hektorhouse

hektorhouse

Пикабушник
поставил 467 плюсов и 172 минуса
отредактировал 0 постов
проголосовал за 0 редактирований
Награды:
более 10000 подписчиковАнтиБожественная комедияНафаняРассказчик
138К рейтинг 10К подписчиков 2 подписки 403 поста 372 в горячем

АнтиБожественная комедия 5. Глава одиннадцатая.

Глава одиннадцатая. Quaero principes Iudex.  ©Гектор Шульц


Дорога услужливо вела вперед то поднимаясь над холмами, то опускаясь, пока окончательно не пошла вниз. Тут-то стало понятно, что домики, которые мы приняли за деревню, оказались башнями величественного дворца, укрытого в низине.

Мощные крепостные стены, на каждой из которых мелькали демоны, не давали грешникам ни единой надежды покинуть Диюй, а вооруженная до зубов охрана в количестве десяти – пятнадцати демонов разных форм и расцветок, денно и нощно несли службу у главных врат, к которым мы и направились.


Самый главный страж, с головой китайского храмового льва, внимательно нас осмотрел и что-то бросил своим коллегам. Те ответили ему непонятной тарабарщиной. Впрочем, то, что они говорили о нас, было и так понятно. Наконец, меня это стало раздражать, что я не преминул заметить в исконно любимой мной язвительной манере.


- Ва да кити ба у рон? – кривляясь, спросил я. Львиноголовый нахмурился в ответ и что-то спросил у меня. – У фа, у фа! Онгри ла? Не?

- Что ты несешь, смертный?! – взорвался он, приставив к моему горлу длинный острый меч. С такими мечами в прошлом щеголяли самураи и герои боевиков восьмидесятых про всяких ниндзь.

- Это ты что несешь, балбес? - рявкнул я, заставив демона отступить. – Хуйню какую-то лопочешь, блядь. Не понимаю я по-вашему! В школе только английский учил. Ну и немецкий немножечко. А ты свои «пу и ка т юра» в жопу засунь и говори нормально.

- Христиане, - ответил он своим и сплюнул мне под ноги. Меня-то это не покоробило, но вот Ахиллес оскорбился.

- Плевало разобью, нах! Черт, бля! – сообщил он, сжав покрепче дубину. Командир стражи прикинул шансы и, осознав, что они не в его пользу, поднял руки, заставив грека презрительно усмехнуться. – Лошара, бля! Котофей!

- Я – лев! – гордо буркнул львиноголовый.

- Да хоть «хуй», - хмыкнул я. – Вообще похуй. Ты будешь нормально изъясняться? Или попросить Ахиллеса преподать тебе урок изящной русской словесности?

- Что вы тут забыли?

- Чё надо, то и забыли, сука, - мрачно ответил грек, поигрывая мускулами. Засиделся без драк, бедолага. Кровь кому-нибудь пустить хочется. Не иначе.

- Погоди, дружище. Давай я сам, - улыбнулся я, похлопав гиганта по плечу. Тот покачал головой и встал рядом с Астрой, продолжая молча буравить других демонов своим знаменитым взглядом, от которого срались его соперники на Арене. – Мы хотели бы встретиться с вашим главным. Кто он, кстати? Я думал, что Диюй исключительно для китайцев, а тут выяснилось, что и другие азиаты посещают это дивное место.

- Великий судья Циньгуан, - буркнул страж, все еще посматривая косо на буйного грека. – Вы перед входом в первое судилище, которым он правит.

- Шикарно. Значит, он и есть самый главный судья, - обрадованно воскликнул я. – Он-то нам и нужен. Где его найти?

- В десятом судилище, - усмехнулся демон. – По делам отбыл. И на совещание к Чжуаньлуню.

- К кому? – растерянно спросила Астра. – Ебать, какие же у вас имена жуткие. Нет бы «Петя» или «Тарас». Чжуктототам, блядь. Збышек не врал. Тут и не такие ебанутости должны быть.

- И как попасть в десятое судилище? – вздохнул я, мысленно готовясь к новому бесконечному топанью по дорогам китайского Ада. Е

- Идти по Черной дороге вдоль Желтого моря. Эта дорога соединяет судилища. Но есть одна проблемка. Я вас не пущу.

- Схуяли? – резонно удивился я. – Мы не к тебе пришли, а к вашему Циньгуану. Он и будет решать, хочет он нас видеть или нет. И вообще. Не еби мозги, а то Ахиллес тебе их выебет.

- Праведникам и лицам других религий вход в Диюй закрыт, - отчеканил страж.

- А по ебалу сапогом не хочешь? – буркнул Ахиллес, подходя ко мне. – Поляк, бля. Дай уебу пидараса!

- Успеешь, дружище. Найдем еще тех, кого ты уебешь, - усмехнулся я и повернулся опять к стражу. – А скажи, доблестный вояка, знаком ли тебе Герцог Элигос?

- Абигор… - прошелестели другие демоны, услышав имя нашего друга. Львиноголовый напрягся и даже крепче сжал рукой меч.

- Знаком.

- Да будет тебе известно, что именно он послал нас с важным делом к вашему главному судье. Можешь, конечно, не пускать, но с ним потом сам разбираться будешь. А я еще и красок прибавлю. Скажу, что ты до рыжей домогался и умолял ее потрогать твой перчик.

- Что? Ложь!

- А он мне поверит, а рыжая еще и подтвердит, - Астра молча кивнула, не забыв показать мне кулак за «рыжую». – Так у нас и оправдание будет.

- Какое оправдание?

- Почему Ахиллес выковырял тебе глаза и выебал прямо в череп.

- А он может? – испуганно спросил демон переводя взгляд на грека.

- Могу, бля. Параша, нахуй. Проверим? У, сука, пидарас шерстяной!

- Что он хочет этим сказать?

- Говорит, что пиздец тебе, - хмыкнул я. – Ну так что. Пропустишь или нам Элигоса звать?

- Идите, праведники. Пусть с вами великий судья разбирается, - сплюнул львиноголовый и, крикнув, велел другим стражникам открыть ворота. – Только на помощь в судилищах не рассчитывайте. Вы чужие здесь.

- И не собирались, - кивнул я. – Чайнатун – везде Чайнатаун. Ахиллес, Астра, вы идете?

- Куда мы денемся, о гордый переговорщик, - съязвила рыжая, незаметно ткнув меня локтем под ребра. – Потом поговорим. И о рыжей, и о твоих словах.

- Вот и славно. Бывайте, долбоящеры, - улыбнулся, махнув рукой стражам, провожающим нас с весьма отвратными мордами, на которых явно читалось облегчение от прощания.


Идя по Черной дороге, мы во все глаза рассматривали китайский Ад, который был в чем-то даже жестче чем тот, в котором мы бывали. Огромный дворец первого и самого главного Судьи Циньгуаня, пестрел разномастными комнатами, в которых мучились или ожидали дальнейших мук толпы грешников.


Среди всего этого безобразия особо выделялась одна комната. Вернее, зал, ибо комнатами их называли демоны и то, чисто символически. В ней, на голом полу, сидели бритые азиаты и с невероятной скоростью сортировали различные свитки. Другая часть, тем временем, эти самые свитки заполняла, без устали макая диковинные перья в чернильницы. Своим друзьям я пояснил, что они видят перед собой «зал заполнения священных текстов», в котором страдали монахи, которые при жизни пренебрегали своими обязанностями, брали с обычных людей деньги за свои услуги или же не дочитывали до конца отходные молитвы. На самом деле, эти дурачки сами не понимали, как же, блядь, им повезло. Диюй страшен и даже за малейшие прегрешения с душ снимали кожу, а затем, посыпая голое мясо солью, доставляли им невероятные страдания. Кто не верит, может порезать пальчик, а потом засунуть его в солонку. Ощущения будут адовыми, гарантирую.


Ахиллес, фыркая и грубо комментируя увиденное, вдруг остановился возле гигантского зеркала, к которому стояла длинная очередь из грешников. Стоящий рядом с зеркалом демон с головой бабуина, сверял имена в длинном свитке и пропускал к реликвии очередную душу. Хмыкнув, я решил, что негоже упускать такой шанс и не посмотреть в Зеркало Греха, которое показывало все дурные поступки, как бы тщательно их не скрывали.

Грешники, подходящие к артефакту, бледнели, краснели и чуть ли не падали в обморок, боясь того, что может показать зеркало. За этим внимательно следил обезьяноголовый демон и, после того, как зеркало показывало некую картину, пинками отгонял грешную душу, давая место новой, не забыв перед этим записать увиденное в свой свиток.


- Салют, - улыбнулся я, подходя к демону. Тот равнодушно хмыкнул в ответ и, положив свиток на кособокий табурет, повернулся ко мне.

- Христиане в Диюе? Хотя, это не мое дело. Раз стража вас пропустила, значит было за что. Чем обязан?

- Гуляем и наслаждаемся прекрасными видами мук вашего мира, - ответил я, стараясь незаметно заглянуть в зеркало. От стража это не укрылось, что он и выразил в слабом похрюкивании, призванном изображать смех.

- Знаю, знаю. Зеркало Греха каждую душу манит. Даже праведную. Хочешь заглянуть?

- А можно? – удивилась Астра, подходя ближе.

- А почему нет? – пожал плечами демон. – Эй, уебки! Перерыв!

- Какой ты вежливый, - хмыкнул я, наблюдая за тем, как грешные души азиатов усаживаются прямо на пол с необычайной покорностью. – И никто не бунтует?

- Нельзя. Пока ты не прошел Зеркало, грехи продолжают записываться. Нагрубил стражу первого судилища – Зеркало это покажет. Поскандалил с другими душами – аналогично. Потому и сидят покорно. Так что? Будете смотреть?

- Конечно, - храбро воскликнула Астра, становясь напротив большого зеркала, а мы, затаив дыхание, стали ждать, что же оно покажет.


С минуту ничего не происходило, и Зеркало Греха отражало лишь Астру и стоящего позади нее демона. А затем по поверхности пробежала рябь, и странные тучи затянули мою рыжую подругу. Вместо нее в зеркале теперь стояла маленькая Астра. Плачущая. Она сжимала в руках маленького котенка, который отчаянно мяукал. Рядом с ней стоял какой-то мальчишка, сжимая палку и что-то бубня. Зеркало заглушало его слова, но вот слова Астры были различимы очень хорошо.

- Я не отдам тебе его. Ты снова сделаешь ему больно! – тонко крикнула она, а затем зеркало вновь затуманилось, скрыв странное видение. На смену ему пришли сцены из прошлого, мелькавшие как кадры слайдов. Вот повзрослевшая Астра лупит какого-то парня палкой по спине. Вот она забавляется в ванной с ручкой для душа. Вот она гневно кричит на родителей, которые грустно на нее смотрят. И последним кадром стала наша поездка на машине, когда мы крупно поругались. После этого в зеркале показывались лишь мягкие белые облака и легкое свечение по контуру.


- Повезло твоей подруге, - улыбнулся демон. – Зеркало не посчитало ее грехи непростительными. Так мелочь. В Диюе её бы сразу отправили в десятое судилище, а там и перерождение близко.

- Пиздец, - покачала головой рыжая, поворачиваясь к нам. – Оно реально все знает, Збышек. Тот мальчишка бил котенка, а я забрала его и не хотела отдавать. Потом я этого урода жестко отпиздила, но зеркало этого не показало почему-то.

- Правда, пусть и горькая, остается правдой, - философски заметил демон. – А ты, праведник. Будешь смотреться в Зеркало Греха? Если не боишься, конечно.

- Посмотрю, - ответил я и занял место Астры возле таинственного артефакта. Но зеркало, вместо того чтобы показать мои грешки из прошлого, просто залилось ярким желтым светом, в центре которого весело резвились три сверкающие сферы.

- Хранитель… - уважительно прошептал демон и, к моему удивлению, даже преклонил колени.

- Ты бы встал, дружище. Нечего тут ноги пачкать, - покраснев, ответил я. – Подумаешь, невидаль. Твои коллеги у врат наоборот себя вели, словно хуесосы.

- Они не знали, что живет внутри тебя.

- Звучит так, будто Збышек попал на прием к специалисту по глистам, - хохотнула Астра.

- А тебе лишь бы повыеживаться, да? – буркнул я. – Нет бы сказать, какой Степа молодец, раз до сих пор еще жив и хранит в себе эти три частицы. Но нет. Давайте будем выебываться и насмехаться над ним.

- Балбес ты, лысенький. Я же любя, - улыбнулась рыжая. – Кто ж спорит, что ты не молодец. Даже Ахиллес тебя уважает.

- Ага, бля, - кивнул грек, рассматривая частицы Божественной искры в зеркале. – На кометы похожи. Галилей, нахуй!

- Это точно, - усмехнулся демон. – Никогда бы не подумал, что увижу Хранителя.

- Постой. Получается, ты знаешь об этом?

- Все слуги Диюя знают легенду о Хранителе, способном победить Мрак, грозящий мирам и душам.

- Непростой ты демон, - задумчиво буркнул я, рассматривая обезьяноголового. – У меня странное чувство, будто я знаю, кто ты такой.

- Не буду темнить. Меня называют Мохнатой собакой, праведник. Знакомо это имя?

- Еще как. Ты – мучитель во втором судилище. У Чуцзяна, кажется.

- Верно.

- И что ты тут делаешь? Увеличиваешь норму часов? – усмехнулся я, более внимательно разглядывая демона.

- Что-то вроде того, - туманно ответил он. – Просто помогаю Владыке Циньгуану пока он в отъезде.

- Весело. Все смешалось в королевстве датском.

- А почему тебя зовут Мохнатой собакой? – спросила любознательная Астра. Демон коротко рассмеялся.

- Ноги ебешь? Кости воруешь? – мрачно вставил Ахиллес. – Хуелиз? Жопонюх?

- Прозвище, данное мне грешниками. Это я придумал муку с тупой бамбуковой пилой, - покачал головой демон. – Но твоя догадка тоже забавна, грек.

- Ну а хули? Логика, бля! – гордо надулся Ахиллес, а затем почесал жесткую бороду. – Чё делать-то, поляк?

- Пойдем дальше. Мы правильно поняли, что Циньгуан сейчас в десятом судилище? – спросил я.

- Все так, - ответил обезьяноголовый. – Но я обязан предупредить Хранителя о трудностях, которые могут поджидать его в Диюе.

- И что это за трудности? Не, я, конечно, в курсе, что тут есть изощренные муки, жуткие демоны и призраки всех мастей. Или ты про другое говорил, дружище?

- Диюй объединен с другими конфессиями, праведник, - тихо буркнул демон. – Здесь не только Китай, но и другие страны соединились. Идите по Черной дороге и никуда не сворачивайте.

- И в мыслях не было, - фыркнул я.

- Тем не менее, предупредить стоит. Между первым и вторым судилищем расположен Лес проклятых, где обитают страшные твари, порожденные Хаосом. Мы используем их в качестве мучителей особо отличившихся грешников, вроде Конфуция и первого императора Японии. Наверняка ты слышал про них.

- Красноволосый, Лошадиная морда и Воловья башка из этой оперы?

- Они самые, - кивнул демон. – Есть и куда более страшные. Поэтому не сходите с Черной дороги. Диюй не прощает ошибок.

- Что ж. Спасибо за предупреждение, - хмыкнул я, переглянувшись с друзьями. – Идем, неуловимые мстители Преисподней?

- Ага, - протянули они, не слишком уж довольные открывающимися перспективами.

- Ступайте, - молвил обезьяноголовый и протянул мне небольшой глиняный амулет на грубой веревке. – Печать Циньгуана. Потом спасибо скажете.

- Лучше уж сейчас. Спасибо, - улыбнулся я и, пожав руку демону, первым ступил на дорогу, устланную черной брусчаткой. Впереди нас ждали другие судилища и таинственный лес Проклятых, в который мы и не собирались заглядывать. Но пройти мимо него придется.


Выйдя из большого замка, который был первым судилищем, мы устремились вперед по Черной дороге. На горизонте уже виднелся второй замок, размерами не уступавший первому. Только над ним висели свинцовые тучи, и вовсю шпарил ливень. Было еще одно темное место, обильно поросшее кривыми деревьями, что тянулись к дороге своими высохшими ветками. Да, таким мы увидели лес Проклятых.

Стоило подойти к первым деревьям, как из леса стали доноситься странные звуки. Мучительные стоны, слабые крики или же душераздирающие вопли, словно с неизвестного человека кто-то заживо сдирал кожу. Ахиллес нервно дернулся и лишь крепче сжал в руках верную дубину. Астра и вовсе прижалась к моей руке, периодически обводя растущий у обочины лес диким взглядом напуганной женщины. Что уж говорить. Даже мне было некомфортно. Слова обезьяноголового демона продолжали мрачно звучать в голове, а затем они подтвердились, когда на дорогу внезапно выскочило удивительное создание.


Оно было похоже на человека, но человеком не являлось. Вместо лица у него была обычная гладкая кожа, разве что серого цвета. Грязные дырявые штаны, еле держащиеся на бедрах, довершали его странный образ. Но то, что произошло дальше, удивило всех, включая меланхоличного Ахиллеса.

Существо резко наклонилось и одним быстрым, почти неуловимым движением, скинуло с себя штаны, продемонстрировав нам свой серый зад. Вздрогнув, я в ужасе смотрел на задницу уродца, откуда на меня, в свою очередь, не моргая, взирал большой желтый глаз.


- Ебать коромыслом драного осла, - только и мог буркнуть я. – Жопоглаз собственной персоной.

- Фу, бля! Говнина, нахуй, - поморщился Ахиллес, рассматривая гостя, который продолжал вертеть жопой. – Поляк, бля. У него баребухи висят, нахуй. У, сука! Нечистоплотная ебань!

- И не говори, - поморщился я, когда существо резко напялило на себя штаны и, громко улюлюкая, скрылось в кустах. Обернувшись, я уж было хотел посмеяться над Астрой, но вместо этого меня словно ледяной мочой окатили. Рыжая пропала, а на том месте, где она стояла, одиноко лежала резинка для волос, которой Астра стягивала волосы. Побледнев, я позвал ее. Но ответом мне была тишина. Жуткая и зловещая. Как всегда, сука.


- Поляк, а где Олеся?

- Пропала, - скрипнув зубами, ответил я. – Не иначе ебучий жопоглаз нас отвлекал, пока его дружки в это время Астру вязали. А бедняжка от охуения даже рот открыть не могла. Блядь!

- И что делать? – растеряно спросил Ахиллес.

- Я пойду за ней. Сиримэ не мог ее далеко утащить, да и зная Астру, она будет сопротивляться как кот, которого кастрировать везут. Ты со мной?

- Ага, бля. Чё за место, нахуй! – возмутился было герой.

- Это лес призраков, дружище. И японские тут не самые страшные, - буркнул я перед тем, как нырнуть в чащу. Молчание Ахиллеса, переваривающего сказанное, было мне ответом.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава десятая.

