hektorhouse

Глава одиннадцатая. Ник Райхер.  ©Гектор Шульц

На следующее утро, когда все обитатели башни собрались на кухне, дабы вкусить пития и яства, Мортимер огорошил всех несколькими важными новостями. Впрочем, для меня это не были такие уж важные новости, ибо большую часть я узнал еще из вчерашней беседы с колдуном, а вот остальных это удивило.

И если волшебное зеркало трещало без умолку, а Колобок старался по-тихому своровать хлеб с маслом со стола, то Изабелла молча сидела в уголке, изредка покусывая губу и что-то записывая в блокнот, с которым не расставалась даже в постели. Наконец, когда я уже почти доел свою овсянку с фруктами, а морда в зеркале перешла на личности и биографию Мортимера в частности, Великому Колдуну это надоело. Он, сосредоточившись, щелкнул пальцами, и на кухне воцарилась тишина. Конечно, зеркало, как и прежде, открывало призрачный рот, но из него теперь не доносилось ни звука. Колобок и вовсе застыл с куском хлеба во рту, не понимая, почему пропали звуки чавканья. Лишь Изабелла лукаво ухмыльнулась и продолжила что-то записывать.

- Итак, - начал колдун, присаживаясь на свой стул и набивая трубку табаком. – Пока в помещении стоит тишина, я, пожалуй, продолжу. Как я сказал ранее, Тимофею необходимы три вещи для того, чтобы вернуться в родной мир. Это кольцо, собранное из трех темных артефактов, сок Розы Ветров и жертва. Над последним ингредиентом я еще работаю, поэтому его можно не учитывать. Тимофей.

- Да, Мортимер, - откликнулся я, убирая тарелку в сторону и двигая к себе чашку с ароматным кофе.

- Я бы с радостью пошел с тобой, но мне необходимо продолжать поиски элемента замены. Сам понимаешь, что это трудное дело и мне потребны все знания и все силы для успешного эксперимента.

- Не вопрос. Схожу один. У меня есть легендарный меч и кое-какие знания о существах, которые обитают в этом мире. Плевать, что они будут пытаться меня убить, но будем надеяться на рояль в кустах и помощь неравнодушных, - хмыкнул я, делая глоток кофе. – Да и Колобок наверняка за мной увяжется.

- В этом я не сомневался, - кивнул колдун. – Зеркало тоже можешь взять. Но я бы оставил его здесь для безопасности. Оно, конечно, волшебное, но все-таки зеркало, которое сможет разбить любой огр. Наложу-ка я на него заклятье крепости. Немного поможет. Однако старайся им особо не светить, Тимофей. Темные зеркала под запретом, а тебе лишнее внимание может только помешать. Плюс я дам тебе бумагу с личной печатью. В ней у тебя будет должность моего помощника, который следует по прямому заданию Великого Колдуна.

- Что за задание?

- Поиск мать-и-мачехи. Неважно. Зеркало проложит тебе верный путь и в случае опасности поможет советом, если не прекратит язвить направо и налево.

- Уже лучше, - улыбнулся я. – Без карты мне плутать и плутать.

- Тебе и с картой еще плутать и плутать, - наставительно произнес колдун, пуская в форточку маленькие колечки из дыма. – Сказочная страна огромна, а ты идешь пешком, и на пути тебя ждут не только розы, но и шипы от них.

- Спасибо за мотивацию, Мортимер, - съязвил я, закуривая сигарету.

- Пожалуйста. Забыл что-то еще. Ах, да. Чтобы облегчить тебе путь, я дам особую книгу, которую сам и написал. В ней содержатся базовые техники магии, о принципах которой я тебе вчера рассказывал. Пасы, несложные заклинания и прочие полезные вещи. Не то чтобы это тебя спасло, но путь определенно облегчит в случае внезапного дождя или голода, - Мортимер отвлекся, заметив, как Изабелла негромко кашлянула. – Да?

- Хозяин, я могу пойти с ним? – тихо спросила девушка, заставив не только колдуна открыть от удивления рот, но и меня.

- Зачем? Это же опасно! – гневно воскликнул старик и, опешив, замолчал, поняв, что не совладал с эмоциями.

- Мне будет полезно развеяться. Я и так сижу днями и ночами в башне, забыв, как выглядит мир. Это раз. Два. Три темных артефакта – интересная тема, которая будет полезна потомкам, если те захотят ее изучить, ибо данных по ней кот наплакал. И три. Практика.

- Практика? – нахмурившись, спросил Мортимер.

- Ага, - беззаботно улыбнулась Изабелла. – Ты меня учишь магии, но я ее нигде не применяю, а это путешествие будет отличным поводом, чтобы попрактиковаться.

- Но Изабелла, это путешествие будет очень опасным!

- Когда-нибудь мне все равно придется покинуть башню, хозяин, - хмыкнула девушка. – А здесь я могу помочь Тимофею не только словом, но и делом. Как ты думаешь, сможет он найти хотя бы один артефакт темных без посторонней помощи?

- Смогу, - обиженно буркнул я и неуверенно добавил. – Я много знаю и со мной меч самого Нуаду.

- Ты хоть раз держал в руках оружие? – усмехнулась девушка.

- Было дело. На сходке ролевиков доводилось текстолитовым палашом махать.

- Не знаю что это, но доверия не внушает… - однако закончить речь девушке не дали. Волшебное зеркало, пользуясь тем, что колдун ослабил волю, обрело голос и нечленораздельно завопило, привлекая наше внимание. Когда все потрясенно уставились на багровую от возмущения морду, она, в первую очередь, обратилось к колдуну, который с усмешкой слушал дочь.

- Так, блядь. Я понимаю, что ты великий, вротневьебический колдун, Мортимер, но больше так не делай, - выдохнула морда. – У меня из всего оружия только голос и есть, а ты, как вероломная пидерсия, его украл. Я тебе, блядь, не Русалочка, а один из артефактов темных!

- Хорошо. Мне нужна была тишина.

- Проехали, - теперь зеркало смотрело прямо на меня. – Тимка, друг мой ситный. Ты ебанулся в край?

- Чего? – переспросил я.

- Того, - съязвила морда. – Тебе, бля, помощь предлагают, а ты корчишься, будто целка на паперти. «Фу, фу. Я же мальчик, а мальчики гордые и сами в кулак спускать умеють». Хуй тебе, блядов отрок! Ежели ты меня с собой тащишь на поиски какой-то хуеты, то и девку бери. Она всяк полезнее тебя будет.

- А я о чем? – победоносно воскликнула Изабелла, захлопывая блокнот. Но морда сурово посмотрела теперь на нее.

- Умолкни, дева. Тебя еще никто не берет, а инициатива, как известно, ебет инициатора.

- Где это ты таких умных слов нахваталось? – спросил я с улыбкой.

- Мудрость народа, епта! Учись у великих и сам будь великим. Так. Отклонились от темы. Короче, Мортимер. Тебе известно лучше, чем кому бы то ни было. Если девка хочет идти с нами, то пусть идет. Это ее священное право. Выбор и вся хуйня. А вы тут лясы точите.

- Это я прекрасно знаю, - грустно ответил колдун, и только я понимал причину его грусти.

- Вот и славно, - язвительно усмехнулась волшебная вещь. – Компания просто аховая. Нытик из другого мира, девка-маг, неадекватный говношар и прекрасное магическое зеркало, которое поумнее некоторых, между прочим. Когда выступаем?

- Сегодня вечером? - предложил я и, получив ожидаемое молчание в качестве положительного ответа, повторил чуть громче, констатируя факт. – Значит, сегодня вечером.

- Может все-таки утром? – растеряно улыбнулся Мортимер, но морда в зеркале категорично зашипела. – Ладно. Раз все не против, то я промолчу. И без вас проблем хватает.

- Не волнуйся, хозяин, - усмехнулась Изабелла. – Ты знаешь, что я себя в обиду не дам.

- Знаю, - более благосклонно ответил колдун, предательски шмыгнув носом. – Простите, стар я. Сентиментальность и все дела.

- Ну блядь, он сейчас еще слюнявить всех полезет, - буркнуло зеркало и обратилось ко мне. – Тимка, тебе долго собираться?

- Нет. Котомку едой и полезными вещами набьем и я готов.

- Славно. А тебе девица?

- Аналогично.

- Вот и славненько. Про говношар тактично умолчу. Мухоморов по пути найдем,- по-хозяйски молвила морда, но замолчала, когда колдун подошел ко мне ближе и наклонился, уставившись темными глазами в зеркало. – Чего? Целоваться не буду. Бархотка закончилась, а от твоих слюней разводы появятся.

- Никто тебя не собирается целовать, грубая стекляшка, - улыбнулся Мортимер, беря вещицу в руку. – У меня появилась хорошая идея.

- Какая? Ох ты ж ебаный носок карлика-переростка, - пробубнило зеркало, наблюдая за тем, как в руке колдуна появился водоворот из желтых и оранжевых искр. Затаив дыхание мы с Изабеллой смотрели за тем, как волшебная вещь мягко плывет по воздуху прямо в центр кухни. Даже Колобок решился выпустить изо рта кусок обслюнявленного хлеба с маслом, подивившись странному зрелищу.

- Хуя се… - только и мог вымолвить он. Я с ним был абсолютно согласен.

Мортимер, побледнев, делал руками странные пасы, то ускоряясь, будто сумасшедшая мельница, то замедляясь, будто осьминог-наркоман. А зеркало словно растворялось в призрачной дымке, в которой изредка проскальзывали желтые и оранжевые искорки.

Хмыкнув, я подошел к Изабелле и тихо задал вопрос, знает ли она, что именно делает колдун. Девушка завороженно наблюдала за своим отцом и проигнорировала мой вопрос. Пришлось повторить его чуть громче, чтобы вернуть ее на грешную землю. Мотнув головой, Изабелла уставилась на меня голубыми глазами, полными откровенного недоумения.

- Что? – спросила она, смешно нахмурив брови. Я еле сдержал язык в узде, чтобы не заметить очевидный факт. Она хмурилась точно так же, как и Мортимер.

- Что делает Мортимер? – терпеливо повторил я. – Тебе известна эта магия?

- Да. Но только в теории. Я никогда еще не наблюдала за трансфигурацией разумных предметов.

- Трансфигурация?

- Ага. Преображение или видоизменение, если тебе так понятнее.

- Я знаю перевод, - хмуро буркнул я, стараясь не выглядеть полным неучем. – Латынь же.

- Да. Так называется особая форма магии. Я не знала, что Мортимер владеет ей. Во всей стране не найдешь и пары магов, кто успешно применяет эту форму, - тихо ответила девушка. – Тем более, применяет ее к предметам, а не к живым существам. Смотри, кажется, у него получается.

- Ущипните меня за соски, - промычал я, смотря на то, как от волшебного зеркала отделяется небольшая сверкающая частица, очень сильно похожая на то, что я носил на своей шее. Но не это удивляло больше всего. Рядом с Мортимером теперь стоял полноватый подросток в дурацких штанишках и в ехидном выражении его лица я тут же узнал знакомую морду из зеркала Мрачного Лорда. Разве что у стоящего человека сильнее выделялись крупные заячьи зубы, придавая ему уморительный вид.

- Ну охуеть теперь, - пробормотал подросток, осматривая себя. – Ну ты выдал, Великий Колдун, ебать меня вишневым черенком.

- Ага… - пробормотал Мортимер, обессиленно падая на табурет и сжимая в руке маленькую копию волшебного зеркала. - Separationem entia.

- Разделение сущностей? – переспросил я. Колдун вымученно улыбнулся и кивнул.

- Да. Слишком опасно отправляться в путь с темным артефактом. И я рад, что мне удалось сделать то, что я успешно сделал.

Теперь на кухне, помимо меня, Мортимера, Изабеллы и Колобка, стоял еще и толстячок, изумленно осматривая себя и забавно взмахивая руками при обнаружении очередной, важной для него детали. Если бы я не видел ранее морду в зеркале, то сроду бы не догадался, кто стоит передо мной. Думаю, Изабелла испытывала схожие чувства, потому как ее взгляд сейчас лучился неподдельным уважением к колдуну.

Мортимер, налив в кружку кипятка, с наслаждением сделал глоток и, коротко кашлянув, привлек внимание всех присутствующих. Только частица волшебного зеркала по-прежнему не обращала ни на кого внимания.

- Блядь. Это что такое? – пропыхтел подросток, трогая подтяжки.

- Подтяжки, - ответил Мортимер, явно наслаждаясь делом рук своих.

- Вижу. Это, блядь, что такое? – палец новоприбывшего уткнулся в шорты.

- Шорты.

- Нет, это не шорты. Это пидрюльные трусики танга, - ругнулся он. – Мортимер. Может, сделаешь одолжение и покрасишь их в леопардовый цвет? Тогда все пидарасы страны выстроятся в очередь за моей пухлой жопкой.

- Мне понятна твоя растерянность, - ответил колдун, не отрываясь от чая. – Ты привыкнешь. Трансфигурация всегда вызывает противоречивые эмоции у разумных артефактов.

- Обалдеть, - подал я голос, на что тут же получил ушат критики измененного зеркала.

- Обалдеть?! Это все, что ты сказать можешь? Тут подходят более сильные слова. Охуеть, ебануться, уебите меня картошкой, насрите мне в рот и так далее. Обалдеть, блядь? Ругайся уже как мужчина, ёб твою мать!

- Угомонись, - поморщилась Изабелла, весьма тонко относившаяся к любым проявлениям ругани. – Хозяин, а у него… неё… у этого создания имя есть?

- Должно быть, - моментально откликнулся Мортимер. – Предоставлю ему выбор.

- Выбор, блядь, он мне предоставляет, - буркнул толстяк, опасливо присаживаясь на табурет. – А мнения моего по поводу трансфигурации спрашивать не надо? Думаешь, если я волшебная вещь, то у меня чувств нет? Хуй там. Я такой чувствительный, как толпа пидарасов на концерте Джастина Бибера.

- Кого? – переспросила Изабелла.

- Известный певец и трубадур в моем мире, - пояснил я. – Его не очень любят мужчины и вообще частенько относят к голубым.

- К пидарасам его относят, Тима, - ответил толстяк. – Нечего тут уши наши щадить. А вот мнение мое все-таки надо было бы спросить, Мортимер.

- Некоторые решения лучше принимать самостоятельно, - хмыкнул колдун. – Сам посуди. Путешествие с темным артефактом, само по себе, опасно, а еще есть границы, контргруппы рыцарей на дорогах, заставы и прочие милые вещи. Тимофею повезло, что страж у врат в столицу, решил не сканировать вещь, выдаваемую за амулет. Вместо моего общества, Тимофею пришлось бы провести неопределенный срок в императорской тюрьме, а тебя бы отправили на переплавку, не считаясь с твоим мнением.

- Ладно, ты мудрый, а мы тут недоебки, пьющие ослиную мочу вместо яблочного сока. Так, и какой смысл был трансформировать меня в человека?

- Человек не так привлекает внимание, а ты, к тому же, остаешься волшебной вещью. Твоя сила и душа, если она у тебя есть, конечно, хранятся в маленьком осколке, который мне удалось сохранить. Он будет храниться у Тимофея и с помощью него, вы легко отыщете безопасный путь.

- А если этот осколок кто-то просканирует? – задал я ожидаемый вопрос. Изабелла тоже кивнула и уставилась на колдуна в ожидании ответа.

- Он покажет низкую темную активность, в то время как ваш компаньон, скорее всего, будет отнесен к хаотически нейтральным существам. Разделение классов, если так понятней.

- В принципе, да.

- В принципе, нихуя, - съязвил толстяк. – А ну как меня кто-нибудь мечом по башке переебет?

- Это ожидаемый риск, друг мой, - ответил Мортимер. – Никто не даст гарантии, что во время какой-нибудь заварушки зеркало не разобьется. К примеру, ударившись об камень, если Тимофей споткнется или масса других причин.

- С него станется пиздануться об землю, - проворчало волшебное создание. – Ладно. Потом-то меня обратно вернете?

- Конечно. Как только вернетесь, то ты тут же примешь свой естественный вид или останешься в этом. Для полной трансфигурации тебе нужно придумать себе имя и небольшую легенду, на случай стачек с властями.

- Хм, задачка, - задумался толстяк. – Надо что-нибудь благородное и уникальное. А то всяких Джоффри, Перси, Хуерси, Хуанов и Залупанов пруд пруди. О, придумал!

- Серьезно?

- Ага. Ник.

- Ник – это Николас или Николай? Или просто Ник, аля деревенский дурачок, любящий спать в навозе? – уточнил я, чем вызвал легкий смешок Изабеллы.

- Ник – это, блядь, Ник, Тимофей. Отъебись или вообще один попрешься за своими артефактами.

- Ладно. Ник, значит, Ник. А фамилия у тебя будет?

- А как же. Райхер. Ник Райхер. Алхимик, зельевар с западной части сказочной страны, - ухмыльнулся толстячок.

- М-да, - буркнула Изабелла. – Хозяин – барин, Ник Райхер. А с чего, позволь полюбопытствовать, такой интересный выбор имени и фамилии.

- Ну, имя «Ник» мне всегда нравилось. А фамилия говорящая. Мне никогда не видать Рая. Ы, - хохотнул он. – И вообще, отъебитесь. Мне так нравится.

- Твое право, - хмыкнул я, закуривая сигарету и поворачиваясь к Мортимеру. – Что нам лучше искать в первую очередь и где?

- Хороший вопрос, мой мальчик. Присаживайся. Я расскажу тебе все, что знаю об этих артефактах, - ответил колдун и тоже достал трубку и кисет табаку.

Устроившись поудобнее на табурете, Мортимер раскурил трубку и, потонув в сизых клубах дыма, начал рассказ. В этот момент он был удивительно похож на Гендальфа, который пришел в гости к хоббиту Бильбо и позвал того в судьбоносный поход к Одинокой горе, где спал на сокровищах гномов гигантский дракон.

Голос колдуна звучал глухо и немного таинственно. Что уж там, даже ретивый и острый на язык Ник, бывший еще час назад волшебным зеркалом, завороженно слушал старика, предпочитая помалкивать. Каждый из нас понял одну вещь. Не зря эти артефакты имели столь грозные имена, и путешествие за ними сложно было бы назвать легкой и приятной прогулкой.

- Нужное нам кольцо можно создать только из трех великих артефактов Темных, - сказал Мортимер, устремив усталый взгляд на камин, где живо трепыхался огонь. – Посох Проклятой Топи принадлежал в давние времена могущественному шаману болотных упырей, Авилию Острозубому. Никто не знает, откуда он у него появился, но то, что сами Темные приложили руку к его созданию, очевидный факт. Благодаря этому артефакту, Авилий сумел подчинить себе разрозненные племена болотных упырей и создать с их помощью могущественную армию, которая безжалостно уничтожала все живое на своем пути. Сам Авилий был посредственным магом, способным лишь создавать простенькое волшебство, вроде дождя в засуху или привлечение пары-тройки заблудившихся на болоте путников. Но Посох увеличил его силы настолько, что шаман научился видеть будущее. Он мог предугадывать нападение императорских рыцарей, легко повелевал погодой и, что самое ужасное, отлично владел трансфигурацией. Благодаря этому Посоху и черной воле Авилия, болотные упыри изменились. Не стало жиденьких и хилых созданий, а на смену им пришли настоящие чудовища, двух метров в высоту, со стальными мускулами и острыми зубами. Но не только это было отличительной особенностью темных тварей. Они получили иммунитет к солнечному свету, ранее губительному для них. Авилий возгордился делом рук своих, и в его злобном мозгу появилась мысль. Дерзкая и страшная. Он захотел завоевать сказочный мир, а всех его обитателей сделать своими рабами. Его армия, состоящая из полумиллиона новых упырей, играючи расшвыривала испуганные войска Светлых. Даже быстрые эльфы или гордые северяне не могли им ничего противопоставить. Однако самым жутким было то, что каждый погибший моментально пополнял армию Авилия. Всего за месяц его свора увеличилась еще на пятьсот тысяч воинов. Перспективы не радовали, что уж о другом говорить.

Мортимер отвлекся на минуту и долил в чашку кипяток. Мы понимали, что рассказ еще не закончен и поэтому ждали продолжения, которое не заставило себя долго ждать.

- Тогда, впервые в истории сказочной страны, Светлые объединились с Темными. Злу тоже был неприятен тот факт, что они должны были пополнить войско Авилия или стать его рабами, поэтому, справедливо рассудив, они заключили со Светлыми договор и приняли решение остановить Авилия Острозубого любой ценой и уничтожить Посох. Объединенные силы сказочных существ выдвинулись навстречу армаде упырей, которая продолжала уничтожать города и деревни. В тех местах, где они проходили, возникало болото. Оно тянулось с запада на восток и за пару месяцев запросто бы поглотило весь центральный континент. Две армии встретились в центре Проклятой Топи. Несколько недель длилось кровопролитное сражение, в ходе которого, Темный Владыка из Земли Мертвых сразил своим мечом Авилия и завладел его Посохом, ставшим с того момента уникальным артефактом. Сложность была в том, что владеть этим Посохом мог только болотный упырь. Такова была последняя воля Авилия, не желавшего, чтобы кто-нибудь еще пользовался его силой.

- И что в итоге? Они не уничтожили Посох? – тихо просил я, когда Мортимер умолк, изредка попыхивая трубкой.

- Нет, Тимофей. Им не удалось этого сделать. Тьма, скрытая в Посохе, уберегла его от уничтожения. Посох исчез в пучинах Проклятой Топи, откуда и появился. До сих пор болотные упыри рассказывают своим детенышам сказки об этом могущественном оружии и лелеют надежду когда-нибудь его найти.

- Охуеть. И нам надо найти эту ебань? Да в пизду, Великий Колдун, - возмутился толстяк. – Я, конечно, существо беспристрастное, но даже я понимаю, что это гиблое дело. Если Посох еще цел, то наверняка надежно укрыт в болотах. А еще скользкие уебки, их детеныши, а бабы у них так вообще. Любого импотентом сделают!

- Увы, но выбора нет. Нам нужен этот Посох. Правда и в этом задании есть своя толика добра.

- Какая? Чтобы его получить, надо выебать болотную упырицу в жопу?

- Следи за языком, когда рядом дамы! – рявкнул Мортимер, став на секунду больше и выше.

