hektorhouse

Глава семнадцатая. В синем море, в белой пене.  ©Гектор Шульц

Спуск был куда веселее подъема. Холодный ветер больше не дул в лицо, да и солнце радовало нас теплом куда чаще, чем раньше. Колобок, из которого были вытащены все гвозди и лезвия, укатился на поиски нежно любимых им мухоморов, а Ник, внезапно, вызвался его сопровождать, мотивировав это тем, что уродец, длительное время обходившийся без чудо-грибов, запросто может потеряться.

А я смущенно топал по дороге, оставшись с Изабеллой наедине. Однако девушка ничего не замечала, предпочитая собирать дикие травы, постепенно появлявшиеся на обочине, или же уходила далеко вперед, чтобы потом вернуться в кучкой странных камней в ладонях. Стоит ли говорить о том, что все найденное ей, тут же отправлялось в мешочек. Изабелла была ученым и не могла оставить без внимания новые образцы и виды, бережно складывая все про запас и лелея мечту хоть когда-нибудь каталогизировать найденные сокровища.

Мы благоразумно решили не светиться в деревеньке, хоть во мне еще горел огонь мщения к одному бармену, продавшему девушку хозяину этих земель, и поэтому было решено остановиться на привал в той самой пещере, где мы прятались от погони лорда Грея.

Ник с Колобком отправились на поиски дров для поддержания будущего костра, а я этим самым костром и занялся. Через пять минут пламя весело плясало в круге из камней и я, довольный результатом, разрешил себе сигаретку, пока не увидел Изабеллу, сидящую возле входа и что-то записывающую в свой блокнотик.

- Что делаешь? – поинтересовался я, подходя ближе. Девушка покраснела и тут же захлопнула блокнот. Впрочем, мне хватило мгновения, чтобы увидеть в нем свое имя. – Прости. Не хотел тревожить.

- Ничего. Просто напугалась, - улыбнулась она. – Когда я поглощена записями или чтением, то ничего не вижу и не слышу.

- У меня также. Только я читать люблю. В моем мире сейчас мало кто читает. Большинство предпочитают смотреть фильмы по книгам или слушать аудиоверсии. Им не понять, что самая прелесть в том, чтобы самостоятельно складывать слова или перечитывать понравившиеся моменты.

- Ты хочешь вернуться домой, да?

- Честно говоря, я уже не так уверен, - кисло буркнул я, присаживаясь на камень рядом с ней. – Ваш мир, он, как бы это правильно сказать, затягивает что ли. Привыкаешь к существам, которые тебе встречаются, к климату, еде и прочему. Но ты права. Там мой дом. Друзья, семья, близкие.

- А у тебя есть дама сердца? – краснея, спросила Изабелла, теребя пальцами край своей мантии.

- Дама сердца? – переспросил я. – А, ты видимо про отношения говоришь. Нет, у меня никого нет.

- Почему? Ты любишь мужчин?

- Упаси Господь, Изабелла! Неужели я похож на парафина?

- На кого?

- Эм. Гомосексуалиста. Любителя мужчин, - объяснил я.

- Нет. Странно просто, что у тебя нет дамы сердца. В нашем мире, если у тебя нет дамы сердца, значит, ты дал какой-то обет и пока не выполнишь его, не смеешь думать о чем-то другом. Или же маги. У них тоже чаще всего нет дам. Их волнуют куда более сложные вещи. Как Мортимер, к примеру. Магия – его жизнь.

- Да. У Мортимера тоже нет дамы сердца, - хмыкнул я, думая о том, что рассказал мне когда-то колдун. – В моем мире все по-другому. Девушки свободны в своих желаниях и выбирают себе достойных. А я обычный студент, у которого нет даже собственной крыши над головой.

- Бродяга.

- Что?

- Мы зовем таких бродягами. Как Арагорн, король Гондора и Арнора. Ты же в курсе, что выдуманные вами личности, обречены на постоянное перерождение?

- Да, Мортимер рассказывал об этом.

- Вот с Арагорном так постоянно. Со времен Последней Войны за Кольцо Всевластья прошло уже двести лет. Арагорн стар и скоро цикл начнется по-новому.

- Я не бродяга, Изабелла. Я снимаю квартиру. Эм, крышу над головой. Но она мне не принадлежит, и когда-нибудь я отправляюсь на поиски другого жилья. Понимаешь?

- Да.

- А девушкам из моего мира нужны успешные парни. Аналог ваших рыцарей и принцев.

- Ой, тут тоже каждая дева мечтает о принце на белом Пегасе, - рассмеялась Изабелла. – В этом наши миры похожи. Только в нашем любовь на первом месте. Моя подруга вышла замуж за бродягу и уехала на западный континент. И ничего. Счастлива. Рожает ему деток, пока он наемником служит, и любит его.

- Сказки. Они такие, да, - кивнул я, рассматривая закатное небо. – Но, если смотреть правде в глаза, я не так интересен для девушек. Они ценят внешность, а ум в последнюю очередь.

- А что не так с твоей внешностью? – удивилась Изабелла. – Ты не уродлив, у тебя чистая кожа. Даже слишком чистая. Наверное, поэтому я подумала, что ты мужчин любишь.

- Сейчас она не очень чистая, - хмыкнул я, потерев куцую бородку.

- В пути так всегда. Потом находишь баню, смываешь с себя грязь и живешь до следующего похода, - ответила девушка.

- Почти, как у нас. Работа. Утром идешь работать, а вечером купаешься, смывая грязь и негатив.

- Хорошая аналогия, Тима.

- Спасибо.

- Не за что. Но ты так и не ответил, что не так с твоей внешностью.

- Я маленького роста, - покраснев, буркнул я.

- Ничего подобного!

- Не знаю почему, но здесь я явно выше, чем в реальном мире. Может, сказывается воздух или пребывание, но это факт. Мой рост метр семьдесят. И фамилия идеально мне подходит.

- А какая у тебя фамилия?

- Кляйн.

- И правда, - рассмеялась Изабелла. – Подходит.

- Не представляешь насколько. Да и стеснительность виновата. После нескольких безуспешных попыток понимаешь, что ловить тебе на этом поле нечего, - улыбнулся я, а затем расхохотался, чем вызвал удивление Изабеллы. – Прости. Хороший я такой парень. Сижу и плачусь о своей жизни. Ладно. Глупости все это. Я привык жить со своим ростом, и он мне не мешает. А знаешь, что самое забавное?

- Что?

- Мой двоюродный брат является моей полной противоположностью, хотя многие говорят, что мы похожи.

- Это так?

- Насчет схожести не могу судить, но отличия кардинальны. Он задиристый, любит ругаться и во владении матерной бранью запросто уделает даже Ника с его языком без костей, - улыбнулся я. – Когда я учился, он вовсю флиртовал с девушками, дрался, скандалил и вообще вел весьма скользкий образ жизни. Наши матери, которые друг другу приходятся сестрами, тоже непохожи, как и мы с братом. Но, тем не менее, родня. Еще с детства стало понятно, кто и кем будет. Я постоянно за книжками пропадал, а Степка, так брата зовут, вечно носился с друзьями во дворе. То петарду в подъезд бросит. То нос кому-нибудь разобьет. Я ему даже втайне завидовал и удивлялся, как ему удается так весело жить. А потом понял, что он просто без тормозов. В этом есть своя прелесть. Он подсадил меня на тяжелую музыку. Вроде той, что играла на площади в столице.

- Ага. Children of Batman.

- Они самые. А потом мы разделились. Степка часто с друзьями пропадал, алкоголем баловался, его частенько, эм, рыцари-стражи забирали. Посадят в клетку, а потом, через пятнадцать суток, выпустят. И по новой. Я же учиться пошел, да и жизнь у меня была скучная. Вот Степка в нее и врывался порой, наполняя воздух руганью, алкогольными парами и смехом. В тот день, когда я в ваш мир попал, мы с ним договорились вечером погулять. Они с ребятами на крыше собирались и там орали песни под гитару, шутили и баловались спиртным. А тут вон что. Очутился я в сказочной стране и не факт, что вернусь обратно, - хмыкнул я, закуривая сигарету. Изабелла сочувствующе шмыгнула носом и даже соизволила меня похлопать по спине. – Так, что я не могу тебе дать ответ. Мортимер, кстати, обмолвился, что Кольцо, которое мы хотим создать, обладает еще какой-то силой, способной менять сказочный мир. Ты в курсе этого?

- Да. Он рассказывал об этом. Кольцо является его целью. Мечтой, способной изменить наш мир в лучшую сторону.

- Каким образом?

- Увы, этого я не знаю, а Мортимер не счел нужным об этом говорить. Я только знаю, что он хотел создать его, но ничего не вышло.

- Он открывал портал, - вспомнил я давнюю беседу. – Но, если я правильно понял, для него не были нужны эти вещи. Ах он хитрожопый…

- Тимофей, - грустно ответила Изабелла. – Ему нужно это Кольцо. В пророчествах моих теток говорилось о том, что его сможет собрать воедино лишь человек, рожденный не в этом мире. А Мортимер уже стар, и покидать башню для него опасно.

- Да, как же, - злобно буркнул я, хватаясь за виски. – Получается, что Кольцо – это цена за то, чтобы Мортимер открыл портал и вернул меня домой. Он не хотел испытывать судьбу, а тут появился я, тот, кто сможет достать ему все три ингредиента.

- Да. Он не хотел тебе этого говорить и взял с меня слово, что я тоже буду молчать. Прости, - девушка положила мне руку на плечо, но я ее скинул и, поднявшись, уставился вдаль.

- Это нечестно. Использовать меня, залезать ко мне в душу и так бесцеремонно в нее насрать, - тихо ответил я. Изабелла кивнула.

- Согласна. Но прошу тебя. Не суди Мортимера. Он Великий Колдун нашего мира. Благодаря ему держится защита границ, отделяющая Обитель Мертвых от всех прочих земель. Представь, что было бы…

- Не будем об этом, - отмахнулся я. – Я дал слово Мортимеру и я его сдержу. Он получит Кольцо, а я вернусь домой. Какая разница где жить, если даже в сказках есть ложь.

- Тимофей…

- Не надо ничего говорить. Ник с Колобком возвращаются, а на расспросы я отвечать не намерен.

- Чё как, ребятки? – жизнерадостно спросил толстяк, неся в руках корзину, полную грибов. – А я тут ништячков надыбал. Говношар уже сожрал все мухоморы и здесь чисто кошерная жратва.

- Я не голоден, - буркнул я, укладываясь на покрывале и заворачиваясь в мантию. – Костер горит и, если хотите, приготовьте себе ужин.

- Что случилось? – посерьезнел Ник. – Кто задохлика обидел? Выебать и высушить немедля.

- Отстаньте. Отстаньте все, - хмыкнул я, закрывая глаза. Долгий путь, насыщенный приключениями, и обычный стресс моментально дали о себе знать. Не прошло минуты, как я уже спал. И сны мои были темными и безрадостными.

Утром я проснулся раньше всех и смог в тишине и спокойствии выкурить сигаретку, сидя возле входа и наблюдая за тем, как солнце величаво появляется из-за горизонта, окрашивая лес внизу и горы в оранжевые и желтые цвета.

Вторым проснулся Колобок, который оглушительно зевнув, поздоровался со мной, потерся об ногу и укатился на поиски ежедневной дозы мухоморов. Изабелла, проснувшись, сделала было попытку заговорить со мной о вчерашней теме, но я дал ей понять, что обсуждать больше нечего и вернулся к наблюдению за горизонтом.

Ник, будучи волшебным артефактом в человеческом теле, бессовестно спал до тех пор, пока я не разбудил его с помощью жесткой оплеухи. Толстяк приоткрыл глаза и смерил меня ехидным взглядом, а затем, колко ухмыльнувшись, отправился варить кофе, к которому пристрастился и сам. Видимо синхронизация происходила успешно, раз появилась потребность в простых биологических функциях. Так глядишь, скоро Ник будет видеть развратные сны и удивляться тому, что его постель липкая по утрам. Улыбнувшись, я подозвал его к себе и указал рукой на узкую полоску, видневшуюся вдалеке.

- Подскажи мне, что там?

- Море, - ответил толстяк, хрустя сухариком и запивая его горячим кофе. – Папа, а тё такое моле?

- Не смешно, Ник. Дауны тоже люди и анекдоты про них оскорбительны.

- Ой да ладно. Серьезные все какие, аж ни пиздануть, ни бзднуть, - фыркнул тот. – А к чему вопрос?

- По суше нам идти еще очень долго, а Обитель Мертвых, насколько я знаю, отделена от других континентов водой. Так?

- Ага.

- Нам бы попроситься на корабль, следующий в ту сторону. Глядишь, и доберемся быстрей. Сколько плыть по времени до темной территории?

- Трое суток, - ответила за Ника Изабелла, подходя к нам.

- Серьезно? – удивился я, забыв о том, что дуюсь на девушку. – Мы пешком шли гораздо дольше, а тут за трое суток доберемся до другого конца земли?

- А хули ты хотел, Тимка? Сказочный мир, блядь. Темное и суровое время. Дороги меняются, континенты ползают, мулы ебутся и колдунов рожают. Если бы ты решил просто прогуляться от столицы до Опаловых гор, то идти пришлось бы примерно год. Негласное правило Порядка. Если у тебя есть цель, то дорога будет коротка, а если шляешься бесцельно, то наслаждайся пейзажами и окрестными деревенскими ебанатами. Все просто.

- Погоди. Я совсем запутался. Порядок реален?

- Ага. Космологическая сущность, повелевающая нашим миром. Ну, или просто помогающая всем не загнуться. Он вроде и есть, а вроде и нет. Порядок Шредингера, если тебе так понятнее. Его никто не видел, но он, сука, есть.

- Ужас.

- Ага. Так что. Пиздуем до воды и садимся на кораблик?

- Так будет проще и не придется потом искать лодку, - хмыкнув, ответил я. Изабелла, кивнув, согласилась с моими словами и отправилась убирать покрывала и утварь в мешочек. – Ладно. Тогда идем к морю.

- Так точно, товарищ женераль, - козырнул Ник, настроение которого улучшилось после озвучивания моего решения. Толстяк не переносил долгие переходы. А на корабле, знай себе, валяйся и в ус не дуй. По крайней мере, ему так казалось.

Мы достигли порта ближе к вечеру, когда солнце скрылось за горами и на северные земли опустились сумерки, принеся с собой обязательный вой волков и слабый туман, курящийся под ногами.

Порт представлял собой небольшую деревеньку, как та, где мы когда-то заночевали в трактире. Разве что домики были поменьше, и в воздухе пахло солью и рыбой. Люди, обитавшие в деревне, были сплошь хмурыми и беловолосыми здоровяками. Даже женщины были им под стать. Эдакие каноничные скандинавские блондинки, способные в один присест сожрать жареного лося и попросить без стеснения добавки. Они подозрительно на нас посматривали, заостряя внимание на смущенной Изабелле, волосы которого были темного цвета, да и сама девушка выглядела куда более хрупкой, нежели северянки с их обветренными лицами и внушительным ростом.

Разделившись, мы отправились на поиски подходящего судна, которое следовало на юг, к самой дальней точке центрального континента. Ник пошел с Колобком, а Изабелла, робко потоптавшись, изъявила желание следовать за мной. Но удача была явно не на нашей стороне.

Большинство владельцев судов не собиралось на юг, предпочитая бороздить северные воды и снабжая товарами и рыбой удаленные деревни и города. Они хмуро качали головами, стоило мне лишь заикнуться о цели своего путешествия. Когда надежда уступила места беспросветной меланхолии, один из рыбаков указал нам на далекую узкую лодку, стоявшую в самом конце причала, и посоветовал поговорить с ее владельцем. Делать было нечего и, дождавшись друзей, которые огорошили меня аналогичными результатами, мы отправились в указанном направлении.

Хозяином узкой лодки оказался темный эльф, сородичи которого сидели в таверне, где мы решили найти приют в давнюю пору. Он внимательно смерил нас суровым взглядом, а затем на ломаном языке спросил, куда мы следуем. Получив ответ, эльф на пару минут задумался и принялся общаться с помощником, тихо щебеча на родном наречии. В разговоре иногда проскальзывали знакомые слова, но назвать их радостными я бы не решился.

- Человек хотеть плыть на юг? – переспросил капитан, поправляя длинный изогнутый меч, висящий у бедра. – Зачем человек плыть на юг? Вода там опасна, полна твари, и слишком близко грань с темной землей.

- У нас есть дело, - туманно ответил я, протянув ему бумажку, выданную Мортимером. – Великий Колдун отправил нас с важным заданием.

- Эльф обязан считаться с колдун, - хмыкнул капитан, возвращая бумагу мне. – Ты плыть один или со спутник?

- Они со мной, - кивнул я. – Итого, три человека и один гомункул, как вы их называете. На самом деле, он безобидный.

- Я чувствовать его энергия. Хаос и нейтраль. Как и толстый человек.

- Э, бля. Я не толстый, - вклинился Ник. – У меня переходный возраст.

- Эльф не брать на борт человеческий женщина. Запрет богини Ллос.

- Мы чтим королеву Абисса и Темную Мать, - поклонился я, вызвав на лице эльфа удивление.

- Человек знать наш культ? – спросил он, жутко улыбаясь. Я кивнул, стараясь не смотреть на острые белые зубы темного эльфа.

- Да. Знаю. Эта девушка – мой друг, - после этих слов Изабелла зарделась, как маков цвет и скромно потупила очи. – Мы следуем все вместе. Если вопрос в цене, то сколько вы хотите?

- Человек знать обычай дроу и следовать на юг по воля Великий Колдун. Три сотни монет с каждый, - ухмыльнулся эльф. Сумма была внушительной. За такие деньги, как я уже знал, можно было бы купить свою лодку в отличном состоянии. Капитан явно не хотел брать женщину в плавание. Моряк всегда будет суеверным моряком, какой бы расы он ни был.

- Триста с каждого? – неуверенно протянул я и, повернувшись в сторону Изабеллы, вздохнул, когда девушка покачала головой, пересчитывая оставшиеся средства. – Дорого, капитан.

- Тогда вы плыть на другой корабль. Эльф не отказал, - гордо ответил капитан. Понятно. Специально заломил такую цену, чтобы не обидеть Колдуна отказом, в случае чего.

- У меня есть на два билета, - тихо сказала Изабелла, протягивая мне деньги. – Бери Ника и плывите. Так ты точно сможешь вернуться домой, а я отправлюсь в столицу по суше.

- Нет. Мы или плывем вместе, или не плывем вообще, - твердо отрезал я. – Каждый из нас важен в предстоящем деле. Сами понимаете. Да и обратный путь может быть опасным. Тем более для девушки. Вспомни лорда… кхм, того лорда.

- Сложно забыть, - вздохнула Изабелла. – Но денег и правда больше нет.

