Гора Судьбы 2⁠⁠

На следующее утро происходит второй эпизод полного затмения разума Фродо Кольцом, схожий с Кирит Унгольским. Но перед этим Фродо, разбуженный Сэмом, говорит, что он не выдержит дороги. После четырёх дней пути, когда нужно было сворачивать с дороги и идти напрямик по Горгорот. Эти четыре дня пути с Кольцом под взором Ока стоили Фродо очень дорого.

‘I can’t manage it, Sam,’ he said. ‘It is such a weight to carry, such a weight.’
- Я не выдержу, Сэм, - сказал он. – Так тяжело его нести, так тяжело.

И Сэм не может сдержаться, хотя понимает, что не следует говорить такого, всё-таки снова предлагает Фродо понести за него Кольцо. И тут же жалеет о сказанном.

A wild light came into Frodo’s eyes. ‘Stand away! Don’t touch me!’ he cried. ‘It is mine, I say. Be off!’ His hand strayed to his sword-hilt. But then quickly his voice changed. ‘No, no, Sam,’ he said sadly. ‘But you must understand. It is my burden, and no one else can bear it. It is too late now, Sam dear. You can’t help me in that way again. I am almost in its power now. I could not give it up, and if you tried to take it I should go mad.’

Глаза Фродо дико сверкнули. – Не приближайся! Не прикасайся ко мне! Я сказал – оно моё. Пошёл прочь! – закричал он, нащупывая рукоять меча. Но тут же голос его переменился и он горько сказал: – Нет, нет, Сэм. – Но ты должен понять. Это моё бремя, и никто больше не сможет нести его. Всё, слишком поздно, дорогой мой Сэм. Ты больше не сможешь мне помочь, как тогда. Я почти полностью в его власти. Я не могу расстаться с Кольцом, а если ты попытаешься его забрать, сойду с ума.

Вспышка безумия короткая, Фродо быстро берёт себя в руки и говорит Сэму о том, что с ним происходит сейчас, и что будет. Это дословное и однозначное предсказание того, что произойдёт дальше.

«Я почти полностью в его власти». Задолго до всех событий, в гостиной Бэг Энда, Фродо, который был бы тогда очень рад сплавить Кольцо Гэндальфу и никогда о нём больше не слышать, не смог его бросить в камин. Сейчас он говорит Сэму, что Кольцо поработило его почти полностью. Как вы думаете, просматривается ли здесь хоть ничтожная вероятность того, что он добровольно расстанется с Кольцом и бросит его в огонь Горы Судьбы?

«Я не могу расстаться с кольцом, а если ты попытаешься его забрать, сойду с ума».
Дальше Фродо подтверждает, что добровольно он с Кольцом не расстанется, и что следующая попытка отобрать у него Кольцо сведёт его с ума.
Какая на этом этапе есть надежда, что Фродо сможет выбросить Кольцо? Сэму вот он только что русским языком ясными словами сказал, что нет. Зачем он тогда идёт к Горе? А он ещё «почти» во власти, а не полностью. У него есть задача, он с ней одно целое. Это дело его жизни и чести. Пока «полностью» не наступило, он будет идти. Кроме этого, есть вариант и не расставаясь с Кольцом его уничтожить – шагнуть в огненную расселину вместе с ним, Толкин писал об этом. Даже после объявления Кольца своим.

Так что пока от Фродо осталось Фродо хоть немножко – некоторый шанс самому завершить квест, уничтожив Кольцо (только вместе с собой, естественно) у него был. Поэтому и идёт. Не зря во второй главе есть на это намёк, когда он смотрит в камин, представляя себе, что это огонь Ородруина и он постепенно заполняет всё поле его зрения. Дорогу эту он изначально рассматривал как дорогу в один конец. На вопрос, когда будет «полностью», в принципе, здесь уже дан ответ. Сэм уже прекрасно понимает, что с Фродо происходит, Фродо уже не просит прощения за вспышку, потому что знает, что Сэм понимает. Так к чему слова, Фродо делает через минуту гораздо большее.
Сэм предлагает очередное очень практичное решение – выбросить всё, что больше не понадобится и идти напрямик. Действительно, оба знают, что обратной дороги нет. И не понадобится почти ничего.