Глава десятая. Creatura in gelidus tenebrae.  ©Гектор Шульц


Спускаясь все ниже и ниже, я думал об Астре. А о чем мне еще думать, когда пана Пиписевича безжалостно покусывает ледяная вода, загоняя его в мошонку и делая похожим на пупок? Только мысли об Астре позволяли хоть как-то пережить погружение.

На удивление, задержка дыхания была не нужна, если ты уже пересек границу миров. Преставился, если по-простому. Но кто любит простые объяснения? Только дебилы и псевдоинтеллектуалы, а я ни к первым, ни ко вторым не относился. Вот и оставалось лишь погружаться в самые глубины озера, не забывая попутно зыркать по сторонам, в надежде увидеть долгожданный блеск. Тут-то я познал всю горечь разочарования, ибо на дне блестело все. Из-за ебучего льда, конечно же. Приходилось обшаривать каждый уголок и камень, если они выглядели слишком уж неправдоподобно.


Постепенно мне стали попадаться и признаки жизни в виде больших шипастых рыб с пастями, в которых запросто бы уместился даже Ахиллес. Но твари меня не трогали. Может их не прельщала перспектива подавиться костями праведника, а может пугал кинжал. В любом случае, они не проявляли ко мне должного интереса.

Тут выяснилась и еще одна деталь. Видимо, озеро использовали в качестве свалки, ибо количество разного мусора на дне просто зашкаливало. Поржавевшие железные деревья, замерзшие тела каких-то несчастных грешников, золотые монетки и даже одежда, слабо колышущаяся от подводного течения. Здесь было все, что душе угодно. Не было лишь зеркальца. Я даже не представлял, как оно выглядит, а Хель спросить не додумался, за что и принялся себя ругать. Можно вечность плавать и так и не найти его.


Выпустив изо рта ненужный воздух, я еще раз осмотрелся и решил подняться немного выше, чтобы было удобнее обследовать дно озера. От холода начало сводить руки и ноги, да и зубы стали выдавать подводную симфонию ужаса. Время словно замерло, а затем, я не понял, что случилось.

Тепло, возникшее где-то в глубине груди, приятно согрело замерзшее тело. Оно поднималось вверх волнами, теплыми и нежными, словно разгоняя кровь и подталкивая меня. То, что душа могла запросто здесь замерзнуть, было понятно. Плавающие на дне жмурики это отчетливо подтверждали. Но Божественная искра грела меня и не давала сдаться. Стиснув зубы, я продолжил поиски.


И поиски, наконец-то, увенчались успехом. Среди кучи мусора что-то робко блеснуло. Подплыв туда, я увидел, что это было маленькое зеркальце с серебристой рамкой и шедшими по краям этой рамки рунами. Прикоснувшись к вещице, я ощутил слабую вибрацию, а уродливые рыбы, до этого не обращавшие на меня внимания, резко развернулись в мою сторону и замерли, словно по команде.


- Блядь! – подумал я, ибо под водой особо и не поговоришь. – Значит, как только я возьму стекляшку, уроды тут же бросятся. И как быть? Ебушки воробушки.

- Оставь это… - прошелестел в моей голове чей-то голос. – То, что попадает в озеро, принадлежит ему.

- Кто здесь?! – испуганно вздрогнул я, осматриваясь по сторонам. Но кроме замерших рыб рядом никого не было. Только по дну пробежала еле различимая тень.

- Дух озера… древний, как сама суть, - ответил голос. Чертыхнувшись, я ощутил, как Божественная искра словно угасает во мне и вновь возвращается холод. Больше мешкать было нельзя.

- Эта вещь нужна мне. Без нее всем мирам придет пиздец. Включая тебя, кто бы ты там ни был. Я уже понял, что тут все древние, как суть. Но Эреб, который тоже древний, как суть, разбираться не будет и пожрет все и всех.

- Эреб всего лишь мрак, царящий в моих водах… Оставь зеркало и возвращайся к друзьям, пока можешь…

- Хуй там. Без него Хель не укажет, где искать Божественную искру и не даст нам уйти из Хельхейма.

- Так ты сохранишь жизнь… - не смущаясь продолжил голос. – Или получишь смерть и навсегда упокоишься на дне озера.

- Да в пизду. Заебали эти загадки, - подумал я, вызвав тихий смех духа озера. А затем, не думая больше ни о чем, схватил зеркальце и, широко взмахивая руками, начал подъем.

- Глупец… - прошелестел голос прежде чем умолкнуть. – Ты сделал свой выбор. Теперь ты навсегда останешься здесь. Холодным и забытым…

- Подите нахуй, неизвестная ебань, - я отмахнулся от одной из рыб кинжалом, и это стало словно сигналом к атаке. Ко мне со всех сторон бросились озерные гады, с явным намерением вырвать кусок мяса из моей хладной души.

- Ты сделал выбор… - с ужасом, обуявшим мое сердце, я смотрел, как дно начинает сотрясаться. То, что я считал дном, оказалось головой древнего духа, пробудившегося от спячки благодаря одному дерзкому неформалу.

- Ебать, - подумал я и, отбросив мешающийся нож в сторону, резво поплыл наверх. Сражаться с этим монстром в его водах было бы полнейшей глупостью.


Ближе к поверхности начали гореть легкие, заставив меня в который раз удивиться. Значит, до этого не дышал нормально, а тут появился дискомфорт, доктора Попова мне в сраку. Впрочем, мысли быстро уступили место чувству самосохранения, ибо дух озера восстал, как Мустакракиш в одной из песен Dethklok и был весьма злым за то, что дерзкий неформал украл вещь, ему принадлежащую.


Но сбежать не удалось. В самый последний момент, когда поверхность и живительный воздух были так близко, что-то обвилось вокруг моей левой ноги и с небывалой силой потащило вниз. В голове тут же что-то зашумело, а в глазах заплясали красные звездочки и муть озера заволокло кровавым туманом. Была ли это моя кровь или просто скакнуло давление, я не знал, но то, что мне пиздец, понимал отчетливо. Древний дух продолжал тянуть меня на дно и в голове вновь возник его насмешливый голос, говорящий о том, что я теперь принадлежу озеру.


Сознание вернулось внезапно. Я ощутил прохладный ветерок, почти теплый после ледяной воды, и чьи-то губы, прикасающиеся к моим губам. Сладкие и знакомые губы. Астра, конечно же. Кто еще?

Приоткрыв глаза, я раскашлялся и глупо улыбнулся, увидев взволнованную веснушчатую физиономию рядом со своим лицом. Чуть поодаль стоял мокрый Ахиллес и выжимал шерстяной скандинавский наряд, а в моей руке было зажато злополучное зеркальце, стоившее мне сотен сгоревших нервов.


- С возвращением, лысенький, - всхлипнула Астра, сжимая меня в своих объятьях.

- Трупы оживали, землю разрывали, глотки драли, все вокруг ломали, ржали людям вслед! – заорал я и, удивленно замолкнув, посмотрел на верную подругу, которая открыла рот и невольно пошатнулась. – Взяли люди топоры и вилы! Мертвецов загнать в свои могилы, но на это не хватило силы! Трупов не убить!

- Ты ебанулся? – спросила она, влепив мне пощечину. А потом еще одну. И еще парочку. Помогло, знаете ли.

- Спасибо, заинька. Сам удивился, что в меня говнарский дух вселился. Блядь. Даже сейчас рифмами болтаю, - покачал я головой. – Наверняка воды этой колдовской наглотался. А что случилось-то вообще? Помню, как дух, который на дне озера лежал, схватил меня за ногу и потащил на дно. Ржал еще, сука, что я теперь ему принадлежу.

- Ахиллесу скажи спасибо. Долго ты под водой был, и он решил тоже нырнуть, - улыбнулась Астра. – Нырнул, а там тебя какой-то дикий спрут за ногу держит.

- Уебал Петю, бля! – тяжело буркнул грек, колко ухмыльнувшись. – Пидор, нах. Супрастин!

- Спасибо, дружище. Это ты вовремя. Хель как-то не додумалась рассказать о том, кто на донышке живет. Слава яйцам, что не Ктулху. Не целовать бы тебе тогда, заинька, уста мои сахарные, воды заколдованной напившиеся.

- Вот сам Хель и поблагодаришь, - хмыкнула рыжая и кивнула на зеркальце, что я по-прежнему сжимал в руке. – Это оно?

- Надеюсь. Второй раз я в это озеро не полезу. У меня теперь фобия, блядь. Только под душем купаться. Ну нахуй всякие ванны и бассейны.

- Ладно, вставай и двинули.

- А еще поцелуй? У меня аж пан Пиписевич возликовал, - лукаво спросил я, заставив покраснеть даже Ахиллеса.

- Вставай, ебанько, - усмехнулась Астра. – Успеем еще нацеловаться. Сейчас другие дела есть.

- Вот так всегда. Плаваешь в ледяных водах, а тебе поцелуй только с искусственным дыханием обламывается, - пробурчал я, поднимаясь на ноги.

- Подрочи, полегчает, - простодушно посоветовал Ахиллес, заржав, как тягловой осел.

- Спасибо, дружище. Уже полегчало.


Хель, увидев нас, ничуть не удивилась. На губах Владычицы витала призрачная улыбка, а глаза были необычайно хитрыми, словно она знала о том, что случится. Я молча подошел к ее трону и протянул зеркальце. Хель, взяв вещицу в руки, глубоко вздохнула и, закрыв глаза, провела рукой по поверхности, заставив стекло засиять ярче, чем солнце.

Не обращая внимания на мой отвисший рот, она сделала еще пару пасов и выпустила из вещицы знакомую искру ярко-белого цвета, которая облетев помещение, приземлилась на мою ладонь, а потом привычно растворилась внутри груди.


- Это что за фокусы? – мотнув головой, спросил я. – Искра была в зеркале?

- Нет. Искра была во мне, - ответила Хель, наслаждаясь моим удивлением. – Этот мир был создан мной и Божественная искра, ожидаемо, питает меня. В других мирах все по-другому. Впрочем, ты и сам это знаешь, дитя.

- Догадывался. У Аида она была тоже в озере, а на Полях Иалу сама нашла меня. Почему тогда здесь все не так?

- Она подчиняется моей воле и воле Создателя. Я чувствовала, как она рвется к тебе, но не могла не воспользоваться шансом и не заполучить обратно свое зеркало. Женщины очень трепетно относятся к предметам роскоши, знаешь ли.

- Знаю. И очень, блядь, хорошо знаю. Заинька вон тоже любила меня золотой цепочкой душить во время соития. Трепетно, аж пиздец.

- Ебанько, - покачала головой Астра и влепила мне подзатыльник. – Как об стену горох. Не говорят приличные люди о постельных забавах.

- Да пофиг. Я, между прочим, чуть не погиб сегодня, а ты меня по голове лупишь. Опять хвост перетягивать.

- Вот отрежу его тебе, балбес, и будешь ходить, как Иванушка-дурачок с прической «Залупа древнерусская».

- ЫЫЫ, - заржал Ахиллес, услышав любимое слово. – Залупа!

- Ы, - не слишком охотно поддержал я грека, а затем вновь вернулся к разговору с Хель. – Что это за ебань была на дне? Чудище какое-то, читающее мысли?

- Сердце озера. Мы не называем его имени, дитя, - ответила Владычица.

- И почему вы не сказали о нем? Всяк полегче было бы.

- А какой тогда интерес? Подвиги совершаются ради славы. Ты первый из праведников, кто смог опуститься на дно и подняться обратно.

- Тю! Таких вон на Земле жопой жуй. Сначала просадят все в игровые автоматы, а потом опять начинают копить деньги и лечиться от игровой зависимости, - фыркнул я. – Да и какой это подвиг? Сами же знаете, что у нас выбора не было. Иначе не видать нам Божественной искры, как ушей своих.

- Верно, - усмехнулась женщина. – Но я держу свое слово. Частицу вы уже получили, а камень найдете за моим троном.

- Удобно вы его спрятали, - одобрительно буркнул я, обходя трон Хель. – Хуй кто сюда проберется без вашего ведома.

- Были прецеденты, дитя. Всегда найдутся души, которые захотят сбежать в лучший мир. Но у меня есть Гарм и Модгуд, которая пропустила вас. Обычно они хорошо справляются со своими обязанностями.

- Не наказывайте тетеньку, хорошо? – попросил я.

- Это твоя просьба? – хищно улыбнулась Хель.

- Ага. Она же справедливая, хоть и великанша. Единственный светлый луч в вашем злоебучем царстве, уж пардоньте за мой французский.

- Хорошо, дитя. Она не будет наказана. На этом твой лимит просьб исчерпан.

- Да и похуй, - хмыкнул я, растянув рот в ухмылке. – Мы можем идти?

- Да. Я не держу вас. Приятно было увидеть легендарных праведников, о ком молва идет по всем мирам.

- Что вы хотите этим сказать? – нахмурилась Астра.

- Все Владыки, боги и грешники знают о вас. Вы изменили предначертанное, жертвовали собой ради высшего блага, и вы победили в Играх. А такое не забывается.

- Автограф дать? Эт мы мигом, - буркнул я, потянув рыжую за руку. – Пошли, заинька. У меня уже сопли в носу наружу просятся. Негоже праведнику при Владычице Хельхейма сморкаться на пол.

- Ступай, дитя. И запомни еще одну вещь, - грозно ответила Хель.

- Вы же сказали, что лимит подачек закончился.

- Не подачек, а просьб. Ты не настолько глуп, чтобы упустить мой совет.

- И каков он будет?

- Ждет тебя битва. Как и друзей твоих. Славная, кровавая и жестокая. В ней можно как победить, так и проиграть. Но выбор, как всегда, будет за вами. Ведь таковы священные догмы.

- Весело, бля, - вздохнул я, подходя к камню Зефира. – В любом случае, спасибо, госпожа Хель. Не такая уж вы и стерва, как вас скандинавы малюют.

- Поэтому они здесь, - сверкнула глазами женщина перед тем, как мы исчезли. – Помни мои слова, дитя. Помни…


Переход в иной мир был быстрым. Даже уши перестало закладывать. Лишь ветер никуда не делся, продолжая растрепывать волосы и отрывать пуговицы на скандинавских нарядах. Приоткрыв глаз, я осмотрелся и, не заметив опасности, вдохнул новый воздух полной грудью.

Пахло специями, вареным рисом, едким потом и сотнями цветущих диких трав, нагретых солнцем, сияющим в вышине. Вдали виднелись небольшие домики с чудными крышами, над которыми робко курился дымок. Мои друзья, придя в сознание, тоже принялись рассматривать диковинное зрелище.


В воздухе иной раз пролетали птицы, где-то вдали слышались спокойные голоса косцов, возвращающихся с полей и вообще ничего не говорило о том, что мы попали в подземный мир. Но все хорошее, когда-нибудь заканчивается. Это подтвердили пять демонов, пролетевших мимо нас на предельно низкой высоте. Демоны были явно азиатскими, о чем говорили чудные маски или звериные головы, а также слабый запах серы, из которой большинство из них и было создано.


Буркнув себе под нос очередное ругательство, я подошел к одинокому указателю, на котором висела потускневшая бронзовая табличка, говорящая о том, что перед нами невиданная доселе земля. Объединенный Азиатский Ад. Или Диюй, если по простому.


- Таков он, китайский Ад? – фыркнула Астра. – Ничего страшного вроде.

- Ага, бля. Цветочки, нахуй. Мед, - согласился с ней Ахиллес, срывая небольшой цветок под ногами. – Как в жизни. Бля буду.

- Нет, дружище. Не дай себя обмануть, - буркнул я, скидывая скандинавскую одежду, ибо влажность, как и духота, была запредельной. – Это объединенный Ад.

- И что это значит? – спросила рыжая.

- Здесь не только китайские верования, но еще и буддизм, и прочие «измы». Включая Японию.

- Вроде не страшно.

- Погоди. Дойдем до судилищ и охуеете, - мой пессимизм на друзей не подействовал, и они, весело пересмеиваясь, двинулись вперед по дороге, ведущей к деревеньке со сказочными домиками. Вздохнув, я поплелся вслед за ними. Я-то знал, чем опасен Диюй, а вот моим друзьям еще предстояло с ним познакомиться.

Показать полностью

"Дизайнеры"

«Дизайнеры». ©Гектор Шульц


В большом офисе было шумно. Хотя для тысяч людей в одинаковых офисных нарядах этот шум был сродни музыке. Он не напрягал, не отвлекал, а даже мотивировал заняться чем-то полезным. Конкретно в этом офисе работали дизайнеры.


Кто-то сосредоточенно стучал пальцами по клавиатуре, внося правки в черновые варианты. Кто-то усердно рисовал диковинным стилусом на планшете и, тяжело вздохнув, парой кликов мышки отправлял готовый рисунок в корзину. Кто-то методично перебирал списки песен, рассматривал старые эскизы, менял фильтры на фотографиях и оперировал со слоями и обтравочными масками. Работа кипела, как и старенький чайник, который находился в офисе чуть ли не со времен открытия. К нему постоянно стояла очередь из невыспавшихся, грустных, веселых, мечтательных и гневных. Но чайник молча выполнял свою работу, как выполняли свою работу и они – дизайнеры.


А возле большого панорамного окна, за которым величаво проплывали облака, стоял обычный угловой стол. Такие столы не редки в офисах и этот ничем не выделялся. За ним сидел лохматый парень и, покусывая губу, что-то рассматривал на мониторе. Напротив него, почти вплотную, стоял точно такой же стол, за которым сидел коллега, предпочитающий молча рассматривать дивный вид из окна. Они были чем-то похожи. Только у прохлаждающегося, улыбчивого толстячка, голова была гладко выбрита и даже мерно сияла под ярким солнцем, освещавшим весь офис через окна.

Сладко потянувшись, он хрустнул костяшками и, отпив из чашки почти остывший чай, обратился к задумчивому коллеге.


- Что-то ты сегодня молчалив, - сказал он, выглянув из-за большого монитора.

- Да заказчики опять правки вносят. Болтаюсь с этим проектом почти год, а воз и ныне там, - хмыкнул лохматый. – А у тебя что?

- Сдал свой полчаса назад, - улыбнулся тот, почесывая пальцем ухо, где робко блестело небольшое серебряное колечко.

- Круто! А что босс сказал?

- Сказал, что все круто, - рассмеялся лысый. – Как иначе.

- Эх, повезло, - лохматый, грустно сверкнув синими глазами, покачал головой. – Я вот нутром чую, что мне осталось чуть-чуть. Последние правки. А заказ все равно висит. Я уже и старшему говорил, и с боссом общался. Но ты же сам знаешь, мы клиентов не бросаем. Тем более на финише.

- Есть такое. А в чем проблемы? – полюбопытствовал его товарищ.

- Стандартно. Внешний вид не нравится, характеристики постоянно меняются. Такое ощущение, будто люкс-модель делаем.

- А разве не так?

- Все так. Верка еще бурчала на эту тему, что клиент зажрался, но в итоге рукой махнула и велела просто поддакивать.

