hektorhouse

Глава четвертая. Grimoire De Erebos.  ©Гектор Шульц

Перед вратами во дворец было пусто и тихо. Никаких очередей из несчастных душ, просителей и прочих идиотов, вознамерившихся нарушить покой Владыки Аида. Лишь меланхоличный рогатый бес, примерно полтора метра в высоту, лениво обозревал окрестности и что-то малевал в небольшом блокноте изящным черным пером. К нему-то и направился Герцог Элигос, знаками дав нам понять, что говорить будет он.

- Кто такие? Цель визита? – спросил бес, не отрываясь от блокнота. Элигос еще выждал пару секунд ради приличия, а затем, коротко вздохнув, влепил слуге Аида мощного леща. Тот было зарычал, но подняв, наконец-то, глаза, ойкнул и сконфузился. – Простите, Герцог Элигос. Не узнал вас.

- Ну да. Обычно он в костюме от Армани шляется по Аиду, - фыркнул я и обратился в демону. – Элигос, может зажаришь этого долбоеба до хруста?

- Себя, блядь, зажарь! – оскорбился бес, почесывая мочку уха пером. – Дерзкий пиздюк.

- Ох и давно я не слышал этих слов, - обрадовался я, закуривая сигаретку, выданную мне Герцогом, которого достало нытье на тему страданий отдельно взятой неформальской души. – Пропускай нас, чертушка. Дело есть к твоему хозяину.

- К Владыке Аиду? – удивился тот, мотнув безобразной головой. Бес больше всего походил на странную помесь барана с человеком и напомнил мне греческого божка Пана, встреченного когда-то на Олимпе в славном прошлом. Разве что поменьше и болтливее.

- Да, к Аиду, - мрачно кивнул Элигос. – Доложи, что к нему явился командующий шестидесяти легионов Ада, Герцог Элигос. Он же Абигор и Бич Лжецов.

- Так точно, господин, - хмыкнул бес и, достав из небольшой тумбы, некий аналог ноутбука, бодро защелкал по клавишам. После некоторых манипуляций, он протянул каждому из нас маленький кусок пергамента, вылезший из этого самого ноутбука и, чуть повозившись с замком, отпер ворота. – Прошу. Пропуск действует с первого по третий уровень дворца. На выходе сдайте его стражу.

- Обязательно, - процедил Элигос и махнул головой, призывая следовать за ним.

- Это сейчас что было? – спросил я, когда демон повел нас длинными и темными коридорами Аидовой твердыни.

- Ты о чем? – поднял бровь Элигос.

- О ноутбуке, с помощью которого вшивый охранник напечатал нам пропуска. Здесь тоже высокие технологии есть?

- В каждом отделении Ада есть, - ответила за благоверного Леария. – Удобно. Исчезает надобность в устаревших провожатых, страже у врат и прочем. Есть пропуск – идешь. Нет пропуска…

- Сосешь хуй, - закончил я. – Весело.

- А что ты хотел? – улыбнулась демонесса, вызвав у меня приступ сексуального жара в области паха. – Раньше были обязательные провожатые, которые водили гостей до покоев Аида. Сейчас их заменила эта бумажка.

- А если мне вот захочется отлучиться на четвертый уровень и насрать в доспехи Аида?

- Не получится. Тебя попросту не пропустят двери. Они тоже автоматизированы и считывают данные на пропуске. Если у тебя есть допуск на четвертый уровень, двери откроются. А если нет, то нет.

- Понятно. Хуй проберешься куда, чтобы побарагозить, да? – буркнул я и повернулся к Астре. – Видишь, заинька. Хуй бы мы с такого Ада сбежали бы.

- Ты бы и с такого сбежал, - хмыкнула рыжая, рассматривая внутренний интерьер дворца. Ее заинтересовали странные статуи, которые буквально застыли в стенах, являя собой то, что я характеризовал как «ранний готический ужас». – Жуткое место.

- Это грешники, которые получили небольшой отдых, - пояснил Элигос, подходя к одной из фигур и тыкая ее лезвием «Вжика». Из черного камня тут же послышался стон, а на темных глазах блеснули слезинки. – Они живые. Просто замерли в ожидании часа возвращения.

- У Миноса похожий дизайн был. Только там все ебались, словно полоумные, а тут просто молчат и зыркают зенками, - вставил я.

- Да. Владения Аида отличаются от нашего Ада. Здесь муки другого сорта. Есть, конечно, и ямы со змеями, и острые колья, и стулья с шипами. Но упор сделан на бессмысленность тех или иных действий.

- Вроде как ипотека? Только аидская, да?

- Что-то типа того, - кивнул демон. – Владыка Аид сам решает, что и как ему делать.

- Понятно, - хмыкнул я. – Каков наш дальнейший план? Спросим у Аида разрешение заглянуть в гримуар, а потом пойдем давать Эребу пиздюлей или просто расширим дырочку в жопе и скинем в болото?

- Почти. Прочтя полное пророчество, мы узнаем, что нам делать дальше. Ибо я сейчас не ведаю об этом.

- Ну да. Мысли ты читать уже не умеешь, а там и летать разучишься. Будешь, как унылый, шляться пешком и поносить Эреба матерными словами.

- Это твой жребий, Збышек, - ехидно улыбнулся Элигос. – Кстати, мы пришли.

- Нихуя себе, - присвистнул я, остановившись перед коваными вратами. Они были столь высокими, что вершины их не мог увидеть даже демон со своей демонессой. Однако Элигоса это не смутило. Он, широко размахнувшись, обрушил на темное железо кулак, чем вызвал протяжный звон. Двери, на минуту задумавшись, наконец открылись, пропуская нас во владения Аида. Да и сам Владыка этих земель уже ждал нас на мрачном троне.

Вблизи он производил куда более грозное впечатление. Это был высокий мужчина с очень бледной кожей, на лице которого мрачно горели две черные точки. Его глаза. Сухие губы ехидно искривились при нашем приближении, а затем в помещении раздался голос. Такой же сухой и безжизненный, как и весь окрестный пейзаж. Сам Аид был чем-то похож на Владыку Олимпа, Зевса, которого внезапно прошиб адовый понос и он целый месяц срался, как утка. Короче, вид у него был весьма и весьма болезненным.

- Герцог Элигос, - прошептал он, с мнимым почтением склонив голову. – Мы рады приветствовать вас в нашем царстве.

- Аналогично, Владыка Аид, - коротко поклонился демон.

- Что за души ты привел к нам? – спросил Аид, переходя на «ты». – Славные праведники. И даже один грек.

- У, параша, - забубнил Ахиллес, надув мышцы. Он, как никто другой, лучше всего знал Аида, хоть ему и не доводилось встречаться. Родная вера, как-никак. – Петюня, бля.

- Тише, друг мой, - шикнул Элигос и вновь вернулся к разговору с Аидом. – Мы пришли с другой целью. Праведники под моей защитой. Ужель вознамерился ты оспорить решение верховного иерарха Ада?

- Зацени, заинька, - шепнул я Астре. – Сейчас будут письками меряться. Спорим, что у Элигоса орган древнее и могучее?

- От ты ебанько, - фыркнула рыжая. – Понятно, что Герцог круче. Просто он показывает, кто тут главный. Смотри, как Аид его глазенками буравит.

- А я думал, что у него вместо волос будет пламя, - с сомнением произнес я, разглядывая древнегреческого бога.

- Ты, блядь, мультиков пересмотрел, - хохотнула Астра и, захлопнула рот, когда нарвалась на гневный взгляд Леарии. – Прости.

- Тише, - шепнула демонесса. – Нельзя прерывать Владыку.

- А смеяться над ним можно? – буркнул я, но Леария, зашипев еще сильнее, ясно дала понять, что нет. – Ну и хуй с ним, с лампоголовым. Ахиллес, ты как?

- Пидор, бля, - рек грек, качая головой. – Зло тут. Всюду, сука. Говно, боль и страдания, нахуй.

- Емко и верно, - согласилась Леария. – А теперь умолкните, пока Аид не взбесился. Он очень трепетно относится к уважению к собственной персоне.

- Ну да. Это еще в мифах было, - еле слышно пробормотал я, а затем обратился вслух, ибо Элигос дошел до цели нашего визита.

- Мне нужен Черный Гримуар, - жестко произнес он, заставив Аида подскочить на троне.

- Книга Кера? – злобно фыркнул древний бог.

- Да. Я знаю, что книга сейчас у тебя в царстве и согласно закону, ты обязан дать ее мне по первому требованию.

- Согласно закону, прикасаться к этой книге может лишь Владыка Зла, - ответил Аид.

- Либо тот, кому он это поручил, - с вызовом закончил Элигос, протягивая мрачному мужчине светящийся пергамент. Стоило мне посмотреть на него, как дикая волна зла и боли, тут же скрутила сердце, заставив его замереть на несколько минут. Аналогичные чувства испытали и мои друзья. Столь сильна была злая сила Люцифера, поставившего личную печать на документ, который держал в своих руках Герцог Элигос.

- Печать Утренней Звезды, - с интересом молвил Аид, разглядывая бумагу. – Хорошо. Я не смею противиться его воле.

- Где мне найти Гримуар Эреба? – еще раз спросил демон, убирая пергамент обратно в складки плаща.

- Элигос? – от веселого голоса, раздавшегося в мрачном помещении, подпрыгнули все. Почти все, кроме побледневшего Элигоса и покрасневшей от злости Леарии с Аидом.

Я с радостным удивлением осознал, как исчезает запах тлена, вонь от тухлой крови и отступает ледяной холод. Теплая волна окатила душу и наполнила голову хмельным запахом весны. Казалось, что даже древние стены замка Аида, стали чуточку светлее. А всему виной была дивной красоты женщина в легкой столе. На ее пшеничных волосах покоился венок из весенних трав и цветов, наполняя зал тем самым ароматом, а голубые глаза с лукавыми искорками ласково осматривали гостей.

- Персефона, - поклонился Элигос, метнув в сторону Леарии осторожный взгляд. Хмыкнув, я понял, что дело нечисто. Демонесса буквально пылала от ярости. Куда только девалась ее красота и сексуальность. Сейчас перед нами стояла самая настоящая фурия, способная разорвать на тысячи кусков любого, кто рискнет к ней подойти. Еле слышное шипение раздалось из плотно сомкнутых губ Леарии, когда красивая женщина подошла к Элигосу. Впрочем, на Персефону это не произвело должного впечатления.

- Ты не изменился, - лукаво пропела она, аккуратно чмокнув верховного иерарха в щеку. – Прошло несколько тысяч лет, а ты все такой же. Стройный, мощный и благородный Герцог Элигос.

- Я тоже рад тебя видеть, - тихо добавил демон, закусив губу. Тут-то меня и осенило. Он нервничал и пиздец как сильно.

- Что привело вас сюда? – улыбнулась Персефона.

- Им нужен Черный Гримуар, - буркнул Аид, но, к очередному моему удивлению, умолк, когда его супруга гневно нахмурилась.

- Я не тебя спросила, а Элигоса, - ответила она. Через секунду доброе выражение вновь вернулось на ее лицо, как и сладкий аромат цветов, которому я был очень рад. Отвык, знаете ли, от диавольской вони.

- Он прав. Мы по делу, - отчеканил Элигос, стараясь не пересекаться с Леарией взглядами. Зато Персефону это не остановило. Повернувшись в сторону демонессы, она мило улыбнулась и подошла ближе, не пугаясь перекошенного от злости лица Леарии.

- Леария. Рада приветствовать тебя в нашем дворце.

- Взаимно, Персефона, - процедила та.

- Ты еще злишься на мою шалость?

- Как и твой супруг.

- Сколько воды утекло с тех пор. Пора бы уже забыть и наслаждаться тем, что происходит сейчас.

- Демоны злопамятны, женщина, - фыркнула Леария. – Помни это. Всегда, блядь.

- О! – удивился я. – Леария ругаться умеет. А я-то думал, что она лишь чинно и благородно болтать могет.

- Ты с ней не пил, как я. Стоит ей залить глаза, как демон выходит наружу, - буркнула Астра, внимательно наблюдая за подругой.

- Леария щас пернет, - шепнул Ахиллес, тревожно переводя взгляд с демонессы на Персефону. – Пизда тетеньке.

- Не, - отмахнулась рыжая. – Это же бабы. Они так и будут буравить друг друга огненными взглядами, пока их мужики неловко мнутся в сторонке.

- Я все слышу, - мрачно ответил Элигос, а затем, устав от показательного концерта, громко рявкнул одну фразу. – Именем Владыки Зла, довольно!

- Круто, - поморщился я, массируя заложенные уши. – Как ангел Апокалипсиса проорал. Я аж слюной подавился.

- Пропиздон, бля, - согласился Ахиллес, мотнув головой.

- Збышек! – прошипел демон, глаза которого светились, словно раскаленные угли. – Не испытывай мое терпение.

- Прости, дружище, - виновато хмыкнул я, отходя за спину Ахиллеса. – Мир, дружба, Боб Марли.

- Славно. Аид?

- Да? – откликнулся Владыка.

- Где мне найти Гримуар?

- В моей личной библиотеке, - насупившись, ответил Аид.

- Я провожу, - жизнерадостно воскликнула Персефона, чем не заработала себе очков в карму от злобной Леарии.

- Да что ж такое-то… - жалобно пробурчал Элигос, но направился-таки вслед за дочерью Деметры. Вздохнув, я пошел следом, как и вся наша компания. Лишь демонесса что-то бурчала себе под нос. Наверняка представляла всякие пакости, связанные с Персефоной. И ее можно было понять. Женщины, сука, лютые создания, когда дело касается прав на любимого мужчину.

И вновь безрадостные коридоры Аидовой твердыни. На его месте я бы уволил к чертовой матери дизайнера, что спроектировал Владыке такой унылый интерьер. От вида бесконечных душ, вмурованных в стены, натурально нападала апатия. Даже Астра как-то неловко поеживалась, раз за разом вглядываясь в лица несчастных. Ну а я, пользуясь моментом, решил поболтать с Леарией, которая молча топала позади всех и мстительно буравила весело щебечущую Персефону демоническим взглядом.

- Чем она тебе не угодила? – тихо спросил я, поравнявшись с демонессой. Та вздрогнула и, удивившись, посмотрела на меня. – Приветики. Вот он я, Збышек.

- Задумалась просто, - ответила Леария. – Эта сучка знает о моих мыслях, вот и лыбится не прекращая.

- Так чего вы не поделили-то? – повторила вопрос Астра, присоединяясь к нам. Демонесса тихо фыркнула, но поняв, что от нас так просто не отвяжется, нехотя кивнула.

- Ничего особенного. Когда мы с Элигосом взяли паузу в отношениях…

- Когда ты его продинамила, - поправил я и, хохотнув, увернулся от подзатыльника разъяренной демонессы. – Ну называй вещи своими именами, Леария. Ты там с кем-то зажгла, Элигос был растерян и одинок, а тут Персефона на горизонте, да?

- Ага, - кисло хмыкнула Леария.

- Так она же жена Аида. Или греки в этом вопросе консервативны? Мол, свободная любовь, кило травы на завтрак и пара презиков на ужин.

- Не совсем, Збышек. Элигоса отправили с заданием в Аид, когда мы поругались. Там на него запала эта стерва, которой слишком безрадостно сидеть днями и ночами в этом сраном замке. А тут такой экземпляр. Напоила она его амброзией и воспользовалась беспомощностью.

- Ну не так он был и беспомощен, - рассмеялся я. – Она не выглядит неудовлетворенной. Славно, видать, он ее писечку потиранил.

- Збышек, блядь! – цыкнула Астра, кивнув в сторону побледневшей Леарии.

- Збышек не блядь, а блядун, заинька, - мудро рек я, но перед демонессой все-таки извинился. – Прости, Леария. Уверен, что у Элигоса даже не встал. Только ты ему не говори об этом. А ну как начнет мной в стены швыряться, а я мяконький. Как воробушек.

- Как говно, - серьезно вставил Ахиллес, заставив девушек громко захохотать.

- Сам ты, бля, как говно, - обиделся я, шутя треснув грека по спине, которому этот удар был, что слону комариная сперма. – Ладно. Потом-то что было? Ты дала пизды Персефоне? Выщипала у нее волос с манды и подсыпала в диавольский борщ, которым потом Элигоса накормила или какие там у вас, демонов, способы мести есть?

- Ничего я ей не делала. Старалась избегать вызовов в Аид, - мрачно ответила Леария.

- Ну Элигос вроде себя адекватно ведет, - многозначительно хмыкнула Астра.

- Знаю. Он просто душка. Но часть меня все равно винит себя за то, что произошло.

- Да ладно. Все нормально. Сейчас найдем этот ебучий гримуар, захуярим во славу Постного Сала Эреба и вернемся к своим делам. Да, Ахиллес? – улыбнулся я гиганту, который по-прежнему оставался хмурым.

- Похуй, - буркнул грек, скидывая мою руку с плеча и ускоряя шаг.

