в одном географическом районе».
