Тест Винера⁠⁠

Мерседес проехал мраморную стеллу с тремя горящими красным буквами и свернул на аллею Аффёльтштрассе. Водитель отпустил руль и потянулся за папкой документов, лежащей на торпеде. Почувствовав волю, седан включил автопилот и, поддав газу, круто зашёл в следующий поворот так, что человек вздрогнул. В такие минуты главному инженеру АББ Роботикс казалось, что машины стали слишком похожи, нет, не на людей, скорее на собак. Дрессированный пёс, послушно исполняющий приказы хозяина, мог в любой момент сорваться с поводка. Сегодня будет ещё одна попытка животным подняться на ступень эволюции. В этот раз это тестовая модель из России. Настроение резко упало.

К русским Хакель относился настороженно после случая с Виктором. Без сомнения, талантливый парень, с огромным потенциалом, он мог бы уже занять место главного системного архитектора, если бы не тратил свой потенциал на алкоголь и девочек. С Виктором они вдвоём разрабатывали алгоритм, призванный наконец решить главный вопрос последнего десятилетия: является ли искусственный интеллект полноценным членом общества? И главный инженер в душе признавал, что большую часть программы придумал и воплотил русский.

А потом был крупный скандал, полиция, арест. По словам Виктора, он совершенно случайно проник на сервера Пентагона и совершенно случайно скачал оттуда военные разработки, которые совершенно случайно позволили решить ряд проблем в алгоритме распознавания человек-робот. Возможно, Виктор действовал во благо компании в чисто русской манере, но подставил он всех. Хакель вспомнил, как целый месяц каждый день его самого допрашивали с пристрастием, как хотели распустить весь отдел робототехники. Руководству АББ нужна была жертва. Виктора уволили с позором, запретив пожизненный въезд в Евросоюз.

Напоследок он довольно эмоционально высказался на родном языке. Хакель понял только, что он вертел всех швейцарских матерей на своей длинноволновой антенне. А ещё обещал, что просто так это не оставит.

Водитель коснулся циферблата наручных часов, в ухе тут же пискнул сигнал посылки вызова, а через секунду раздался бодрый голос ассистента.

- Да, господин Винер?

- Марк, начинай прогревать оборудование, готовь калибровочных роботов, я буду через двадцать минут.

- Хорошо, господин Винер.

Его ассистент, отвечал не задумываясь, был всегда гладко выбрит, прилизан, в меру умён, постоянно улыбался. В отличие от главного инженера ни разу не опоздал на работу. Насколько знал Хакель, девушки у него не было.

- Марк?

- Да, господин Винер

- Ты же не робот?

- Хорошая шутка, господин Винер!

“Это не ответ”, подумал про себя инженер. Автомобиль уже въезжал на подземную парковку. Высадив человека у лифтового холла, он с тихим щелчком захлопнул дверь и покатил на стояночное место. Оставалось только пройти систему контроля. Винер уже изрядно опаздывал.

- Что-то вы сегодня рано! – Из-за стекла камеры сканирования ему улыбнулся бритый налысо бородатый детина в чёрном бронированном костюме охраны. Он больше бы походил на киборга из фильма ужасов про радикальных исламистов, если бы не крошки от пончика, прилипшие к воротнику. Инженер в ответ пробурчал под нос:

“Не твоё дело, муслим, открывай быстрее”

- Вы что-то сказали? – улыбка тут же сползла с лица охранника. Похоже, он умел читать по губам.

Теперь уже Хакель улыбнулся ему.

- Я говорю, можно побыстрее, Махмуд, сегодня важный день.

Охранник покосился на монитор.

- Ещё минуту, вы же знаете ситуацию в стране, безопасность прежде всего.

С ситуацией была просто жопа, как говорил Виктор. Три теракта за последний месяц, плюс спятивший прототип американской компании Аэтон с чипом интеллекта восьмого поколения, тело которого ищут до сих пор по всему Цюриху.

Никто не знал, как поведёт себя машина, обретя самосознание, но все склонялись к тому, что нужно заранее принять меры безопасности. Скелет роботов с интеллектом выше третьего поколения делали из пластика с заданным ухудшением прочности в определённых точках. Органические сервоприводы были слабее человеческих мышц. Заряда полимерных батарей еле хватало на сутки. При желании, даже грудничок, ткнув погремушкой в солнечное сплетение робота, мог сложить его пополам.