- Я что-то не так сказал? – растерянно спросил я Леарию. Та в ответ покачала головой.

- Сильна его тоска. Это даже слепец увидит. Мыслями он еще там, на Земле. И боль его куда сильнее, чем у душ, что здесь томятся.

- Вот же блядство, - ругнулся я. – Все из-за этого Эреба, да взъебут ему мошонку электромиксером.

- Фу, Збышек, - поморщилась Астра.

- Хули фу. Все так и есть, - хмыкнул я и, закурив сигаретку, отдалился от девушек, дав им всласть перемыть кости Персефоне. На минуту я вновь почувствовал себя одиноким. Как в тот далекий первый день в Аду.

Однако мысли об одиночестве отступили прочь, стоило нам зайти в библиотеку Аида, где среди пыльных книг и свитков, выделялась одна. Огромный том с обложкой из почерневшей кожи и начертанной на нем перевернутой пентаграмме. Черный Гримуар Кера.

Элигос с облегчением оставил Персефону и первым подошел к древнему трактату. С минуту помешкав, он закрыл глаза и положил руку на обложку. Тут же из-под длани демона взвился дымок, словно Элигос положил руку не на книгу, а на раскаленную сковородку. На лбу верховного иерарха выступил пот, а губы сжались от боли. Но Леария к нему не бросилась, стало быть, такая реакция была вполне нормальной, что и подтвердил демон, когда резко отнял руку и распахнул глаза.

- Я знаю, как победить Эреба, - прохрипел он и обессилено упал на темные плиты пола.

Глава третья. Domus Hades.  ©Гектор Шульц

Аид отличался от милого моему неформальному сердцу Ада тем, что был еще серее, темнее и вонючее. Если в Аду, в большинстве своем, пахло серой и кровью, то здесь смешались тысячи ароматов из китайской канализации, расположенной в самом грязном и ужасном квартале. Под ногами и вовсе хлюпала жидкая грязь, не добавляющая чистюле Астре оптимизма. Рыжая по-прежнему блюла за чистотой своих Конверсов, забывая порой о том, что материальные вещи боле не ценны.

Элигос и Леария шли вперед словно два потомка Леголаса. Их ноги почти не касались грязи, позволяя добротной кожаной обуви оставаться в первозданной чистоте. Лишь Ахиллесу было плевать на то, что под ногами. Грек бодро топал за демонами, не обращая внимания на грязь, которая заляпала его штаны до колен. Куда больше его интересовали заблудшие души, изредка перебегающие нам дорогу. В отличие от традиционных христианских душ, эти были полупрозрачными и слабо фосфоресцировали в темноте пещеры. На их лицах была привычная моему взгляду скорбь и смирение с нахождением в этом злачном месте. Иногда они завистливо посматривали на нас, услышав переливчатый смех Леарии, но стоило демонессе метнуть в их сторону вопросительный взгляд, как души устремлялись дальше, исчезая при соприкосновении с мокрыми стенами подземного мира.

Меж тем вонь усиливалась и даже равнодушный к запахам Ахиллес поморщился и выдал гневную тираду, отлично характеризующую античных строителей древнегреческого подземного мира. Элигос, услышав ворчание грека, многозначительно хмыкнул и почему-то вытащил из складок плаща золотую ветвь. К моему удивлению волшебное растение стало светиться как-то более тускло, чем в первую встречу с Хароном Вторым. Верховный иерарх тоже подметил эти изменения и о чем-то шепнул Леарии, которая кивнула своему благоверному с весьма серьезной мордашкой. Нам же оставалось лишь гадать, что было на уме у демонов. Впрочем, скоро мы и сами это поняли, когда из-за очередного угла появилось невероятное создание, словно сошедшее из игр про спартанского долбоеба Кратоса, решившего устроить геноцид греческим богам.

С виду это был пес. Только больше, уродливее и имеющий три слюнявых башки, которые, увидев нас, злобно зарычали и прижали острые уши. Элигос было поднял золотую ветвь вверх, но самодовольная улыбка медленно сползла с лица верховного иерарха. Волшебный артефакт, помогший нам миновать Харона, попросту потух, превратившись в некий аналог обычной меди. Тусклой и невыразительной.

- Что случилось? – шепотом спросила Астра, ничуть не сомневаясь, что Элигос ее услышит. Так оно и вышло.

- Ничего не понимаю, - мрачно буркнул демон, не сводя с гигантского пса багрового взгляда. – Ветвь должна была гарантировать нам проход не только мимо Харона, но и мимо Цербера.

- Цербера? – переспросил я. – На нашего друга он вообще не похож. А где же его знаменитый хвост змеей и пенис осьминога?

- Тут, бля, - рек Ахиллес, поднимая с земли увесистый булыжник и указывая пальцем в сторону рычащего монстра. Из-за его спины величаво показался хвост, оказавшийся на поверку стандартной змеей. Толстой, шипящей и наверняка ядовитой.

- Назад, друзья, - прошипела Леария, доставая из ножен свой клинок. – Без боя пройти не получится.

- Да никто, блядь, и не собирается лезть вперед, - хмыкнул я, торопливо перемещаясь за спину демонов. – Хороший песик, еби тебя в сраку.

- Не зли его, Збышек. Он все понимает. Это не та тварь, про которую вы могли читать в книгах. Змей на хвосте смертельно ядовит. Убить вас он не убьет, но мучения доставит, - осадил меня Элигос, тоже выхватывая свой «Вжик», а затем предупреждающе воскликнул, заметив как грек делает шаг к рычащему зверю. – Ахиллес, назад!

- Ахиллес. Это не Фенрир, - вторила демону Леария, но грека это не остановило. Он уверенной походкой направился к трехголовому псу, сжимая в мощной руке камень. Демонесса вздохнула и впечатала себе ладонью в лоб. – Чтоб ему пусто было.

- Погоди, - буркнул я, наблюдая за развитием ситуации. – Кажется, он не собирается нападать.

- Кто? – не поняла Астра. – Ахиллес или эта злоебучая псина?

- Псина, - кивнул я, смотря за тем, как Цербер ложится на живот и с интересом смотрит за греческим героем. Может мне показалось, но змеехвост монстра качнулся так, словно перед нами обычная собака, которая хочет поиграться.

- У, пёська, - проворчал грек, подходя ближе. Волосы на его голове слабо трепетали от дыхания затаившегося чудовища. – В душе щенок, бля.

- Получается? – тихо спросил я, высунувшись из-за спины Элигоса.

- Вроде бы, - хмыкнул демон, не спеша возвращать меч в ножны. – Я не могу понять, что Ахиллес затеял.

- Ты же мысли читать умеешь, - удивился я. – Возьми и прочти. Делов-то.

- Не все так просто, Збышек, - скривился он. – Я не слышу даже твоих мыслей.

- Что?

- То. Не слышу твоих мыслей, - нехотя повторил Элигос и тут же влепил мне подзатыльник, когда увидел на моих губах ехидную улыбку.

- За что? – оскорбился я, потирая ушибленное место. – Лупишь ты, пиздец как больно, дяденька.

- Нечего думать всякие гадости, - парировал иерарх. – Любой дурак поймет, что у тебя на уме.

- Это точно, - поддакнула Леария. – Я тоже не могу читать ваши мысли. Странно это все.

- Вы, блядь, это видите? – вклинилась Астра, которая по-прежнему наблюдала за Ахиллесом. – Он с ним играется!

- Ага, - присвистнул я, смотря за тем, как грек начесывает пузо семиметровой зверюге, а та от удовольствия лупит змеевидным хвостом по земле и змее это явно не нравилось, что выражалось в обиженном шипении. – Дружище! Заканчивай псу надрачивать. Нам идти пора. Тут у Элигоса смысл жизни сломался.

- Чё, бля? – нахмурился герой, повернувшись ко мне.

- То, бля, - съязвил я. – Заканчивай с Цербером играть и пойдем.

- Лан, - буркнул грек и, встав на ноги, помахал у Цербера перед мордами булыжником. – Апорт, бля.

- Хорошая команда, - рассмеялся я, но нарвавшись на красноречивый взгляд Астры, умолк. – Уж и попиздеть нельзя.

- Ты уже допизделся, лысенький, - сварливо ответила та и охнула, когда Ахиллес, размахнувшись, швырнул камень метров на двести, если не меньше, в сторону. Трехголовый пес тут же бросился за ним, явно позабыв и про свои охранные обязанности, и про другие души, которые, увидев, что горизонт чист, поспешили пересечь его. Это же сделали и мы. Лишь Ахиллес украдкой посматривал назад, откуда слышался радостный лай Цербера. Да уж. Скажи кому, что гоповатый грек является любителем зверюшек, точно бы психом назвали.

Спустя примерно час унылого топанья по безрадостным пещерам Аида, я решился подойти к мрачному, словно тысяча грозовых туч, Герцогу Элигосу и попытался разговорить друга, глаза которого пылали словно два драгоценных рубина в жаркий летний день. Я-то знал, что верховный иерарх был в ярости, но эта ярость явно не относилась ко мне, что добавляло хоть какой-нибудь уверенности.

- Да, Збышек? – тихо спросил демон, когда я поравнялся с ним. Леария, насвистывая веселую мелодию, удалилась прочь, предоставив мужчинам самим обсудить возникшие сложности.

- Что с твоим даром-то случилось, дружище? – хмыкнул я, закуривая сигарету. – Разве он не является твоей отличительной чертой и вся хуйня?

- Является, - кивнул он, давая понять, что на разговор не настроен. Но от меня так просто не отделаться. Да и я был уверен, что Элигос привык к моим выходкам, а иначе бы давно запустил бы мое хилое тело в ближайшую стену и молча рассматривал, как я стекаю в грязь.

- Это все из-за злоебучего Эреба, да?

- Скорее всего. Как ты помнишь, Петр сказал, что пожирая души, Эреб становится сильнее, а мы, следовательно, слабее.

- Весело так, что нихуя не весело, - честно ответил я. Демон слабо улыбнулся.

- В точку, Збышек. Пока я побаиваюсь еще одной вещи. Как бы наша способность перемещаться между мирами не дала сбой. Тогда найти сына Хаоса будет в разы труднее.

- Бля. Это вообще, диавольская подстава. А другие способы есть? Ну так, на будущее. А ну как вы летать разучитесь, и мне с Астрой придется вас на горбу тащить, а ты тяжеленький.

- В принципе да. В каждом мире есть камни Зефира.

- Чего? Сладкие? В этом смысле?

- Нет. Дар одного из греческих богов.

- А, понял о ком ты. Славный божок ветра, пердежа и легкого дуновения из сраки, именуемого шептуном.

- Он самый. Зефир создал уникальные камни, которые являются по своей сути телепортами, рассчитанными на передвижение демонов, лишенных крыльев и способности летать.

- А такие есть? – удивился я, выпуская дымок к сводам пещеры.

- Раньше были, - хмыкнул Элигос. – Пока не произошла традиционная адская эволюция.

- Вон как. И у демонов выросли крылышки и волосы в забавных местах. А потом они стали думать о девочках.

- У демонов да. У некоторых бесов их по-прежнему нет. Крыльев, а не волос, балбес. Потому эти камни еще существуют и используются. Правда возле каждого находится страж, чтобы какая-нибудь хитрая душа не смогла исчезнуть из назначенного ей места наказания.

- Это в мой огород камень? – фыркнул я, вперив в демона негодующий взгляд. – Ну наебал я систему вашу. Что же ты меня достаешь-то постоянно?

- Личная досада, Збышек, - улыбнулся Элигос. – Страж следит за камнем и пропускает только тех, кого сочтет нужным. Либо тех, у кого есть соответствующее разрешение Владыки мира. Все камни связаны между собой и достаточно подумать о том месте, куда ты хочешь попасть, как ветра Зефира тебя моментально туда перенесут.

- Шикарно. У нас это называется метро. Там тоже ветра Зефира летают в вагонах. От спящих бомжей и всяких обрыганов. Как рыгнет кто-нибудь, так хоть всех святых выноси. Мигом ебало обуглится, - хохотнул я. – Надеюсь, что нам это не понадобится. А ты заканчивай киснуть. Ты же не импотентом стал, а хмуришься так, что будто въебал пару пачек Виагры и она тебя не вштырила.

- Своеобразно ты проводишь параллели, друг мой, - хмыкнул демон. – Благодаря своей отличительной способности, я мог предугадывать ваши действия, а сейчас остается надеяться только на собственную наблюдательность. Боюсь, что и знание будущего, скоро будет мне недоступно.

- Найдем тебе карманного Нострадамуса, - уверил я его. – Будет тебе катрены из кармана бубнить, а ты его за это лягушками покормишь. И тебе радость, и Нострадамус сыт.

- Благодарю… за заботу, - тяжело буркнул Элигос. Слова благодарности чужды для демонов. Особенно если они относятся к чистым душам, как моя.

- Без проблем, дружище, - улыбнулся я, стукая кулаком в каменное плечо демона. – Ежели печалька нападет, дай знать. Утопим ее, пропадлину, в отменном бесовском самогоне.

- Договорились, - кивнул Элигос и, указав пальцем вперед, дополнил. – Мы подходим к Стигийским болотам. Скоро и дворец Аида покажется на горизонте.

- А лететь мы не можем? Пока у тебя еще есть силы, - с надеждой спросил я, но демон отрицательно покачал головой. – Ясно. Топаем пехом и смотрим во все глаза, а ну как тут какая-нибудь страховидла вылезет и сожрет Астру.

- Кто сожрет Астру? – переспросила рыжая, услышав свое прозвище, но я лишь уныло хмыкнул в ответ.

- Иди, заинька. Безрадостны эти места, и только твоя попочка дает мне заряд бодрости и желание идти вперед.

- Только о ебле и думаешь, ебанько, - сварливо буркнула Астра, слабо шлепнув себя по заднице. Знала, чертовка, что меня это заводит. Определенно знала.

Стоило нам переступить невидимую границу и углубиться в замечательные места, которые Герцог Элигос обозвал как «Стигийские болота», в воздухе сразу же разлился знакомый аромат застоявшейся воды, водорослей и диких растений, пахнущих особо пряно и вонюче. Впрочем, после ходьбы по пещерам Аида, где под ногами лишь жидкая грязь, а все что ты видишь, это спины других душ и мрачно-серые стены, с которых стекает какая-то слизь, это болото казалось нам прекрасным оазисом. Но спустя пару минут, проведенных здесь, каждый из нас возненавидел Аид и его милую флору с фауной.

Виной всему была вода, которая доходила аккурат до щиколоток, и если Элигоса и Леарию она не беспокоила, позволяя демонам скользить по поверхности словно на коньках, то мы с Астрой и Ахиллесом уже давно набрали полные башмаки ила с водорослями и могли лишь злобно крыть матом хозяина этих дивных земель. Но неудобства отошли на второй план, когда впереди показалось зеленое дерево, растущее прямиком из болота.

Дерево было невообразимо прекрасным, а на его ветвях буквально сияли налившиеся яблоки. К этому дереву был привязан цепями изможденный человек с потухшим взглядом. Изредка он опускался в воду по горло, а затем вновь поднимался к самым ветвям. Забавное было в том, что он не мог сорвать ни одного фрукта с дерева, хоть руки у него и были свободны. Каждое свое действие он сопровождал тягостным стоном, от которого даже черное сердце Элигоса могло покрыться сетью трещин. Хотя, лгу. Не могло, но сравнение было весьма поэтичным. Ахиллес, подойдя к дереву первым, хмуро уставился на мучающуюся душу, а затем, сорвав яблоко с ближайшей ветки, протянул его страдальцу. То, что произошло дальше, заставило нас открыть рот от удивления.

Ничего не подозревающий Ахиллес внезапно оказался зависшим на уровне других фруктов. Человек, тянувшийся к нему, еще раз горестно застонал, а затем опустил голову вниз. Болотная вода тут же опустилась на уровень его колен, а грек вернулся в исходную позицию.

- Шиза, бля? – спросил он, повернувшись в мою сторону. – Поляк, нахуй. Чё за шутки?

- В душе не ебу, дружище, - честно ответил я. – А погоди. Это же Тантал, если я не путаю.

- Да, я Тантал. Да. Я. Я Тантал, да, - забормотал узник странного дерева, но умолк, когда раздраженный Ахиллес влепил ему подзатыльник. – Ай.

- Стоять, бояться! Кто такой? Чего голый? Хуй сосешь?

- Нет, - растеряно промолвил Тантал.

- Хуйня. Спорю, что ты любого отхуяришь даже не спросив, питает ли тот к тебе взаимность, - мрачно ответил Ахиллес, вновь занося кулак. Но замер, когда ему на плечо легла рука Леарии.

- Остынь, Ахиллес. Такова его мука, - промурлыкала демонесса, рассматривая прославленного грешника.

- Чего, бля? Пидор?

- Не, не пидор. Просто испытывает муки голода и жажды, - пояснил я. – А все потому, что он наебал своего папку Зевса.

- Зевса?! – рыкнул Ахиллес, вспомнивший давнюю битву с еще одним сыном Зевса. – Пидоры они. Все, сука, пидоры.