- Придумаем, - я снял со спины ножны с мечом Нуаду и, поморщившись, протянул их эльфу, который принял оружие с жадным выражением на надменном лице. – Этот меч стоит тысячу таких лодок, как у тебя. Если откажешь, то Великий Колдун обсыплет тебя чирьями. Клятвенно обещаю!

- Не стоит пугать эльф, человек, - улыбнулся капитан. – Я принимать твой плата. Ступайте на борт. Мы выходить через час. Лодка дроу быстрее обычный корабль. Я добраться до юга за два день.

- Надеюсь на это, - буркнул я, чувствуя себя голым и беззащитным. Привык уже к славному клинку, и без него было как-то грустно. – Как к тебе можно обращаться?

- Дриззт Де’Вир, - ответил эльф и пояснил, заметив мое удивление. – Наш дом объединиться. Я назван в честь далекий предок Дриззт.

- Ясно. И чего я удивлялся, - кивнул я, первым ступая на борт лодки, а мгновением спустя, за мной последовали и остальные.

Первые сутки плавания были спокойными. Экипаж лодки, состоящий из капитана, его помощника и пары молчаливых эльфов не обращали на нас внимания. Они лишь дали нам отдельную каюту, в которой преимущественно спала Изабелла, и больше не отвлекали. А я расположился под навесом в носовой части вместе с Ником и Колобком, у которого внезапно открылась морская болезнь. Уродец или спал все время или злобно катался по палубе, путаясь под ногами темных эльфов, которые улыбались, наблюдая за его метаниями. Всезнающий Ник пояснил, что у нашего друга обычная ломка, вызванная отсутствием мухоморов, которые Колобок сожрал еще на суше, не додумавшись оставить про запас. Но скоро и она сошла на нет.

А вот утром второго дня я проснулся от мелодичного и очень приятного пения, раздававшегося где-то рядом. Спящий Ник лишь поморщился да попросил вырубить музыку и дать честным морякам нормально отдохнуть. Но его слова остались без внимания. Лишь эльфы, щебеча на родном языке, спешно уводили лодку от скал, откуда и слышалось пение. Но и они не могли долго противиться чарующим звукам и совсем скоро отпустили штурвал, предоставив свое судно течению, несшему нас прямиком на скалы.

Чуть позже я увидел и обладательницу прекрасного голоса. Ей оказалась рыжеволосая дева, сидящая в томной позе на самом краю ближайшей скалы. Она пела о том, как полюбила человека и пожертвовала голосом ради того, чтобы быть с ним рядом. Она пела о любви настолько чистой, что у меня сводило сердце и безумно хотелось обнять прекрасную девушку и утешить ее, прижав к своей мужественной груди. На лицах эльфов застыло похожее выражение, что вызвало у меня настоящую злобу и желание неистово избить их до полусмерти.

Лодка приближалась все ближе и ближе, пока к штурвалу не подскочил капитан. Отчаянно ругаясь на ломаном всенародном, он быстро крутанул штурвал в другую сторону, молясь паучьей богине, чтобы та помогла ему. Но пение прекратил Ник, который проснулся с хмурым видом и, взяв в руки длинное весло, от души врезал им по голове рыжеволосой девы, когда мы проплывали рядом. Я изумленно наблюдал за тем, как она скрывается в воде и как ярко блестит чешуя на рыбьем хвосте, который был у девушки вместо ног. Забыв закрыть рот, я повернулся к толстяку и знаками спросил его о произошедшем.

- Да заебала эта курва Ариэль, - фыркнул Ник, убирая весло в сторону и наблюдая за тем, как на камень выползает большой красный краб, что-то бубнящий уходящему судну. – Вечно вылезет на камни и поет о своих пиздостраданиях, которые никому не интересны. Мы с Лордом, когда на север плавали, чуть не разбились из-за этой пропадлины. А эта тупая пизда даже не понимает, что делает. Хотя, хули от нее требовать, если она вилкой волосы расчесывает.

- Ариэль? – переспросил я. – Русалочка?

- Это ты по рыбьему хвосту понял, да? – ехидно хмыкнул толстяк. – Она самая. Известная блядина. Ладно бы просто минет морякам делала, так нет. Пока она песню свою поет, у всех чердак едет и так до тех пор, пока корабль не въебется в скалу. Шикарно?

- Не то слово, - кивнул я.

- Под этими скалами целое кладбище затонувших кораблей, не сумевших справиться с елдой в трусах. Во как бывает, Тимка. А моряков потом ее друзья пожирают. Краб с отвисшей губой и наивная рыба-даун. Взаимопомощь и все дела. Ладно. Я посплю еще, - зевнул он, поворачиваясь на бок. – Разбудите, когда приплывем.

- Что произошло? – встревоженно спросила Изабелла, разбуженная руганью капитана, что-то выговаривающего своим соплеменникам.

- Ник спас нас от русалочки, - растеряно ответил я. – Да что же за люди придумали такой мир?

- Какой есть, Тима, - улыбнулась девушка, присаживаясь рядом. Она замолчала, а затем взяла меня за руку. – Спасибо, что не оставил меня в порту. Ты был не обязан отдавать свой меч.

- Это просто меч и пока он мне не пригодился, - пожал я плечами. – Проехали. Главное, что мы плывем к цели.

- Да. Ты прав. Извини меня за то, что я молчала.

- Ничего. Сам психанул, - кивнул я. – Это не поступок взрослого мужчины, а истерика юнца. Я понимаю Мортимера. У него забот полон рот, чтобы гоняться за артефактами по всему миру.

- Не только это, - ответила Изабелла. – Когда он решил остаться в нашем мире, то невольно стал его частью.

- Он бы не смог найти Посох и, следовательно, Глаз Арга тоже, - протянул я. – Вот оно что. Ну, по крайней мере, мог бы и рассказать. Порядок неплохо защитил ингредиенты от вмешательства чужих. Аплодирую стоя.

- Кольцо меняет суть сказочного мира. Представь, если оно попадет в злые руки?

- Куда уж хуже, - фыркнул я, припоминая русалку, отправленную на дно жестоким Ником.

- Всегда есть место более худшему, Тимофей.

- Дева права, - раздался рядом взволнованный голос капитана. – Прости, человек. Эльф не смог доставить тебя на юг.

- О чем ты… - непонимающе, начал я, а затем, повернувшись в другую сторону, уставился на невиданное зрелище. – Едрить вас.

Примерно в ста метрах от нас из воды пулей выскочил большой корабль, весь покрытый водорослями и ракушками. На его палубе виднелось какое-то движение, но кто именно им управлял, оставалось загадкой. До одного момента. Ник, проснувшийся после того, как с корабля дали залп в нашу сторону, удивленно посмотрел в сторону незнакомца и схватился за голову.

- Ебаные маги, дрочащие в постельках. «Летучего Голландца» нам только не хватало.

- Держи, человек, - усмехнулся капитан, бросая мне меч Нуаду. Глаза темного эльфа горели мрачной решимостью. – Тебе он понадобится больше. Братья! Готовься к битва! Славная и кровавая. Во славу Ллос.

- Во славу Ллос! – вторили ему другие моряки, выхватывая из ножен кривые мечи. «Летучий Голландец», надув паруса, несся в нашу сторону.

Глава шестнадцатая. Коварные гномы.  ©Гектор Шульц

После приземления, мы забрали все еще спящего Колобка из номера, поискали ради жажды мщения бармена и нашли его в туалете, в который тот забрался с головой. Только одна лысая макушка и торчала. Ник не отказал себе в удовольствии плюнуть на лысину и растереть слюну носком ботинка после того, как я отказался бить вероломного хозяина, продавшего нашу подругу в рабство полоумному миллиардеру, мотивировав тем, что он уже сам себя наказал.

Дальнейший путь было решено продолжать в полной осторожности, ибо пилот улетел обратно и был велик риск того, что он вернется с вооруженным до зубов подкреплением, призванным наказать дерзких иноземцев, совершивших акт вандализма в отношении хозяина и его прекрасной, в кавычках, жены.

Поэтому, примерно через пару часов, когда мы углубились в горы и нашли чистую и сухую пещеру, было решено устроить небольшой отдых. Изабелла по-прежнему молчала и задумчиво теребила в руках шнурок от своего мешочка. Я старался не лезть к ней с глупыми предложениями и покуривал сигаретку, сидя у входа в пещеру и рассматривая проплывающие в вышине облака. Ник безжалостно растолкал спящего Колобка и поведал ему феерическую и леденящую кровь историю спасения одной девицы одним могучим артефактом и постоянно мешающимся под ногами человеком из другого мира. Круглый уродец, недовольный тем, что его разбудили, сначала покрыл толстяка отборной руганью, а затем укатился прочь на поиски мухоморов. Я, конечно же, озвучил ему, что шанс найти грибы в занесенных снегом горах чрезвычайно мал, но Колобка это не остановило. Он всегда делал то, что считал нужным, как и все хаотически нейтральные существа сказочного мира.

Чуть позже я убедился в правильности своего решения, найти приют в пещере. Над нашими головами несколько раз пролетал знакомый вертолет, пока не затих после финальной разведки. Наверняка умчался докладывать хозяину о том, что наглецы, оскорбившие его жилище, замерзли и превратились в ледышки. Что же. Нам это было только на руку.

Когда солнце скрылось за горной грядой, ощутимо похолодало и мне, скрепя сердце, пришлось разрешить Нику развести костер в глубине пещеры. Выйдя на воздух, я отошел подальше и проверил, не демаскируют ли блики огня наше укрытие. К счастью, наша пещера по-прежнему оставалась незаметной. Вернувшись, я вновь уселся возле входа, не рискуя оставлять Ника одного на дежурстве. Толстяк показал себя неважным сторожем, а мне очень не хотелось повторения прошлых приключений. Поэтому, закутавшись в волшебную мантию, я сидел и смотрел на морозное небо чужого для меня мира, неспешно наслаждался сигаретами и пил кофе, сваренный ехидным Ником. За этим-то занятием меня и застала Изабелла, присев рядом и прижавшись к плечу.

- Спасибо, Тимофей, - через некоторое время произнесла она, кутаясь в свою мантию.

- За что? – спросил я.

- За то, что нашел меня и вырвал из лап этих… этих… извращенцев, - девушка все также старательно заменяла ругань на более приличные слова, оставаясь верной собственным принципам.

- У меня выбора не было, - улыбнулся я, протягивая ей чашку с кофе. – Я знаю, кто эти люди и на что они способны.

- Они заставляли меня смотреть на их… совокупления. Раз за разом. Представляешь? – взволнованно воскликнула Изабелла. – Это было так… противоестественно и ужасно. Мужчина лизал мизинец той женщины, а она тряслась так сильно, будто ее током било.

- Не удивлен, - хмыкнул я, догадываясь о причинах тряски жены лорда Грея. – Напомни мне на будущее, не брать алкоголь у ненадежных барменов.

- К тебе аналогичная просьба, Тима. И все-таки, спасибо. За то, что помог мне.

- Мы одна команда и друг за друга горой. Сколько раз ты нас выручала своими знаниями? Не счесть. Так что давай замнем тему с благодарностями.

- Хорошо, - порозовев, улыбнулась девушка и, покопавшись в мешочке, с которым не расставалась, достала из него небольшое яркое перышко. Затем она разделила перо на две симметричные половинки и одну из них протянула мне. – В знак моей благодарности другу.

- Спасибо, - кивнул я, бережно прикрепляя перо к мантии. В этом мире все по-другому. И я получил странный знак внимания от девушки, к которой питал симпатии, хоть она об этом даже не догадывалась. – Иди, поспи. Завтра выдвинемся.

- А ты? – спросила она, поднявшись с камня, на котором сидела.

- Посижу немного. Мороз бодрит, да и спать не хочется, - соврал я.

- Хорошо. Доброй ночи, Тима.

- Доброй ночи, Изабелла, - кивнул я и, повернувшись в сторону Ника, доказывающего Колобку какую-то странную теорему, громко крикнул. – Укладывайтесь спать. Я посторожу.

- А я не хочу спать, - буркнул толстяк, расстилая покрывало рядом с костром.

- А тебя никто не спрашивает, - съязвил я на правах лидера группы. Ник, было, побурчал о том, что всякие попаданцы борзеть начинают и с артефактами темных не считаются, а потом ровно засопел. Я удивленно переглянулся с Изабеллой. Сомнений не было. Ник спал праведным сном младенца и сладко чмокал губами во сне.

Утром я всех разбудил и заставил любоваться на свою опухшую физиономию, которая не привыкла к ночному бодрствованию под завывание волков. Ник, даже не удивившийся тому факту, что всю ночь сопел словно суслик в своей норе, и сваливший все на синхронизацию частицы с телом, сварил кофе и поджарил хлеб на вновь разведенном костре. Изабелла, покопавшись в мешочке, достала горсть порошка, который незамедлительно отправился в мою чашку и придал мне шикарный заряд бодрости и сил. Колобок снова укатился на поиски любимых им мухоморов и таки нашел парочку сморщенных и замороженных недомерков, которые с наслаждением рассасывал, как фруктовый лед. А потом, затушив костер, наша компания выдвинулась в путь, к видневшимся отчетливо на горизонте Опаловым горам. Где-то там хранился Глаз Арга и Роза Ветров – два ингредиента, что были нам жизненно необходимы.

- Ветер усиливается, - прокричал я, идя впереди всех и используя меч в качестве альпенштока.

- Да ладно? – сварливо ответил идущий за Изабеллой Ник. - А я думал, что это теплый ветерок и где-то зреют кокосы с бананами.

- Не смешно. Ветер крепчает с каждым шагом. Будто нас пытаются остановить.

- Это же цверги. Хули ты от них ждал? Радушия, пачки папирос и каравай румяного хлеба? Они анально отгородились от мира, а мир отвечает им взаимностью. Помню, как Лорд к ним ходил за какой-то волшебной вещью. Чуть пердак себе не заморозил, пока добрался. Ух он зол был. Чуть не уебал главному карлу по сопатке, благо, что добряк внутри. Примерно через полчаса полегчает. Это защитный аркан. Изабелла, объясни нашему лидеру, что он балбес, а то у меня ебало замерзло.

- Он прав, - крикнула девушка. – Стандартный пассивный защитный аркан второго погодного класса «Морозный ветер в лицо».

- А пятого класса? – ехидно спросил я.

- «Ледяные гвозди», - не оценив сарказма, ответила Изабелла. – Поверь. Они были бы куда хуже.

- Охотно верю. Защитный аркан действует на ограниченной территории?

- Чаще всего. Мортимер умеет создавать арканы без привязки к топологическим точкам, но это уже из высшей магии.

- Ты тоже так можешь?

- Нет. Я только учусь, - улыбнулась девушка. Я обернулся и, посмотрев на нее, вновь восхитился красотой Изабеллы. Её щеки разрумянились от мороза, а глаза блестели так ярко, что можно было бы ослепнуть. Она, заметив мой пристальный взгляд, моментально смутилась. – Что такое?

- Ничего, - быстро поправился я. – Задумался просто. О, ветер стихает.

- Подходим к границам карловых земель, да будут они жареное пингвинье говно жрать, уебки карликовые, - пропыхтел Ник, который, как и всякий толстяк, презрительно относился к любым физическим нагрузкам. – Дайте мне яду, мне надоела эта жизнь.

- Охотно исполню, дружище, - радостно осклабился я, подходя к толстяку и занося над ним меч. Ник коротко взвизгнул и, подскочив на пару дюймов, бросился бежать вперед, к темнеющей вдали пещере, возле которой горели два смоляных факела, и виднелся покосившийся указатель, выполненный в виде стрелки.

Подойдя ближе, я прикрыл глаза от слепящего солнца, появившегося вместо свинцовых туч, и прочитал удивительную надпись, выполненную на потрескавшемся дереве. «Валите нах!» - значилось там, а стрелка была повернута к пути, откуда мы только что пришли. Хмыкнув, я дождался Изабеллу и указал ей на странную надпись. Девушка фыркнула, как делала всегда, стоило Нику или Колобку начать крыть всё и всех матом, а потом направилась к пещере, возле которой прыгал Ник, привлекая наше внимание. Вздохнув, я пошел за ней следом.

- Бля, вы только зацените, - воскликнул он, когда мы приблизились к нему и обратили внимание на лежащий возле входа скелет. Все бы ничего, но в тазу скелета торчал брусок золотого цвета. Как раз там, где находится задница. – Я же говорил, что цверги ебанутые. Вот и какому-то бедолаге в пердак запихали кило чистого золота. Может возьмем? Чего добру пропадать.

- Не советую, - тихо ответила ему Изабелла, опустившись на корточки и внимательно осматривая находку. – Он заколдован.

- В смысле? – удивился Ник. – Получается, что этому чуваку никто не пихал в жопу золото?

- Пихал, - невесело усмехнулась девушка. – Он сам себе его туда и запихал.

- Ох, бля. Коварные недомерки, - возмутился толстяк, показывая темной пещере неприличные жесты.

- Скорее всего, слиток – это очередная ловушка, - заметил я. – Стоит к нему прикоснуться, как проклятие начинает действовать. Защита от нежелательных гостей.

- Верно, - кивнула Изабелла. – Я бы с радостью изучила его повнимательнее, но здесь холодно, да и цель у нас другая.

- Перед тем, как мы туда войдем, - предупредил я, отвесив Нику щелбан, чтобы привлечь внимание. – Не трогайте ничего без спросу. Если уж здесь такая ловушка, то я боюсь представить, что там внутри. Второе. Колобка не выпускать.

- А мне норм тут. Ваще похуй, - раздался из мешка глухой голос уродца. – Зеркало мне мухоморов нашло по пути, так шо мне вылезать вообще необязательно. Буду нужен, орите.

- Вот и славно, - хмыкнул я. – Тогда вперед. Помните, за чем мы сюда пришли.

Стоило войти в пещеру, как в лицо сразу же ударил поток горячего и даже жаркого воздуха. Чуть подумав, я снял мантию и остался в одной майке, весьма пожеванной и потерявшей былой вид. Изабелла, посмотрев на меня, последовала примеру и, бережно скрутив мантии, убрала их в бездонный мешочек.

Дальнейший путь, как это часто бывает, проходил в полном молчании. Может, виноват был скелет возле входа или явное нежелание обитателей пещеры контактировать с чужаками, но даже неугомонный Ник предпочитал молчать в тряпочку, изредка матерясь, если спотыкался о чьи-то кости, без сомнений тоже брошенные здесь ради предостережения случайным путникам.