- Тяжка работа у начальства.

- И не говори. Помнишь своего, который года два назад нервы мотал?

- Его не забудешь, - улыбнулся лысый, допивая чай. – Может, по кофейку? Чай уже не помогает.

- Пошли, - согласился лохматый, вставая из-за стола и направляясь в сторону чайника, где по-прежнему стояла очередь из других сотрудников.


Встав в хвосте, они принялись дальше негромко разговаривать о своей тяжелой дизайнерской работе, но умолкли, когда к ним подошла эффектная брюнетка в обтягивающем платье. Она весело стрельнула озорным взглядом в сторону коллег и встала рядом, держа в руках белую кружку, на которой было написано одно слово – «Вера».


- Привет, ребят.

- Привет, Вера.

- Чего грустные?

- Мы? – удивился лысый. – Ничего не грустные. Решили кофе выпить и взбодриться.

- Да, - кивнула девушка, - в нашей работе бодрость духа – главное. Антону, видимо, даже кофе не помогает.

- Куда там, - вздохнул лохматый, взъерошив рукой и без того спутанные волосы. – У меня по-прежнему.

- Погоди, - нахмурилась Вера. – Ты все с тем же работаешь?

- Угу.

- Ужас какой! А что молчишь? Я думала, что вы уже закончили, - фыркнула она, заставив мужчин рассмеяться. – Чего?

- Ты прекрасна в гневе, - улыбнулся лысый.

- Скажешь тоже. И что за сложности, Антош?

- Как и у Вадьки два года назад, - недовольно протянул лохматый, посматривая в сторону очереди, которая и не думала уменьшаться.

- Оу, - Вера сложила губки в очаровательное «О» и покачала головой. – Сочувствую.

- Да ладно. Ладно, я понимаю, что ему цвет не нравится. Но менять решение через три минуты, это дикость, друзья.

- Подумаешь. Многие этим страдают.

- А потом еще три минуты и новое решение. А потом еще и еще, - хохотнул лохматый. – Вот проект и стоит в финальной стадии.

- Ну так запускай, - тихо шепнула Вера. – Он так может вечность спорить сам с собой, меняя решение.

- А босс?

- А что босс? Он все понимает. Помнишь того пьяного, который Любку мучал?

- Любу из творческого?

- Ага. Он ей и ночами писал, и днями, и на выходных, и на праздниках. Оды строчил, поэмы. Люба уже не рада была, что взяла этот заказ. Самый шик был в том, когда клиент негодующе отвергал Любкины творения и совал свои. А там ошибок, мать моя! Захожу я как-то утром к ней, а она сидит, словарями обложилась и строчит что-то на бумаге. Я ей: «Любаша, ты чего?». А она в ответ: «Клиент попросил текст на исландском сделать». На исландском, Антон! И что ты думаешь? Когда Любка все сделала, приходит телеграмма, что исландский выкидываем в помойку. Теперь у нашего героя новый бзик. На китайском ему текст подавай. Короче, ей это надоело и Любка, пока никто не видит, отправила на подпись. Тут уже клиенту деваться некуда.

- И все прошло хорошо? – с сомнением протянул лохматый.

- Ага. Клиент даже потом похвалу прислал на имя главного и Любки в частности. А то все эти китайский, исландский. Любе виднее, она уже сколько тут работает. Но нервы он ей помотал. Вот она его быстренько Наде и спихнула.

- Наде в курьерский отдел?

- А у нас еще Нади есть? – ехидно хохотнула Вера.

- Ну да. Глупый вопрос, - улыбнулся Антон. – И что Надя? Тоже бесилась?

- Немного. Он ей тоже строчил опусы. А ждать долго пришлось. Надька не любит впопыхах работать. Сами знаете.

- Знаем, - переглянулись ребята. В Надином отделе работали суровые менеджеры и курьеры, которые доставляли готовые заказы клиентам, и работу свою они всегда выполняли на твердую пятерку.

- Погоди, - вдруг нахмурился лысый Вадим, трогая по привычке серебряное колечко. – А как этого клиента звали?

- Петр Сергеевич Аншутский.

- Вот блин, - присвистнул Антон. – Так я с ним сейчас работаю. Получается, что он снова к нам обратился?

- Получается, - кивнула Вера, облегченно вздохнув, когда подошла их очередь.


- Эх, Антоха, - покачал головой Вадим, елейно улыбнувшись, - теперь ты знаешь, чего я такой загруженный тогда ходил.

- Ага, - не слишком радостно ответил лохматый. – И чего босс не привяжет за каждым своих клиентов? Так и продуктивнее было бы.

- Нет, - махнула рукой Вера. – Ты забыл принцип нашей компании? «Свежие идеи – всегда и везде». Так, по крайней мере, каждый дизайнер что-то свое вносит, потом Любка дорабатывает, а Надя доставляет. Мы же не какой-то там второсортный конвейер.

- Слышали уже, - улыбнулись ребята.

- Вот и славно, - хмыкнула Вера. – Ладно, Антош. Давай последние правки, и я их Любе отошлю. Пусть порадуется, подправит косяки и на доставку. Иначе наш Петр Сергеевич никогда не угомонится.

- Спасибо, Вер, - кивнул Антон, тяжело выдохнув. – Намаялся я с ним уже.

- Знаю, Антошка. Работа у нас такая. Придумывать, делать и доставлять. Ну. За работу, коллеги.


Вернувшись на рабочие места, Вадим с Антоном принялись вместе доводить финальный эскиз, не обращая внимания на периодически появляющийся в углу экрана желтый конвертик с именем клиента. Работа шла споро и скоро Антон, облегченно улыбнувшись, отправил письмо Вере, руководителю отдела дизайна.


- Фух! – выдохнул он, приглаживая растрепанные волосы. – Неужели, Вадь?

- Поздравляю, дружище, - ухмыльнулся лысый. – Теперь и ты поработал с нашим Петей.

- Они же всегда будут? Эти «Пети», - спросил Антон, смотря в окно, где солнце скрывалось за горизонтом, окрашивая облака в ярко-оранжевые, теплые цвета.

- Конечно. Работа у нас такая, - ответил ему Вадим. – Какие планы на вечер?

- Думаю в бар сходить. Ты со мной?

- Конечно, - улыбнулся лысый. – Только почту проверю.

- Есть что?

- Ага, - кивнул он. – Три новых заказа. Завтра займусь. Так что, идем?

- Идем, - кивнул Антон, выключая компьютер и направляясь в сторону выхода. Ребята знали, что завтра снова вернутся на рабочие места. Забавно, но они не злились и не ругали беспокойных клиентов. Такая уж у них работа. Дарить людям счастье.


*****


Два месяца спустя.


- Петенька! Смотри, это наша доченька.

- Оленька. Оля… Оляяя…

- Петя! Черт, опять! – вздохнув, ответила женщина, держа на руках маленького грудничка. Она смотрела на улицу, где на земле, прямо под окнами роддома, блаженно улыбаясь, лежал ее муж, Петр Сергеевич Аншутский, к которому уже бежали со всех ног врачи и другие новоявленные папаши. С трудом подняв его на ноги, они помахали женщине, и повели потерявшего сознание человека в сторону приемного покоя. Там ему дадут успокоительного, а затем похлопают по спине и скажут, какой он молодец. Оля знала, что так оно и будет. Петя всегда был очень чувствительным человеком. Всегда, сколько она себя помнила.


Когда она его только увидела, то и представить не могла, что этот мужчина в будущем будет ее супругом и отцом новорожденной милашки Женьки, которая сейчас сладко посапывала на руках Оли. Петя писал ей трогательные стихи, целые поэмы на исландском и даже признавался в любви на китайском. Он делал все, чтобы покорить ее. И добился своего.

Потом была свадьба, которая выпила из молодоженов все соки, потому как Петя, настоящий мужчина, взял организацию в свои руки. Планы менялись с быстротой молнии, принимались и отвергались свадебные наряды, перекраивалось меню и внешний вид свадебного кортежа. В брачную ночь Ольга уснула. Уснула сразу же, как прилегла на подушку. А Петя? Петя потерял сознание, когда увидел свою жену обнаженной. Он и раньше терял сознание. Например, в загсе, или в момент встречи с родителями. Но Оля привыкла к чудачествам своего мужа.

Затем зашли разговоры о ребенке и Петя, как настоящий муж, принялся парить в мечтах. Он хотел сына, потом дочь. Потом двойню. Потом все-таки остановился на дочери. Оля лишь молча улыбалась, наблюдая за тем, как Петя скачет по квартире с блокнотом в руках, периодически в него что-то записывая, зачеркивая и меняя.


- Да, доченька. Это твой папа, - улыбнулась она, с обожанием глядя на дочь. – Он немного странный, но он тебя любит. Как и я тебя люблю. А сейчас маме надо узнать, как он там. Скоро увидимся, Женя.

Но дочка крепко спала, слабо улыбаясь во сне.


*****


Офис. Год спустя.


- Новенький? – спросил Вадим, обращаясь к напуганному юноше, который молча обозревал обширный офис, в котором туда и сюда сновали дизайнеры.

- Да. Станислав, - кивнул он, пожимая протянутую руку.

- Очень приятно, - улыбнулся лысый и представил себя и коллег, стоящих рядом. – Меня зовут Вадим. Это Антон, наш старший менеджер, и Вера, руководитель отдела.

- Очень приятно.

- Не пугайся, - хмыкнула Вера. – У нас тут все друзья.

- Это хорошо, - улыбнулся паренек.

- Антон покажет тебе твое место и даст первый заказ. Не бойся. Справишься.

- Каждый из нас был таким, Стас, - загадочно бросил Вадим, переглянувшись с Антоном.

- Пошли, - велел лохматый и повел за собой напуганного парня среди бесчисленных рядов с одинаковыми столами, за которыми работали другие дизайнеры. Он остановился возле своего стола и кивнул в сторону соседнего, за которым было пусто. – Садись. Включай компьютер и запускай почту.

- Ага, - нервно сглотнул парень.

- Не бойся ты так, - рассмеялся лохматый. – Если будут вопросы – обращайся.

- Один уже есть, - тихо сказал Стас, кивая на монитор. – Это первый заказ?

- Ага, - присвистнул Вадим, подмигнув Антону. – Петр Сергеевич Аншутский. Хороший клиент. Тебе понравится.

- Получается, что он уже обращался к нам? – спросил парень.

- Да. Видишь же, что написано, - улыбнулся Вадим. – «Второй ребенок. Мальчик. Талант – музыка. Уточнение - скрипка».

- Тут второе письмо пришло. От него же, - удивился Стас, кликая мышкой на желтый конвертик с именем клиента.

- Вижу. «Второй ребенок. Девочка. Блондинка. Талант - Балерина».

- И третье, - кивнул Антон, старательно пряча улыбку. – Ладно. Разбирайся. Вечером жду от тебя первый макет.

- Хорошо, - робко улыбнулся Стас. – А этот клиент, он нормальный?

- Вполне, - ответил ему старший менеджер. – Каждый из нас через него проходит. И тысячи других как он. Дети, машины, сокровенные мечты, квартиры, эмоции. Такова уж наша работа. Дарить людям счастье.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава девятая.

Глава девятая. Domina Elviidnir.  ©Гектор Шульц


Мужчины смотрели очень жадно. Только вот не нас с Ахиллесом, а на Астру, которая медленно бледнела, пока окончательно не стала похожа на перепелиное яичко. Гитарист медленно положил гитару на камень, а сам спрыгнул на землю. Все остальные подобрались, как гончие, собирающиеся вцепиться в горло загнанному волку.

Тут свое слово сказал Ахиллес. Грек громко рыкнул и, многозначительно повертев дубиной, заслонил Астру своей спиной. Ему на помощь пришел я, вытаскивая из ножен грубый палаш. Может оружие на них так подействовало, но жадный блеск в глазах мужчин пропал, и они коротко заворчали, обсуждая что-то на варварском наречии.


- Вам это мяско не обломится, мужики, - воинственно предупредил я. – Всех нахуй порубим, но даму свою в обиду не дадим.

- Никто не собирается вас трогать, путники, - ответил гитарист со странным акцентом. – Просто они бабу видели последний раз тысячу лет назад, если не больше. А так, худовата баба твоя. Мы как-то крепких баб любим.

- Не худовата, а стройна, ебанат, - оскорбилась Астра, немного покраснев. – Вы, блядь, за модой совсем не следите?

- На кой ляд нам мода, рыжая? – хохотнул он, под одобрительный гомон мужиков. – Забыла, где ты находишься?

- А что, в Хельхейме женщин вообще нет? – спросил я, убирая палаш в ножны. Вроде мужчины не проявляли открытой агрессии.

- Есть. Только не в Железном лесу. Тут токмо мы деревья рубим. Для сугрева Эльвиднира, где Хель обитает. Тяжелая работа, но хоть не мучает никто.

- И то верно, - согласился я. – Как нам в этот самый Эльвиднир попасть? Дороги тут я не вижу, а через чащу железных деревьев тащиться не особо хочется.

- Все просто, путник. Оборотись и иди триста шагов на северо-восток. Там найдешь тропинку. Она и выведет тебя к дому Хель. Хех!

- Хули смешного? – мрачно набычился Ахиллес.

- А ты здоров, - уважительно поцокал языком гитарист, который, видимо, выполнял функции главного в этой странной обители мужчин. – Берсерк?

- Грек, бля! Ветчина, нахуй.

- Не зверей. Не тронем мы вас и к тропе проводим, ежели и вы нам поможете.

- И чем мы можем вам помочь? – спросил я, стараясь отогреть дыханием свои руки.

- Песенку нам бы новую. Али частушку, - робко буркнул один из мужиков, отложив пилу в сторонку. – Транко лишь «Приму Викторью» знаеть. Ужо в кишках эта песня сидит. Ажно пердеть хотца.

- Песенку? – удивился я. Мужчина кивнул, почесав седую бороду.

- Ага. За песенкой и время летить, и не так скушно работать.

- Ну, блядь, это вы зря, - улыбнулась Астра, заметив, как зажглись мои глаза.

- Это можно. Только один вопрос. А где вы, бля, Урал нашли-то? Это же такой реликт! Сомневаюсь, что он тут с сотворения мира лежит.

- У грешника одного отобрали, - махнул рукой Транко. – Говорят, что наша религия у вас, на Земле, популярна. Вот всякие живоглоты и практикуют ее, а потом сюда попадают за грехи свои. Вот такой живоглот и проходил мимо. Дрожал, как деревенский недоумок во время дрочки, и мамку звал. Думал, что его в Вальхаллу позовут. Э, нет, путники. В Вальхаллу токмо герои попадают, а не крикуны ртом и гуслеёбы.

- Метко ты выразился. Таких у нас полно. «Тропою крови по воле рода» и вся хуйня.

- Ага, - осклабился гитарист. – Токмо как сюда попадают, сразу их натура видна становится. Хлипкие, трусливые. Не северяне. Кровь жидкая, как дерьмо. Хель их на грязных работах держит.

- Правильно делает, - буркнул я и направился к камню, где лежала гитара. – Ладно. Давай гитару. Сейчас я вам нордическую песню заебеню.

- Эт хорошо, - загалдели остальные лесорубы. – А то Транко мозг ебеть своей «Примой Викторьей». Хоть шо-нить новое, да славное. Про богов бы, парень. Про битвы славные. Можешь, а? Ты сыграй, а Транко подхватит. Он у нас смышленый.

- Развлекайся, Степка, - улыбнулась рыжая, кивнув мне. – Жги.

- Без проблем, - хмыкнул я, беря в руки тяжеленный Урал. – Пальцы бы себе не отрубить этими струнами. Суровое наследие страны Советов, блядь! Ладно, мужики. Вот вам песня. Охуенная и как вы просили, про богов и драки. «Twilight of the Thunder God». Ловите ритм и ебашьте палками по камням. Вьебем метала в этой дыре!

- Давай! – глаза мужиков зажглись, а Транко, усевшийся рядом, внимательно смотрел за моими руками, бегающими по грифу старенькой гитары.


- Тор! Сын Одина!

Защитник человеческого рода.

Иди навстречу вере,

Рагнарёк тебя там ждет.


Вот близнец Фенрира,

Широко раскрыта пасть его!

Змей поднимается из волн.


Йорнмунганд вертится, как кобыла,

Могуч он в своем гневе.

Глаза его горят первобытной ненавистью

Он ждет на краю земли,

Когда Тор явится с молотом своим,

И там, сразит его! – закончив, я запилил неистовое соло и в экстазе чуть не разбил гитару, чему мужики явно бы не обрадовались.


- Могучий ты менестрель, путник, - уважительно произнес Транко, забирая у меня Урал. – Эта песня вдохновит нас. Не даст погибнуть от мороза, холода и троллей. Спасибо тебе. Угнар!

- Да? – поднялся с земли один из мужчин.

- Проводи их до тропы и возвращайся к работе.

- Хорошо, Транко, - ответил тот и, не медля, двинулся в сторону железных деревьев. Переглянувшись, мы пошли за ним, а через несколько минут нам в спину ударила знакомая песня группы Amon Amarth. Варвары, на удивление, быстро схватывали и от их мощного хора разве что листва с деревьев не слетала.


- Поляк, бля. Зверь ты, - хмыкнул Ахиллес, идя рядом.

- Это называется «метал», дружище. Все по стилю, - улыбнулся я, держа Астру за руку, ибо рыжая тут же принялась собирать своими ногами корни и камни. – Понравилось?

- Ага, - кивнул грек. – Четко, заебись.

- Спасибки, - хмыкнул я и обратился к идущему впереди Угнару. – Нам еще далеко?

- Нет, путник. Вот тропа, - буркнул он, указав пальцем на тонкую линию, петляющую среди деревьев. – Не сходите с нее, если не хотите троллей кормить. Удачи!

- Спасибо, - кивнула Астра, не слишком оптимистично смотря в чащу леса, откуда слышались завывания волков и ворчание каменных монстров. – Постараемся не влезть в говно.

- Там этого добра навалом, - согласился Угнар и, помахав рукой, исчез за деревьями, оставив нас одних.

- Пошли. Лес не должен быть бесконечным, - сказал я. – Быстрее дойдем – быстрее закончим.

- Свинина! – рыкнул Ахиллес, вертя головой по сторонам. Грек чувствовал себя более комфортно на открытых пространствах, а не там, где из-за дерева мог вывалиться злющий тролль или великан, способный с одного удара размозжить ему голову.


Транко не соврал и дорога, примерно через четыре часа блуждания по лесу, вывела нас на открытую местность, представляющую собой широкое замерзшее поле, где слонялись неприкаянные души, дрожащие на ледяном ветру.

Они не обращали на нас внимания и лишь горестно стенали, кляня свою судьбу. Я пояснил любопытной Астре, что мы видим тех, кто вел недостойную жизнь. Но не настолько недостойную, чтобы получить себе персональную яму со змеями и персонального мучителя в виде одного из монстров Хель. Эти души были обречены слоняться по ледяным полям Хельхейма, мерзнуть на морозе и ждать того момента, как Нагльфар, гигантский драккар, сделанный из ногтей мертвецов, двинется в путь и, таким образом, начнет Рагнарёк.