И вот теперь общество пожинало плоды. Машины с современной искусственной кожей были неотличимы от людей, а лишённые металла - не сканировались детекторами. Перепрограммированный, с имитатором эмоций средней мощности, одетый в неприметную одежду гражданин мог спокойно спуститься в метро в час пик с килограммом пластида в животе.

Попасть в здание сотрудникам фирмы можно было только пройдя свой же тест. Споры вокруг программы идентификации роботов не утихали, говорили, что это шарлатанство, что нет чёткой доказательной базы, однако конкуренты были согласны в одном – программа в ста процентах случаев распознавала человека. Несмотря на это Хакель выдохнул с облегчением, когда загорелась зелёная лампа, и открылся внутренний шлюз. Программа работала.

Дополнительно пройдя тест на полиграфе, он, наконец, вошёл в контрольную комнату. За толстым бронированным стеклом азиатка-подросток с большими глазами, отвечала на вопросы, генерируемые системой, застенчиво улыбаясь и сложив тонкие белые руки на животе.

Марк суетился за пультом управления. У стены в кожаном кресле сидел создатель калибровочного киборга, по совместительству один из судей, ведущий инженер национальной компании Самсунг Кибернетикс. Остальные судьи по давней традиции приходили к самому началу шоу. Пожилой кореец кивнул Хакелю и вновь с нежностью посмотрел на своё детище. Хакель знал, что прообразом робота стала его погибшая в автокатастрофе дочь. Пока что корейский имитатор человека ближе всех подошёл к заветной планке.

Главный инженер подошёл к терминалу.

- Марк, как успехи?

Белобрысый юноша в голубой рубашке вывел на экран результаты тестирования.

- Система полностью работоспособна. До вашего приезда я протестировал все модели. Ми Йонг показала стабильные пятьдесят два процента, вице-президент Самсунг через две недели пришлёт улучшенный образец. Группа российских разработчиков уже пять минут ждут вашего приглашения в приёмной. Разрешите проводить их?

- Я сам. – Хакель нажал натангенту микрофона –

- Ми Йонг, спасибо за помощь, - он мельком взглянул на представителя Южной Кореи, тот слегка кивнул, разрешая небольшую ложь, - сегодня ты показала себя лучше, чем две недели назад, это явный прогресс!

Девушка подняла мокрое лицо и смотрела сквозь зеркальное стекло прямо в глаза инженера.

Что-то произошло с капиллярами – гель, имитирующий слёзы сочился из под нижних век на щёки тонкими струйками не прекращаясь. Робот улыбнулся.

- Я так счастлива! Я очень старалась, читала много книг, репетировала! Скажите, меня скоро отпустят домой?

- Нам нужно провести ещё несколько тестов, но поверь, когда придёт время покинуть институт, ты сама поймёшь. А пока иди в свою комнату.

Робот кивнул, совсем как человек. Слёзы продолжали течь, мокрое серое пятно на груди всё разрасталось. Киборг направился к выходу из камеры. На том месте, где он стоял, блестела небольшая лужица геля

- Мистер Винер, я проверю что с ней, думаю, это всего лишь небольшая перегрузка, – кореец поднялся с кресла и направился к двери, ведущей в камеру хранения.

Хакель кивнул, а затем протянул коробку салфеток ассистенту и показал на лужу.

- Марк, вытри слёзы, и обнули данные, я пойду встречу русских.

“Никогда ты отсюда не выйдешь”. Почему-то девочку-робота было жалко. Жалко, не смотря на то, что это была лишь имитация надежды. За слезами в широко раскрытых наивных глазах, за робкой улыбкой прятался бездушный эмулятор – небольшая процессорная сборка в недрах пластикового черепа. Идя по коридору, Хакель подумал о своём браке на грани развода – дежурные улыбки, холодные поцелуи в губы, вынужденный секс раз в два месяца – имитация отношений. Время свело общение с женой до примитивного алгоритма.

Как только он вошёл в приёмную, представитель российской компании тут же вскочил с кожаного кресла, будто только и ждал, когда откроется дверь. Высокий лысеющий мужчина с загорелым лицом и чёрными маслинами глаз протянул большую руку с синей расплывшейся от времени татуировкой на кисти и показал белоснежные зубы.

- Доброе утро, мистер Винер! Очень рад вас видеть! Гарцман, Борис Гарцман, главный инженер института перспективных технологий Нейроботикс!