Частенько нам попадались узкие темные лазы, которые неизвестно куда вели, а проверять это желающих не было. Лишь Изабелла, хмурясь, старательно выводила карту в своем блокноте. Я мысленно выругался и послал себя на три веселых буквы за то, что мне в голову не пришла мысль о такой очевидной ловушке, как обратный путь. Поди, вот разбери, куда тут идти, когда все убранство длинного коридора составляют факелы, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Но мое негодование не продлилось долго. Впереди появилось красное свечение и далекие звуки, больше похожие на песню, изредка прерываемую глухими ударами металла по металлу. Изабелла почти прижалась ко мне слева, а Ник справа, чуть не вцепившись в руку пальцами. Да уж. Видимо страх чувствуют даже волшебные артефакты, относятся они к темным или светлым. Спустя несколько десятком минут тоннель резко закончился и мы очутились в обширной пещере, залитой ярким светом факелов. Присвистнув, я задрал голову и уставился на далекие своды, еле видимые в вышине. Но нетерпеливое покашливание Изабеллы, вернуло меня в реальность и правильно сделало.

Рядом с нами стоял смешной и забавный бородатый гном в зеленых шортах, с нарисованным на одной штанине грибочком. Темные глаза существа были несколько далеко от мясистого носа, что придавало гному тот самый очаровательный и даже нахальный вид, а широкая и паскудная ухмылка с желтыми неровными зубами и торчащим языком, довершала великолепную картину. Он шумно втянул воздух и, хрюкнув, плюнул тягучей желтой слюной прямо в Ника, который не ждал от вероломного гнома такого коварства и, забыв про мой наказ, схватил с ближайшего стола молоточек и помчался за улюлюкающим коротышкой. Я лишь покачал головой и, подхватив с пола оброненный толстяком мешок с Колобком, бросился следом, держа попутно Изабеллу за руку. Девушка отчаянно краснела, но продолжала держаться за меня, словно за спасательный круг.

Пропетляв среди многочисленных столов с инструментом и диковинными механизмами, мы выбежали в центр пещеры, откуда раздавалась музыка. Ник был там и, что не прибавляло оптимизма, он был связан весьма ловко и умело, а вокруг него водили хоровод похожие на первого коротышки, распевая во всю глотку знакомую мне песню.

- «Человеки ожидают свет.

Страха нет. Страха в них нет.

Тьма в тот свет тотчас придет,

И весь мир начнет отчёт.

Раз! Пиздой накрылось солнце!

Два! Не светит нихуя в оконце!

Три! Небесный свет уходит вдаль!

Четыре! Всех человеков ждет печаль!

Спалит всех солнце своим светом,

Словно жаркое ядро кометы.

Взмывает пламя внутри меня!

И сожжет всех столб огня!

Раз! Пиздой накрылось солнце!

Два! Не светит нихуя в оконце!

Три! И блещет сердце тягучей тьмой,

Четыре! Она всех уведет за собой!».

- Rammstein, - удивился я, забыв и про клинок Нуаду, и про Ника, который костерил гномов так, что ему запросто бы обзавидовался даже знаток великого и могучего.

- Что? – переспросила Изабелла, категорически отказываясь отпустить мою руку.

- Rammstein, говорю. Группа из моего мира. Гномы немного изменили текст, но это не столь важно.

- Как тот бард Бибер?

- Почти. Только Rammstein многие любят, а Бибера не очень, - кивнул я. – Сказочная страна не перестает меня удивлять. Они вроде не опасны. Может мне удастся раскидать всех и освободить Ника.

- Не вздумай. Цверги коварны. Не зря они самого Локи несколько раз облапошивали.

- Локи? Аса?

- Да. А уж он куда хитрей всех известных мне существ. Нам надо действовать осторожно, - ответила девушка и ойкнула, когда гномы замолчали и повернулись в нашу сторону, безмолвно сверкая темными глазами. – Привет.

- Девка, - неуверенно протянул один из них, коротышка в розовых шортах, на которых, в отличие от первого, был нарисован желтый круг. Остальные гномы тут же загалдели и даже подошли ближе.

- Девка, бля. Шикардосная. Сиськи клевые. Бронелифчик заебеним? А ну как стрела попадет и сосок ей отхуярит?

- Тима, это мне не снится? – жалобно спросила Изабелла, делая шаг назад, ибо гномы постепенно наступали, совершенно не смущаясь кого бы то ни было.

- Тогда это странный сон, - буркнул я, осторожно вынимая меч из ножен. – Эй, парни. Угомонитесь. А это что?

- Где? – отвлекся один из них и, посмотрев в указанном мной направлении, хмыкнул. – Меч, дрищара.

- Это я-то дрищ? – обиделся я. Гном кивнул в ответ.

- Ага. Ты, бля, мечей никогда не видел? Пацаны, тут человеки меч никогда не видели.

- Ёбу дали? Пидоры? Вафлить всех! – загомонили другие гномы, отходя от девушки и обступая меня. – Дрищ. Дрищу тож бронелифчик нужен. Чашечки только маленькие сделаем. У него грудь впуклая. Зацени, пацан.

- Уверены? – спросил я, когда один из коротышек протянул мне гигантский двуручный меч, привлекший мое внимание. Гном кивнул, и я бережно взял оружие в правую руку.

- Ну как? Заценил? Охуенный же?

- Тихо! Давайте по одному.

- Не. Мы так не можем. А ты смотри давай. Нажми кнопку, - я послушно нажал на небольшую круглую кнопку, аккурат под крестовиной. По лезвию меча моментально пробежала странная волна, а затем оно вспыхнуло и загорелось.

- Огненный меч?

- Круто, пацан? Сурт заказал. О, о! – перебил всех еще один коротышка, в синих шортах. – Щелкни пальцем по яблоку. Бля буду, это заебись.

- Здесь? – переспросил я и, прикоснувшись к рукояти, охнул, когда из крестовины выскочил бронзовый член, длиной в пару дюймов. – И зачем он?

- Мы встроили в меч хуище, чтобы Сурт, когда воткнет меч в жопу Одина, хуище выебал аса. Ахахаха! – заржали гномы, а гном, которого мы встретили первым, уже тащил мне грозный моргенштерн, увенчанный острыми, как бритва шипами. – Зацени, пацан. Залупная дубина!

- Чего?

- Залупная дубина, - повторил гном, протягивая оружие мне. Хмыкнув, я увидел, что моргенштерн и впрямь похож на детородный орган, принадлежащий среднестатистическому великану. А гном, не смущаясь, продолжал перечислять технические характеристики удивительного оружия. – Стосантиметровая елда, высококачественная сталь, даж дырка есть, откуда маслом раскаленным плеваться можно. Залупная дубина. Во!

- Шикарно, - усмехнулся я, нажимая кнопку и наблюдая за тем, как из верхней точки дубины хлещет кипящее масло. Гномы, увидев радость на моем лице, тут же засуетились и бросились в разные стороны, чтобы через несколько мгновений притащить мне еще больше разного оружия и доспехов. Правда у них была одна отличающаяся деталь. Каждое изделие странных коротышек, так или иначе, относилось к половым органам. Заметив, что гномы поглощены мной, я подмигнул Изабелле и кивнул в сторону Ника, который по-прежнему был привязан к столбу. Девушка хитро улыбнулась и, дождавшись, пока все гномы отвернутся, направилась вызволять нашего друга. А мне только и оставалось, что слушать восторженные вопли коротышек, нашедших себе ценителя их трудов.

- Пацан, пацан, - я опустил взгляд вниз и улыбнулся гному в красных шортах, который протягивал мне трусы. Правда, сделанные из металла и обладающие внушительным гульфиком. – Зацени, пацан. Жоподральные портки. Сам сделал.

- И в чем их фишка? – спросил я. Гном усмехнулся и, нажав на скрытую кнопку, уставился на мое лицо в ожидании положительных эмоций. Эмоции, и впрямь, были положительными. Где еще увидишь то, как из гульфика появляется тридцатисантиметровый член из чистого золота, – Обалдеть. И зачем такие трусы нужны?

- Пацан, бля. Прикинь, у какого-нить короля хуй не стоит. Покупает он эти трусы и может хоть всю ночь королеву пердолить! Охуенно?

- Ага.

- Тут, бля, есть колдунство для человеков. Типа хуй натуральный, прикинь. Все чувствуешь пока ебешь кого-нить. Охуенно?

- Хорошая замена виагре, - улыбнулся я, отдавая бронетрусы гному. – Ты молодец.

- Пацаны, пацаны, - покраснел от смущения гном. – Человек-то нормальный. Не выебывается, как прочие. Давайте ему пиваса нальем и сосисок пожарим?

- Давай. А хули он сам не может? Лучше пусть мои мечи посмотрит. Там в одном три хуища на выбор. Для драконьей пилотки, человековской и эльфийской.

- Днищные эльфы. Нахуй их. Ты еблан? – загалдели гномы. – Переделай. В пизду эльфов!

- Лады, пацаны, - грустно ответил изобретатель меча с тремя членами, мягко отстраняя кулаки коллег от своего мясистого носа. А я, пользуясь моментом, отошел назад, к своим друзьям, которые махали мне из-за колонны, привлекая внимание.

Продолжение главы в комментариях.

Глава пятнадцатая. Северные извращенцы.  ©Гектор Шульц

Чем дальше мы шли на север, тем становилось холоднее, и если Нику, который, по сути, являлся волшебной вещью, или Колобку холод был глубоко по барабану, то я, будучи знатным мерзляком, начал сожалеть о том, что не додумался попросить у Мортимера какой-нибудь теплой одежды. Зато додумалась захватить ее предусмотрительная Изабелла, достав из бездонного мешочка пару теплых накидок, которые обладали уникальными свойствами. Будучи тонкой тканью, они прекрасно удерживали тепло и не давали холоду достигнуть румяного тела. Плюс ко всему накидки не стесняли движений и вообще доставляли минимум дискомфорта, которого и вовсе не было.

Когда с неба посыпался мелкий снежок и на горизонте появились не внушающие оптимизма тучи, коллективно было решено заняться поисками места для ночлега, ибо на землю грозилась обрушиться безжалостная пурга. Спустя пару часов, мы наткнулись на небольшую деревеньку, населенную простыми крестьянами. Те, в ответ на наши расспросы о какой-нибудь корчме, молча указали вперед и посоветовали заглянуть в таверну «Хворый выблядок». Я даже не успел удивиться странному названию, как всезнающий Ник моментально меня просветил.

- Мы во владениях сэра Кристиана Грея и его злоебучей супруги Анастасии, - рек толстяк, шагая по дороге в тоненькой рубахе и не смущаясь удивленных взглядов северян, которые изумленно на него посматривали.

- Того самого Грея? – переспросил я.

- Ну явно не Дориана, который надрачивал на свой портрет, пока случайно спермой ткань с него не сшиб и не постарел за пару секунд до состояния вялой мошонки, - ехидно ответил Ник. – Этот Грей, который Кристиан, особо ненавидим всей местной фауной за свои сексуальные извращения. До того, как найти себе тупую пизду Анастасию, он успешно задрючивал до смерти пару десятков девиц в месяц. Потом, вроде как, остепенился, но злоба людская еще жива. Название трактира тому свидетельство. Зацени вон вывеску того магазина.

- «Специфичные вкусы», - прочел я и прыснул в кулак, вызвав удивление Изабеллы. – Что?

- А я считаю, что хозяин этих земель весьма достойный муж и хранитель традиций, - неуверенно ответила она, покраснев, когда на одной из стен появилось волшебное граффити, сообщающее о том, что хозяин Грей любит лизать письку единорогам.

- Достойный, - протянул толстяк. – Только вот никто его не любит. Эка печалька. Кстати, вон и наш трактир. Там можно переждать бурю и разжиться припасами. Боюсь, скоро Тимку надо будет в хворост упаковывать, пока он в сосульку не превратился.

- Не дождешься, - ехидно ответил я. – Ладно. Идем внутрь. Там тепло, есть еда и пара постелей. Ник, спрячь Колобка в мешок. Не хватало нам еще вопросов местных, которые почуют дивный аромат.

- А я его замаскирую, - воскликнула Изабелла, щелкая пальцами и посыпая уродца очередной щепоткой волшебной смеси. – Так лучше?

- Погодь, - хмыкнул Ник и, чуть повозившись, извлек из носа два больших ватных тампона. – Порядочек. Розами теперь пахнет, а не говняшками. Но все-таки, пиздуй, друг мой в мешок. В комнате тебя выпустим. И молчи.

- Лады, хуебалды, - невнятно буркнул Колобок, запрыгивая в предусмотрительно раскрытый Ником мешок. – Заебцом, отвечаю.

- Вот и славно. Пошли уже. Буря усиливается, - нетерпеливо поторопил я друзей и, оббив ноги от снега, первым шагнул в таверну.

Но стоило переступить порог, как меня и моих друзей оглушил разномастный гомон множества невероятных существ, о которых мне только читать и доводилось.

Прямо в центре таверны стоял большой загаженный стол, за которым громко галдели бородатые коротышки, оказавшиеся стандартными фэнтезийными гномами. Компанию им составляли другие коротышки, безбородые и с весьма лукавыми физиономиями. Они то и дело опускали широкие кружки в бочонок с чем-то вкусным и задорно хохотали шуткам, которые рассказывали бородатые соседи.

В уголке расположилась группа странных существ, внешне очень похожих на человека, только с черной, как гудрон, кожей и белыми глазами без зрачков. Они тихо о чем-то переговаривались, изредка бросая на соседний стол с гномами раздраженные взгляды. Справа от них сидела компания, состоящая из трех человек внушительного роста и комплекции. Они были закутаны в ярды грубой шерсти и мрачно сверкали пронзительно синими глазами в сторону тех, кто переступал порог трактира. Рядом с их столом, возле грубых стульев, стояли грозные топоры, сплошь увитые руническими узорами, а у самого большого возле стула покоился гигантский молот, отполированный до зеркального блеска.

Посреди всего этого хаоса ловко сновали миловидные девушки с полупрозрачными крылышками за спиной и в весьма фривольной одежде. Я даже присвистнул, когда стало понятно, что нижнего белья на девушках нет. Но их это явно не заботило и девушки, мило переговариваясь с другими посетителями, споро разносили заказы по столикам.

Но стоило нам войти, как от центрального стола отделился один из безбородых коротышек и, шатаясь, подошел к нам. Он действительно был очень маленьким и почти упирался мне в пупок кучерявой макушкой. Ник, увидев его затуманенные глаза, раздраженно фыркнул и пробубнил что-то относящееся к наркоманам и любимым ими веществам, после чего демонстративно отвернулся. Но я-то знал, что толстяк внимательно слушает и демонстративно наблюдает за каждым посетителем северной таверны.

- Тебе чего? – улыбнулся я и обратился к коротышке, который продолжал стоять рядом со мной молча и покачиваясь на месте, будто поломанный маятник.

- Слышь, братан, - проникновенным голосом ответил он. – А у тебя нет пыхнуть? Ну там скандинавской может или средиземской? А?

- Ты о чем вообще? – нахмурилась Изабелла, подключаясь к разговору.

- Ну травки мне бы это. Чуточку всего. Пятку и будет.

- Как я и думал. Очередной блядов наркоман, будто нам говношара не хватает, - буркнул Ник и добавил громче. – Пиздуй к своим корешам, мудило. Нет у нас травы. Мы вообще за здоровый образ жизни. Доминируй, властвуй, унижай. И всякая такая хуйня.

- Слышь, ты чё такой дерзкий, а? - не меняя интонации, спросил коротышка. – Тебе череп не жмет?

- Тебе он явно жмет, - ехидно ответил толстяк и невразумительно буркнул, когда от стола с другими коротышками, отделился еще один. С густой рыжей бородой.

- Что за терки, гости? – спросил он рокочущим басом.

- Никаких терок, - поспешил ответить я. Только драки сейчас и не хватало. – Твой друг у нас траву клянчит и дерзит вдобавок.

- Сундук уже выкурил и все мало, - проворчал бородатый, отвешивая своему другу внезапную оплеуху. – Чеши отсюдова, дерьмоед. Халявщик, бля. Мало того, что мы за тебя башляем, ты еще и до честных человеков доебываешься.

- Во, во. Можно я ему балдушку пропишу? – обрадованно воскликнул Ник, когда угроза физической расправы стала исчезать.

- Я тебе сейчас балдушку пропишу, жиртрест, - фыркнул бородач, хрустнув пальцами. Его руки, несмотря на малый рост, были очень хорошо развиты и под бронзовой кожей шикарно играли мускулы. – Ну полез к вам этот придурок и чего? Не видно разве, что он под кайфом?

- Видно. Потому и надо прописать, - осклабился толстяк.

- Отставить, - перебил его я и повернулся к коротышке. – Мы уже долго идем и устали так, что сил даже пререкаться нет. Отведи своего друга за стол и позволь нам заказать себе еды.

- Конечно, человек. Чеши к бармену и скажи, что Орик велел дать вам лучшей жратвы на всем севере, а если этот гондон заартачится, ты мне маякни. Я ему мигом едало подрихтую, - заржал бородач и, взяв безбородого за шкирку, потащил того в сторону гомонящего стола. – Пошли, недотыкомка. Вьебем-ка эля.

- Ебаные северные обезьяны, - буркнул Ник, когда угроза в лице бородатого миновала. Правда он не услышал брошенную напоследок фразу безбородого любителя травы о том, что он ненавидит пидоров с юга, а то не миновать бы стычки. Как я понял, толстяк был весьма чувствительным, хоть и старался не показывать этого.

Протиснувшись сквозь дерущихся бродяг к барной стойке, я устало облокотился на деревянную столешницу и поднял руку, как привык это делать в моем родном мире. Этот жест не остался без внимания от бармена, которым оказался суровый северянин с копной грязно-желтых волос и в засаленном фартуке. Он скептически смерил нас взглядом и недовольно что-то пробурчал, натирая чистой тряпкой стеклянный стакан.

- Чего? – переспросил я, силясь переорать гомон в таверне.

- Чем помочь могу, путник? – более громко ответил он, переводя внимательный взгляд с меня на Изабеллу, а затем на Ника.

- Нам бы две комнаты и ужин.

- Мест нет. А на ужин картофельные очистки, - хмыкнул он, отворачиваясь и давая понять, что мы здесь нежеланные гости.

- Погодь, грязноволосый, - вклинился толстяк. – Орик сказал, что тут лучшая жратва и ты нам непременно поможешь. Стало быть, он напиздел?

- Орик? – бармен моментально поменялся в лице и из надменного стал более раболепным. – Комната есть только одна, господари. Остальные заняты. Пурга на улице бушует и комнаты нарасхват.

- Сойдет, - устало кивнула Изабелла. – А ужин? Есть что-то кроме картофельных очисток?

- Конечно, сударыня. Для вас я не пожалею и бутылки старого вина из собственных запасов, - заискивающе ответил хозяин таверны.

- И все это организовать в комнату? – елейно спросил Ник, пользуясь моментом. – Сам посуди, тут хуева туча гномов, варвары вон зыркают зенками и думают, у кого бы кошелек подрезать, а про темных эльфов вообще молчу. А у нас дама и весьма малахольный мальчик, в моем лице.

