Сарафан на ту сторону⁠⁠

В 1997 году произошла трагедия, до сих пор эхом отзывающаяся в сердце. Моя двоюродная сестра, Оля, внезапно умерла — словно вспыхнувшая свеча, угасла без предупреждения. Ей было всего 17 лет: самый расцвет молодости, когда жизнь только начиналась. Никто не ожидал беды. Она просто побежала во двор, споткнулась, упала… и больше не встала. Сердце остановилось.

Когда мы прощались с ней, казалось, что она не умерла. Лежала в подвенечном платье, белая фата сползала с золотистых волос, на губах будто бы играла едва заметная улыбка. Красота её была такой ясной и печальной, что каждый, кто подходил к гробу, задерживал дыхание, будто боялся нарушить её покой.

Мать её, моя тётя Галина, переживала невыразимое горе. Она не находила себе места — казалось, с её криком мир треснул пополам. Сорок дней прошли как в тумане — слёзы, молитвы, воспоминания, а потом — тишина, давящая и пустая.

Но утром после сороковин раздался резкий звонок в дверь. Мы все вздрогнули. За порогом стояла тётя Галя — белая как полотно, дрожащая, с огромными испуганными глазами.

— Мне Оля приснилась! — выдохнула она. — Говорит, что там, где она сейчас ей хорошо… Только платье это, свадебное, мешает, тяжёлое, юбок много… Просит сарафан!

Тётя всхлипывала, утирая лицо. Мы сразу вспомнили: у Оли был любимый летний сарафан — короткий, шифоновый, нежного небесного цвета, на тонких бретельках, с двумя воздушными слоями ткани, который она особенно любила носить летом.

— Она даже сказала, с кем передать, — продолжала тётя. — Мальчик… И адрес назвала!

Не раздумывая, мы с мамой быстро собрались. Забрали сарафан из квартиры тёти — бережно завернули его в чистую белую бумагу, как будто готовили подарок. И направились по указанному адресу.

Когда подошли ближе, сердце у всех у нас сжалось. Возле подъезда стояла крышка от детского гробика. В солнечном утре она казалась пугающим предзнаменованием. Тётя Галя задрожала так, что едва держалась на ногах, и попыталась убежать, но мама остановила её:

— Мы должны довести всё до конца…

Мы поднялись в квартиру, где царила атмосфера несказанной скорби. Родные пятиклассника, сбитого машиной на дороге всего пару дней назад, встретили нас без вопросов, будто сами всё понимали душой. Мы рассказали о сне, о просьбе Оли, показали свёрток с сарафаном.

— Пусть лежит у него в ногах, — сказала женщина с усталым лицом. — Раз уж такая воля…

И мы положили завернутый сарафан к ногам мальчика, дрожа от чувства какой-то необъяснимой тайны, как будто мы становились частью чего-то, что выше человеческого понимания.

Оттуда мы шли как по воде: звуки казались далекими, улицы — нереальными. День слился в серую полоску забытых ощущений.

Прошёл месяц. Утро. Снова — звонок в дверь. Снова тётя на пороге, заплаканная, но на этот раз со светлым выражением на лице.

— Она мне приснилась опять! — прошептала она. — В сарафане! Такая счастливая, говорит, что удобно теперь, легко… Спасибо, мама…

Только потом, вспоминая это, мы осознали: накануне были сороковины того мальчика. Он передал посылку. Донёс до неё облегчение.

И в этот момент мы поняли: не всё в этом мире заканчивается смертью. Иногда любовь, забота и обеты находят пути даже через границу между мирами.

Царствие небесное им обоим.