Изредка нам попадались люди из более современных эпох, чем древняя Скандинавия. Эти глупцы, сами того не ведая, приняли веру в древних богов и после смерти ожидаемо попали в Хельхейм. Все просто. В современном мире слишком мало бравых воинов, способных получить приглашение в Вальхаллу, где живут храбрецы и особо отличившиеся. Зато привычная всем дрочка и смертные грехи гарантировали место на ледяных полях. Задумайтесь, блядь, об этом, когда будете писать в интернетиках о Торах, Одинах и родстве со скандинавами. Хотя, мне плевать. Это ваш выбор.


Миновав ледяные поля, мы достигли еще одного моста, перекинутого через пропасть и ведущего в покои Хель. Возле входа, как обычно, застыла стража в лице двух инеистых великанов, больше похожих на плешивых горилл, которых зачем-то обрядили в доспехи и дали им огненные мечи. Они смерили нас мрачными взглядами и без лишних проволочек расступились, пропуская в замок Эльвиднир.


Сам замок был немного странным. Странность выражалась в том, что половина величественного строения была шикарной. Белый мрамор, сверкающий на морозном воздухе, золотая лепнина и множество мелких деталей, за которые любой средневековый барон запросто удавится от жадности. А вот вторая половина походила на обычные руины среднестатистического европейского замка, попавшего в осаду и разрушенного почти до основания. Я не знал, почему Владычица Хель оставила вторую половину замка в таком состоянии. Лишь высказал предположение, что таким образом символизируется ее двойственность. Астра тут же окрестила меня ботаном и заучкой-философом, а Ахиллес жестко рассмеялся и повторил любимое ругательство про глистоёблого цыпу, которым изредка меня именовал. Ну и ладно. Я-то люблю историю, в отличие от всяких греческих гопников и рыжих девиц с упругими сисечками.


Войдя в замок, мы столкнулись с еще одним стражем, которым оказался огненный великан. Он был посимпатичнее своих собратьев, стоящих у входа в Эльвиднир, но жесткая черная шерсть, которой он был покрыт, иногда вспыхивала от маленьких огненных искорок, живших своей жизнью.

Выслушав нас, великан соизволил проводить странную компанию до дверей, ведущих в покои Хель. Когда мы подошли к гигантским воротам, являющимися дверью, он ретировался, посоветовав напоследок вести себя вежливо и достойно. Ну да. Все древние боги требуют к себе вежливого обращения. Куда уж без этого.


Открыв ворота с помощью Ахиллеса, я первым ступил в темный зал, откуда знатно сквозило морозом и чем-то еще, липким и тягучим, как страх, только еще страшнее. В самих покоях было тихо. Лишь где-то капала вода и слышались тихие вздохи. Но я не обращал на них внимания, сосредоточившись на гигантской статуе, стоящей в центре зала. Статуе, которая и статуей-то не была. Такой мы узрели Владычицу Хель, высокую женщину, куда выше великанши Модгуд. Она медленно повернулась и, скривив губы в некое подобие улыбки, дурашливо поклонилась. Мы же, затаив дыхание, внимательно ее разглядывали.


- Что? Не нравлюсь я тебе, праведник? Ужель ты думаешь, что я не хороша? – громко пророкотала повелительница Хельхейма.

- Не, не. Все заебок, как любит говорить мой друг. Просто вы… очень большая, - покачал я головой. Хель, усмехнувшись еще раз, склонилась надо мной, словно гигантская ива. Ее лицо было мертвенно-серого цвета, гладкое, как у младенца и с очень жуткими глазами, цвета ночного неба. Фиолетового и почти черного по краям радужки.

- Что понадобилось христианам в моей обители? – спросила она, направляясь к стоящему возле стены трону. – О. И даже один грек затесался в их компанию. Аид меня предупреждал о вас.

- Даже не сомневался. Этот говнюк всюду влезет, - буркнул я, стараясь, чтобы Хель не услышала. – Раз он вас предупреждал о нас, то вы в курсе, зачем мы пришли.

- Верно, мальчик. Прости. Я порой склонна к излишней театральности, - прошептала она. – Вам нужна Божественная искра. Вернее, ее частица.

- Да, все так. И камень Зефира, чтобы покинуть ваш гостеприимный мир, - съязвил я. Это не укрылось от внимания Хель, голос которой засквозил ледяными нотками.

- Не стоит оскорблять мое жилище, дружок. Хоть ты и праведник, но сейчас ты в моей власти и сам это прекрасно знаешь. Без моего разрешения вы не покинете Хельхейм!

- Она права, - повернулся я к друзьям. – Ебучее правило скандинавского Ада. Даже их боги обязаны с этим считаться.

- И что же нам делать? – шепнула Астра. – Время-то тает. Скоро и эта страховидла сюда заявится.

- Вы говорите об Эребе? - встряла Хель. – Так называйте его по имени. И не бойтесь. Он не появится здесь. В моем мире праведников нет. Кроме вас, конечно.

- Когда он пожрет остальные миры, то придет и за вами, - с вызовом ответил я, чем вызвал тихий смех женщины, похожий на сильный ветер в чистом поле.

- Чему суждено случиться, то случится. Но Хель всегда будет существовать.

- Вы нам поможете?

- Ради чего? – фыркнула женщина. – Верховный иерарх покинул вас и пусть в тебе горит высший огонь, это мало в чем тебе поможет, дитя. Три души, слабеньких и хилых, не выстоят против меня.

- Я и не собирался с вами сражаться, - ответил я. – Нам правда нужна ваша помощь. Если вы нам не поможете, то рано или поздно Эреб придет сюда и ваш мир тоже исчезнет. А если он исчезнет, то не будет душ, которые питают вас. Или вы наивно полагаете, что Эреб позволит вам существовать?

- Я могу с ним договориться, - улыбнулась Хель.

- Хуюшки! Элигос прочел Черный гримуар. Цель Эреба – пожрать все миры. И даже ваш не минует эта участь.

- Книга Кера? – заинтересованно спросила женщина, приподнявшись на троне. – Этого Аид не сказал. Мелкий, пронырливый хвастун. Им двигала месть. Вы унизили его, а боги такого не прощают.

- Он просто ебанашка, - отмахнулся я. – С вами-то мы нормально разговариваем. А он сразу начал выебываться.

- Тоже верно, дитя.

- Конина, бля. У, сука, - проворчал Ахиллес, кутаясь в шерсть.

- Да, у меня холодно, грек. Скоро ваша кровь начнет застывать, а с ней угаснет и огонь ваших душ, - улыбнулась Хель, но потом щелкнула пальцами, заставив воздух в зале значительно потеплеть. – Пока мы не закончили, мне нет смысла вас мучить. Значит, ты хочешь, чтобы я помогла вам, дитя?

- Ага, было бы круто, - кивнул я.

- Хорошо. Я помогу. Но в обмен на услугу, - лукаво ответила Хель. – На пути ко мне, вы убили тролля. Оторвали бедняжке голову и бросили стынуть на морозе.

- Он первый, бля. Пингвин, нахуй, - рыкнул грек, вспомнив противника.

- Это не столь важно. Вы убили моего слугу и, следовательно, должны заплатить. К примеру, вашей душой. Или же выполнив мою просьбу. Выбирайте, праведники.

- Хули тут думать, - буркнула Астра. – Выбора нет на самом деле. Что вам нужно?

- В двух часах ходьбы от моего дворца есть ледяное озеро. Древнее, как сам Хельхейм, - начала Владычица. – В водах этого озера скрыт нужный мне предмет, достать который могут лишь праведники. Озеро не пускает в свои глубины души тех, кто недостоин.

- И что это за предмет? – спросил я. – Дилдо из моржового хуя? Позолоченный и со статом +5 сопротивления к холоду?

- Почти. Негодник Видар украл мою любимую игрушку. Серебряное зеркало, которое позволяет следить за асами. Эта вещица мне очень дорога, но сын Одина забросил ее в ледяное озеро, зная, что ни я, ни мои слуги не посмеют прикоснуться к его водам. Найдите это зеркало, и я покажу вам, где находится Божественная искра в моем мире и камень Зефира.

- Бля! Чинампо! – вздохнул Ахиллес. – Видар – пидор. Неприятная личность мерзостного семени осла.

- Согласна с тобой, грек, - кивнула Хель. – Вы найдете озеро на востоке от моего замка. Идите по дороге, устланной шипами.

- Пошли? – хмыкнул я. Друзья лишь кивнули в ответ. – Вечно нам что-то искать надо. Нет бы просто отдать и все. Без всяких ебанутых заданий. Эх!

- Не ворчи, лысенький, - улыбнулась Астра. – Сам же тосковал по приключениям. А тут и искупаться сможешь, и Хель поможешь.

- Угу. Сдается мне, что не все так просто будет, - ответил я и, поклонившись Владычице Хельхейма, поплелся к выходу из покоев.


Озеро нашлось быстро, правда пока мы до него дошли, то натерли здоровенные мозоли на ногах. А все из-за долбанутой дороги, устланной шипами. Даже представлять не хотелось, каково грешникам ходить по ледяному миру Хель. Но мы сами согласились помочь Владычице найти ее игрушку, а потому роптать было бессмысленно.

Древнее озеро величаво раскинулось перед нами. Больше всего оно походило на увиденное мной когда-то калмыцкое озеро Маныч. Тоже огромное, аж берегов не видно. Правда у этого озера даже рябь не появлялась на поверхности, словно вода являлась темно-синим зеркалом, ради смеха засунутым богами в этот мир. Но шутки шутками, а о деле надо думать в первую очередь.


Быстро кинув жребий с помощью трех палочек, указавший, ожидаемо, на меня, мы принялись готовиться к погружению. Я понятия не имел, получится ли у меня достаточно долго задерживать дыхание или же душам это по барабану, однако лезть в воду все равно придется.

Скинув на берегу одежду, которая лишь мешалась бы в ледяной воде, и дрожа на холодном ветру, я благодарно принял от Астры ее кинжал, ибо с палашом любой гарантированно пойдет на дно, а вот всплыть уже не сумеет. Попрощавшись с друзьями и пробормотав символическую молитву, ваш покорный слуга с разбегу помчался в озеро, обдавая тело брызгами.


- Блядь, холодно-то как! Ебаный рот! – заорал я, прежде чем нырнуть. Что мне ответила Астра, я уже не слышал, ибо голова моя скрылась под водой. Осталось найти злоебучее зеркальце Хель и можно двигаться дальше. А ты попробуй найди его в ледяной темени. Ебучий случай.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава восьмая.

Глава восьмая. Mundi glacies et caligo. ©Гектор Шульц


Тучи сгущались, и очень скоро лазурное небо превратилось в обычную апокалиптическую тварь, изредка сверкающую молниями в честь своего владыки, Эреба. А когда с неба упали первые капли дождя, я понял, что необходимо крайне поспешить и напрячь свои булки. Дождь был под стать мрачному богу. Жгучий, холодный и застывающий на коже ледяной коркой. Он замораживал все, чего касался.

Обернувшись, я увидел, как Эреба пытаются атаковать египетские боги. Кто-то сновал у него под ногами, другие, умеющие летать, как Гор и Тот, пытались поразить его бездонные глаза. Естественно, безрезультатно. Эреб был сильнее их всех вместе взятых, и запросто бы пожрал и Гора, и Ра, и зеленомордого Осириса, если бы хотел. Но он по-прежнему шел к нам.


Вот тонко вскрикнул Тот, которому Эреб переломал крылья. Яростно закричал Анубис, когда его хопеш увяз в темной материи. Египетские боги сами не понимали, что им не остановить Эреба. А может, просто не хотели об этом думать, выполняя завет Высших сил.

Мы же бежали вперед, не обращая внимания на крики раненых, испуганные души и лед, покрывающий значительную часть Полей Иалу. Камень был уже близко. Оставалось лишь прикоснуться к шероховатой поверхности и мысленно пожелать отправиться в другой мир. Просто? Мне так не казалось.


Спотыкаясь и поскальзываясь, я все-таки добрался до камня, где переводил дух Ахиллес. Астра, тревожно посматривая на приближающуюся громаду Хаоса, гневно что-то крикнула, но ее голос потонул в яростном реве Эреба, который понял, что в этот раз мы ему не достанемся. Сплюнув тягучую слюну на замерзшую землю, я подбежал к телепорту Зефира и, закрыв глаза, прикоснулся рукой к магическому камню. Знакомый ветер подхватил нас и умчал вдаль. Лишь отголоски гнева Эреба еще звенели в ушах, но и они пропали.


Зато вернулся холод. Чудовищный и адский холод, словно нас вмуровали в лед Девятого Круга. Открыв глаза и постучав ради приличия зубами, я внимательно осмотрелся.

Пейзаж был серым и безрадостным. Небо, скрытое пеленой серых облаков, не пропускало даже тонкого луча света, а с немногочисленных деревьев свисали древние сосульки. Не было птиц и зверей, движения, душ, криков или всего того, что есть в любом мире. Только безмолвная тишина, завывание ледяного ветра и мелкая пурга, забивающая нос и глаза.

Мои спутники тоже чувствовали себя некомфортно. После жаркого Египта, этот мир больше походил на здоровенный холодильник, куда нас упрятали, словно синих цыплят до новогодних праздников. И если Ахиллес еще хоть как-то храбрился, то мерзлячка Астра тут же озвучила все, что думает по поводу этого дивного места.


- Это, блядь, уже не смешно, - стуча зубами, буркнула она. – Не миры, а какой-то злоебучий набор стереотипов. Раз Аид, то он должен находиться в пещере и неебически вонять. Египет? Жара и духота в подземных гробницах. А это? Я, бля, даже не знаю, как это обозвать. Ни одно ебучее слово не подходит.

- Вот тебя и прорвало, заинька, - усмехнулся я, шмыгнув сизым носом. – Но все, что ты сказала – в точку, блядь. Добро пожаловать в Хельхейм, друзья.

- Хель, чё бля? – переспросил Ахиллес, нахмурив лоб и забыв о том, что ему тоже полагается стучать зубами.

- Хельхейм. Подземный мир скандинавов. Помнишь одноглазого зануду Одина и его пафосных сынков?

- Ага. Пидоры, нахуй, - кивнул грек, припоминая давние события. – Козлоёбы упрямые.

- Именно. Их мир – это Вальхалла, а мы попали в Хельхейм. Ад, грубо говоря. Скандинавский Ад, да будут они замерзшую ослиную мочу вместо Чупа-Чупса лизать, хуесосы. Бля, какой же тут дубак.

- Ага, - ответила Астра и протестующе вскрикнула, когда я снял с себя майку и протянул ей. – Замерзнешь, ебанько!

- Нетушки. Мы же души. Померзну немного, а ты вот вообще в сосульку превратишься. Одевай майку и вперед. Потом отдашь, как чуть согреешься, - парировал я, растирая голое тело ладонями.

- Задохлик, бля. Цыпа-глист! – заржал Ахиллес, заставив меня обиженно надуться.

- Ой ну простите. Я не дрочил днями и ночами, чтобы накачать себе такие банки, как у тебя. И вообще, Голливуд тебя испортил, дружище. Злым ты стал. Вот.

- Не злись, эта… Поляк, бля, - все еще улыбаясь, ответил грек. – Хош уебу тебя по горбу? Согрею.

- Не надо, - покачал я головой. – Если уебешь, то дальше пойдете сами. А я тут прикорну, под сосульками.

- Лады, - виновато пожал плечами Ахиллес и, нахмурившись, добавил, смотря в сторону темнеющей пещеры. – Кровью пахнет. И ссаниной.

- Может там пара грешников подохли, - высказал я предположение, но его опровергло тихое и злобное ворчание какого-то крупного зверя. Оказавшегося вовсе не зверем.


Спустя пару минут на божий свет появилось странное существо, больше напоминающее бодибилдера, которого обваляли в панировке и зажарили до хруста. Маленькая башка и черные злые глазенки лишь довершали этот каноничный образ. Существо понюхало воздух и, увидев нас, трубно взвыло, не забыв ударить себя по ляжкам могучими ладонями. Быть может, раньше это нас бы испугало, но сейчас даже трусишка Астра, скептически пожала плечами и показала монстру язык.


- ААААЫЫ! – еще раз взвыл монстр, заметив, что его вопли на нас не действуют. Ради устрашения он даже врезал кулаком по скале, выбив порядочный каменный кусок. Ахиллес тут же воспринял это, как вызов, и, разбежавшись, помчался на чудище, словно паровой локомотив из фильма «Назад в будущее».

- Пшел нах! – рявкнул грек, коленом врезаясь в подбородок монстра. Раздался хруст и потрясенное чудовище выплюнуло на ладонь два каменных зуба. Ахиллес, пританцовывая на месте, мрачно усмехнулся. Соскучился по дракам, как пить дать. – Ишак! Подь сюды, сука!

- ЫЫАХ! – монстр вновь зарычал и двинулся на грека, который, ловко поднырнув под одну лапу, заключил голову чудовища в стальные тиски, после чего начал медленно сдавливать хватку. Мы с Астрой могли лишь удивленно наблюдать за этим и слушать резкий противный хруст, который мог быть как хрустом мышц нашего друга, так и последними звуками, изданными шеей чудовища.

- Никогда не ешь желтый снег, - важно заметил Ахиллес, завалив монстра в ближайший сугроб и продолжая сдавливать его голову. – Желтый снег есть нельзя, когда придет Час Белого Хлада.

- Что он несет? – растеряно спросила Астра. Я тихо хмыкнул в ответ.

- Может, это его мантра боевая? Типа он так звереет и начинает уничтожать соперника. Во время битвы на Арене он любил меня матами обкладывать. Примитивными, конечно, но все-таки матами.

- Носи трусы правильно, - продолжал Ахиллес, ломая ошарашенному монстру лапу. Камни с жутким треском падали на землю, но грека это не отвлекало. Он методично продолжал борьбу, понимая, что если сдастся, то монстр примется за нас. А чушь, которую он говорил, скорее всего, должна была вывести чудовище из равновесия или попросту отвлечь. – Носи трусы правильно. Желтое спереди, коричневое сзади. У, павиан, нахуй!

- Кажись, он побеждает, - хмыкнула рыжая, отходя в сторону. Через пару секунд рядом с ней упало обезглавленное тело безымянного монстра, у которого, ко всему прочему, еще и руки были поломаны.

- Определенно, - кивнул я и уважительно посмотрел на грека, который буквально лучился удовольствием. – Ты как, дружище?

- Хуйня, - рек герой. – Слабак, бля. Простофиля, нахуй. Как два пальца оросить. Бля буду. Однажды на съемках Уиллу Смиту чердак поправил. Тот неделю слюни пускал и ветры из жопы.

- Славненько. Наверное, ты первый смертный, кто умудрился оторвать башку каменному троллю.