- Все сделаем, - кивнул бармен и добавил чуть тише, наклонившись в мою сторону. – Вы только, это, Орику не говорите. Он сегодня празднует рождения восемнадцатого сына. Эль в бороду стукнет и гном тут все разнесет.

- Гном? Так это свартальв? – переспросил я, зацепившись за фразу хозяина. Тот побледнел еще сильнее, став похожим на очень грязную восковую свечу, провалявшуюся пару лет в навозе, а затем мелко помотал головой из стороны в сторону.

- Нет, господарь. Цверги сюда не заходят. Они ночные жители, да и далеко обитают. Сторонятся других, предпочитая клепать свои изобретения и злато собирать.

- Ладно, - отмахнулся я. – Какая наша комната?

- Пятая, - ответил бармен, протягивая мне ржавый ключ. – Вы только, это, запирайтесь на ночь. А то мало ли что. Соседи могут быть буйными.

- Договорились, - перебила его Изабелла. – Ждем ужин и поскорее.

- Пять минут, сударыня, - кивнул хозяин таверны и, свистнув, подозвал к себе странного карлика зеленого цвета, которому передал указания насчет ужина и в какую комнату его принести. Больше нам ничего не оставалось делать, как подняться наверх и хоть немного отдохнуть в тепле, радуясь тому, что пурга за окном никого не тронет.

Чуть позже, когда мы наконец-то добрались до своей комнаты и с наслаждением заняли две кровати, в дверь робко постучали. Открыв ее, я увидел того самого зеленого карлика, который держал в руках два подноса с ужином. Упоминание имени грубого гнома явно пошло на пользу хозяину таверны, ибо ужин был очень славным. Вареная картошка, мясо с подливкой и бутылка вина, не очищенная от паутины и пыли. Ник и Изабелла перехватили у меня подносы, а я, тем временем, протянул карлику бронзовую монетку, которыми нас щедро проспонсировал Мортимер перед уходом. Слуга удивленно и даже немного алчно повертел в мозолистых руках сверкающую драгоценность, похрюкал, а затем, бросив осторожный взгляд в коридор, принялся ожесточенно жестикулировать. Я не мог понять, что он хочет этим сказать, зато свое мнение нашлось у Ника.

- О, я знаю эту игру, - обрадованно воскликнул он, увидев, как карлик показывает три пальца, а затем переводит их на нас. – Три слова, да? Матерных? Одно матерное? Иди в пизду? Пошел на хуй? Соси свой член? Да бля, что ты сказать-то хочешь?

- Ник, свали отсюда, - раздраженно буркнул я, заставив толстяка исчезнуть. Карлик благодарно кивнул, а потом ткнув в сторону бутылки и, сложив ладони вместе закрыл глаза. – Будем крепко спать? Это бы не помешало. Мы давно уже в пути.

- Ммм, - промычал слуга, но я выпроводил его за дверь, докинув еще одну монету.

- Странный малый.

- Навеное, хотел сказать, что с этого вина мы будем спать, как младенчики, - улыбнулся толстяк, а потом посуровел. – Вы будете, а я, как обычно, буду хуи пинать. Ну Мортимер. Вернемся, попрошу, чтобы дал мне блядовы инструменты наслаждения. Бухать, дрочить и спать. А большего и не надо.

- Обойдешься, - мрачно ответила Изабелла, приступив к нехитрому ужину. – Нам и сквернослова хватает, а тут еще и алкоголик-извращенец на горизонте замаячил. Увольте.

- Злые вы, - фыркнул Ник, демонстративно заваливаясь на соседнюю кровать и отворачиваясь к стене.

- Пусть бурчит, - тихо добавил я, улыбнувшись. – Так он чувствует себя живым и ему это нравится. Я подслушал как-то, о чем они с Колобком болтали. Бля, Колобок.

- Что? – испуганно спросила девушка, когда я бросился к мешку толстяка.

- Спит уже. Ник, - меланхолично спросил я. – А что у тебя в мешке мухомор делает?

- А я ебу? – сварливо ответил тот. – Ладно. Подкинул, чтобы говношар не мешался. Пусть отдыхает. Ему полезно.

- Нам тоже отдохнуть полезно, - хмыкнул я, присоединяясь к ужину. Еда недурна, вино прекрасно. Что может быть лучше?

А вот и ничего. Ослабевший от тягот, лишений и стресса, организм дал сбой, и всему виной стала бутылка вина, пожертвованная радушным барменом, испугавшимся одного дерзкого гнома. Вот такой вот каламбур.

Изабелла сладко зевнула и, улыбнувшись, легла поудобнее на кровати, а я, спотыкаясь, добрался до той, где лежал Ник и, свернувшись клубочком, закрыл глаза. На секунду в сознании всплыл образ странного карлика, который хотел о чем-то нас предупредить. Может быть о том, что вино бьет в голову или его попросту разбавили сильным снотворным. Но и эти мысли растворились в водовороте ярких искр, а потом пришел и сон.

Сон грубым образом прервали, влепив мне солидную пощечину. Левая щека горела так сильно, хоть яичницу на ней жарь. Блюдо вышло бы просто на загляденье. Пробурчав, что-то невнятное, я перекатился было на другой бок, но пощечина повторилась. На сей раз по правой щеке.

Кое-как открыв глаза, я увидел над собой испуганное лицо Ника, тщетно пытавшегося меня разбудить. Толстяк что-то кричал, но все звуки будто выключили, оставив лишь черно-белую картинку, как в немом кино.

- Что за… - промычал я, перекатываясь на кровати, пока не рухнул на пол, подняв в воздух тучу пыли.

- Просыпайся, ёб твою мать, - рявкнул Ник, пиная меня ногой. – Изабеллку нашу спиздили.

- Как спиздили? – сознание вернулось моментально, обрушив на меня жуткое похмелье. Во рту все пересохло, а руки и ноги были такими ватными, хоть сейчас на выставку в стиле модерн. Толстяк не отказал себе в удовольствии врезать мне еще раз и удовлетворенно хмыкнул, когда я застонал более натуралистично. – Хватит меня бить.

- А что мне еще делать? – буркнул он. – На крики ты не реагируешь, на пощечины тоже. Остается старая добрая пиздюлина.

- Где Изабелла? – спросил я, садясь на кровать и массируя виски пальцами. – Голова сейчас отвалится.

- Теперь я понял, что карлик-то сказать пытался. Вино-то, сука, отравлено было.

- Спасибо, кэп. Это я уже понял.

- Короче, отметаем нахуй ненужное. Вы, как вино допили, почти моментально вырубились. А через пару часов в дверь постучали. Я послал всех в пешее путешествие к эрогенным зонам и собрался было дальше считать количество трещин на потолке, как в комнату ворвались три злоебучих гиганта в черном и знатно меня отмудохали. Ну сам знаешь, мне пиздюлины, как три пизды колено. Притворился я, что без сознания валяюсь, а они Изабеллу на руки схватили и выкатились отсюда. Потом тебя будить пришлось, а ты вставать не хочешь. Я уж грешным делом подумал, что все, пиздеус посетил братюню моего, как ты признаки жизни подавать начал.

- Кто это был?

- У них на одеждах странный символ еще светился. Вроде как вензель. Переплетенные буковки К и Г. Бля, - ошарашенно замолчал толстяк. Я кивнул, соглашаясь с мыслью, что посетила его буйную голову.

- Кристиан Грей.

- Ах он лукавый, презлым отплатил за предобрейшее, - протянул Ник. – Повинен кастрации! Пидор!

- А я еще удивлялся, почему в трактире нет обычных женщин, а потом твой рассказ вспомнил, как хворый выблядок девушек истязал, - ответил я. – Вещи не забрали?

- Не, тесак твой вон около кровати лежит, как и мешок Изабеллы с колдунством.

- Ты знаешь, где находится замок этого урода? – спросил я, ополаскивая лицо теплой водой из бочки для питья.

- Ага. Из нашего окошка виден. Пурга закончилась, так что за час доберемся, - кивнул толстяк.

- Тогда собирайся, - мрачно буркнул я. – Кое-кому надобно по едалу настучать, как любит выражаться Орик.

- Боевитый ты стал, Тимка. Не к добру это, ох не к добру, - тихо вставил Ник, закидывая мешочек Изабеллы к себе в торбу. – А впрочем, где наша не пропадала. Я даже с Лордом так не веселился, как с тобой.

- Шутки шутками, но это все начинает напрягать.

- Что именно?

- Стоит нам устроиться на ночь, как тут же случается нечто из ряда вон выходящее. То нападение разбойников, то упырей, теперь вот головорезов Грея, который является обычной выдумкой.

- Мы все тут выдумки, Тимка. По большему счету, конечно. Только дети, рожденные от выдумки, более или менее реальные. Как Изабелла и другие.

- А удача? Ты не задумывался, что нам порой невероятно везет?

- Не без этого, - хмыкнул Ник. – Это сказочная страна и жизнь здесь течет по сказочным законам. Ты же знаешь, да и Мортимер тебе наверняка рассказывал.

- Рассказывал. Но все равно как-то необычно это испытывать на себе. Смотри, Посох Проклятой топи нашелся в Яме с ранкором и именно в тот момент, когда оказался нужен.

- Мортимер тебе объяснял, что Посох скрывается от тех, кто хочет вновь собрать армию упырей.

- И откроется тому, у кого другая цель, - воскликнул я. Толстяк кивнул в ответ.

- Ага. Так со многими вещами в этом мире, Тимка. Дураки находят волшебных щук, которые исполняют их желания, женятся на принцессах и заделывают им орущих отпрысков с айкью ниже нуля. Спасают королевства и целые миры, всего лишь найдя то, что нужно, в нужное время, уж пардонь за каламбур.

- А в моем мире это редко встречается. Обычно, дураки так и остаются дураками. А Зло торжествует.

- Это тебя в теологию понесло, бро, - философски заметил Ник, подавая мне меч Нуаду. – Но в целом, ты прав. Здесь все идет по-другому. Не так, как ты привык. И если сможешь понять всю суть магии сказочной страны, то станешь колдуном более могущественным, чем Мортимер. Он-то как раз ее и понял. Логика, даже примитивная и долбоебичная, существует в этом мире, в то время как в вашем мире, ее владение ограничивается высшей математикой. Тут математика и логика дополняют друг друга. Понимаешь или я тебя нахуй запутал?

- Понимаю.

- Вот и славненько, дружище. Пока мы не завершили свой путь, и не достигли цели, наше приключение будет идти по сказочным законам, щедро разбавленным личными хотелками Порядка, отвечающего за этот мир. Как только разберешься с этим, то сразу же идти станет легче, - подмигнул он мне. – Так что. Идем мы Изабеллу вызволять? Она хоть и является моралисткой сраной, но я уже привык к ее закидонам.

- Идем, конечно, - кивнул я, поправляя перевязь меча и думая о том, что мне сказал Ник. – Напомни потом набить бармену морду. Наверняка он сейчас прячется где-нибудь в подвалах.

- Заметано, дружище. Говношар предлагаю оставить, чтобы не тащиться с ним. А ну как проснется и давай шухер наводить в замке Грея, да на гобелены ссать. Ну нахуй.

Спустя час мы с Ником подошли к роскошному замку лорда Грея, хозяина этих земель. Я, давший себе зарок ничему не удивляться, таки удивился, увидев за коваными воротами шикарные спортивные автомобили, стоившие в моем мире баснословных денег. Да и само имение было призвано показать высочайший статус владельца.

Замок был сделан из белого мрамора, настолько белого, что свежевыпавший снег рядом с ним казался серым и грязным. Окна, в отличие от других замков, увиденных мной, были обычными пластиковыми стеклопакетами, словно какой-то сумасшедший дизайнер дал волю своей больной фантазии.

На одной из башен виднелись лопасти небольшого вертолета и там, наверняка, находилась и взлетная площадка, дабы хозяин не марал свои ножки, ступая там, где ходят обычные смертные. Но даже не это пугало больше всего. Все здание было утыкано черными видеокамерами, глазки которых изредка моргали красным, что свидетельствовало о том, что за замком внимательно наблюдают. Как и многочисленные фигуры молчаливых охранников с автоматическим оружием в руках, лениво переговаривающиеся по рациям. Просто так в эту защищенную обитель не попасть, и следовало бы подумать о более незаметном способе проникновения.

Расположившись в ближайших чахлых кустиках, я достал из торбы Ника мешочек Изабеллы и книгу с простейшими заклинаниями, выданную мне колдуном Мортимером. До этого момента мне еще не доводилось колдовать и самое время это исправить. Ник внимательно следил за моими действиями, а потом, махнув рукой, принялся считать птиц, пролетающих в лазурной вышине неба. А я перелистывал страницы в поисках подходящего заклинания, способного помочь нам в спасении Изабеллы.

- «Огненный хлад», «Чуткие руки», «Свеча», - бормотал я, бегло просматривая описания заклинаний. – «Взрыв замков». Ник, это не подойдет?

- Не. Нас тут же заметут. Нужно что-то тихое и незаметное. «Коварный шептун» там или что-то в таком духе. Маги вообще любят витиевато называть заклятия. Вот и угадай, что он имел в виду под словами «Пораженческая ненависть слепого долбоеба».

- Ладно, - хмыкнул я и обрадованно зашипел, найдя, наконец, что-то стоящее. – Вот. «Слабая невидимость».

- Есть такое заклинание, - кивнул толстяк, продолжая считать птиц.

- А что же ты молчал тогда? – гневно буркнул я. – Время-то тикает.

- И утки пукают. Мортимер синхронизацию через жопу сделал. Половина моих знаний еще внутри частицы, что висит на твоей шее. Поэтому я не могу знать все, как раньше. Процесс синхронизации долгий и нужно время, чтобы он завершился успешно. Я и про ранкора вспомнил только тогда, когда ты пояснил. Ладно, что там с заклинанием?

- Нужно две щепотки кориандра, мозжечок гуся, перетертый глаз хамелеона и секундную стрелку от часов, - растеряно прочитал я. – И как разобраться где что лежит? У Изабеллы тут все неподписанное.

- Погодь, Тимка. У нее мешочек тоже волшебный. В него много чего влезает и есть пара практичных функций, - перебил меня толстяк. – Засунь внутрь него руку и произнеси тот ингредиент, что тебе нужен. Если у Изабеллы его нет, то рука останется пустой и будем искать другой вариант.

- Удобно, - я сделал все в точности так, как велел Ник, и с удивлением заметил, как в руке что-то появилось. – Что там дальше?

- Смешать, но не взбалтывать. Посыпать полученной смесью себя и получить легкую невидимость, - ответил мой спутник, на секунду задумавшись. – Синхронизация, Тимка. Не зверей.

- Что значит «Легкая невидимость»? – спросил я, посыпая себя и Ника порошком, а потом ойкнул, когда толстяк исчез. На том месте, где он только что стоял, лишь слабо вибрировал воздух, создавая контур Ника. – Понял. Вопрос снимается.

- Чудесно, блядь. А теперь пошли. Надеюсь, у них не стоят всякие магические арканы, чтобы ловить проходимцев.

- Проверим. А теперь молча вперед.

Ворота удалось миновать довольно легко. Трелей сирены, оповещающей о том, что на территорию вломились чужаки, не последовало, и я счел это добрым знаком. Правда, действовать предполагалось быстро, ибо у заклинания был один существенный минус. Оно действовало ровно пять минут, а за это время следовало бы поскорее проникнуть в замок.

Я, было, свернул в сторону главного входа, но Ник, прошипев проклятья на мою голову, потащил меня за угол, где нашлась неприметная дверца с бронзовой табличкой «Тех. Выход» на ней. Конечно. Защитные арканы наверняка стояли около главного входа, а вот мелкие двери, находившиеся в труднодоступных местах, могли быть без охраны, что давало надежду на счастливое завершение дела. Но дверь оказалась запертой. Времени оставалось все меньше и камеры наверняка зафиксируют нас сразу же, стоит заклинанию перестать действовать. Ник в бессильной злобе вломил кулаком по стене и таким образом активировал скрытый механизм, отпирающий злополучную дверь. Пробормотав хвалу удаче, я юркнул в темный проход и сделал это как раз вовремя. Действие чар закончилось, и передо мной стоял целый Ник, у которого, правда, отсутствовала левая нога и правая рука. Со мной было тоже самое, о чем и сообщил толстяк, пытаясь не заржать. У меня, в отличие от него, не было части головы, и в районе груди зияла дыра. Вид у нас был, что надо. Любого человека напугает до истерики, даже если тот не верит в призраков.

Однако внутри замка тоже было полным-полно охранников и камер видеонаблюдения, которые следили за всеми уголками имения лорда Грея. На наше счастье, камеры изредка поворачивались, что позволяло почти незаметно проскальзывать в слепые зоны и дожидаться, когда следующая камера отвернется в другую сторону.

Несколько раз нас чудом не замечали охранники, но если сначала мы спрятались за тяжелой портьерой и частично невидимая нога Ника не вызвала подозрений у стража, то потом просто повезло наткнуться на слепого идиота, под носом которого прошмыгнули два других идиота. А как нас еще назвать, если вы вознамерились пробраться в святая святых местного лорда и хозяина этих земель.

Лишь на третьем этаже я позволил себе небольшую передышку, предварительно спрятавшись в подсобке уборщика среди многочисленных чистящих средств и швабр с вениками. Ник ехидно прокомментировал выбор укрытия, но в итоге был вынужден заткнуться, когда рядом с дверью в подсобку, чинно прошествовал патруль. Стоило им скрыться за углом, как мы выбрались наружу и отправились на поиски нашей подруги.

Продолжение главы в комментариях.

Древнегреческие страсти 18+». @Гектор Шульц

Предупреждение: Мата много, стеба много, Зевса много. На лавры других не претендую.

Действующие лица.

Зевс – Будущий Мистер Олимп, мистер «Золотой дождь», терзатель Прометея, тролль, лжец, бабник, смутьян и просто душка.

Кронос – папа Зевса, титан, негодяй, пожиратель собственных детей, , бодибилдер, хуеплет и дебил.

Рея – мама Зевса, несчастная женщина с вечной печалью на лице, замужем за хуеплетом Кроносом.

Гера – сестрожена Зевса, милашная садистка, ревнивица и внезапно – хранительница брака и семьи в будущем.

Посейдон – брат Зевса, любитель плескаться в воде и обладатель трех осьминогоподобных хуев.

Аид – мрачный брат Зевса, молчун, мыслитель, по образу жизни – блэк-металлист.

Деметра – сестра Зевса, любительница возиться в земле.

Гестия – сестра Зевса, хранительница очага и жертвенного огня, скромница и умница.

Амалфея – коза.

Циклопы – трудолюбивые уродцы.

Гекатонхейры – хуйзнакокто с 50 головами и 100 руками. Лютые и свирепые.
Слуги - слуги.