Хакель пожал руку и едва не поморщился от боли. Хватка была стальной. Вообще, главный инженер был больше похож продавца шаурмы в местном торговом центре, чем на учёного, но для компании внешность значения не имела, счёт в десять тысяч евро за участие в тестировании был оплачен.

- Извините, что заставили ждать, мистер Гарцман, хотели ещё раз убедиться, что система полностью готова к работе. Давайте посмотрим ваш образец.

Борис повернулся и кивнул головой двум молодым помощникам в костюмах, которые подкатили транспортировочный саркофаг ближе к центру и открыли крышку. На подложке из чёрного бархата лежала молодая девушка славянской внешности в простом светло-сером платье в цветочек. Не красавица, но с правильными чертами лица, маленькая грудь, а бёдра напротив, чуть шире эталона – он отличалась от роскошных роботов эскорт услуг, которые заполонили ночные клубы. Обычная симпатичная девушка-студентка, каких было много в его студенческие годы.

Хакель присмотрелся. Провёл пальцами по щеке.

- Отличная кожа, почти натуральная, как создавали матрицу?

Русский улыбнулся.

- Это киберскин последнего поколения Афина, а слепок делали вручную с натуры. Оригинал работает в театре. Мы специально взяли неизвестную актрису, чтобы не вводить судей в заблуждение, как говорится, простенько, но со вкусом.

Борис достал планшет и кармана пиджака и несколько раз стукнул по экрану.

- Разрешите представить – Анна!

Робот открыл глаза, немного поморгал, привыкал к свету. Главный инженер на автомате отметил, что у модели сузились зрачки, ему нравилось такое внимание к мелочам. Голубые с тёмно-синими крапинками глаза модели оглядели помещение и остановились на нём. Рассматривая радужку, он вдруг поймал себя на мысли, что уже молчит долгое время.

- Эмм… Здравствую, Анна, меня зовут Хакель Винер, я буду руководить тестированием. Кстати, ты знала, что имя Анна по-швейцарски означает “Благодать”?

Робот улыбнулся и ответил с лёгким акцентом

- Добрый день, мистер Винер. Да, знала. А ваше имя, Хакель, означает “Ужас”, но ничего ужасного я в вас не вижу. – Анна протянула руку, и инженер непроизвольно подхватил её, помогая выйти из саркофага. Рука была тёплой и мягкой, чуть влажной на ощупь. Неплохо придумано. Будь он простым человеком, он бы подумал, что перед ним живой человек. Но ведь и смысл теста был в том, чтобы обмануть систему.

- Ты волнуешься

Кожа на щеках робота покраснела очень естественно.

- Немного.

Хакель поднёс сканер к запястью и считал биометрию машины. Всё верно, именно эта модель была в заявке на тест.

- Ну чтож, всё в порядке. К сожалению, в целях чистоты эксперимента дальше я могу пропустить только Анну, а вам придётся подождать здесь, заказывайте у секретаря чай, кофе, не стесняйтесь, мистер Гарцман и ммм...

Загорелый мужчина просто кивнул головой

- Не беспокойтесь, я позабочусь о своих ребятах – он нажал ещё пару раз на экран планшета – я перевёл Анну в автономный режим. Анют?

- Да?

- Будь умничкой, помни, что я тебе говорил.

Робот улыбнулся

- Буду. Помню. – И сама направилась к двери в лабораторию.

Хакель шёл следом. Робот вёл себя нетипично предыдущим образцам. Обычно женские модели много смеялись, задавали вопросы, шутили, в общем, делали всё, чтобы показаться судьям обычной чуть глуповатой женщиной. Анна же лишнего не говорила и не делала, и это было правильно. Все знали, что судьи – это просто формальный титул. Решение принимает только система. Частично, благодаря системе идёт некоторый прогресс в развитии искусственного интеллекта. Благодаря системе сдерживались нападки прогрессивных либералов. И благодаря системе филиал компании получал приличную долю дохода на собственные разработки.

Стремительный рост кибернетики, идущий последние несколько десятков лет после внедрения органических компьютеров в массовое производство, перевёл философский вопрос, поставленный ещё Айзеком Азимовым в начале сороковых годов прошлого века в главный века нынешнего: способен ли человек создать разумную жизнь, равную себе? Между тем машины медленно, но верно проникали в жизнь людей. Роботы–гувернантки, роботы-массажисты, даже-роботы акушеры. Секс-индустрия полностью сдалась перед натиском кукол, с которыми можно было делать немыслимые вещи. Роботы выглядели как люди, разговаривали как люди, плакали и смеялись как люди, требовали к себе уважения как люди. Определить, действительно ли робот испытывает чувства или это всего лишь имитация простому человеку стало нереально.