- Чего? – насупился Ахиллес, услышав незнакомое слово.

- Их в Хельхейме пруд пруди. Мне Бальдр в Вальхалле рассказывал. Говорит, что они выполняют тут аналог бродячих псов. Горе той душе, что попадется в лапы тролля. Пиздец ей, короче. Давайте заглянем в его пещеру. Может там есть что полезное.

- Уверен? – скептически спросила Астра. – Вдруг там еще парочка таких красавцев.

- Вряд ли. Они в одиночестве живут, предпочитая ловить путников и дрочить свои еловые шишандры.

- Фу, Збышек!

- Не «фу», а физиология. Я читал про них, да и Бальдра хуй заткнешь, когда он медовухи выпьет. Пошли в пещеру. Ахиллес, ты с нами?

- А то. Пекинес-залупоглаз, бля, - буркнул грек, плюнув на поверженного противника, и отправился за нами.


Как это часто бывает в онлайн-играх, тролль, убитый смертоносной греческой машиной по имени Ахиллес, являл собой типичного старьевщика. В пещере, которую он облюбовал в качестве жилища, мы нашли не только наполовину съеденные тела каких-то бродяг, но и большое количество суровой нордической одежды и даже примитивное оружие, которое наверняка бы пригодилось в дальнейшем.


Нарядившись в ярды грубой шерсти, я с удовольствием заметил, как уходят колики конечностей, а зубы перестают исполнять тарантеллу. Висящий на левом боку грубый палаш, прибавлял уверенности на случай встречи с другими троллями и всеми, кто захочет повторить их повадки. Ахиллес, презрительно осмотрев оружие, остановил свой взор на крепкой дубине, которой, скорее всего, пользовался хозяин пещеры, а Астра, скривив мордашку, выбрала себе обычный кинжал в меховых ножнах. Пусть лезвие чуть поржавело, но было по-прежнему острым и довольно грозным. Таким образом, чуть приодевшись и вооружившись, мы отправились по единственной дороге, которая шла по краю глубокого ущелья. На горизонте маячила ледяная гора, где обитала хозяйка этих мест, Владычица Хель. И судя по тому, что я о ней читал, баба эта была зловредной самкой, нежели обычной милой женщиной, как все привыкли. Но выбора не было. Нужно просто идти вперед, пока Эреб не появился и в этом мире.


Спустя примерно три часа, мы достигли бурного черного потока, который словно обвивал островок, где находилась нужная нам гора. Еще через несколько часов ходьбы по руслу, мы дошли до тонкого золотого мостика, такого хлипкого, что он аж шатался на ледяном ветру, как полоумный скоморох. А подойдя ближе, столкнулись и с охраной. Что уж говорить, Ахиллес, увидев эту самую охрану, тут же расплылся в улыбке и, укрепив дубину на поясе, без страха отправился вперед, невзирая на наше предостерегающее шипение.


Охраной, стерегущей мост Гьялларбру, оказался гигантский пес, ростом в десять метров, если не больше, и женщина под стать ему. Ахиллес, не заметивший ее, остановился и, нахмурившись, все-таки вытащил из-за пояса дубину. Хотя, великанше эта дубинка, как и грек, были что бегемоту приставания москита-гомосека. Однако она не собиралась на нас нападать. Лишь внимательно изучала с высоты своего исполинского роста, предусмотрительно держа пса на цепи, заменявшей поводок.


- Здравы будьте, путники, - громко произнесла она, склонившись над нами, словно тысячелетний дуб из сказок. – Ужель нужда какая вас привела в Хельхейм? Так знайте, что дорога эта не для живых, но мертвых и Гарм тому судья.

- Здрасьте, тетя Модгуд, - улыбнулся я. Правда, чтобы мои слова достигли великанши, приходилось кричать, но со временем это перестало мне доставлять дискомфорт. Человек такое существо, что даже в раковину писать сподобится, когда нужда прижмет. Великанша удивленно подняла бровь, больше похожую на гигантскую мохнатую гусеницу.

- Знаешь ты, как я прозываюсь, человек?

- Ага. И Гарма знаю. Хороший песик. И неважно, что у него морда в крови. Наверное, грешниками в Железном лесу закусил, да?

- Было дело, - хохотнула стражница, а затем вновь стала серьезной. – Ты не ответил на вопрос. Что за нужда привела вас в эти земли, закрытые от всех? Судя по голосу, не местный ты, как и друзья твои.

- Мы – добродетельные христиане, - ответил я, подходя ближе. – А вы не могли бы спуститься немного? Орать на морозе – к болезни горлышка, а я пиздец какой чувствительный.

- Хорошо, человек, - усмехнулась она и, опустившись на одно колено, приблизила свое лицо ко мне. – Что забыли христиане в этом студеном краю? Ваш Ад не здесь лежит, но там где серой воздух пахнет.

- Есть такое. Туда мы еще вернемся. Сейчас нам надо к Владычице Хель попасть. Дело к ней есть. На сто рублей, славная Модгуд.

- Дело? Какое?

- Ну, важное, - встряла Астра, но осеклась под моим негодующим взором. – Наверное, Степка сам расскажет.

- Слушаю тебя, человек из иного мира. Нечасто мне доводится поговорить с тонкокожими, а от северян уже в горле першит.

- Мы ищем третью частицу Божественной искры, и в этом нам может помочь только Владычица Хель, - честно сказала, ибо утаивать от великанши истинную цель нашего похода было бы глупо. Насколько я знал, Модгуд была строгой, но справедливой и больше всего на свете ценила правду. Во всех её проявлениях.

- За честность – спасибо, человек, - через минуту ответила она, нахмурив лоб. – Признаюсь, трудный выбор. Один из вас ни жив, ни мертв.

- Есть, бля, - кисло заметил Ахиллес, ковыряя носком башмака мерзлую землю. – Кастраты, нахуй, виноваты.

- Другой внутри себя огонь несет, а край этот студеный, жар не любит. Что же до девы вашей, красновласой, она идет за тем, кого так сильно любит. И сердцем, и душой, и каждой клеткой тела.

- Хе-хм… - пискнула Астра, покраснев до корней волос. Я ободряюще ей улыбнулся и вновь вернулся к разговору с великаншей Модгуд.

- Я знаю, что вы можете нас пропустить, тетя Модгуд. Поверьте, все куда сложнее и в ваших интересах, чтобы мы не озвучивали полные причины. Если мы назовем имя того, кто нас преследует, ваш мир может пострадать. А мне, блядь, этого бы не хотелось. Даже в этом царстве стужи, замерзших соплей и гигантских собак есть хорошие существа. Вроде вас, к примеру.

- Услада ушей моих, - улыбнулась великанша, растянув толстые губы. – Чувствую я, что не все ты мне сказал. Но желание ваше попасть к Владычице сильнее жизни. Гарм, что скажешь мне, мой верный друг?

- Ничего хорошего, - буркнул я, наблюдая за тем, как пес обнюхивает меня с ног до головы. Дыхание его было столь сильно и тяжело, что мех, на моих одеждах, развивался, как в самую сильную бурю. Наконец, закончив осмотр, пес поступил аналогично и с Астрой, и с Ахиллесом, после чего коротко тявкнул, обрушив где-то в горах пару лавин.

- Идите, смертные. Дозволено вам будет пройти. И выйти при нужде, - хитро прищурившись, произнесла Модгуд, после небольших гляделок со своим псом. Она отошла в сторонку, но я ее окликнул.

- Для начала – спасибо, тетенька, - крикнул я. – А еще скажите, тут не проходили двое демонов из другого Ада? Герцог Элигос и госпожа Леария. Мы потеряли их еще в Аиде.

- Нет, сладкоголосый мальчик. Демоны здесь не проходят. Они, обладая крыльями и силой ужасной, сразу в Эльвиднир попадают. Но Гарм шепнул, что Владычица может что-то знать, а если нет, то значит, таков норн ответ.

- И на том спасибо, могучая Модгуд, - ответил я и, махнув друзьям, ступил на тонкий мостик, мгновенно затвердевший, как только моя нога коснулась золотых дощечек. Впереди расстилалось холодное царство Хель и уж она будет не такой сговорчивой, как суровая великанша.


Долго ли коротко, но путь по золотому мосту не занял много времени. Честно говоря, я боялся, что Гьялларбру не захочет пропустить Ахиллеса, ибо грек был и не живым, и не мертвым, но все прошло без сучка и задоринки. Мост лишь чуть пискнул и отдался в голове нежной вибрацией, а затем умолк. Было ли это заслугой самого Ахиллеса, который с мрачной решимостью пер вперед, сжимая в руках дубину, или вмешались частицы Божественной искры, я не знал и предпочитал не гадать. Тем более, что мы вступили в Ярнвид, или, как его называли сами скандинавы, Железный лес.


Читая в далеком детстве мифы, я и представить не мог, что окажусь в местах, которые многие люди считали и до сих пор считают выдумкой. Однако реальность такова, что каждого ждет Порог и дальнейшее распределение согласно собственным верованиям. Когда-то так распределили меня и Астру, но сейчас все было совсем по-другому. Это наш выбор и мы должны довести дело до логического конца.


От этих, без сомнения, пафосных мыслей меня отвлек знакомый звук, раздававшийся прямо из чащи Железного леса. Астра тоже его услышала и многозначительно подняла бровь, после чего повернулась ко мне с немым вопросом на челе. Только на Ахиллеса услышанное не произвело впечатления, ибо грек любил отечественный хип-хоп, в то время как мы с рыжей котировали стальной метал из стали стального меча из стали. Да, мне это не послышалось. В глубине леса звучала музыка из моего мира и я, блядь, знал эту песню.


Чуть позже, выйдя на небольшую полянку, мы ошарашенно уставились на кучку небритых мужиков, которые меланхолично пилили поваленные деревья так, что искры летели из под допотопных пил. Куда чуднее странных лесорубов был еще один мужчина, стоящий на камне в одной набедренной повязке и держащий в руках электрогитару чудной формы, знакомой только узкому кругу олдскульных металлистов. Он неистово лупил по струнам стальным медиатором и от души драл глотку, наполняя окрестности леса сиплым рыком. Те же, кто пилил деревья, нестройно ему подпевали, рождая суровую и красивую хоровую песнь, а группа других носилась вокруг камня и своих коллег по кругу, иногда подпрыгивая и размахивая руками, словно пытаясь согреться.


- Ебать, мне это не снится? – спросил я рыжую, которая тоже удивленно наблюдала за концертом.

- Не-а, Збышек. Не снится. Чувак играет Sabaton на гитаре «Урал».

- Тру зе гейтс оф хэлл! – воскликнул мужчина с гитарой, поднимая в воздух «козу».

- Ас ви мэйк ор вэй ту хэвен, - поддержали его бородачи с пилами.

- Тру зе наци лайнс! – продолжил певец, и хоровод скачущих мужиков резко проорал во все глотки, заканчивая припев.

- Примо Викторья!

- Дичь какая-то, бля! Парафины, нахуй! – буркнул Ахиллес, убирая дубину и прислоняясь к стволу одного из железных деревьев. Да. Тут в прямом смысле ковали метал. Нордический и непоколебимый.

- Это метал, дружище, - улыбнулся я. – Музыка для сильных духом и слабых ухом. Как же, блядь, приятно ее здесь услышать. Пусть и в качестве странного кавера.

- Опачки, - хмыкнул грек, когда занятые пилкой деревьев мужчины, словно по команде, повернулись в нашу сторону. Умолк гитарист, остановился хоровод, лишь эхо еще повторяло « Примо Викторья». Но и оно скоро затихло, оставив висеть в воздухе лишь напряженную тишину.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава седьмая.

Глава седьмая. Sancti curia.  ©Гектор Шульц


В который раз дав себе зарок не удивляться, я все-таки удивился. А что вы хотели? Христианская душа, которая участвует в суде Осириса – само по себе невероятно. Конечно, внутри меня были маленькие сомнения о том, что все это лишь способ напугать нас, но когда зеленомордый Владыка Аменти, щелкнул пальцами и на его зов явились другие египетские боги, я понял, что все реально.


Рядом с Осирисом, помимо сидящей у его ног Амат, возникли бронзовые весы, потускневшие от времени и постоянного использования. Не успел я удивиться и этому, как Владыка хлопнул в ладоши и от группы египетских богов отделился знакомый мне Анубис. Бог с головой шакала, неприятно улыбаясь, подошел к нам и остановился аккурат напротив меня. Если можно назвать тех слонов, что пробежали по моей спине, мурашками, то это были неебически огромными. Анубис внушал уважение, язви его в рыло. И не только пастью с острыми зубами, а еще и отменным ростом и мускулатурой. Мышцы перекатывались под бронзовой кожей, и даже Ахиллес поцокал языком и поднял вверх большой палец, когда внимательно рассмотрел древнеегипетского бога.


- Бля буду. Ахуенчик! – рек грек, скривив лицо в гримасе, призванной выразить уважение.

- Тише, дружище. Вон там Осирис уже вещать вознамерился, - шикнул я. – В любом случае, нам остается только подчиниться его воле. Тут слишком много свидетелей и незаметно съебаться не получится.

- Ага, - хмыкнула Астра. – Учитывая, что мы нихуя не знаем, куда именно съебываться.

- Свинина, - кисло заметил Ахиллес. – Зеленка ебаная!

- Внемлите Осирису, судье Хентиаменти! – звучно произнесла божественная мумия. Остальные боги ей тут же ответили.

- Приветствуем Осириса, судью Хентиаменти!

- Любят они по ебанутому начинать свои представления, - буркнул я. – Внемлите, подрочите, вытрите и положите. Делов-то, блядь. Сказал бы: «приветики, ебасосы. Гоу ебаца». Но нет. Надо вычурно и пафосно.

- Сегодня перед нами предстанут три души. Необычные души, - снизил голос до трагического шепота Осирис. – Это души праведников. Христианских праведников.

- Не может быть! Это немыслимо! – загалдели прочие боги, но главная мумия подняла вверх иссохшую длань, призывая к порядку.

- Они здесь. Перед вами.

- Что они хотят, Владыка? – пролаял Анубис, стоя рядом с нами.

- Хотим позвать тебя сняться в римейке «Мумии», - усмехнулся я тихо, но шакалоголовый это услышал и ехидно оскалился в ответ.

- Дерзкие души, хоть и праведники, - молвил он.

- Они желают войти в Дуат, - не смущаясь, продолжил Осирис. – Желают войти туда не как грешники, дабы очистить свои души, а как обычные путники, которым нужно прикоснуться к Божественной искре.

- Крамола! Ересь! Богохульство!

- У них есть право сделать это. Вопрос лишь в том, достойны ли они того, чтобы войти в Дуат и покинуть его, когда цель их будет достигнута.

- Суд! Священный суд! Взвесить их сердца! – заорали боги, смыкая круг. Теперь о бегстве можно было и не мечтать.

- Чего? Взвесить сердца? – переспросил я. – Идите нахуй! Я, бля, не дам кромсать свое нежное тело. Можете пососать мой сморщенный античный фаллос, ебаные недоумки.

- Такова моя воля, смертный, - теперь Осирис смотрел прямо на меня, и в его белых глазах не было намека на шутку. – Вы готовы пройти через это?

- Что именно надо сделать? – вздохнул я, когда переглянувшись с друзьями, получил их молчаливое согласие, выраженное в кивках. – Может, я покакаю на весы, а? И вам нормально, и мне не придется сердце вырезать.

- Нет! Только ваши сердца могут отправиться на весы Правды. Если ваши души действительно чисты и непорочны, то вы получите право прохода через мои земли.

- А если нет? – спросила Астра. Анубис, стоящий рядом, тихо усмехнулся.

- Тогда вы отправитесь в единственное место, уготованное вам. В пасть Амат, - крокодилолев, сидящий у трона Осириса, протяжно заворчал и распахнул пасть, украшенную тремя рядами острейших зубов. – И навеки останетесь в Дуате в качестве грешников.

- Эт, блядь, гадство, дед, - оскорбился я. – С какого хуя мы должны что-то доказывать? Мы праведники и ты это знаешь.

- Даже праведники могут иметь черные пятна на душе, - рассмеялся Осирис. – Таковы догмы, смертный. Любая душа может пройти в Дуат только после Священного суда.

- Ебушки-воробушки. И что делать? – спросил я своих друзей.

- Соглашаться, - мрачно буркнул Ахиллес. С ним согласилась и Астра.

- Мы же праведники. Значит, нечего бояться.

- Угу, - хмыкнул я и повернулся к Осирису. – Мы готовы. Берите, режьте!

- Нет нужды, - пробасил Анубис, разворачивая меня к себе. – Все куда проще, смертный.


Он провел длинными когтистыми пальцами по левой стороне моей груди и на том месте, где прикасался шакалоголовый бог, появилась слабозаметная розоватая полоска. С каждой секундой она становилась все ярче и краснее, пока окончательно не треснула с тихим хрустом раздираемой плоти. На удивление боли не было. Лишь легкое пощипывание и осознание того факта, что Анубис достает из моей груди бьющееся сердце.

С превеликой осторожностью он положил орган на бронзовое блюдо, а затем повторил ту же процедуру с Астрой и Ахиллесом. Рыжей даже не пришлось снимать майку. Рука Анубиса попросту прошла сквозь ткань. Ахиллес и вовсе потрясенно замер, наблюдая за тем, как его сердце перекладывают на другую бронзовую чашу.


- У, сука! – пробубнил он, трогая грудь, где по-прежнему еле виднелась розоватая полоска. – Пусто как-то.

- Ага, - кивнул я. – Кусок, бля, вынули. А я к нему привык.

- Да свершится Священный Суд, - провозгласил Анубис, водружая сердце греческого война на весы. На другую чашу он поставил маленькую статуэтку сидящей на корточках женщины с диковинным головным убором. Я пояснил удивленной Астре, что это фигурка богини Правды Маат. Опустив статуэтку, Анубис отошел в сторонку и хищно уставился на качающиеся весы.


Замерли и мы, ибо весы начали вести себя довольно непредсказуемо. Они слабо качались, и сердце Ахиллеса то опускалось в самый низ, то поднималось, будто было легче воздуха. Грек, затаив дыхание наблюдал за процедурой и облегченно выдохнул, когда его сердце замерло чуть выше фигурки Маат. Осирис поджал зеленые губы и махнул рукой, призывая Анубиса поставить на весы следующий орган.

Им оказалось сердце Астры, которая, побледнев так сильно, что стали видны веснушки, вцепилась в мою руку, не заботясь о том, что ногти почти прорезали кожу. Но весы и сейчас повели себя по-другому. Два раза качнувшись, они замерли в равновесии, и Анубис раздраженно мотнул головой, после чего убрал сердце рыжей и поставил вместо него чашу с моим сердцем. Тут-то, блядь, и разыгралась драма.