- Оки-токи, - хмыкнул Ник, смутившись и покраснев лицом. – Нечего так орать. Я и с первого раза все понимаю.

- Посох прячется от тех, кто хочет собрать с его помощью армию упырей.

- И откроется тем, у кого другая цель? – спросила Изабелла, тщательно занося полученную информацию в блокнотик.

- Да, милая. Все верно. Это лишь первый артефакт, который нам необходим. Вторым идет Глаз Прациклопа.

- Если я не путаю, им был Арг? Двух других в мифах убил Аполлон, - спросил я. Колдун улыбнулся и кивнул.

- Верно, Тимофей. Ты меня порой просто поражаешь. Откуда только у тебя такие знания.

- Люблю историю, - хмыкнул я, смутившись похвалы Мортимера.

- Итак. Да, ты прав. Прациклопом был Арг, носящий также и другое имя – Балор.

- Балор? – переспросил я. – Из ирландских мифов?

- Он самый. Не зря его называют прациклопом.

- А что такого особенно в его глазе? – вставила Изабелла, отложив на минуту блокнот.

- По легендам, он мог убивать своим оком. Моментально и без права на возрождение, - ответил я. – Его глаз – уникальное в своем роде оружие массового поражения. Мортимер, за него тоже шла война?

- Нет, мой мальчик, - ответил колдун. – Глаз Арга исчез после того, как внук циклопа, Луг Самилданах, собственноручно вырвал око у своего деда.

- Я знаю, кто это такой, - улыбнулся я. – Отец Кухулина.

- Да. Прославленного героя, обитающего сейчас на севере сказочной страны. По легендам, Луг спрятал Глаз Прациклопа в Опаловых горах. Горы эти настолько древние, что помнят еще самое первое сказочное существо, ступившее на эту землю. В центре этих гор и хранится Глаз Прациклопа Арга Балора.

- А третий ингредиент?

- Иссохшая длань, - нервно сглотнул Мортимер. – Эта вещь куда страшнее всех предыдущих и достать ее будет сложнее.

- Чем же она так страшна? – спросила Изабелла.

- Она принадлежит королю-чародею Ангмара.

- Предводителю назгулов? – теперь настал мой черед удивляться. – Разве они обитают не в Обители Мертвых?

- Именно там, Тимофей. В Минас-Моргул, если говорить точнее. Чародейская крепость, куда не ступала нога живых.

- Блядь, - тихо буркнул толстяк. – Может, ну его нахуй, Тимка? Останешься здесь? Найдем тебе работу, жену, домик купим и всяко-такое.

- Кольцо, созданное из этих артефактов, будет уникальным. С его помощью сказочная страна способна измениться до неузнаваемости и только в лучшую сторону. То, что Зло начинает служить Добру, способно породить невероятный парадокс, меняющий суть всего сказочного. Оно способно не только открывать портал в иные миры, но и вернуть сказочным созданиям нормальную жизнь.

- Ты меня так уговариваешь? – грустно хмыкнул я, сжав голову руками. Да уж. Возвращение домой будет не таким простым, как я думал ранее.

- Нет. В любом случае, выбор за тобой, мой мальчик. Я не могу тебе этого запретить.

- Ведьмы мне говорили о том, что я смогу вернуться только тогда, когда очищу свою душу от тьмы, которая и перенесла меня сюда. А если моя душа не очистится, Мортимер, что тогда?

- Боюсь, тогда твоя душа окончательно отправится по тропе Тьмы.

- Час от часу не легче. А тебе как удалось очиститься от тьмы? – спросил я и ойкнул, когда в глазах колдуна вновь зажглась боль. – Прости.

- Ничего, - улыбнулся он. – Я очистил свою душу, и теперь мой дом здесь.

- А у меня выбора нет. Идти придется в любом случае. Если я не буду искать эти злоебучие артефакты, то со временем стану злодеем и меня зарубит какой-нибудь сэр Ебанарот. А если пойду, то велик шанс, что я погибну по пути и так и не вернусь домой. А может и вернусь, если удача будет рядом. И когда ты собирался рассказать мне о том, что я могу примкнуть к Злу?

- Я бы не смог утаить этого от тебя, Тимофей. Ты можешь исчезнуть через год, два или десять. На все воля Порядка, а он не терпит суеты.

- Но и жить с ожиданием пиздеца, тоже хреново. Ладно. В любом случае надо идти на поиски артефактов, раз другого выбора нет. Буду надеяться, что удача не отвернется от меня и даже соизволит похлопать по плечу, а не толкнуть в грязную лужу. Изабелла?

- Да, - откликнулась девушка.

- Я бы настоял на том, чтобы ты осталась, - хмыкнул я.

- Еще чего. Ты мне не отец, не брат и не муж. Сама решаю, - взвилась дочь колдуна.

- Ладно. Отговаривать тебя бесполезно, - махнул я рукой. – Тогда иди и собирайся. Мне еще надо с твоим о… хозяином поболтать на дорожку.

- Вот и славно, - Изабелла скорчила смешную мордашку и, захлопнув блокнот, помчалась к выходу из кухни. В наступившей тишине я слышал только, как трещат поленья в камине и бурчит живот Ника. От не слишком радужных мыслей меня отвлек Колобок, выплюнув наконец-то изо рта кусок мокрого хлеба с маслом.

- Фу, бля. Я ж себя жрал. А вона и не вкусно, - прошамкал он и удивленно на меня уставился. – А о чем вы тут болтали, хлопцы?

- О том, как засунуть говношар в печь и получить на выходе произведение искусства, - съязвил толстяк и, встав со стула, поманил уродца за собой. – Оставим их. Тимка поболтать хочет, а ты своими неумными комментариями ему всю малину обосрешь. Пойдем, я тебя в рыцарский доспех засуну. Будешь посетителей колдуна пугать…

Когда на кухне остались только мы с Мортимером, я тяжело вздохнул и достал сигарету. Колдун ласково на меня посмотрел, а затем легонько ткнул в плечо.

- Она такая же, как и её мать, - тихо буркнул он. – Всегда впереди планеты всей.

- Мы будем осторожными, Мортимер, - ответил я. – Обещаю тебе.

- Верю, мой мальчик. Но мне все равно волнительно. Сказочная страна совсем не такая, как мы читали в книгах. Она опасна и жестока, как наш реальный мир. Помни об этом и всегда оставайся человеком.

- Да, Мортимер, - кивнул я. – Тогда я, пожалуй, тоже пойду собираться.

- Ступай, - улыбнулся он. – А я еще немного посижу и выпью чаю. Мне спешить некуда.

Глава десятая. История Мортимера.  ©Гектор Шульц

День прошел в скучном обследовании башни и многочисленных помещений, в которых Великий Колдун занимался важной и полезной работой на благо сказочной страны. Правда обследование было скучным лишь для волшебного зеркала, которое не переставало сочиться ядом и презрением к моей любознательности, и Изабеллы, знающей о башне все и вся. Но у меня, кроме всего прочего, была еще одна цель. Я безумно хотел осмотреть библиотеку Мортимера. Изабелла, пожав плечами, милостиво меня проводила и даже составила компанию на тот случай, если я потеряюсь в многочисленных стеллажах, которых в этой самой библиотеке было неисчислимое множество.

Стеллажи уходили вверх и терялись в темном мареве, будто у помещения не было потолка. Девушка тут же пояснила, что библиотека сама подстраивается под общее количество книг и свитков, увеличиваясь в размерах, если места становится мало. На мой логичный вопрос о схожести библиотеки и Выручай-комнаты из мира Гарри Поттера, она лаконично кивнула, указав лишь на то, что оба помещения используют похожие принципы трансформации, только в библиотеке не было странных колб, манекенов и пыльных стульев. Одни лишь знания, представленные в многочисленных томах и талмудах.

Я, с благоговейным трепетом, тихо шел мимо длинных рядов и удивленно рассматривал корешки книг и свисающие ярлыки, на которых Мортимер собственноручно делал какие-то пометки, помогавшие ему в том, чтобы найти тот или иной свиток. Названия книг были самыми разными. От смешных и веселых, вроде: «Тысяча анекдотов про зверей» и «Магические способы увеличения мужского достоинства», до более грозных и даже страшных. «Драконарий», «Семь рецептов изготовления Философского камня», «Ведьмачьи знаки», «Черная Библия», «Демоны Гоетии». Но одна из книг заинтересовала меня куда больше. Хмыкнув, я осторожно снял со стеллажа пыльный том, на обложке которого сияло золотом длинное название – «Трансформация сказочных созданий человеческими существами». Присев на один из кособоких стульев, я раскрыл книгу и погрузился в нее с головой.

В ней рассказывались удивительные вещи о тех людях из моего мира, которые придумывали «кроссоверы». Этим термином автор книги называл не только людей, которые смешивали существ из двух разных вселенных, но и людей, которые меняли вселенные и персонажей в них обитавших так, как хочется им.

Почти вся книга представляла собой аккуратную таблицу из трех столбцов. «Имя автора», «Произведение» и «Результат». Прищурившись, я быстро метнул взгляд на зевающего Колобка, который сопровождал меня всюду, и перешел к оглавлению. К моему удивлению, в книге действительно хранилась информация о том человеке, который придумал альтернативного уродца.

«Гомункул волшебный, созданный с помощью неизвестной субстанции, набранной дедом и бабкой по сусекам. Кардинальные отличия от каноничной версии – грубиян, хаотически-нейтрален, эмоционально неустойчив. Питает нездоровую тягу к галлюциногенным веществам, запрещенным Императорским двором. Литературный образ создан в апреле две тысячи пятого года в человеческом мире».

- Я пишу эту книгу, - от раздавшегося в тишине голоса Мортимера, я испуганно подпрыгнул и свалился на пол, под непрекращающийся хохот волшебного зеркала. Даже Изабелла не сдержала улыбки, наблюдая за моим шикарным кульбитом. Колдун усмехнулся и протянул мне руку. – Прости. Не хотел тебя напугать, Тимофей.

- Прощаю, - кивнул я, краснея так, словно мне в родню затесался зад шимпанзе. – Получается, что ты ведешь учет всех отклонений, которые встречаются у сказочных созданий?

- Да.

- Зачем? Любовь к информации?

- Не только это, - ответил Мортимер, присаживаясь рядом и поднимая с пола книгу. – Мой преемник должен будет знать, с чего и откуда все пошло.

- Разве это можно изменить? К примеру, Колобка, - спросил я, посмотрев перед этим на круглого уродца, рассекающего вдоль стеллажей с радостным визгом.

- Вполне возможно. Я пока работаю над этим. Сказочные существа меняются лишь тогда, когда некий человек хочет этого. Понимаешь?

- Ага. Некий идиот ужрался вина и придумал историю о том, как Колобок вылупляется из дерьма лисы, ругается матом и жрет мухоморы?

- Верно, - улыбнулся колдун.

- А каноничный образ тоже меняется?

- Нет. Помнишь, я рассказывал тебе о бесконечном множестве миров, включая непроработанные вселенные?

- Помню. Стало быть, оригинальный Колобок обитает в другом мире и вынужден раз за разом попадать лисе на зуб?

- Именно, Тимофей. А его копия, которая живет в этом мире, меняется под воздействием пера того или иного автора.

- То есть, если какой-нибудь автор решит выставить Колобка людоедом, то каноничное создание останется нетронутым, чего нельзя сказать об этой копии? – я ткнул пальцем в уродца, который набегавшись, задремал возле моей ноги, не обращая внимания на ученые диспуты.

- Да. Этот Колобок познает тягу к людскому мясу и перестанет быть хаотически нейтральным. Хотя, он запросто может им остаться, если автор, приписавший ему людоедство, решит не трогать его нынешний образ.

- Шикарно, - вздохнул я. – Бедные создания зависят от больной воли ублюдочных авторов.

- Метко пизданул, Тимка, - встряло волшебное зеркало, тоже внимательно прислушивающееся к беседе. – Только не «ублюдочных авторов», а «мразот ебаных». Так куда красочнее и правдивее. Меня вон тоже изменили, но мне даже по нраву.

- Не всегда изменения идут во вред сказочным созданиям, - кивнул Мортимер и, щелкнув пальцами, сотворил в воздухе небольшой поднос с двумя белыми чашками на нем. – Чаю?

- Если можно, то кофе, - благодарно хмыкнул я. Старик на минуту задумался, а потом протянул мне чашку, от которой вкусно пахло сваренным кофе.- Спасибо, Мортимер. Трудно быть кофеманом.

- Охотно тебе верю, мой мальчик. Я долго обходился без нежно мной любимого чая, а теперь попросту не могу напиться, - улыбнулся колдун, делая аккуратный глоточек.

- Прости, Мортимер. А что тогда с Гензелем и Гретель? Зеркало сказало, что они всегда такими и были. Они уничтожили ведьму и принялись разбойничать.

- Ах, да, - помрачнел колдун, возвращаясь к разговору. – С ними все не так просто. Понимаешь, их такими задумали сами создатели.

- Братья Гримм?

- Они самые, Тимофей. Ты разве не замечал, как жестоки их сказки?

- Замечал. Порой уснуть не мог. Мне все снилась злая мачеха, которую заставили плясать в раскаленных башмаках на свадебном балу Белоснежки.

- Вот. Насколько мне известно, Гензель и Гретель стали такими в воображении Якоба, в первоначальной версии.

- Почему тогда именно эта версия получила жизнь, а не та, что была в каноничной сказке?

- Чем сильнее воля автора, тем реальнее его произведение. Даже написав ту версию сказки, которую все знают, Якоб до конца придерживался первой версии, в которой брат с сестрой были не милыми и наивными детьми, а жестокими созданиями, черпающими вдохновение в муках других. Конечно, в одном из миров живут каноничные герои этой сказки, но жизнь получила более злая версия одного из братьев. Именно злая версия эволюционировала в то, что ты видел. Гензель и Гретель стали разбойниками. С Белоснежкой все по-другому.

- Да, я знаю. Довелось пообщаться, - хмыкнул я, отпивая кофе.

- Хуй знает эту бабу. Запросто могла бы тебе горло вскрыть, а меня заставить показывать ей блядосериалы, - буркнула морда, появившись на зеркальной поверхности.

- Значительную долю в ее изменение внес один польский автор, прославившийся историями о ведьмаке Геральте, - закончил я. Колдун кивнул и, щелкнув пальцами, вновь наполнил стаканы чаем и кофе. – Спасибо, Мортимер.

- Пожалуйста, мой мальчик. Это меньшее, что я могу сделать.

- Если подытожить, то все существа и создания, обитающие в этом мире, являются лишь копиями?

- Нет. Они оригинальны, как оригинальны живущие в других мирах. Закон формальной логики из высшей математики, Тимофей. Здесь вступает в дело эволюция. История не заканчивается, как в книге, а начинает жить своей жизнью. Непредсказуемой и странной. Манера поведения заимствуется у создателей и нашего с тобой родного мира. Поэтому Колобок и зеркало ругается матом, а Гензель, Гретель и Белоснежка занимаются разбоем. Они живут. Хорошо или плохо, но живут, подстраиваясь под нынешние реалии.

- А Изабелла? – девушка, услышав свое имя, испуганно распахнула большие глаза и выронила перо, которым записывала нашу беседу. Мортимер улыбнулся и, наклонившись, поднял перо с пола, после чего протянул его девушке.

- А что с Изабеллой? – спросил колдун.

- Она тоже героиня какой-то сказки или истории?

- Нет. Она – продукт эволюции, если можно так выразиться. Определение грубое и несовершенное, но оно будет более тебе понятно. У нее есть право выбора, чувства, желания. Ее настроение меняется, как у обычного человека. Она может смеяться, плакать или грустить. Совсем, как мы.

- Охренеть, - только и мог молвить я, схватившись за голову. В висках заломило от полученной информации, и я чуть было вновь не очутился на полу, если бы Мортимер, подметив мою растерянность, не прикоснулся сухим пальцем к моему плечу и не пробормотал пару странных слов.

- Тише, Тимофей. Понимаю, что тебя это сбивает с мысли и все кажется невероятным, но это так. Суровая реальность, - хмыкнул он, набивая трубку табаком и доставая из кармана странный аналог спичек. – Изабелла не зависит от авторов или чего-то еще. Она – дитя этого мира, как и множество других людей и созданий. Что уж там. Даже у Белоснежки есть дети.

- Серьезно? – хохотнуло зеркало. – Ей кто-то присунул и оросил ее сморщенную пилотку жиденькой кончиной?

- Грубо, но все так, - улыбнулся Мортимер. – Её дети – дети этого мира и не принадлежат перу авторов.

- А если Колобка кто-то выебет и он вдруг родит говношар с конечностями? – не унималась морда, но после моего громкого шиканья, умолкло, буркнув напоследок. – Пиздеть, не мешки ворочать, Тимка.

- Так они смертны? Они могут умереть? – спросил я, не обратив на слова зеркала внимания. – Белоснежка и прочие существа, созданные человеком.

- Могут. Но через какое-то время они возрождаются, вновь проживают жизнь, придуманную для них автором, и затем получают выбор, как жить дальше.

- Но выбор этот зависит и от автора, который их придумал, - закончил я. Мортимер улыбнулся и кивнул.

- Да. Злое создание может пойти по злому пути, а может и по доброму. Как и доброе может пойти по тропе зла. У каждого из них есть выбор. В этом и прелесть сказочной страны.

- Блядь. И не надоело вам мусолить эту тему? – вклинилось зеркало, когда за окном уже порядочно стемнело, и на небе появились первые звезды. – Кому какая нахуй разница, будет ли Белоснежка жить пай-девочкой или будет ебать все, что шевелится?

- Есть разница, - ответил я. – Если мне посчастливилось сюда попасть, то я должен хоть немного понимать устройство этого мира. А иначе велик риск сойти с ума.

- Тю, - фыркнула морда. – Делов-то. Будешь как Колобок. Жрать мухоморы, пингвинье говно и бессвязно ругаться. Шик же.

- Ага.

- Нога.

- Чего?

- А того, - буркнула волшебная вещь. – Может, сменим ради делихора обстановочку? Пожрать там пойдем или баиньки?

- Зеркало право, - сладко потянулся Мортимер. – За беседой время летит. Предлагаю отужинать и отправиться в постели, а завтра я отвечу на другие вопросы.

- Хорошо, - кивнул я, поднимаясь с табурета. – Мортимер.

- Да, Тимофей?

- А я могу посещать библиотеку?

- Конечно. Если тебе интересно, я не могу этого запретить, - улыбнулся старик. – Я всегда ценил тягу к знаниям.

- Ну, блядь, началось. Тимофей, дверь впереди. Давай левой ногой, потом правой, а остальное само подтянется, - сварливо ответила морда. – До утра мне ваши песни теперь слушать? Заебали уже!

- Ладно уж. Пойдем ужинать, - согласился я и, придержав дверь, пропустил вперед Изабеллу и Мортимера. Затем, свистнув Колобку, отправился вслед за ними.

Однако и за ужином я вновь принялся бомбардировать колдуна вопросами, предварительно оставив волшебное зеркало в своей комнате, чтобы оно не досаждало нам неуместными комментариями и не злило Изабеллу, которая крайне трепетно относилась к площадной брани и постоянно фыркала, стоило волшебной вещи витиевато выругаться.

Мортимер, несмотря на мое любопытство, был подчеркнуто вежлив и перебивал лишь изредка, чтобы узнать то, что случилось в реальном мире за время его отсутствия. Он с грустной улыбкой выслушал о двух войнах, которые сильно перетряхнули наш мир, радостно смеялся, когда я рассказывал ему о последних достижениях в области науки, и внимательно записывал, если я начинал вещать о чем-то незнакомом для него. Как и Изабелла, которая не расставалась с блокнотом. Но был у меня еще один вопрос, который я постоянно откладывал, стараясь не разозлить Великого Колдуна. Впрочем, Мортимер и сам все понял, о чем и сообщил с неизменно вежливой улыбкой.

- Тебя волнуют ингредиенты, необходимые для твоего возвращения, - больше констатировал, чем спросил старик. Я кивнул в ответ и обратился в слух. – Понимаю, Тимофей. Для тебя этот мир чужд и странен. Для меня он тоже был таким. Я долго искал способ, чтобы вернуться домой. Что ни говори, но твой дом там, где твое сердце. А я очень сильно любил старушку Англию.

- Любил? – переспросил я. – Любовь прошла, завяли помидоры?

- Интересно ты выражаешься, - усмехнулся старик. – Можно сказать и так. Меня смутило то же самое, что и тебя.

- Жертва?

- Да. Мне надо было кем-то пожертвовать, чтобы открыть портал. Два других ингредиента тоже непросты, но этот выбил меня из колеи. Я ценю чужие жизни, - грустно ответил Мортимер, набивая трубку и подкуривая от уголька из камина.

- А без этого нельзя обойтись? Я понимаю, что темная материя и все дела, но вдруг, каким-то образом, можно изменить суть требуемого для активации портала?

- Я ищу это довольно давно, Тимофей, и пока безрезультатно. Сегодня ночью я свяжусь со своими коллегами, дабы услышать их мнение по этому вопросу, а завтра сообщу тебе.

- Отрадно слышать, - буркнул я, нанизывая на вилку зеленый горошек. – Не подумайте, ваш мир прекрасен и уникален, но мой дом не здесь. Там осталась учеба, друзья, родные и привычнее как-то что ли. Надеюсь, вы меня понимаете.

- Конечно, мой мальчик. У меня тоже там остались друзья, коллеги, дом и родина.

- Почему ты решил остаться здесь? Вряд ли тобой двигала только наука, - спросил я. Колдун смущенно покраснел и метнул в сторону Изабеллы осторожный взгляд. Девушка дремала, опершись на руку и, казалось, даже не слышала, о чем мы говорили.

- Я встретил здесь свою любовь, Тимофей, - тихо ответил Мортимер, сделав пару пасов левой рукой. На губах Изабеллы тут же появилась добрая улыбка. Колдун пояснил, заметив мой заинтересованный взгляд. – Она устала. Пусть отдыхает.

- Любовь?

- Да, любовь. Такую любовь, рядом с которой потускнело все. Наука, магия, мысли о возвращении домой. Все.

- Погодите, - нахмурился я и, удивленно открыв рот, уставился немым взглядом на спящую Изабеллу.

- Да, Тимофей. Она моя дочь, только она не знает об этом.

- Но почему?