- Ладно. Пусть так, - согласился я и повернулся к Элигосу. – Герцог, а мы можем ему чем-нибудь помочь? Ну там, к примеру, яблочко дать или хлебушка? Сколько он тут страдает уже.

- Нет, Збышек. Мы не вмешиваемся в дела других Владык, - покачал головой Элигос. – Такова его казнь, назначенная древними богами.

- Жалко. Понятно, что он вел себя, как хуесос и вообще является неприятной личностью, но это же человек, - тихо добавила Астра, у которой жалость порой задавливала даже неуёмный цинизм.

- Забудьте о своей жалости, - вставила Леария. – Это не наш мир и законы здесь отличаются от наших. Мы – гости и должны вести себя уважительно, если хотим выбраться. Ясно?

- Да, госпожа, - в унисон протянули мы. Даже Ахиллес немного покраснел от смущения, но быстро вернул каменное выражение на лицо и, захрустев яблоком перед глазами полоумного Тантала, двинулся вперед.

На самом деле Стигийские болота по своему размеру были как известные нам Круги в традиционном Аду. Здесь, как и там, страдали грешники всех мастей. Правда в отличие от нашего Ада, греческие владыки и демоны, отдавали предпочтение мукам голода, жажды и бессмысленному физическому труду.

Молча мы прошли мимо дочерей Даная, известных как Данаиды, которые носили воду решетом в дырявую бочку с беспристрастным выражением лиц. Девушки не смотрели на проходящие мимо них души, предпочитая сосредоточиться на неблагодарном деле. Конечно, их мука была бы не полной, если учесть и то, что болотные гады, в виде различных пауков и пиявок, периодически кусали грешниц за ноги и открытые части тел. Ахиллес лишь раз бросил взгляд в их сторону, а затем, скрежетнув зубами, отпихнул с пути какую-то хилую душу и направился дальше. Нам-то было понятно, что грек боролся с желанием помочь всем грешникам, ибо в душе своей был добр. Но слова Элигоса и Леарии не прошли мимо. Наша цель была совсем другой.

Спустя еще пару часов мы подошли к очередной границе. На сей раз нам преграждал путь огненный поток, известный как Флегетон. Да, так назывался один из Кругов в христианском Аду и вполне логично, что название было взято из глубокой древности.

Элигос, достав золотую ветвь, хмуро ее потряс и, дождавшись, когда волшебный предмет вспыхнет, вышел вперед. На удивление, огненные воды расступились, образовав импровизированную дорожку, по которой смогли пройти все, следуя друг за другом. Хотя, чего тут удивляться. Удача, хоть и призрачная, наверняка была с нами рядом.

После небольшой передышки, мы двинулись дальше, к темнеющему на горизонте дворцу, который я охарактеризовал, как «злоебучая готическая мешанина стилей пьяного в жопу греческого архитектора». Впрочем, от истины совсем недалеко.

Дворец Владыки Аида внушал самый настоящий ужас. Поля, расстилающиеся перед ним, поросли колючим и засохшим кустарником, который нещадно резал и колол ноги тех душ, кто не додумался взять с собой сандалии или башмаки, а то и вовсе был лишен их стараниями греческих бесов. Холодный ветер жалил наши щеки и даже веселая Леария сменила насвистывание на скорбное молчание. Демоны знали, что собой представлял Аид, а вот нам только предстояло с ним познакомиться. И знакомство это будет не сильно радостным.

Глава вторая. Tenebris aquas Acheron.  ©Гектор Шульц

Вот такие веселые новости поджидают отдельно взятого неформала, который в кои-то веки умудрился добиться прощения. Хтонические боги, пожирающие души праведников и грешников, мифические миры, вдруг ставшие реальными, и даже верные друзья, с которыми ты расстался черти когда. Все сейчас находятся рядом. Вот только радости особой никто не испытывал.

- И какой, блядь, план? – спросил я, когда молчание стало невыносимо тягостным, словно отяжелевшие яйца перевозбужденного носорога. – Сидим здесь и ждем, когда этот Эреб за нами явится?

- Нет. Это плохая идея, - покачал головой Элигос. Я же фыркнул в ответ.

- А это был сарказм.

- Мне понятно твое волнение, Збышек. Поэтому я не буду ломать твои кости, - вкрадчиво буркнул демон, сверкнув в мою сторону красными глазами. – Но здесь вы будете в безопасности, пока мы с Леарией не разберемся что к чему и как вообще получилось, что Эреб покинул Хаос.

- Хреновая идея, - передразнил я верховного иерарха. – Мне вот как-то хуево будет, если Эреб Петра сожрет. Петр хороший, а Эреб – хуесос.

- Бля буду, - тяжело молвил Ахиллес, соглашаясь с моими словами.

- Вот. Даже герой греческий со мной согласен. А Ахиллес не привык пиздеть попросту.

- Доля правды в твоих словах есть, - меланхолично протянула Леария и осеклась под яростным взором благоверного. – Прости, отрада души моей.

- О чем она? – подозрительно спросила Астра. – Вы что-то темните, товарищи.

- Это в целях вашей безопасности.

- Не, ну это понятно, - ответил я. – Мы можем сидеть тут и ждать, когда Эреб разделается с Небесами и примется за нас, а можем и помочь, м?

- Тебе, блядь, лишь бы помогать, - фыркнула рыжая. – Напомогался уже.

- Можешь остаться, пока мужчины будут делать свою работу.

- Хм, - буркнул Элигос. – Во мне борются два чувства. Одно хочет воспользоваться словами Збышека, а второе категорически против этого.

- Это называется «забота», дружище, - пояснил я. – Ну серьезно. Сами посудите. Эта страхоебань шароебится непонятно где, выискивая праведные души.

- Грешные тоже, - добавил демон. – В каждой душе есть частица Божественной искры.

- Не перебивай, - огрызнулся я, чем вызвал ехидный смешок диавольского иерарха. – Мы станем отличной приманкой для него, нет разве? Оно наверняка чует Божественную искру.

- Все так, друг мой, - кивнул Элигос. – Только мы понятия не имеем, как остановить Эреба, когда он появится. Прятать от него души – долгий и неблагодарный процесс, который никому не интересен.

- Если только не прочесть Черный гримуар, где могут быть ценные сведения, касательно этой ситуации, - вставил Петр, подняв к облакам палец.

- А где этот гримуар находится? В Аду? – спросил я.

- Да, - ответила Леария. – Но не в нашем.

- А где тогда? – вконец растерялся я.

- В Аиде, если быть более точным. Этот труд очень опасен и поэтому каждый раз меняет место прописки, чтобы у желающих не было возможности его прочесть. Сейчас он в Аиде, а потом отправится в другое место.

- Ну пиздец. Опять путешествия? – хмыкнул я, повернувшись к Астре. Та пожала плечами.

- Можно подумать, что у нас есть выбор.

- Выбор есть всегда, но какой из них будет верным, знаете лишь вы сами, - мудро ответил Петр.

- Ага. Философия, как обычно, рулит, - хихикнул я. – Так что, заинька?

- Идем с ними. Ты же не угомонишься, пока тебе Хаос самолично жопу наизнанку не вывернет, - ответила она. – Ахиллес. Ты с нами?

- Похуй, - равнодушно ответил гигант, хрустнув пальцами. – Ебашилово, поляк?

- Ебашилово, грек, - согласился я. – Твоя помощь будет ценной. А ну как опять злоебучие Фенриры с асами мозги ебать начнут?

- Ладно, бля, - вздохнул он и посмотрел вниз, где под нашими ногами проплывал знакомый мир. – Они там.

- Кто? – тихо спросил я, подходя к нему ближе. Ахиллес поднял на меня тяжелый взор и поджал губы.

- Семья, бля. У, сука, Эреб, бля! Кочет, нах!

- Он в коме и застрял на Пороге, - добавила за него Леария. – Если он вернется обратно, то Эреб его тут же поглотит. Поэтому я забрала его. Иного пути не было.

- Иного пути и сейчас нет, - буркнул я, закуривая сигаретку. В качестве приманки мне еще выступать не доводилось. Но все бывает в первый раз. Даже ебля подушки собственным членом, что уж тут о другом-то рассуждать.

Как обычно, сборы были недолгими. Что еще взять трем душам, которые за душой ничего и не имеют. Вот такая оказия. На этом сборы и закончились. Элигос, который всячески давал понять, что на сей раз он не допустит нашего влипания в новые приключения, проверил свою броню и, мерцающий красным огненный меч класса «Вжик», а затем повернулся к Леарии, которая действовала аналогично.

Я же старался не смотреть на демонессу, чья откровенная сексуальность не раз становилась камнем преткновения между моей рыжей подругой и вашим покорным слугой. Вот и приходилось молча буравить взглядом Ахиллеса, который без стеснения тискал себя за пах и ехидно хихикал, глядя на багрового Элигоса, слишком чувствительно относящегося к проявлениям внимания различных смертных.

Наконец, когда два демона собрались, вперед вышел Петр, дабы по традиции благословить нас перед походом. На сей раз, он был сосредоточенно молчалив и даже грустен. Понимал, какая ноша легла на наши плечи. Это вам не всяких чернокнижников ловить по разным временам. Тут против нас действовал древний бог, сила которого была попросту безграничной.

Я улыбнулся привратнику, когда теплая волна ласково коснулась сердца и, хмыкнув, повернулся к Астре, которая проходила ту же процедуру. Странно, я раньше не замечал, как выглядит ее лицо, после снисхождения благодати. Куда только девалась показная свирепость, грубость и ехидство. Сейчас передо мной стояла та же девушка, которую я когда-то встретил в таверне, и ту, чей взгляд говорил многое, когда я пожертвовал своей душой ради неё.

- Чего вылупился, лысенький? – усмехнувшись, спросила она, когда Петр отошел к Элигосу, дабы о чем-то с ним поговорить.

- Смотрю, какая ты милашка, когда не суешь себе в писечку разные электронные механизмы из Поднебесной и не кроешь меня матом, - ответил я, стряхивая с майки несуществующие пылинки. На Пороге, как и в Раю, всегда было чисто. Так что мой жест являлся обычным способом скрыть волнение. – Готова?

- Конечно, - кивнула рыжая. – Идем на поиски Эрекции.

- Эреба, - поправил я, но Астра лишь махнула рукой.

- Да и похуй. Кто этот Эреб такой?

- Его имя переводится, как «Мрак». Весь такой злобный, коварный и неебически опасный. Он – сынок Хаоса, а также папка таких уебищ, как Танатоса, Эриды, Мома и еще кучи других. Короче, неприятная личность.

- Ясно.

- Вот и славненько. Герцог и Герцогиня. Выдвигаться будем или вы еще пошептаться с Петром хотите? – крикнул я в сторону друзей. Элигос лукаво усмехнулся в ответ и кивнул.

- Подойди, Збышек, - велел он. Голос верховного иерарха невероятно походил на голос удава из отечественного мультика про бомжеватого индуса, который оскальпировал одного недалекого тигра и его шизофреничную шестерку. Я выполнил требование, как и Астра, которая по привычке вцепилась мне в руку коготками. Пришлось немного пошипеть, дабы она ослабила хватку, но Элигос не обратил на это внимание. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, шепотом сказав нам сделать так же.

С пару минут ничего не происходило, а затем в лицо ударил жуткий и холодный ветер, отдающий тленом и гниением. Вонь была столь нестерпима, что желудок отвратно завыл и вознамерился исторгнуть из себя желчь вперемешку с моими ругательствами. Схожие эмоции испытала и Астра, которая еще сильнее впилась в мою многострадальную длань, но голос Ахиллеса, раздавшийся, как набат в зловонной тишине, разрушил тлетворные мысли.

- Троей пахнет, бля. Ссанина, нахуй, - рек грек и я рискнул приоткрыть глаз, чтобы затем охнуть от увиденного.

Мы стояли на берегу темной реки, в которой проплывали части тел каких-то несчастных. От вполне свежих кусков мяса до зеленой склизкой массы, с торчащими из нее костями. Над головой чернел потолок пещеры, изредка шевелящийся от потоков подземного ветра. Потом-то я понял, в чем была причина шевеления. Все видимое пространство потолка занимали летучие мыши. Их блестящие глазки внимательно следили за пятеркой пришельцев, которые выглядели слишком благообразно для этого милого местечка. Но куда странней выглядела утлая лодчонка, размером со средневековый парусник, медленно показавшаяся из тумана, который скрывал противоположный берег.

Лодкой правил жуткий старик в дырявом рубище, сквозь которое проглядывало его немытое и дряблое тело. Астра легонько икнула, когда в одной из дыр, мелькнула причинная гордость любого мужчины, а затем, поморщившись, озвучила все, что думает про Эреба, Аид и древних стариков с усохшими пиписьками.

На Элигоса и Леарию это не произвело впечатления. Наоборот, демоны слишком уж лениво посматривали на лодку, которая медленно причаливала к берегу. И чем ближе подплывало судно, тем лучше становилось видно, из чего же оно сделано.

Кости, гниющее мясо и желтая, почти грязная кожа были основным материалом отделки этой странной лодки. Даже изогнувшийся в невероятной позе труп какого-то грешника, привязанный к носу, являлся частью корабля.

Наконец, когда судно глухо причалило к берегу, старик, оказавшийся прямо-таки гигантом, повернул в нашу сторону темный провал капюшона, который скрывал его лицо. От раздавшегося в тишине голоса, ойкнули все. Почти все, кроме привычного к таким зрелищам Элигоса и его спутницы. Ну и Ахиллес лишь сжал зубы, стараясь не выказать страха.

- Приветствую посланцев Ада, - проскрипел старик, отчего по моей спине тут же прогарцевали мурашки, размером с член Джастина Бибера.

- Приветствуем и тебя, Харон, - поклонился Элигос, знаками дав нам понять, сделать так же.

- Пиздец, - поморщился я, когда в нос опять ударил аромат подземной реки, смешанный с немытым телом паромщика. – Воняет, как у гомосека в жопе, которого отодрал зомби-носорог.

- Чудные слова говорит душа, - черный провал капюшона повернулся в мою сторону. – Христианам закрыт вход в эту обитель, а вот здоровяк может пройти.

- У, сука! – воинственно рявкнул грек, когда палец старика указал на него. – Пидор, еба? Саласпилс, бля!

- Вижу. Его душа подверглась изменению, - не смутился паромщик.

- Нас не интересует твое мнение, старый пердун, - буркнул я, закуривая сигарету и стараясь перебить вонь дымом. – Ты же Харон, так?

- Так, дерзкий отрок, - рассмеялся старик, облокотившись на гигантское весло, сделанное из древней и попорченной временем кости какого-то великана.

- Ты же был в Лимбе, если я не путаю?

- Не я. Мой брат.

- О как, - присвистнула Астра. – Во, бля, Санта-Барбара.

- И не говори, заинька. Ну теперь много стало на свои места. Я в жизни не поверю, что кто-то мог бы променять Лимб на эту злоебучую канализацию. Значит ты, Харон Второй. Оки-токи. Учтем.

- Падаль, бля, - сплюнул Ахиллес и мощным ударом ноги раздавил невесть как взявшегося тут краба. – Фу.

- Согласен с греком, - кивнул я, сладко потягиваясь. – Тело вроде в норму пришло. Герцог Элигос, куда путь держим?

- А я все гадал, как скоро ты заткнешься, - ответил демон и, проворчав ругательство, сунул в руку довольной Леарии золотую монетку. – Из-за тебя я проиграл.

- Ну конечно. Как что, так Збышек сразу.

- Такой уж день, - философски рек Харон Второй. – Все тобой недовольны, отрок. Но мы отклонились от темы. Посланцы Владыки Зла могут пройти. Здоровяк – тоже. А вы – уходить немедленно.

- Иди-ка ты на хуй, дед, - воинственно крикнул я, но Элигос меня перебил.

- Тише, Збышек. Позволь мне, - вкрадчиво произнес он, доставая из складок своего плаща, странную желтую веточку, которая сияла во тьме пещеры. Догадка блеснула в моем мозгу, что чуть позже и подтвердил старик.

- Золотая ветвь, - хрипло каркнул он и, нехотя, преклонил колени. – Да будет вам дозволено пройти, посланцы.

- Вот уже лучше. А то «уходить немедленно. Фу-фу на вас, христиане мерзкорылые», - язвительно буркнул я. – У тебя найдется покрывало, чтобы сесть на него? А ну как заинька писечкой своей лишай поймает. Да и Леария тоже, а тебе потом Элигос залупу узлом завяжет. Морским. Будешь вместо пиратского флага реять в небесах.

- Дерзкий мальчишка, - проскрипел зубами паромщик, но посторонился. После этого, один из бортов лодки резко упал на землю, образуя импровизированный помост, по которому могла пройти не одна тысяча человек. – Да будет милостив к вам Ахеронт.

- Кто? – переспросила Астра, брезгливо ступая по гниющим доскам.