Весы словно взбесились, то опускаясь вниз, то взмывая вверх. Боги, как и Владыка Осирис, внимательно следили за ними и ждали того момента, когда они окончательно успокоятся. Через пять волнительных минут, я ощутил как по спине прогарцевал мороз. Чаша с органом опустилась вниз и замерла, слабо подрагивая от биения сердца. В наступившей тишине слышалось лишь тихое и желчное хихиканье Анубиса, который направлялся ко мне, сжимая в крепких руках гигантскую плетку.


- Весы Правды не лгут, смертный, - произнес он. – Иди ко мне. Добровольно и без лишних телодвижений.

- Степка… Как так-то? – жалобно воскликнула Астра.

- Понятия не имею, заинька, - честно ответил я, стараясь не смотреть в сторону облизывающейся Амат. – Может, из-за Божественной искры сбой произошел? Ну да ладно. Ахиллес?

- Поляк? – кивнул воин, подходя ближе.

- Закончите начатое, хорошо? Найдите Элигоса и Леарию. Уверен, что теперь искра выберет кого-то из вас.

- А ты? – спросила рыжая, не желая меня отпускать.

- А я пойду в египетский Ад, - грустно хмыкнул я. – Все бывает в первый раз. Даже ебля кулебяки собственным членом.

- У, сука! – побледнел грек и ткнул пальцем в сторону весов. Анубис, отпустив мою руку, тоже повернулся в указанном направлении. Увиденное, удивило всех. Мое сердце медленно поднималось вверх и наконец, замерло в высшей точке.

- Невероятно, - пробурчал Осирис. – Его сердце легче Правды.

- Весы не лгут, ебасосы, - ответил я. – А теперь вставляй сердца обратно и мы пойдем. Тошнит уже от вашего гостеприимства. Слышь, это к тебе относится, гринписовец ебучий.

- Да будет так, - ответил Осирис, поднимая руку. Он очень любил поднимать руки, как все уже заметили. Такие вот у них, богов, любимые жесты.


По взмаху Владыки открылась дверь, располагавшаяся сразу за троном. Оттуда донесся далекий вой терзающихся грешников и хохот демонов, ответственных за муки первых. Переглянувшись, мы двинулись следом за Анубисом, который выполнял функцию провожатого. Правда, все провожание вылилось в короткий поход до дверей. Осирис больше не обращал на нас внимания и скорее всего снова впал в кому, в которой пребывал до нашей встречи.


- Это – врата в Дуат, - молвил Анубис, указав рукой на темный проход. – Ступайте.

- Погоди. Так не пойдет, - помотал я головой. – Провожатого не дадите? А ну как ваши бесы доебываться начнут, а Ахиллес у нас горячий парень. Запросто переломает им ебла и хуи. Будете потом новых нанимать.

- Вас никто не тронет. Демоны мучают только грешников, - рассмеялся шакалоголовый бог. – Идите без страха, смертные.

- А где нам Божественную искру найти? – спросила Астра, по-прежнему не отпускавшая мою руку.

- Поля Иалу. Они находятся в конце Дуата. Еще вопросы?

- Нет. Разве что скажи потом Осирису, что негоже быть таким пафосным. Заебывает, знаешь ли, - фыркнул я, на что Анубис тяжело вздохнул.

- Говорили уже, смертный. И не раз. Но Владыка такой и меняться не собирается. Забавные вы, - произнес он, почесав себя за ухом. – Желаю вам удачи.

- И тебе удачи, дружище. Ну и грешников достойных для мук.

- Твои слова да Осирису в уши. Ступайте. Дверь закроется очень скоро.

- Спасибо, Анубис, - я помахал рукой богу и первым ступил в очередной темный зал, откуда доносились крики и вопли. Обернулся я лишь раз. – А ты смотрел фильм «Мумия возвращается»?

- Да.

- И как тебе Анубисово воинство?

- Ересь, - рассмеялся шакал. – В реальности я более статный.

- Что есть, то есть. Ладно, бывай.

- И ты не хворай, дерзкий смертный, - ответил он и закрыл за нами дверь. Осталось пересечь Дуат и забрать очередную искру. Но куда, черт возьми, девался Элигос? Этот вопрос пока оставался без ответа.


Сам древнеегипетский Ад походил на длинный коридор, конец которого терялся где-то на горизонте и был не видим. Слева и справа темнели проходы во внутренние помещения пещеры, где томились грешники всех мастей. Такое устройство было вполне объяснимым и логичным. Египтяне были без ума от пирамид, и их подземное царство представляло собой ту же пирамиду, только гораздо больше.

В первых трех залах корчились от адских сколопендр и скорпионов души тех, кто материальные блага ставил выше духовных. Или по-простому, был жадиной-говядиной, дядей Скруджем и Монтгомери Бернсом в одном лице. Они мариновались в раскаленных бронзовых чанах, куда услужливые бесы и демоны раз за разом подкидывали сколопендр, скорпионов и ядовитых пауков. А на стенах, в качестве напоминания, постоянно проецировались картины из прошлой жизни таких богачей. Вот уж мука! Смотреть на то, что ты благополучно просрал.


Египетские демоны очень сильно отличались от христианских. У них, в отличие от того же Элигоса или Андраса, были звериные головы, конечности насекомых и длинные, черные бичи, которые очень часто опускались на спины грешников, причиняя тем невероятные страдания. Демоны, посмотрев на нас лишь один раз, более не обращали внимания на трех праведников, которые шли по Дуату с выражением полнейшего охуения на лице. Ахиллес и вовсе морщился каждый раз, как слышал чужой крик, а крики эти раздавались в обители боли очень часто. На мой справедливый вопрос, какого биса он так переживает, грек ответил, что египетский Ад больше всего напоминает ему темницы Флегия, где души грешников мучили в свободное от драк на Арене время. Он крайне живо это описал, не преминув дополнить речь традиционными «бля», «у, сука», и «Свинина, нахуй!».


Залы сменяли друг друга, а конца ужасному коридору так и не предвиделось. От спертого воздуха и тяжелых запахов крови начало натурально мутить, а голова и вовсе грозилась взорваться, забрызгав пыльные плиты пола свеженькой ярко-красной кровью и мозгами. Но дойдя до шестнадцатого зала, где содержались неадекваты, богохульники и подверженные гневу, я остановился, услышав знакомый голос.


- Ты за меня придурка не держи! – пронзительно завопил визгливый голос. Ответом ему был свист кнута надсмотрщика и злобное рычание остальных демонов, но обладателя визгливого голоса это не остановило. - Щёёёё? Щётысказал? А можешь свой рот лучше… поаккуратнее говорить свои слова?

- Степ, ты чего? – нахмурилась Астра, когда я двинулся к залу, откуда и доносились странные крики.

- Я, бля, в это не верю, - покачал я головой, входя внутрь. Там, в большом бронзовом чану, наполненном кипящей водой, яростно бултыхался тощий, косоглазый паренек. Он корчил рожи трем демонам, которые отчаянно пытались запихать его в этот самый чан, помогая себе тупыми палками.

- Что тебя так удивило? – спросила рыжая. – Какого-то египтянина варят.

- Гомункул-залупа, - рек Ахиллес, рассматривая схватку грешника и демонов. – Хиловат, но яростен, как берсеркер. Бля буду.

- Позвольте вам представить лучшего в мире обзорщика. Иван Гамаз, - хохотнул я. – Только непонятно, как он очутился в египетском Аду.

- Идиот, - прошипел демон с головой быка, нещадно лупцуя тощего грешника кнутом по спине. – Я тебя выебу!

- А-а-а! Зачем?! – заорал паренек, пытаясь схватить конец жгучего хлыста обваренными пальцами. – Зачем ты требуешь у меня… дуэли?!

- Что он несет? – Астра вконец растерялась, переводя взгляд то на меня, то на бьющегося в экстазе паренька. – Так он наш? Русский, в смысле?

- Ага, - хмыкнул я и, кашлянув, обратился к демонам. – Простите, служивые. Почто вы так мальчонку уродуете? Он же вроде христианин, а не египтянин.

- Кто тебе сказал это, смертный? – рассмеялся демон с головой льва. – Он, еще будучи в вашем, христианском Аду, всем слугам Владыки Зла мозги взъеб на тему, что он язычник и вообще верит в Ра, Осириса и Гора. Вот его и перевели сюда, после того, как законы немного поменялись.

- Хуя себе, - присвистнул я. – Вот уж не подумал бы. Гамаз и в египетском Аду.

- Конь, бля! – рек Ахиллес, но отпрянул, когда косоглазый грешник, устремил свой взор на воина. – Шампиньон, нахуй!

- Да ты!… Да ты понимаешь, что ты… пидор несчастный, ты понимаешь это? – взвыл паренек. Астра было попыталась успокоить покрасневшего Ахиллеса, но я лишь покачал головой и ехидно улыбнулся. – Ты не воин. Ты! Просто… видесос.

- Уебу, ёба! – пригрозил грек и, забрав у одного из демонов хлыст, занес его над головой. – Рак-отшельник, еб твою мать!

- А! Хочешь немного побороться? Устроить небольшое война? – заржал косой, чем еще сильнее раззадорил грека. – Я умею драться. Когда ты по виду расслабленный, я возьму из кармана кулак!

- Пиздец, - рассмеялась рыжая и, сконфуженно хмыкнула. – Грешно над дурачками смеяться.

- Нет. Он вполне нормальный, - ответил ей другой демон, с головой собаки. Он, улучив момент, сильно треснул отвлекшегося паренька дубиной по голове, заставив последнего нырнуть в кипящую воду. – Порядок. Теперь на полчаса успокоится. Извелись мы уже с ним. Спасибо, путники.

- На здоровье, - улыбнулся я. – Не подскажете, до Полей Иалу еще далеко?

- Пара часов. Идите не сворачивая и найдете то, что ищете.

- Спасибо, служивые, - кивнул я и, кликнув друзей, направился к выходу из шестнадцатого зала. – Жесть. Гамаз и в египетском Аду. Что же дальше?

- Кобель, бля! Эфиоп! – буркнул Ахиллес и, вернув стражнику кнут, пошел вслед за мной, изредка бурча себе под нос ругательства в адрес косоглазого смутьяна. – У, сука!


Через два часа, как и говорил демон, мы достигли конца длинного коридора Дуата. Рядом с дверью, на удивление, не было какой-либо охраны, тысяч ловушек или чего-то подобного. Лишь маленькая бронзовая табличка с просьбой приложить руку к центру двери. Хмыкнув, я так и сделал.

За стеной что-то проскрипело, заработали невидимые механизмы, и дверь поднялась наверх, исчезнув в нише. Астра недоверчиво сунула нос в открывшееся помещение и, удовлетворенно кивнув, сказала нам, что все в порядке. Оглянувшись, я еще раз посмотрел на египетский Ад, который чуть не стал моим новым домом, а затем, сплюнув на пол, последовал за друзьями.


Разительным был контраст между мрачной пещерой, где слышались крики грешников и воняло порой похлеще, чем у Аида, и лазурным небом, короткой травой под ногами и голубыми водами, сияющими под лучами ласкового солнца.

Ахиллес, прикрыв глаза рукой, пробормотал древнюю формулу, сводящуюся к тому, что всюду гомосексуалисты и надобно держать ушки на макушке, а Астра радостно опустилась на колени рядом с небольшим озерцем с прохладной водой.


- Бля! Вкуснее ничего не пила, лысенький, - сообщила она, набирая воду в ладони.

- Наслаждайся. Тут такое редкость. Кстати, видишь ту пирамиду вдали? – хмыкнул я, указав пальцем в сторону горизонта.

- Ага, - кивнула рыжая. – И что?

- Там мы проходили испытания в Играх.

- Конеебство кочетов позорных, - рек Ахиллес, отрываясь от дегустации египетской воды.

- Не говори, дружище. Сам уже забыл, как давно это было. Так, а где нам искать искру? – спросил я друзей и охнул, когда с неба спустился яркий, сияющий шар, послушно легший мне в протянутые ладони. – А вот и она, видимо.

- Наверняка, почувствовала тебя, вот и прилетела, - буркнула рыжая. – Не, ну какая тут вкусная вода. Так бы и пила ее вечность.

- Сильно не увлекайтесь, а то решите тут остаться, - предупредил я, позволяя частице Божественной искры проникнуть в меня.

- Не, поляк. Уже все, бля, - улыбнулся грек, вытирая мокрые губы. – Камень искать?

- А его не надо искать. Вон он стоит вдалеке. Такой же, как и у Аида. Логично, что его в местном Раю спрятали, - кивнул я в сторону телепорта. – Идем, или вы еще и покупаться хотите?

- Не помешало бы, но потом, - мрачно вздохнула Астра, оставляя удивительный источник. – Дуем к камню и дальше.

- И поскорее, - нахмурился грек, указав рукой на небо, которое быстро закрывали черные тучи. И от вида этих туч стало очень страшно, словно нечто грозное стремилось нарушить покой и порядок этого места. Где-то прогремел гром. Жуткий и зловещий, отдавшийся даже в голове. Тут-то меня и осенило.

- Блядь! – заорал я, хватая друзей за руки. – Бежим, нахуй.

- Что случилось? – спросила Астра, кинувшись за мной. Ахиллеса дважды просить не пришлось и грек, огромными скачками понесся в сторону камня Зефира.

- Эреб! – застучав зубами, ответил я. Рыжая, на секунду обернувшись, открыла от ужаса рот, увидев того, кто явился за нами.


С востока приближалась гигантская гора, очертаниями напоминая великана. Две бездонных колодца, полные тьмы, смотрели прямо на меня, и я чувствовал, как мечется Божественная искра в моей груди, словно пытаясь сбежать. Мрак приближался и куда быстрее, чем мы могли себе представить.

Он и впрямь походил на великана. Мощные ноги, размером в пару футбольных полей, руки, с тугими узлами мышц, переплетающих их, и ужасные глаза, ставшие причиной ужаса, обуявшего меня. Что уж там, я даже Владыку Зла так не боялся, как этого хтонического бога, чья мощь была ужасной. Он шел вперед не обращая внимания на души праведников, которые пытались избежать его ног. Озера высыхали, стоило ему приблизиться, а деревья гибли, обращаясь в прах. Эреб действительно уничтожал все, но его главной целью были мы. Трое прощенных, бросивших вызов самому Мраку. Оставался призрачный шанс, что мы успеем добежать до камня быстрее, чем Эреб нас нагонит. Но этот шанс был настолько мизерным, как и вся наша затея. Без Элигоса нам не выстоять против такого монстра. Ебушки-воробушки.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава шестая.

Глава шестая. Ventum stone.  ©Гектор Шульц


Вот ведь как бывает. Хотя, со мной часто так бывает. Я выбираюсь из Ада, получаю прощение, гоняюсь за чернокнижником, рушу его планы и вызволяю из плена диавольского иерарха, из которого сделали пленника. Ломаю все планы Антихристу и даже выигрываю Адские Игры, которые проходят раз в тысячелетие. Что уж тут удивляться тому факту, что Божественная искра выбрала меня в качестве сосуда. Наверное, мне на роду написано быть магнитом для всего сверхъестественного и опасного.


Так и стоял я на берегу Ахерусийского озера и задумчиво смотрел на свои руки, которые изначально светились ярким светом, а сейчас стали угасать. Через пару минут ничего уже не напоминало о том факте, что в меня влилась Божественная искра. Разве что удивленные физиономии моих друзей, включая пофигистку Астру и равнодушного ко всему Ахиллеса. Друзья негромко переговаривались, делая вид, что меня нет рядом. В конце концов, это может взбесить даже очень спокойного, в кавычках, неформала.


- Вы, бля, так и будете там шушукаться? – мрачно спросил я, когда друзья встали в круг, бросая оттуда на меня косые взгляды. – Такое ощущение, что я в говно наступил и зафаршмачил себя, а не поймал Божественную искру своим ладным телом. Мне, блядь, тоже это непонятно. Поэтому заканчивайте вести себя, как полные мудаки, и перестаньте делать вид, будто меня нет.

- Прости, Збышек, - покачал головой Элигос. – Ты стоял, словно громом пораженный. Вот мы и решили обсудить ситуацию, пока ты в себя не пришел.

- И как? Обсудили? Много надумали, дедуктивисты ебучие? – ругнулся я.

- Степка, заканчивай, - поморщилась Астра. – Без тебя тошно.

- Ну простите, что я вам праздник обломал.

- Да не в этом дело, ебанько. Элигос сказал, что теперь ты маяк для Эреба. И с каждой новой частицей ты будешь сиять еще ярче для него.

- Так бы сразу и сказали, - все еще дуясь, ответил я. – Будто в меня каждый день искры вселяются. Тем более, Божественные.

- Ладно, оставим пустые споры, - примирительно произнес Элигос. – Нам пора в путь. Следующая частица ждет нас в Египте. В подземном мире древнего Египта, если быть точным.

- Ну и хорошо. Надеюсь, что там не так воняет, как здесь. Прости, Ахиллес, но твой Аид смердит неебически.

- Знаю, - мрачно рек грек и, хрустнув шеей, недовольно скривился. – Всюду воняет. Болью и злобой, сука. У, нахуй.

- Давайте убираться отсюда, - вставил Элигос. Ему никто не смел перечить, ибо каждый из нас хотел как можно скорее свалить из этого мира, где растет лишь чахлый кустарник и сильно пахнет разлагающейся плотью.


Закрыв глаза, мы задержали дыхание, как делали всегда перед переходами в другие миры. Правда на сей раз не было смены запахов, ветра в лицо или других звуков. Решившись, я приоткрыл один глаз и испуганно охнул, а чуть позже ко мне присоединилась и Астра с Ахиллесом.

Мы по-прежнему стояли возле озера. Втроем. Элигос и Леария исчезли, будто их и не было рядом с нами. Рыжая глупо улыбнулась и потеребила меня за руку, словно спрашивая, что произошло. Эх, знать бы самому. Но то, что друзья пропали – факт.


- Блядь! Опять! – рявкнул я, крутясь по сторонам, словно это помогло бы мне найти пропавших друзей.

- Что опять? – не понял Ахиллес, наморщив широкий лоб.

- Исчезли опять, - пояснил я. – Вечно, блядь, Элигос куда-то исчезает. То его колдун украдет, то в плен к Армилию попадет. Не друг, а дитя. Блядь.

- Заканчивай блядить, пока у Ахиллеса взрыв мозга не случился, - велела Астра. – Надо разобраться, что случилось.

- Хули тут разбираться, заинька. И так понятно. Помнишь, Элигос говорил, что у них сил меньше становится? Вот они и исчезли, а мы остались. Праведники с демонами не очень контачат.

- Значит, они отправились в Египет, а мы остались тут?

- Получается, что так, Олеська.

- Поляк, бля. Это, нахуй… - пробормотал Ахиллес, пытаясь что-то вспомнить. – А. Камни Зефира, бля! У, сука! Зефир-педобир!

- Точно! Ахиллес, ты гений, ебать тебя в нос ватной палочкой, - радостно воскликнул я. Грек чуть порозовел и даже забыл влепить мне подзатыльник за лишнюю грубость в его адрес. – Герцог же рассказывал, что в каждом мире есть камни Зефира, которые позволяют перемещаться между мирами. Эх, был бы у нас Ключ или хоть часть его силы… Ну да ладно. Вот только где искать эти камни?

