Пахтакор-79⁠⁠

УЗУН КУЛАК»

Мне вспоминается понедельник, 13августа 1979года, когда утром я отправился, как обычно, на работу, в редакцию республиканской газеты «Правда Востока».

Еще стоял самый знойный период лета, но в этот ранний час воздух был свеж и прозрачен.

По боковой дорожке двигалась какая-то пара, и до меня невольно донеслась фраза:

«Нет, не спасся никто, Ан тоже»…

Услышанное мельком короткое имя «Ан» (а я как-то сразу понял, что речь шла о футболисте Михаиле Ане, одном из лидеров ташкентского «Пахтакора», игроке сборной СССР), вызвало острое ощущение того, что с командой стряслась непоправимая беда.

Но какая?!

Ни телевидение, ни популярная радиостанция «Маяк», сводку новостей которой я прослушал перед самым выходом из дома, не сообщали ни о каком ЧП.

В большом желтом «Икарусе» царила непривычная тишина.

Те, кто ехал от кольца, уже знали о трагедии.

Беспечным непосвященным, входившим на промежуточных остановках, тихо объясняли, что весь цвет команды «Пахтакор» погиб в субботу днем, 11августа, в авиакатастрофе, по дороге на матч с минским «Динамо».

Никто не задавал уточняющих вопросов, люди как-то сразу впадали в состояние шока.

Вместе с тем, даже внутри автобуса чувствовалось, что «Узун кулак» - этот древний «беспроволочный телеграф», уже обежал волной по всему городу.

Поднявшись в редакцию, я поспешил к кабинету ответственного секретаря.

Наш убеленный сединами, но несокрушимый «Дед» - С.В. Мельников, страстный поклонник «Пахтакора», располагал ведомыми только ему каналами связи с командой.

«Дед» сидел за своим рабочим столом в несвойственной ему отрешенной позе.

«Что с «Пахтакором», Серафим Васильевич?» - осторожно спросил я.

Он посмотрел за окно отсутствующим взглядом:

«Нет больше «Пахтакора»…

В ДОМЕ ПРЕССЫ

В тот период редакция «Правды Востока» занимала два этажа в 16-этажной мраморной башне в центре города.

В башне размещалось еще свыше 20 редакций газет и журналов, выходивших на узбекском, русском, таджикском, крымско-татарском, корейском и греческом языках.

Все журналисты знали друг друга, и любая горячая новость без задержки растекалась по этажам.

Здесь, в Доме прессы, капля за каплей, концентрировалась в тот злополучный день вся информация, связанная с гибелью команды и приходившая отовсюду.

Стало известно, что из белорусской столицы в Спорткомитет Узбекистана позвонил один из тренеров «Пахтакора» Яков Аранович, который улетел туда накануне с командой дублеров.

Весь вечер 11августа Аранович провел в минском аэропорту, чтобы встретить основной состав. Сначала диктор объявлял, что рейс задерживается по метеоусловиям, позднее – что ожидается позднее прибытие самолета. Наконец, номер рейса попросту исчез с информационного табло…

В воскресенье, 12августа, многие москвичи сообщали по телефону своим ташкентским родственникам, коллегам и знакомым о том, что в столице уже все знают о гибели «Пахтакора».

В этот день в Лужниках перед матчем московских команд «Динамо» и «Торпедо» трибуны ждали, что диктор по стадиону объявит минуту молчания, но этого не произошло.

В ту пору на нашем 7-ом этаже располагался корпункт центральной газеты «Правда».

Собкор «Правды» Н.Ф.Гладков, автор ряда критических материалов по Узбекистану, пользовался авторитетом среди собратьев по перу.

Ходили слухи, что Рашидов лично звонил главному редактору «Правды» с просьбой прислать на место Гладкова более покладистого журналиста.

В «Правде» якобы ответили: «Нас Гладков устраивает».

Нечего и говорить, что едва Николай Федорович появился в коридоре, как журналистская братия тотчас обступила его.

Гладков вкратце рассказал о том, что ему было известно из своих источников.

