hektorhouse

hektorhouse

Пикабушник
поставил 467 плюсов и 172 минуса
отредактировал 0 постов
проголосовал за 0 редактирований
Награды:
более 10000 подписчиковАнтиБожественная комедияНафаняРассказчик
138К рейтинг 10К подписчиков 2 подписки 403 поста 372 в горячем

Ахумилительные истории. Часть двадцать третья.

В качестве саундтрека: Feuerschwanz– Herz Im Sturm


История двадцать третья. Рыжий расхититель гробниц.


Патрик был очень интересной личностью. Мало того, что он любвеобилен, как тысяча кроликов под Виагрой, так еще и хозяйственный до жути. Все, что не пропивал, он тащил в дом. Правда, был за ним еще один грешок. Воровство.

Если говорить более конструктивно, то Патрик промышлял в подвалах. Многие из вас знают, что в хрущевках есть подвалы, закрепленные за каждой квартирой. В этих подвалах жители оных квартир хранят свои банки, старые лыжи, поломанные стульчаки от унитазов, золотого идола на каменном постаменте, велосипеды и прочий хлам.

И наша рыжая Лара Крофт с плешивой бородой и перегаром из рыжего рта частенько устраивала рейды по соседским домам, где невозбранно пиздила все, что плохо лежит. Лут потом продавался на ближайшем блошином рынке, а все добытые денежные средства вкладывались в прокачку умений посредством вливания алкоголя в бездонную утробу. Все бы ничего, но Патрик несколько раз попадал впросак. Что из этого получилось, вновь судить вам.


В те относительно далекие времена подвалы были полны всякого добра, а в углах не было мышиного говна и битых стекол. Поэтому Патрик по распорядку ходил на охоту, как партизан Олег Кошевой.

И вот однажды, теплым, летним вечерком он подвалил к столикам во дворе, где сидела вся наша компания. Вид у Патрика был крайне помятый и взъерошенный. Под глазом наливался свежий синяк, губа была разбита, а майка с Юрием Антоновым выглядела еще хуже.

- Понятно. Поймали и дали пизды палками, - констатировал Алеша, протягивая хитрому вору сигаретку. – Рассказывай.

Дело было вот в чем.


В качестве главной цели Патрик выбрал усыпальницу великого китайского царя Цинь Шихуанди, которого в миру звали Анатолий Васильевич. Дед был бывшим служакой и по всему двору бабки судачили, что он – невероятный жмот и вообще, у него в подвалах сундуки со златом и серебром стоят. Вскроешь такой сундук, и добычи хватит и на девок амурных, и Рюшечке на пижаму новую, и себе на пару бутылок Колокольчика с водкой.

Естественно, Патрик решился проникнуть в подземелье и зачистить его от нечисти. Не пугал его даже рейдовый босс Анатолий Васильевич, который запросто мог устроить проверку инвентаря в три часа ночи. Сказано – сделано. Пошел наш славный вор в подвалы, дабы поживиться добром чужим.

Замки в таких подвалах были неебически хлипкими. Простой монтировкой вырывались легко, а двери были деревянными. Тогда еще никому не пришло в голову устанавливать ржавую металлическую дверь, дабы оградить свое нахуй ненужное имущество от всяких Патриков и Валер.

И вот Патрик прокрался, как крыса в подвал, где уже горел свет, но было тихо. Может кто-то из жильцов забыл выключить или еще что-то случилось. Рыжую Лару это не испугало. Алкаш резво выломал замок на нужной ему двери и посветил внутрь склада маленьким фонариком, с которым не расставался. От увиденного даже бывалый расхититель гробниц охуел настолько сильно, что так и остался стоять с монтировкой и фонарем. А внутри его ждало это.