Акт первый. Рождение и младенчество Зевса.

Дворец Кроноса. Вечер после ужина. Кронос чешет яйца, Рея прядет.

Кронос: - Рея, я кушать хочу.

Рея: - Ты ел минуту назад.

Кронос: - Я массу набираю, мне нужно.

Рея: - Возьми в холодильнике свиной рубец.

Кронос: - Холодильник еще не придумали.

Рея: - Ты заебал. Дай помечтать!

Кронос: - Кстати о мечтах. Ко мне вчера прорицатель приходил.

Рея: - И?

Кронос: - Рассказал мне интересные вещи. Мол, меня мои же дети убьют.

Рея *бурча себе под нос*: - Скорее бы.

Кронос: - Чего?

Рея: - Надо было его прогнать. Вечно эти прорицатели хуйню несут. Папу своего вспомни. Напрорицали, ты ему член и отрезал. Серпом да по яйцам.

Кронос: - Ну… я прорицателя сожрал. Протеинчик же.

Рея: - Даже не сомневалась. И к чему ты беседу завел?

Кронос: - Боюсь я, что мои дети меня свергнут. Надо их тоже сожрать!

Рея: - Совсем от стероидов своих пизданулся, окаянный?! Онежребенок! Нивчемневиноват!

Кронос: - Похуй. Трон важнее. И вообще. Молчи женщина. Я тут владыка, а ты мне зубы заговариваешь. Тащи детей. Буду ими ужинать.

Рея уходит из зала, качая головой. Кронос ковыряется в зубах и довольно похлопывает себя по животу.

Рея *вернувшись с двумя детьми*: - Кого первого, ирод злоебучий?

Кронос: - Того, кто в воде забавляться любит.

Рея *качая головой*: - У него имя есть. Посейдон.

Кронос: - Я думал, что его Витя зовут. Мне такое имя нравится.

Рея: - А мне похуй, что тебе нравится, ирод. Ты ж его сожрать решил. Витю-Посейдона.

Кронос *проглатывая удивленного ребенка*: - Вкусненько. Теперь в качалку.

Рея: - Ирод!

Посейдон *из живота папы*: - Агу, бля…

Спустя несколько съеденных Кроносом детей…

Кронос: - Рея!

Рея: - А?

Кронос: - Я есть хочу!

Рея: - Ты всех сожрал!

Кронос: - Правда?

Рея *хлопая себя по лбу ладонью*: - Кривда, опездок. Аида, Геру, Деметру, Гестию и Витю-Посейдона.

Кронос: - А у тебя больше нет?

Рея *влепив мужу подзатыльник*: - Я богиня, а не свиноматка, мать твою! Шестой в животе еще.

Кронос: - Жалко. Ладно. Пойду протеинчику выпью, а ты попробуй его вытолкать.

Рея *бурча себе под нос*: - Я тебе, блядь, вытолкаю…

Через два протеиновых коктейля…

Рея *поднося Кроносу камень в пеленках*: - Жри, оглоед!

Кронос: - А волшебные слова?

Рея: - Приятного аппетита.

Кронос *проглатывая камень*: - Спасибки. Что-то он тяжелый был.

Рея: - Какого зачал, такой и получился.

Кронос: - Почему у тебя живот еще большой?

Рея: - Чтобы ты спросил, балбес. Воды еще не отошли.

Кронос: - А, ну ладно. Пойду спать. Нужно переварить отпрыска. Тренер говорит, что ночью мышца растет.

Рея *злобно посматривая на мужа*: - Спокойной ночи, уебище.

Кронос: - Что?

Рея *более громко*: - Сладких снов, владыка моей вагины.

Кронос *делая отрыжку*: - И тебе.

Остров Крит. В центре, на большом камне, тужится Рея. Рядом стоят куреты, ее верные слуги. После пяти часов младенец выскакивает из вагины Реи и, делая кульбит, запрыгивает сразу на руки матери. Все в ахуе. Рея тоже.

Рея: - Сына?

Зевс *недовольно открывая глаза*: - МУАХАХАХА, БЛЯДИ!

Рея *повернувшись к слугам*: - А чего эт он?

Слуги: - Бывает. Успокоится скоро.

Рея *наблюдая за гогочущим Зевсом*: - Оки-токи.

Зевс *багровея лицом и почесывая кулачками бороду*: - АХАХАХАХА! ЛОЛ! АХАХАХАХА!

Через семь дней непрекращающегося смеха…

Зевс: - Ма?

Рея: - Слава Урановым яйцам. Замолчал…

Зевс: - Ма, я есть хочу.

Слуги: - Мы приведем корову.

Зевс: - Нахуй корову. Хочу козу. Беленькую.

Рея *устало*: - Давайте козу, а? Еще семь дней ржача я не выдержу.

Слуги уходят и через некоторое время возвращаются с козой.

Слуги: - Это Амалфея.

Зевс *строя козе глазки*: - Привет, Амалфея… Я Зевс, ебатель всего и вся в будущем.

Амалфея: - Беее, бля…

Зевс: - Давай свои сисечки. Так и хочется из них молочка попить.

Рея: - Весь в отца.

Зевс *отрываясь от козьего вымени*: - Ма, а где папа?

Рея: - Во Вьетнаме погиб. Я тебе потом письмо из горящего танка покажу.

Зевс *недоверчиво*: - Гонишь?

Рея: - Ага. Грустно мне. Папка-то твой, ирод, всех детей сожрал. Только тебя мне и удалось спасти.

Зевс *многозначительно*: - Надо бы ему отомстить.

Рея: - Ешь давай, мститель.

Зевс: - Ок.

Акт второй. Битва с титанами.

Спустя много лет сосания козьего вымени и разговоров с матерью…

Зевс *глядя на высохшую Амалфею*: - Ма, а что с козой?

Рея: - Отправилась в Вальхаллу.

Зевс: - А можно я из ее шкуры щит сделаю?

Рея: - А из рогов остроконечные туфли.

Зевс: - Не. Так лохи ходят. Мне только щит нужен.

Рея: - Как хочешь. А вот кишочки не выбрасывай.

Зевс: - Папу травануть хочешь?

Рея: - Ага. Я тебе рецепт скажу, а ты приготовишь.

Зевс: - Нормуль.

Дворец Кроноса.

Входит Зевс и Рея. Кронос качает бицепсы и любуется на себя в зеркало.

Кронос *бурча себе под нос*: - Кто красив? Я красив, сука! Какие банки, а? А вены? Ух!

Зевс: - Здравствуй, папа.

Кронос *бросая гантели на мраморный пол*: - Витя?

Зевс: - Антоша, блядь, старый дурак.

Кронос: - Да, да. Помню сына своего, Антошку. Как сейчас помню, лежите сиську просите, Уран помирает, роялем придавленный, Рея плачет, Гея плачет, а ты эпосы читаешь и Витю-Посейдона за чуб таскаешь.

Зевс: - Это был не я. Ну да ладно. Я тебе протеиновый коктейль принес.

Кронос *заинтересованно*: - Так давай сюда.

Зевс молча наблюдает, как отец выпивает отраву, приготовленную из внутренностей усопшей козы Амалфеи.

Кронос: - Чейта мне плоховато, сына.

Зевс: - Это слабительное «Циклон-А». Выводит все шлаки из организма и способствует появлению качественного рельефа.

Кронос *открывает рот и извергает на мраморный пол пятерых подросших детей*: - Буэ!

Зевс и Рея *морщась*: - Бля…

Через несколько часов на Олимпе, Зевс и родственнички планируют свержение папы. Рея меланхолично за этим наблюдает, попутно штопая сыновьям и дочерям трусы.

Зевс *тыча пальцем в карту*: - Сюда прихуярим табун сатиров.

Аид *мрачно*: - Нахуя?

Зевс: - По приколу.

Аид: - У него титаны, а у тебя только мы.

Рея: - Кхе-кхе…

Зевс *недовольно*: - Болеете, мама?

Рея: - Циклопов позови и гекатонхейров.

Зевс: - Гека-кого? Что это за ебань?

Рея: - Сторукие и писятглавые великаны.

Аид *усмехаясь и показывая пальцами козу*: - Брутально!

Посейдон *встревая*: - Хочу купаньки!

Зевс: - Отъебись. Потом будешь купаньки. Сначала папу кастрируем.

Рея: - Не надо!

Зевс: - Ладно. Тогда в тюрягу его. На миллион лет.

Рея: - Норм.

Гера, Гестия и Деметра: - Ваще заебок.

Зевс *зовет циклопов*: - Эй, циклопы!

Циклопы *поднимаясь из Тартара*: - Зевс!

Зевс: - Ну что, пойдем одноглазых мять?

Циклопы: - Не смешно.

Зевс: - Звиняйте, пацаны. К битве готовимся. Поможете?

Циклопы: - Говно – вопрос. Папа твой – уебок.

Зевс: - Есть децл.

Циклопы: - Короче. На тебе молнии.

Зевс *брезгливо вертя в руках свежевыкованную молнию*: - Что-то хиловата.

Циклопы: - Метни в стену.

Зевс *метая молнию в стену и охуевая от увиденного*: - Мрамор вдребезги.

Циклопы: - А представь что с папой твоим будет?

Аид: - Пиздец брутально. Чисто сатанизм!

Циклопы: - Ага. А тебе шлем.

Аид *восхищенно смотрясь в зеркало*: - Брутально!

Циклопы: - Ага. Витя-Посейдон тоже здесь?

Посейдон *скромно потупив очи*: - Да.

Циклопы: - Держи трезубец. Будешь протыкать всех и рыбу ловить.

Посейдон *меланхолично*: - Спасиб. Мне бы в бассейн лучше. Воняю уже.

Рея: - Да заебал ты, чистюля.

Зевс: - Ма!

Рея: - Простите. Нервы.

Гера, Гестия и Деметра: - А нам что, одноокие?

Циклопы *смущенно*: Ну… это… сиськи можем побольше сделать.

Гера, Гестия и Деметра *разглядывая новые формы*: - Норм.

Зевс *строя глазки Гере*: - Гера, что вечером делаешь?

Гера * жеманно хихикает*: - Титанов ебошу!

Зевс: - Давай вместе?

Гера: - А давай.

Рея *мрачно*: - Это называется – инцест.

Зевс и Гера: - Нет, ма. Это любовь.

Рея: - Похуй. Зови гекатонхейров.

Зевс *сжимая молнию в руке*: - Гетанохейры!

Гекатонхейры: - А?

Зевс: - Ебать вы страшные.

Гекатонхейры: - На себя посмотри, бородач. Чего звал?

Зевс: - Хотите папу моего побить?

Гекатонхейры: - А что нам за это будет?

Зевс: - Будете его охранять в Тартаре. Без цензуры.

Гекатонхейры: - Норм. Спасибо.

Зевс: Да хули там. Собираемся на войну.

Все: - Ебашь Кроноса!

Голос Кроноса издалека: - Твою мать, нахрен!

После долгой битвы титаны были повержены и заключены в Тартар. Настал черед делить новый мир. Все новоявленные боги собрались на Олимпе.

Акт третий. Новый порядок.

Олимп. Стоят Зевс, Аид, Посейдон, Гера, Гестия, Деметра и Рея. Слуги постоянно таскают хозяевам амброзию и судачат о том, какие у Геры сиськи.

Зевс: - Титаны – параша. Зевс – наша няша!

Аид *мрачно*: - Экий ты балбес, братец.

Зевс: - Похуй. Делим мир?

Аид: - Я за.

Посейдон *плаксиво*: - Купаться хочу!

Рея: - Ну, блядь….

Зевс *обрадованно*: - Иди, братюнь! Вон океанов хуева гора. Повелевай ими.

Аид *недовольно*: - Схуяли?

Зевс: - Цыц. Кто тут папка?

Аид: - Ну ты.

Зевс: - Ну вот и молчи, некромант. И вообще, иди подземным миром владей.

Аид: - Брутально, но кажется мне, что ты за лоха меня держишь?

Зевс: Не-не. Ты чего, брат? Все по фен-шую! Будешь души человеков судить.

Аид: - Ладно.

Аид и Посейдон уходят в новые царства.

Рея: - А ты, сын?

Зевс *гордо*: - А я буду небом владеть и всей землей.

Гера *недовольно*: - А ебало от жира не треснет?

Зевс *пихая Геру в бок*: - Пойдешь за меня?

Рея: - Зевс!

Гера: - Ага. Типа – жена?

Зевс: - Типа, да.

Гера: - Ок.

Рея: - Пиздец.

Гестия и Деметра: - Аллё! А мы?

Зевс *почесывая лоб*: - Да хуй его знает. Деметра, чего ты хочешь?

Деметра: - Дачку бы или ранчо. Буду лошадей разводить и виноград.

Зевс: - Не, виноград Дионису оставим.

Деметра: - Кто такой Дионис?

Зевс: - Сын мой будущий.

Гестия: - А мне бы любовь тогда.

Зевс: - Не. Афродите уйдет.

Гестия *недоуменно*: А это кто?

Зевс: - Дочь моя будущая.

Гестия: - Да ты заебал!

Зевс: - Ну так, кто папка, того и тапки.

Гестия: И что мне делать тогда?

Зевс: - Будешь очаг хранить.

Гестия: - Ладно. Главное вас не видеть, умники блядовы.

Гера: - А ну цыть. Кто тут мамка?

Рея: - Понеслась моча по трубам…

Зевс: - А ты, ма?

Рея: - Не, не. Ну нахуй. Я лучше просто тут поживу. Буду лентяйничать и вино пить.

Зевс: - Губа не дура.

Рея: - Слышь, я вообще-то вас всех родила, Кроносу камень дала, отраву тебе сварила и советов на всю жизнь надавала. Вот ты как с матерью, сына!

Зевс: - Ладушки, ма. Не зверей.

Рей: - Ой, все.

Гестия и Деметра *пожимая плечами*: - Ну мы пошли тогда?

Зевс *кивая*: - Давайте, сестрюни. Заходите в гости.

Чуть позже. Зевс и Гера в постели, милуются и нежничают.

Гера: Сомнительно мне, что ты меня любишь, муж мой.

Зевс *удивленно*: - Только тебя и люблю. Хочешь татуху на член набью? «Гера фарева!»?

Гера: - Не. Антисанитария же. Лучше поклянись, что будешь любить только меня.

Зевс *скрестив за спиной пальцы*: - Бля буду, Гера.

Гера: - Вот и славно. А теперь под одеяло и целуй меня везде.

Зевс: - Оки-токи.

Далекий голос Кроноса из Тартара: - При мне такой хуйни не было…

Зевс *шепотом*: - То ли еще будет…

Глава четырнадцатая. Посох и то, что он умеет.  ©Гектор Шульц

Картина маслом, за которую любой музей современных искусств попросту удавится. Среди зеленого океана из упырей на картине выделялись три фигурки, привязанные к шестам. Участи фигурок не позавидовал бы даже самый прожженный оптимист, который даже в куче говна видит солнышко и радугу.

Великая Ма, как называли ее упыри, Кровавая графиня, как говорил я, Карбункулярная Кадавра, как именовало упырицу волшебное зеркало, подошла к нам и застыла в трех шагах с весьма отвратной ухмылкой на уродливом лице. Оно и понятно. Мы же были в качестве пленников и без пяти минут знатного обеда для зеленокожих, так что улыбаться нам не дозволялось.

- Кто вы такие? – громко спросила графиня, остановив свои желтые глаза на Нике, который выглядел наиболее аппетитно.

- Плод твоего ебаного воображения, уебищная ты старуха, - огрызнулся толстяк, чем явно не добавил себе плюсиков в карму. – За нами следовали рыцари. Миллион ебаных тяжеловооруженных рыцарей с мускулами, как у молодого Гефеста, будь проклят хромоногий калека. Короче, я к чему веду. Пиздец тебе, старушка. Отпусти нас, пока еще возможно, а то потом поздняк метаться будет.

- Рыцари? – переспросила упырица, не обратив никакого внимания на ругань.

- Много рыцарей, - кивнул Ник. – С мечами, булавами, копьями и надписями на щитах «Ебал я упырей в принципе».

- Это хорошо, - облизнулась графиня. – Война – хорошо. Больше пищи для моих деток. Восемь миллионов, их непросто прокормить. Но сейчас разговор не о них, а о вас. Что забыли такие сладкие детки в Проклятой Топи?

- Гуляем просто. Решили изучить культуру славного народа упырей, - вставил я и вздрогнул, когда упырица перевела свой немигающий взгляд на меня.

- Гуляете? С этим? – прошипела она, схватив из рук одного из подданных мой меч. Упыри, увидев, что именно держит королева, отчаянно взвыли и заорали во всю мочь своих глоток.

- А что не так-то? – удивился я. – Обычный меч. Сейчас, знаете ли, небезопасно шляться по сказочной стране без оружия.

- Молчи, Тимка, - промычал Ник, побледнев пуще прежнего. – Им очень знаком твой меч.

- Чем же? – спросил я, но графиня сама решила ответить на мой вопрос.

- Этим мечом сразили Сенария Гнилоухого, мир его тухлой душонке. Эта сраная железка погубила миллионы моих деток и сейчас она вновь вернулась в наши руки.

- Блядь, - честно буркнул я, не считаясь с чувствами других людей. Впрочем, это меньшее, что могло бы их заботить на данный момент.

- В точку, дружище, - фыркнул толстяк. – Теперь нам не отвертеться.

- Итак, убийцы упырей и проклятье зеленого народа, - продолжила графиня, взяв в руки частицу зеркала, которая больше всего походила на обычный амулет. – Что вы скажете по поводу этой вещи?

- Да, ничего особенного, - беззаботно улыбнулся я. – Простой амулетик, который мне подарила мама, перед тем, как я начал влипать во всякое дерьмо.

- Ох, ну если так, то негоже тебя оставлять без подарка матери, да, сладкий мальчик? – жутко улыбнулась упырица, подходя ко мне и вешая частицу зеркала на шею. – Возьми. Пусть он будет с тобой в последние минуты твоей жалкой жизни. А потом кто-нибудь из моих деток заберет его себе, когда твои кости остынут и станут гладкими, как морская галька. А вот и наша красавица проснулась.

- Где мы? – испуганно спросила Изабелла придя в сознание. – Тима, кто это такие?

- Упыри, - буркнул я. – Взяли нас в плен и сейчас собираются сожрать.

- Да, попробовать вас на вкус. Кроме тебя, деточка, - оскалилась графиня, подходя ближе к девушке. – Насчет тебя у меня другие планы.

- Какие?

- Кровавая ванна, - ответил я. Королева удивленно подняла одну бровь и вернулась ко мне.

- Верно, мальчик. Откуда тебе известно это?

- Вас же зовут Эржебет Батори?

- Я предпочитаю Елизавета. Да, это так. Но откуда тебе это известно? – ее лицо было в считанных сантиметрах от моего, вызывая противоречивые чувства, где главенствовало одно – тошнота, ибо от графини воняло разлагающейся плотью и нечищеными целый век зубами.