Два лайнера ТУ-134А сошлись в воздухе в районе Днепродзержинска. При этом один из самолетов, тот, на котором летел «Пахтакор», поднимаясь на верхний эшелон, срезал своим крылом фюзеляж другого лайнера, следовавшего из Челябинска в Кишинев. Герметизация молдавского ТУ мгновенно нарушилась, и воздушный поток выдул из образовавшейся дыры часть пассажиров. Этот самолет якобы еще сохранял способность планировать, но посадить его пилотам не удалось. Лайнер же с «Пахтакором», оставшись без крыла, не имел даже минимального шанса на спасение. Столкновение произошло в условиях плотной облачности и дождя, поэтому ни пилоты, ни пассажиры до последнего мгновения не подозревали об опасности.

Погибли все, кто находился на борту обоих лайнеров – 178 человек.

РАМКИ ДОЗВОЛЕННОГО

В те давние времена любая информация, касавшаяся авиации, могла пойти в набор лишь с визой соответствующего авиационного ведомства.

Довелось мне как-то подготовить репортаж о легком спортивном самолете «Семург», сконструированном на самолетостроительном факультете Ташкентского политеха.

Вместе с сопроводительным письмом за подписью главного редактора «Правды Востока» этот материал был направлен для согласования в Москву.

Ответа мы так и не дождались, несмотря на несколько дополнительных запросов, а ведь речь шла всего лишь об интересной студенческой разработке.

Чего уж тут говорить об информации по части авиакатастроф!

Единственной инстанцией, определявшей рамки дозволенных сведений, был аппарат ЦК КПСС, где, в свою очередь, ориентировались на персональное мнение лидеров страны.

Мнение же это заключалось в том, что советским людям вовсе не обязательно знать о всякого рода ЧП, произошедших на просторах отечества.

И лишь в тех случаях, как с «Пахтакором», когда ввиду колоссального общественного резонанса замолчать сам факт трагедии было уже невозможно, информационный зажим слегка ослаблялся.

Именно по этой схеме в понедельник днем в редакцию поступил из аппарата ЦК КП Узбекистана текст официального сообщения, где говорилось об авиакатастрофе, в которой погибли пассажиры и экипаж, «в том числе ряд членов футбольной команды мастеров высшей лиги «Пахтакор», и выражалось глубокое соболезнование семьям и родственникам жертв.

Эта лаконичная информация, в которой не было ни слова о крушении второго лайнера, вышла в республиканских газетах во вторник, 14августа.

Идентичные тексты, но уже без упоминания о «Пахтакоре», дали белорусские и молдавские газеты.

Центральная пресса и телевидение по-прежнему отмалчивались.

Если не считать того, что «Советский спорт» двумя строчками известил о переносе матча «Динамо» (Минск) – «Пахтакор» на более поздний срок.

Зато оперативно, буквально по следам события, центральные издания сообщили о трагедии в Ирландском море, где налетевший ураган разметал международную регату, вызвав гибель 13яхтсменов.

И все же одному ташкентскому изданию власти позволили чуть больше.

Спортивная газета “Физкультурник Узбекистана”, выходившая на узбекском и русском языках, опубликовала фотографии всех 17-ти погибших пахтакоровцев.

Это наставник команды, ее лидер и капитан в 60-х, заслуженный тренер Узбекистана Идгай Тазетдинов, администратор Мансур Талибжанов, врач Владимир Чумаков (его называли «ангелом-хранителем» команды), мастера спорта СССР международного класса Михаил Ан и Владимир Федоров; мастера спорта Равиль Агишев, Алим Аширов, Константин Баканов, Юрий Загуменных, Александр Корченов, Николай Куликов, Сергей Покатилов, Владимир Макаров, Виктор Чуркин; кандидаты в мастера спорта Шухрат Ишбутаев, Владимир Сабиров и Сирожиддин Базаров.

Двухкопеечная газета исчезла из киосков в считанные минуты и вскоре продавалась с рук по три, по пять и более рублей.

Между тем, о столкновении в небе над Днепродзержинском знала уже вся страна, да и вся планета.

Телеграмму соболезнования прислал Пеле.

Зарубежные футбольные организации предлагали провести ряд матчей с участием звезд, а весь сбор передать семьям погибших.

Все эти обращения остались без ответа.

ЗНАКИ СУДЬБЫ

Немало слухов, заполонивших в те дни город, вращалось вокруг всякого рода знаков и примет, проявившихся перед роковым полетом.

Утверждали, что над степью под Днепродзержинском ночью, накануне трагедии, висела кровавая луна.

Говорили, что администратор команды Талибжанов провел бессонную ночь перед вылетом, нервничал, а затем вдруг составил полный список своих кредиторов.

