Разговоры в самолётах
Из Сан-Сальвадора до Боготы лечу с гватемальским врачом-травматологом, внезапно.
— Почему тебя назвали Борисом?
— Потому что мой папа сумасшедший!
Рассказываю ему историю своего имени. Хохочем.
Показывает мне в телефоне фотографии открытых переломов из своей клиники, расспрашивает про нашу клинику. Перебираем общих друзей-врачей, типичные заболевания и проблемы гватемальских пациентов в труднодоступных деревнях. Теперь у нашей клиники есть ещё один друг.
В Боготе пытаюсь подремать, сидя на полу около стены — все сидячие места заняты. Самолёт задерживают больше, чем на два часа. Вокруг бегают пассажиры из европейских стран — нервно пытаются добиться от девушки на регистрации — когда же полетим!
— Ну, когда-то полетим, ждите.
Местные и я молча ждём. Нам привычно, не удивляет.
Уснуть не получается — рядом орёт девочка в сиреневом, потому что у неё правильные конфеты закончились, а те, что остались — совершенно неправильные. Реанимирую растаявшую в никарагуанской жаре красную помаду. Ну, как реабилитирую — крашу нижнюю губу, стираю, снова крашу…
На ближайшем ряду кресел сидят двое парней, судя по чёткости речи — сальвадорцы или костариканцы. Обсуждают меня. Видимо, думают, что не понимаю:
— Как думаешь, эта гринго шлюха?
— Слишком худая для шлюхи… И волосы слишком длинные.
— А чего она тогда днём красится?
— Да, странно…
— Нет, думаю всё-таки не шлюха.
— А кто тогда?
— Она просто устала на всю жизнь.
Наконец-то здравое мнение прозвучало, дотумкали, чудики. Стираю последний слой с губы, прячу затреуголенную в конце концов помаду в рюкзак, громко говорю на испанском:
— И, правда, кажется, что устала на всю жизнь.
Парни молча утыкаются в телефоны, делают вид, что не умеют разговаривать. Смешные.
Чуть не загнулась от голода. Съела самое дорогое мороженое в моей жизни — за целых 1,5 доллара.
Самолёт подали на посадку, наконец-то. Взлетаем, курс на Стамбул.
Моими соседями на этот раз оказались: колумбийская работница музея и украинский капитан панамского танкера. Сначала они пытались общаться на неродном для каждого английском. Получалось не очень. Предложила выступить переводчиком с испанского на русский и наоборот. Колумбийка обрадовалась. Капитан нахмурился, буркнул:
— И чего мне так всё время на русских не везёт.
— А что не так-то со мной?
— Ничего. У меня оба брата погибли.
— Жаль. Но это не повод для национализма.
В итоге капитан напился бесплатным вином и платным пивом от авиакомпании, дополнил коктейль чем-то из фляжки и уснул у меня на плече.
А мы с Клавдией из Колумбии обсуждали кухни мира, самые вкусные цветочные запахи, музеи и церкви. Прощаясь, Клавдия пообещала приехать в Петербург — на экскурсию по католическим церквям в моей компании.
Теперь у меня есть ещё один друг в Латинской Америке. И у наших клиник тоже.