- Я считаю, что ей так удобнее. Изабелла талантливая девочка с небывалой силой, которая бывает лишь у Великих магов. Я учу ее и присматриваю, потому как этого хотела ее мать.

- Получается, что ты полюбил дочь Маланьи? Лесной ведуньи.

- Да. Это случилось очень давно. Средняя продолжительность жизни в сказочной стране куда больше, чем в нашем родном мире, Тимофей. Я вынужден прятаться за маской старика, в то время как мне всего около сорока лет по земным меркам.

- С ума сойти, - ахнул я, когда Мортимер взмахнул рукой и тихо рассмеялся, наслаждаясь моим удивленным лицом. Передо мной теперь сидел подтянутый черноволосый и кареглазый мужчина, в чертах лица которого сквозил облик того старика, которого я знал.

- Прости. Я вынужден скрывать свой настоящий облик, - виновато хмыкнул он. – В этом мире колдуны обязательно должны выглядеть почтенными старцами. Говорят, что старикам верят больше и чем ты старше, тем якобы могущественнее.

- Вот так новость. Как же вы тогда познакомились с дочерью Маланьи?

- Я закупал лекарственные травы для изучения у местных ведуний. Маланья была очень доброй женщиной и очень умной. Она легко находила даже такие грозные растения, как цветок папоротника, корень мандрагоры, листья арцессиуса и пыльцу цветка синеглазки. В один из таких визитов я и познакомился с ее дочерью Марией. Кто бы мог подумать, что будущий Великий Колдун потеряет голову и напрочь забудет о таких вещах, как понимание сути сказочной магии и способах возвращения домой, - рассмеялся Мортимер. – Было еще кое-что. Я почувствовал в девушке необыкновенную силу. Её не трогали лесные звери, навьи и упыри прятались, когда она выходила ночью одна в лес. Что уж там. Её даже разбойники не смели трогать.

- Но как ты почувствовал ее силу, если ты такой же человек, как и я?

- Мы в сказочной стране, Тимофей. Здесь возможно все, а я, в первую очередь, ученый. Мне удалось понять принцип магии. Уловить саму суть волшебства, которое строится на логических законах и том, что придумали люди из нашего мира. У магии очень тонкий принцип, главенствующей вещью которого является обычная воля. Стоит захотеть и получится то, что я называю, примитивным волшебством. Но за более сложными вещами, типа того же портала в другие миры или каких-то эпических заклинаний, стоит более сложная модель, состоящая из нескольких сложных уровней и условий.

- Приведешь пример? – спросил я, запутавшись в куче непонятных терминов.

- Конечно. Возьмем за образчик заклинание, вызывающее разрушительное землетрясение, - начал колдун. – В этом мире, чтобы сотворить подобное, маг должен основательно подготовиться. Если следовать логике этой магии, то для землетрясения необходим дракон, ибо эти существа всегда вызывали трепет у простого люда. Они ведают стихией и катаклизмами во многих верованиях. Стало быть, для первой ступени необходима частица дракона. Чешуя, крыло, клык, глаз, мясо, кость – что угодно. Лишь бы это было частицей дракона, понимаешь?

- Ага. В таком случае сгодится и обычное слабительное, которое заставляет нутро человека бурлить и негодовать. Человек представляет собой землю, а сила, бурлящая в нем, аналог возмущений земной коры.

- Вот! – воскликнул Мортимер и опасливо покосился на мирно спящую Изабеллу. – Общий принцип ты уже уловил. Логика! По похожему принципу собираются и остальные ингредиенты. Для небольшого землетрясения достаточно частицы дракона, а для более сильного еще кое-что. Я называю эти ингредиенты структуральными составляющими. Они работают в паре с вербальной составляющей.

- Под вербальной составляющей вы имеете ввиду текст заклинания?

- Да. Он дополняет материальную модель, делая ее живой. Иными словами, совокупность логической структуральной составляющей и вербальной есть магия этого мира, Тимофей.

- Вроде понятно. Хоть я и не люблю психологию, но ты доходчиво объяснил.

- Благодарю за похвалу, - расплылся в улыбке Мортимер. – Так вот. Когда ты применяешь вербальную составляющую, то способен уловить магию в другом создании. Она может неспешно течь, подобно ручейку, а может реветь словно водопад. В Марии магия буквально бурлила. Мне достаточно было лишь увидеть ее, чтобы понять это. Маланья подтвердила мои догадки. Она рассказала, что дочь запросто находит даже такие травы, которые обычные маги и колдуны ищут десятилетиями и так и не находят. По взмаху ее руки листва облетала с деревьев, а звери ластились к ней, стоило лишь позвать.

- Дай угадаю. Ты уговорил Марию пойти с тобой?

- Да. Маланья была только рада. Еще бы. Сам кандидат на пост Великого Колдуна заметил ее дочь, но мне было плевать на магию. Девушка меня просто покорила. Она была доброй, усердной и невероятно умной. Схватывала на лету то, чему другие маги учатся годами. В каких-то областях она превосходила даже меня. С ее помощью мне удалось продвинуться в поисках рецепта для моего возвращения. Правда, возникла проблема. Я нашел темное зеркало для построения портала, и оно показало мне существо, которое необходимо принести в жертву, дабы открыть проход.

- Жертвой оказалась Мария, - кивнул я, поняв, к чему клонит колдун.

- Да. Портал между двумя мирами всегда требует жертву. Таков негласный принцип магии сказочной страны. Я не знаю, чем руководствовалось зеркало, но оно показало именно Марию.

- Ожидаемо, - буркнул я. – Театральный принцип, призванный разжечь в читателях жалость к жертве и тому, кто собирается ее принести. Жертвоприношение Исаака в Библии тому подтверждение.

- Верно, Тимофей. Этот мир берет идеи из всего, что когда-либо было написано. И неважно, правда это или вымысел.

- И ты отказался от возвращения домой.

- Отказался. Веришь ли, но я безумно любил Марию и даже в самых крамольных мыслях не смел ей пожертвовать. Зачем мне мой мир, если та, кого я люблю, перестанет существовать?

- Так ты же сказал, что сказочные существа перерождаются и вновь обретают жизнь, как и выбор? – спросил я, нахмурившись.

- Те, кого придумали, могут. А те, кто появился в результате эволюции, нет. Дети сказочных существ смертны, хоть их жизнь и длиннее, чем в нашем мире. Таков порядок, Тимофей.

- Суровый порядок, что еще сказать, - хмыкнул я. – А что случилось после того, как ты отказался от идей вернуться домой? Вы с Марией сыграли свадьбу и стали жить долго и счастливо?

- Почти, - улыбнулся колдун, возвращая себе облик старца. – Мы были примерной семьей. Я усовершенствовал эту башню, днями и ночами изучал устройство магии и был счастлив. Мария поддерживала меня и однажды подарила мне самое прекрасное существо во Вселенной. Изабеллу. Лишь только я взял ее в руки, как понял, что у ребенка тоже есть сила, как и у ее матери. Чистая и незамутненная. Тогда мы приняли решение отправить Изабеллу к Маланье, подальше от искушений столицы. Да что говорить. Я постоянно был занят, Марии тоже дел хватало, и бабка стала идеальным вариантом. Конечно, я планировал отойти от дел и посвятить все свое время семье, но в сказочной стране, как это часто бывает, разразился кризис.

- Кризис? – переспросил я и поежился от слабого сквозняка, вызвавшего мурашки.

- Кризис. Темные из Земли Мертвых перешли границу. Тогда защитный барьер был хлипким и слабым, и им не составило большого труда его преодолеть. С каждым днем сказочная страна погружалась во тьму. Злобные и жестокие создания сжигали деревни и разрушали целые города на своем пути. Они не брали пленных, не обращали детей в рабов. Просто шли вперед, уничтожая все живое, - тихо сказал Мортимер, попыхивая трубкой. – Тогда-то Император зашевелился. Был созван Великий Совет магов и Светлая Триада.

- Какая Триада? – растеряно спросил я.

- Светлая. Три великих светлых правителя, которые ненавидели зло и Темных. Канули в лету времена, когда Темные служили Мрачному Лорду и жили в согласии со Светлыми. Теперь ими правил другой. Мы не называем его имени, ибо такова воля Императора, павшего в Последней битве.

- Звучит пафосно, но на душе все равно кошки скребутся, - честно признался я, тоже закуривая сигарету.

- Согласен, - кивнул Мортимер. – В Последней Битве на Широком плато нам удалось победить ценой невероятных усилий. Мария пожертвовала собой, и предсказание волшебного зеркала сбылось. Она погибла ради сказочного мира, прочтя заклинание «Черного забвения». Лишь два заклинания требуют человеческую жертву. Портал в другой мир и «Черное забвение». Никто и представить не мог, насколько разрушительным окажется заклинание. Будто сама Тьма налетела на вражеские полчища и поглотила их. У меня до сих пор перед глазами эта жуткая картина и сухой треск рвущейся плоти. Как и треск моего разбитого сердца.

- Изабелла так и не узнала, что ее мама погибла в этой битве?

- Узнала. Маланья рассказала, а я настоял на том, что мне лучше оставаться в тени. Темные не простили уничтожения своего войска и поклялись на крови невинных, что еще вернуться за моей душой. Глупо, конечно. Не зря я считаюсь Великим Колдуном. Мне и совету магов удалось создать защиту, построенную на жертве Марии. Эта защита позволяла темным проходить границу, но только тогда, когда их помыслы были относительно чисты и не желали зла всей сказочной стране. Опять же, Порядок, изменить который неспособен даже я. Ладно, вернемся к повествованию. Когда Изабелле исполнилось восемнадцать, Маланья отправила ее в столицу ко мне. Я устроил небольшой фиктивный конкурс, что якобы ищу себе помощника, и ожидаемо выбрал свою дочь. Хотя, она все равно бы победила, Тимофей. Как я уже говорил, в ее венах текла кровь матери, а значит, сила ее магии была на том же уровне и даже больше. Я смирился с потерей той, кого любил, и обратил весь свой пыл на дочь, стараясь рассказать ей обо всем, что знаю сам.

- Грустная история, - тихо произнес я, когда Мортимер закончил свой рассказ и уставился усталым взглядом на пляшущее в камине пламя.

- Грустная, но это жизнь, - ответил он, робко улыбнувшись. – Сказочная жизнь.

- Прости, что надоедаю тебе этим вопросом, но каковы два других ингредиента, необходимых для создания портала? – спросил я.

- Ах, да, - колдун помотал головой, будто приводя себя в чувство, и повернулся в мою сторону. – Как я и говорил, портал относится к разряду великих заклинаний и для его призыва необходимы три вещи. Формально выражаясь – три.

- А если фигурально?

- Первое – кольцо, созданное из трех величайших артефактов Темных. Посоха Проклятой Топи, Глаза прациклопа и Иссохшей длани.

- Чего? – переспросил я. – Мне это снится или названия вы уперли из онлайн-игры?

- Нет, Тимофей. Эти вещи реальны и невероятно могучи.

- Ладно, черт с ними. А второе?

- Роза Ветров.

- Символ или настоящее растение?

- Здесь это настоящее растение, которое есть только в одном месте на севере.

- И третье – это жертва?

- Да.

- А жертва выбирается темным зеркалом?

- Сущностью, создавшей его. Иными словами – самой Тьмой.

- Жуть какая, - честно ответил я, хватаясь за голову. – Не удивительно, что ты отказался от поисков. А еще такой вопрос. Жертва обязательна?

- Если ты действительно хочешь вернуться, я постараюсь определить элемент, которым можно заменить третий ингредиент, но гарантии на нуле, Тимофей.

- Понимаю. Хоть какая-то радостная весть, - зевнул я, что не укрылось от взгляда колдуна. Мортимер тихо рассмеялся.

- Отправляйся в постель, мой мальчик. Утро вечера мудренее. Завтра мы обсудим все более подробно, - хмыкнув, я махнул рукой и, подойдя к выходу из кухни, повернулся в сторону старика. – Мортимер.

- Да? – спросил тот.

- Спасибо, - тихо сказал я. – Я знаю, как тебе тяжело и благодарю за то, что ты решил мне помочь.

Молчание колдуна было мне ответом. Как и его глаза, в которых вновь зажглась давняя боль. Коварная и ноющая.

Глава девятая. Великий Колдун.  ©Гектор Шульц

Как я и думал, уснуть не получилось. Всю ночь я просидел на кровати, закутавшись в одеяло и слушая странные звуки, которые наверняка издавала башня. Сначала это были простые мелодии, которые обычно поет человек, когда убирается, а потом их сменили звуки чавканья, сопения и мычания. Башня была живым и самостоятельным организмом. Хотя, чего еще ожидать от сказочной страны, где разговаривают не только звери, но и зеркала с Колобками.

Изабелла постучалась в дверь и пригласила к завтраку, когда солнце уже светило в небольшое оконце, наполняя комнату мягким и теплым светом. Девушка хмыкнула, бросив насмешливый взгляд на мою помятую физиономию, а затем, щелкнув пальцами, посторонилась, пропуская в комнату плывущий по воздуху таз с горячей водой.

Когда я умылся и с трудом собрал спутанные волосы в хвост, она проводила меня на кухню, где помимо привычной еды на столе и пышущего жаром камина, находился еще один человек. Тот самый старец, которого я вчера видел. Великий Колдун по имени Мортимер.

Он внимательно меня осмотрел и протянул руку, которую я поспешил пожать. Мало ли, какие у здешних обитателей привычки. Вдруг, если не пожать руку, то через несколько мгновений ты станешь кровным врагом целой куче других колдунов. Но Мортимер был не таким.

В бледно-голубых глазах искрился живой ум, а длинная густая борода сразу же навевала мысли о каноничных волшебниках, вроде того же Гендальфа Серого. Колдун был худым, но очень ловким и даже неугомонным, ибо сразу же начал носиться по кухне, попутно бурча себе под нос какие-то странные слова, которые мой мозг отказывался понимать. Изабелла и вовсе меланхолично ковырялась в тарелке, выуживая оттуда мясо в подливке и игнорируя овощи.

- Не обращай на меня внимания, Тимофей, - буркнул Мортимер, копаясь в одном из нижних шкафчиков стола. – Найду сейчас одну вещь и поговорим.

- А что вы ищете? – спросил я, дабы сгладить неловкость.

- Уже нашел, - радостно воскликнул старик, поднимая над головой пыльную трубку и пакет с табаком. – Восточные колдуны любят кальян, а его терпеть не могу. В горле зудит и пить постоянно хочется.

- Мне это знакомо, - улыбнулся я. – Нет ничего вкуснее сигаретки с утра.

- Да, да, - старик мелко покачал головой в знак согласия и, быстро набив трубку табаком, поднес к ней горящий уголек и с наслаждением затянулся. – Лепота.

- Угу.

- Садись, - хмыкнула Изабелла. – Десять минут он будет наслаждаться своей вонючей трубкой, а потом соизволит с тобой поговорить.

- У старых пердунов свои причуды, - ответило за меня зеркало, наблюдая за тем, как Великий Колдун выпускает в воздух большие кольца, которые тут же принялись менять цвет и гоняться за Колобком. Уродец верещал от радости и несколько раз чудом не угодил в камин, когда его заносило на поворотах.

- Поразительно. Волшебное зеркало работы мастера Стивена, - изумленно произнес Мортимер, подходя ко мне ближе. – Позволишь взглянуть на него ближе?

- Конечно, - кивнул я, снимая волшебную вещицу и протягивая ее колдуну.

- Какая тонкая работа. Способность к трансформации, дабы не смущать хозяев размерами есть, да и идеальная полировка стекла. Шедевр. За него ушлые гномы попросят не меньше восьмисот камней.

- Ну у тебя, блядь, и рожа, - фыркнула морда, когда старик поднес вещицу к глазам. – Будто ты нюхал говно, а потом чихнул.

- Это пигментные пятна, - милостиво пояснил Мортимер. – Почти каждый старик является их счастливым обладателем.

- Моя версия с говном куда красочнее.

- Не спорю. Ты поразительная вещь, хоть и грубая. Спишем на твое темное происхождение.

- Лучше спиши это на того уебка, который придумал рассказ, где я ругаюсь, как зельевар, заставший жену с троллем.

- Ах, да. Жертва альтернативной версии.

- Я совсем запутался, - тихо сказал я, обращаясь к самому себе. Изабелла хохотнула и двинула в мою сторону кувшин с какой-то жидкостью. – Что это? Пиво?

- Сок. Башня не терпит алкоголя, - улыбнулась девушка, наблюдая за моим изменившимся лицом.

- Хоть сок и то хлеб.

- Чего? – тут же откликнулся Колобок, выныривая из-под стола.

- Ничего, - махнул я рукой. – Поговорка просто.

- Ну и хуй с ним, - жизнерадостно буркнул уродец, вновь продолжая погоню за кольцами дыма, которые и не собирались растворяться в воздухе.

Пока колдун был занят волшебным зеркалом, я успел поесть и выпить пару кувшинов свежевыжатого сока, благо этот кувшин самостоятельно пополнялся, стоило ему опустеть хотя бы на четверть. Изабелла, дождавшись, когда я доем, убрала со стола тарелки и громко кашлянула, привлекая внимание старика, вступившего в бессмысленную полемику с магической вещицей.

- Ах, да. Прости, Тимофей. Мне еще не доводилось видеть такой дивной штуки, как твое зеркало, - хмыкнул Мортимер, присаживаясь на свободный стул и вновь раскуривая трубку. Я достал из кармана пачку сигарет и, вытащив одну, тяжело вздохнул. Оставалась одна штука, а потом мне, видимо, тоже придется мусолить трубку. Но Мортимер, поняв причину моего недовольства, махнул рукой и сигарет в пачке прибавилось.

- Как вы это сделали? – потрясенно спросил я, аккуратно щупая вновь наполненную пачку.

- Магия, - попросту ответил колдун. – Этот мир пропитан магией. Она во всем. В одежде, в стенах жилищ, предметах и созданиях. Достаточно представить, что тебе хочется, и оно тут же появится.

- Так просто?

- Не так просто, - улыбнулся старик. – Необходим набор нужных пасов, четко выстроенная и логическая формула, воля и желание.

- Истинностное значение логики Джорджа Буля?

- Верно, мой мальчик, - просиял Мортимер. – Вот уж не думал, что кому-то это известно.

- Великий… эм, простите, Мортимер. Ведунья, которая направила меня к вам, говорила о том, что вы из моего мира. Или это просто слухи?

- В каждом слухе есть зерно истины, Тимофей, - загадочно ответил колдун и поднялся со стула. – Пошли. Я кое-что тебе покажу.

Через несколько минут мы поднялись в кабинет Великого Колдуна, где, как и прежде, царил творческий хаос, несмотря на то, что буквально вчера здесь убиралась Изабелла. Старик, не обращая внимания на валяющиеся под ногами книги и свитки, прошествовал к своему столу и нажал на тайную кнопку.

Часть стены рядом с окном исчезла, показав мне удивительную карту, которая пульсировала и менялась, словно по волшебству. Это была карта, похожая на то, что я видел в волшебном зеркале, только больше, объемнее и четче.

Над незнакомыми мне землями проплывали облака, где-то шел дождь или снег, а где-то земля была бережно укутана темной дымкой ночи. Мортимер, подойдя к карте, ткнул несколько раз пальцами в изображение и карта свернулась. Теперь я видел лишь маленький шарик среди тысяч и миллионов звезд. Колдун внимательно изучил открывшийся вид и, найдя то, что искал, радостно ухнул, после чего вновь ткнул пальцем в другой шарик, который был мне знаком. Это была моя родная Земля. Такая далекая и недостижимая.

- Ой, все. Уел, блядь, - недовольно ругнулась морда. – Я так не умею. Мне только наш мир показывать разрешается. Ограничение модели и вся хуйня.

- Я не собирался уязвлять тебя, - покачал головой колдун. – Но ты верно заметило, что карта моя более совершенна. Она необходима мне для того, чтобы понимать всю великую суть магии. А этот маленький шарик – мой родной дом. Я из твоего мира, Тимофей.

- Обалдеть, - изумленно ответил я, присаживаясь на стул.

- Как ты попал в наш мир? – спросил Мортимер, попыхивая трубкой.

- Я работал в университетской библиотеке. Сортировал книги и вносил их в компьютер. Потом, в одной из кип, нашел странный гримуар, на обложке которого была нарисована пентаграмма и написаны какие-то странные слова.

- И ты прочел их, - констатировал известный факт колдун. – Как и понял, о чем так говорилось, да?

- Ага. Что-то про ключ к иным мирам. Врата, которые этот ключ откроет и так далее. Единственное, что я не помню, хоть ты тресни, как точно звучала эта фраза. Помню лишь, что это была латынь. Прочел и забыл.

- Какую книгу ты взял после этого?

- Сказки какие-то, - ответил я.

- И очутился в нашем мире, - кивнул старик. – Теперь более понятно.

- А мне вот ничего не понятно. Если бы я взял другую книгу. К примеру, «Затерянный мир» Конан Дойла, то очутился бы в мире динозавров?

- Вероятно. Скорее всего, тут сыграл и твой разум, который не ждал того, что ты переместишься в некий объединенный сказочный мир, где все выдумки людей имеют право на жизнь.

- А если бы он знал точно, что собой представляет эта писанина на обложке гримуара?

- Тогда ты отправился бы только в мир, описанный Конан Дойлем. Понимаешь, Тимофей, миров великое множество и мир, в котором ты сейчас находишься, является квинтэссенцией всех других миров.

- Ясно. Тут живут все те, кого выдумало человечество. Герои сказок, художественной литературы и кино, так?

- Да, - кивнул Мортимер. – На самом деле, тебе жутко повезло, что ты попал именно в объединенный мир.

- Почему?

- Ой, блядь. Тима, не тупи, - фыркнула морда, но умолкла, нарвавшись на красноречивый взгляд Изабеллы, внимательно слушающей колдуна. – Молчу.

- Куда хуже, если бы ты попал в непроработанную вселенную. К примеру, в сказку о Колобке.

- Да, - согласился я. – Веселого мало. Там сказка вся на трех страницах и с минимумом действующих героев. Пришлось бы жить среди трех говорящих зверей и двух стариков, которые создали Колобка, верно?

- Именно так, мой мальчик. Или же мир скандинавских мифов, что тоже не есть хорошо.

- Рагнарёк?