- Река, по которой мы сейчас поплывем, - улыбнулась Леария, явно наслаждаясь нашей растерянностью.

- Вон что. А я думала, он так матом кроет. По-гречески. Думала уже ему в ёбыч прописать, - хмыкнула рыжая, чем вызвала бешеный смех Ахиллеса. Отсмеявшись, гигант показал Астре большой палец и чуть погодя добавил.

- Четко пиздишь, Астра. Бля буду.

- Спасибо, дружище. Это она может, - ответил я, расстилая на палубе небольшое одеяльце, которое мне протянул Харон Второй. – Повезло тебе, дед, что ей разъяснили твои слова. Плавать бы тебе сейчас в этом Ахеронте с веслом в жопе и без одного глаза. Как минимум.

Старик в ответ что-то промычал и, дождавшись, когда Элигос с Леарией тоже поднимутся на борт, поднял трап и, оттолкнувшись веслом от берега, направил лодку в сторону туманной пелены.

Воды Ахеронта были такими же безрадостными, как и наше настроение. Астра все еще переживала насчет неудавшейся поездки к родителям и волновалась, как они воспримут весть о том, что их дочурка снова вернулась на Порог. Ахиллес мрачно буравил Харона Второго, который принялся напевать какую-то попсовую песенку на древнегреческом и периодически сталкивал веслом обратно в воду цеплявшиеся за борта лодки прозрачные души. Элигос сосредоточенно думал, закрыв глаза и не обращая внимания на поглаживания Леарии, которая от скуки принялась зевать и стараться заразить этой скукой всех сидящих в лодке. Но она оживилась, когда я оставил свою рыжую подругу в одиночестве и присоединился к влюбленной парочке.

- Герцог?

- М? – лениво буркнул Элигос, приоткрывая глаза. – Шило в заднице мешает, Збышек? Осталось недолго, и мы ступим на земли Аида.

- Я не про то, - буркнул я. – Откуда у тебя золотая ветвь?

- Долгая история, - зевнул иерарх Ада. – Когда-то давно я выиграл ее в кости у Гермеса. Сопляк долго рыдал и просил вернуть ему эту ветвь. Мол, Зевс его поругает и все дела. Но игорный долг священен. Продул, изволь платить.

- Ну да. АУЕ и вся хуйня. На интерес играют или пролетарии, или педерасты, - согласился я. – Получается, что ты можешь беспрепятственно сюда захаживать?

- Не только я. Золотая ветвь появляется в руках любого демона, стоит ему подумать о ней. Воля Владыки Зла священна, а наши поездки в этот край стали куда более частыми.

- Ясно. Снова ты впереди планеты всей. Как тебе еще не выписали личный титул «Помогашка». Сколько ты уже для Ада сделал? Да и для Рая, чего темнить.

- Я не задумываюсь насчет этого. Мой долг быть таким, - туманно ответил Элигос, рассеяно поглаживая прикорнувшую у него на груди Леарию.

- У меня тут еще парочка вопросов созрела…

- Естественно. У тебя всегда будут вопросы, - съязвил демон. – Сколько я тебя знаю, они из тебя валятся, как из рога изобилия.

- Такой вот я любознательный, - хмыкнул я и, дождавшись кивка друга, продолжил. – Почему Владыка Зла или Создатель не могут разобраться с этой проблемой? Им же достаточно щелчка пальцев, чтобы этот Эреб захлебнулся своим говном.

- А то ты сам не знаешь. Создатель не вмешивается в дела, которые могут решить рядовые высшие создания, как бы смешно это не звучало, но будь уверен, если припечет, то Он самолично возьмется за эту проблему. С Владыкой Зла сложнее. Он не может покидать Ад. Таковы догматы, которые нерушимы и крепки. Плюс Эреб обладает силой.

- Открыл Америку. Тут каждый силой обладает. Словно, блядь, слет джедаев-извращенцев, которые вечно долбятся в жопы, заметив в другом силу.

- Грубо, но верно, - усмехнулась Леария, присоединившись к разговору. – Только сила Эреба берет свое начало там же, где сила Создателя и Владыки Зла. Все появилось из Хаоса и все туда вернется.

- Мрачно. И вам не страшно?

- А чего бояться? Мы, демоны, лишены этого чувства. Не то, что вы, смертные.

- Обойдемся без замеров писек. Уверен, что у Элигоса могучая дубина, которая и рядом не стояла с моим крошкой-хуешкой.

- Было бы странно, если бы она стояла, - саркастично заметил Элигос. – Но вернемся к нашей беседе. Сила Эреба похожа на силу Высших Владык. Слабее, конечно, но грань эта очень прозрачна и хрупка.

- Что ты надеешься найти в этом гримуаре, за которым мы едем?

- Книга Кера полна древних пророчеств, написанных еще до появления мира. Почти все они сбылись. Падение Утренней звезды, создание миров, Адам и Ева, Великий потоп, Спартанская война и множество других событий. Кер тоже сын Хаоса и брат Эреба. А если в таком персонаже есть отцовская сила, то его пророчества точны и непогрешимы. Почти.

- Да. Но ты знал о пророчестве, неужели там есть еще что-то?

- Есть. Отличительная особенность черного гримуара Кера в том, что разъяснения по тому или иному пророчеству появляются в те моменты, когда предсказание близко к реальности.

- Магическая вундерфавля. Не удивительно, что вы книжку постоянно перепрятываете, - хмыкнул я, закуривая сигаретку. – Но с тобой мы быстренько все найдем, отправим Эреба обратно и заживем долго и счастливо. Да?

- Не совсем, - мрачно буркнул демон. На удивление, Леария тоже посерьезнела.

- В смысле? – удивился я. – И какое волосатое «но» поджидает нас на этот раз? Очередная жертва, ебашилово в каких-нибудь Играх, драки с богами?

- Нет, нет и нет, - покачал головой Элигос. – Все куда банальнее и суровее. С каждой пожранной Эребом душой наша сила слабеет.

- Серьезно?!

- Да, - кивнула Леария, подтверждая слова возлюбленного. – Наша сила зависит от вас, смертных. Если не останется ни одной души, то мы исчезнем. Каждый демон, бес или фурия. Все.

- Ебушки-воробушки. И никто не знает, где Эреб сейчас? Его нельзя поймать, надавать ему по уродливому ебалу и засунуть обратно в бездну Хаоса?

- Не все так просто, Збышек, - важно произнес Элигос. – Эреб, как и его отец, хаотичен. Его логика, мысли и поведение скрыты от нас. Сейчас он может быть здесь, а через пару секунд окажется в царстве Анубиса или Хель. Поэтому мы хотим прочесть книгу Кера, чтобы все разузнать более подробно и выработать дальнейшую тактику. С этим делом так просто не справиться.

- Понятно, - протянул я и подскочил, когда позади раздался боевой клич Ахиллеса вперемешку с отборным матом. Обернувшись, я увидел дивную картину, как греческий герой неистово и буйно лупит паромщика Харона веслом по горбу. Грека даже не смущали размеры древнего демона, который был раза в три его выше. Астра подбежала к нам и уставилась на демонов с вопросительным взглядом, не в силах открыть рот. Только Элигос и Леария с ехидными усмешками наблюдали за битвой и явно не собирались в нее вмешиваться.

- У, сука! Червоёб, бля! – проорал Ахиллес, с размаху влепив веслом Харону Второму подзатыльник.

- Сожру! Выпью мозг! – выл старик, тщетно пытаясь отобрать свое орудие труда у беснующегося грека.

- Ахиллес… - вкрадчиво окликнул нашего товарища Элигос. Грек тут же уставился на него безумным взглядом и вопросительно кивнул. – Зачем ты бьешь уважаемого Харона?

- Пидор, бля! Свинина, - пояснил грек и добавил более внятно. – По кругу нас возит, блядво. Плыли мы тут уже. Вон та скала три раза уже проплывала.

- Ты ничего не понимаешь… - вскинулся было Харон, но, получив еще раз веслом по лицу, умолк.

- Цыц, ёба! Профитроль! Казанский бомж, блядь, - рыкнул Ахиллес, склонившись над поверженным противником. – За лоха, сука, держишь? Уебу, Антоша!

- Ахиллес. Такова особенность местности, - лениво ответил ему Элигос, тихо посмеиваясь. – Чтобы пересечь Ахеронт нужно трижды его обогнуть по кругу. Смотри. Вон уже противоположный берег виден.

- Шаманы, бля, - рек грек и, виновато хмыкнув, швырнул весло Харону. – Ты это… извини, бля. Попутал, нахуй.

- Козел, - прошипел старик, забирая у растерянного воина костяное весло. – Чтоб тебя Цербер сожрал, падла.

- Уебу, Петя, - нахмурился герой, но ощутив на плече мощную длань Герцога Элигоса, покорно вздохнул. – Скот, бля. Пионер!

- Оставь его, друг мой, - велел демон и первым ступил на противоположный берег, не забыв подбросить Харону монетку за доставленные неудобства. Даже уходя, мы по-прежнему слышали его недовольное шипение, пока и оно не исчезло окончательно. Зато теперь мы стояли на землях Аида, и перед нашими глазами застыл покосившийся указатель, говорящий о том, что теперь путник находится в древнегреческом Аду. Вздохнув, я подал Астре руку и поплелся следом за Леарией и Элигосом, которые живо обсуждали боевую технику Ахиллеса, умудрившегося вырубить самого Харона. Хотя чего тут удивляться. Ахиллес и не таких ломал, но даже он понимал, что впереди нас ждут куда более опасные противники. Черные земли Аида раскинулись перед нами во всей своей красе. И еще этот странный отчаянный вой в три одинаковых глотки вдалеке. Атмосфера отменная, что уж там.

©Гектор Шульц

Внемлите люди сим нехилым буквам. Буквам о том, что Рай есть, Ад есть, да и Чистилище, чего греха таить, тоже есть. Буквы сии полны описаний ужасных, речи бранной, Преисподних страшных и приключений опасных. А если в дело вмешиваются древние боги, то даже АнтиБожественная комедия может превратиться в трагедию, а закончившаяся история пойти по новой дороге. И при чем тут бедный неформал, любящий находить приключения на пятую точку? От него много зависит. Как и всегда…
Для особо плюющихся ядом - добавьте тег hektorhouse или АБК в игнор и будет вам счастье.

Prologus.

Машина резво неслась вперед по ночной трассе к горизонту, на котором виднелись яркие огни города.

Сидящий за рулем худощавый мужчина с длинными волосами, собранными в хвост, внимательно смотрел на дорогу и кивал головой в такт тяжелой мелодии, тихо доносящейся из колонок. Рядом с ним, на пассажирском сиденье, сидела миловидная рыжеволосая женщина, которая с ехидной улыбкой наблюдала за водителем и накручивала на палец кудряшки. Только недалекий бы не понял, что мужчина немного злится, а женщину это явно смешит.

- Ну что ты взъелся? Пара дней всего, - улыбнулась женщина, закуривая тонкую сигарету и, чуть повозившись, закурила еще одну, которую протянула мужчине.

- Твои родители – просто блядовы аспиды, - хмыкнул он, принимая сигарету. – Прошлый раз твоя мама два часа сношала мне мозги на тему новой татуировки.

- Потому, что нечего было набивать сатанинскую хрень и читать при виде моей матери экзорцизм! – ответила женщина. – Сам знаешь, что мои родители очень набожные люди.

- Знаю, - хохотнул мужчина. – Мама твоя как-то меня водой святой облила. Наверное, думала, что у меня лицо обуглится или рога вылезут.

- Скажи спасибо, что она попа не позвала и жопу тебе скалкой не помяла.

- Спасибо. Не удивляйся, если я нажрусь и два дня, проведенные у твоих родителей, не буду выходить из запоя. Батя твой нормальный мужик. С ним хоть про рыбалку поболтать можно. Сама знаешь, что я очень чувствительный, когда речь заходит о всяком сверхъестественном.

- Ладно, - смилостивилась женщина, устало покачав головой. – Просто дай мне слово, что не будешь лезть на рожон, обзывать мою мать «старой ведьмой» и не станешь играть с отцом на деньги в покер.

- Да, блин! Он жулик у тебя тот еще, - возмутился мужчина, вдавливая педаль в пол. – Прошлый раз я ему нашу путевку в Турцию проиграл и сегодня потребую реванша.

- Ах ты засранец! – прошипела женщина, отвешивая благоверному затрещину. – А кто мне втирал другое? «Потерял, потерял». Тут она была, а потом потерялась? Я тебе припомню.

- Ну прости. Я азартный, - виновато всхлипнул он и, неловко рассмеявшись, взглянул на нее. Этого мгновения хватило, чтобы перед машиной возник удивленный заяц, которого водитель заметил в последний момент и, резко крутанув руль в другую сторону, дал по тормозам. Женщина вскрикнула от испуга, не обращая внимания на то, как ее спутник кроет матом всех животных России, которые любят шляться по ночам. – Блядь! Ебаный косой!

Машину закрутило и она, пролетев еще несколько метров, врезалась в одиноко стоящее дерево, после чего остановилась окончательно. Водительская дверь открылась и наружу свесилась окровавленная мужская рука.

Через несколько минут луна скрылась за тучами, а огни города попросту исчезли. Воздух загустел и стал почти черным. Лишь одинокое дерево по-прежнему стояло, как и покореженная груда металла, бывшая когда-то машиной.

Мужчина пришел в себя первым и, неловко потянувшись, сумел выбраться наружу, тяжело хлопнувшись об землю. Затем, надсадно раскашлявшись, он прополз к другой стороне машины на четвереньках и ценой немалых усилий открыл пассажирскую дверь, откуда раздался слабый стон. Пробормотав крепкое ругательство, мужчина помог своей спутнице выбраться из разбитого автомобиля и, не сдержав изумления, выругался вновь. Вместо миловидной женщины в возрасте перед ним лежала юная девушка, встреченная им когда-то в одном злачном месте.

Она, приоткрыв глаза и застонав, чуть позже тоже вскрикнула, когда посмотрела в лицо своего спутника.

- Степка, ты помолодел! – ошарашенно произнесла она, стараясь отползти подальше.

- Вижу, - хмыкнул он, разглядывая свое отражение в боковом зеркале. – Ты, кстати, тоже. Даже сисечки вновь упругими стали.

- Не пугайтесь, друзья, - от раздавшегося позади них голоса, оба высоко подпрыгнули, забыв даже о том, что буквально пару минут назад со скрипом выбирались из машины. Чуть поодаль того места, где произошла авария, стоял крепкий мужчина в дорогом черном костюме. Глаза незнакомца мерно сияли темно-красным цветом.

- Элигос? – с сомнением протянул длинноволосый парень, которого звали Степаном. Мужчина кивнул и улыбнулся. Его улыбка больше всего напоминала оскал зверя, нежели простую человеческую эмоцию. – Какого хрена тут происходит?

- Мы снова встретились, - произнес он, подходя ближе. – И на сей раз, не случайно.

Глава первая. Veteres amicis.

Вот так живешь себе, никого не трогаешь, предвкушаешь славные выходные в компании жены и её родителей, но отдельно взятый заяц, хрен его пойми как появившийся на ночной дороге, отправляет все планы в тартарары и превращает уютный седан в груду металлолома. Ладно бы только это, но вот верховный иерарх Ада, который умудрился пропустить мою свадьбу и после той знаменательной встречи вообще себя никак не показывающий, стал настоящим откровением, что я не преминул озвучить.

- Герцог Элигос! Ну и что это за хуйня? Обязательно надо было косого подставлять на дорогу, чтобы так эффектно появиться? – фыркнул я, подавая Астре руку. Рыжая ошарашенно смотрела по сторонам и почему-то шумно втягивала носом воздух, словно надеялась найти ответы в этом странном действии. – Заиньку вон напугал. А ну как начнет теперь шизу ловить и пиздить меня сковородками по голове.

- Мне понятно твое удивление, - мрачно ответил демон, скрестив по привычке руки на широкой груди. – Только я здесь не причем. Если тебе будет легче, то я скажу, что опоздал.

- Опоздал? – помотала головой Астра. – Собственноручно хотел нас захуярить? А что с воздухом вообще? Он какой-то странный. Тягучий, что ли. Как нефть.

- Стадия перехода. Вы видимо забыли, каково это, - усмехнулся он.

- Не. Теперь я вспомнил, - побледнел я, подходя к машине и заглядывая внутрь, где лежало мое тело. – И что это получается? Все по новой, блядь? Дружище, это нихуя не смешно. Мы же победили в злоебучих Играх, так чего вам от нас надо-то?

- Я отвечу на ваши вопросы, друзья, - степенно ответил Элигос и, щелкнув пальцами, создал хрустальный графин, до краев наполненный холодной водой. – Вы, наверняка, пить хотите.

- Еще как. В горло будто Олеськина маман плюнула, - съязвил я, за что удостоился крепкого подзатыльника жены. – Характер мягкий. Да и стресс виноват, заинька. Ты уж прости, но маман твоя та еще ядовитость.