- У Аида. Наверн, - предположил Ахиллес.

- Ну да. Он-то знает, наверняка. Проблема в том, что он плохо относился к Элигосу и сейчас может полезть в залупу. Не в его интересах помогать праведникам, - заметила очевидное Астра.

- В любом случае, попытаться стоит, - хмыкнул я. – Единственный вариант.

- А ты не можешь с помощью Божественной искры нас перенести?

- Я в душе не ебу, есть ли у меня такие способности, милая. Инструкции к этой штуке не выдали, а экспериментировать некогда. Чешем к Аиду или будем и дальше пиздострадать?

- Чешем, бля! – воинственно ответил Ахиллес и первым направился в сторону темнеющей на горизонте громаде, которой был дворец Аида.


- Значит, вы говорите, что ваши друзья исчезли, оставив вас в одиночестве? – елейно спросил Аид, восседая на своем троне.

- Я тебе битый час толкую, что и как. Какой же ты мерзопакостный, а? – скривился я, сидя на темном камне, который заменял стул. – Элигос и Леария отправились в Египет, а мы тут остались. Нам нужно попасть туда же, а для этого, необходимо воспользоваться камнем Зефира, злоебучая ты пепельная пропадлина!

- Какой мне смысл помогать вам? Праведники столь редки в моем доме, что я не могу упустить такой возможности, чтобы не устроить им показательную экскурсию по своим землям.

- Не очень верное решение, - задумчиво протянула Астра, на которую угрозы греческого бога не действовали от слова «совсем».

- Почему, красновласая дева? Ваши владыки исчезли.

- Они могут вернуться в любой момент, - с вызовом ответила рыжая. – Вернутся и надают тебе по сопатке, бледнорожее хуйло.

- Какая грубая девочка. Думаю, пара веков в Стигийских болотах научат тебя смирению, - злобно буркнул Аид.

- Ладно. Сам напросился, - вздохнул я. – Тебе знаком Эреб?

- Эреб? – в голове бога послышалось удивление и что-то, неуловимо напоминающее животный ужас. Так трепещет мышь, когда к ней приближается гигантская змея.

- Эреб, ёб твою мать! Заканчивай задавать тысячи вопросов. Как тебя вообще Персефона терпит?! Давно бы уже уебала такого зануду и слиняла на Олимп.

- Я знаю, кто такой Эреб, - кивнул Аид, не обратив на мои слова внимания. – Мрак, Пустота, Безысходность.

- Вот, вот. Он ищет нас. Догадываешься, что будет с твоим царством, когда он сюда заявится? С него станется сожрать тебя, твой ебучий замок и всех твоих тупорылых зверей.

- Он заключен в Хаосе.

- Не слишком-то ты в этом уверен, да? Короче. Задолбался я тебе прописные истины вещать. Отпустишь – останешься цел. Нет – сам виноват. Не визжи, как сучка, когда Эреб за тобой явится.

- Он отблагодарит меня, если я вручу ему тебя, - в голос Аида вновь вернулась уверенность. Правда, ненадолго.

- А ты думаешь, нахуя Герцог Элигос сюда прилетал? Тебя проведать или выебать твою женушку, старый ты дрочила? Он прочел книгу Кера. Эреб пожрет все. Абсолютно, блядь, все! Включая тебя, сморщенная залупа джедая Квай Гона.

- Вы свободны! – резко произнес Аид, поднявшись с трона. Мы с удивлением заметили, как трясутся руки подземного владыки. Да, он боялся.

- И все? – ехидно спросил я. – А где же извинения, направление к камню Зефира, твое личное письмо?

- Письмо?

- Ага. Я знаю, что камни охраняют. Или ты думал, что твой страж нас сожрет и ты будешь счастлив? Хуюшки, дед! Давай бумажку, что ты, своим высочайшим повелением, разрешаешь нам упиздовать куда подальше.

- Много ругани, Збышек, - хмыкнула Астра.

- Плевать. Он заслужил. Нечего было сидеть и выебываться, как напыщенный старый нигер, которого внучата накурили злой травой.

- Вот пропуск, - Аид бросил мне свиток, появившийся из воздуха. Над ним еще курился жиденький дымок. Прямо с жару. - Камень Зефира находится за моим дворцом.

- Угу. Чтобы тебе съебывать быстренько в случае чего, - съязвил я, пряча свиток под майку. – На сем разрешите откланяться. Как говорится – мир вашей хате и деткам. А, пардон. У тебя и деток-то нет.

- Попомни мои слова, смертный. Придет миг, когда ты окажешься пред лицом Эреба. Моли своего Бога о том, чтобы он даровал тебе счастливый исход, - мрачно ответил Аид. – Ступайте прочь. Отныне вам здесь не рады.

- Не больно-то и хотелось, - вставил Ахиллес, а затем добавил, почесав затылок. – Конь, бля!

- Пошли, дружище, - махнул я рукой. – Не стоит он твоих изящных ругательств. Пусть и дальше чахнет на своем троне, как Кощей, маму его ёб.


Камень Зефира находился рядом с дворцом Аида, в этом древнегреческий бог не соврал. А вот страж, поставленный охранять камень, вызывал кучу вопросов.

Нет, это был не демон, не бес и даже не какое-нибудь греческое страховидло из мифов. Это был обычный человек, голый по пояс и с очень грязными ногами. Заметив нас, он тут же бросился вперед, призывно подмигивая. Не успел я сориентироваться, как страж подскочил к удивленному Ахиллесу и припал слюнявым ртом к его груди. К соску, если быть точнее. Грек растеряно переводил взгляд то на меня, то на Астру. И стоял, как вкопанный, совершенно не зная, что делать дальше.


- Эй! Ебанашка древнегреческая! – крикнул я, стараясь привлечь внимание стража. Тот повернулся на мой голос и сладко улыбнулся, чем напомнил мне нашкодившего ребенка, сожравшего килограмм шоколадных конфет.

- Да, сладкий?

- Ты это, Ахиллеса не трогай, - посоветовал я. – Он в себя сейчас придет и тебе плохо будет. Кулак у него тяжелый, а нрав еще тяжелее.

- Кочет, нах! – подтвердил мои слова герой, с размаху обрушивая пудовую длань на голову ничего не подозревающего человека. Тот пошатнулся, но устоял на ногах, а затем поднял на грека недоумевающий взгляд, сочащийся самой настоящей обидой. Ахиллес не преминул спросить. – Ты чё делаешь, Вася?

- Я просто приласкаться хотел, - обиженно пробубнил страж, почесывая уродливую голову.

- Приласкаться?! – взревел Ахиллес. – Ну ты и пидор!

- Воистину. Педерастия его зашкаливает, дружище.

- Что же это деется, - совсем другим голосом рек прославленный герой. – Парис – пидор. Пол Голливуда – пидоры. Все, сука, пидоры. Даже в Аиде…

- Греция, сладенький, - манерно ответил ему страж, сделавший еще одну попытку добраться до героического соска. Но Ахиллес уже пришел в себя и следующим ударом отправил похотливого уродца в глубокий нокаут.

- Пидоры, поляк, - отрешенно забормотал он. – Всюду, сука, пидоры.

- Странный тут страж, - вставила молчащая до сих пор Астра.

- Не скажи. Мало какая душа решится ко двору Аида приблизиться, а тут еще и Мэнди обитает, испытывающий тягу к чужим соскам, - ответил я, разглядывая стража.

- Мэнди?

– Залижет до смерти. Мэнди Мандолиз – пионер по части кунилингуса.

- Пошли уже отсюда, - хмыкнула рыжая. – Поскорее свалить из этого дрянного места. Не, ну каков контраст? Олимп и эта помойка.

- Греки сами ее придумали, - тихо добавил я, прикасаясь ладонью к камню Зефира, который вибрировал словно бессмертный финский телефон «Нокиа». – Аменти!

- Ебатеньки, - охнула Астра, когда невесть откуда взявшийся ветер подхватил нас, и вокруг разлилась тягучая темнота. Жирная и беспросветная, как нефть. Переход состоялся.


В принципе, переход был очень похож на те, что мы совершали с помощью Ключа, да и посредством сил Герцога Элигоса. Разве что уши немного заложило и растрепало к чертям собачьим волосы, а в целом все то же самое.

Открыв глаза, я осмотрелся по сторонам и, заметив своих друзей, удовлетворено кивнул. Затем, дождавшись, когда они придут в сознание, закурил сигаретку и стал думать о том, куда же мы попали.


На сей раз, мы стояли в пещере, возле входа, закрытого здоровенной плитой, сплошь покрытой египетскими иероглифами. Рядом с ней замер часовой, очень сильно похожий на увиденного мной когда-то Анубиса. Только у этого создания голова и тело были куда меньше, чем у древнеегипетского бога. Скорее всего, рядовой стражник или даже демон. К нему-то я и направился.


- Привет звероголовым, - улыбнулся я, отвешивая стражу дурашливый поклон. Тот смерил меня внимательным взглядом и тоже поклонился в ответ.

- Вы на пороге Аменти, души, - степенно произнес он. – Но вы не принадлежите к нашей культуре. Отсюда вопрос. Что вам нужно?

- Понимаешь, такое дело. Мы тут друзей потеряли. Он – хмурый брюнет с красными глазами. Вечно дуется на всех и очень ревностно относится к своей персоне. А она – симпатичная девушка, от которой хуй любого мужчины пробьет потолок от желания и оросит воды Нила своими соками.

- Герцог Элигос и Леария, - не задумываясь, кивнул страж. – Они не появлялись здесь уже несколько тысячелетий.

- Как так? – нахмурилась Астра, присоединяясь ко мне. – Они же сюда направились.

- Увы, рыжая дева. Здесь никто не проходил.

- А вход только один?

- Да. Лишь древние боги могут воспользоваться другими ходами, - ответил страж.

- Бля, это хуево, - буркнул я, прислоняясь плечом к стене. Кожу тотчас что-то обожгло. Жаркое и горячее. Боль была такой сильной, что я даже вскрикнул.

- Не советую этого делать, - меланхолично посоветовал человек с головой шакала, опершись на диковинное копье. – Охранная система. Чтобы души не смели покинуть Аменти. Мы наслышаны о двух грешниках, которые сумели сбежать из Ада.

- Интересно, кто бы это мог быть, - ехидно произнес я, посмотрев на Астру. Та хохотнула и по привычке двинула мне кулаком в плечо. В то самое, что болело.

- Прости, лысенький, - поморщилась она, когда я скривился от новой боли.

- Да пофиг. Терпимо, - ответил я и вновь повернулся к стражу. – Слушай, дружище. А мы можем поговорить с самым главным?

- Зачем? – полюбопытствовал страж. – Владыку Осириса не рекомендуется беспокоить.

- Это понятно. Но нам срочно нужно. Прям пиздец как. От этого зависит наша жизнь и жизни наших друзей. Хорош говниться!

- Я могу вас пропустить, - чуть подумав, ответил он. – Но вы уверены, что хотите этого?

- Да, бля! – рявкнул Ахиллес, которого утомили пустые беседы. – Или пускай, или я тебе ебало сверну.

- Он может. Но мы пришли, как друзья, - миролюбиво сказала Астра. Страж усмехнулся, что сделало его звериную морду еще более страшной.

- Хорошо. Но помните о трех вещах. Если вы наскучите Владыке Осирису, то вас ждет пасть Амат. Она всегда голодна, а вы, добродетельные христиане, будете желанным деликатесом.

- Это, блядь, он о ком? Збышек? – спросила рыжая, которая не любила то, чего не знала.

- Да так. Чудовище одно, египетское. Полулев-полукрокодил-полугиппопотам. Демон, короче, местный. Осирис его сердцами душ кормит, если те его заебывать начинают.

- Весело. О чем еще мы должны помнить, страж?

- Говоря с Владыкой Осирисом, будьте почтительны. Он – судья подземного мира и очень не любит проявление непочтительности к своей персоне.

- Ну чисто Элигос, - рассмеялся я. – Тот тоже надрачивает на собственную охуенность.

- Не знаю о чем ты, смертный, но я предупредил, - мрачно буркнул страж. – И третье. Не сходите с Судной тропы. Переступив черту, вы либо сгорите, либо присоединитесь к другим душам, ожидающим суда.

- Спасибо за советы, - улыбнулся я. – Пока мы не ушли. Почему ты нас так охотно пропустил?

- Каждый из нас знает, что нельзя непочтительно относиться к друзьям Абигора. В любом случае, вы сами делаете выбор. Ступайте, - произнес страж и, отойдя в сторону, нажал на одну из плит пола. Огромная дверь тут же спряталась в стене, явив нам нутро таинственной пещеры, где лишь тонкая дорожка из выложенных масляных светильников, указывала путь. Вздохнув, я кивнул друзьям и первым вошел в Аменти.


Стоило только переступить порог, как в нос тут же ударила невероятная смесь запахов. Ради правды, они были куда лучше, чем в Аиде. Пахло душистыми маслами, дымом и какими-то неведомыми специями. Даже воздух загустел и в нем, золотистыми искорками, мерцала древняя пыль.

Идя по тропе из выложенных светильников, я, разинув рот, смотрел на то великолепие, что предстало предо мной. Даже Астра с Ахиллесом не могли этому противиться. Чего стоил один ночной небосвод с миллионами сверкающих звезд, который заменял потолок странной пещеры. Я видел дорожки Млечного пути, небесных странников, пересекающих волшебное небо, и тысячи неведомых созвездий, которые горят лишь в иных мирах. Таких, как Аменти.


Стоило глазам немного привыкнуть к темноте, как мы увидели, что находится за чертой, и поняли, почему страж предупредил нас об этом. Там, в вечной тьме застыли души египетских грешников в ожидании суда Осириса. Они молчали и скорбно взирали на нас, вызывая тысячи мурашек одним своим взглядом.


Астра, поежившись, прижалась к моей руке, словно надеялась таким образом защититься. Даже Ахиллес, поборов стеснительность, шел очень близко и шарахался от каждого шороха. Глаза грека твердо смотрели вперед, но сердце наверняка стучало, как сумасшедшее. Почему я это знал? Ха! Мое сердце выводило такой суровый бластбит, что любая сатанинская блэк-метал группа бы запросто удавилась от зависти. Сердце Астры тоже билось в такт моему и в тишине, царящей в этом коридоре, звук наших сердец напоминал античные молоты, ухающие по наковальням. А потом пришел звук.


Это говорили души. Души тех, кто находился за чертой Судной тропы. Они звали нас, просили помочь, тянули руки. Их просьбы были так жалостливы и горячи, что Астра чуть не совершила роковую ошибку и не сиганула в черную гущу египетских душ. Благо, что я, вцепившись в нее, не дал этого сделать. Ахиллес тоже следил за нами и без сомнения тут же пришел бы на помощь, если кто-то вознамерится уйти с тропы.


Впереди, меж тем, появилось свечение. Еще одна дверь, покрытая иероглифами, возле которой стоял страж, невероятно похожий на того, кто пропустил нас часом ранее. Подойдя ближе, я ойкнул, когда понял, что первый страж и этот, одно и то же лицо. Он, заметив мою растерянность, коротко хохотнул и смех его больше походил на странный лай собаки. Ахиллес, нахмурившись, сжал кулаки, готовясь выбить из стража все дерьмо, но я, наконец-то поняв, положил свою руку греку на плечо, призывая успокоиться.


- Значит, это ты – Страж Врат, - тихо сказал я, когда мы подошли к очередной двери.

- Да, - осклабился тот, сверкнув острыми клыками.

- Ты же поглощаешь души неугодных, так?

- Верно, смертный. Вы – другой случай. Вы – христиане, пришедшие за помощью к Владыке Осирису. Я не могу вас пожрать.

- Это радостно, - хмыкнул я. – А вот обязательно было устраивать театрализованное представление? Сказал бы сразу, кто ты и что ты.

- Я стою здесь миллионы лет, смертный. Миллионы, - усмехнулся страж. – А подобное времяпрепровождение порой приедается. Нет ничего веселее, чем смотреть за лицами грешников, когда они осознают, кто я. Так они становятся слаще. Страх придает их плоти особенный вкус. Жаль, что я не могу попробовать вас.

- И не надо. Во мне холестерина много, - пробормотал я, делая шаг назад. – Разжиреешь, и Осирис тебя кастрирует за хуево выполненные обязанности.

- Странные слова ты говоришь. Диковинно звучат они для моих ушей.

- Да и хуй с ними. Ты пропустишь нас дальше?

- Конечно. Вы можете пройти. Судная тропа вас не сломила. А я так надеялся на обратное.

- У, сука. Пес, бля! – забубнил Ахиллес и, хрустнув шеей, сделал шаг к стражу. Нам с Астрой стоило невероятных усилий удержать буйного грека от кровопролития.

- Ваш друг очень смелый, - блеснул глазами Страж Врат. – Я ценю смелость. Ее редко встретишь здесь. Только страх. Ладно, отвлекся. За этой дверью находится Судилище и там вас ждет Владыка. Будьте почтительны…

- Знаем. Не посылать Владыку на хуй, а то он обидится, как портовая шлюшка, - фыркнул я. – Открывай, время не ждет.

- Счастливого пути, смертный, - усмехнулся страж. – Я буду надеяться, что мне перепадет кусочек вашей плоти, если Владыка Осирис разгневается.

- Хуй тебе! Бубюнтер, бля! – рыкнул Ахиллес и, спихнув стража с пути, силком потащил нас в зал Суда, где на троне виднелась странная зеленая мумия, держащая в руках знаки власти. Для нас не стало неожиданностью, когда мумия открыла белесые глаза и, скривив рот в неприятной усмешке, коротко поклонилась.


- Приветствую вас. Я – Осирис. Владыка и судья Хентиаменти.

- Приветствую, Владыка. Я – Збышек. Распиздяй, неформал, любитель мясного метала. А это Астра – любительница наслаждений, и Ахиллес – разрыватель врагов руками, говоритель ртом матерных слов, и великий актер. Так у вас принято изъясняться?

- Я знаю, кто вы, - медленно ответил Осирис. – Как знаю и о цели вашего визита. Вопрос в другом.

- И в чем тогда проблемы, Владыка? – спросил я, переминаясь с ноги на ногу.

- Достойны ли вы того, чтобы войти в Дуат и найти то, что вам нужно. Или же достойны того, чтобы познакомиться с Амат, - произнес он, указав зеленым пальцем на сидящую возле его ног статую непонятного монстра, у которого было тело льва и гиппопотама, а также пасть крокодила. Астра тоненько вскрикнула, когда статуя пошевелилась и, встряхнувшись, сбросила с себя древнюю штукатурку. Теперь перед нами сидела сама Амат – богиня возмездия, помогающая Осирису вершить суд.

Показать полностью

АнтиБожественная комедия 5. Глава пятая.