- Ага. Конец света, Апокалипсис, - пояснил старик удивленной Изабелле, которая таких слов отродясь не слышала. – Никто не дал бы гарантии, что ты останешься в живых после финальной битвы асов с великанами, да и колдунов, способных отправить тебя обратно, там тоже нет. Жизни героев мифов или сказок прописаны довольно четко, а твоя нет. Поэтому ты запросто мог бы исчезнуть после Рагнарёка, а там расцветет новый мир и все начнется по новой.

- Весело, бляха-муха, - тихо вздохнул я, затягиваясь сигаретой. – Но получается, что и здесь я не могу себя чувствовать в полной безопасности.

- Относительно, я бы сказал. Этот мир, являющийся квинтэссенцией всех остальных выдуманных миров, самостоятелен. Как ты заметил, жизнь здесь продолжается даже после того, как те или иные выдуманные события заканчиваются в оригинале.

- Заметил, - я посмотрел на Колобка, который беззастенчиво дремал под столом.

- И этот мир постоянно расширяется, ибо наше с тобой любимое человечество постоянно придумывает что-то новое. Будь это синтез вселенных или создание иных вариаций жизни выдуманных личностей.

- Как вышло, что вы здесь очутились?

- Думаю понятно, что я англичанин, - улыбнулся старик. – Я родился в тысяча девятьсот первом году, в Гилфорде, на Юго-Востоке Англии. С детства я был неугомонным ребенком, который безумно любил приключения. Родителям пришлось со мной помучиться. Но это не относится к рассказу, и я предлагаю опустить часть о моем детстве и перейти сразу к тому месту, когда я очутился здесь.

- Да, как вам угодно, - равнодушно хмыкнул я, все еще стараясь привести мысли в порядок.

- Я был младшим аналитиком в Британском королевском музее, когда нам поступило указание от главного смотрителя. Необходимо было тщательно изучить ларец Фрэнкса, только поступивший в музей.

- Что это за ларец?

- Просто резная шкатулка из китового уса, найденная во время раскопок у города Клермон-Ферран во Франции и переданная нашему музею Агастасом Фрэнксом. Знаешь, Тимофей. Меня всегда привлекала история. Привлекала тем, что я могу прикоснуться к прошлому и возможно заглянуть в будущее. Кто же знал, что частично моя мечта исполнится, - усмехнулся колдун. – Так вот. Во время одного из осмотров, когда я оставался в комнате один, мне удалось найти потайной отсек, в котором находился странный амулет из матового зеленоватого стекла и почти истлевшая бумажка с надписью на латыни. Знал бы ты, как я обрадовался. Эта находка наверняка бы прославила меня и гарантировала новую ступень в карьере, но дернул черт взять в руки этот амулет и бумажку.

- Дайте угадаю, на бумажке была надпись про врата и ключ к ним? – спросил я. Мортимер кивнул.

- Да. Я прочитал и угадай, о чем подумал в тот же миг?

- Не знаю.

- Я подумал, что это просто сказки. Выдумка суеверных людей, которые вкладывали в этот амулет и в эти слова какой-то сакральный смысл. Не пристало ученому верить в странные суеверия черного люда. А потом, это я помню, как сейчас, стоило мне выйти из музея и отправиться домой, как земля под ногами исчезла, а вместо нее появились звезды. Тысячи и мириады звезд, которые кружились в далеком космосе. Очнулся я уже в сказочной стране. Английский джентльмен, который не верил в сказки, сам очутился в сказке. Представляешь, Тимофей?

- Представляю, Мортимер.

- Не скрою, мне повезло. Повезло встретить странного паренька, ростом с мой большой палец. Он рассказал мне, куда я попал, а дальнейшее было делом техники. Я сразу же решил найти тех, кто в этом мире исполнял аналог ученых. Я нашел их. Колдуны, маги, чернокнижники, ведуньи и ведьмы. Их было так много, что я поначалу растерялся, но благодаря хорошей памяти, вспомнил большинство сказок, которые мне читала матушка в далеком детстве, и принял решение учиться. Учиться тому, что в этом мире зовется магией, а в нашем – наукой.

- Судя по вашему званию, Великий Колдун, некий основной базис был найден, - кивнул я.

- Верно, Тимофей. Этот мир существует по своим логическим законам, но рассказывать о них сейчас, значит потратить внушительную часть твоей жизни. Всему свое время.

- Хорошо, - хмыкнул я. – А вернуться обратно вы не пробовали?

- Нет, - улыбнулся колдун. – Вернее, изначально были такие мысли, и я даже нашел способ, но в итоге решил остаться.

- Почему?

- Когда я сюда попал, то сказочный мир был куда хуже того, что ты видишь сейчас. Бесконечные междоусобицы, войны за власть, расизм. Да, в сказках тоже есть расизм, представляешь? Тогда я понял, что этому миру нужен тот, кто будет хранить порядок. Тот, кто даст им нечто большее, чем просто существование. И тот, кто частично изменит их самих. Благодаря своим знаниям, мне удалось созвать великий совет магов, который создал аналог Конституции сказочной страны. По сути это был просто свод законов и распределение мест, где и кто обитает. В эти дебри мы углубимся позже, если тебе будет интересно. Но эта идея, на удивление сработала.

- Поэтому мне на пути попадались исключительно персонажи сказок братьев Гримм? – спросил я, делая глоток сока. – Они еще странно коверкали слова, иногда сбиваясь на немецкий язык.

- Да. Он для них родной, но мне удалось приучить всех к всеобщему языку, на котором сейчас говорит каждое разумное создание. На центральном континенте, где находится столица и мы в частности, обитают персонажи европейской части нашего мира. Братья Гримм были немцами, как ты знаешь.

- Ебанатами они, блядь, были. Придумали крипоту хуеву, - резко воскликнуло зеркало, которому надоело молчать.

- Все так, - согласился колдун, мягко рассмеявшись. – Пришлось повозиться, чтобы каждый жил там, где ему предопределенно. Как я уже говорил, в центральной части живут персонажи, придуманные европейскими авторами и народами, Тимофей. Немецкими, французскими, английскими, русскими, испанскими и так далее. Можно продолжать до бесконечности. На западе обитают те, кто был придуман, преимущественно в Новом Свете.

- Пиндосы ебаные, - буркнула морда.

- Угомонись, - шикнул я, ибо лекция колдуна проливала свет на мироустройство сказочной страны.

- В рот ебись, - грубо ответила волшебная вещь, но все-таки замолчала, дав старику продолжить.

Мортимер ненадолго отвлекся и заварил себе чашку крепкого чая с молоком, после чего вновь вернулся за стол, где уже появился обед, предоставленный заботливой башней. Быстро перекусив и насладившись гением табачной продукции, мы вернулись к беседе, ибо у меня еще оставались вопросы. Слава Богам, что колдун весьма охотно делился этим со мной, найдя во мне не только благодарного слушателя, но и потерянную им когда-то частицу родного мира. Изабелла тоже не сидела без дела, периодически записывая слова Мортимера в большой блокнот со скоростью настоящей пишущей машинки. Она, как и я, узнавала сейчас много нового и полезного.

- На чем мы остановились? – спросил колдун, набивая трубку свежим табаком.

- На Западе.

- Ах, да. На Востоке обитают персонажи восточных авторов и народов. Обезьяний царь Сунь-укун, к примеру, или Синдбад-мореход с Аладдином. Несмотря на название континента, пустыня там не занимает много места. Там есть и джунгли, и свои моря, и даже райские уголки, где любят нежиться на солнышке великие мира сего.

- А на севере? – спросил я. – Там обитают скандинавы?

- Не только. Совет магов решил туда отправить всех, кто относится к снегу, как к родной стихии. Да, там обитают и герои скандинавских мифов, и Дэйнерис Бурерожденая со своими противниками, и прочие существа. Климат там тоже особенный. Ближе к центральному материку тепло и чем дальше на север, тем холоднее. Там обитает группа темных, под названием «Белые ходоки». Ты знаешь, кто это такие?

- Более чем, - усмехнулся я, вспомнив бессонные ночи с книгами Джорджа Мартина. – Уж поверьте.

- Вот и славно, - улыбнулся Мортимер, делая глоток чая. – Как же он прекрасен, чай с молоком. Как и моя родина, великая Англия.

- Чай с молоком – это пиздец, товарищи, - съязвило зеркало. – Эдак можно и в кофе кончину единорога плюхнуть. Для вкуса, ёб вашу мать.

- Традиции, грубое стекло, - пояснил колдун. – Без этого никак.

- А Земля Мертвых? – тихо спросил я, заставив Мортимера вздрогнуть от неожиданности.

- Тебе это известно?

- Да. Ведунья показывала мне карту. Не такую детализированную, как у вас, но все же.

- Там обитает только Зло, - через несколько минут раздумий, ответил колдун. – Самые злые и жестокие создания нашли там свой приют.

- Получается, что Гензель и Гретель, которые стали разбойниками, как и Белоснежка, к злым не относятся? – удивился я.

- Не все так просто, Тимофей. Они не были рождены злыми, а стали такими благодаря эволюции и выдумке наших с тобой соотечественников. Те, кто обитает в Землях Мертвых, куда страшнее разбойников. Конечно, в Льдяном Краю, к примеру, обитают Белые Ходоки, которые тоже являются темными, но это исключение из правил. Они конфликтуют только с одной группой созданий Вестероса, о которых ты знаешь.

- Знаю, - подтвердил я. – Но зеркало вскользь упоминало о троллях, которые встречаются в центральной части, или гоблинах. Даже тетки Изабеллы злые ведьмы, жрущие путников и затрахивающие их до смерти.

- Они не такие, - возмущенно воскликнула девушка, оторвавшись от блокнота, и смущенно замолчала, посмотрев на колдуна. – Простите.

- Ничего, дитя мое. Твой гнев вполне объясним, но наш гость ничего не знает об этом мире. Простим его тьму.

- Вот и славно, - буркнул я.

- В темной стране живут те создания, кто несет прямую угрозу всему сказочному миру, - продолжил старик.

- Такие, как Владыка Мордора – Саурон?

- Да. Он и сейчас обитает в Барад-дуре, в виде огненного ока, нацеленного на наш мир.

- Так границы не охраняются и любой из злых может вторгнуться в ваши земли. Разве не так? – спросил я, сжимая в руках пачку сигарет.

- Не совсем верно, Тимофей. Великий союз магов поставил защиту, пройти которую может лишь то создание, кто не желает зла всему миру. Поэтому в наших землях встречаются тролли, гоблины, ведьмы и упыри. Но такие, как Саурон и ему подобные, не смеют пересекать границу.

- Ужас какой.

- Согласен. Но это дела давно минувших дней и сейчас беспокоиться об этом не стоит, - улыбнулся старик, наблюдая, как Колобок лижет его сапог. – Этот мир находится в равновесии и у каждого создания есть выбор.

- Вполне. Хоть немного стало ясно, - кивнул я.

- Я ответил на твои вопросы?

- Да. Остался один и самый главный. Как мне вернуться домой? В свой родной мир, - Мортимер стал мрачнее тучи и даже поиграл желваками, а затем обессиленно выдохнул.

- Сложно. Очень сложно. Открыть портал можно с помощью темного зеркала, которое, по счастливой случайности, у тебя уже есть, - колдун указал пальцем в сторону ехидной морды, которая от важности момента надулась, словно жирный гусь. – Но необходимы еще три вещи, достать которые сложнее всего.

- И что это за вещи? – нетерпеливо перебил я, но колдун уже поднялся с кресла. – Ответьте, прошу вас.

- Всему свое время, мой мальчик. А сейчас отдохни. Да и мне нужно подумать, - тихо ответил он, выходя из кухни. На секунду мне показалось, что колдун постарел еще сильнее.

- Время? Я попал в другой мир, а вы говорите о времени? Я хочу домой! – более грубо рявкнул я. Мортимер повернулся ко мне и, опершись плечом о стену, с достоинством ответил.

- Ради этих вещей тебе придется столкнуться с опасностью.

- Плевать! Я готов. Не сидеть же вечно в мире, где до сумасшествия рукой подать.

- Есть еще кое-что, Тимофей. Тебе придется пожертвовать чужой жизнью, чтобы открыть портал. Ты готов это сделать? – я замолчал, наконец-то понимая, что именно хотел сказать колдун. Тот вздохнул и добро улыбнулся. – Отдыхай, а я постараюсь придумать, как все сделать с наименьшим риском.

- Не ждал ты такого ответа, Тимка? – тихо спросило зеркало. Странно, но в словах волшебной вещи не было привычного сарказма или цинизма.

- Нет, конечно. Догадывался, что будет сложно, но жертвовать кем-то ради возвращения домой – варварство.

- Делать нечего. Посмотрим, что старый пердун придумает, - хмыкнула морда, перед тем, как исчезнуть. В итоге на кухне остался только я, молчащая Изабелла и спящий под столом Колобок, которому было плевать на всякие задания.

Глава восьмая. Новые знакомства.  ©Гектор Шульц

В наступившей тишине запели сверчки. Противно и трескуче. Но потом им петь надоело, и они вернулись к привычной жизни, включающей в себя ипотеку, кредит на сверчковую машину и алименты сверчковым детям. Шутка.

Только мне вот было не до шуток. Я шел к Великому Колдуну за помощью, а в итоге нашел пыльную башню, в которой, скорее всего, никто не живет, кроме странной девицы, наверняка выполняющей функции домработницы. Волшебное зеркало многозначительно похмыкало, не сводя с девушки мрачного взгляда, но сказать толком ничего не сумело. Даже разгильдяй Колобок предпочитал помалкивать, явно зная, что в такую минуту ко мне лучше не лезть.

- Ну, свет мой зеркальце, скажи. Что мне, блядь, теперь делать? – тихо спросил я, поднося вещицу к глазам.

- В душе не ебу, Тима. А души у меня и нет, - ответила морда и поморщилась, когда девушка возмущенно вскрикнула и, подлетев ко мне, чуть не влепила подзатыльник. – Ты чего, милая? Бешенство матки?

- Не смейте так выражаться! – покраснев, крикнула девушка. – Ругань – это плохо.

- Да что ты говоришь, - съязвил я, закуривая сигарету.

- И дымить здесь нельзя. Хозяин запрещает.

- Я что-то не вижу здесь твоего хозяина. И вообще, у меня, блядь, был чертовски тяжелый день, - устало ответил я. – Хочу, блядь, ругаюсь. Не хочу, блядь, тоже ругаюсь.

- Поддерживаю Тимку, - встряло зеркало. – А тебе, привлекательная самка человека, лучше бы отойти подальше. Наш говнокруглый друг не любит, когда у него под носом начинают орать бабы. Мигом звереет и начинает какашками стены мазать. Говорит, что это новое направление искусства и культ восхваления Джи Джи Алина.

- Джи Джи кого? – растеряно переспросила девушка.

- Музыкант из моего мира, - тихо буркнул я. – Любил в зрителей говном кидаться. Эпатаж и все такое.

- Не сметь выражаться в этом доме!

- Ладно, забей, - я махнул рукой и поднялся со стульчика. – Получается, что тут мне ловить нечего, зеркало?

- Ну, попробуй для начала узнать, где Колдун, а потом в уныние впадай. Вдруг девица знает.

- Ты знаешь, где он? – девушка нехотя кивнула, а я обрадованно воскликнул. – И где? Когда он вернется?

- Он в командировке. В Восточной Пустыне. Какая-то конференция восточных магов или что-то в этом роде.

- И долго он там пробудет?

- Сейчас узнаем, - пожала плечами девушка и, вернувшись к столу, взяла с него еще одну занятную вещицу, оказавшуюся маленьким кубом с зеркальными сторонами. Совсем как тот, которым меня страж у врат в столицу проверял, только этот куб сверкал куда ярче. Помотав головой, я отогнал глупые мысли и сосредоточился на том, что делала девушка.

Она закрыла глаза и беззвучно зашевелила губами, делая попутно странные пасы левой рукой. Воздух загустел, и над потолком появилось небольшое облачко серого цвета, которое становилось все больше и больше, пока, наконец, не опустилось на пыльный пол, превратившись в бледную призрачную фигуру согбенного временем старца. Старец прищурил подслеповатые глаза и осмотрел помещение, задержав в итоге взгляд на девушке, которая приветливо ему улыбнулась.

- Добрый день, хозяин.

- У нас уже вечер, Изабелла. Впрочем, и тебе привет, - ответил он. Голос у старика был таким, будто он говорил в угольный микрофон, которому лет триста, не меньше. Плюс постоянное шипение и треск иногда заглушали его речь. – Зачем ты меня вызвала?

- Посетитель тут к тебе пришел, - девушка указала на меня пальцем, раздув тонкие ноздри. – Сквернослов и грубиян. Говорит, что вопросы у него есть.

- Эх. Вернусь и отвечу. Скажи ему, что я заболел.

- Э, старый дрочила, - рявкнула морда в зеркале. – Мы, блядь, вообще-то здесь сидим и тебя видим.

- Кто это сказал? – испуганно воскликнул старик и, повернувшись в нашу сторону, смущенно кашлянул. – А, вы тут?

- Тут, - кивнул я, подходя ближе. – Вы и есть Великий Колдун?

- Да. Зови меня Мортимер.

- Тимофей. Очень приятно.

- Тимофей?

- Ага.

- Русский?

- Почти. Я в ваш мир случайно попал и меня ведунья Маланья из леса к вам за помощью отправила. Мол, только вы и можете меня обратно вернуть, - затараторил я, пользуясь моментом.

- Так ты бабушку мою знаешь? – настал черед девушки удивиться и подойти ко мне поближе. – Как она там? Все ли хорошо?

- Э, да заебали вы тут лясы точить! – встряло зеркало. – У нас дела поважнее есть. Надо Тимку обратно отправить, а то он уже охуевает от местной флоры и фауны.

- Какая любопытная вещица, - начал, было, колдун, но нарвавшись на мой красноречивый взгляд, вернулся к главной теме разговора. – Удивительно. Настоящий человек из другого мира.

- Да, да. Вы тут таких не видели, - нетерпеливо перебил его я. – Как мне обратно вернуться, Великий… эм, простите, Мортимер?

- Не могу сказать так сразу. У меня еще две лекции для восточных коллег, а отвлекаться непозволительно. Изабелла!

- Я здесь, хозяин. Не стоит утруждать ваши голосовые связки, - буркнула девушка.

- Устрой наших гостей, а я вернусь завтра и займусь ими. Удивительный случай, которого еще не было в моей практике, - усмехнулся старик. – Человек из мое…, кхм, другого мира.

- Чего, чего? – взволнованно переспросил я, но изображение Колдуна уже исчезло, оставив всех присутствующих в блаженном неведении. – Что он хотел этим сказать?

- Хуй его знает, - хмыкнула морда. – Неча на меня пялиться, девонька. Я вещь темная, стало быть буду крыть матом всех и вся.

- Я подготовлю вашу комнату, гости, - процедила Изабелла, возвращая куб на место и делая акцент на последнем слове. – Ужин через четыре часа. Постарайтесь не опаздывать или спать ляжете голодными.

- Суровая самка, - заметил Колобок, когда девушка покинула кабинет, спрятав предварительно все, что лежало на столе, в большой сундук. – Бля буду, не забуду.

- Это ты к чему, круглоёблый? – недовольно спросило зеркало, а потом рассмеялось. – А, ну да. Ты же тот еще ебанашка, у которого язык болтается, как ему хочется. А ты, Тимка, чего умолк? Завтра дед вернется и отправит тебя домой. Будешь потом рассказывать всем, как ты в сказке побывал.

- Сдается мне, что Колдун не просто так оговорился, - буркнул я, закуривая еще одну сигарету. В пачке еще оставалась пара штук. Видимо, придется скоро альтернативу искать.

- Ваще похуй, - осклабился Колобок, катаясь по кабинету. – Зацените, хлопцы, какой тут интерьер.

- К ноге, Шарик! – крикнула морда, заставив уродца вернуться обратно. – Это, блядь, жилище Колдуна. Он из тебя не только букашку сделает, но и шаурму из говна захуярит, если ты тут что-нибудь сопрешь.

- Я твою маму пёр, - гоготнул Колобок, вызвав у меня улыбку.

- У меня нет мамы, долбоеб, - на полном серьезе ответило зеркало.

- Тогда твоего папу, - но от дальнейшей ругани волшебных созданий, меня спасла Изабелла, которая вернулась с охапкой ткани и швырнула свою ношу мне.

- Комната готова. Один пролет вниз. На табличке написано «Для гостей – четыре», - важно произнесла она.

- Спасибо, Белла, - кивнул я, но девушка закатила глаза и что-то невнятно прошипела. – Что я снова не так сделал?

- Меня зовут Изабелла, - с расстановкой ответила девушка и открыла дверь. – Один пролет вниз, ужин через четыре часа. Кто не успел, тот опоздал.

- Как, блядь, тонко сказано, - съехидничала морда. – Пошли, Тимка. Надо тебе лицо умыть после дороги, а то ты на говношар становишься похожим, вот тебя девки и не любят.

- Побурчи мне тут, - цыкнул я и вышел из кабинета Колдуна, а следом за мной выкатился и Колобок, лизнув напоследок ногу Изабеллы и вызвавший у девушки новый поток недовольства.

Комната, которую для меня приготовила Изабелла, была маленькой и очень уютной. Рядом с небольшим окошком стояла низенькая тумбочка, на которой благоухал свежестью незнакомый мне цветок. Широкая кровать была заправлена свежим бельем, а тканью, которую я получил от девушки, оказалась кипа тонких полотенец. Больше из мебели в комнате ничего не было, если не считать небольшой алюминиевый таз за мебель. Над ним поднимался в воздух горячий пар и, как я понял, это заменяло здесь ванну.

Наскоро ополоснувшись, я докрасна растер лицо полотенцем и с удовольствием растянулся на кровати, предварительно сняв с груди волшебное зеркало. Усталость, до этого момента державшаяся на почтительном расстоянии, моментально мной овладела, погрузив воспаленный разум в крепкий сон, которому не помешал спор Колобка с зеркалом и грозный стук в дверь, будто в нее ломился табун великанов.

Ойкнув и поняв, что мне это не снится, я скатился с кровати и рывком отворил дверь, благодаря чему человек, за этой самой дверью стоявший, рухнул прямо на меня. Волшебное зеркало, мирно дремавшее и оказавшееся разбуженным, хрипло рассмеялось, увидев дивную картину, где помощница Великого Колдуна избивает кулачками попаданца из другого мира.