Frodo looked again towards the Mountain. ‘No,’ he said, ‘we shan’t need much on that road. And at its end nothing.’ Picking up his orc-shield he flung it away and threw his helmet after it. Then pulling off the grey cloak he undid the heavy belt and let it fall to the ground, and the sheathed sword with it. The shreds of the black cloak he tore off and scattered.
‘There, I’ll be an orc no more,’ he cried, ‘and I’ll bear no weapon fair or foul. Let them take me, if they will!’

Фродо снова посмотрел на Гору. – Нет, - сказал он. – Немногое нам будет нужно в пути. А в конце и вовсе ничего. – Подняв с земли свой орочий щит он отшвырнул его подальше и бросил ему вслед и шлем. Потом, сняв серый плащ, расстегнул тяжёлый ремень и выпустил из рук, дав ему упасть на землю вместе с мечом в ножнах. Лохмотья чёрного орочьего плаща он сорвал с себя и разбросал.
- Всё, хватит, я больше не орк, - крикнул он. – И у меня нет оружия, ни благородного, ни вражьего. Пусть забирают меня, если хотят!

Даже то, как он избавляется от вещей, показывает его отношение к вынужденному притворству (хотя один раз оно спасло их) и к своей роли в квесте. Он отшвыривает от себя орочьи щит и шлем – средства защиты жизни в бою, рвёт орочий плащ – способ подстроиться под мордорских обитателей, сойти за своих. Он не хочет больше притворяться орком даже ценой того, что его могут схватить. Насколько же всё-таки ему это претило с самого начала! Это очень активная позиция и деятельное неприятие – рвать и швырять, учитывая его состояние. Кольцо ведь приближает его к состоянию, в котором пребывают орки – отсутствие жалости и сострадания. Оно отнимает у него всё, что может. И вот это агрессивное избавление от орочьих доспехов, от которых ему даже защиты не надо, показывает, насколько он ещё всё-таки отчаянно сопротивляется Кольцу и тому, что оно с ним делает. И как это влияние против его природы.

Зато совсем по-другому выглядит избавление от меча.
Во время его второго срыва на Сэма его рука потянулась к рукоятке меча. Фродо понимает, что дальше будет только хуже. Что момент, когда его сорвёт окончательно, уже близок. Может ли он допустить, что в таком состоянии окажется рядом с Сэмом с оружием в руках? Но ещё до этого момента он говорил Сэму, что и Стинг он ему отдаёт, и что вряд ли ему вообще суждено вообще ещё хоть раз нанести удар. По ходу его квеста на каждый его удар он получал ответный. Только первый раз в Курганах он вышел победителем, когда поднял меч. На Заверти его ранили моргульским клинком, у Брода его арнорский клинок сломался, в Мории орк его чуть не убил копьём, после героического момента в логове Шелоб – получил удар в спину. Сама судьба подводила его к тому, что ему не суждено победить с помощью оружия. А сейчас вообще замаячила перспектива обезуметь и направить меч против Сэма. Поэтому Фродо предусмотрительно не ждёт того, что случится с ним дальше, а отказывается от меча после первой же попытки за него схватиться.
Но как он это делает – расстёгивает пояс, на котором пристёгнут в ножнах орочий ятаган и просто даёт ему выскользнуть из рук.