Кумир болельщиков, форвард сборной СССР Владимир Федоров страшно расстроился, когда дома ему приготовили к полету черную рубашку.

Виктор Чуркин, никогда не бравший в руки молоток, вдруг принялся за ремонт.

Владимиру Макарову приснилось, будто он стоит перед треснувшим зеркалом и видит, как у него выпадают волосы.

По отношению к некоторым футболистам судьба и вправду словно бы сыграла в некую рулетку, где ставкой была сама жизнь.

Пахтакоровец Анатолий Могильный, уже собравшийся в Минск, вынужден был в последний момент остаться в Ташкенте.

Его место в самолете освободилось.

А тут, как нарочно, Михаил Ан, у которого еще не зажило травмированное колено, приехал в аэропорт, чтобы проводить своих.

Михаил вообще боялся летать, но в то утро поддался на уговоры ребят поддержать команду в Минске, и его буквально на руках внесли в самолет…

Не «своим» рейсом полетел и Сирод Базаров, талантливый новичок из Самарканда.

По семейным обстоятельствам он не смог присоединиться к дублерам, отправившимся в Минск двумя днями раньше, и эта задержка стала для него роковой.

Куда милостивее оказалась фортуна к главному тренеру команды Олегу Базилевичу, который был просто обязан лететь в Минск, но все же решил сделать крюк и навестить жену и сына, отдыхавших на Черном море.

Минское «Динамо» было особенно памятно ташкентским болельщикам по сезону 1966года.

Именно в день матча двух команд, 26апреля, ранним утром, Ташкент содрогнулся от разрушительного землетрясения, эпицентр которого находился под центром города!

Игра все-таки состоялась и, несмотря на продолжавшиеся толчки, на стадионе собралось 52тыс. зрителей!

В том памятном матче «Пахтакор» победил 1:0…

Отчего же судьба так жестоко обошлась с командой на этот раз?!..

КОМАНДА НАДЕЖД

Команда «Пахтакор», что означает «хлопкороб», вошла в высшую лигу советского футбола в 1960 году.

Лучшее достижение - шестое место.

Впрочем, в 1968году «Пахтакор» добрался до финала Кубка СССР, где уступил в упорном поединке (0:1) московскому «Торпедо», в котором тогда блистал Стрельцов.

Несмотря на дефицит громких наград, на досадные полосы неудач, «Пахтакор» всегда считался ярким, самобытным, перспективным коллективом, отчего и пользовался безграничной, искренней любовью своих болельщиков.

Немаловажно и то, что на протяжении всей своей истории «Пахтакор» оставался интернациональной командой. За ее состав играли узбеки, русские, украинцы, татары, белорусы, корейцы… Причем, это были не заезжие варяги, а, как правило, воспитанники местных спортивных школ, нередко из сельской глубинки.

Своим, ташкентским парнем, был даже искуснейший виртуоз кожаного мяча первой половины 70-х, игрок олимпийской сборной СССР грек Василис (Лакис) Хадзипанагис, родившийся в семье политэмигрантов.

Вообще же, в «Пахтакоре» всегда блистали яркие лидеры, любимцы трибун, культовые фигуры, чье служение футболу привлекало в спортивные школы тысячи мальчишек.

В 60-х кумиром болельщиков был нападающий Геннадий Красницкий, славящийся пушечным ударом.

«Красный» мог забить с центра поля, чем наводил ужас на самых «непробиваемых» вратарей.

Незабываемый след в истории команды оставили игравшие в ней в разное время Берадор Абдураимов, Станислав Стадник, Хамид Рахматуллаев, вратарь Олег Пшеничников…

Изюминка игры «Пахтакора» заключалась еще и в том, что команда могла проиграть заведомому аутсайдеру, но выиграть, притом с крупным счетом, у лидера.

Так, в сезоне 1975года, когда на футбольных полях страны безраздельно царило киевское «Динамо», «Пахтакор» у себя на поле разгромил фаворитов со счетом 5:0! Никогда и никому более киевляне не уступали со столь огорчительным для себя результатом!

Мне довелось присутствовать на том ташкентском матче.

Сидевший рядом со мной поклонник киевлян, нервно глотая валерьянку, то и дело повторял: «Дураку понятно, что игра куплена!»