Спрос рождает предложение. Откуда ни возьмись, появились организации, требующие признать права роботов на законодательном уровне. Когда же выяснилось, что лидеры движений были машинами, ведущими за собой людей, это вопреки здравому смыслу только подстегнуло истерию. Надо было остановить это безумие в зародыше.

Хакель знал, что все современные роботы имитируют эмоции и будут делать это ещё как минимум лет пятьдесят. Разработки велись, но экспериментальные прототипы, получив свободу выражения чувств, быстро сходили с ума и выводили себя из строя. Один сбежал прямо перед началом тестирования две недели назад, но это было лишь исключением из правил. Десять лет назад компания АББ выиграла конкурс на создания системы тестирования. План был прост – до тех пор, пока программа не признает робота человеком на восемьдесят пять процентов, никакие права машины не получат. Десять лет программа исправно работала без изменений алгоритма, и все десять лет ни один робот не смог перешагнуть заветный рубеж.

Чтобы стимулировать желающих, та команда, чей робот обманет систему, получала пять миллионов евро. Но участие тоже было не бесплатным – десять тысяч евро за каждую попытку. За всё время существования теста Винера компания АББ окупила затраты на разработку и продолжала получать пассивный доход с энтузиастов.

Хакель задумчиво рассматривал красивые гладкие ноги Анны, когда робот вдруг повернулся и строго на него посмотрел. Инженер почему-то закашлялся и, догнав прототип, открыл перед ним дверь в тестовый зал. Марк убрал все улики, оставленные от корейской куклы и поставил в центре комнаты металлический стул с высокой спинкой.

- Прошу, Анна, проходи, садись.

Краем глаза он заметил, что Анна слегка улыбнулась на долю секунды. Она подошла к стулу и обернулась к нему.

- Мистер Винер, можно мне другой стул?

- О, Анна называй меня по имени, пожалуйста. А что не так?

Робот слегка наклонил голову на бок и показал на свои голые ноги, прикрытые лёгкой тканью.

- Вообще-то у вас тут довольно прохладно, а я не готова ради теста рисковать здоровьем.

- Да-да конечно! – Мысленно поставив её разработчикам плюс, Хакель отнёс стул к стене и передвинул в центр кресло на колёсиках.

Анна посмотрела на него с такой благодарностью, что он опять немного смутился.

+++

Когда он вошёл в контрольную, там уже собрался весь зоопарк представителей ведущих кибернетических компаний: Фоксконн, Сайбердин, Оупен Бионикс, Ди Джей Ай. Тест посетил сам начальник филиала АББ. Инженер от Самсунг также вернулся и занял своё место в углу. Его лёгкий кивок Хакелю означал, что с роботом всё в порядке, подходит время заложенного в киборга запланированного отказа, вот и всё.

В приветствиях все были скромны, всё-таки мозолили друг другу глаза не один год, но представитель американской компании Кука Роботикс, Джон Тёрнер, упитанный весельчак в футболке с надписью на выпуклом животе “KISS MY ABS” помахал ему и кивнул на бронированное стекло.

- А они ничего, горячая штучка, её можно взять в аренду?

- Ты же любишь помясистей, мой краснощёкий коллега! – вместо Хакеля ему ответил инженер из тайваньской Фоксконн, на его сверкающую улыбку было больно смотреть физически.

- Ну и что, я бы ей всё равно засад… ой, пардоньте, - он наклонился к Хакелю и прошептал через всю контрольную, - она, что, нас слышит?

За стеклом щёки робота покраснели. Она машинально поправила подол платья и посмотрела прямо на то место, где сидел весельчак.

- Я вас даже практически вижу.

Главный инженер покосился на ассистента, а тот, скривив лицо, виновато кивнул. На панели зелёным светился индикатор микрофона.

Хакель постучал пальцем по виску и выразительно посмотрел на толстяка.

- Извините, Анна, это был вопрос из другого теста. Давайте начнём.