- Я из другого мира. Того, где тебя придумали, - задержав воздух, ответил я.

- Человек? Настоящий человек? Вот так новость, - зашипела упырица, хватая меня за плечо. – Я думала, что это сказки, но сказкой оказались мы сами. Тем слаще будет твое мясо, когда мои детки приготовят тебя по всем правилам поварского искусства.

- Умней ты ничего не мог пиздануть, Тимка? – сварливо вставил Ник. – Теперь нас точно не отпустят. Из простого деликатеса, ты стал неебическим деликатесом. Кто еще может похвастаться, что он ел человека из другого мира. Хотя, погоди.

- Чего? – переспросил я, увидев, как на лице Ника расцветает ехидная улыбка. – Что?

- Эй, гнилозубка, - важно надувшись, рявкнул он, чем вызвал возмущенный ропот других упырей. Но графине стоило лишь поднять руку, как все моментально успокоились.

- Что, сладкий толстячок? Не терпится отправиться на костер?

- Не. Этому свое время. Мы требуем Испытания!

- Испытания? – переспросил я и ойкнул, когда королева упырей яростно заревела, обдавая лицо Ника зловонным дыханием.

- Испытание, - твердо ответил толстяк. – Вам, зеленорожим уебанам, это известно лучше, чем мне. Совет магов, после сражения с Авилием, постановил, что каждый пленник упырей может пройти Испытание королевы и если с честью выйдет из него, то получит свободу. Это право было надежно внесено в мировое устройство сказочной страны и вам, блядям зеленым, придется с этим считаться.

- Он прав, - кивнула Изабелла, тоже что-то вспомнив. – У нас есть шанс.

- Мерзкие теплокровные, - прошипела графиня. – Вы не ведаете, чего просите.

- Да похуй, - буркнул Ник. – Главное, что твоего вонючего ебала рядом не будет. И то радость.

- Будет вам Испытание, - грозно ответила упырица и, повернувшись в сторону высокого упыря, приказала. – Подготовить Яму.

- Яму? Ник, что это значит? – спросил я, совершенно потерявшись в странных словах.

- Увидишь, дружбан. Это наш единственный шанс избежать незавидной участи упокоиться в желудке какой-нибудь мерзопакостной хуеплетины. А теперь, отвяжите меня и дайте-ка, блядь, водицы моим друзьям.

По приказу Великой Ма нас быстро освободили и отконвоировали в сторону большой дыры в земле, которую местные гордо именовали Ямой. Затем, не считаясь с нашими чувствами, упыри просто поскидывали всех вниз, помогая себе тупыми концами примитивных копий, и заржали, когда Ник, не справившись с падением, шлепнулся в илистую грязь, подобно большой неуклюжей жабе.

Кровавая графиня уже заняла место на краю Ямы, куда ее верноподданные поставили большой костяной трон, и, взмахнув рукой, призвала всех заткнуться. После пары долгих минут, наполненных зловещей тишиной, упырица соизволила обратиться к пленникам и то, что она сказала, не внушало оптимизм, как бы я ни старался его отыскать в ее словах. Суть ее речи сводилась к одному. Мы должны пройти Испытание Ямы и доказать, что достойны шанса на жизнь. Ник и Изабелла, которые не слушали графиню, пояснили мне все более подробно.

После войны с Авилием Острозубым, когда предводитель упырей пал, Совет магов взял с каждого упыря клятву Крови. Эта клятва была направлена на то, что любое существо, попавшее в плен к упырям, достойно шанса на спасение и должно пройти Испытание Ямой. Ямой была дыра в земле, находящаяся в центре Проклятой топи, где и жили сами упыри. В эту Яму бросали всех неугодных правителю, раненных и убитых. Поговаривали, что на дне Ямы покоится безымянный ужас, которого боятся даже сами упыри.

На мой резонный вопрос, почему маги решили выбрать именно это испытание, Изабелла ответила так. Мало кому хочется закончить свою жизнь в желудках болотных жителей. Вместо этого большинство предпочитает сразиться за свою жизнь и, по крайней мере, дорого ее продать. Однако до сих пор не было ни единого упоминания о том, что же находится в самой Яме и как с этим справиться. Но шанс есть шанс и его не выбирают. Правда со временем детали о праве выбора пленников забылись, а сами упыри не спешили их напоминать, предпочитая просто зарубить жертву и, поджарив ее останки на костре, сожрать во имя Проклятой топи. Я же мог лишь гадать, повезло нам, что Ник вспомнил об Испытании, или проклинать толстяка за длинный язык без костей. Оставалось ждать.

Сама Яма была очень грязной и вонючей дырой в земле. Земляной пол больше походил на жидкую кашу, и обувь моментально становилась неподъемной, когда к ней прилипали большие куски влажной почвы. Из стен торчали коряги и кости тех, кого бросали в Яму до нас. Костей, как ни странно, было много. Как и черепов. Больших и малых, принадлежавших видимо новорожденным упырям, которым не повезло родиться с каким-нибудь недостатком.

У дальней стены темнели ржавые прутья решетки, за которой раздавалось чье-то тяжелое дыхание, больше походившее на звук двигателя гигантского самолета. Королева, заметив наше удивление, удовлетворенно хлопнула в ладоши и подала знак двум упырям, которые заведовали решеткой. Раздался тягучий скрип и единственная преграда, отделяющая нас от неизвестного, медленно поползла наверх.

Я тяжело вздохнул и в который раз посетовал на то, что со мной нет верного меча, способного запросто перерубить любую тварь, вставшую на пути. Но что-то подсказывало мне, что перед безымянным ужасом, даже клинок Нуаду Среброрукого будет бесполезен. В принципе, так оно и было.

Решетка поднялась до упора, и из темной пещеры послышался далекий рык неизвестного существа. Грязь под ногами завибрировала и пошла волнами, столь тяжела была его поступь. Изабелла почти прижалась ко мне, лихорадочно вспоминая заклинания, для которых не требуется материальная составляющая. Однако лицо девушки по-прежнему оставалось испуганным, а это значило, что в поисках своих она не преуспела. Ник, тщетно пытавшийся вскарабкаться по стенам наверх, цепляясь за корни и торчащие кости, крыл площадной бранью так громко, что даже у стоящих на краю Ямы упырей, уши сворачивались в трубочку. Без оружия и без надежды на спасение, мы встали перед лицом невиданной угрозы, которая медленно шла в нашу сторону, в любой момент, грозя выйти из пещеры. И наше ожидание было с лихвой вознаграждено, когда в Яму вошел гигантский монстр, которого никому не доводилось видеть. Кроме меня, конечно.

Это было странное существо, примерно шести или семи метров в высоту, передвигающееся на двух ногах. Кожа монстра была грязно коричневого цвета, как и жижа под ногами. Такое чувство, будто он родился из болотной грязи. Передние лапы были очень длинными, как и пальцы с острыми когтями, вырывающими куски земли из стен. Морда существа была плоской, как у собаки породы мопс, вот только у мопсов не было двух рядов острейших зубов, с которых капала тягучая слюна. Чудовище смотрело на мир маленькими, злобными, почти поросячьими глазками и, остановив взгляд на нас, протяжно заревело, вызвав гомон одобрения упырей, приветствующих обитателя Ямы, которым оказался живой и очень опасный ранкор, что я не преминул озвучить своим спутникам.

- Ран, кто, блядь? – ошарашенно спросил Ник, во все глаза наблюдая за диковинным зверем с планеты Датомир.

- Ранкор, - ответил я, пятясь к стене. – Существо из вселенной «Звездных войн». Странно, что ты этого не знаешь.

- Знаю. Просто видеть его не доводилось. Ну и отвратная же это хуета. Как будто у Императора прямая кишка выпала и зубами обзавелась.

- Как нам сразить это чудище? – обеспокоенно спросила Изабелла, прячась за моей спиной.

- Хуй его знает, - буркнул толстяк. – Ранкоры толстокожие и их кожу даже бластер не пробьет. Сомневаюсь, что на центральном континенте кто-нибудь знает о бластерах. Меч свой Тимка проебал, а без него эта образина нас сожрет.

- Держитесь ближе к стенам и смотрите под ноги, - предупредил я. – Ранкор медлителен, но если зацепит лапой, то пиши пропало. Нам надо оружие.

- Ну спасибо, блядь. Обнадежил, - крикнул толстяк, когда чудовище направилось к нему. – Убегать от него теперь? Вечность?

- Ничего не остается, - ответил я, осматривая пещеру на предмет хоть какого-нибудь оружия. Изабелла, вцепившаяся мне в руку, немного мешала этим поискам, но я не мог винить девушку, которая хренову тучу времени просидела в башне, как какая-нибудь сказочная принцесса, и ничего не видела. Без своего мешочка Изабелла была бессильна.

Изредка она пыталась ошеломить ранкора пустячковыми заклинаниями в виде затвердевания почвы, но чудовищу это было как слону дробинка. Взмахом длинных лап, он вырывал комья земли, освобождая ноги, и вновь устремлялся в погоню за верещащим Ником. Плюнув на поиски, я схватил первое, что попалось мне под руку. Этим оказалась старая обломанная кость, и я, забежав монстру за спину, попытался вонзить недооружие в спину врага. Помогло мало. Ранкор лишь сильнее разъярился и взмахом лапы отбросил меня в сторону своей пещеры.

С трудом поднявшись, я нащупал в грязи какую-то палку и, вытащив ее, поудобнее схватился за один из концов. Несмотря на сырость, палка была более или менее крепкой. Всяк лучше, чем древние кости, которые рассыпались в труху, стоило лишь к ним прикоснуться.

- Тимаааа! – заорал Ник, когда ранкор умудрился-таки схватить толстяка, сжав его тело в правой лапе. – Спаси меня, ёба!

- А ну отъебись от него! – рявкнул я, вломив палкой по ногам чудовища. То, что произошло дальше, заставило меня буквально выронить челюсть от удивления.

Раздался небольшой взрыв и меня отбросило на несколько метров в сторону. Ранкор взвыл и, бросив Ника, направился ко мне, хромая на покалеченную ногу. Изабелла, ставшая белее мела, храбро сжала в руке старую кость и что-то забормотала. Из грязи тут же вылетели другие кости, образовав подобие клетки, в которую оказался заточен монстр. Впрочем, хлипкая преграда не могла долго сдерживать ужас Ямы и спустя пару секунд, ранкор разнес прутья своей клетки сильными лапами. Его злобные глазки остановились на мне, явно выбрав себе новую цель.

Когда он замахнулся, я сделал единственную неразумную вещь, которую мог сделать. Выставил грязную палку вперед, слепо надеясь блокировать ей удар мощной длани чудовища. Вновь раздался хлопок и меня в который раз отбросило в сторону. От взрыва моментально заложило уши и даже немного контузило.

Шатаясь, я с трудом поднялся на ноги и, поморщившись, вытер грязное лицо. В ушах противно звенело, благодаря чему я не мог слышать друзей, которые что-то яростно орали мне, изредка посматривая на ранкора, который в гневе и от жуткой боли крушил стены Ямы. Его лапа, которая соприкоснулась с палкой, сейчас безвольно повисла, орошая грязь под ногами тягучей черной кровью.

- …им…ей. Э… сох …ой опи, - звуки постепенно возвращались, но я по-прежнему не мог понять, что именно мне кричат друзья.

- Что? – переспросил я, продолжая шататься, как после пинты отменного эля.

- Посох …ой …опи, - Изабелла приблизила мое лицо к своему и попыталась губами донести смысл сказанного. Признаться право, я просто растерялся. Девушка была весьма красива. Дивные губки, вздернутый носик, даже веснушки есть. Самая малость. И они невероятно ее красили.

- Ты очень красивая, - улыбнулся я, вызвав румянец на щеках девушки, явно не ожидавшей этого от меня.

- Заеб… - Ник, который устал ждать хоть каких-то результатов, вломил мне крепкий подзатыльник. Это помогло. Звон в ушах прекратился и на меня обрушился яростный рев покалеченного ранкора, тщетно пытающегося подняться с грязного земляного пола.

- Спасибо, - поморщился я.

- Пожалуйста, ебанат ты эдакий, - грубо буркнул толстяк. – Ты, блядь, Посох нашел!

- Посох?

- Да! О чем мы тебе талдычим уже несколько минут. Посох Проклятой Топи хуеву тучу времени лежал на дне Ямы, а упыри об этом даже не знали. Ох, бля, - поперхулся словами Ник, заметив что ранкор поднялся и, слабо пошатываясь, направляется к нам. – Уеби его еще разок! Силенок-то не жалей.

- А если он развалится? Надо что-то другое придумать, - крикнул я, отходя в сторону. – Чудище ослабло, но и мы не можем носиться тут, пока не помрем в грязи. А это что?

Сверху раздался дикий вопль «Джеронимо!» и в Яму свалился знакомый круглый шар, который, подскочив еще раз, с криком влетел прямо в морду удивленного ранкора, а затем, отскочив к стене, повторил странный маневр.

Это был Колобок, невесть как нас нашедший и пришедший на помощь в тот момент, когда нужно. Уродец сейчас больше всего походил на слишком большой попрыгунчик, которыми детвора из моего мира любила швыряться на переменах в школе, когда телефоны и интернет были роскошью, доступной немногим. Колобок резво отскакивал от стен и с силой впечатывался в ранкора, заставляя того раз за разом падать в грязь и рычать от бессильной злобы. Кругляш был куда резвее монстра и монстр это понимал лучше, чем кто бы то ни было. От безумного Колобка, кроющего чудовище так, что мастера словесности давились мацой от зависти, спастись было сложно и ранкор, признав поражение, быстро исчез в своей пещере, откуда изредка доносился его обиженный рев.

- Мерзавцы! – рявкнула кровавая графиня, когда мы встали в центре Ямы, всем своим видом давая понять, что Испытание закончено и закончено в нашу пользу. – Вы нашли нашу прелесть! Посох. Славный дивный Посох Авилия Острозубого, да сожрут его душу пиявки.

- Нашли. А еще мы Испытание прошли, полоумная ты проблядина, - фыркнул Ник, вернув на лицо неизменное пафосное выражение. – Спускай лестницу, возвращай нам шмотки и пиздуй зализывать ущемленное эго, где тебя опустили два ладных молодца и не менее ладная девица.

- Посох! Дай его сюда, - жадно ответила упырица, опускаясь на колени и протягивая зеленую руку. – Отдайте Посох, и я отпущу вас.

- Сначала наши вещи, - отрезал я и подмигнул друзьям, которые тут же начали возмущаться. – Ты нас чуть не сожрала и поэтому нужды тебе верить, попросту нет. Ты хочешь Посох, а мы хотим свободу. Давай поможем друг другу.

- Бросьте им их вещи, - скомандовала графиня, продолжая тянуть руку к мировому наследию упырей. В грязь Ямы тут же полетел мой меч, мешочек Изабеллы и наши котомки, которые чудом удалось поймать и спасти содержимое от зловонной жижи внизу. – Теперь Посох, мальчик! Верни его нам.

- Лестницу спусти.

- Посох.

- Лестницу спусти.

- Не спустю.

- Спусти.

- Не спустю, - ощерилась упырица, лязгая зубами в бессильной злобе. Изабелла, до этого момента, проверявшая мешочек с ингредиентами, удовлетворенно хмыкнула и, достав горсть какого-то порошка, швырнула его нам под ноги. Грязь моментально затвердела, а затем стремительно принялась расти, поднимая нас к выходу. Но как только мы переступили границу Ямы, все упыри, по приказу своей королевы, ощетинились копьями и взвели тугие тетивы луков. Я вышел вперед, держа в руке Посох Проклятой топи, на котором уже застывала грязь.

- Отдай нам сокровище моего народа, - елейно пропела кровавая графиня, делая маленькие шажки по направлению ко мне.

- Стоять! – твердо рявкнул я, стукнув посохом по земле. Упырица усмехнулась, а затем на ее уродливом лице застыло выражение удивления, когда она поняла, что не может сделать и шага.

- Как ты это сделал? Только упыри могут использовать Посох. Не человек. Только упыри!

- Я не из вашего мира, как говорил ранее. И на меня ваши правила не действуют. Авилий не догадывался о том, что в сказочной стране может появиться человек из иного мира. Мира, который придумал ваш мир. Как тебе такой расклад?

- Обсоси свои трусы, - лукаво буркнул Колобок, катаясь между ногами застывших упырей и сбивая тех, кто ему не нравился.

- Немыслимо! Это наша святыня, а не твоя. Верни Посох или мое проклятье падет на тебя.

- Пусть падает, - равнодушно ответил Ник. – Мы атеисты. Нам похуй. Хоть истыкай свою пизду булавками.

- Фу, Ник, - поморщилась Изабелла, вновь решив заняться облагораживанием речи.

- Не фу, а правда жизни. Нам похуй, что эта зеленоёблая тварина на нас нашлет. Тогда Тимка ее этим посохом выебет. Знатное будет трахелово.

- Этот Посох не принесет тебе удачи, - тихо произнесла королева упырей, тщетно силясь сойти с места. – Знай это, мальчик.

- Спасибо за совет. Но нам пора, - улыбнулся я, делая шаг по направлению к мосткам. – Колобок. Ты дорогу знаешь?

- Знаю, знаю, - ответил уродец. – Я вас вообще по запаху нашел. Кто-то толстый слишком пряно пахнет.

- Э! – вклинился Ник. – Я не толстый, а благообразный. Понял, говношар.

- Угу, - усмехнулся Колобок. – Давайте за мной.

- Одну минуту, - ответил я, поворачиваясь к упырям и их королеве, которые смотрели на нас с выражением бессильной злобы. – Вы не тронетесь с места еще трое суток, а потом оставите все попытки вернуть Посох Проклятой топи. Отныне он вам не принадлежит. Ясно?

- Да… хозяин, - нестройно проскрипели упыри нам вслед, признавая волю владыки могучего артефакта.

Когда мы покинули Проклятую топь, Изабелла тут же потребовала Посох пред свои ясны очи. Я запомнил слова Мортимера о том, что девушка способна показать следующее направление поисков. Место нахождения Глаза Прациклопа. Передав ей Посох, я отошел в сторонку и с наслаждением растянулся на зеленой травке, подставив лицо теплому солнышку.

В воздухе вновь заиграли привычными красками ароматы лета, состоящие из запахов диких цветов, меда и нагретой земли. Закурив сигаретку, я лег поудобнее и обратил свое внимание на Изабеллу, которая воткнула Посох в землю и пробормотала непонятные мне слова. С минуту ничего не происходило, а затем тень от Посоха удлинилась и пошла по кругу, хотя само солнце по-прежнему оставалось на месте. Спустя пару мгновений тень замерла, указав одним концом на север, и принялась расти, образовав дивный темный луч, упирающийся в далекие горы, видимые на горизонте. Изабелла прошипела что-то нечленораздельное, а потом достала из мешочка маленькую сложенную подзорную трубу и, раскрыв ее, уставилась на горизонт в поисках нужного места. Найдя его, она радостно воскликнула и, сложив волшебные предметы обратно в мешок, повернулась ко мне.