Однако какой смысл было «покупать игру», да еще с именитыми киевлянами, если «Пахтакор» в тот год все же бесславно вылетел из высшей лиги, проиграв на финише чемпионата ряд матчей аутсайдерам?!

Любовь любовью, а на исходе того сезона болельщики не раз и не два освистывали свою команду.

Но уже через два года «Пахтакор» вернулся в высший дивизион и заставил заговорить о себе, завоевав престижный приз «Гроза авторитетов»!

Опыт предыдущих неудач явно пошел на пользу команде, которая словно взорвалась, ведя на поле созидательную, комбинационную игру, много забивала.

Ряд пахтакоровцев этого состава вошли в различные футбольные сборные СССР: первую, олимпийскую, молодежную, юношескую…

Специалисты всерьез заговорили о том, что «Пахтакору»-79 – «команде надежд» вполне под силу занять долгожданное призовое место.

СКОРБНОЕ МОЛЧАНИЕ

17августа в Ташкентском аэропорту состоялся траурный митинг.

Среди выступавших был и главный тренер Базилевич, который поклялся: «Мы продолжим дело этих ребят!»

Затем скорбный кортеж медленно направился к старому Боткинскому кладбищу.

На всем пути следования процессия двигалась через сплошной человеческий коридор.

Сказать жертвам катастрофы последнее «прости» сочли своим долгом, по самым скромным оценкам, более 300тыс. человек. В этих молчаливых рядах собрались не только болельщики «Пахтакора», но и те, кто вообще не интересовался футболом.

Хоронили ребят в цинковых гробах.

В свидетельствах о смерти было записано: «Несчастный случай вне производства. Грубые нарушения анатомической целостности тел, несовместимые с жизнью»…

Лишь назавтра, 18августа, впервые «проклюнулся голос» у центральной прессы.

«Советский спорт» опубликовал небольшую заметку ТАСС «Памяти товарищей».

Еще через несколько дней в заметке «Пахтакор» не останется без помощи» тогдашний начальник Управления футбола Спорткомитета СССР В.Колосков рассказал, что принято решение возродить команду «Пахтакор» и сохранить за ней на три года, вне зависимости от турнирных результатов, прописку в высшей лиге.

Позднее, накануне сорокового дня катастрофы, вдова тренера Алла Сергеевна Тазетдинова побывала на Украине, на поле под Куриловкой, все еще хранившего следы крушения.

Каким-то чудом она нашла манжет от фирменной рубашки мужа…

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР

Комиссия по расследованию причин катастрофы работала в течение года и пришла к выводу о вине диспетчеров.

Вот только ждать обнародования деталей этой истории заинтересованным лицам пришлось много лет.

Так или иначе, но жуткая трагедия в очередной раз поставила во главу угла пресловутый человеческий фактор.

Рейс Ташкент – Минск имел на маршруте две промежуточные посадки.

Взлетев в 13.11. из Донецка, лайнер начал набор высоты, оказавшись в зоне ответственности юго-западного сектора Харьковского центра управления воздушным движением.

В ту смену диспетчером сектора был Н.Жуковский, молодой специалист, имевший за плечами всего несколько самостоятельных смен.

Подстраховать новичка руководитель полетов поручил многоопытному диспетчеру первого класса В.Сумскому.

После 13.17. в секторе Жуковского оказались два самолета, в том числе борт Челябинск – Кишинев, летевшие на высоте 8400м, пересекающимися курсами.

Пока молодой диспетчер разводил эти воздушные суда, на связь с ним вышел командир белорусского ТУ. Сообщив, что идет на высоте 5700м, он назвал свой подписанный эшелон – 9600м.

В 13.34. минский самолет получил команду временно занять высоту 8400м и ждать разрешения на продолжение подъема, поскольку эшелон 9000м был занят встречным ИЛ-62.

В этот момент диспетчер Сумской понял, что его младший коллега делает что-то не то.

Экран радиолокатора показывал, что два ТУ, молдавский и белорусский, с пересекающимися курсами, могут опасно сблизиться на высоте 8400м.

Взяв у Жуковского микрофон, Сумской принялся оперативно «разруливать» ситуацию.

Он дал указание командиру ИЛ-62 занять эшелон 9600, а командиру «пахтакоровского» лайнера – подняться на высоту 9000м.

Будь эти указания выполнены в точности, все три самолета разошлись бы в пространстве с большими интервалами.

Но беда в том, что Сумской нарушил при этом требования «Правил фразеологии и радиообмена».