Пояс, я уже писала, это атрибут воина. Оберег и то, на чём носят оружие. Пояс и меч Фродо не швыряет. Этот жест, как он просто даёт ему упасть на землю – это что-то очень обречённое, смиренное принятие неизбежного. Отказ от защиты себя. Он в этот момент принимает то, что он не воин, более того, он окончательно принимает своё мученичество. Это был его внутренний конфликт, конфликт мечты и судьбы – он мечтал стать героем, у него были все качества для этого – мужество, благородство, чистая душа. Но судьба распорядилась иначе – он должен был стать героем будущих эпох – героем-мучеником. Он должен был не победить, а потерять, пожертвовать собой без остатка ради других, смириться полностью перед судьбой, пожертвовать всем, даже мечтой о геройстве.
И он отказывается прятаться и защищать себя, делает себя уязвимым полностью и сознательно и кричит об этом в тёмное мордорское небо:

‘There, I’ll be an orc no more,’ he cried, ‘and I’ll bear no weapon fair or foul. Let them take me, if they will!’
- Всё, хватит, я больше не орк, - крикнул он. – И у меня нет оружия, ни благородного, ни вражьего. Пусть забирают меня, если хотят!

"А теперь для нагой души не подмога меч, не защита щит". (с)Финрод-Зонг
Эта сцена закольцована со сценой у Брода, когда Фродо кричал назгулам, грозя им арнорским мечом, что они не получат ни Кольца, ни его. Его меч тогда сломался. И вот он теперь стоит на Горгорот, в Мордоре, куда они обещали его забрать, и кричит: «Я пришёл, забирайте меня!»

Тогда он не сдавался. Он трижды отрекался от назгулов, трижды гнал их от себя. Теперь сдаётся?
Нет. Он принимает свою судьбу. А судьба его в том, чтобы отдать себя злу на растерзание.

Здесь есть параллель с Эовин. Она тоже совершила подвиг, приняв свою судьбу, крикнув Ангмарцу, что она женщина. Хотя до этого отчаянно сопротивлялась незавидной, как она полагала, женской роли. Фродо тоже совершает свой главный подвиг, смиряясь с тем, что ему предстоит.

Он не зря швырял щит и рвал орочий плащ. Он всей душой со светом, сколько ещё живого осталось от его души. Но он видит неизбежное – ему не выстоять против Кольца и Саурона. Единственный способ выполнить задачу и спасти мир, если он возможен – бросить свою душу им под ноги, отдать всё без остатка, не сопротивляясь принять всё то зло, которое ему уготовано, не тратить силы больше ни на что, а только на то, чтобы дойти. Он готов отдать им всё. Кольцу, Саурону, назгулам, оркам. Он готов принять любые мучения. Только чтобы иметь возможность без дополнительной ноши сделать ещё несколько шагов вперёд с неизвестным результатом в конце. Вот так. Он не сдаётся, он принимает неизбежное и выражает готовность идти до конца, чего бы это ему не стоило.

Ещё, Фродо выбрасывает не свои вещи, а орочьи. Своего у него ничего не осталось.

По-другому от вещей избавляется Сэм. Ему приходится выбрасывать их с Фродо вещи, каждая из которых это последнее напоминание о жизни, оставшейся в прошлом. Это отказ от этой жизни ради выполнения задачи. И это даётся ему с трудом.
Ему их жалко. Какие-то бытовые мелочи, отказ от которых однозначно свидетельствует о том, что они идут на смерть. Особенно его сковородки. Сэм плачет, осознавая, что и они не понадобятся им больше. И вспоминая Итилиэн и тушёных кроликов, спрашивает Фродо, помнит ли он.

‘Do you remember that bit of rabbit, Mr. Frodo?’ he said. ‘And our place under the warm bank in Captain Faramir’s country, the day I saw an oliphaunt?’
‘No, I am afraid not, Sam,’ said Frodo. ‘At least, I know that such things happened, but I cannot see them. No taste of food, no feel of water, no sound of wind, no memory of tree or grass or flower, no image of moon or star are left to me. I am naked in the dark. Sam, and there is no veil between me and the wheel of fire. I begin to see it even with my waking eyes, and all else fades.’