В каморке на корточках сидела бабка, которая была женой великого царя Анатолия Васильевича. Понятия не имею, зачем она делала свое грязное дело в подвале, но факт остается фактом. Бабка гадила в ведро. А когда ее мыслительные процессы нарушила рыжая образина с отвисшим ртом, то бабка включила умение «Схвати грабли и въеби вот тому паладину Добра». Пары ударов было достаточно, чтобы Патрику разбили лицо и разорвали любимую майку.

Так еще и бабка верещала так сильно, что казалось на ее голос со всех щелей ломанутся демоны под предводительством Валеры. Патрик бросился бежать, споткнулся о порожек и разбил губу. И в этот момент до рыжей бестии дошло, что надо бы сначала дергать дверь, и если она закрыта, то выламывать замок. Кабы знал, где упасть, так бы соломки подостлал.

Показать полностью

Звездный хоровод. Глава вторая.

Глава вторая. Странная находка.


Зевс аккуратно склонился к растерзанному телу эльфа и достал из кармана маленькую шкатулку. Открыв крышку и немного покопавшись, он извлек небольшой пинцет, латунное кольцо и лупу, а затем приступил к осмотру, попутно записывая свои комментарии на диктофон.


- Эльф, возраст навскидку установить не удается. Кожа серая, хрупкая. С правой стороны шеи рваная рана, в которой не хватает куска плоти. Блядь! Испачкался. К делу не относится. Ногти целые, следов борьбы не обнаружено. Из артерий выделяется некая жидкость прозрачного цвета. Необходим анализ, - детектив осторожно поместил образец жидкости в стеклянный флакончик и возобновил осмотр. – Карманы пусты, документов, удостоверяющих личность нет. Странно. Зубы, даже для эльфа, очень чистые. Отсутствуют волокна пищи. Ты что, не жрал вообще, Яревар? Латунь при контакте с кровью чернеет, значит, убитый действительно эльф, а не искусная иллюзия. Постойте, а это что?

Зевс, нахмурившись, подцепил кожу на руке трупа и та крайне легко порвалась. Мужчина с интересом наклонился и внимательно рассмотрел все через лупу.

- Ах ты хитрожопая проблядина, - усмехнулся он, убирая инструменты в шкатулку. В комнату вошел багровый Пипс и, заламывая руки, встал рядом с детективом. Тот бросил на него насмешливый взгляд. – Что, Пипс, уже готовишься к поездке в тюрягу? Цвет твоей бороды идеально подойдет к тюремной робе.

- Так все плохо? – цвет лица управляющего сменился с красного на серый, под стать трупу, что лежал на полу комнаты. – Дружище, ты же понимаешь, что меня подставили?

- Дружище, - засмеялся Зевс. – Ты меня так называешь только тогда, когда тебе что-то нужно. Ладно, расслабься. Я просто ебу тебе мозг.

- Зачем ты так? Я старый и больной, - Пипс обессиленно свалился в кресло рядом с кроватью.

- Ты больной на голову, раз держишь педрильный клуб.

- Жить на что-то тоже надо. Ты не сказал, что с трупом.

- Это голем, - коротко ответил детектив и пояснил под недоумевающим взглядом управляющего. – Мастерски изготовленный голем. Только с руками промашка вышла. Под кожей самая настоящая магическая глина. Наш друг Яревар очень хотел, чтобы все думали, будто он помер, а все свалили бы на тебя, Пипс.

- С ума сойти. Зачем он это сделал? Насколько знаю, голем такого качества стоит немалых денег. На двухкомнатную квартирку в центре точно бы хватило.

- Вот именно. Откуда у простого семейного клерка такие деньги? – задумчиво протянул Зевс, доставая из кармана телефон. – Да, милая. Нашел. Это кукла Яревара. Нужно проверить одну дрянь в лаборатории. Нет, клиенту пока ничего не говори. Мне только слез, соплей и истеричной эльфийки не хватает. Пока.

- Что мне делать? – жалостливо спросил Пипс, выщипывая из бороды розовые волоски.