Марк отключил микрофон от греха подальше и на всякий случай ещё раз проверил работу системы изоляции. Вся тестовая комната была помещена в металлическую клетку, предотвращающую беспроводную передачу данных, если вдруг прототип захочет воспользоваться услугами нейросети. Кроме того, виброизоляция блокировала приём низкочастотных шумоподобных сигналов через структуру здания.

Сама методика не менялась с теста Тьюринга. Система задавала определённые вопросы с точно рассчитанной интонацией и, регистрируя в ответ реакцию робота, выбирала следующий вопрос. Время теста – полчаса. Этого хватало, для того, чтобы не заскучать судьям, затем генерировался отчёт производителям, сброс системы, рекалибровка и вот уже терминал готов к новой жертве.

“Мисс Анна, вы робот?”

- Я разве похожа на робота?

Стандартный вопрос – стандартный ответ. Ничего особенного, но Хакель задумался. Добиться от человекоподобных киборгов идеального сходства даже во время продвинутых технологий стоило немалых затрат и делать робота с такой заурядной внешностью было расточительством. За исключением губ. Интересно, это помада и натуральный цвет кожи. Красивые губы, нижняя чуть больше верхней, небольшие, но чувственные. Инженер помотал головой, отгоняя непрошенные мысли, и нажал на клавишу микрофона. Микрофон был объёмным, любой из судей мог с места задать вопрос не напрягая голос. Вмешиваться в тест можно было сколько угодно, хотя на результат это никак не влияло.

- Анна, это Хакель. Вы мне понравились… если я приглашу вас на свидание, вы согласитесь?

Робот улыбнулся, опустил глаза, словно смутившись, но потом тут же посмотрел в стекло.

- Мистер Хакель, вы женаты?

- Это имеет какое-то значение?

- А для вас имеет значение, человек я или робот?

- Псс… - Джон наклонился в его сторону свесив пузо через поручень, и обеими руками показал пантомиму “тёлочка что надо”. Хакель лишь отмахнлся.

Потянуло табачным дымом. Японец в строгом костюме и золотым значком компании Сайбердин на лацкане затянулся, потом наклонился к стеклу и выдохнул вместе с дымом свой короткий вердикт:

- Баба.

Хакель посмотрел на монитор. Система изначально считала экспонат роботом со сто-процентной вероятностью, постепенно ведя кривую в сторону вероятности нахождения в камере человека. Кривая постепенно сползала, это тоже было стандартно. Но обманывать систему, подсунув живую девушку, было идиотизмом. Во-первых, алгоритм выдаст сто процентов за живого человека, а этот показатель по расчётам аналитиков, даже с учётом темпов развития кибернетики, отрасль не достигнет и через двести лет. А во-вторых тест Винера – это только начало целого комплекса исследований, обман раскроется уже на втором этапе. Прецеденты были.

Кривая вероятностей преодолела уже половину пути и судейские споры переползли из чисто прикладного обсуждения фигуры робота к вопросу, а робот ли это вообще.

- Я сразу понял, как только она вошла. Это тёлка! – Американец заёрзал на месте

- Джон, ты свою родную мать от робота не отличишь, - ответил представитель Великобританской Оупен Бионикс, лидера в производстве киберпротезов, – не понимаю, почему тебя до сих пор не уволили после того, как ты просрал своего Саймона. Отпустить прототип в туалет, ты вообще в своём уме?

Внезапно полемику прервал голос Марка.

- Господа, тест окончен!

Все головы повернулись в сторону монитора. По залу пронёслась волна расстроенных голосов.

- Хм… странно. Очень неожиданно, - тихо сказал японец.

- Да ну на! - громко сказал американец

Хакель ничего не сказал. Несмотря на результат, он был разочарован. Совсем не тем, что Анна оказалась роботом. Хотя, и этим тоже. Монитор вывел на экран график тестирования. Кривая уверенно ползла в сторону результата “Человек 100%”, но за пять минут вдруг резко повернула обратно и остановилась на позорных “Робот 98.2%”. Главный инженер сам лично мог распознать робота с уровнем в семьдесят восемь процентов. Позорище, а ведь он почти поверил. Слишком качественная поделка для такого результата. Он оглянулся, видимо, коллеги задавались тем же вопросом. Японец встал и, отойдя к стене, о чём-то говорил по телефону, кореец занимался тем же, прикрыв рот рукой. Остальные бурно ругались. Он также молча вышел в коридор.

Говорить особо было не о чем. Предварительный отчёт он отдал лично Борису Гарцману.