- Ты помнишь кроликов, мистер Фродо? - спросил он. - И местечко на солнечном склоне, в стране господина Фарамира? Ну, тот день, когда я увидел олифана, помнишь?
- Нет, Сэм, боюсь что нет. - Ответил Фродо. - Это было, я знаю, но уже не помню. Ни вкуса еды, ни прохлады воды, ни звука ветра, ни памяти о траве, о дереве, о цветке, ни света Луны, ни звёздного неба, ничего не осталось мне. Я нагой во тьме, Сэм. И ничего, никакого спасения от огненного колеса. Оно уже передо мной наяву, а всё остальное почти исчезло.

В оригинале неровный ритм, короткие фразы, создаётся ощущение, что Фродо не хватает воздуха, когда он произносит это. И Фродо не помнит. У него Кольцом отнята даже память о том, что он идёт спасать. Фродо любил жизнь – у него отняли воспоминания о жизни. Он любил природу, любовался звёздами и луной. Он не может их вспомнить. Если уже после Кирит Унгола он говорил, что пытался там вспоминать Шир и не смог, то его монолог на Горгорот – это уже констатация того, что его разум и душу просто убивают с особой жестокостью, рвут на части и уничтожают. И мало этого – он кроме огненного колеса, которым ему представляется теперь Кольцо и Ока больше почти ничего не видит, даже в настоящем. Нагой во тьме – это опыт из Кирит Унгола, но тогда это была буквальная нагота, а теперь это душа его во тьме без всякой защиты перед огненным колесом.

Сэм, услышав это, подходит и целует Фродо руку. Пытается что-то сказать, но сам понимает, что слова бессмысленны. Он собирает вещи, ругается на Голлума, которому не позволит лапать свои сковородки, относит всё и бросает в какую-то трещину. И звон падающих туда сковородок для него как похоронный колокол. Ещё один этап страшного пути в прошлом, начинается следующий.

Сэм делает для Фродо пояс из эльфийской верёвки, оставшуюся верёвку он прячет. В мешке у него, помимо верёвки, только остатки лембасов и фляга с водой. На поясе Стинг, а в нагрудном кармане вместе фиал Фродо и коробочка, которую дала Сэму Галадриэль.

Они больше не прятались, а выбирали кратчайшую дорогу. На плато никого не было, назгулы сопровождали войско Арагорна за Эфель Дуатом. Всё внимание Саурона было обращено туда.
Фродо после того, как они оставили вещи, вдруг нашёл в себе силы пройти в этот день гораздо больше, что Сэм не мог объяснить только тем, что он выбросил меч, щит и шлем. Дело было, скорее, в его окончательном принятии своей судьбы. Когда отказался от всего, совсем от всего, терять уже нечего и идёшь налегке. «Пусть забирают!» - вот в чём дело. Он принял и это. А кто или что заберёт его – Саурон, Кольцо, огонь, орки, назгулы, как это будет – уже не важно. Уже не моё.

Но к вечеру Фродо снова выбился из сил. Он попросил пить и Сэм дал ему глоток воды. Во фляге остался последний, Сэм пить не стал. Ночь с 23 на 24 марта, остался последний глоток воды. До цели полтора дня. Последний глоток воды Сэм тоже сберёг для Фродо, а потом ночью ему мерещилась вода, пруды, ручейки, речки в Шире, в которых вода сверкала в лучах солнца, и в которой он плескался с братьями Коттон и их сестрёнкой Рози. Рози в Мордоре он вспоминает уже не первый раз. До этого один полунамёк о ней промелькнул в Лориэне. А в Мордоре в его воспоминаниях она уже называется по имени. Видимо, в походе он, когда ещё надеялся вернуться, просто старался не бередить себе душу, а в Мордоре, как раз с тех пор, когда он понял, что скоро погибнет, позволил себе вспоминать о ней, потому что не чаял уже увидеть никогда. Но какая же и у Сэма сила воли, и как он умудряется держаться без воды! Раньше Фродо всегда старался подстраховать и позаботиться о нём, теперь пришла его очередь заботиться о Фродо и он готов отдать ему всё, питаясь чуть ли не воздухом и оставляя ему воду. Это уже просто чудеса героизма.
Но всё-таки шальная мысль о возвращении иногда посещает его.