- Ты это специально, да? – пропыхтела девушка, силясь подняться и впиваясь локтями в самые болючие места моего бедного тела.

- Просто задремал, а твой стук в дверь заставил меня долбануться с кровати, - ответил я, отпихивая Изабеллу в сторону.

- Упасть с кровати.

- Да какая разница, - махнул я рукой, когда все-таки принял положение тела перпендикулярно полу. – Ты что-то хотела?

- Четыре с половиной часа прошло, а ваша отвратная компания на ужин так и не явилась, - процедила Изабелла, отряхивая черные брюки и белую блузку. Лицо девушки приятно раскраснелось, а щеки пылали как у моделей с полотен эпохи классицизма.

- Ты же сама сказала, что «кто не успел, тот опоздал», - невнятно буркнуло зеркало.

- Я чту законы гостеприимства даже к тем, кто этого гостеприимства не заслуживает, - воинственно ответила девушка. – Ужин в столовой. Через пять минут буду убирать, если никто не явится.

- Нет, нет. Я жутко проголодался, Изабелла.

- Тогда вперед. Два пролета вниз, дверь с табличкой «Кухня», - усмехнулась девушка, выходя из комнаты.

- С девицей не соскучишься, - таинственно пробасила морда и добавила. – Меня не забудь. Я тут со скуки помру, пока ты пузо свое набивать будешь, а говношар объедки с пола подбирать.

- Куда уж мне, - пожал я плечами и, взяв волшебную вещь с тумбы, отправился в указанном направлении.

Кухня была под стать комнатке, в которой меня разместили. Сиречь, маленькая и аккуратненькая. Возле стены располагался небольшой камин, в котором весело трещало пламя. Над огнем булькал котелок с похлебкой и Колобок первым делом вознамерился проверить, что же там булькает, да ошпарил левый бок и долго крыл матом, не стесняясь грозной Изабеллы.

Напротив камина стоял полутораметровый грубый стол, за которым полагалось кушать. Большую его половину занимали чистые тарелки и кубки, которые никуда не убирались по причине постоянного использования. А под потолком находилось круглое оконце с ажурной занавеской на нем. Впрочем, света было более чем достаточно, плюс несколько свечей и камин довершали ламповый облик кухни.

Я неторопливо ел жареное мясо, макая его в соусницу, и запивал ужин чистой водой со слабым ароматом роз. Зеркало, висящее теперь на моей груди, как и раньше, молчало, предпочитая не показывать свою ехидную морду и не портить всем прием пищи. Даже Колобок немного успокоился и, закатившись под стол, чавкал яблоком, которое я ему бросил. Так и прошел бы ужин в полном молчании, если бы Изабелла не решилась нарушить благоговейную тишину, вызванную наслаждением её кулинарным гением.

- Это правда, что ты из другого мира? – тихо спросила девушка, усаживаясь поудобнее и подпирая голову правой рукой.

- Правда, - кивнул я. – Какой мне прок лгать и напрашиваться в гости к Колдуну?

- Кто тебя знает. Сказочный люд на все пойдет, лишь бы получить аудиенцию у хозяина.

- Почему ты называешь его «хозяин»?

- Привычка. У нас как-то работала горничная, пока Мортимер не прогнал ее взашей за кражу каких-то ценных ингредиентов и не поставил меня на ее место. Временно. Правда потом я втянулась и стала без напоминаний присматривать за башней. Колдун первое время постоянно просил называть его «хозяин», ибо не любил когда нарушался привычный порядок вещей. Я и втянулась. На самом деле, я не его слуга, а ученица.

- Знаю. Маланья рассказывала, - хмыкнул я. – Ты хочешь стать колдуньей, как твои тетки?

- Ты их тоже видел? – удивившись, спросила девушка.

- Видел. Они желали меня сожрать, но потом, передумав, даже помогли советом. Мол, «найди Колдуна и будет тебе счастье». А младшая ведьма хотела чего-то другого.

- В постель тебя затащить, - улыбнулась Изабелла, скатывая из крошек аккуратный хлебный шарик. – Они же ведьмы и обычные сказочные создания не очень охотно с ними вступают в сексуальный контакт. Понимаешь? Ну, пахнет от них странно, в черном все, кровь пьют и прочее. Старшая тетка, ее Маришка зовут, однажды сожрала крестьянина, который к ней за приворотным зельем пришел и решил постелью расплатиться. А Алира, это младшая, страдает больше всех. Молодая еще, гормоны так и бурлят.

- Воздержание не всегда есть хорошо, - усмехнулся я. – Получается, что ты станешь такой же, как они?

- Нет. Они темные, а я всеобщей магии обучаюсь. Во всей стране толковых специалистов раз и обчелся. Большинство уже отправились в края Вечной охоты.

- Куда? – переспросил я, но ответ внезапно получил от волшебного зеркала, которое проснулось и внимательно следило за разговором.

- В Ад, блядь, они отправились. Померли, короче. Тимка, ты хоть слушай внимательно и понимай, что девица пытается сказать, - буркнула морда, громко зевнув. – Права она. Сейчас тех, кто всеобщей магией владеет, хуй найдешь. Или в маразм впали, или дрочат так, что руки сгорают к ебеням. Издержки профессии, бро.

- Хоть и грубо, но правдиво, - хмыкнула Изабелла, недобро посмотрев на волшебную вещь.

- Спасибо, цыпа.

- Пожалуйста. А правда, что в вашем мире тоже есть волшебные зеркала, которые дают доступ к любым знаниям? – спросила девушка, чуть подавшись вперед.

- Есть, - кивнул я. – Только мы их компьютерами зовем.

- Ага. Хочешь поржать, Изя? – встряла морда.

- Изабелла.

- Да какая нахуй разница. Изя, Белла, Изабелла…

- Ты пиздою оперу запела, - пробубнил из-под стола Колобок, заставив меня и девушку подскочить до потолка от неожиданности. Неловко рассмеявшись, Изабелла даже забыла о том, что уродца следует поругать за очередную площадную брань. Зато зеркалу было на все плевать.

- Короче. Есть у них такие зеркала, которые зовутся компьютерами. А самое забавное знаешь в чем, девонька?

- В чем?

- Они, люди, используют эти зеркала не так, как нужно.

- Как? – растеряно, спросила девушка.

- Вместо того чтобы что-то узнать, они порнуху смотрят. Ну как у нас сериалы после полуночи. Те, что темные постоянно транслируют. Сиськи, письки, сунь-высунь. Ебля, короче. Трахелово. Соитие. Совокупление. Так понятно?

- Ага.

- В игры задротят, списываются с кем-то, музыку слушают и прочей дребеденью занимаются. Но чаще всего смотрят порнуху. У них, блядь, есть доступ ко всем знаниям человечества, а они на сиськи и котиков глазеют. Уебаны.

- Можно подумать в сказочной стране не так, - огрызнулся я, когда морда перешла на личности.

- Нет, у нас не так, - пожала плечами Изабелла. – Волшебные зеркала запрещены советом магов. Не знаю, как тебя вообще пустили в столицу с этой вещью.

- Почему запрещены?

- Первое зеркало было темным, и в каждое последующее изделие вкладывалась частица темных. Совет решил, что темные зеркала опасны. Они могут вызнавать секреты, шпионить в пользу хозяев и вообще показывать любому человеку то, что он захочет. Включая личную жизнь Императора.

- Да хули ее показывать и так все понятно, - ответило зеркало. – Сейчас он по-тихому спускает в рыцарский доспех в своей спальне, ибо императрица его мается головной болью и отказывается ебаться с мужем.

- Так ты, правда, темное зеркало? – ахнула девушка, поднимаясь со стула. – Ты же можешь нашу беседу кому угодно передать.

- Ау, милая! – хохотнула морда. – Я, блядь, у твоей бабки провалялось хуеву тучу лет и ты думаешь, что я куда-то там шпионю? Ебанько!

- Оно право, - поддакнул я. – Это зеркало Мрачного Лорда. Ты знаешь кто это такой?

- Конечно. Любой про него знает. Темный со светлой душой. Он правил нашей страной очень давно, а потом ушел на покой. Сейчас прячется где-то с женой и детьми. Говорят, что ему попросту известность наскучила.

- Успокоилась?

- Немного. В сказочной стране волшебными зеркалами могут владеть только могущественные маги, которые знают способы усмирения тьмы в этих изделиях. На всю страну только пять штук и наберется, а сколько незарегистрированных еще?

- Видимо, много.

- Больше, чем ты можешь представить, - тихо произнесла Изабелла. – Ладно. Пусть хозяин сам с этой вещью пообщается и решит. Я всегда настороженно к зеркалам относилась. Все знают, что правильно настроенное зеркало является порталом.

- Внезапно, - удивился я. – Оно может куда угодно перенести?

- По сути, да. Но знания о построении таких порталов утеряны, а Великий Колдун не спешит делиться с другими магами этой информацией.

- Старый хуесос, - пробурчала морда. – Вот и вынуждены мои собратья лишь вялые хуи колдунов видеть, вместо неизученных миров. Тьфу, блядь, срамота.

- Почему вы так ругаетесь? – спросила Изабелла, убрав грязную посуду и поставив греться чайник.

- Не понял вопроса, - ответил я.

- Ты и твоя волшебная вещь кроете матом так, будто родились в глухой деревне троллей, где о красивых словах никто не слышал. Включая тот странный говорящий шар.

- Ну, я…

- Головка от хуя, - вставило зеркало, перебив меня и вспыхнув очень ярко. – Мы нормально разговариваем. Нечего тут придираться. Мат – неотъемлемая часть культуры любого создания. Сказочного и не очень.

- Да, но мат загрязняет нашу речь, - девушка упорно стояла на своем.

- Он придает окраску тем эмоциям, что мы стараемся озвучить, - объяснил я, держа сторону зеркала.

- Это грубо и некультурно.

- Моралистка ебучая, - фыркнула морда. – Таких, как она всюду полно. Лезут насаждать свои идеи и принципы.

- Мат – это плохо.

- А хули делать? – философски заметило зеркало. – Тебя только мат пугает? По всей, блядь, стране творится какая-то хуета. Телевидение сказочное транслирует передачи, где табун рыцарей забивает вампира осиновыми дубинами. Кровища, кишки, выбитые зубы. Это, блядь, нормально по-твоему?

- Нет, конечно. Но мат…

- Вам кажется, что мат такой страшный, но рядом есть вещи куда страшнее. В книгах пишут о том, как анатомически правильно разрубить тупого огра, доставив ему невероятные муки. А то, что огр, блядь, является анатомически идентичным гоблину, троллю, человеку и даже свинье, копающейся целый день в говне, не играет роли? Нет, конечно. Куда, блядь, страшнее мат, делающий всех сказочных существ грубыми и некультурными. Общество делает всех грубыми и некультурными и мат тут совершенно не при чем, девонька.

- Угомонись, - я постучал ногтем по поверхности зеркала, привлекая внимание разошедшейся магической вещи. – Не все это понимают. Ты вот действительно ругаешься, как сапожник, которого в жопу отдолбила рота дровосеков.

- Гомосеков, - поправил меня Колобок, тоже внимательно слушающий беседу о пользе мата.

- Сам ты, блядь, гомосек, низкосракий! – грубо рявкнуло зеркало. – Заебали, блядь, моралисты. Так, ладно. Я спокойно. Я, словно вода волшебного озера, из которого пьют, ебать их в рот, единороги. Я спокойно. Спокойствие так и сочится из меня и всяким уебкам этого не отнять. Да…

- Все в порядке? – спросил я, поднося вещицу к глазам. Морда расплылась в улыбке и нехотя кивнула.

- Ага. Потряхивает еще, но в целом норм. Не люблю вот я, когда начинают винить то, что виновным не является. Понимаешь, Тима? Ты же сам ругаешься.

- Да, - согласился я. – Только делаю это в моменты эмоционального возмущения.

- Слабак, - констатировала морда, посмотрев на улыбающуюся Изабеллу. – Потом пообщаемся, милая. Сейчас я морально опустошено.

- В рот засыпь себе пшено, - мгновенно отозвался Колобок, чавкая под столом. Зеркало побагровело, но сдержалось, пообещав, что когда-нибудь самолично засунет уродца в печь.

- Ладно. Каждый пока остался при своем мнении, - примирительно произнесла Изабелла. – Время позднее, вы устали с дороги и вам надобно отдохнуть до приезда хозяина. Если вам что-то понадобится, можете искать сами. Запрещено заходить в личный кабинет Мортимера и в его лабораторию. Все остальные комнаты в вашем полном распоряжении.

- А ты не боишься, что кто-то может не устоять и своровать пару свитков из библиотеки? – спросил я.

- Башня не даст вам этого сделать, - улыбнулась девушка. – Ты не заметил, что посуда уже помыта, а я к ней даже не прикасалась.

- Ох, блин, - только и мог произнести я, почувствовав себя как известный многим Иона, что попал в чрево кита.

- Мой вам совет. После полуночи не выходите из комнаты. Это касается в первую очередь твоего зловонного друга. Жилище может принять его за грызуна и тогда участь шарика будет незавидной.

- И на том спасибо, Изабелла, - поблагодарил я девушку, точно зная, что сегодня ночью уснуть не получится.

Глава седьмая. Столица.  ©Гектор Шульц

Через несколько часов, отойдя на безопасное расстояние, я все-таки решился устроить еще один привал. Лес потонул в ночи, и продолжать путь смог бы лишь человек с прибором ночного видения или откровенный идиот, которому нечего терять в сказочной стране.

Волшебное зеркало немного поистерило на эту тему, обозвав меня трусом, сопляком и хиляком, но под конец заткнулось, лишь изредка продолжая что-то бурчать себе под нос. Колобок, на которого дневные события и странный плен семейки Белоснежки не оказали должного влияния, мирно дрых под чахлым кустиком, посасывая половину мухомора, выданного уродцу сердобольным Чихуном. Наверняка, гном тоже был тем еще наркоманом, а посему собрата по несчастью бросить в беде не мог, вот и поделился скромными запасами, норовя навлечь гнев своих невидимых собратьев, которые наверняка сопровождали нас и следили за дорогой, пока мы не покинули участок банды.

Я же не мог сомкнуть глаз и просто сидел на мягкой травке, прислонившись к стволу поваленного дерева. Это объяснялось весьма просто. Стресс и беспокойство за героев сказок, которых я знал. Этот мир был куда жестче моего родного. Здесь, в пугающей реальности, переплетались людские пороки и сын запросто мог заколоть отца ножом во время пьянки, а лесные зверята плотно сидели на галлюциногенах и только Великий Колдун ведал, что у них на уме. Уж если Белоснежка так сильно изменилась, то что говорить про других героев, которые обитали в этом мире. Признаюсь, я боялся встреч с ними и в тоже время неистово желал. Кому не хочется прикоснуться к тому, о чем ты читал в книгах. Вот и я о том.

Утром, когда в чаще леса внезапно прокукарекал петух, которого по идее тут не должно было быть, наша странная компания двинулась в путь. Колобок тут же укатился вперед, гонять бабочек и мелкую живность, зеркало предпочитало молчать, и поверхность волшебной вещи оставалась зеркально чистой.

Я, устроив поудобнее за плечом ножны с легендарным мечом и сполоснув горло водой из фляжки, ступил на дорогу. Впереди было видно, что лес кончался и на горизонте уже появились остроконечные башенки, над которыми кружили темные точки. Птицы, не иначе. Если сказочная страна осталась на уровне средневековья, то атмосфера и запахи там должны быть соответствующими.

Через несколько часов унылого топанья по дороге и прослушивания матерных песен Колобка, я дошел до главных ворот, ведущих в столицу сказочной страны. Мощные крепостные стены были высечены из огромных каменных блоков и будто сошли со страниц эпопеи нежно любимого мной профессора Толкина. Наверху поблескивали доспехи многочисленной стражи, которая внимательно наблюдала за возней внизу. К столице шел не только я, но и разномастные создания, придуманные воспаленными мозгами писателей всех мастей.

Остановившись на секунду, я с удивлением посмотрел вслед чинно шествующей козе в приличном крестьянском платье, за которой следовал громкий табун козлят, верещащих так, что любой громогласный младенец удавится от зависти и больше никогда не откроет рот. Последний козленок тащил пыльную волчью шкуру, которая волочилась по земле, и изредка наступал собратьям на копыта, чем вызывал новый виток криков.

Слева от меня прошествовала процессия в виде четырнадцатилетних детей, одетых в черные мантии. На груди у каждого из них был выткан красочный герб, который я уже видел когда-то в фильме про очкастого мальчика-волшебника. Они, не обращая внимания на прочих путников, громко спорили о том, что будет, если увеличить себе пенис соответствующим заклятием и соблазнить молоденькую учительницу, присланную министерством Магии.

Справа раздался непонятный грохот и я, повернув голову в ту сторону, от удивления в который раз разинул рот. К воротам столицы без тени сомнения и страха приближался большой и уродливый великан, тащащий на спине несколько буйволов, связанных за хвосты. Животные жалобно мычали, но монстр не обращал на их крики внимания, продолжая медленно топать к вратам.

Хмыкнув, я собрался с мыслями и встал в одну из очередей. Врата серьезно охранялись мощными и рослыми рыцарями в полном вооружении, включая надраенные до зеркального блеска мечи и щиты с фамильными гербами на них. Очередь резво шла вперед, и я подумал о том, что сам процесс входа в столицу весьма простой и лояльный ко всем. Задумавшись, я пропустил свой черед и очнулся после невежливого тычка мечом от одного из защитников столицы.

- Кончай спать, малец, - рявкнул тот в манере американских сержантов из среднестатистических голливудских фильмов.

- А я и не сплю. Просто первый раз посещаю столицу, - ответил я, почесав левую сторону груди, куда ткнулся меч стража.

- Цель прибытия?

- Визит к Великому Колдуну.

- Как долго будешь находиться в столице?

- Понятия не имею, - вопросы стража начинали меня нервировать, а жара и запах сотен немытых тел, явно не способствовали улучшению настроения. – Как ответ получу, так и свалю. Надеюсь, что быстро.

- Провозишь с собой волшебные вещи, артефакты, запрещенных созданий?

- Есть амулет моей тетки, - кивнул я и указал пальцем на висящее на груди зеркало. Морда по-прежнему не появлялась. – И спутник рядом. Колобок зовут.

- Так и запишем, - нахмурился страж, доставая свиток и обычную шариковую ручку. – Гомункул копченый, оживленный посредством магии. Класс и мировоззрение гомункула и твой?

- Чего? – растерялся я, услышав непонятные термины.

- Очередной, блядь, деревенщина, - тихо буркнул воин и, наклонившись к небольшой тумбе, стоящей рядом, достал оттуда маленький серебристый куб, который принялся ярко сверкать. Страж протянул мне куб и добавил более миролюбиво. – Возьми в руку и не шевелись пару секунд.

- Лады, - согласился я, с интересом беря неведомую штуковину в руки. Сначала ничего не происходило, а затем на одной из зеркальных сторон куба появился маленький серый шарик.

- Нейтрал истинный, ясно, - ответил страж. – Переверни куб.

- Хорошо, - повиновавшись, я посмотрел на другую сторону, где возникла маленькая человеческая голова с широкой бородой.

- Ученый, человек. Теперь гомункул, - Колобок безропотно позволил стражу положить куб себе на голову. Вещица вспыхнула красным и на той стороне, что отвечала за класс, появился красный треугольник. Воин и бровью не повел, только перевернул куб, чтобы узнать следующую информацию. Куб вновь вспыхнул красным и окончательно потух. Страж почесал жесткую щетину и, минуту подумав, записал полученную информацию в свиток. – Хаотичный нейтральный, класс «гомункул человекоподобный».

- Мы можем идти?

- Нет, - ответил воин. – Еще пара замечаний. Твоему спутнику запрещено появляться в обители Бродяг, а тебе закрыт ход в Императорские сады. Ясно?

- Не очень-то и хотелось, - фыркнул я. – Это все?

- Да. Добро пожаловать в столицу, путники, - кивнул страж и, отойдя в сторонку, пропустил нас к вратам. Войдя внутрь я напрочь позабыл о странной и даже дурацкой процедуре допроса. Передо мной раскинулся величественный город из белого мрамора, отделанного сверкающей позолотой. Так вот она какая, столица сказочной страны.

Первым, что слишком бросалось в глаза, было невероятное количество гомонящего и снующего туда-сюда народа. Будто город был единым организмом, а его жители самой настоящей кровью, с быстротой поставляющей жизнь другим органам.

На первых этажах белокаменных зданий располагались многочисленные лавки торговцев, активно втюхивающих свой товар туристам и тем, кому он действительно был нужен. Прилавки ломились от большого количества золота и драгоценных камней, новенького оружия из различных времен и одежды для самого изысканного модника. Продавцы, которыми преимущественно являлись бородатые гномы, гигантские коты в тюрбанах и синекожие коротышки в белых штанах, громко верещали на непонятных мне языках и постоянно подтягивали к себе зазевавшихся прохожих, чтобы тут же вложить в их руки какую-нибудь безделушку, меч или свежую выпечку. В воздухе, вместо ожидаемой мной вони, застыл тяжелый дух специй, кофе и жареного мяса, благо, что различные кафе и рестораны были также часты, как и лавки с ширпотребом.

- Ты, блядь, не по сторонам глазей, а за мешком своим следи, - мрачно произнесло зеркало, пробуждаясь ото сна.

- Доброе утро. А мы уже в столице, - похвастался я. – Без тебя справились.

- Угу. Я было в пассивном режиме наблюдения, друг мой. Если бы страж у ворот узнал, что ты пытаешься пронести в столицу незарегистрированную волшебную темную вещь, то спать бы тебе сегодня в тюряге, а не шляться по улицам в поисках злоебучего Колдуна.

- Так все сложно?

- А ты хули думал? – фыркнула морда. – Столица же. И контроль тут очень жесткий. Темным ход сюда заказан, а вот нейтральным всегда рады. Даже если они хаотические, как наш говношар.

- Не знал, что Колобок к хаотическим относится, - хмыкнул я, закуривая сигарету и рассматривая полуголую девицу, которая без стеснения плясала посреди оживленного потока, держа в руках толстого удава. – Я много чего еще не знаю. Например то, что тут к существам мировоззрение из D&D применяется.