- Сочувствую, но с такими показателями шансов у вас не было.

Борис вздохнул и улыбнулся в ответ.

- Ну что ж, попробуем в следующем году. Анна?

Робот, стоявший рядом подошёл саркофагу. Прежде чем лечь в него, Анна посмотрела на инженера.

- Хакель, вы всё ещё хотите пригласить меня на свидание?

- Эммм… да, да, почему бы нет.

- Тогда нам осталось выяснить, насколько процентов женаты вы.

Хакель проводил клиентов до выхода из комплекса - парни ловко катили саркофаг в направлении фургона. Прежде чем закрылись двери он увидел, как к Борису наперегонки бегут судьи, крича на ломаном русском что-то типа:

- Мистер Гарцман, можно вас на два слова!

В контрольной царил беспорядок, видно было, что люди покидали комнату в спешке, повалив кресла. У терминала стоял сам начальник филиала и громко говорил в телефон.

- Аллё, барышня, это компания Нейроботикс? У меня есть срочный разговор с вашим директором. Нет? В отпуске? А главный инженер? На симпозиуме? Мне нужно срочно с ними связаться, аллё, аллё! Шайсе!

- Нильс, что за ажиотаж?

Начальник на миг оторвался от телефона.

- Хакель, срочно поймай этого Бориса, нам нужны их технологии!

- Но робот завалил тест. Он даже десяти процентов не набрал, у них устаревшие процессоры.

- Это итак ясно! Они взяли дешёвый чип, добавили свои наработки в синтезе эмоций и приехали на проверку интеллекта.

- Так ведь наша программа оценивает киборга целиком по совокупности параметров. Да, мне показалось, что это живая девушка, но программа не ошибается, тест провален.

Нильс покачал головой.

- У них не было цели пройти тест. Все знают, что судьи – мужчины. Они приехали продемонстрировать свою технологию, и у них это получилось. Скажи, только честно, ты бы хотел трахнуть Анну?

- Что?

- Трахнуть этого робота прямо на том кресле.

- Честно - да, хотел бы.

- А почему?

Хакель задумался на миг.

- Ну, она вела себя очень женственно, я подумал, что она сама будет непротив.

- Вот. Это совершенно новый психотип робота-девушки, чтобы переспать с которой, надо сперва добиться её расположения. Роботу, которому не прикажешь. Компания, получившая патент на эту технологию нагнёт раком всю секс-индустрию. Слава богу, изнасилование роботов у нас пока преступлением не является. Аллё, барышня, это опять вас из компании АББ беспокоят, мне надо срочно связаться с вашим… аллё!

+++

Часы на тумбочке миновали три ночи, а Хакель всё не мог уснуть, какое-то нехорошее чувство на краешке сознания мешало забыться. Нильсу до руководства российской компании дозвониться не удалось, как не смогли это сделать ни сообразивший раньше всех японец, ни кореец. А вот Борис был очень доступен. Американцы переплюнули всех, сразу предложив аванс в семь миллионов долларов в счёт подписания эксклюзивного контракта, но, насколько знал Хакель, борьба продолжалась. А знал он это потому, что начальник филиала и сам предложил ему некую сумму, дабы переманить к себе.

И теперь выходило так, что мистер Гарцман благосклонно собрал дань прямо у ворот холдинга и отбыл с прототипом на родину. То-то Хакелю показалось, что Борис не слишком расстроен результатами теста. Но модель была реально хороша. Кожа, микрорефлексы, то, как робот по время теста теребил подол короткого платья. И он почти поверил, что это живая девушка. Даже с таким устаревшим чипом. Стыд и позор. Но модель была и правда хороша… не позвонить ли любовнице?

Словно услышав его мысли, на другом конце кровати жена перевернулась на спину и угрожающе захрапела. Когда у них был последний секс? На её день рождения пол года назад. А когда последний раз она искренне смеялась над его шутками? В какой момент личные дела стали главнее их совместных дел? Любовь прошла. Да и та студентка встречалась с ним из-за протекции в институте, где он вёл курс лекций по робототехнике. Хакель тихо поднялся с кровати и вышел на кухню.