The way back, if there is one, goes past the Mountain.’
Путь домой, если он и существует, лежит через Гору.

В эту ночь Сэм ведёт спор на первый взгляд с самим собой. Если точнее – с помыслом, который идёт извне – от Кольца. Тем более у Сэма есть связь с Кольцом, он уже нёс его какое-то время, а Кольцо в душе Хранителя оставляет свою метку навсегда. И хоть само Кольцо Сэму не сдалось вообще никуда, через него Злом могут внушаться различные помыслы, на первый взгляд даже самые благие. С Фродо, казалось бы, дело уже решённое. Он уже больше мёртв, чем жив. Но на «пути» Кольца к цели (к Саурону) стоит Сэм, без которого Фродо бы уже давно умер посреди Мордорской пустыни. Кстати, не объявил бы Кольцо своим, а скорее бы упал и больше не встал. Из текста главы и всех до сих пор описанных ситуаций вывод напрашивается именно этот. Фродо сам сказал Сэму, что с ума его свести может попытка отобрать Кольцо. Во всех других случаях он с ним справляется. И по пути скорее умрёт, чем присвоит Кольцо. Ну пусть так, Кольцу главное не попасть к Трещине Судьбы. Но Сэм не даёт Фродо умирать. Ведёт и ведёт его туда, куда Кольцу попадать не надо. И помысел Сэму приходит именно об этом – зачем мучиться? Не дойдёте же всё равно, и Фродо ведь сам сказал, что не сможет ничего сделать и всё напрасно. Не лучше ли лечь и умереть прямо сейчас, избавляя себя и его от дальнейших мук? Ведь это же зависит только от Сэма! Помысел приходит как собственная мысль, голосом Сэма, но я всегда рассматривала этот внутренний диалог как искушение Сэма Кольцом. Такие осторожные подходы, о том, что сам свалишься, если ему будешь отдавать всю воду и еду, и что не знаешь, что делать, а он сам говорит, что всё бесполезно. И что всё равно умрёте, а то и хуже всё это для вас кончится.

Самое поразительное, что из этого диалога мы точно узнаём, что Сэм отдаёт Фродо всю воду. Как? Как это возможно силой воли выдерживать такую жажду зная, что есть немного воды?
Но Сэм не слушает. И когда к нему приходит аргумент «Вы всё равно не попадёте на Гору», он взрывается:

‘I’ll get there, if I leave everything but my bones behind,’ said Sam. ‘And I’ll carry Mr. Frodo up myself, if it breaks my back and heart. So stop arguing!’
Я туда попаду, если даже от меня только кости останутся! – сказал Сэм. – И мистера Фродо на себе донесу, пусть хоть спина переломится и сердце разорвётся. Хватит уже спорить!

If it breaks my back and heart - какой жуткий двойной смысл. При первом чтении оригинала меня эта фраза просто током ударила.
Снова «я». Не «мы». Сэм понимает, что это полностью его ответственность. Сэм чувствует, что они одновременно вместе и очень далеко друг от друга. До Фродо, возможно, уже и не докричаться. Он полностью замкнут на противостоянии Кольцу и ушёл во Тьму.

На Гору-то ведь Кольцу было не надо. И в Саммат Наур тоже. Совсем не надо. Кольцо стремилось к Саурону, а не в Ородруин. То, что искушение шло извне, косвенно намекает ещё и то, что когда Сэм отринул все доводы отчаяния, он почувствовал подземный толчок от очередного выброса лавы из вулкана.