- Попизди мне тут, лысый, - буркнула рыжая, беря в руки стакан, заботливо поданный ей Элигосом. – Герцог, что вообще происходит?

- Что-то идущее не по догматам. Прощеные, как вы, получают право прожить жизнь до конца, и авария тут случилась неспроста, друзья, - хмыкнул демон и, еще раз щелкнув пальцами, материализовал на земле три плетеных стула. – Присаживайтесь.

- Я уж и забыл каково это, - растеряно произнес я, оглядывая свои руки. – Даже татухи исчезли. Блядь. Я за них хуеву тучу денег отдал!

- Я бы на твоем месте не о татуировках беспокоился.

- А о чем? – перевел я вопросительный взгляд на верховного иерарха Ада. – О том, что теперь мне недоступна уникальная функция утренней дефекации с сигареткой и свежей газетой, бля? Нихуя не смешно, дружище. А где Леария?

- Отправилась за другими.

- Получается, что не только мы в стадии перехода? – нахмурилась Астра, выдувая залпом третий стакан.

- Об этом я и пытаюсь вам сказать, но Збышек не дает мне рта открыть, - улыбнулся демон, но потом вновь стал серьезным. – Прощенные, которым был дан второй шанс, погибают. Нелепо, жестоко или внезапно, но погибают.

- Эка невидаль, - фыркнул я и, похлопав себя по карманам, обратился к Элигосу. – Сигареток не наколдуешь, огнеупорный ты наш? А то вон как бывает. Замочат одного неформала, а он начинает мозги всем ебать в извращенной форме. Все на говно исходят, а у неформала стресс.

- Ты и без этого сношаешь всем мозг, - заметил Элигос, но требуемое сотворил. С грустной улыбкой я взял в руки пачку «Hell Camel» и прочел знакомое предупреждение, отдающее адским цинизмом. «Курение убивает. Но вам уже все равно».

- Похуй, - я швырнул пачку Астре, которая коротко кивнула, поблагодарив меня. – Рассказывай, давай. Что тут за дичь происходит?

- Это началось примерно три месяца назад. По адскому календарю, естественно, - начал демон, когда мы заняли свои стулья и обратили все свое внимание на Элигоса. – Как вы знаете, я обладаю способностью видеть будущее.

- Ага. Только это нихуя тебе не помогает, - съязвил я.

- Три месяца назад, - не смутился Герцог. – Возникло странное временное возмущение Хаоса, которое заметили все, обладающие хоть частицей моего дара. В том числе и Владыка Зла. Я никогда не видел, чтобы он был так взволнован. В итоге, после продолжительного совещания, мне было дано задание разобраться с этой ситуацией. Во время краткой командировки на Землю и просмотре Летописи Петра, мне удалось узнать, что начали гибнуть те, кто ранее получал прощение и шанс на новую жизнь. Добродетельные праведники, победители Игр, принесшие евхаристию и так далее.

- И ты понял, что это непорядок? – спросила Астра. Элигос кивнул, продолжая массировать виски тонкими пальцами.

- Более чем непорядок. Это нарушение догм. По Его воле, каждый прощенный обязан прожить долгую и счастливую жизнь, которой у него ранее не было. Естественно, тут речь не идет о том, чтобы как-то ускорить процесс. Все это давно записано на скрижалях завета и запечатано Божественной искрой. Но самым странным стало то, что погибшие прощенные так и не явились на Порог. Они попросту пропали.

- Ебушки-воробушки, - присвистнул я. – Хуевая весть. И где они сейчас?

- Понятия не имею, - огорченно ответил демон.

- Ты же все знаешь и все ведаешь, не так разве? – не унимался я.

- Получается, что не всё.

- И что теперь делать?

- Нам надо наведаться к Петру. Он в курсе этой странной ситуации и обещал помочь разобраться.

- Ну пиздец, дружище, - хмыкнул я, выпуская дым в загустевший воздух. – Знаешь, что я тебе скажу? Это нихуя не честно.

- Збышек, - встряла Астра, заметив, как демон заиграл желваками от гнева.

- Хуишек. Не, серьезно, заинька. Я, блядь, может уже привык к нормальной жизни, где нет вечного ожидания пиздеца, ванн с кровью, древних богов, Клеопатр с гниющими пездами и вероломных чернокнижников. Если так подумать, то благодаря мне столько всего спасти удалось. Я уж скромно умолчу о том, что мы антихристу помешали Небесный престол занять. И на тебе. Злоебучий заяц, выскочивший на дорогу, портит мне все блядские планы. Заебало! – последнее слово я буквально выкрикнул, надеясь нарушить целостность странного воздуха, но даже ругань мягко оседала в виде звуков, словно мы разговаривали под водой. На удивление, Герцог Элигос не стал меня лупить, ломать кости или всячески изгаляться. В его взгляде промелькнуло что-то вроде сочувствия, хотя я мог ошибаться. Кто ж их, демонов, разберет-то.

- Понимаю, друг мой. Сейчас ты расстроен…

- Нет, блядь. Я в ярости от тебя и всей хуйни, что тут происходит, - перебил я его. Элигос поднял бровь и переглянулся с Астрой, которая пожала плечами и неразборчиво что-то пробурчала, мол, я не меняюсь даже в таких обстоятельствах. – Ты за меня придурка не держи.

- Вместе с осознанием этого факта придет и смирение, - задумчиво промолвил Элигос, смотря по сторонам.

- Угу, - хмыкнула рыжая. – А где луч света и Петр, несущий нас на небеса?

- Хороший вопрос. Поэтому я здесь, - ответил демон, стряхивая с пиджака пылинки. – Праведники теперь не попадают на Небеса, и Петр занят выяснением, почему так происходит.

- Ясно. Поэтому ты тут, - съязвил я. – Передаем билетики, поезд отправится в Хогвартс через две минутки.

- Да.

- И все? «Да»? Только это ты можешь сказать? – возмутился я, но Элигос, которому надоела моя пустая болтовня, провел пальцами по моему лбу, а затем рассмеялся, когда я мешком свалился на землю. В голове кружились мириады искр, воспоминаний и эмоций. Лишь на секунду в них ворвался взволнованный голос Астры и спокойный бас Элигоса.

- Полетели, друзья мои. Петр ждет нас у Порога.

- А Збышек?

- Я устал от его ворчания, - хмыкнул демон. – Не волнуйся. Придет в себя сразу же, как мы окажемся на Небесах.

- Ладно, - вздохнула рыжая и, дождавшись, когда Герцог примет привычное обличье верховного иерарха Ада, взобралась ему на спину. Мне же досталась участь чемодана, который не слишком бережно зажали в когтистой лапе. Озвучить это я не мог, но как же, блядь, хотелось.

Полет занял лишь несколько мгновений, хотя мне могло это и показаться. Когда подвергаешься диавольскому гипнозу, хрен разберешь, как именно течет время, а оно могло быть весьма коварным. Наконец, когда тьма рассеялась и перед моими затуманенными очами возникла белая перина облаков, Элигос пошел на посадку. Правда, рогатый демон не отказал себе в удовольствии зашвырнуть меня как можно дальше. Соскучился наверняка по моим мукам. Демон же.

Поморщившись, я поднялся и, чуть прихрамывая, направился в сторону друзей, которые стояли рядом со знакомым мне привратником в белых одеждах и с непременным нимбом над головой. Апостол Петр собственной персоной. Ключник и сопровождающий добродетельные души в Рай.

Он грустно мне улыбнулся и пожал протянутую руку, а затем, не мешкая, достал из небольшого облачка большую книгу, в которой хранились записи обо всех душах, которые уже завершили свой земной путь и кому это только предстояло. Герцог Элигос, не обращая внимания на мое гневное сопение, наблюдал за Петром, от волнения закусив губу. Лишь Астра ехидно мне подмигивала и кивала в сторону золотых врат, на которых еще виднелись следы от диавольского клинка Элигоса, которым я однажды пытался отрезать кусочек золота. Как же давно это было.

- Элигос, просто пропадлина, - шепотом заметил я. Астра рассеяно повернулась ко мне и уставилась вопросительным взглядом. – Пропадлина он, говорю. Кости болят, желудок крутит, голова раскалывается, а он фокусы свои на мне практикует.

- Поделом тебе. Вечно лезешь в залупу, - огрызнулась рыжая. – Дай лучше сигаретку.

- Держи, - хмыкнул я, протягивая ей помятую пачку. – Пока есть возможность лучше подымить.

- Ага. И не доебывать верховных иерархов.

- Ой все. Чего они там лясы точат?

- Пока ты не пришел, говорили о добродетельных душах. Типа, никто из них больше не показывается на пороге.

- Как так? – удивился я. – Охуина перебрали?

- Нет, Збышек, - мягко ответил мне Элигос, скосив свои рубиновые очи. – Все куда более странно.

- Верно. Перед тем, как погибнуть, они грешили, - хмыкнул Петр, перелистывая хрупкие страницы. – И очень сильно.

- Посылали маму нахуй? – елейно спросил я.

- Если бы, - Петр моей шутке не внял, и дальнейшее желание шутить попросту пропало. – Странно это все. Как тебе такой случай. Праведник, который за всю жизнь даже мухи не обидел, вдруг пускается во все тяжкие, злоупотребляет алкоголем, мужеложствует и предается всем порокам, какие только могут возникнуть в воспаленном мозгу рядового беса.

- Хуево.

- Вот и меня это заинтересовало. Только у вас не было никаких изменений. Грешки есть, конечно. Но не такие ужасные, как у других.

- Не, не. Я подушек больше не ебал и заиньке не изменял, - вставил я, положив руку на сердце. – Слово неформала. Я даже фанатов Бибера не пиздил, как раньше. Ну если только тайком им на спину плевал. Соплями.

- Фу, Степка, - поморщилась Астра.

- Хули фу, заинька. Кто неделю назад в душе с дилдо баловался и Джастина Тимберлейка слушал? М?

- Не при посторонних, - прошипела рыжая двигаясь ко мне с грацией дикой кошки. – Пизды давно не получал?

- Хватит, друзья, - мрачно рявкнул Элигос. Глаза демона ярко вспыхнули и даже я моментально замолк. Мне был знаком этот взгляд и то, что за ним следовало. Герцог был в натуральной ярости.

- Простите. Характер мягкий, - извинился я. – Просто столько всего навалилось, что и не знаешь, чему злиться.

- Для этого мы и собрались, чтобы разобраться в этой ситуации, - проворчал демон. Вздохнув, я с ним согласился и подошел ближе, чтобы заглянуть Петру за плечо.

- Хуя се, - присвистнул я. – Семидесятилетняя праведница баловалась бутылкой вместо страпона. Чердак на старости лет поехал или бес попутал? Маразма как-то тоже бананом баловалась, а он возьми и отломись. Хе-хе. Значит, бес попутал.

- Нет. Бесам запрещено искушать тех, кто получил прощение, - ответил Элигос.

- Получается, что ее кто-то надоумил?

- Получается, что так.

- Раз вам это известно, то почему бы не взять всех праведников и не вернуть их в Рай или обратно на Землю, м?

- Это очень сложно, Збышек, - ответил Петр. – Как ты знаешь, все в нашем мире и всех других мирах подчиняется воле Создателя. Законы эти непоколебимы и нерушимы.

- Ага. И какая-то зловредная хуета пописала на них с высокой колокольни и даже портянок не замочила? – фыркнул я. – Охуенчик, что.

- Можно сказать и так, - туманно протянул Элигос. – Мы бы вернули их обратно и даже поговорили бы с ними, но казус в том, что их нет в Аду.

- Чего? – переспросила Астра. – Их там нет?

- Нет, - подтвердил демон. – И мы понятия не имеем, где они сейчас находятся.

- Ебатеньки, давайте спатеньки, - буркнул я. – Дикая дичь. Как обычно. И куда они пропали тогда, раз грешили так, что охуели бы даже демоны вроде тебя?

- Не знаю, - ответил Герцог Элигос. – Не сходя с этого места, я могу видеть каждый уголок в Аду, но их в нем нет. Возможно, в других преисподних мне повезет больше.

- В других чего? – растеряно спросили мы с Астрой. Элигос же переглянулся с Петром и нехотя добавил.

- После вашей победы в Играх многое изменилось. Договор между Раем и Адом немного улучшили.

- Ближе к телу, дружище. Не щади моих ушей. После того, как заинька учила испанский, они всякого говна наслушались. Путо мадре!

- Отрадно слышать, - усмехнулся демон. – Так вот. Договор был изменен и причиной всему небывалое количество грешников, выросшее и качественно, и количественно.

- Так-то да. Ад не резиновый, - согласился я, вспоминая бескрайние и безрадостные размеры диавольских Кругов.

- Поэтому было решено вновь подключить другие миры, способные вместить в себя других грешников. Произошло деление на касты, иными словами, - вставил Петр. – Ад, в котором вы были, теперь принимает только христианских грешников, как и Рай.

- Погоди, погоди, - охнул я. – А если человек, к примеру, верил в Пердуна Красно солнышко, Ярилу и всякую прочую ересь, то он теперь в соответствующем Аду?

- Именно, - кивнул Элигос. – Почитающие греческих богов – в Аиде и Элизие, соответственно. Даосизм, буддизм и иные восточные практики – Диюй и так далее.

- М-да, - промычала Астра. – Хуево им теперь. Мне Збыня как-то рассказывал о Диюе. Даже фантазия Клеопатры, понос ее душе, пасует перед тем, что выдумали азиаты.

- Збыня? – переспросил Элигос, уголки губ которого медленно поползли наверх.

- Ну блядь. Это ты услышал, - кисло буркнул я. – И что? Есть у меня такое прозвище.

- Почему Збыня?

- Его как-то пчела укусила прямо в залупу, - хохотнула рыжая, явно радуясь возможности ужалить меня похлеще этой самой пчелы. – Первыми словами моего благоверного были: «Олесь. У меня хуй теперь, как дыня». Так и стал Збыней. Но ты не смотри, что он бесится. Ему даже нравилось.

- Угу. Только из твоих похотливых губок. Если Элигос так меня величать будет, то я, блядь, обижусь на вас нахуй и буду шептунов мерзопакостных пускать постоянно.

- Не стоит, - примирительно произнес Петр. – Нам следует вернуться к обсуждению возникшей проблемы.

- И что тут решать? – спросил я. – Они могут быть где угодно и даже ваше деление тут не помогло. Да и смысл? Ну найдем их и дальше? Они ничего путного не расскажут. Хотя. У меня как-то были приступы сделать что-то пакостное. Например, пойти и отпиздить пару-тройку человек или поизрыгать богохульства.

- Ага. Аналогично, - задумчиво кивнула Астра. – У меня тоже было. Словно какая-то неведомая сила подталкивала меня к чему-то плохому.

- Какашку хотела съесть? На концерте Кадышевой послэмить?

- Иди нахуй, Степа.

- И пойду, Олеся. Хули ты мне не рассказывала об этом?

- Думала, что это нормальная реакция.

- Это ненормальная реакция, - ответил ей Элигос. - Кто-то или что-то заставлял вас мыслить только о грехе. Видимо, ваша сила воли очень сильна, раз вы не подались искушению, как другие.

- Радостного мало, - хмыкнул я. – Один фиг мы тут очутились. А Жорж и Мэри? Ахиллес? С ними что?

- За ними отправилась Леария. Она несколько недель следила за вашими друзьями.

- А помешать нельзя, - кисло констатировала Астра.

- Верно. Мы не вмешиваемся. Поверьте, сердце мое преисполнилось тягостью, когда я наблюдал за тем, как вы летите на машине к дереву, - ответил Элигос, но я его перебил.

- Ага. Сердце, блядь. Оно у тебя черное и диавольское, как почечный камень толстых святош, мнимо пиздящих о вере и нихуя в это не верящих.

- Увы, но сейчас я не лгу, Збышек, - улыбнулся демон. – Я не мог ничего сделать. Нам запретили вмешиваться в ваши жизни после того далекого визита.

- Вона как, - присвистнул я. – Значит, по жопке получили за то, что вернули нам память.

- Можно сказать и так, - хмыкнул Элигос, а затем обрадованно воскликнул, увидев материализовавшуюся Леарию, которая держала за руку хмурого и очень знакомого здоровяка в добротном итальянском костюме. – Здравствуй, милая.

- Привет, луна восторга моего, - откликнулась Леария и, дружелюбно улыбнувшись своему спутнику, втолкнула того в наш круг. – К нему еще не до конца вернулась память. Не пугайте его.

- Ахиллес! – радостно воскликнули мы и, подскочив к мускулистому греку, сжали его в своих объятиях так, что даже у великого воина глаза полезли на лоб.

- Чё, бля?! – растеряно спросил он, переводя недоуменный взгляд с меня на Астру. – Пидоры, нах?

- Вот и он. Простой, как залупа Телемаха и суровый, как Аидова срака, - улыбнулся я, ткнув грека в плечо кулаком. – Как делишечки, дружище?

- Странное что-то в башке, - промолвил Ахиллес, не разделяя нашей радости.