Он взял со стола стакан, чтобы налить воды, но рука сама потянулась к бутылке. Открыл ноутбук, ввёл в строку поиска название конторы. Нейроботикс – официальный сайт в европеском сегменте сети, несколько ссылок на публикации, структура компании, московский адрес, вакансии, каталог продукции, домен зарегистрирован три года назад. В русский сегмент после внедрения информационной блокады он попасть не мог. Но было ещё фото робота. С третьей попытки он отыскал нужную девушку. Страничка в соц.сети была закрыта, но Инстаграмм работал. Он пролистал ленту. Анна Колонтай, двадцать три года, актриса театра, простые без пошлости фотографии, последняя из которых привлекла его внимание - это было селфи у панорамного окна. Лицо с распущенными волосами в лёгком цветастом платье на фоне припаркованных самолётов. Фото было сделано за день до проведения теста.

Ради интереса он проверил расписание рейсов Москва-Цюрих и нехорошее чувство усилилось. Описать его можно было бы словами Виктора “поимели, как лохов”. Возможно ли такое, что никакого робота не было? Что девушка каким-то образом обманула систему? Что Борис на самом деле не работает в компании Нейроботикс, и что компании никакой нет? Но систему взломать невозможно. Сервер полностью изолирован от внешнего мира а сам алгоритм крутится на полусотне прошитых чипов без возможности перезаписи, никаких прав суперпользователя у неё не существует.

Инженер вздохнул и закрыл ноутбук. Перед увольнением Виктор заменил в коде все комментарии на нецензурные слова из трёх и пяти букв, а переменные – на наборы случайных символов. За десять лет Винер так и не разобрался до конца в тонкостях работы алгоритма, но на месте Виктора он оставил бы лазейку.

- Вы сегодня рано, Мистер Винер, – Брат Махмуда, Ахмед посмотрел на часы – пол шестого утра.

Хакель пробурчал:

- Надо выполнить перепроверку системы.

Доступ к кластеру чипов был только у него. Марк всего лишь контролировал процесс, для него система являлась чёрным ящиком, который получает и выдаёт результат на экран монитора. Вся лаборатория под надёжной охраной и видеонаблюдением. Естественно, была рабочая копия, в подземном бункере, но доступ к ней имел только сам генеральный директор. Как-никак, репутации компании держалась именно на достоверности результатов. Его опять отвлёк голос Ахмеда.

- Ну да, слышал, вчера русская модель произвела фурор, весь отдел на ушах стоял.

Хакель неопределённо пожал плечами, но охранник не унимался.

- Русские девушки все горячие штучки, даже роботы, как она вам?

Хакель хотел уже вслух послать Ахмеда со своими тупыми вопросами, но тут система дала зелёный свет.

Он налил себе кофе и сел за монитор. Несколько раз просмотрел запись теста, следя за потоком данных. Кривая бодро поднималась в сторону отметки “Человек 100%”, но за пять минут вновь опускалась до финальных “Робот 98.2%”. Алгоритм был в порядке, странным был результат. Как ни старался Хакель, определить самостоятельно, кто такая Анна, он не мог. Да, она давала размытые ответы на вопросы, иногда откровенно тупила, хлопая ресницами, словно шаблонная блондинка, но на 98.2 не тянула – присутствовал нетипичные для такого низкого уровня интеллекта микрорефлексы, ответы были слишком женскими для машины. И это не давало ему покоя.

На всякий случай Хакель сам прошёл тест. “Человек 100%”. У системы были всего лишь два входа – микрофон и камера. Если Виктор и оставил лазейку, повлиять на алгоритм можно было только так. Может быть, он реагирует на определённое лицо, но десять лет назад Анне было тринадцать, слишком сложный план. Тут должно быть что-то другое, какая-то последовательность жестов или слов. Он вызвал из архива записи старых тестов и вновь погрузился в анализ.

На часах было половина восьмого утра. Зря он пил этой ночью. Голова раскалывалась, жутко хотелось спать, а он всё топтался на месте. От кофе уже тошнило, глаза слезились. Винер нажал на паузу и откинулся на спинку кресла, закрыв красные глаза ладонями. В темноте расплывались пятнами лица прототипов. Он с силой сжал веки и несколько раз поморгал, отгоняя видение, потом вдруг резко убрал руки. С монитора на него смотрела замершая на паузе Анна. Она улыбалась.

- Шайсе! Да ну нафиг!

Он достал чистый лист бумаги, перемотал запись на тот момент, когда график изменил направление и стал карандашом рисовать штрихи, не сводя глаз с прототипа.

Продолжение и окончание в комментариях.