- Давно уже применяется. Удобно классифицировать и пресекать попытки темных пробраться в этот задрипаный городишко. Все же, блядь, ссут, что их любимого Императора распидарасит какая-нибудь темная хуйня. Вот и пытаются придумывать методы контроля над сказочным людом. За входом следят, а внутри форменный пиздец. Шлюхи, наркоторговцы, карманники и прочая шушера. Потому и говорю тебе, чтобы за мешком следил.

- А что это за обитель Бродяг, куда Колобку запретили заходить?

- Местный рынок веществ. Хаотические нейтральные, как он, непредсказуемы, а как ужрутся грибов или травы, так вообще ебанатами становятся.

- Веселого мало.

- Базаришь, бро, - согласилась волшебная вещь. – Столица, мать её, тот еще рассадник дряни, ереси и говна. Сам в этом убедишься.

- Непременно, - кивнул я и поморщился, увидев в нескольких шагах от себя двух целующихся парней, в знакомых черных мантиях. – Погоди.

- Чего? – переспросила морда и коротко рассмеялась, увидев, что стало объектом моего пристального внимания. – Гомосеков тут полно. Эй, Тимка. Ебать…

- Ах ты пидарасина, - рявкнул я, подлетая к парням и хватая худощавого блондина за локоть. Тот нехотя оторвался от высокого очкарика и смерил меня недовольным взглядом.

- Отстань, противный, - манерно произнес он. Темноволосый паренек в очках кивнул и, вцепившись в руку своего сексуального объекта, потянул его на себя. Тут меня попросту накрыло и в последующие пару секунд, я размахнулся и от души влепил блондину по носу. Брызнула кровь, где-то завопила женщина, а прохожие невольно образовали маленький круг, в котором находился я и целующаяся парочка.

- Скотина, - завопил брюнет и, достав из обширных складок мантии небольшую палочку, направил ее на меня. – Авада…

- Охлади траханье, - грубо перебил его я, коротким ударом под дых отправляя очкарика на землю рядом с блондином. – Ну это уже ни в какие ворота.

- Это называется крайняя степень агрессии по отношении к сказочным сексуальным меньшинствам, Тимка, - наставительно произнесло зеркало.

- Это называется педерастия, - буркнул я.

- Примитивный термин, но тоже неплохой. Кстати, через пару минут здесь будет отряд латников, и если ты не хочешь, чтобы они засунули свои мечи тебе в жопу, то пора куда-нибудь спрятаться.

- Латники легавые – пидоры плюгавые, - пропел Колобок, забравшись на лицо блондина. Тот уже пришел в себя и принялся орать, что ему в рот говно засунули. Впрочем, так оно и было.

- Бляха-муха, - я ругнулся еще раз и, поманив Колобка пальцем, быстро скрылся в толпе, которая вновь возобновила движение.

- Как так-то? – спросил я чуть позже, спрятавшись в небольшом переулке и прислонившись спиной к прохладным каменным стенам. Морда в зеркале поджала губы, как делала всегда, если начинала сомневаться в моих умственных способностях, а затем заявила.

- А хули ты хотел? Это побочный продукт ебучих фанфиков по Гарри Поттеру. Там один порнушный слэш о том, как Гарри ебет Салли. Под Салли я имею ввиду Драко. Или Снейпа. Или Дамблдора. Короче, все мужики этого эпоса ебутся друг с другом. А самое забавное знаешь в чем?

- Нет, - покачал я головой и закурил сигарету.

- То, что эти герои существуют в определенном количестве на каждом континенте.

- Что это значит?

- Каждой твари по паре. Так понятнее? Нет? Ну ты и еблан, Тимка. А я думало, что ты умный, - съязвило зеркало. – Ладно, поясню, так уж и быть. Учитывая, что количество фанфиков по Гарри Поттеру превышает мыслимое и немыслимое, то персонажи стали реальными. В западной части материка живет оригинальный очкарик, а по всему миру раскиданы его копии, придуманные похотливыми детьми и прочими ебанатами. Поэтому в столице можно встретить Гарри и Драко, которые ебут друг друга в жопу, а через пару шагов натолкнуться на другого Гарри, который, к примеру, сосет хуй Дамблдора в подворотне.

- Фу, - скривился я, представив сию картину.

- А я о чем. Мразотина ебаная, но пипл хавает, так сказать. Да и не мешают они никому. Целыми днями лижутся и все.

- Все равно неприятно, - пожал я плечами. – Мне всегда нравилась история про очкастого паренька, который отправился в школу магии. И тут я, вижу, как он сосется в десны со своим клятым врагом.

- Фанфик, Тима. Ебаный бич на теле литературы, - буркнула морда. – Много чего переврали.

- Так. Надо бы выпить. Есть тут кабак?

- А деньги у тебя есть?

- У меня есть, - радостно осклабился Колобок и, громко отрыгнув, сплюнул на брусчатку несколько липких монеток.

- А наш говношар времени зря не терял, - рассмеялась морда. – Это ты у Белоснежки ебнул, дружбан?

- Ага. У них на кухне мешок стоял.

- Зря они, конечно, тебя без присмотра оставили, - хмыкнул я, подбирая с земли монеты. – Но нам это на руку. Голова кругом и хочется чего-нибудь крепкого. Потом и Колдуна пойдем искать.

- Лады, - согласилось зеркало. – В трех кварталах отсюда есть милая забегаловка. «Штрудели Шошанны» называется.

- Той Шошанны, о ком я думаю?

- Да, да. Шошанны Дрейфус. Вымысел же, - хохотнула морда. – Пошли уж. Для первого знакомства со столицей впечатлений многовато будет.

Сидя в небольшом ресторанчике «Штрудели Шошанны», я без стеснения лопал самый восхитительный штрудель из всех, которые когда-либо ел. Рядом, на столе, стоял большой жестяной кубок, в котором находилось холодное пиво. Знаю, вещи несовместимые, но мне было как-то плевать на гастрономические изыски.

Колобка тоже пустили внутрь, предварительно взяв с меня обещание, что уродец не будет кататься по ресторану и пугать посетителей своим видом. На том и порешили. Волшебное зеркало, дав мне как следует насладиться едой и питьем, вновь возобновило пафосные речи о цели нашего путешествия, сдабривая все это отборной бранью, в которой, кажется, черпало вдохновение.

- Сколько в тебя влезает? – хмыкнула волшебная вещь, которую я поставил напротив себя, прислонив зеркало к солонке.

- Я несколько суток не ел ничего нормально, кроме хлеба, сушеного мяса и воды, - ответил я с набитым ртом. – А штрудели реально обалденные.

- Ага. Все их хвалят. Ганс Ланда сам их делает по какому-то тайному рецепту.

- Серьезно? Немец, который завалил всю семью Шошанны, работает у нее поваром?

- Не, - поморщилась морда. – Опять ты не так все понял, Тимка. Этот ресторан в собственности немца. Просто называется в честь Шошанны, к которой хозяин питает особые чувства. Сама Шошанна шляется где-то на севере. Говорят, что драконов разводит или что-то около того.

- О как бабки гнутся, - протянул я, отпихивая четвертую тарелку с недоеденным штруделем в сторону и придвигая к себе кубок с пивом. – Погоди. Так «Бесславные ублюдки» это же не книга. Как они тогда живут в сказочной стране?

- Верно. Это сценарий. А что такое сценарий? Безумная писанина сценариста на бумаге.

- Получается, что и герои Марвел, к примеру, тут обитают?

- Естественно. У них свой собственный город есть. Блядово местечко, я тебе скажу. В каждой местной газете о них пишут. То небоскреб разъебали, то Халк Человека-паука в жопу выебал по пьяни, то Железный человек, накурившись, создал вундервафлю, которая из говна конфеты производит. Странное место.

- Значит, абсолютно все выдумки людей обретают жизнь в этом мире? Комиксы, кино, литература. Все-все?

- Блядь. Сколько раз тебе это можно повторять, а? – ругнулось зеркало. – Да, все. Да, все-все. Еще раз спросишь, и я на тысячу осколков разобьюсь, отвечаю. Заебало уже, Тимка.

- Прости.

- Хуести. К Колдуну идем или ты еще пару штруделей заточишь?

- Пойдем, - кивнул я и, бросив на стол несколько монеток, направился к выходу из ресторана.

Башня Великого Колдуна бросалась в глаза сразу же, стоило лишь войти в столицу. Не иначе, самое высокое здание. Бирюзовый шпиль упирался в небеса и ярко сверкал на солнце. Впрочем, путь к башне был немноголюдным. Возможно потому, что большинство обитателей столицы побаивалось главного мага, а возможно у всех были дела и поважнее.

К башне я подошел через час и, остановившись, задрал голову. Вблизи строение выглядело еще величественнее, и я мог только гадать, сколько же там комнат и различных помещений. Останкинская телебашня покажется обычным карликом по сравнению с этой махиной, как и любая из моего мира.

В башню вели диковинные ворота с вырезанными на них лицами неизвестных мне людей. Зеркало в излюбленной манере тут же все объяснило. Оказывается, на воротах увековечивали всех Великих Колдунов, которые жили здесь. Каждый из них был почтенным седобородым старцем с весьма мудрыми глазами и резчик, изваявший такую красоту, определенно был мастером своего дела. Лица были как живые, и им не хватало лишь частицы божественной искры, чтобы открыть глаза и посмотреть на этот мир.

Остановившись перед вратами в башню, я робко взял в руки висящий на тонкой цепи молоточек и сильно ударил по металлической пластинке. Изнутри башни раздался протяжный и тягучий звон, а потом все стихло. Даже птицы не пели свои песни в вышине, будто пугаясь грозного звука.

Постояв пять минут, я повторил попытку. На сей раз звон был куда более мощным, и от него завибрировала даже земля под ногами. Однако то, что произошло дальше, затмило собой все прочие впечатления. Одно из лиц недовольно поморщилось и открыло деревянные глаза.

- Чего тут забыл? Пылесосы не покупаем, в других богов не верим, журналы не нужны, - скороговоркой выпалило лицо и уставилось на меня в ожидании ответа.

- Я ищу Великого Колдуна, дабы он ответил на мои вопросы.

- Очередной искатель, - буркнул страж врат и добавил более отчетливо. – Занят Колдун. Зелья смешивает.

- А ну открывай, блядь, пока мы на тебя термитов не спустили, - воинственно рявкнула морда, появившись на поверхности волшебного зеркала. – Знаем мы, что за зелья варит ваш Колдун. Опять запором, сука, мучается.

- Нечего так орать, - ответило зеркалу второе лицо, тоже распахнув глаза, а следом за ним и все прочие принялись пробуждаться и галдеть, как бабки на базаре. – Что это такое? Совсем уважения к старшим не осталось. Ломятся, как к себе домой, а тут, между прочим, важные исследования проводятся. Собак на вас нет.

- А ну заткнулись нахуй и доложили мне быстро определение количества Фреге, - я удивленно повернулся в сторону Колобка, который со зверской рожей уставился на врата и деревянные лица, ожидая ответа.

- Хороший вопрос, коллеги, - забубнило первое лицо. Второе согласилось и добавило. – Фундаментальные принципы различны и делятся на предложения.

- Да. Если оно дедуктивно выводится из некоторого множества посылок, то оно априорно.

- А если оно выводимо из логических законов и определений, зависящих от корректности?

- Просто, коллега. Такое предложение становится аналитическим.

- Верно. Иными словами, аналитический характер арифметических истин нельзя назвать бесплодным, ибо он основан на дедуктивной выводимости, - согласился бородач в нижнем углу.

- Нихуя себе говношар выдал, - буркнуло зеркало, смотря на Колобка с уважением. – Ты где таких слов-то умных нахватался?

- Газету раз у ведуньи сожрал, - улыбнулся уродец. – А это и не газета оказалась, а страница из книги, в которую бабка травы лекарственные заворачивала.

- Удачно ты покушал, - хмыкнул я и, кашлянув, вновь обратился к вратам. – Почтенные. Вы пустите нас к Колдуну?

- Отстань, мальчишка, - сварливо ответило первое лицо. – Заняты мы важными делами. Иди и не мешай.

- Покорно благодарю, - хохотнул я, заметив, как одна из створок врат заскрипела, а потом и вовсе распахнулась, явив мне черную черноту коридора. – Пошли, пока они не передумали.

- Лады, - ответила морда. – Темно, как у дракона в сраке.

- Не бурчи. А то врата отвлекутся, и придется вновь с ними спорить, - шикнул я, заходя внутрь. – Но твои слова правдивы. Темень тут адовая.

Когда глаза немного привыкли к сумраку, царящему в башне, я осмотрелся и, увидев винтовую лестницу, уходящую наверх, направился к ней. Колобок молча последовал за мной, но не справившись с подъемом, жалобно заканючил. Пришлось доставать мешок, данный нам Белоснежкой и упаковывать уродца.

Через несколько минут, когда Колобок был помещен в мешок, а сам мешок закинут на спину, я смог таки сделать первый шаг. Ступени тут же отозвались мелодичным звоном, который больше всего походил на звук ксилофона, звучащего все выше и выше. Впрочем, удивляться можно было бесконечно.

В башне было великое множество площадок, на которых располагались двери с обычными бронзовыми табличками на них. «Библиотека», «Лаборатория», «Хранилище», «Душевая», «Комната прислуги». Тысячи их. Но что-то подсказывало мне, что моей целью является то, что находится на самом верху. Так оно, в принципе и было. Когда ноги онемели и отказались слушаться, я достиг верхушки башни.

На небольшой площадке виднелась только одна дверь. «Рабочий кабинет». Вздохнув, я набрался смелости и постучал по гладкому дереву. Внутри раздался странный шум, а затем послышался мягкий женский голос, приглашающий меня войти.

Открыв дверь и войдя внутрь, я увидел обычный кабинет, сплошь заваленный старыми книгами, пыльными свитками, грязными колбами и странными приспособлениями, о назначении которых мог только догадываться.

В центре кабинета застыла удивленная девушка с небольшой метелкой в руках. Она осторожно подошла к столу и, взяв с него маленький шарик, воинственно нахмурилась. Я тут же поспешил поднять руки и как можно скорее рассказать ей о цели своего визита. Впрочем, от моего внимания не укрылась одна маленькая деталь. Девушка была весьма милой и приятной. Темные волосы, выбивающиеся из-под косынки, большие голубые глаза, вздернутый тонкий нос и аккуратные брови. Даже зеркало, против своего обыкновения, не стало сыпать остротами ниже пояса, предпочитая помалкивать.

- Не пугайтесь. Нас врата пропустили, - хмыкнул я после неловкой паузы, занятой рассматриванием девушки.

- Я и не пугаюсь. Нечасто сюда кто-то забирается, - ответила девушка, продолжая внимательно меня изучать. – Кто ты такой и что здесь забыл?

- Как невежливо, - покачал я головой и улыбнулся, но девушка по-прежнему продолжала стоять возле стола и сжимать в руке странный шарик. – Мне нужен Великий Колдун, ибо у меня есть к нему вопросы.

- Боюсь, твои вопросы останутся без ответов, - буркнула она в ответ. – Великого Колдуна здесь нет.

- Вот те раз и вилкой в глаз, - меланхолично хмыкнуло зеркало.

- И что теперь делать? – растеряно спросил я, присаживаясь на низенький стульчик возле входа. Девушка пожала плечами. Да уж. Не этого я ждал, когда искал башню.

Глава шестая. Семейка разбойников.  ©Гектор Шульц

Дальнейший путь проходил в приподнятом настроении. Колобок, поскитавшийся по замку Спящей Красавицы и вдоволь заправившись щедрыми дарами, из этого замка позаимствованными, катился без привычных песен и комментариев. Изредка он останавливался, чтобы залипнуть и внимательно рассмотреть какой-нибудь цветок или букашку. Зеркало, поняв, что я стою с удивленным лицом, пояснило, мол, Колобок сейчас видит не так, как все привыкли. Любая деталь способна лишить его разум рассудка в наблюдении за эстетической составляющей. Или, если говорить простыми словами, Колобок обдолбался и сейчас ловил глюки.

Ну а я частенько рассматривал легендарный меч кельтского бога, стоило лишь остановиться и передохнуть. Клинок действительно был красивым. Сталь ярко сияла, а само лезвие оставалось острым, как и в тот день, когда его заточили. Ближе к крестовине были видны древние руны, наверняка начертанные рукой самого Нуаду, которому этот меч частенько спасал жизнь. Что уж говорить, оружие было отменным, как и кинжал, всученный мне назойливым ухажером Спящей Красавицы.

Кинжал удобно лежал в руке и обладал идеальным балансом, что позволяло ему вонзаться в цель, будучи брошенным из любого положения. Мечта каждого вояки. На лезвии кинжала тоже были символы, но я, как ни старался, не смог их перевести. Пришлось прибегнуть к помощи волшебного зеркала, которое так и норовило проявить себя, особенно после ошибки с Клинком Света. Через несколько минут внимательно изучения, морда гордо изрекла, что я держу в руках оружие, выкованное эльфами в незапамятные времена, когда Бильбо Бэггинс был еще мутной капелькой в отцовских яйцах и не собирался появляться на свет. Сказано это было весьма грубо, но общий смысл я уловил.

- На самом деле, удивительного тут мало, - наставительно произнесло зеркало, когда мы расположились на небольшой полянке для очередной передышки. Колобок, не спросив разрешения, укатился в ближайшие кусты, чтобы раздобыть себе свежих мухоморов, по которым неистово соскучился, а я решил немного поболтать с волшебным зеркалом, предварительно положив вещь на маленький пенек и сев напротив.

- Почему?

- Это же сказочная страна. Тут легендарное оружие может оказаться даже у спидозного бомжары.

- За рандом лута видимо разработчики Дьяблы отвечали, - хмыкнул я, закуривая сигарету. – Шипящие портки ужаса, смоченная спермой дракона кольчуга и прочие идиотизмы, да?

- Что-то в этом роде. Ты про игру говорил, которая в вашем мире популярна?

- Ага. Серия «Diablo». Там даже со скелета мог упасть легендарный клинок.

- Понятно. В целом, да. Ход твоих мыслей верный. Например, в оружейной Спящей прошмандовки висел даже клинок Роланда.

- Дюрандаль?

- Он самый.

- Ого! А что ж ты молчала, глупая вещь? По легендам, в рукояти спрятаны настоящие святые мощи. Кровь святого Василия, нетленный зуб святого Петра, обрывок ризы Марии и волосы Дионисия Парижского.

- Я знаю, что там по легенде хранится, - надулась морда. – Будешь меня перебивать, вообще умолкну. С Колобком общайся. Уверено, что говношар куда лучший собеседник, чем я.

- Ладно, прости, - извинился я, тяжело вздохнув.

- Принимается, - враз повеселела волшебная вещь. – Да и Дюрандаль тот наверняка китайский был.

- В смысле?

- Подделка. Я там ржавчину заметило на лезвии, а такой тесак ржаветь не должен.

- Ну, Клинок Света вот поржавел чуть.

- Разные легенды, Тима. Не будь уебком. Куда твой ум делся?

- Витает в чертогах тьмы, - съязвил я, выпуская дымок в воздух. – А настоящий где хранится?

- В столице, в частной коллекции какого-то барона, - ответило зеркало. – Хотя, может и он пиздит. Бароны вообще любят хуями меряться. У кого всяких реликвий больше, того и тапки. И похуй, что туда кот насрал. Это я про китайцев сейчас. Они, блядь, со всего реплики делают. Хуй отличишь, Тима.

- Китайцы есть в любом мире, - согласился я.

- В любом. Тут их море. Океан, блядь! Неподъемная толща желтожопой и узкоглазой воды. Не, ты не подумай, я к ним нормально отношусь, но вот от реплик этих столько сказочного люда страдает, ты бы знал.

- Например?

- Хули примеры приводить. Газету любую открой. И дня не проходит, чтобы не появилась статья, как два уебана рубились Экскалибурами на площади возле башни Колдуна.

- Так Экскалибур же один.

- Вот, а я про что? – обрадованно буркнула морда. – Зато каждый долбоеб думает, что их-то меч определенно настоящий.

- Так и мой может быть репликой?

- Не. Твой камень разрубил. Китайский бы обосрался и в пупок превратился, только занеси ты его над камнем. Считай, что повезло тебе, Тимка. Легендарный клинок беречь надо. Такие вещи на дороге не валяются. Хотя, в твоем случае, как раз валяются. Знала бы та смердящая консерва, что ты забрал из оружейной, сразу бы подзалупным творожком бы подавилась.

- Эт точно, - хмыкнул я, в который раз пробегая по ножнам своего меча пальцами, а затем, вспомнив о цели своего путешествия, задал еще один вопрос. – Долго нам еще до столицы топать?

- Не-а. По идее, завтра дойдем, если ты не будешь каждые пятнадцать минут привалы устраивать, и говношар перестанет за мухоморами гоняться, - съязвило зеркало и потрясенно добавило, увидев, как из кустов выкатывается Колобок с дикими глазами, а за ним несутся два коротышки с грозными и острыми палашами. – Приехали, Тимка. Разбойники, ебать их в сраку вентилятором.

- Иудовы ягодицы, - пропыхтел Колобок, на скорости пролетая мимо, но врезавшись в дерево, одиноко стоящее на его пути, умолк, предпочитая буравить небо голубыми глазами.

- Мальчишка, сидеть на шопе ровно унд молчать! Ферштейн? – пробасил один из них, подскочив ко мне и приставив к горлу ржавый палаш.

- Яволь, - процедил я, поднимая подбородок вверх, ибо лезвие уже оцарапало мне кожу. – Ты режичек-то свой убери.

- Саткнись, уплюдок, - выплюнул коротышка, но палаш убрал, врезав вместо этого мне по скуле. – Епать тебя унд фсю твою семью.

- Поразительно, как богат язык дикарей, - мрачно буркнуло зеркало, когда разбойник подошел к пеньку, на котором лежала волшебная вещь.

- Хозяйка порадуется, - осклабился он, вешая зеркало себе на шею. Морда поморщилась, стоило зеркалу коснуться грязной шерстяной груди коротышки.

- Ебать ты вонючий. Сосибизон что ли?

- Чефо?

- Вонючий ты, блядь, как залупа императорских рыцарей, которые рассолом подмываются, - более грубо рявкнула морда, но коротышка многозначительно, хоть и аккуратно постучал палашом по стеклу. – Молчу, характер мягкий.