- К тебе постепенно возвращается память, - услужливо подсказала демонесса, прильнув к груди своего диавольского мужчины. – Пройдет какое-то время, как мысли придут в норму. Но это обязательно случится.

- Жорж и Мэри? – спросил Элигос, нахмурив аккуратные брови. Леария грустно покачала головой в ответ. – Ясно.

- Я не успела. Мне не хватило какой-то секунды, - ответила она. – Зато я видела то, что забрало их.

- И что это было? – встрял я, заметив, как побледнела демонесса. – Судя по твоему лицу, это было ужаснее, чем пение Герцога в караоке.

- Это была странная тварь.

- Тварь? – переспросил демон.

- Да. Ужаснее я ничего не видела, хоть и провела вечность в Аду, Элигос. Она была похожа на огромный ком из людских душ, которые застыли в вечной муке. Их боль была такой сильной, что даже скорбь на их лицах не могла этого передать. Но самым страшным был взгляд этой твари. Два черных и бездонных колодца тьмы, в которых нет и проблеска света. Даже одинокой искры, блика или отсвета.

- Лишь абсолютный Хаос, - закончил Петр, тяжело вздохнув. Привратник поднес к нам свою летопись и протянул ее Леарии. Демонесса быстро взглянула на одну из страниц и, задрожав, кивнула. Естественно, мы с друзьями тоже не остались в стороне, и подошли ближе. То, что я увидел, лишь подтверждало слова Леарии.

На иллюстрации из Летописи Петра было изображено странное существо, больше напоминающее вылепленного из глины голема. Только у безымянной твари из тела всюду торчали части тел неизвестных мне грешников. Их лица, как и говорила демонесса, застыли в вечной боли, которая передавалась даже через небесные чернила. И взгляд, жуткий и черный, как беспросветная мгла, не мигая смотрел на нас со страниц этой книги. Что уж там, даже Ахиллес, который ничего и никого не боялся, вздрогнул, заглянув в Летопись.

- Охуеть, - только и мог молвить я. – Вот это страховидло. Как заинькина мама утром.

- Допиздишься, Збышек! – прошипела рыжая, показывая мне кулак.

- А имя у этого говна есть? – спросил я, не обращая внимания на угрозы. Петр кивнул и протянул мне книгу. – А, вижу. Внизу, оказывается, есть подпись. Erebus interitum.

- Что это значит? – уточнила Астра, забыв про свои обиды и наблюдая за тем, как вытягиваются лица демонов и привратника. – Чего эт вас так перекосило?

- Эреб Уничтожитель, - хрипло буркнул я. – Древний хтонический бог и сын самого Хаоса.

- Разве Хаос телесен? – растеряно спросила рыжая.

- Частично, - ответил ей Элигос. – Под Хаосом мы, бессмертные, воспринимаем некую субстанцию, из которой появилось всё. Миры, люди, ангелы и демоны. Порождения Хаоса должны быть известны и тебе. Земля, в космологическом смысле, приходиться ему дочерью. Как и Солнце, Луна, Ветер, Вода, Огонь и прочие создания. Всё было создано из Хаоса и всё, когда-нибудь, туда вернется.

- Ну пиздец, - буркнул я. – Предвестие злоебучего Апокалипсиса, просто. Дайте-ка мне гитару и приличный усилитель. Заебеню для потомков новый гимн. И чего этому Эребу от нас понадобилось?

- Его помыслами ведает лишь одна цель, - ответил Петр. – Уничтожение всего и вся. Мрак и тьма. Но хтонические существа не могут проходить в миры.

- А этот смог. И так, что умудрился напугать до усрачки даже Леарию, которая никого не боится. Погодите. Получается, что эта ебань пожирает души?

- Да, Збышек, - кивнул привратник, проводя пальцем по странице с описанием. – «Эреб являет собой первородную силу уничтожения. Свою силу он черпает из праведных и грешных душ, в которых горит Божественная искра».

- Петр, - задумчиво промолвил Элигос.

- Да?

- А не к этому ли порождению Хаоса относится легендарное пророчество из Черного гримуара Кера?

- Какого, какого гримуара? – переспросил я, обожающий всяческие черномагические труды.

- Успокойся, Збышек. Этим гримуаром никто владеть не может, ибо знания его не для глаз смертных, - мрачно охладил мою радость демон. – В этой книге хранятся пророчества Кера, которые относятся лишь к высшим силам.

- И что это за пророчество? – хмыкнула Астра.

- «Когда Эреб поглотит последнюю душу, его сила утроится. Он поглотит Солнце и Луну, Счастье и Любовь. Поглотит всех братьев и сестер своих, освободив престол для Отца».

- Как и все пророчества, это обладает одной уникальной особенностью, - важно сказал я и, дождавшись внимательного взгляда моих друзей, закончил. – Нихуя не понятно, что пророк хотел этим сказать.

- Нет, Збышек. Здесь все кристально ясно, - покачал головой Петр. – Когда Эреб поглотит последнюю чистую душу, то он поглотит все. Все миры и все создания вернутся в Хаос. Это высший апокалипсис.

- Свинина, бля! У, сука! - охнул Ахиллес, подавая голос. И с ним были согласны все.

Продолжение следует.

ЗЫ: Для тех, кто прочитал и кому это интересно. История еще в процессе написания и продолжение будет выходить постепенно. Посему возможны кратковременные задержки, но я постараюсь не изменять старым привычкам. Бобра вам, человеки.

«Желание».  ©Гектор Шульц

Ночь. Тихая и безлунная. Не слышно привычных звуков проезжающих машин и загулявших прохожих. Даже собаки куда-то попрятались и не нарушают ночную тишину своим резким лаем. Лишь занавески слабо колышутся под дуновением робкого ветерка, прохладного и легкого, как сама летняя ночь.

Внутри комнаты тоже тихо. Остановились часы и не скрипят под ногами старые половицы. Будто все растворилось в жирно-чернильной темноте. Лишь одинокая девочка в белой старенькой ночнушке стоит у окна и задумчиво смотрит на ночные улицы. На вид ей лет восемь или девять. Худенькая, напуганная и очень хрупкая. Она ждет. И знает, что обязательно дождется.

Тихо скрипнула входная дверь, заставив девочку повернуться на источник шума, и в комнату, смешно переваливаясь на ходу, вошел щенок. Маленький и напуганный щенок дворняжки. Он обвел помещение блестящими темными глазами и, увидев улыбающегося ребенка, бросился к нему, постукивая коготками по полу.

Девочка, опустившись на одно колено, протянула к собаке руки и та не заставила себя ждать. Запрыгнув, щенок облизал смеющегося ребенка горячим языком и тихонько заворчал, когда пальцы девочки принялись почесывать его шерстку.

- Привет, Масик, - улыбнулась девочка, подняв щенка на уровень глаз. – Ты совсем не изменился.

- Ауф… - согласился тот и попытался еще раз облизать хозяйку. Девочка в ответ опустила щенка на пол и присела рядом, продолжая почесывать его за ушком и изредка смеясь, когда собака подставляла ласковым пальцам свой живот.

- Совсем не изменился. Все такой же смешной, - тихо сказала девочка, бросив на темную дверь косой взгляд. – Как ты, маленький?

- Вуф! – буркнул щенок, заметив перемены в настроении хозяйки. Он протяжно заскулил и легонько помахал куцым хвостом, надеясь привлечь ее внимание.

- Да, Масик. Не нравится тебе здесь? Скоро уже пойдем. А пока, просто побудем рядом. Хорошо?

- Уф… - зевнул Масик и, забравшись девочке на колени, свернулся клубочком и принялся сладко посапывать.

- Знаешь, Мась. Я рада, что ты пришел, - продолжила она, отстранено гладя собаку. – Я боялась, что ты не придешь. А мне так много нужно тебе сказать.

- Аф? – будто спросил щенок, заставив девочку еще раз рассмеяться.

- Ты все понимаешь, да? Все ты понимаешь. Прости, что я так поступила с тобой. Мне казалось, что я поступаю правильно. Я ошибалась, Масик. Я все бы отдала, чтобы вернуть тот момент, но его уже не вернешь.

- Буф…

- Да, малыш. Я знаю. Тебе было больно и я до сих пор виню себя за это. Врачи говорили мне о другом, но я-то знаю, что тебе было больно. Ты был один и даже засыпая, продолжал страдать.

- Мм?

- Ты спрашиваешь, почему я так поступила? Я тоже боялась, Масик. Мне было куда страшнее, чем тебе. Хотя, это просто отговорка, а я не за этим здесь. Мне так стыдно! – всхлипнула девочка, прижав к себе щенка. Тот извернулся и вновь лизнул ее в щеку, заставив-таки улыбнуться. – Даже сейчас ты не злишься на меня? Нет? Ты хороший, Масик. Очень хороший. Прости меня.

- Аф… - тихо гавкнул щенок, когда дверь снова скрипнула. Девочка, подняв глаза, охнула и невольно попятилась назад, увидев в светлом проеме, две стоящие фигуры. Очень знакомые фигуры.

- Мам, пап? – спросила она и, не дождавшись ответа, вскочила на ноги и бросилась к улыбающимся мужчине и женщине. – Вы пришли?

- Конечно, родная, - тепло улыбнулся мужчина, погладив дочь по голове.

- Я так рада, что вы пришли. Сначала пришел Масик, а потом вы. Мне столько нужно вам сказать, - пробубнила она, обнимая родителей.

- Успеешь, доченька, - ответила ей женщина. – Вся ночь еще впереди.

- Ночь заканчивается.

- Да. И наступает утро. Помнишь, как ты в детстве боялась кошмаров? Но они всегда уходили, когда солнце появлялось на горизонте.

- Вы тоже уйдете, да?

- Когда-нибудь. Но мы обязательно еще увидимся.

- Пап?

- Да? – кивнул мужчина, опускаясь на одно колено. Девочка смущенно потеребила его за руку и виновато хмыкнула.

- Помнишь, как ты ругался, что кто-то испортил твои деловые бумаги?

- Конечно, - улыбнулся он. – Я знаю, что это была ты.

- Да. Я просто пила чай и читала книжку, сидя в твоем кресле, а…

- Чашка выскользнула у тебя из рук и вылилась на бумаги, - закончил отец. – Я знаю, родная.

- И ты не злишься?

- Нет, конечно. Если бы ты не вылила чай на бумаги, я бы стал банкротом. А так у меня появилось время на раздумывание.

- Тогда ты этого не знал и очень громко ругался, - тихо добавила девочка. – Я боялась, что этим сделала тебе больно.

- Нет, доченька. Боль возникла из-за другой вещи, - ответила мама. – Люди стареют. Начинают чаще болеть…

- Я так себя винила за тот разлитый чай. Вы бы только знали, - вздохнула девочка. – Даже сейчас я себя виню за это. И за Масика.

- Это в прошлом, родная, - произнес отец, обнимая дочь. – Сейчас это совсем не важно.

- Знаю. А еще, когда мне было шесть, я испортила твое платье, мам.

- А в двенадцать ты разбила окно на кухне, - рассмеялась женщина.

- Вы не обижаетесь на меня?

- Нет, доченька.

- А… тот день, когда вы поехали на пляж и оставили меня дома в наказание? Если бы я поехала с вами, то сейчас мы были бы вместе. А я нагрубила вам и обиделась. Я такая дура, - шмыгнула носом девочка, ласково целуя руку матери.

- Не думай об этом, родная, - через пару минут ответил ей отец. – Это в прошлом. Мы же тебя очень любим. И всегда будем любить. Я, мама и даже Масик.

- Правда?

- Правда, - улыбнулись родители. Даже щенок тявкнул, словно соглашаясь с их словами.

В наступившей тишине вдруг раздался тихий звон. Это ожили настенные часы. Щенок, воинственно буркнул, услышав странный звук. А родители смущенно переглянулись. Лишь девочка грустно смотрела на них, не желая выпускать руку матери.

- Вам пора, да? – тихо спросила она, нарушив молчание.

- Да, доченька. Пора, - кивнул отец, смотря на дверь, за которой плавно разливалось золотое свечение.

- И вы снова бросаете меня?

- Нет, - улыбнулась мама. – Мы пойдем все вместе?

- Правда?

- Конечно, правда. Пошли?

- Да, - засмеялась девочка и, взяв на руки щенка, пошла следом за родителями. Темнота медленно отступала прочь под натиском мягкого золотого света, бившего прямо в проем. Этот свет будто целовал щеки девочки и ласкал ее душу. Страх исчез. Осталось лишь тепло. Мягкое и золотое, словно нежное солнце, появляющееся утром из-за горизонта.

*****

- Все? – спросила миловидная женщина, встав с кожаного кресла и зашуршав накрахмаленным халатом.

- Да, - кивнул ей пожилой мужчина, с куцей бородкой и в круглых серебряных очках. Он отсоединил от небольшого серого ящика два провода и грустно посмотрел на кровать, где лежала улыбающаяся старушка. – Знаешь, Женя. Этот момент - единственная радостная вещь в моей работе.

- Почему? – удивилась женщина, забирая у коллеги провода и бережно складывая их в потрепанный чемоданчик.

- Они всегда улыбаются.

- Это их желание, - пожала плечами Женя, на что мужчина лишь скупо улыбнулся и добавил.

- Да. Последнее желание.

«Продавец гитар».  ©Гектор Шульц

Я пришел в музыкальный магазин почти перед самым закрытием. Во всем была виновата моя стеснительность. Когда у любого человека дело доходит до покупки первого инструмента, стеснительность сразу же напоминает о себе. Ладони становятся влажными, пульс учащается настолько, что даже метроном порой не способен за ним угнаться, а в голове целый ворох мыслей и яркое, искрящееся желание не показаться дилетантом.

В этот вечер магазин был пуст, если не считать дремавшего за стойкой кассира и продавца, который ласково протирал выставочные образцы тряпочкой, убирая остатки волнений других покупателей. Продавец сразу же меня заметил, но не подал виду. Лишь понимающе улыбнулся и вернулся к своим обязанностям. А я с подчеркнуто невозмутимым видом принялся прогуливаться между стоек, на которых располагались гитары различных типов, форм и расцветок.

Дешевые китайские гитары соседствовали с винтажными Gibson и Fender. Рядом с забавными укулеле находилась стойка с хищными гитарами фирмы Jackson, а чуть поодаль лежали семи и восьмиструнные монстры. Я много читал о таких моделях, знал наизусть их достоинства и недостатки, мог без запинки перечислить почти все характеристики той или иной гитары. Но не сегодня. Все мои знания благополучно канули в лету, оставив в голове лишь легкий сумбур из обрывков концертов и фотографий из глянцевых журналов. Из мира грез меня выдернул хриплый голос продавца, подошедшего ближе. Сколько он так стоял, я не ведал, но что-то подсказывало, что довольно долго.

- Выбираете первую гитару? – улыбаясь, спросил он. Повернувшись в его сторону, я кивнул и внимательно осмотрел собеседника. Передо мной стоял довольно пожилой мужчина в стандартной для этого музыкального магазина одежде. Простых синих джинсах и черном поло с эмблемой торговой сети. Правда у него были длинные волосы с серебристой проседью, стянутые в хвост, небольшая щетина, в которой также проскальзывали белые искорки, и внимательные черные глаза. Нос мужчины был когда-то основательно переломан и так не вернулся в первоначальный вид, но продавцу это даже шло. Смутившись, я вновь вернулся к изучению гитар, которые стояли на модных металлических стойках. И этот жест не укрылся от внимания мужчины, что он и подтвердил. – Простите. Не хотел вас смущать.

- Нет, нет. Все хорошо, - хмыкнул я, пробегая пальцами по струнам Gibson SG багрового цвета.

- А вы знаете, что не мы выбираем себе гитары, а они выбирают нас? – улыбнулся продавец, беря в руки заинтересовавшую меня модель. – На этой гитаре играли и играют многие славные музыканты.

- Да, я знаю. Ангус Янг является почитателем именно этой модели.

- Не только он. Эту гитару любил Робби Кригер из The Doors, чьи песни частенько играют в моей машине, - продолжил мужчина, легонько пробегая по грифу длинными пальцами. – Эта гитара помогла Карлосу Сантане начать успешную карьеру. Даже её облик указывает на то, что она скрывает.

- Вы хорошо осведомлены, - улыбнулся я.

- Я не только продавец, но и поклонник. Многих и многих групп.

- Вы сказали, что гитара выбирает музыканта.

- Да, сказал.

- И вы правда в это верите?

- Конечно, - кивнул мужчина, подходя к другой модели. – Возьмите, к примеру, эту.

- Jackson King V, - прочел я на ценнике, где виднелась довольно солидная цифра.

- Да, она самая. Одна из наиболее знаменитых гитар мира. На ней играл Дэйв Мастейн из Megadeth, ее любит брать в руки Джеймс Хетфилд. Это гитара для сильных людей, которые порой прячутся под масками, - ответил продавец и, сняв гитару со стойки, протянул ее мне. – Возьмите.

- Тяжелая.