- Я знаю, какая гора нам нужна, - улыбнулась девушка, присаживаясь рядом.

- Что-то мне подсказывает, что ты нашла еще кое-что?

- Да. По удачному стечению обстоятельств, я рискнула задать Посоху еще один вопрос, касающийся Розы Ветров.

- Мифический цветок, растущий на севере?

- Ты внимательно слушал Мортимера, молодец, - ехидно ответила Изабелла. – Этот цветок находится там же, где и Глаз Арга. Найдя его, мы убьем двух зайцев одним махом. Останется потом достать Иссохшую длань назгула.

- Не так все просто, - буркнул Ник. – Те горы, куда указала стремная палка, называются Опаловыми.

- И что?

- И то, блядь, Тимка. Дай договорить, а потом суйся со своими неуместными вопросами, - сварливо ответил толстяк. – В Опаловых горах живут странные создания, именуемые карлами.

- Карлики? – Ник вздохнул и сосчитал до десяти, стараясь исключить из речи мат, а потом продолжил.

- Карлы, Тима. Можешь называть их цвергами, если так удобнее, или свартальвами. Суть не меняется. Это очень мерзопакостные пиздюки, которые ценят лишь одно. Золото, ебись оно в сраку, и науку. Драгоценности и артефакты. В своей жадности они дадут фору даже драконам, ибо золото для них не просто металл, а смысл ебаной коротышечной жизни. Так понятнее?

- Немного, - кивнул я. – Только я не понял, к чему ты клонишь.

- К тому, что заполучить Глаз Прациклопа будет потруднее, чем Посох, а про Розу вообще молчу. Засохший цветок стоит, как целый замок, и за него запросто могут передраться пару королевств. Были случаи.

- Выбора у нас нет, - хмыкнул я, переглянувшись с Изабеллой. Девушка, пожав плечами, молча со мной согласилась. – Значит, идем на север?

- На север, вы звери, вы в сером, на север, - пробубнил Колобок, пытаясь пережевать найденную на земле шишку.

- Метко пизданул говношар, - осклабился Ник, поднимаясь на ноги. – Пошли дальше? Скоро стемнеет, а нам надо найти место для ночлега. И хуй я вам дам кого-нибудь пустить ночью в наш приют.

- Никто и не собирается, - улыбнулся я и, подав Изабелле руку, помог девушке встать, после чего, поправив перевязь меча, направился по дороге в сторону гор.

Глава тринадцатая. Проклятая Топь.  ©Гектор Шульц

Когда все немного отдохнули от ночного приключения и прибрали за собой, спихнув обугленные туши пауков в кусты, мы отправились дальше. Изабелла, предварительно осмотревшая поверженных гадов и пополнившая свой мешочек ингредиентов, шла молча, лишь изредка посматривая на забинтованную ладонь, в которой держала уголек, давший нам шанс на спасение. Ник беспечно болтал с Колобком, явно найдя в круглом уродце благодарного слушателя, которого не смущают трехэтажные маты и постоянный сарказм в отношении всего, что встречается на пути. А я замыкал процессию, предпочитая держать меч в руке, пока мы не минуем жуткое место. Всегда оставался риск, что пауки вернутся мстить за погибших собратьев, и в этот раз я исключу все внезапные факторы, способные помешать нам продолжить путь.

Солнце, светившее над дорогой, постепенно нагревало воздух, наполняя его запахами диких трав, сладких цветов и еще чем-то, неуловимо летним. Если бы на нас не напали прошлой ночью, я бы радовался такой дивной погодке, но происшествие заставило всех взглянуть суровой правде в лицо. Мы только вышли, а уже оказались в смертельной опасности, и если бы с нами не было Изабеллы, кто знает, чем бы закончилась первая ночь. Хмыкнув, я догнал девушку и, поравнявшись с ней, тихо поблагодарил ее за то, что она не растерялась. Изабелла молча кивнула и, поморщившись, чуть ослабила повязку на руке.

- Знаешь, Тимофей, если бы я чуть замешкалась или забыла бы заклинание, то мы бы погибли, - спустя пару минут произнесла она.

- Тима или просто Тим. Как удобнее. Полное имя вызывает у меня дискомфорт, - улыбнулся я, закуривая сигарету.

- Радостно это слышать, - облегченно вздохнула девушка. – Ты не представляешь, какое у тебя диковинное имя.

- Представляю. И все же. Я хочу тебя еще раз поблагодарить за то, что ты вызвалась идти со мной. Я был не готов к тому, что мы в первую же ночь напоремся на пауков.

- Обычно они не подходят так близко к границе, предпочитая караулить своих жертв в Урочище.

- Урочище?

- Да. В чаще леса есть паучье Урочище, где они и обитают. Там деревья настолько сухие, что ломаются от одного прикосновения, а их ветви сплошь покрыты толстой и прочной паутиной. Местные жители обходят стороной это место. Поэтому пауки часто выбираются на охоту. Нам повезло.

- Благодаря тебе. Что это, кстати, за портативный огнемет у тебя был?

- «Дыхание дракона», - ухмыльнулась девушка. – Когда я первый раз его вызвала, то спалила половину лаборатории Мортимера. Вся соль в том, что оно кратковременно и если долго держать уголь в руке, то можно обжечься, что со мной и случилось.

- И все же, нас это спасло. Не думал, что ты обладаешь такой силой.

- Мортимер тоже удивлялся. Он постоянно давал мне на анализ такие заклинания, которые и квалифицированный маг с трудом выполнит, что уж говорить о простой деревенской девчонке, - ответила Изабелла. – «Дыхание дракона», «Светлый зов», «Львиная храбрость», «Шипы» и так далее. Но это тебе не интересно.

- Вот уж нет. Интересно. Я же историк, а это ваша история. Чем жила и будет жить сказочная страна, - возмутился я. – Да и с магией как-то не приходилось сталкиваться.

- А в твоем мире разве нет магии?

- Есть. Только мы ее называем наукой. По сути, те же ингредиенты, сочетания и, как итог, конечное действие, направленное на удачный результат. Есть еще и всякие деревенские ведуны и ведуньи, жрецы вуду, любители оккультной хрени и так далее. Мне бы сюда автомат Калашникова и тебе не пришлось бы даже уголь в руки брать.

- Что это такое?

- Эм, - задумался я о том, как бы правильнее донести до девушки принципы действия огнестрельного оружия. – Это оружие из моего мира. Огнестрельное. Из него с невероятной быстротой вылетают острые металлические конусы, которые могут пробить даже железо, что уж говорить о телах и доспехах рыцарей. Уверен, что в других городах или континентах это оружие встречается.

- Если я правильно понимаю, - хмыкнула Изабелла, доставая блокнот и записывая в него полученную от меня информацию. – Это аналог нашего «Гремучего шара»?

- Я понятия не имею, что такое «Гремучий шар», - рассмеялся я. – Расскажешь?

- А хули тут рассказывать, - встрял идущий позади нас Ник. – Это и есть ваш автомат, только смертоносней. Маг создает небольшой шар, который швыряет в гущу врагов. Шар взрывается нахуй и из него вылетают острые иглы, которые пробивают все, что встречается им на пути. Разница только в том, что эта хуйня не контролируется владельцем.

- А ты откуда знаешь про автомат из моего мира? – нахмурился я.

- Я же, блядь, волшебный артефакт. Я знаю много. В том числе и о мирах. Жители сказочной страны частенько зырят ваши сериальчики. «Друзья» там или «Доктор Хаус». На ура идет с пивом и копчеными колбасками.

- Странно, - пожал я плечами. – И как получается, что жители этого мира могут смотреть фильмы из моего?

- Волшебные зеркала, - буркнул Ник. – Не такие охуенные, как я, но тоже волшебные. Они не могут показывать хозяевам, как дрочит Император, зато прекрасно ловят сигналы из других миров. В частности ваши телевизионные. Такие зеркала дорого стоят и не каждому жителю они по карману. Вот такая хуйня, Тимка. Понятно?

- Вроде да, - кивнул я. – Наши миры и впрямь очень сильно похожи.

- А я о чем, - рассмеялся толстяк. – Все, что происходит в вашем мире, находит отражение и в нашем, язви мое прыщавое рыло. А кстати, о рыле. Какого хуя Мортимер сделал меня прыщавым подростком? Мне только снов с голыми тролльчихами не хватает. Как они будут тереться об меня своими огромными зелеными бородавчатыми сиськами!

- Ник! Завязывай. Никому не интересно, что тебе будет сниться. А насчет прыщей, думаю понятно. По меркам сказочной страны, ты довольно молодая волшебная вещь. Вот и все.

- Тю, блядь. Удружил старикан, ебать его лысый череп, - фыркнул Ник. – Может, отдохнем немного? А то у меня отдышка уже из-за этого злоебучего тела.

- Я не против, - улыбнулась Изабелла. – Только сделаем это на открытой местности, а не возле леса. Мы еще не покинули земли пауков.

- Вот и славненько, - ответил толстяк. – Там, через сорок шагов есть дивное поле.

- На нем и остановимся, - кивнул я. – Колобок, ты не против?

- Ваще похуй, - радостно осклабился уродец, дожевывая мухомор, сорванный для него сердобольным Ником.

Чуть позже мы расположились на краю большого поля, где росли редкие подсолнухи и, о чудо, арбузы. Хмыкнув, я отправился вглубь и через некоторое время вернулся, неся в руках большую зеленую ягоду.

Изабелла с интересом смотрела, как я достаю кинжал и в несколько взмахов разрубаю арбуз на ровные и аккуратные кусочки. Девушка было поморщилась, когда я с удовольствием впился зубами в красную мякоть, а потом рискнула и присоединилась ко мне. На ее лице тут же застыло выражение полнейшего восторга.

- А мы этим коров кормим, - пробубнила она, беря в руки третий кусок. – Как же вкусно.

- Да. Ему бы охладиться немного и вообще за уши не оторвать, - улыбнулся я, протягивая дольку Колобку. Уродец моментально все проглотил, так и не поняв, что это было. – Дружище, арбузом наслаждаться надо, а не глотать, как полоумный ротвейлер.

- Я не ротвейлер, а хлеб, - озвучил он, облизывая губы. – На сорок процентов.

- А на шестьдесят говно, - мрачно вставил Ник, к арбузу даже не притронувшийся. – Пидор ваш Мортимер. Тело, значит дал, а все прочие чувства прикарманил. Жрать нельзя, бухать нельзя, курить нельзя.

- Почему? – поинтересовался я. Толстяк скептически на меня посмотрел, будто перед ним сидело дитя-дебил.

- Потому, блядь. Все будет безвкусным. Я не почувствую вкус, от бухла голова не закружится, а курево будет обычным воздухом.

- Когда тебя пауки укусили, ты какое-то время ватный ходил, - заметила Изабелла, отбрасывая в сторону арбузную корку.

- Так яд их волшебного свойства. Вот меня и вштырило. А обычная еда не для меня. Ой, все. Отъебитесь нахуй и жрите свой арбуз, - кисло ответил Ник. – Зато вы теперь будете ссаться, как беременные зайцы, а я поржу над вами.

- Пф. Удивил, - хмыкнул я и повернулся к Изабелле. – Идем дальше?

- Ага, - улыбнулась девушка. – Спасибо за обед. Было очень вкусно. Только мне надо бы в кустики сходить.

- А я, бля, о чем говорил? Не слушаете умных, дуремары хуевы, - начал было толстяк, но умолк, заметив мой красноречивый взгляд. – Пардоньте, дяденька. Характер мягкий.

- Ты определенно, как мой братец говоришь. Такой же распиздяй по жизни, - усмехнулся я, поднимаясь на ноги и вкладывая кинжал в ножны. – Вы бы поладили.

- Я твоего брата пёр, - тихо буркнул Колобок, а потом поджал губы. – А, ну да. Простите. Штырит еще.

- И говношар туда же, - покачал головой Ник, возвращаясь на дорогу. – Догоняйте, блядь. У меня уже жопа квадратная от сидения.

Дальнейший путь проходил в более веселом ключе. Виноват ли в этом был арбуз или воздух сказочной страны, но даже ночная битва казалась не такой страшной и опасной, как раньше. Ник по-прежнему шел рядом с Колобком, а я с Изабеллой. Девушка, дорвавшись наконец до любимых знаний, нещадно бомбардировала меня вопросами о родном мире. Ей было интересно абсолютно все, и она с удивлением слушала про автомобили, самолеты, высотные здания из бетона, химические опыты, рок-концерты и телешоу. Изредка она замолкала и что-то записывала в блокнотик, в котором я не видел ничего кроме странных формул и закорючек.

Через добрых три часа ходьбы, я удивленно заметил, что окружающий пейзаж постепенно меняется. В воздухе пахло тиной и затхлостью, а почва превратилась в обычную грязь. В лужах, на обочинах дороги, громко квакали лягушки и вовсю резвились головастики, а деревья уступили место чахлым бледно-зеленым кустикам.

Когда я поинтересовался у Изабеллы насчет увиденного, девушка подтвердила мои мысли. Мы подходили к границе Проклятой Топи. Игривость и веселье, как рукой сняло, и нам пришлось идти в молчании и с предельной концентрацией. Слишком уж живо Мортимер рассказывал о болотных упырях, которые обитали здесь с древних времен и были причиной, по которой Топь захватила великое множество земель, приблизившись вплотную к столице сказочной страны. Но Проклятая Топь была огромна и найти здесь Посох было весьма проблематично, что уж говорить о другом. Но помня слова колдуна, я принял решение продвигаться к центру, где по легендам и исчез великий артефакт Темных.

Еще через час мы дошли до первого поселения, которым оказалась заброшенная человеческая деревня. Ветхие и покосившиеся домики были сплошь зелеными ото мха и, невесть как здесь взявшимися, водорослей. Над крышами не курился дым, стояла мертвая тишина, и деревня представляла собой обычное унылое местечко, помнящее двухметровых упырей, расправлявшихся с селянами.

Изабелла предложила найти нормальный дом, в котором нам предстояло отдохнуть и все хорошенько обдумать. Теперь мы на чужой территории и здесь надо было смотреть во все глаза, чтобы не попасться чудовищам на обед. Мортимер рассказывал, что упыри более всего лакомы до человеческой крови, которую считают настоящим деликатесом и ради нее готовы на все.

Сглотнув тягучую слюну, я подошел к ближайшему домику и вытащил из ножен меч. Теперь меня так просто не возьмешь. Но дом был пуст и к вящему удивлению, даже сух внутри, что позволяло нам устроиться в нем на ночлег.

Пока я осторожно проверял темные углы и комнаты, Ник с Колобком притащили отменную вязанку хвороста, которую свалили возле старого и давно не разжигавшегося камина. Но мы с Изабеллой, переглянувшись, покачали головой, чем вызвали очередной поток недовольства от толстяка. Впрочем, он сам понимал, что разводить огонь на землях холоднокровных упырей не есть светлая идея и, скрепя сердце, согласился обойтись без него.

Ужин проходил в молчании и мрачном жевании холодного печеного картофеля и вяленого мяса, которое заботливая Изабелла захватила перед уходом. Мясо было вкусным, но очень жестким и спустя сутки челюсть болела так, словно ты на ужин ел не мясо, а старый матрас. Впрочем, мясу обрадовался лишь Колобок, готовый сожрать не только жесткий ужин, но и пару поросших мхом стульев.

После ужина, мы расположились на ночлег, прислонившись спинами к стенам. Ник, как обычно, вызвался покараулить и на сей раз, он был внутри, присев на корточки возле входной двери, предварительно подперев ее громоздким шкафом, а окна закрыв старыми тряпками, от которых ощутимо воняло плесенью. Но стоило мне только закрыть глаза, как в дверь постучались. Весьма настойчиво, между прочим. Толстяк чертыхнулся сквозь зубы и медленно потянулся рукой за ржавой кочергой, лежащей возле камина. Я тихо покачал головой и приставил палец к губам, призывая хранить молчание.

В наступившей тишине слышалось лишь тяжелое дыхание спящего Колобка и шуршание от мешочка Изабеллы, которая лихорадочно искала нужные ингредиенты для защиты. В дверь снова постучали, еще более настойчивее, а затем, у крайнего к двери окна, дернулась занавеска. Затаив дыхание, я аккуратно перебрался ближе к выходу, сжав в потной ладони рукоять Клинка Света. Меч слабо вибрировал, как и в пору ночного сражения с пауками. Неужели он так чувствует врагов? Увы, ответа на этот вопрос не было. Зато вернулся стук. На сей раз робкий и тихий. А потом послышался шорох, будто кто-то особо когтистый провел острыми когтями по дереву. Ник показал мне средний палец и губами высказал все, что думает, о выборе места для ночлега на землях болотных упырей.

- Чаво молчитя? – раздался в тишине скрипучий голосок. Изабелла побледнела и схватилась за сердце. – Хату заняли и молчать! Открыват ужо, хватя молчат.

- Чё за дрянь? – шепотом спросил Ник, несмотря на мои попытки, заставить его умолкнуть, а потом добавил чуть громче. – А ну, пошли нахуй! Наша хата, что хотим, блин, то и делаем.

- Стал быть, сидитя там? – не унимался голосок. – Можа пуститя меня? Старая я стала, а ножки ватны та.

- А ты кто? – воинственно буркнул толстяк. – Говор у тебя странный.

- Живу я тута. Давно ужо живу. Моя хата.

- А вот и нет. Теперь наша. У нас тут десять жлобов с дубинами. А ну как отхуярят тебя по сопатке и напрочь забудешь про хату. Это, бля, рейдерский захват.

- Та не собираюс я выхонять вас та. Спитя, ешьтя, мне та шо. Я токмо одеялка возьму и усе.

- Что делать будем? – тихо спросил я Изабеллу, но девушка пожала плечами.

- Чертов камень не показывает активности. Значит, за этими дверями нет врагов, - ответила она, сжимая в руке странный камушек, который сиял ровным розовым цветом.

- Если мы тебя пустим, ты не будешь нападать? – громко рявкнул Ник, находящийся ближе всех к двери.

- Не, милок. Стара я та. Мне токмо одеялка взять и усе, - рассмеялся голосок. Я подал толстяку знак и крепче сжал меч, готовый к любому развитию событий. Ник вздохнул и, поднатужившись, сдвинул с места шкаф, а затем, резко распахнув дверь, втащил того, кто за ней стоял внутрь дома.

- Бабка, блядь, - констатировал он, вновь блокируя дверь. – Ты чего старая тут забыла? На землях упырей.