- Кто вы такие? – спросил я, наблюдая за тем, как второй разбойник брезгливо запихивает бессознательного Колобка в мешок и, взвалив ношу на плечо, идет к своему собрату.

- Семь отморозков мы, - ответил коротышка, приблизив отвратную морду к моему лицу. – Не слышать о нас, мальчишка?

- Не слышать, шайсе.

- Грубить не надо, черношопый писдюк.

- Кто из нас еще пиздюк, - оскорбился я, пытаясь встать, но разбойник неожиданно и очень громко свистнул, а мне пришлось замереть. В земле, рядом с ногой, торчала грубая стрела. Откуда-то сверху тут же раздалось мерзкое хихиканье, которому вторил и первый коротышка.

- Дернись ищо раз унд получишь вилькой в глас, - усмехнулся он, после чего многозначительно добавил. – Или в шопу рас. Выбирай.

- Лучше помолчу, - хмыкнул я и, повинуясь указанию разбойника с мешком, поднялся с земли.

- Пестуй в лес, мальчишка, - фыркнул разбойник, ткнув меня для острастки палашом в спину. – Дернешься – пристрелим.

Стоило только углубиться в лес, как время тут же изменило свой ход. Я понятия не имел день сейчас или уже вечер, ибо деревья не пропускали свет, благодаря чему в чаще царил жутковатый сумрак. Правда, двум разбойникам это не мешало, и они спокойно шли вперед, перепрыгивая через корни, ямы и лужи, в которых плескалась тухлая вода.

Вскоре от недостатка свежего воздуха закружилась голова и если бы не помощь второго коротышки, который шел позади, я бы давно грохнулся и так и не поднялся бы с влажной земли. Разбойник, несмотря на малый рост, был очень сильным, ибо он играючи подхватывал меня одной рукой и легким тычком помогал восстановить равновесие, а затем, прокомментировав мою неловкость, умолкал, изредка продолжая тыкать палашом в спину. Будто ему это нравилось. Хотя, скорее всего, так и было.

Через неизвестное мне количество времени, когда ноги стали не просто ватными, а будто отсутствовали вовсе, лес закончился, и я буквально вывалился на обширный луг, поросший мягкой зеленой травкой. Второй коротышка помог мне подняться и указал волосатой рукой в сторону милого кукольного домика с красной крышей, который подходил этому месту так, как обручальное кольцо грязной проститутке.

Зеркало, по-прежнему висевшее на груди первого бандита, молчало, помня об угрозах и многозначительном постукивании металла по стеклу. Колобок, пришедший в себя и валяющийся в грубом мешке второго разбойника, лишь тяжко вздыхал, когда бандит немилосердно стукал мешком по деревьям. Но мое внимание было приковано к домику, рядом с которым виднелись грядки с растущими на них овощами и несколько небольших фруктовых деревьев. Первый разбойник по-хозяйски подошел к двери домика и, выбив ее пинком, вошел внутрь. Затем вошел я и второй коротышка, который теперь волочил мешок с Колобком по полу и не обращал на стенания круглого уродца никакого внимания. Однако показная крутизна слетела с бандитов в тот же миг, как из глубин темной комнаты раздался женский голос. Жесткий, властный и холодный. Так говорит человек, уверенный в собственной исключительности.

- Почему вы пришли так рано? – недовольно спросил голос, а я наконец-то разглядел силуэт кресла, стоящий в комнате. И в этом кресле кто-то сидел.

- Хозяйка, - спешно затараторил второй коротышка. – Мы найти путника с фолшебный весчь.

- У него были деньги или драгоценности? – не меняя интонации, продолжила невидимая женщина.

- Нет, хозяйка. Только серкало говорящье унд фанючий шар, который шрал наши мухоморы.

- Идиоты. Надо было грохнуть их там же, а не тащить сюда. Сколько раз вам, долбоебам, повторять, что меня интересуют исключительно ценности, а не те, у кого вы их отбираете?

- Много, - понуро ответил первый бандит, неловко переминаясь с ноги на ногу. Я уж грешным делом подумал о том, что смогу резко выхватить из ножен свой меч и снести башку тому, кто забрал зеркало, но потом отмел дурацкую мысль. Неизвестно, кто жил в домике и сколько их тут вообще. Стрела, ранее вонзившаяся в землю в нескольких сантиметрах от моей ноги, будто говорила о том, чтобы не принимать неразумных решений. От этих мыслей меня отвлек мрачный голос зеркала, которое наконец-то соизволило нарушить молчание.

- Блядь, - рекла волшебная вещь. – Кажется, я знаю, куда мы угодили.

- Кто это сказал? – сурово спросил женский голос. Затем раздался скрип кресла и возле занавешенного окна появился женский силуэт с весьма привлекательными формами.

- Ну я и что? – фыркнуло зеркало. – Так и будешь там сидеть в темноте, Белоснежка? Или соизволишь показать свое пингвинье ебало гостям?

- Белоснежка? – ахнул я и поперхнулся собственными словами, когда в темной комнате внезапно зажегся свет.

- Она самая, мальчик, - ответила стоящая возле кресла роскошная брюнетка в обтягивающем платье. Все по канонам ширпотребной литературы. Только у стоящей девушки лицо пересекал тонкий красноватый шрам, начинаясь от левого виска и заканчиваясь у правого уголка губ, но это ничуть не портило ее красоту. Лишь голос да жесткие черные глаза показывали, кто стоит передо мной. Девушка усмехнулась, наслаждаясь моим удивленным лицом, а затем дала двум коротышкам знак, щелкнув пальцами. – Садись.

- Хорошо, - хмыкнул я, присаживаясь на другое кресло после того, как палаш моего сопровождающего уперся мне в спину. – Достаточно просто сказать.

- Они всегда ведут себя грубо, - лениво ответила брюнетка, рассматривая меня.

- Настоящая Белоснежка?

- Меня знают под многими именами, мальчик. Сорокопутка, Ренфри, Снежная тварь, Сдирающая кожу, Владычица Боли.

- Как, блядь, избито, - буркнуло зеркало, когда волшебную вещь протянул Белоснежке второй коротышка. – На мой взгляд, тебе бы подошло другое имечко. Вафлерша, Полоумная Пизда, Бешеная матка.

- Охлади свой пыл, зеркало, - усмехнулась девушка, приблизив вещицу к своему лицу. – Мне плевать, чем ты там знаменито, но оскорблений в свой адрес я не потерплю. Мигом разъебу об стену. Этого ты хочешь?

- Не-а. Как насчет, отпустить и отдать Тимке?

- Тимка – это он?

- Ага. Кореш мой разлюбезный. Шарашимся мы с ним по лесам и ждем прихода. У нас даже говношар обдолбанный есть.

- О чем он? – спросила Белоснежка, обращаясь к первому коротышке. – Ворчун. Ты заставляешь меня ждать слишком долго.

- Прости, хозяйка. Фот он. фонючий унд сраный.

- Сам ты сраный, гном недоебаный, - обиженно пробубнил Колобок, когда его невежливо вытряхнули из мешка.

- Фу, - скривилась хозяйка лесного дома. – Действительно вонючий. Съебись в коридор!

- Лады, - уродец моментально укатился во тьму дома. До меня еще изредка доносилось его поскуливание, но и оно скоро затихло. Не иначе хлебобулочный отправился грабить кухню, пока никто не видит. Лиса была права. У него точно ума не хватает.

- Веселая компания, - хмыкнула хозяйка и, еще раз щелкнув пальцами, обратилась к первому гному. – А ты, стало быть, волшебное зеркало.

- Стало быть, оно, - буркнула морда со всей возможной непочтительностью.

- Тогда ответь мне…

- Не, не. Нахуй пойдите, - перебила ее волшебная вещь. – Знаем, проходили. Сейчас начнется. Моя ль пизда на свете всех белее, волосатей, розовее. А потом прогрессирующий нарциссизм, рассматривание своих сисек в отражении и бесконечные блядосериалы сказочной страны.

- Для волшебной вещи ты слишком дерзкое, - промолвила Белоснежка, не обратив на слова зеркала должного внимания. – И что вы забыли в моем лесу? Сомневаюсь, что ты не знало обо мне.

- Догадывалось. Вас, разбойников, тут как мандавошек на лобке портовой девки. Поди вот и узнай, кому тот или иной участок леса принадлежит. С Гензелем и его сестренкой мы уже пересекались.

- Неужели? Эта парочка всегда меня бесила, - усмехнулась хозяйка. – Слишком дилетантский подход к грабежам и насилию. Вот скажи мне, какой здравомыслящий разбойник будет снимать с пленника кожу, когда его можно выгодно продать родственникам? А?

- Да хуй вас знает, - грубо ответила морда. – Обожретесь мухоморов и разговариваете с потусторонними сущностями в виде гномика. Хоть одно радует, Гензель и Гретель больше не будут наводить ужас на сказочную страну.

- С чего такая уверенность?

- А мы их полицаям сдали. Со всеми, блядь, потрохами. А Гензель еще и обосрался.

- Очень на него похоже. Да и плевать. Ты не ответило на мой вопрос.

- Который? Ты задаешь много неконструктивных вопросов, на которые я вынуждено давать неконструктивные ответы.

- Что вы забыли в моем лесу?

- Мы идем в столицу, - ответил я и поежился, когда Белоснежка бросила в мою сторону недовольный взгляд.

- Мальчик. Будешь говорить, когда я тебя спрошу. Еще раз перебьешь меня, и твой язык будут доставать из жопы лучшие хирурги страны.

- Хозяин – барин, - кивнул я и миролюбиво поднял руки. – Но правда в моих словах все же есть. Мы действительно идем в столицу.

- И что вам там понадобилось? Девок решил охмурять? Ты смазливый, хоть и тощий немного.

- Мы идем к Великому Колдуну, чтобы он помог мне вернуться домой.

- Домой? Что это значит? Твой дом разве не здесь? – удивилась Белоснежка, доставая из шкафчика длинную трубку. Чуть повозившись, она прикурила ее от небольшого уголька, взятого из камина, и вновь обратилась ко мне.

- Нет. Я из мира людей, которые и придумали эти сказки. Я даже знаю, кто придумал тебя.

- Это и мне известно. Еще в детстве, я ходила к Великому Колдуну, который знает ответы на все вопросы.

- Ты спросила у него, как тебе избавиться от этого уебищного шрама на ебле? – ехидно спросило зеркало.

- Допиздишься, - покачала головой хозяйка и внезапно бросила волшебную вещь мне. – Пусть пока у тебя побудет. У меня уже голова болит от его неуемного сарказма.

- Колдун рассказал вам, кто вас придумал? Зачем вам эти знания?

- Лелею надежду когда-нибудь найти этого старого уебка и вбить ему в горло книгу, в которой он сделал меня такой, - жестко ответила Белоснежка, выпуская изо рта аккуратное колечко дыма. – Забавно, Тима. Тебя же так зовут?

- Это уменьшительно-ласкательное от Тимофей.

- Плевать. Так вот, Тимофей. Я говорю, что это все очень забавно. Ничто не предвещало беды. Я росла милой и доброй девочкой в замке отца, пока он не встретил эту тупую пизду. Мою будущую мачеху. Корова та еще. Вечно еблась с ним так, что весь замок на ушах стоял, а отец потом неделю в раскоряку ходил. Ну да не об этом речь. Старухе не давала покоя моя красота. Сядет, тварь такая, в своей комнате и часами свое зеркало волшебное мучает. А то было совсем недалеким, не то, что твоя вещица. Короче. Выложило зеркало ей всю правду, мол, я красивее, чем мачеха, и вся такая распиздатая, что любая баба рядом со мной просто тварина.

- Но вы действительно красивы. Даже шрам не испортил вашу красоту, - робко улыбнулся я, надеясь, что комплимент позволит мне заработать пару очков в карму.

- Спасибо, - более благожелательно сказала Белоснежка, а затем вновь сурово нахмурила аккуратные брови. – Только мачеха так не считала.

- Она потом отправила вас в лес с егерем, и он вас изнасиловал?

- Ты начитан, мальчик. Это хорошо. Но все было по-другому. Этот егерь был старым, да и давно уже служил у моего отца. Он отвел меня в чащу и сохранил жизнь, а сам поймал оленя и вырезал у него сердце, которое принес мачехе. Стандартная версия, знаешь ли.

- Ага, - хмыкнул я. – Вы не против, если я тоже закурю?

- Валяй, - милостиво разрешила хозяйка.

- А что было дальше?

- А то ты не знаешь. Плутала я по лесу и наткнулась на эту халупу, где жили гномы. Тогда они еще не промышляли грабежом и вели нормальный образ жизни. Ходили в шахту, добывали камни драгоценные и золото, а вечерами травили байки и пили пиво. Все, как у нормальных существ. Я стала жить с ними, готовила, убирала и приводила в порядок это сраное место. А оно было очень засранным, Тимофей. Тут-то волшебное зеркало мачехи вновь обо мне вспомнило и завело привычную песнь. «Я красивее всех, а мачеха – тупая пизда, которую облапошил старый егерь и мелкая девчонка». Сам знаешь, чего я рассказываю.

- Да, эту версию я знаю.

- Вот. Мачеха переоделась, пришла к этому домику и скормила наивной девочке отравленное яблоко. Потом за мной явился принц…

- И вы еблись с ним так, что с потолков побелка сыпалась? – ехидно добавила морда. Белоснежка, к моему удивлению, не стала грозить волшебной вещи анальными карами и попросту рассмеялась. Громко и задорно.

- Если бы. Принц оказался пидарасом. Тут уже другая сказка стала рождаться. А я, решив, что в замке мне делать нечего, отправилась к Великому Колдуну, чтобы спросить у него, какого хуя судьба ко мне так несправедлива. Старик меня ласково встретил, напоил чаем и выдал пророчество, что скоро я изменюсь так сильно, что охуеют все, ибо некий человек уже пишет новую главу моей жизни. Тогда я просто посмеялась над его словами и вернулась домой. Отец был рад меня видеть, а вот мачеха озлобилась еще сильнее. Да, она была жива и никакие птицы ее не скидывали с горы. У старухи поехала крыша от этой темы. Днями и ночами она сидела в своей комнате, беседуя с волшебным зеркалом, а потом все повторилось. Только егерь был другим. Молодым и злобным.

- И он…

- Да, - кивнула Белоснежка, не дав мне закончить предложение. – Он воспользовался моим страхом и слабостью. Несколько часов ужасов и боли, Тимофей. Словами этого не передать.

- Каков уебок, - хмыкнул я, понимающе кивая.

- Хорошая характеристика этому персонажу. Но мне удалось вырваться и сбежать от него. Три дня и три ночи я пряталась в лесу и боялась любого шороха. Обычная девчонка, чье детство закончилось, благодаря сказке от старого поляка. Да, я знаю, кто он такой. Колдун все мне рассказал. Может, старался уберечь от этой участи, а может, у него не было другого выбора. Зато выбор был у меня. Я вновь нашла избушку, в которой по-прежнему жили гномы. Шахта, где они работали, иссякла и коротышки находились ниже черты сказочной бедности. Тут-то я и предложила им идеальный план. Мы стали бандой. Семь отморозков. Каждый рыцарь и герой сказочной страны срется от страха, только услышав о нас. Но моей главной целью была мачеха. Эта гнида должна была ответить за свои поступки и гномы без раздумий согласились с моим мнением.

- Тогда вы разнесли фамильный замок? – спросил я, поражаясь новым деталям старой сказки.

- Ага. Мы пронеслись подобно смерчу, сея ужас и боль. От возмездия не ушел никто. Каждая блядь, спящая в своей кровати, была убита. Каждый слуга был повешен. Жаль, что мой отец не дожил до этого дня.

- А мачеха?

- Я истязала ее неделю самыми изощренными пытками, чем явно не заработала себе место на небесах. Да и плевать, - фыркнула Белоснежка, вновь затягиваясь душистым дымом. – Старуха сошла с ума от боли и померла, схватив сердечный приступ. Затем настал черед егеря. Гномы развлекались с ним две суток, пока он не сдох, как собака, в замковом рву. Но знаешь, что самое забавное, Тимофей?

- Что?

- Я не получила удовлетворения. Я хотела сделать так, чтобы каждая тварь, причастная к моей судьбе, страдала и мучилась до конца своих ебаных дней. Остался тот, кто и придумал мне новую жизнь. Но он так далек, что я уже и не надеюсь его когда-нибудь повстречать. Тогда я повторно навестила Колдуна, и он шокировал меня новым фактом. Оказывается, что даже у сказочных существ есть право на выбор.

- Получается, что вы сами этого желали?

- Да. Неистово желала и добилась своего.

- А была ли встреча с Белым Волком?

- Геральтом? Да. Он тоже часть моей судьбы, которую напророчил колдун. Но тут я сделала правильный выбор. Мы подрались, потом спокойно поговорили в таверне, потрахались и разбежались. Он-то и оставил мне этот шрам. На память о том, что я сделала.

- Тогда получается, что все могло быть иначе? Вы бы встретили принца, зажили бы с ним счастливо, и не было бы никаких убийств и разбоя, - прошептал я, массируя пальцами виски. В голове протяжно зазвенела натянутая струна нервов. Как и всегда, когда осознание факта придавливает тебя тяжким бременем.

- Скорее всего. Колдун сказал, что у каждого из нас есть право на выбор. Я свой сделала осознано и непоколебимо. Моя израненная душа мечтала лишь о мести. И я получила то, что желала. Впрочем, достаточно обо мне. Пора заняться вами.

- Ну, блядь, приплыли, Тимка, - мрачно буркнула морда, когда один из гномов, которого звали Ворчуном, вытащил из темного угла настоящий арбалет. Заряженный и смертоносный. Он без промедлений навел его на нас и замер, ожидая знака от хозяйки. Но я смотрел не на него, а на Белоснежку, которая, в свою очередь, внимательно изучала меня.

- Ты необычный человек, Тимофей. Ты не боишься смерти, хотя мне достаточно щелкнуть пальцами и арбалетный болт пробьет твой череп так быстро, что ты не успеешь сказать «мама», - хмыкнула она.

- Вы сказали одну умную вещь, - улыбнулся я.

- Какую?

- У каждого создания есть выбор, и вы свой когда-то сделали. Если суждено мне остаться здесь навеки, будучи пригвожденным к креслу, то так тому и быть. Я лишь заложник этой ситуации. Обычный человек без уникальных способностей и прочего, который совершенно не понимает, что происходит. Да, я хочу найти Колдуна и попросить его вернуть меня обратно. Мой дом не здесь. Как и ваш дом.

- Ты прав, - через несколько минут раздумий, ответила Белоснежка и, помахав рукой, подозвала второго гнома к себе. – Чихун. Надень ему на голову мешок и выведи из леса.

- Та, хозяйка. Их сделать так, как вы хотеть, - пробасил Чихун, вытаскивая из кармана скомканный мешок, похожий на тот, в котором тащили Колобка.

- Ступай Тимофей и рассказывай всем, как Снежная Тварь сохранила тебе жизнь, - тихо сказала хозяйка домика, буравя меня черными глазами.

- Нет, вы не такая. Теперь я это вижу, - хмыкнул я, поднимаясь с кресла. – В вашей душе еще есть добро, как бы вы старательно его не прятали.

- Иди. Пока я не передумала, - буркнула Белоснежка, отворачиваясь к окну. – У каждого свой путь, Тимофей. Помни об этом. И забери вонючего уродца, который обчищает мою кухню. Я даже отсюда слышу его сопение и отрыжки.

- Да, госпожа, - я поклонился и, кликнув Колобка, направился следом за Чихуном, который, через несколько минут, надел мне на голову мешок и повел к выходу из леса.

Глава пятая. В гостях у Спящей Красавицы.  ©Гектор Шульц

Утром, лишь только солнце показалось за верхушками деревьев, коварное зеркало меня разбудило. Почему коварное? Даже не знаю. Может потому, что сначала я услышал отборный мат, старающийся указать мне на множество недостатков, связанных с моим рождением. Или потому, что зеркало, не добудившись меня, принялось петь матерные песни родом из глубокой молодости. Честно говоря, я даже не ведал, что волшебной вещи известны несколько альбомов группы «Сектор Газа», песнями которой оно старалось меня разбудить. Сказочный мир таит в себе множество вопросов, ответы на которые скрыты глубоко в самой истории этого мира.

Наконец, когда зеркало принялось громко орать песню «Пора домой», я соизволил открыть глаза и чуть не разбил ехидную вещицу об стену. Фальцет, которым была исполнена песня, резал не только уши, но и нещадно бил по моей трепетной душе.

- «Взвоет ветер над бараками…», а, проснулся Тимка? – сварливо произнесла морда, когда я уставился на нее злым взглядом. – Скажи мне, друг мой ситный, где ты так научился мастерски палатки ставить?

- Ой, - охнул я, посмотрев на утреннее недоразумение и сжав ноги.

- Хе-хе, - усмехнулось зеркало и добавило более серьезным голосом. – Вставать пора. Скоро тут от легавых отбоя не будет, а у нас на руках обдолбанный мухоморами хлеб из говна.

- Получается, что ты уже отправило весточку?

- Ага. Пока ты спал, мне пришлось выслушать тонну немецких ругательств вперемешку со всеобщими. Плюс, судя по запаху, Гензель обосрался.

- Да и хер с ним, с Гензелем, - зевнул я, поднимаясь на ноги и закуривая сигарету.

- Может, спалим их к ебеням, а?

- Отстань. Кровожадное до жути. В книге про Лорда ты не было таким.

- Ой, вот выебываться не надо. Я импульсивное темное создание. Поэтому смирись с моей личностью и не пизди да не пиздим будешь. Ты мне не хозяин. Я само решило тебе помочь и съебаться могу в любой момент.

- Да? – хитро спросил я. – И как ты собираешься это сделать? Убежишь?

- Ладно, подловил. Как Лорд, блядь. Тот вечно ограничивал мои права и ты туда же. Добренькие все и гладенькие. Колобок! – рявкнула морда. – Вставай, говношар. Пора в путь-дорогу. Мусора уже на пороге.

- Ебушки-воробушки, - потрясенно молвил Колобок, распахивая голубые глазищи. – Менты?

- Ага. Выебут тебя в рот дубинами, - жизнерадостно ответило зеркало. – Беги скорее.