- Да. Зато быстрая, скоростная и даже злая. Именно она выбирает обладателей, а не они её. Людям кажется, что они обращают внимание на плотность звука, кристальное стекло или иные особенности, но на самом деле, только гитара выбирает того, в чьих руках она будет петь.

- Как эта? – хмыкнул я, подходя к другой стойке, где стояла еще одна модель.

- Да, - с уважением произнес продавец, бережно беря в руки Gibson. – Такая была у Гэри Мура. Знаете, все гитары звучат по-разному. И дело не в кучах примочек или дорогих усилителях. Дело в человеке, который берет эту гитару в руки и начинает на ней играть. И только старый ирландец добился кое-чего другого. Его гитары плакали. Плакали так чисто и искренне, что у многих щемило в груди, а глаза предательски блестели. Каково же было их удивление, когда гитара, плачущая минуту назад, вдруг начинала петь. Ярко, живо и красиво. А затем грусть вновь сменяла радость. И так раз за разом, пока он не уходил со сцены.

- Думаете, это талант?

- Нет, - мужчина лукаво улыбнулся и покачал головой. – Это душа музыканта. Она заставляет гитару петь или плакать. И музыка рождается, когда они соединяются вместе.

- Удивительно, - вздохнул я, ставя гитару на стойку. – А какой была ваша первая гитара?

- Почему была? Она и сейчас со мной, - ответил продавец и, поманив меня пальцем за собой, двинулся в сторону прилавка.

Он подошел к одиноко стоящему у кирпичной стены черному кейсу, сплошь покрытому блеклыми, наполовину оторванными наклейками с логотипами различных клубов и музыкальных групп. Я видел знакомые названия, вроде Bon Jovi и The Doors, так и другие, о которых даже не слышал. The Pretty Things, Bad Company и множество других.

Мужчина, взяв чехол, положил его на колени и, чуть повозившись с замками, вытащил из кейса старенький Fender Telecaster черного цвета. Лак кое-где облупился, и было сразу видно, что гитарой пользуются очень давно. Что она видела и какие песни играла, я мог лишь только предполагать. Продавец ласково пробежался пальцами по струнам, сколам и хромированным колкам, а затем протянул гитару мне.

- Это моя первая гитара, купленная в каком-то американском городишке давным-давно, - тихо сказал мужчина, с улыбкой рассматривая свою гитару. – Порой мне кажется, что она ждала меня с рождения, и я даже не мыслю другой жизни без нее. Вы не смотрите на её внешний вид. Эта гитара особенная, ведь она тесно связана с моей душой.

- Она прекрасна, - только и мог вымолвить я, заставив продавца покраснеть.

- Вы правы. Я тоже влюбился в нее с первого взгляда и не глядя вывалил на прилавок все деньги, чтобы взять именно её. Тот старик, который продал мне эту гитару, пытался меня переубедить, но я стоял на своем. Мне не нужны были другие, мне нужна была она. Вы и представить не можете, как я был счастлив, когда вернулся домой и подключил ее к усилителю. От первых аккордов, взятых на ней, мое сердце так бешено заколотилось, что казалось, будто я и гитара – одно целое.

- Представляю, - улыбнулся я, протягивая Fender хозяину. В тот же миг мне показалось, будто частица меня ушла вместе с этим инструментом. Продавец, заметив это, лукаво мне подмигнул.

- Хотите послушать?

- Конечно!

- Хорошо. Желание клиента, закон, - рассмеялся он и, взяв гитару, быстро подсоединил ее к одному из усилителей, в изобилии стоящих возле прилавка, чтобы любой желающий мог найти гитару своей мечты.

Стоило мужчине коснуться струн, как мои мысли тут же унеслись в голубые дали. Туда, где пыльные дороги, жаркое солнце над головой и мощные спорткары, уезжающие вдаль к горизонту. Картинка была такой яркой, что я даже вздрогнул, но видение продолжалось.

Гитара не просто звучала. Она пела и рассказывала историю. Свою историю и историю жизни того человека, который касался струн. Веселые моменты сменялись спокойными, быстрые – грустными, резкость – плавностью. Но это была самая настоящая песня, где в качестве голоса был только звук гитары. Продавец, мечтательно закрыв глаза, раз за разом касался струн, заставляя гитару шептать и кричать, плакать и натурально рыдать. Лишь его отстраненная улыбка на его лице говорила о том, что он ведет эту партию.

Когда он закончил и отложил гитару в сторону, я еще не пришел в себя. В груди, с той стороны где сердце, что-то тепло грело мою душу, наполняя ее спокойствием и светлым счастьем. Теперь я понял, что хотел сказать продавец. Понял и он, увидев то, что ожидал, в моих глазах.

- Мы через многое прошли вместе, - спустя пару минут молчания, произнес продавец. – Мы видели рок-фестивали, где люди плясали в дурмане дни и ночи напролет, а потом обессиленные падали на траву и долго смотрели на звезды над их головами. Видели загаженные клубы в глубинке страны и огромные стадионы, где толпа бесновалась подобно буйному морю. На ней я сыграл свою первую песню для жены и продолжаю играть до сих пор, когда магазин закрывается, и я могу побыть в одиночестве. Порой мне кажется, что моя жизнь зависит лишь от этих струн, и когда порвется последняя, затихну и я.

- Это невероятная история, - ответил я, с уважением глядя на мужчину, который уже убирал гитару в кейс.

- Да. Я нечасто ее рассказываю, - улыбнулся он, а затем, подмигнул мне. – Знаете, а у этой гитары есть сестра. Почти близняшка, хоть и явно моложе её. Хотите взглянуть?

- Конечно, - продавец исчез в подсобке, а когда вернулся, принес мне еще одну гитару, почти копию той, на которой только что играл сам. Только эта была новой, без сколов и царапин на корпусе. Но стоило мне взять ее в руки, как привычная искорка тепла, пропавшая, когда я отдал старую гитару хозяину, вновь вернулась. Продавец заметил и это.

- Она выбрала вас. Не зря я говорил, что они сестры. Я видел ваши глаза, видел, как вы смотрели на нее, когда держали в руках, и видел, как нехотя ее отдавали.

- Сколько она стоит? – смущенно протянул я, вспомнив наконец-то о цене.

- Пусть это вас не беспокоит. Как я уже говорил, гитара выбирает музыканта, а не он её, - улыбнулся мужчина, но я покачал головой.

- Я не могу…

- Можете. Или она так и будет здесь лежать, пока не придет ее время, - ответил он, упаковывая гитару в плотный чехол, снятый им со стены. – Я положу вам запасные струны и несколько медиаторов. Сами знаете, эти проказники любят прятаться в самые необычные места.

- Спасибо, я не знаю, что и сказать, - мысли в моей голове вновь завертелись разноцветным ураганом, но мужчина дружески положил мне руку на плечо, призывая замолчать. Порой жесты говорят куда больше, чем слова.

- Берегите ее, - произнес он, когда я собрался уходить. – И помните…

- Гитара выбирает музыканта на всю жизнь, - закончил я и, протянул мужчине руку. – Спасибо. Просто спасибо.

- На здоровье, - смущенно хмыкнул он и добродушно добавил. – Но за струны заплатите, а то меня начальство поругает.

Когда я подошел к кассе и достал из кошелька деньги, то вновь услышал ту самую мелодию, что играл мне продавец. Обернувшись, я увидел, как он касается струн своей старенькой гитары, улыбается и что-то мурлыкает себе под нос.

- И так всегда, - произнесла молоденькая девушка, сидящая за кассой и с улыбкой наблюдающая за музыкантом. – Порой мне кажется, что даже стены пропитались этими звуками. Но, черт возьми, как же это прекрасно. Вам повезло. Хозяин редко общается с покупателями. Вы ему явно понравились.

- Хозяин? – растеряно переспросил я и, поняв, рассмеялся.

- Да. Он подменял заболевшего продавца, - улыбнулась девушка и протянула мне чек.

- Спасибо, - кивнул я и, заинтересовано добавил. – А почему хозяин редко общается с покупателями?

- Вы будете смеяться, но он говорит, что у них нет души. Даже я удивилась, когда он подошел к вам.

Уходя, я оглянулся на мужчину, который закончил играть и, улыбаясь, смотрел прямо на меня. Я улыбнулся в ответ и помахал ему рукой, после чего вышел на пустые улицы города. В голове вновь возникли слова продавца. «Гитара выбирает музыканта, а заставляет ее играть только его душа. Так рождается музыка».

Глава девятнадцатая. Хранитель Порядка.  ©Гектор Шульц

Вернувшись в столицу, я медленно шел по главным улицам в сторону башни Великого Колдуна, держа на руках Изабеллу. Благодаря порошкам из ее мешочка, мне удалось сделать так, что она казалась живой и просто спящей. Прохожие, попадающиеся мне на пути, быстро уступали дорогу, стоило им только посмотреть на мое лицо, не выражающее никаких эмоций. Даже стражи у входа в город молча пропустили меня без очереди и традиционной проверки магическим кубом. Впрочем, мне было на это плевать.

Усталость давила на плечи, ноги стерлись до кровавых мозолей, а спина, куда упирался моргульский клинок, болела. Но я шел вперед молча. Я обещал Изабелле, что мы пройдем этот путь до конца и вернемся домой к Мортимеру. Уличные торговцы, обычно шумные и крикливые, обходили меня стороной, лишь изредка хлопая по плечу в знак сочувствия. Лишь тишина и удивление не привыкших к подобному людей, сопровождали меня. Но мне было плевать. Куда больше меня волновал Мортимер.

Дверь, ведущая в башню колдуна, тоже без проблем открылась, а лица, скорбно что-то пробурчали. Поднимаясь вверх по ступеням, я не думал об усталости, хоть я чертовски устал. Перед глазами мелькали двери с бронзовыми табличками на них. «Библиотека», «Лаборатория», «Комната слуг», «Спальня Изабеллы», «Спальня для гостей», «Ванна». Хмыкнув, я горько улыбнулся, увидев дверь, ведущую в мою комнату, где я когда-то спал и не думал, что отправлюсь в смертельно опасное путешествие, в котором потеряю немногочисленных друзей. Пропал даже Колобок, исчезнув в замке назгулов. Я не знал, жив ли он или нашел приют в одном из холодных склепов, будучи разрубленным на куски острым мечом. Остался я один. «Портал всегда просит жертвы» - как сказал Мортимер, и сейчас я понял его слова.

Когда я вошел в кабинет, старик читал книгу. Он радостно поднял глаза, а затем в них вспыхнула такая боль, что у меня подкосились колени. Дальнейшее было, как в тумане. Я положил Изабеллу на кушетку и, оставив отца с дочерью, вышел прочь. Сейчас мне хотелось курить и забыться с помощью чего-нибудь крепкого.

Найдя на кухне пару бутылок старого вина, я отправился не к себе в комнату, а в комнату Изабеллы, где ни разу не бывал. Башня позволила мне войти. Я услышал лишь как щелкнул замок, и тихонько скрипнула дверь. Из комнаты лился яркий солнечный свет. Живительный и теплый. Сглотнув тяжелый комочек, я вошел внутрь и, грустно хмыкнув, осмотрелся.

Повсюду лежали книги и исписанные блокноты девушки, обрывки свитков, содержащие рецепты для заклинаний, а на стене висела маленькая карта сказочной страны, где булавками были отмечены различные места, а чуть ниже висела записка, гласящая о том, что следует посетить в первую очередь. Среди этих мест были и Опаловые Горы, и даже Проклятая топь. Изабелла была ученым, исследователем и безумно хотела изучить родную страну.

Я присел на краешек кровати и случайно поймал тонкий запах. Так пахла Изабелла. Легкий аромат корицы и мяты. Сердце вновь защемило и я, вздохнув, открыл бутылку вина, а затем опустошил ее наполовину прямо из горла. Сколько я так просидел, одному Богу известно, но просидел я долго.

На следующее утро, я робко постучался в кабинет Мортимера и, услышав приглашение колдуна, вошел в кабинет. Сейчас Мортимер сидел в своем обычном виде, стандартного мужчины пятидесяти лет, только вот лицо его выглядело на все семьдесят. Оно было опухшим, а красные глаза смотрели на меня с немым укором. Затем я, не стесняясь чувств, подошел к нему и просто обнял уставшего человека, как и он обнял меня. Просто и по-доброму.

- Прости, Тимофей, - тяжело произнес он, разливая дрожащей рукой чай по чашкам. – Я был потерян. До сих пор все, как в тумане.

- Я не виню тебя, Мортимер. Я виню себя, - ответил я, закуривая сигарету.

- Не стоит этого делать, - воскликнул мужчина. – Что этим изменишь? Ничего.

- Ничего, - хмыкнул я и, вспомнив, снял с шеи частицу треснувшего зеркала. Все, что осталось от Ника. – Оно разбилось, когда Ника пронзил мечом назгул.

- Изабелла? – сломавшимся голосом спросил Мортимер и, когда я кивнул, молча всхлипнул.

- Тоже назгул. Я убил Короля-чародея, но какой в этом толк. Твоя дочь рассказала мне об истинном назначении Кольца, которое ты хочешь создать. Надеюсь, оно стоит того и поможет изменить сказочный мир в лучшую сторону.

- Прости, Тимофей…

- Не нужно, Мортимер. Я давно смирился, - колдун вздохнул и, встав со стула, положил зеркало на край стола, а затем взмахнул руками и сосредоточился. Я охнул, когда стекляшка ярко вспыхнула, и посреди комнаты возник большой сверкающий круг, внутри которого появилось изображение. Университетская библиотека. Все те же пыльные ряды книг и лежащая рядом с клавиатурой книга сказок. Мой родной мир и та самая минута, как я переместился в сказку. Жестокую и суровую сказку.

- Портал открыт, Тимофей. Ты можешь вернуться, - тихо сказал Мортимер, возвращаясь на стул. – Даже жертва не понадобилась.

- Она уже принесена, - понял я, подходя к порталу ближе. – А знаешь, нахуй портал! Ни одна жертва не стоит этого. Если я им воспользуюсь, значит, грош мне цена. Я такой же уебок, как и все сказочные злодеи, которые легко ступают по костям близких.

- Это твой шанс вернуться, - добавил колдун, грустно смотря в центр круга. – Темная энергия еще питает зеркало. Портал продержится пару минут. Этого достаточно для перемещения.

- Нет, Мортимер, - устало выдохнул я. – Нахуй портал. Лучше найди способ изменить прошлое.

- Увы, мой мальчик. Даже Великий Колдун не может этого сделать, - покачал головой мужчина.

- Тогда он мне не нужен, - я вернулся на стул и с безразличием смотрел за тем, как ломается контур сверкающего круга, а изображение становится мутным, а потом и вовсе исчезает, оставив после себя лишь петрикор – слабый аромат, появляющийся после дождя. Я затушил сигарету в чайном бокале и повторил более громко. – Нахуй портал и такие жертвы.

Воздух внезапно загустел и даже солнечный свет, бьющий из окон, стал серым и безжизненным, а воздухе появился другой запах. Я с удивлением понял, что пахнет серой и чем-то знакомым и неприятным. Затем в комнате раздался хлопок, вызвав звон в ушах и временную потерю ориентации и зрения. А когда чувства вернулись, я увидел стоящего в центре кабинета мужчину в диковинном багровом доспехе и рогатом шлеме. Глаза незнакомца мягко сверкали и были темно-красного, почти черного цвета.

Он хозяйски осмотрелся и, подняв руку, обратился к Мортимеру, который от удивления встал со стула и схватился за пустую бутылку из-под вина. Голос у мужчины был мягким, вкрадчивым, но в тоже время, в нем были грозные и даже опасные нотки.

- Не вставай, Мортимер, - попросил он и, оглядевшись, поманил к себе пальцами стул, который стоял в углу возле входа. Предмет послушно подплыл по воздуху и аккуратно опустился рядом с мужчиной. Я негромко кашлянул, привлекая его внимание, но незнакомец повторил свою просьбу и ко мне. – Прошу, Тимофей, не утруждайся. Давно я тут не был.

- Простите, кто вы? – удивленно спросил Мортимер, залпом выпивая остывший чай и пытаясь справиться с волнением.

- Меня зовут Герцог Элигос, - представился мужчина, галантно улыбнувшись. – Я хранитель Порядка в этом мире. Меня также называют и самим Порядком, что в корне неверно. Да, Тимофей. Я – верховный иерарх Ада.

- Но как вы узнали? – удивился я. Демон улыбнулся, явно наслаждаясь полученным эффектом.

- Я читаю твои мысли, - ответил он. – Итак. У вас в головах куча вопросов и я постараюсь ответить на самые важные из них. Попрошу меня не перебивать, иначе я могу разозлиться.

- И в мыслях не было, - буркнул я, а затем, заметив, как глаза Герцога Элигоса покраснели, сконфуженно извинился. – Простите.

- Как же это знакомо. Яблоки, растущие на одной ветке, и то менее похожи, - прошептал он, а затем снял с головы шлем и взъерошил короткие волосы. – Начнем, пожалуй. Мортимер?

- Вы действительно хранитель Порядка и сам Порядок?