Его неудачно сформулированное распоряжение командиру белорусского ТУ в полном виде прозвучало так: «735-й, а вы 9000 займите! Над Днепродзержинском 8400 пересекающий».

К несчастью, первая часть этой фразы с позывными минского лайнера оказалась забитой радиопомехами.

Вторую же часть распоряжения: «Над Днепродзержинском 8400 пересекающий» принял на свой счет экипаж ИЛ-62, как дополнительную информацию, ибо именно ему была адресована предыдущая команда.

Услышав в ответ: “Понял… (далее неразборчиво) 8400”, Сумской успокоился, решив, что его указание принял командир белорусского экипажа, тогда как эти слова произнес командир ИЛ-62.

Нелепая ошибка, злая ирония судьбы…

Между тем, белорусский лайнер выходил на ту высоту, где навстречу ему, под углом 95градусов, сквозь плотные облака мчался молдавский самолет.

До катастрофы оставалась 1минута 05секунд, и если бы у диспетчеров возникли малейшие сомнения, еще не поздно было исправить ситуацию

Но оба специалиста – и опытный, и начинающий – решили, что кризис миновал.

В 13.35.38. самолеты столкнулись на огромных встречных скоростях…

Уже позднее эксперты установили, что лайнерам, для того, чтобы разминуться, не хватило четвертой доли секунды!

Как говорили бывалые летчики: стоило бы чихнуть на штурвал, и ТУ отвернул бы в спасительную сторону…

Падение лайнеров, их обломков, а также отдельных человеческих тел наблюдал экипаж самолета Ан-2, выполнявшего местный рейс Черкассы – Донецк и летевшего ниже облачного покрова.

Его командир Чернов первым передал на землю сообщение об авиакатастрофе.

Множество слухов ходило в последующем о причастности к трагедии некоего «литерного рейса».

По одной из версий, на этот день действительно был назначен рейс правительственного самолета с Черненко, который, то ли навещал, то ли только собирался навестить отдыхавшего в Крыму Брежнева.

Полет этот так и не состоялся.

Однако харьковским диспетчерам поневоле приходилось использовать из трех имевшихся эшелонов только два, что создавало нервозную обстановку, на фоне которой и произошла трагическая ошибка.

По мнению ряда специалистов, хотя вина Сумского и Жуковского, приговоренных к пятнадцати годам заключения каждый, не подвергается сомнению, они все же оказались в этой истории в роли пресловутых «стрелочников».

ЮДОЛЬ ТРЕНЕРА

Несыгранную встречу с минским «Динамо» обновленный «Пахтакор» провел в октябре.

А первая игра в Ташкенте состоялась 27августа с тбилисским «Динамо».

Футболисты обеих команд вышли на поле с траурными лентами на майках.

Когда диктор по стадиону объявил минуту молчания, все 50тыс. болельщиков, в едином порыве, поднялись со своих мест.

Многие плакали, не стыдясь своих слез.

Этот матч «Пахтакор» выиграл 2:1, а сезон в целом завершил на 9-м месте.

Еще до окончания чемпионата Базилевич объявил о своем переходе в клуб ЦСКА и мгновенно стал «изменником» в глазах ташкентских болельщиков.

Когда летом следующего, 1980года, ЦСКА приехал в столицу республики, и перед матчем диктор объявил фамилию тренера гостей, то вся многотысячная чаша стадиона разразилась оглушительным свистом.

К неописуемой радости болельщиков в том матче «Пахтакор» разгромил ЦСКА 3:0!

Лишь много позднее стало известно, что у Базилевича были веские причины для смены клуба.

Среди ташкентских фанатов нашлись горячие головы, посчитавшие, что тренеру надлежало разделить с командой ее горькую участь, и на этом основании начали угрожать ему расправой.

ГРАНИТНЫЙ МЯЧ

В Узбекистане достойно увековечили память погибших пахтакоровцев.

Их именами назвали улицы в Ташкенте и других городах, на Боткинском кладбище возвели мемориал, а возле центрального стадиона «Пахтакор» монумент, получивший название «Гранитный мяч».

Уже в начале нашего века команда «Пахтакор»-79 признана в Узбекистане лучшим футбольным коллективом этой республики 20-го столетия.

Таким он и останется в памяти тех, кто имел возможность видеть тот «Пахтакор» в игре.