Вирява
В детстве я постоянно просила бабушку рассказать о том, как они жили раньше. Некоторые истории запомнились на всю жизнь. Вот одна из них. Назвать её страшно нельзя, но и не мистической тоже нет.
Бабушке было лет 11 (это примерно 1902 год), она была самая младшая в семье. Отец и старшие братья, и сестры, были в поле, а бабушка с матерью были дома одни. Всё хозяйство сваливалось на мать и бабушку, пока отец в поле. Бабушка сидела на подоконнике, открылась дверь (тогда не было никаких замков, крючки да простая палка, которой подпирают дверь. Проходящий честный человек видит — хозяина нет дома, и идет своей дорогой.
В один из таких дней вошла женщина огромного роста (голова доставала до потолка) ей пришлось чуть ли не вдвое горбатится. Она была одета в старый драный сарафан и какие-то обноски. От неё тянуло болотом и лесной сыростью. На руках был замотанный в тряпье ребенок и, кажется, рядом еще ребенок лет 12 на вид. Тоже замотан так, что одно лицо видно. Говорить она не могла, только мычала. Я думала она глухонемая. Мать дала ей кусок хлеба, и они ушли по тропинке в лес. Бабушка всегда, когда рассказывала про нее, называла лесной бабой, говорила, что они живут в лесу. Там, в лесах, встречались ямы, выстланные ветками. И еще она называла ее Вирь-ава (вернее произносила слова слитно — «Вирява», и потом, когда видела высокую крупную женщину, говорила: «Ну как Вирява»). Вирь-ава в переводе с мордовского — лесная мать. Считается лесным божеством. Но на этом история не закончилась. Приходила эта Вирява не один раз. Бабушка боялась ей смотреть в лицо. Жуткая говорит она была. Глубоко посажены глаза, большой подбородок, грубые черты лица, темные губы и густые брови. Под ногтями земля, следы мха на лохмотьях. Мать даже было говорила, слышишь запах мха, значит Вирява близко.
Однажды, рано утром в часа 4, заехал за отцом друг, говорит, вставай, поехали, мы там что-то словили. А мужики раньше рыли в лесу ловушки для дичи разной. Семьи у всех большие кормить нужно. А леса в те года были густые да зверья полны, правда не везде, зачастую поля сплошные. Приехали на место, а там пару мужиков сторожит яму, запах будто дикого кабана словили, а в яме путается, толи человек, толи пойми что. Мужики говорят без улыбки, что чёрта словили. Отец смотрит да не поймёт, что же там за чёрт такой, через сетку смешную с листвой и травой разглядел лохматое что-то, с руками и ногами, такими же лохматыми бурого цвета. Существо сидело спокойно, слегка покачиваясь, назад-вперёд с опущенной вниз головой.Давай сетку тянуть, вытащить же нужно улов, а оно как закричит вроде человеческий голос, но какой-то не естественный, да тянуть не тянется. А мужики говорят что в 3-м тянули не вытащили. Чертовщина какая-то.
Спрашивать пытались ты чей? На диалог явно оно не шло. Угукали, бугукали ему, ветку бросали, верёвку, может глухой или немой и не понимает, испугался. Ответа нет. Кругом запах как из болота стоял. Отец тоже пару раз спросил - но безрезультатно. Стрелять никто не спешит, а вдруг кто решил пошутить над мужиками, или и вправду какой-то немой в лохмотьях, или шкуру напялил и в яму свалился.Отец и еще один мужик взяли сеть давай тянуть, а оно тяжёлое даже от земли не оторвать. И сразу начинает визжать, да так громко что аж страх берёт. И крик вовсе не людской. Вдруг мужики, что стояли рядом кричат: Семен, Ваня бросайте сеть быстрей едим от сюда! Мужики прыг на повозку не глядя, а Аркаша из ружья как шмальнул вверх, лошади по газам и давай обратно. Отец говорил, что когда уезжали с места, вслед им смотрели издалека несколько силуэтов здоровенных, явно не охотники и не грибники. Высокие из гущины, как статуи стояли, глядели. Повозка умчала и за деревьями уже не разглядеть было, кто это или что это. Мужики давай молитвы читать и крестится. Сети поехали забирать только дня через три. А в деревне байка пошла, что мужики чёрта словили. По приезду сетей уже не было, а яма была завалена. Долгое время нас мать не пускала в лес гулять.
После этого случая Вирява уже не приходила в деревню. А отец занялся рыбалкой больше. Сети уже там с мужиками ставил. Каждый раз когда слышу запах мха, вспоминаю Виряву. Бывает в лес шла по грибы, горбушки хлеба оставляла на пеньках с мхом.