- Погоди, - поморщился я и, чиркнув зажигалкой, внимательно посмотрел на ночную гостью.

- Она зеленая, - закончила за меня Изабелла. – Болотный упырь.

В центре комнаты стояла самая настоящая старушка в ветхом платье с редкими дырами. Ее лицо, как и руки, были слабого зеленого цвета, а желтые глаза внимательно нас осматривали. Длинный нос с жадностью втягивал воздух и я невольно поморщился, когда старуха улыбнулась и показала нам внушительные клыки, на которых поблескивала слюна. Однако, заметив у меня в руках меч, она нахмурилась и, закрыв рот, отправилась в сторону двери, ведущей в другую комнату. Через несколько минут она вернулась, держа в зеленых бородавчатых руках старое заштопанное одеяльце. Ник, держащий в руках кочергу, моментально показал старухе на дверь.

- Взяла одеяло и вали давай, - грубо сказал он, чем заработал уничижительный взгляд от Изабеллы, которая, рискнув, подошла ближе к старухе.

- Кто вы? – спросила девушка, заглядывая хозяйке домика в лицо. – Вы упырь, да?

- Да, - тихо ответила та. – Давно я ужо скитаюсь по болотам та. Помню, как тута деревня больша была, робенков многа бегала, да живнась всяка на лугах паслась. Я тута и жила та, донька.

- Вас превратили, верно?

- Не знамо, дитачка. Не знамо шо случилася. Помню токмо, как проснулась и глаза мне солнцем та опалило. А кожа на руках та зелена и шершава. И пить хотца. Шибко. Но не водицы, а кровушки. Так я деда и выпила.

- Ебать, - рек Ник, подходя ближе. – Изабелла, ты бы подальше отошла. А ну как ей захочется и тебя выпить. Слышь, старая. Мы тебе не коктейли, блядь.

- Выпила деда. Сладкой он был, добрай, - тихо продолжила старуха, не сводя с Изабеллы желтых глаз. – А потома голод пришел. Ушла вся деревня та с главным упырам та. А я тута осталас. Змей пила, жаб усяких та. Инохда кабанчика ловила, да зайчишу. Теплы воны были, сладки и добры. Давно бабушка не пила человекав та.

- И не попьешь, - грозно ответил я, беря Изабеллу за руку и отводя в сторонку. Девушка посмотрела на меня затуманенным взором и коротко вздохнув, обмякла. – Что ты с ней сделала?

- Попить бабушки та надыть, молодец, - теперь глаза старухи смотрели на меня. – Стара бабушка стала. Силов у ней нема, а жит та хотца.

- Нет, - неуверенно ответил я, отступая к стене. Голова слабо закружилась, а к горлу подступила тошнота, но я не смел оторвать взгляд от старухиных желтых глаз.

- Да. Попить бы бабушке. Капельку сегойта, дитачка.

- Ник, - жалобно буркнул я, опираясь рукой на стену. – Она гипнозом владеет.

- А ну отъебись от них, - рявкнул толстяк, подлетая к старухе и впечатывая ей по спине ржавой кочергой. Но упырица, на удивление, даже не покачнулась. Лишь зыркнула злобно в сторону того, кто ее ударил.

- Попить бабушке, милок. Дай попить кровушки, - загундосила она, избрав следующей жертвой Ника, но тот нетерпеливо взмахнул рукой.

- Не действует на меня твое колдунство, старая. Я, бля, волшебная вещь.

- Сладкий робенок та, - бубнила старуха, подходя ближе. – Поцалуй бабушку та. Шо ты кривляися?

- Уйди постылая, сгинь к ебеням! – заорал толстяк, врезав кочергой прямо по голове старухи. Но та лишь ехидно ощерилась и проворно отскочила в сторону, после чего открыла рот и издала причудливую трель, похожую на какой-то условный сигнал.

Через пару минут похожий звук раздался снаружи домика и в дверь громко забарабанили. Зеленые руки срывали занавески с окон и жадно стучали когтями по дереву. В оконных проемах тут и там возникали жуткие страшные морды, которые, оскалившись, смеялись и облизывались, чуя свежую кровь.

Старуха, которой Ник перегородил дорогу, резко прыгнула к нему и одним взмахом иссушенной руки, отшвырнула толстяка в сторону. Колобок, проснувшийся от страшных звуков, взвизгнул и укатился в другую комнату, послав всех на три веселых буквы. Тщетно я силился взять в руки меч и зарубить проклятую упырицу. Силы покинули меня, как покинули ранее Изабеллу, которая сейчас молча смотрела затуманенными глазами на дверь, которую выламывают упыри. Вздохнув, я закрыл глаза и попрощался с жизнью. Последним, что я увидел, были зеленые руки, которые тянулись к моей шее. А затем был тонкий крик Изабеллы и отчаянная ругань Ника.

- Тимка! – я застонал и нехотя приоткрыл глаза. Желудок протяжно взвыл и исторг из себя остатки скромного ужина на проплывающую внизу землю. – Очухался? Живой? Бля, я думал, они тебя до конца выпили.

- Что случилось? Где мы? – поморщившись от качки, произнес я, а затем, с трудом приподняв голову, понял, что меня несут два зеленых упыря, привязав к толстому шесту. – Где Изабелла? С ней все в порядке?

- Позади тебя ее тащат, - ответил толстяк, которого транспортировали таким же способом, как и меня. Его несли рядом со мной два крепких монстра в одних набедренных повязках.

- Голова раскалывается.

- Не удивительно, - буркнул Ник. – Они пили твою кровь, пока в домике не появился какой-то странный упырь. Высокий и сильный, как сука. Он всех раскидал, дал пиздюлей несогласным, а потом велел связать нас и оттащить к Великой Ма.

- Кто это?

- Их королева. Тоже упырица. Взошла на трон после поражения Острозубого долбоеба. Но я бы сейчас не думал об этом.

- А о чем бы ты думал? – спросил я, сдерживая очередной рвотный позыв.

- О том, какие вы с Изабеллой ебанашки, - выругался толстяк. – «Давайте, блядь, запустим неведомую хуйню в дом. Да похуй, что там ночь на дворе и мы на землях упырей. Давай поговорим с ней и посочувствуем ей. Полижем письку и будем смотреть на друзей, как на говно». Предупреждал же вас, блядь. Но нет. Вы ж ебаные добрячки. Там старушка за дверью мерзнет. Одеялко, ебись оно в сраку, ей нужно.

- Ладно. Прости. Мой косяк, - виновато ответил я. – А где Колобок?

- Понятия не имею. Говношар пропал и я его не видел. Наверное, съебался, когда жареным запахло. И правильно сделал. Видать, у дурака мозгов больше, чем у вас, занудных умников.

- А мой меч?

- Хуеч. Зеленоеблые себе забрали. Как и все пожитки. Включая мою частицу. Если они ее разъебут, то можешь забыть о возвращении домой.

- Скверно, - Ник усмехнулся и показал мне язык. – А зачем нас к королеве тащат?

- А ты, блядь, не догадываешься? Сожрут нас, Тимка. Мне-то похуй, я вещь волшебная и боли особо не чувствую, а вот вам не свезло. На девицу уже главная дылда засматривается. Говорят, что человечина для упырей, как черная икра с коньяком для Императора, язви его в рыло.

- Сколько мы уже в пути?

- Часа четыре, а то и пять. У меня руки затекли и жопа чешется, - пожаловался Ник и, свистнув, привлек внимание одного из упырей, шедших впереди. – Эй, жопоногий. Может водицы дашь? А ну как пленники помрут, пока до вашей шалавы царствующей доберутся.

- Умолкни, толстяк, - раздался слева от меня жесткий и злобный голос. Повернув голову в ту сторону, я увидел высокого упыря, о котором рассказывал Ник. Он презрительно на меня посмотрел и, прочистив горло, смачно харкнул в мою сторону. Плевок, ожидаемо, попал прямо в лицо, чуть не спровоцировав новый приступ рвоты. – Скоро придем ужо. Королева осыплет нас наградами за таку сладку чиловечинку.

- Блядь, - буркнул я, тщетно стараясь хоть что-то придумать в этой ситуации. Оставалось только ждать.

Еще через пару часов мы достигли цели, которой оказалось гигантское болото. Упыри, несущие нас, радостно загалдели, когда вступили в мутную жижу. От болотного газа мой многострадальный желудок в который раз забурчал и если бы в нем хоть что-то оставалось, то обязательно бы сделал мне подлянку. Но все обошлось и я, поборов приступ тошноты и задрав голову, посмотрел, куда же нас принесли.

Это было странное поселение, расположенное прямо среди мутной илистой воды, над которой располагались небольшие мостки, образовывавшие собой некий аналог дорог. По краям этой дороги стояли жутковатые домики, украшенные человеческими и животными черепами, костями и обрывками цветастых тканей. Всюду, куда только не кинь взгляд, стояли или ходили упыри. Зеленые, страшные, бородавчатые, с жиденькими светло-зелеными волосами, заляпанные грязью и илом. Стоит ли говорить о том, что аромат, царящий в этом месте, был просто-таки сногсшибающим и отвратным. Пахло тухлым мясом, несвежей кровью и самой настоящей смертью.

Нас быстро и ловко донесли до гигантского дома, больше похожего на шатер, рядом с которым от разнообразных упырей, буквально зарябило в глазах. Один из них, стоящий около большого барабана, обтянутого грязной кожей, взял в руки две большеберцовых кости, резко ударил по странному музыкальному инструменту, выводящему жутковатую мелодию, от которой сердце уходило в пятки.

Упыри взвыли, и среди нестройных воплей, явственно различался один. «Ма! Ма! Ма!». Крики становились все громче и громче, пока не стихли. Шестам, к которым мы были привязаны, придали вертикальное положение, надежно зафиксировав нижний конец в дырах, сделанных прямо в гнилом дереве, а затем наши сопровождающие преклонили колени, когда из большого шатра появилась процессия, которую возглавляла зеленокожая женщина с властным и жестким лицом. Ее грязные волосы украшали маленькие человеческие кости и рыбные скелеты, лицо было вымазано илом, а черные зубы неприятно блестели в лунном свете. Охнув, я понял, где же видел это жуткое лицо и его обладательницу. Передо мной стояла сама Эржебет Батори, также именуемая Елизаветой, чей портрет я неоднократно видел в книгах. Кровавая графиня елейно улыбнулась, обратив свой взгляд на Изабеллу, которая по-прежнему была без сознания.

Древнеегипетские страсти.  ©Гектор Шульц

Предупреждение: Мата много, стёба тоже много, на лавры других не претендую.
Действующие лица.

Осирис – бог возрождения, царь загробного мира и судья.

Исида – жена Осириса, беременная женщина.

Сет – аццкий сотона, бог ярости, бурь, войн и всего плохого. Брат Осириса, дико его ненавидит. Вылупился из бока Нут.

Гор – сын Осириса и Исиды. Бог неба и света. Немного дебил.

Ра – самый главный бог. Пафосный любитель мыльных сериалов.

Маат – мудрая богиня, которую никто не слушает.

Анубис – шакалоголовый бог смерти. Мудрый и суровый.

Акт первый. Праздник Сета.

Входит Осирис и Сет. В центре зала стоит резной саркофаг, сделанный Сетом под размеры Осириса, но Осирис об этом пока не знает. Исида пьет сок и гладит себя по животу, где скоро будет жить Гор.

Осирис *замечая стоящий в центре зала саркофаг*: - Крутотенюшка, брат. Кому такой дивный ящик?

Сет: - Кому в пору придется. Мне вообще похуй.

Осирис: - Хочу, хочу, хочу.

Сет: - Попробуй залезть. Вдруг он тебе мал.

Исида: - Сет, ты ебанутый.

Сет: - Почему?

Исида: - Кто, блядь, саркофаги делает в качестве хобби?

Сет: - Ну я и что?

Исида: - Осирис, не вздумай лезть в ящик. Еще рано.

Осирис: - Ну милая! Я разик.

Исида: - Ладно, лупоглазик.

Осирис *залезая в саркофаг*: - Как влитой.

Сет *подбегая и захлопывая крышку*: - Знаю, ебанько!

Исида: - Сет, ты охуел?

Сет: - Вообще похуй. *заливает саркофаг свинцом и скидывает его в море*. – Пущай поплавает.

Исида: - Ну блядь…

Ра: - Анубис.

Анубис: - А?

Ра: - Вылови Осириса из океана.

Анубис: - Не хочу.

Ра: - Вылови, блядь! Исида с ним должна совокупиться.

Анубис *растеряно*: - Чего?

Ра: - Заняться любовью. Вылавливай давай.

Анубис: - Совсем ебанулись, родственнички.

Ра: - Погоди. Я передумал. Отправь Осириса в Библос и сделай его колонной.

Анубис: - Ебать у вас фантазия, босс. *Вздохнув, отправляет саркофаг в Библос, где местный царь делает из него колонну, подпирающую потолок в его дворце*. – Готово.

Ра: - Исида, иди ищи мужа. Ха-ха. Я его спрятал.

Исида: - Ебанько, я же слышала, что ты Анубису говорил. *Отправляется в Библос и забирает саркофаг с телом Осириса, после чего передает его Анубису*.

Анубис: - И смысл был его туда отправлять?

Исида: - Хуй его знает. Ра такой шутник.

Ра: - Я все слышу.

Исида *засучивая рукава*: - Сейчас я его воскрешу. Осирис вставай!

Осирис *открывая глаза*: - Где я?

Анубис: - У меня дома. Тебя Сет утопил.

Осирис: - Ах он пидор!

Сет *выскакивая из-за угла*: - А я уже здесь! *Достает меч и разрубает Осириса на тысячу кусочков, после чего разбрасывает их по Египту*. – Теперь и разрубил.

Голова Осириса: - Да ёб твою мать…

Сет: - Она и твоя мать.

Ра, Анубис и Исида в один голос: - Бля…

После долгих поисков Исида находит части тела Осириса и вновь приносит кучу подгнившего мяса к Анубису. Анубис, вздохнув, собирает все воедино и, удивленно замирает, увидев, что не хватает еще одной детали.

Анубис: - Исида. У него хуя нет.

Осирис *просыпаясь*: - Ага. Крокодил сожрал, падла.

Исида: - Говно вопрос. *Строгает из палочки подобие фаллоса и прилаживает его вместо утерянной конечности*. – Вот, как и раньше.

Осирис *недовольно морща зеленое лицо*: - Больше был.

Исида: - Не пизди. Мне виднее. Давай совокупляться.

Анубис: - Пойду покурю.

Исида: - Да тут дел на минуту.

Осирис *оскорбленно: - Эй!

Анубис *качая головой*: - Свезло, блядь, с родственничками.

Исида: - Уходи. Мы Гора сейчас застругаем.

Анубис выходит из дома. Осирис и Исида занимаются угловатым подростковым сексом.

Акт второй. Гор.

Гор живет и воспитывается Исидой втайне от всех прочих богов. Сет правит жестоко Египтом и не подозревает о рождении Гора, который был зачат ради мести с помощью деревянного члена Осириса.

Гор *смущенно трогая голову*: - Ма, почему у меня голова сокола?

Исида *штопая белые носки сына*: - Это от деда.

Гор: - А почему небо синее?

Исида: - Замерзло.

Гор: - Понятно. Что мне делать?

Исида: - Дай пизды Сету. Он твоего папу умертвил.

Голос Осириса из-под земли: - И член мой крокодилу скормил.

Гор: - Пидор, бля. Сейчас я ему наваляю!

Исида: - Сандалии возьми. Без носков, а то, как лох будешь.

Гор: - Без носков мозоли натру.

Исида: - Без. Носков. Блядь!

Гор *беря в руки меч*: - Ладно. Я к Сету.

После восьмидесяти лет войны Гора с Сетом…

Гор: - Когда ж ты сдохнешь, сука?

Сет: - Не ругайся на дядю!

Гор: - Ты у папы писю отрезал. Сука.

Сет: - Так надо было. Выбирай. Мечом в глаз или в жопу раз?

Гор *удивленно*: - Так нечестно!

Сет *поигрывая мечом*: - Выбирай.

Гор: - Ладно. В глаз.

Сет *вырывает у Гора глаз и вешает его на модную золотую цепочку*: - Прикол, новая фенька.

Гор *пользуясь моментом, жестоко кастрирует Сета*: - Хуй за хуй, дядя.

Сет: - Ах ты гнида. *Убегает в страхе, сжимая руками окровавленный пах*.

Владения Анубиса. Входит Гор и идет к мумии Осириса. Там же Исида и сам Анубис играют в карты.

Гор: - Папа, я отрезал Сету член.

Осирис *могильным голосом*: - Малаца! А что у тебя в руке?

Гор: - Мой глаз. Скушай его.

Осирис: - Ты дурак, что ли?

Исида: - Ешь, блядь, маразматик. Он тебя воскресит.

Анубис: - Вы просто ебнутые.

Осирис съедает глаз Гора и воскресает.

Осирис: - Странное что-то в башке.

Гор *участливо*: - У тебя мозги сгнили.

Осирис: - А, вон как. Понятно.

Исида: - Так, пошли Египтом править.

Осирис: - Не хочу. Вдруг Сет и деревянный отрежет? Лучше я тут с Анубисом буду.

Анубис: - Блядь…

Исида: - Как хочешь. Но на совет богов слетать придется.

Гор: - Зачем?

Исида: - Чтобы они узаконили твое право на Египет, сынок.

Осирис: - А чё меня тогда завалили?

Исида: - Ой, все.

Все собираются и летят во владения богов. Там уже их ждут Маат, Сет и прочие.

Маат: - Гор – рулез. Сет – сакс.

Осирис: - Чего?

Маат: - Говорю, что Гор победил и теперь правит Египтом. Сет – вали нахуй.

Сет: - Хуй вам! Я еще отомщу.

Начинается война, пока Осирис, набравшийся силы, ее не останавливает. Совет богов собирается вновь.

Маат: - Гору надо отдать Египет.

Другие боги: - Сету.

Осирис: - Мне!

Анубис: - Ты уже у меня в доме ремонт сделал. Будешь править подземным миром.

Осирис *хлопая себя рукой по лбу*: - Точняк. Тогда Гору.

Ра: - Да заебали вы. Короче. Гору – черная земля, а Сету красная. Гор хороший, Сет – аццкий сотона.

Сет: - Заебись. Меня устраивает. А член вернуть можно?

Осирис *мрачно*: - Из дерева выстругай, блядь.

Сет *грустно*: - Ладно. Покеда всем.

Все: - Пока, Сет.

Гор: - Чур, я буду править первым.

Исида: - Ты и так править будешь, идиот.

Гор: - А ну да.

Занавес и овации. Гор обнимает зеленого папу, Исида гладит себя по животу, Сет сваливает в пустыню, Маат раскуривает трубку, Анубис качает головой и ехидно что-то бурчит себе под нос.