- Да. Меня так называют. Негласная должность и один из титулов, - кивнул демон, скрестив руки на груди.

- Что вы здесь делаете? – спросил я, закуривая от волнения сигарету.

- Решаю вопросы, связанные с бездумными жертвами. В мои обязанности входит пресекать подобное.

- Бездумные жертвы?

- Да. Жертвы, не несущие полезного смысла. Жертва приносится ради чего-то важного и нужного. В вашем случае – портал, которым ни один из вас не воспользовался. Как это понимать? – хмыкнул Герцог Элигос, переводя взгляд с меня на Мортимера, а затем, издав переливчатый смешок, поправился. – Не смог устоять. Конечно, мне известны мотивы, которые двигали вами.

- Так чего вы нам мозги ебете? – окончательно растерялся я и поперхнулся собственными словами, когда демон, щелкнув пальцами, поднял меня в воздух и приблизил к своему лицу.

- Еще одно оскорбительное слово в мой адрес и я не буду таким покладистым, - предупредил он и в его голосе я услышал нечто такое, отчего холодный пот моментально пропитал всю мою одежду.

- Простите его, господин, - вклинился Мортимер, заламывая руки. – У юноши сильный стресс.

- Знаю, - кивнул демон, вернув себе серьезный тон. – Меня не устраивает неповиновение. В Аду за такое я сдираю с грешников кожу. Почти со всех. Не буду лукавить. Ваш случай особенный потому, что вы оба из реального мира, а не выдуманного.

- Получается, что в каждом из миров есть хранитель Порядка? – осторожно спросил я. Элигос скосил на меня взгляд и степенно кивнул.

- Да. Я отвечаю за этот. Давний договор между Раем и Адом. Но не в этом суть. Ваши души принадлежат реальному миру и все ваши действия находят отголосок в других мирах. Бездумные жертвы, в том числе. Конечно, вам интересно, почему сам верховный иерарх почтил вас своим присутствием. Отвечу. Мортимеру удалось понять суть магии этого мира, которую все считают наукой. Попади любое выдуманное существо в ваш мир, и оно тоже удивится, увидев самолет или поезд. Для него это будет магия. Так и здесь, но не все так просто. Как я уже говорил, Мортимеру удалось ухватить суть магии, которая основана на банальных постулатах высшей математики и логики. В частности, это создание портала в иные миры. До него никто не смел задумываться об этом. Но ангелы и демоны всегда следили, и будут следить за подобными изменениями. Наша цель состоит в том, чтобы Порядок оставался ненарушенным. Я ясно изъясняюсь?

- Да, - кивнул Мортимер, набивая трубку табаком. – Я не собирался использовать портал для каких-то низменных целей. Просто хотел отправить Тимофея домой.

- Но вмешался случай, который заставил его изменить решение, - улыбнулся демон. – На выходе имеем бездумную жертву, которая активировала портал. Стоит ли говорить о том, что порталом не воспользовались?

- Нет.

- Славно. Есть одно «Но», Мортимер, - Элигос моментально стал серьезным и даже подошел к краю стола, за которым сидел колдун. – Эти знания не должны попасть в руки недостойных. Ты, как Великий Колдун, обязан следить за Порядком не меньше меня.

- Да, Герцог. Я вас понял, - испуганно промямлил Мортимер. – О портале знает лишь Тимофей и Изабелла. Простите. Знала.

- Ничего. Мы позже об этом поговорим, - поднял бровь демон. – Вторая уникальность вашего случая в том, что Тимофей тоже ухватил суть магии. Это доказывает активация заклинания Невидимости в поместье северного лорда и уничтожение им могущественного чародея. А все, что он использовал, это полученные когда-то знания. Вы, двое, способны наворотить кучу дел, которые могут привести к нарушению Порядка. Но мое дело предупредить.

- Вы не будете нас убивать, Герцог Элигос? – спросил я, заставив мужчину рассмеяться. Даже его смех был очень красив. Бархатистый и тягучий.

- Зачем? Я всего лишь хранитель, Тимофей. Вы сами себя поубиваете, если возникнет такой случай. Твое гиблое путешествие тому подтверждение. А если бы ты не прочел то произведение о другом варианте пророчества Глорфиндела, то ангмарец давно бы пронзил тебя своим мечом. Так что, не все просто, а даже сложно. Твое счастье, что ты весьма начитан, как еще кое-кто. Впрочем, неважно. За сим разрешите откланяться, - Элигос поднялся со стула и быстро надел на голову шлем. – Меня ждут и другие дела.

- Подождите, - воскликнул я, рискуя навлечь на себя гнев иерарха Ада, но демон кивнул.

- Да. Забыл о бездумных жертвах. Давний догмат гласит, что жертва приносится ради чего-то великого. В вашем случае, темная вещь сама решила, кто будет жертвой. Увы, это решение усилило и темная энергия Земли Мертвых, что является нарушением догмата. Плюс, Тимофей срубил перчатку назгула после того, как жертва была принесена. Еще одно нарушение. Однако, вам это не интересно, - хмыкнул он и, подняв голову к потолку, громко крикнул. – Збышек!

Спустя пару секунд раздался еще один хлопок и в комнате появился улыбающийся длиноволосый паренек в белой майке с логотипом Cannibal Corpse и синих джинсах. Впрочем, я знал это ехидную улыбку и ее обладателя.

Он широко открыл рот и бросился ко мне, вереща так, что стекла в кабинете Мортимера зазвенели. Мортимер удивленно наблюдал за странной сценой, а Герцог Элигос лениво рассматривал окружающую обстановку.

- Степка!

- Тимыч. Бля, а ты хули тут делаешь, писедрон? – рассмеялся мой двоюродный брат, хлопая меня по спине.

- Могу и тебе задать тот же вопрос. Я догадывался, конечно, что ты, рано или поздно, познакомишься с демонами Гоетии, но не думал, что так скоро, - ухмыльнулся я, отвешивая Степке подзатыльник. Тот моментально взъелся.

- Э. Не порть, блядь, мой хвост. Вечно найдутся те, кому не дает покоя моя голова. Так ты в этот мир попал? А я-то думал, чего ты на тусовку не пришел.

- Ага. Долгая история. Как и у тебя, скорее всего.

- Не поверишь, братан. Такая дичь, что просто мозг закипает, когда вспоминаю. Короче, сначала я ебнулся с крыши, потом меня Элигос, вон тот красноокий, в Ад утащил. Мотало меня так, как ебаную заблеванную Юрком игрушку в стиральной машине. А еще эти сраные перемещения по мирам, чернокнижники ебаные, муки, гнилые пезды…

- Збышек, - тихо сказал демон, негромко кашлянув, для привлечения внимания.

- А? А, бля. Забыл. Кого вытащить надо? – буркнул Степка, подходя к демону и, повернувшись ко мне, доверительно шепнул. – Потом попиздим, бро. Сейчас дел выше крыши.

- Изабелла и… - Элигос задумался, а затем, достав бумажку, прочел имя, изрядно его повеселившее. – Ник Райхер.

- Да, бля. С такой фамилией чуваку в Аду весело будет.

- Он не в Аду, Збышек, а в закольцованном мире. Смотайся за ним.

- Лады. А девица? В Раю?

- Да, - брат помахал мне рукой, а затем исчез в яркой вспышке также внезапно, как и появился.

Вернулся он ровно через пять секунд, держа за руку удивленную Изабеллу, которая была в том же наряде, что и в Минас-Моргул, и красного от злости Ника, который украдкой показывал Степке язык. Мортимер обессиленно выдохнул, а затем, бросившись к дочери, заключил ее в крепкие объятия. Спустя секунду, он открыл глаза и ласково коснулся щеки девушки дрожащей рукой.

- Морти. Ты помолодел? – всхлипнула Изабелла. Тому оставалось только кивнуть.

- Я тебе все расскажу, обязательно расскажу.

- Тимка! – Изабелла, увидев меня, тут же бросилась мне на шею. Степка скорчил знаменитую рожу и изобразил рвотный позыв, но получив от демона подзатыльник, угомонился.

- Я думал, что потерял тебя, - тихо пробубнил я, вдыхая ее запах.

- И я. Представляешь, мне снились странные сны. Люди в белом, красивое место, где так хорошо, что аж петь хочется, а потом явился этот грубиян и забрал меня с собой, заявив, что меня заждались, - улыбнулась девушка.

- Он может грубить. Это мой брат, Степан.

- Я знаю. Они с Ником поругались в пути, - хмыкнула Изабелла. – Но что произошло?

- Да, блядь. Что произошло? – ехидно спросил толстяк, когда представилась возможность. – Летаю я тут среди звезд, думаю о вечном, мечтаю о чашке кофе и тут на тебе. Сваливается этот долбоеб, кроет меня матом, а потом тащит с собой, говоря, что мне Ад светит с такой фамилией.

- Збышек, - покачал головой демон, улыбнувшись уголками губ. – Нет в тебе благолепия.

- Да похуй. Зато весело. Эй, жир. Не злись. Знатная же подъебка получилась.

- Я тебе припомню, волосатый хуйлан, - погрозил ему толстым кулачком Ник. – Ебало треснет от смеха.

- Ладушки, - улыбнулся Степка, а затем охнул и вновь пропал на пару секунд, вернувшись с мешком, в котором что-то верещало и материлось. – Забыл вам говняный шар притащить. С жиробасом плавал в космосе. Дивная хуйня. Элигос, давай заберем и Астру напугаем? Я еще ни разу живого Колобка не видел. Прикинь какой он шухер в Аду поднимет?

- Оставь его. Только мешок пока не открывай, - предупредил демон и, щелкнув пальцами, привлек внимание всех присутствующих. – В следующий раз думайте лучше, прежде чем активировать портал. Бездумные жертвы не всегда возвращаются. Ах, да. Еще кое-что. Портал можно открыть и без жертв. Это так. К сведению.

- Спасибо, Герцог Элигос, - ответил я, протягивая демону руку. Тот пожал ее, переглянувшись со Степкой.

- Как вы похожи, - промурлыкал он, исчезая.

- Да брось. Он просто инфантильный долбоеб и коротых… - ругнулся брат и, ткнув меня кулаком в плечо, исчез следом за иерархом Ада.

Чуть позже, когда мы все немного отошли от произошедших событий и объяснили Изабелле с Ником, что случилось, девушка тихо обратилась ко мне, пользуясь моментом, пока толстяк занят высказыванием Мортимеру всего, что думает о корявой синхронизации и обращении с темными артефактами.

- Тима. Почему ты не отправился домой, когда была такая возможность? – спросила она, заглядывая мне в глаза.

- Зачем мне мой мир, если в нем не будет тебя, - смущенно ответил я, покраснев, как турецкий помидор. – Да и в этом не так и плохо. Я могу помочь Мортимеру с поисками портала, для которого не требуются жертвы. Много чего надо изучить. Но главное, что с тобой все в порядке. Это заботит меня больше всего. Кстати. Когда ты лежала там, на полу, в Минас-Моргул, то жаловалась, что не сказала мне что-то.

- Я обязательно тебе все расскажу, Тимка, - улыбнулась Изабелла, краснея, как и я, минутой ранее. – Обязательно расскажу.

Эпилог.

Лешка, известный сетевой автор под ником «FaTroll», смолил сигареты, одну за другой, и запивал горький дым дешевым пивом. Он писал новый рассказ, в котором фигурировала жестокая девушка в красной шапке, устроившая охоту на лесных жителей, чтобы забить домик своей бабки новыми чучелами.

Работа кипела скоро и Лешка, через полчаса, внимательно пробегал глазами набранный на клавиатуре текст. Хмыкая и вполголоса ругаясь матом, он вносил правки, добавлял описания постельных сцен или убирал слишком наивные детали, пока получившееся не стало тем, что он изначально хотел.

Такие сказки расходились на ура среди пользователей сайта, куда Лешка скидывал свои творения. Он, без зазрения совести, писал на заказ, стараясь максимально очернить ту или иную сказку, добавив в нее сексуального контента или просто чего-то отвратного и жестокого, как это вышло с главным шедевром, с которого и началась слава сетевого автора.

Наконец, откинувшись на стуле, он открыл новую бутылку и, сделав глоток, мечтательно затянулся сигаретой. Все шло просто здорово и новый рассказ, наверняка найдет почитателей, а там и до известности недалеко. Парень уже представлял себя богатой знаменитостью, к которой выстраиваются толпы поклонников, готовые сражаться за взгляд писателя, а уж за его автограф тем более. От праздных мыслей Лешку отвлекло вкрадчивое покашливание позади. Обернувшись, он с ужасом уставился на круглого уродца, от которого ощутимо воняло дерьмом, а глаза были затянуты пленкой.

Рядом с уродцем стоял невысокий мужчина в темной мантии и светлых брюках. Он внимательно изучал что-то в блокноте, который держал в руках, и обращался к двум другим пришельцам. Симпатичной девушке с голубыми глазами и толстяку с ехидным лицом. Незнакомцы будто и не замечали Лешку, который не сводил с них испуганного взгляда.

- Вы кто, бля, такие? – хрипло спросил он, ерзая на стуле. – Как вы в мою комнату пробрались? Или у меня глюки?

- Сейчас скормим тебя Колобку, и узнаешь, пидрила, - воинственно буркнул толстяк, уперев руки в бока.

- Какому Колобку? – растерялся Лешка. Мужчина в брюках убрал блокнот в торбочку и, усмехнувшись, кивнул в сторону круглого уродца, смотревшего на Лешку убийственным взглядом.

- Этому. Не узнаешь дело рук своих, придурок?

- Тимка, блядь. Ругайся ты уже, как мужик, а? – устало вздохнул толстяк, влепив себе ладонью по лбу. – Как дите, ей-богу. Он не придурок, а кончина пьяного медведя, как минимум.

- Дело рук моих? – переспросил Лешка и ойкнул, когда Колобок, сидящий возле его ног, подпрыгнул и смачно врезался в нос парня. Раздался неприятный хруст и на колени Лешки упали три багровых капли. Парень тут же завопил и ошарашенно уставился на уродца, разносящего его комнату.

- Ну вот. Разозлил Колобка, - жалостливо протянула девушка, а мужчина подошел к Лешке ближе и, приблизив свое лицо, с расстановкой произнес.

- Где рассказ про Колобка? Ты знаешь, о чем я.

- В папке «Криативы», - пробубнил Лешка, зажимая левой рукой нос.

- Удаляй, - велел незнакомец, наблюдая за манипуляциями. – Быстро. Нет. Всю папку.

- Да ты ёбу дал, блядь? – взвился Лешка. – Там же десять рассказов.

- Отвратных, хуинных, графоманских потуг одного долбоеба, порождающих таких вот чудищ! – рявкнул толстяк и, взяв со стола пива, сделал изрядный глоток. – Фу. Это пиво, по-твоему? Моча дракона и то приятней пьется. Еблан хуев.

- Ник, завязывай, - произнес главный и вновь повернулся к Лешке. – Удаляй. Иначе превращу тебя в такого же Колобка. Я серьезно!

- Ладно, ладно, - буркнул Леша и, щелкнув пару раз мышкой, продемонстрировал незнакомцу чистую корзину. – Готово.

- Вижу, - ухмыльнулся он, смотря за тем, как Колобок меняется. Теперь в центре комнаты катался румяный шар, а в воздухе разлился аромат свежего хлеба.

- Заебцом! – пробасил уродец, подкатываясь к сверкающему кругу, в котором виднелся чей-то рабочий кабинет. – Домой, домой, пора домой.

- Рано, - важно ответил ему толстяк. – Нам еще пару фанфиков удалить надо.

- Кто вы? – всхлипнув, спросил Лешка, когда незнакомцы стали исчезать в сверкающем круге. Мужчина с девушкой задержались и, улыбнувшись, обернулись. – Что вы делаете?

- Восстанавливаем сказку, балбес, - фыркнула девушка и радостно показала спутнику большой палец. Тот чмокнул девушку в щеку и обратился к Лешке, совершенно не понимающему, что происходит.

- Напишешь еще раз что-то подобное, и я на тебе «Залупную дубину» испытаю. Понял? – спросил он. Лешка коротко кивнул. – Молодец. Сказки должны оставаться добрыми, а не извращаться такими уродами, как ты.

- Я больше не буду, - закивал Лешка. Незнакомцы, меж тем, подошли к сверкающему кругу и, спустя пару секунд, в комнате вновь стало темно. Лишь компьютер мерцал мягким светом, слабо освещая погром в комнате, оставленный странной компанией. Леша выждал еще минуту, а затем чуть громче произнес в темноту. – Я не буду больше коверкать сказки.

Далекий смех, ставший ему ответом, заставил парня взвизгнуть и пулей вылететь из комнаты. Лишь черный курсор в текстовом редакторе по-прежнему ритмично мигал, ожидая, когда пальцы автора прикоснутся к клавиатуре.

От автора.
Буду краток. Спасибо за то, что читали и комментировали. Надеюсь вам понравилось. Ваш Гектор Шульц.