Глава пятая. Accidentia sunt per accidens, non.  ©Гектор Шульц


- Ну и что это, блядь, такое? – хмуро спросил я, склоняясь над Элигосом, который, похоже, был без сознания. – Падучая напала, дяденька? А ну вставай, а то я тебе огня диавольского в штаны накидаю.

- Збышек, - кашлянула Леария, обеспокоенно наблюдая за своим благоверным. – Он прикоснулся к Черному гримуару, а это не так просто, как ты думаешь. Сила, сокрытая в этой книге, способна сжечь даже верховного иерарха. Поэтому к ней мало кто может прикоснуться, чтобы прочесть пророчества Кера.

- Нихуя себе, тетрадь смерти, - фыркнул я и, взяв у заботливой Персефоны невесть как тут появившийся бокал с водой, смочил губы демона. Этого хватило, и через несколько секунд Элигос приоткрыл глаза и тяжело застонал, чем напомнил мне давнюю драку в обители Владыки Зла. – С возвращением, дружище. Ты видел белый свет? Шел к нему? Ангелы тебе пели?

- Какой же ты балбес, лысый, - фыркнула Астра. – Вечно кривляешься. Не видишь, ему пиздец как плохо.

- Вижу, - кивнул я. – Это у меня защита организма такая. Как кто-то пиздой накрывается, я тут же острить начинаю, дабы не впасть в панику и не наделать в штаны.

- Были случаи? – ехидно спросил Элигос, приподнимаясь на локтях. – А я думал, откуда тот странный мерзкий запах…

- Из дырочки в жопе, - съязвил я. – Рассказывай, что ты там узнал.

- Всему свое время, - буркнул демон. – Книга Кера забирает часть силы читающего в качестве платы. Черные гримуары всегда этим славились.

- А раньше ты сказать не мог? – взвилась рыжая. – Сам же пизданул, что вы силы теряете. Получается, что этот талмуд вообще тебя убить мог?

- Мог. Но я не дал ему это сделать.

- Приятно слышать, что ты заботишься о своих друзьях, - хмыкнул я, помогая Герцогу подняться. Ахиллес же и вовсе уважительно покачал головой и поднял вверх большой палец.

- Мужик, бля, Герцог. Император боли, нахуй! – рек грек.

- Ты похоже Вархаммера перечитал на Земле, дружище, - пропыхтел я. Элигос был довольно тяжелым, а в броне вообще весил в три раза больше. – Кому-то пора на диету. Жирок диавольский растрясти.

- Отъебись, - лениво отмахнулся демон, с трудом стоя на ногах. – Сейчас все пройдет.

- Я так перепугалась, - взволнованно произнесла Персефона, чуть ли не прижавшись к Элигосу обширным бюстом. Леария, увидев это, зашипела словно дикая кошка и моментально покрылась чешуей, выполнявшей аналог защитной брони. Однако Герцог Элигос сам отстранился от излишне любвеобильной богини и отошел в сторонку, где ему никто не мешал.

- Перепугалась она, - пробурчала демонесса, принимая привычный облик. – Знакомо. Лишь бы запустить свои шаловливые ручки в чей-нибудь привлекательный гульфик.

- А Элигос гульфик носит? – хохотнул я, чем не заработал очков в пользу от недовольного иерарха Ада. Но шуточки скоро закончились. Особенно, когда Элигос рассказал-таки о том, что прочел в книге Кера.


- Сила Эреба растет с каждой пожранной им душой и миром. У него нет определенной цели, - мрачно произнес Элигос, опершись на черный камень. – Вернее, цель есть, но она весьма прозрачна. Для него важнее собственное насыщение, откуда он черпает силу.

- Неплохое хобби для того, чье имя переводится, как «Мрак», - вставил я, закуривая сигарету, пожертвованную мне Астрой. – Это же он наплодил всяких уебищ? Танатоса, Немезиду, Гипноса.

- Да. Он отец многих темных созданий, явившихся из мрака, который он и представляет.

- Ну каков пидарас, а?

- Уеба, бля, - согласился Ахиллес, предпочитающий редко подключаться к разговорам. Скорее всего, грек еще переживал из-за этой ситуации и советчик из него был откровенно хреновым.

- В точку, дружище, - кивнул я. – Все они уебы, бля буду. И как нам этого уебу завалить? Или отправить обратно в Хаос, на крайний случай?

- Убить его нельзя. Он бессмертен, ибо являет собой один из столпов, из чего и состоят миры.

- Стало быть, можно отправить его обратно домой, - задумчиво ответила Астра, облокотившись на мое плечо.

- Можно, - буркнул Элигос, потирая бритые виски. – Что способно развеять мрак?

- Свет, - ответил за всех грек, обойдясь без привычной ругани.

- Верно, Ахиллес. Свет. Не простой свет, а самый яркий, живительный и прекрасный. Для вас. Божественная искра.

- Разве это не в метафорическом смысле? – вконец запутался я. – Типа, Божественная искра есть в каждом создании, она дает нам всем жизнь и право на существование.

- Все так, Збышек. Мало кто знает, но есть и реальная, физическая частица Божественной искры. Только она разбросана по мирам, давая им жизнь и поддерживая её.

- В Аиде тоже? – заинтересованно спросила Персефона, за что моментально удостоилась звания «тупой пизды» от демонессы, очень остро реагирующей на все телодвижения греческой богини.

- В Аиде тоже. В каждом мире.

- Эдак мы заебемся их собирать, - уныло присвистнул я. – Миров же великое множество. Мне братюня рассказывал, когда мы к нему наведывались давным-давно. Помнишь, Герцог?

- Помню, - кивнул демон. – Ты прав. Но нам нужны лишь определенные частицы. В книге Кера указанно, какие именно. За этим мы сюда и пришли. Пять, наиболее могущественных частиц Божественной искры, находятся в пяти мирах. Первое – Аид. Второе – Дуат. Третье – Хель. Четвертое – Диюй. И пятое – наш Ад. Они были первыми, как и эти миры. Логично и то, что они куда сильнее прочих. Собрав их вместе, мы получим оружие, способное загнать Эреба обратно в Хаос. Ведь для Мрака нет ничего ужаснее, чем Божественный свет.

- Ох ебать, - побледнел я. – А полегче вы не могли места выбрать? Мне как-то не обламывается шароебиться по Диюй и наблюдать за тем, как всякие демоны азиатов мучают.

- Иного выбора нет, Збышек. Таково пророчество Кера, - сказал Элигос, обводя нас всех багровым взглядом. – Есть еще одна вещь, о которой вам стоит знать.

- Час от часу не легче.

- Один из вас должен стать сосудом, в котором будут храниться добытые частицы Божественной искры. Сам понимаешь, что мы с Леарией на эту роль не подходим. Тьма и Свет несовместимы.

- Заебись, - фыркнула рыжая, услышав дополнения демона.

- Не, с сосудом все понятно, - нетерпеливо воскликнул я. – Чем это чревато?

- Эту часть пророчества мне не удалось прочесть, - буркнул демон.

- Ясно, что нихуя не ясно, дружище. Значит, идем за первой частицей? А где она находится? А то я как-то не силен в здешней топографии. Куда ни кинь взгляд, ебучие камни и сухой кустарник.

- Частица находится в Ахерусийском озере, неподалеку от дворца Аида. Примерно два часа ходьбы.

- Вот и славно. А ну как мозоли натру и начну вам песни «Балаган Лимитед» петь, - съязвил я, вызвав улыбки на лицах друзей.

- Это он может, - покачала головой Астра. – Идем?

- Идем, - подтвердил Элигос, поправляя броню. – Держитесь рядом. Земли Аида очень опасны.

- А я… - начала было Персефона, но ее резко осадила Леария.

- Пойдешь обратно к муженьку и ничего ему не расскажешь, - процедила демонесса. – За нарушение моего приказа наказание будет очень суровым.

- Не свезло тетеньке, - буркнул я и, взяв рыжую за руку, силком потащил ее к выходу, оставив двух женщин выяснять отношения. – Пошли, заинька, пока нас фаерболами не зашвыряли. С Леарии станется, я-то знаю.


Примерно через полчаса мы покинули замок Аида и направились к Ахерусийскому озеру, в глубинах которого и хранилась частица Божественной искры, дающая жизнь этому миру. Элигос почти оправился от воздействия на его тело Черного гримуара. Разве что немного прихрамывал, но благодаря заботам Леарии, это было почти незаметно. Ахиллес молча шел следом за ними, погрузившись в ему одному известные мысли, а мы с Астрой тихо обсуждали услышанное и увиденное.


- Как думаешь, Степка, справимся на этот раз? – спросила рыжая, когда мы чуть отстали от друзей.

- А хуй его знает, Олесь, - буркнул я. – Не впервой уже на жопу приключения искать. Оно ж как бывает, если случалось похожее, то оно обязательно повторится. Пусть и с более разными сценариями. Пока мы тут, наедине, я извиниться вообще-то хотел.

- Извиниться?

- Ага. За то, что говнился постоянно. Тебя доебывал, когда мы еще живыми были. Над родителями твоими потешался.

- Ну, потехой сложно назвать тот случай, когда ты моего отца по пьяни наголо обрил. И то неровно, - усмехнулась Астра. – Я же знала, кого выбирала себе в спутники жизни. Пусть он и конченый ебанько, но он мой ебанько.

- Умеешь ты вот согреть, когда грустинка нападает, мать её в гузно долбится, - хмыкнул я, прижимая рыжую к себе. – Но правда. Я таким говнюком порой бываю, мама не горюй. А все из-за чего? Стресс ебучий, Элигосы всякие с Леариями, пожиратели миров, чернокнижники, быдлогерои греческие и прочая поеботинка.

- Знаешь, когда мы впервые оказались у Порога, то автоматически стали частью высшего мира, если можно так выразиться.

- Мудрено ты, конечно, пизданула, но в точку. Я тоже об этом думал. Даже когда мы прощение получили за победу в Играх, все равно мысли были о том, что все это когда-нибудь вернется. Кто ж знал, что в облике Эреба. Стефанушка, да взъебут червяки его прогнивший мозг, и то был куда более милашным и даже забавным. А тут хтоническое божество, пожирающее миры. Сценаристы Марвел мацой подавятся и душу диаволу продадут за сценарий этого безобразия.

- Но признай, что ты скучал, - лукаво хохотнула Астра.

- Скучал? – переспросил я.

- Ага. Не хватало тебе всех этих доебываний до верховных иерархов, стебов над демонами и бесами, общение с высшими силами. Даже по опасностям ты скучал.

- Возможно, - согласился я, почесав голову. – Только сейчас этой скуки нет. Когда-нибудь я должен был повзрослеть и устремиться к спокойной жизни.

- Нет, Збыня. Ты и спокойная жизнь – несовместимы. Абсолютно и непокоебимо.

- Эй. Это моя фразочка, - усмехнулся я. – Пора защищать правами свои цитаты. Воруют их, блядь, всякие рыжие дьяволицы, а грустный неформал потом страдает и жабой давится.

- Ты уж подавишься. Как же, - фыркнула Астра. – Спорю на сто баксов, что ты и эту жабу сожрешь, и еще десятком подкрепишься.

- Чисто по металу, Олеська. Как в песнях Dark Funeral из альбома «Богохульная литания Диавола». Там герои тоже превозмогали всякое, а потом получали награды.

- А я о чем, лысенький. Случайности не случайны. Не зря нас Элигос нашел на той дороге после аварии.

- Будешь смеяться, но я думаю, что тут опять божественное провидение смешалось. Типа мы такие неебические герои, которые собственными силами способны натворить лютой хуйни, а потом еще и повторить.

- Не. Я уже давно не смеюсь над подобным. После посещения Ада понимаешь, что все реально. И другие миры, и хтонические боги…

- И греческие долбоебы, - хмыкнул я, указав пальцем в сторону одинокой горы, с которой катился вниз гигантский круглый булыжник, размером со среднестатистический дом. От него убегал какой-то человек и бежал так, что пятки сверкали. Попутно он еще умудрялся и крепко выражаться, оглашая тягостный воздух Аида своими воплями.


- Ебанная каменная глыба. Ну вас всех нахрееен! – проорал человек, нырнув в самый последний момент в сторону. Камень, не снижая скорости, врезался в дерево, росшее чуть ниже по склону и, к моему удивлению, не снеся его, остановился.

- Ахой, Педриньо, - поздоровался я, подняв вверх руку. Человек, оказавшийся тощим типом с очень хитрыми глазами, злобно на меня посмотрел и отвернулся в сторону. – Как делишечки?

- Какие делишечки, обсос? Я, блядь, от камня только съебался, - громко харкнув, он сплюнул на пыльную землю тягучую слюну. – И так раз за разом. Почти докатишь его до верха, как эта пропадлина тут же несется вниз, норовя меня раздавить.

- Поделом тебе, Сизиф, - мрачно ответил Элигос, подходя ближе. – Не след тебе богов собственных обманывать.

- А ты, блядь, кто такой? – воинственно напрягся тот, кого звали Сизифом, но Элигос лишь лениво щелкнул пальцами, как грешника моментально подняла в воздух неведомая сила и скрутила так, что даже кости затрещали, а глаза полезли из орбит, как у рака, который увидел еблю гориллы и карлика.


- Вот, блядь, кто я такой, - процедил Элигос, поворачивая руку. Грешник, повинуясь его движением, медленно вращался вокруг своей оси, продолжая что-то нечленораздельно хрипеть. Так бы продолжалось еще долго, если бы не Леария, которая робко улыбнулась демону и, положив свою ладонь ему на плечо, тихо шепнула.

- Оставь его, владыка души моей, - пропела она. Элигос, сжав кулак еще пару раз, расслабился наконец и опустил свою карающую длань. Сизиф тут же рухнул на землю и тяжело закашлялся.

- Силы у него кончаются. Силы у него кончаются, - ехидно буркнул я, а затем склонился над кашляющим греческим прохвостом. – Тебе еще свезло, дружбан, что Герцог тебе хуй не оторвал и не сделал из него феньку для ножен своего «Вжика».

- Я уже понял. Прошу простить меня, господин, - ответил грешник, подняв на Элигоса страдальческие глаза. – Не ведал я, кто передо мной.

- Теперь ведаешь, - осадил его демон. – Ты со всеми ведешь себя столь вызывающе?

- Я надеюсь, господин, что когда-нибудь моим мучителям надоедят насмешки и они прикончат меня. Знаете, как тяжело раз за разом поднимать этот камень в гору?

- Догадываюсь. Но сострадать не буду. Знаешь почему? – сверкнул глазами Элигос, язвительно улыбаясь.

- Нет.

- Я лишен сострадания. Перед тобой верховный иерарх Ада, Герцог Элигос. Ясно, Сизиф?

- Наслышан о вас, господин, - пробормотал грешник. – Что вы делаете в столь безрадостных краях Аида, ебись он в рот ядовитой змеей.

- Тебя это не касается, - отрезал демон, но Сизифа это не остановило. Он бросился к ногам верховного иерарха и противно заскулил.

- Я могу помочь, господин. Я знаю все закоулки этой проклятой земли. Я проведу вас любыми тропами…

- Нет, Сизиф. Твое наказание определено Аидом, и я не буду вмешиваться, рискуя навлечь его гнев, - улыбнулся Элигос. – Каждый демон Ада знает, что ты невообразимый хитрец, несколько раз обманывавший даже Смерть.

- Все, блядь, они знаю, - Сизиф моментально поменялся в лице, вновь вернув ему злобное выражение. – Ну и хули тогда тут встали? Чешите отсюда и ебите себя в…


- Пидор, бля! – рявкнул Ахиллес, могучим ударом кулака отправляя тощего грешника на землю. У Сизифа тут же пошла носом кровь, а глаза заволокло белой пеленой. Впрочем, продлилось это всего лишь пару секунд. Грек, мрачно осмотрев приходящего в сознание земляка, грубо добавил. – Хуесос, Алеша, бля. Волюнтаризм, нахуй!

- Видишь, - усмехнулся Элигос. – Тебя даже убить невозможно. Только заткнуть на пару минут. Поэтому, будь паинькой и скажи нам, где Ахерусийское озеро.

- За горой сразу, - буркнул грешник, вытирая кровь рваной туникой. – Бычара ебучий.

- Эльфоёб! У, сука! – Ахиллес вознамерился еще разочек отправить Сизифа к праотцам, но на помощь тощему греку пришла Астра.

- Он этого и ждет, Ахиллес. Две минуты до перерождения – две минуты лишнего отдыха, - вставила рыжая, погладив гиганта по спине. Тот нахмурился, переваривая сказанное, а затем, ехидно ухмыльнулся.

- Пиздуй отседова, дуроплясов фигляр, - рек герой и, отвесив Сизифу мощный подзатыльник, отправил его в сторону камня. – Работай, бля. Негритель, нахуй.

- Надо бы мне блокнотик завести, - буркнул я себе под нос. – Ахиллес, оказывается, мастер по придумыванию ругательств.

- Спасиб, поляк, - улыбнулся грек. Наверное впервые за все путешествие.

- Не за что, дружище. Идем дальше? – Элигос, которому и предназначался вопрос, кивнул.

- Да. Озеро за этой горой. Оставим задохлика. У нас есть цели поважнее, - ответил он и, не обращая внимания на ругань Сизифа, двинулся вперед. Вздохнув, я пошел следом, как и Астра с Леарией. Лишь Ахиллес еще минуту подумал, но затем, запустив в грешника камнем, присоединился к нам.


Сизиф не соврал. Озеро оказалось прямо за горой, на которую он вкатывал свой камень. Даже издали оно производило впечатление. Возможно своими размерами или слишком уж контрастной синевой, а может, дело было в том, что озеро сияло. Мягким и чистым светом. Светом Божественной искры, расположенной в самой середине древних вод.


У противоположного берега вода была другого цвета. Оранжевого, даже ближе к красному. Леария, увидев мое замешательство тут же пояснила. Оказывается, в Ахерусийское озеро впадала огненная река Коцит, в которой тоже страдали и мучились души грешников. Лишь частица Божественной искры могла остудить раскаленные воды. Та частица, что и была нужна нам.

Стоило подойти ближе, как вода в озере забурлила. Забурлила так, словно кто-то неведомый зажег под ним демонический костер. А дальше произошло то, чего никто из нас не ожидал. Из середины озера вырвалась яркая звезда и на огромной скорости полетела к нам. Напрасно кричал Элигос и бежала Леария. Я лишь заворожено смотрел на то, как Божественная искра вливается в мое тело, наполняя душу невероятным спокойствием и умиротворением. Подбежавшие демоны могли лишь констатировать то, что я уже понял.


- Частица выбрала тебя в качестве сосуда, Збышек, - серьезно проговорил Герцог Элигос, утирая со лба пот.

- И что это значит? – растеряно спросил я.

- Ты теперь Хранитель и от тебя зависит, сможем ли мы отправить Эреба в Хаос или же он пожрет всё и всех.

- Ебатеньки, - только и мог сказать я. Такого я точно не ожидал.

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!