- Уже бегу, - уродец покатился было в сторону двери, но задержавшись на мгновение, громко пукнул. Да так, что пара стекол моментально изошла трещинами.

- Пердун, блядь, - надсадно рассмеялась морда и, поперхнувшись кашлем, умолкла.

- С вами не соскучишься, - покачал я головой и, затушив окурок, направился в сторону двери, не обращая на крики из подвала должного внимания. Колобок, стрельнув любопытным взглядом в ту сторону, хмыкнул и последовал за мной.

Покинув старый пряничный дом, я уверенно зашагал по дороге к выходу из леса. Направление вновь дало зеркало, а Колобок, как и раньше, укатился на поиски мухоморов. Иногда он выскакивал из кустов и, напугав волшебную вещь, укатывался обратно.

А я, идя по дороге, принялся думать о таинственных словах ведьм. Ясно было, что путь до Колдуна и последующие задания, как и всегда, бывает в сказках, будут сложными и трудновыполнимыми. Зеркало, подметив мое мрачное настроение, попыталось было его улучшить, но кроме невнятного мычания ничего от меня не добилось, сподобившись на разговор лишь через три часа, когда я решил устроить привал.

- Что ты Тимка так не весел? Хрен моржовый с крыши свесил, - язвительно спросила морда.

- Знаешь, ты говоришь, как мой брат двоюродный. Я уж грешным делом подумал, что его душа в тебя вселилась, - через минуту ответил я, прожевав черствый хлеб и холодную печеную картошку, предусмотрительно взятую с собой из пряничного дома. – А не весел от того, что мир странный. Сказки странные. Все, сука, странное.

- Странный? Ты это уже который раз говоришь. Свыкнуться пора и не думать об этой поеботине. Пока ты нормально справляешься, даже Гензеля вырубил поленом по башке.

- Как же, справляюсь, - ехидно ответил я. – В моем мире, таких, как я, называют попаданцами. Самый лютый и презираемый небыдлом жанр в литературе. Понимаешь, зеркало.

- Понимаю, человечишка. Я все понимаю. Волшебная вещь, хули там.

- Раз понимаешь, то должно знать и то, что такие, как я, обычно погибают через десять страниц после попадания в другой мир.

- Почему?

- Само посуди. Я студент-гуманитарий. Из всех плюсов только знание истории есть, да мелочь относительно полезная. Вроде того же умения костер развести и палатку поставить.

- Это ты про утренний стояк сейчас?

- Ы, пошутило! – скорчил я кислую рожу. Морда в ответ фыркнула и обложила меня крепким матом. – Все ты поняло.

- Поняло, поняло. Тут я с тобой соглашусь. Хилый ты, жилка синяя во лбу бьется. Как еще Гензеля этого уебать смог? Не иначе у страха глаза велики.

- А я о чем, - кивнул я, закуривая сигарету. – В этом мире мне давно бы каюк пришел, если бы не удача. Сначала лису с Колобком повстречал, потом с ведуньей познакомился. Ты вот согласилось меня в пути сопровождать. Я же не перекаченный десантник, который в уме держит все секреты приготовления ядерного оружия из глины и говна. Не ученый, способный из пары камешков соорудить себе аналог машины, которая верблюжьи сопли вместо топлива использует. Фехтованием никогда не занимался, навыков полезных кот наплакал.

- Знаю я, кто ты, - после недолгого молчания ответило зеркало.

- Кто?

- Нытик ебаный, вот ты кто. Ну пойди вон к пряничному дому, выеби Гретель и жди полицаев сказочных. Они тебе быстро пришьют пару дел. Или засядешь на пару пожизненных, или башку тебе отрубят, как Неду Старку.

- Он тоже тут обитает?

- Конечно. Его голова сейчас Бурерожденной править помогает. На севере где-то. Даже пару ток-шоу вела. «Прямота с Недом» и «Самосохранение. Миф или правда». Хуйня голимая, на самом деле. С треском провалилось все. Нед погоревал, а потом отправился к Дэйнерис. В банку его засунули, спиртом залили и в путь. Вот и ты такой же. Нытик! – с отчетливым презрением повторило зеркало.

- Знаю. Растерян просто, - хмыкнул я, выпуская дым в небо.

- Растерян. Вот дойдем до столицы, и пиздуй куда хочешь. А я к старухе вернусь. Уж лучше на ее сиськи смотреть, чем тебя слушать.

- Заканчивай матом крыть.

- Хуйню заканчивай нести. Ты, блядь, герой или как?

- Пока не герой. Обычный человек, попавший в другой мир, - ответил я и указал рукой в сторону большого замка, который показался за поворотом дороги. – Это что такое?

- Замок.

- Без тебя вижу. Чей он? Людоедов? Некрофилов? Кощея?

- Хуищея, - сварливо ответила морда. – Известный всей округе притон Спящей прошмандовки.

- Это ты про Спящую Красавицу сейчас?

- Ну, можешь ее и так называть. Но прошмандовка ей больше подходит.

- С чего столько ненависти?

- Сам увидишь. Один хуй нам не миновать пограничный пост, а в замке и едой разжиться можно. Клич давай говношар и сворачивай к мосту.

- Колобок! – крикнул я в ближайшие кусты. Тут же послышался шорох и через несколько мгновений на дорогу выкатился круглый уродец, глаза которого сияли будто два сапфира. – Ты где пропал? А если потеряешься?

- Мухоморы он жрал опять, - мрачно буркнула морда, так и не простившая мне отсутствия силы воли.

- Опять он мухоморы жрал. И в нору зайцев наблевал, - нараспев ответил Колобок, подкатываясь ближе. – Пришли уже?

- Ты-то пришел. Вон аж изо рта сопли льются, - прокомментировало зеркало. – Для тебя в замке вообще рай. Веществ немерено. Хоть в щи ужрись.

- О, это вельми прельстиво.

- Ишь, блядь, как зачирикал. Лютик от зависти удавится.

- Лютик? – нахмурился я, а затем, поняв о ком речь, махнул рукой. – Проехали. Видимо я еще долго буду всему удивляться.

- Будешь, будешь. Вон, на нас уже стража смотрит. Наркоманы хуевы, - теперь и я заметил яркие плащи замковой стражи, которые внимательно на нас смотрели со стен. Ворота, против обыкновения, были открыты и, войдя внутрь, я поразился тому, что увидел.

Двор устилала гнилая солома вперемешку с конскими яблоками. Аромат стоял такой, что даже у привычного ко всему Колобка вылезли две страдальческие слезы. Но не только это заставило меня удивиться. Всюду валялись люди и разные сказочные существа. Я аккуратно переступил через пьяного гнома, который обнимал собственный башмак и изредка его лизал. Не иначе сны развратные видел с какой-нибудь прекрасной небритой гномихой.

Зеркало тут же дало свою оценку происходящему, красочно пройдясь по каждому сказочному жителю, встреченному нами. Правда бессознательные существа не слышали ярких эпитетов зеркала, а потому не возжелали разбить дерзкую стекляшку и меня за компанию. Стража, стоящая на стене, вообще не обращала на нас внимания, будто появление различного отрепья было нормой в этом замке.

Дойдя до большой двери, украшенной замысловатыми картинками из жизни хозяйки замка, я робко постучался, надеясь, что хозяева впустят путников внутрь и дадут немного перевести дух после долгой дороги. Однако на стук никто так и не явился, зато сверху, с высокой башни, раздался тонкий нечленораздельный голосок, явно принадлежавший женщине.

- Хули ломитесь, демоны? – спросил он. Я задрал голову, тщетно силясь увидеть обладательницу голоса, но лишь яркое солнце беззаботно сияло в вышине, да редкие птички принимались заливисто петь.

- Ты чё такая дерзкая, самка? – воинственно рявкнула морда. – А ну, блядь, отворяй ворота. Мечи харчи на стол. Путники устали, а вынуждены тут твой обдолбанный голос слушать.

- Кто это говорит?

- Жан-Пьер Пидрит, - ответил Колобок, катаясь по двору в поисках чего-нибудь съестного. Слух у круглого уродца, как я уже понял, был отменным.

- Говношар дело глаголит, - не стушевалось зеркало, когда я поднял его повыше. – Отворяй ворота, сука обдолбанная.

- Ладно, заходите, - согласился голос и двери, натужно скрипнув, отворились, пропуская нас внутрь. – Заебали тут шляться, уебаны.

Внутри было тихо и довольно прохладно, хотя запашок стоял похлеще, чем на улице. Брезгливо поморщившись, я осмотрелся, но увидев ту же картину, что и во дворе, безразлично пожал плечами. Замок был самым натуральным притоном, как и говорило зеркало.

Пока я был занят осмотром внутреннего убранства, состоящего из загаженной мебели, помятых доспехов и толпы, спящих на полу людей, откуда-то сверху раздался громкий шум. Такой шум издает среднестатистическое тело, когда спотыкается ногой об ночной горшок и затем летит в сторону стены, ломая себе не только нос, но и зубы. Затем звук изменился на цокающий, будто где-то сверху неуверенно ходят на высоких каблуках, норовя поскользнуться и упасть на хладный пол. А чуть позже, когда цокот приблизился к большой лестнице, заваленной рваными газетами, обгаженными матрасами и телами спящих существ, я увидел хозяйку замка. Саму Спящую Красавицу. Вот только Красавицей ее мог назвать лишь конченый дебил с врожденной слепотой и зашкаливающим оптимизмом.

По лестнице неловко спускалась рыжая девушка в замызганном белом платье, на котором виднелись и следы еды, и какие-то неизвестные мне телесные выделения. Она морщилась после каждого шага и постоянно хваталась за голову, будто собираясь выгнать всех своих гостей мощным ментальным ударом.

Когда она подошла к нам и уставилась на Колобка пьяным взглядом, я смог рассмотреть ее более внимательно. Спутанные рыжие волосы, в которых застряли обрывки газет и куски колбасы. Маленькие, налитые кровью глаза, тонкие серые губы и прыщавый лоб. Несмотря на всю пышность платья, было сразу понятно, что у девушки нулевой размер груди, а может и весь минус первый.

Она неловко откинула рыжую прядь и, склонившись, ласково потрепала Колобка по макушке. Зря, конечно. Девушка это поняла, когда удивленно отпрянула и уставилась на свою изгаженную руку. Затем, без раздумий вытерев конечность об многострадальное платье, соизволила переключить внимание на меня.

- Ты, бля, кто такой? – спросила она, обдав меня чарующей смесью ароматов, известных под названием «Утро после пьянки».

- В сторонку дыши, - посоветовал я, зажимая нос пальцами.

- А, ну да, - согласилась девушка, доставая из объемных тканей платья настоящий косяк. Толстый и свернутый в трубочку. – Жига есть?

- Кто?

- Зажигалка, балбес.

- Есть, - кивнул я, протягивая хозяйке требуемое. Та, неловко чиркнув и затянувшись горьким дымом, надсадно закашлялась, я всерьез забеспокоился, что девушка такими темпами выплюнет свои легкие на грязный пол.

- Не покашляешь – не покайфуешь, - тоном знатока заметила морда.

- Нихуя себе торкнуло, - буркнула девушка, рассматривая волшебное зеркало, висящее у меня на груди. – Голос знакомый. Мы с тобой того… не трахались?

- Окстись, тупая баба. Я, блядь, зеркало. Как ты с зеркалом трахаться собралась? Все мозги прокурила, ебань хуева.

- Точняк, - кивнула хозяйка. – И кто вы такие? Чего забыли в моем прекрасном замке?

- Ты уж прости, - не удержался я. – Но замок у тебя даст фору любому наркопритону Колумбии. Это же пиздец. Как ты тут живешь?

- Нормально. Ох, - поморщилась девушка. – Башка отваливается. Надо присесть. Пошли.

- Пошли, - покачал я головой. – Не упади только по пути.

- Да хули ей будет, - встряло зеркало. – Она под кайфом. Ты ей можешь руку сломать, а она даже не заметит.

- Злое ты.

- Тоже мне новость, блядь. Ладно, пошли прошмандовку послушаем, пока она не вырубилась.

Спящая Красавица, дойдя до большого стола с кучей объедков на нем, бухнулась на соседнее кресло и притянула к себе серебряное блюдо с белым порошком. Не успели мы предупреждающе крикнуть, как она буквально зарылась носом в вещества и радостно фыркнула, наполнив воздух белой пылью, после чего попросту отключилась.

- Твою мать, - только и мог молвить я, присаживаясь на другой стул. – Ей кирдык? Передоз словила?

- А хуй ее знает, - ответила мне морда. – О, смотри. Пятка!

- Где?

- Вон, - я проследил за направлением взгляда зеркала и увидел маленький окурок. – Кинь его Колобку, пока говношар не укатился спящих наркоманов обирать. С него станется.

- Лови, - я бросил окурок Колобку, который подпрыгнул будто образцовая ищейка и поймал подачку ртом.

- Лепота, - промямлил уродец, закатывая глаза. – Из Шира.

- Хоббиты траву растят? – удивился я. Морда в зеркале закатила глаза и сосчитав вслух до десяти ответила.

- Ага. Не только траву. Еще и лед варят. Во все тяжкие пустились, хуеплеты карликовые. Зацени, прошмандовка проснулась. Ахой, перделка.

- Блядь, - выругалась девушка, вытирая слезящиеся глаза. – Это чистящее средство для туалета. Какой обмудок его сюда высыпал? Хотя, штырит знатно. А вы, блядь, кто такие?

- Заебала ты, рыжее горе, - рявкнул я, ударив кулаком по столу. Хозяйка испуганно сжалась, а затем неожиданно разревелась, заставив даже циничное зеркало открыть от удивления рот.

- Хули вы злые такие, а? – всхлипнула Спящая Красавица. – Башка болит, чистящего средства хапнула, волосы секутся, какие-то долбоебы на меня орут. Я, между прочим, принцесса.

- Прости. Стресс, нервы, - извинился я.

- Не извиняйся. Она сейчас все забудет, - буркнула морда. – Нарколыги несчастные вечно так страдают. А все, блядь, ее фея-крестная виновата. Подсадила девчушку на вещества и поминай, как звали. После первого косяка она уснула на десять лет, прикинь?

- Да ладно? – с сомнением спросил я, наблюдая, как девушка пытается почистить яблоко вилкой. – А как же палец уколотый, проклятье там и все такое?

- Было такое, - вставил Колобок. – Она соплей еще была. А вещества полюбила после первого пробуждения.

- А ты откуда знаешь?

- Ведунья с Лисой сплетничала, а я подслушивал.

- Хитровыебанный шар, - восхитилось зеркало. – Ладно. Вроде оклемалась. Эй, рыжая дева!

- Чё? – недовольно буркнула девушка, отбросив вилку и покалеченное яблоко.

- Чё – по-японски жопа, - радостно ответила морда. – Есть у тебя тут еда какая-нибудь? Мы в столицу пиздуем, а путь еще долгий.

- А хуй его знает. На кухне посмотрите, - махнула рукой хозяйка и вздрогнула, когда входная дверь распахнулась, впуская внутрь дородного детину в классическом доспехе. – Любовь моя! Ты вернулся и сразил дракона?

- Сразил! – ухнул здоровяк, снимая шлем и отбрасывая его в сторону. – Я даже голову его принес!

- Кони в стойле дружно сказали «Нихуя себе», - молвило зеркало, увидев, что бросил рыцарь на стол. Я негромко икнул и зажал рот ладошкой, а все потому, что на столе лежала отрубленная голова какого-то человека.

- Это не дракон, - обиженно протянула Спящая Красавица. – Это садовник мой. Вилли.

- А я-то думаю, чего он огнем не плюется, - хмыкнул рыцарь, сгребая хозяйку в объятия и страстно ее целуя. – Пахнешь ты прекрасно, будто роза утром, когда капли росы сверкают на лепестках под лучами солнца.

- Фу. Я щас блевану, - буркнул Колобок, спрыгивая со стула. Шум, произведенный круглым уродцем, заставил рыцаря оторваться от своей возлюбленной и уставиться на нас подозрительным взглядом.

- А вы кто такие? Полицаи столичные? Уебу, блядь!

- Себя уеби, придурок, - ответил я. – Путники мы. Зашли на ту посмотреть, о ком сказанья гремят по всей стране.

- А, - задумчиво протянул здоровяк. – Тады ладно. Она у меня красотка. А в постели сущий демон, а не баба.

- Охотно верю.

- И куда вы идете, путники?

- В столицу. К Великому Колдуну.

- Ох, опасно это дело. В лесах сейчас разбойники активизировались, - почесав лысую голову, ответил рыцарь. – Ловят путников, обирают, а потом в жопы ебут.

- Педерасты?

- Пидарасы, сэр. Отъявленные содомиты, блядь.

- Печалька, - хмыкнул я. – Но иного выбора у нас нет. Нам бы едой разжиться и оружием каким-нибудь.

- Это можно, - рыцарь отстранился от своей пассии и, встав со стула, помахал рукой, приглашая следовать за ним. – Пойдем в оружейную. Подберем вам пару добрых клинков. Без оружия в нашем мире нельзя. Всегда найдется идиот, что покусится на святое.

- Хорошо, - протянул я, вставая и следуя за рыцарем. Колобок, закончив осмотр стола, покатился следом, распевая неприличные песни о воробушке, который попал в тепло и зачирикал.

Оружейная была весьма большим помещением. Там, на стенах и многочисленных полках, висело или валялось самое разнообразное оружие и доспехи. Я с удивлением смотрел на роскошные тяжелые цвайхендеры, ростом со среднестатистического человека, грозные клейморы, ржавые сабли, бронзовые гладии, палаши и ятаганы. Рыцарь любовно брал оружие в руки и, пару раз взмахнув, протягивал его мне. Увы, но большая часть арсенала замка, была для меня очень тяжелой и неудобной. Зеркало тут же принялось сыпать остротами, включающими в себя не только ехидства по поводу моей физической формы, но и более обидные эпитеты, характеризующие недалекого человека, но мне было на это плевать. А всему виной стандартная ржавая кельтская спата, которую я почему-то захотел опробовать.

- Добрый сэр, на кой ляд тебе эта хуйня? – изумился рыцарь, когда я с обожанием рассматривал ржавую железяку. – Тут полно прекрасных клинков, которые я могу тебе подарить.

- Я бы взял этот.

- Ты серьёзно, сэр? Но меч этот переломится надвое, если ты решишь скрестить клинки с другим оружием.

- Экий вы балбес, - ругнулся я, размахивая спатой. – Мне нравится он. Разве не вы, рыцари, болтали всем и каждому, что это меч выбирает воина, а не воин выбирает меч?

- Было малёхо, - согласился здоровяк, забрасывая на стойку тяжелый двуручник. – Стало быть, его берешь?

- Если отдаешь, то да. Беру его.

- Бери, - равнодушно махнул он рукой.

- Блядь, ну ты и еблан, Тимка, - буркнуло зеркало. – Я-то думало, что ты за ум взялся, а ты по-прежнему хуету несешь. Тебя же захуярят с таким мечом. Даже хуй Мерлина крепче этой параши.

- Скройся, - отмахнулся я.

- Возьми хотя бы кинжал в довесок, - с сомнением произнес рыцарь и, не дождавшись моего ответа, кинул мне небольшой кинжал в простых ножнах. – Пригодится, чтобы хворост собирать.

- И на том спасибо, - улыбнулся я, протягивая здоровяку руку. Тот моментально ее сжал так, что у меня глаза на лоб полезли, а в штанах стало тепло. – Дури в вас, сэр рыцарь.

- Услада моя тоже так глаголит, - похотливо засмеялся он. – Стоит мне пилюль испить и на ложе девицу повалить.

- Фу, - рек Колобок, молчащий до этого момента. – Пиздолиз проклятый.

- Воистину, говношар, - тихо согласилось зеркало. – Воистину.

Покинув замок Спящей Красавицы, я отправился в путь с более легким сердцем. Мое настроение не могло испортить даже волшебное зеркало, поливающее меня отборным матом. Да, я уже свыкся с тем, что попал в сказочную страну. Странную сказочную страну, если быть более точным. Здесь принцессы принимают запретные в моем мире вещества, рыцари ведут себя как полные идиоты, а сказочные персонажи занимаются разбоем и убийствами. Но было еще кое-что, наполнявшее мое сердце восторгом, и зеркало тут же поинтересовалось переменами в моем настроении.

- Лыбишься, как огр, который всю ночь полено ебал, а наутро понял, что это его жена, - сварливо буркнула морда. – Чего это ты такой радостный?

- Все дело в мече.

- В этой ржавой хуете? Я тебе уже высказало все, что думаю об этом, и возвращаться к теме ненамеренно.

- Погоди, - хмыкнул я, останавливаясь и вытаскивая ржавую спату из ножен. Затем, замахнувшись, я обрушил лезвие на ближайший камень, стоящий возле дороги. В воздухе раздался пронзительный звон и ржавчина, совершенно не украшающая меч, слетела с клинка в считанные секунды, заставив лезвие ярко засверкать на солнце.

- Охуеть. Ебаться в рот. Раздери меня блядовозка, - ошарашенно молвило зеркало, смотря на камень, который оказался разрубленным диковинным клинком пополам, словно брусок масла. – Что это за ебань, Тимофей?

- Волшебное зеркало не знает ответа? – настал мой черед язвить и веселиться напропалую.

- Не знает, - с сомнением ответила морда.

- Узри, грубое стекло, знаменитый меч Нуаду Среброрукого.

- Клив-Солаш? Клинок Света? – изумилась волшебная вещь. – Как ты понял, что это он?

- Когда я взял его в руки, то меч стал очень легким. Будто перышко. Плюс личное клеймо Нуаду.

- Морриган меня отъеби. Теперь понятно, чего ты в него так вцепился. А как ты выделил-то его из всего склада? Там мечей, что пезд в борделе.

- Я же историк. А мифы всегда любил. Особенно кельтские, - улыбнулся я, убирая меч в ножны.

- Везучий ебанько, - хохотнуло зеркало. – Видать и волшебные вещи могут ошибаться.

- Могут. Теперь мне известно еще кое-что.

- Что?

- Сказочная страна дает свои плюсы, в виде небольшого количества удачи. А с этим мечом я играючи справлюсь с заданиями Колдуна и вернусь домой, покинув это место, - закончил я.

- Ну, ну, - хмыкнула морда. – Посмотрим, Тима, посмотрим.