- Вызывай полицию. Пусть осматривают все. К тебе претензий не будет. А мне надо наведаться в бордель. К Теоле. Что-то мне подсказывает, что старая кобыла знает много интересного, - Зевс поднялся с пола и сильно треснул управляющего по спине. – Не плачь, Пиписевич. Разберемся, что тут и как.


Спустя полчаса детектив стоял напротив входа в самый странный бордель в Столице. Стены старого здания были изрисованы ярким граффити, некоторые окна были выбиты, а на ступенях возле подъезда сидели размалеванные девицы, рядом с которыми жеманно кривлялся карлик в синем спортивном костюме.

- Я те чё говорю, Марисса. Пойдем в комнату, у меня есть «Пыльца феи», оттопыримся, полижешь мне соски, - громко визжал карлик, оказавшийся обычным плешивым гномом. Этих уродцев везде было много. Может, дело было в том, что Столицу объявили свободной для проживания зоной, или природная наглость коротышек давала себе знать, но гномов было намного больше прочих волшебных и не волшебных существ.

- Рахит, - детектив, скривишись, схватил побледневшего гнома за шкирку и быстро потащил за угол, где никто не мог ему помешать.

- Зевс, - прохрипел коротышка, слабо дергаясь в стальных руках. – Погоди. Я все объясню.

- Что ты мне объяснишь, параша тупая? – Зевс прижал дамского угодника к стене и вытащил пистолет, который уперся аккурат в голову гнома.

- Я не торгую больше!

- О чем ты? Либо говори понятно, либо я сейчас засуну этот ствол тебе в жопу, а потом нажму на курок. Спорим, что ты никогда не видел говно, которое вылетает из твоего рта следом за пулей? А?

- Не надо. Я тебе верю. Я не торгую больше пыльцой. Только делаю вид, чтобы снимать баб, - заплакал тот, кого назвали Рахитом.

- О, сразу каяться начал, гамадрила ты долбанная, - ругнулся детектив. – Стоит вашему брату приставить пистолет к башке, так сразу и дела раскрываются, и камни в почках исчезают. Что знаешь про случай в «Радуга и Единорог»?

- Какой случай? – но договорить Рахиту не дали. Мощный удар кулаком заставил гнома оросить остатками завтрака грязный асфальт подворотни.

- Не играй со мной, гниль. Ты знаешь все, что происходит в городе. Наверняка уже в курсе убийства, - прошипел Зевс, поднимая бледного коротышку с земли.

- Ладно. В курсе, - отплевываясь, ответил тот. – Знаю, что у Пиписевича завалили посетителя. Эльфа вроде. Вчера один эльф сюда заявился.

- Как он выглядел?

- Хреново. Офисный планктон. Помятый костюм, бегающие глазки. С ним вампирша была еще. Сладкая такая, - гном облизал фиолетовым языком потрескавшиеся губы.

- Мамка Теола в курсе?

- Не знаю. Правда, не знаю! – завопил Рахит, когда детектив вновь сжал кулак. – Сам спроси. Я на улице тусуюсь. Меня внутрь не пускают.

- У тебя, блядь, не уши, а локаторы, - сурово вставил Зевс, убирая пистолет в кобуру. – Они говорили о чем-нибудь?

- Ага. Вампирша говорила о какой-то кадабре или кадавре, а эльф испуганно тащил ее за руку в бордель.

- Интересно, - хмыкнул детектив. – Ладно, живи пока. Если соврал, я тебя найду и поиграю с тобой в буек.

- Что такое буек?

- Твоя жопа, мой хуек, Рахит.

- Злой ты, Зевс.

- Номер мой знаешь. Если нароешь информацию, сообщи, - Зевс сплюнул и, закурив сигарету, направился к выходу из подворотни. Янелин была против, что он действует подобными методами, но сам мужчина понимал, что с отрепьем только так и надо разговаривать.


Бордель мамаши Теолы был крайне засранным и грязным домом. Когда-то здесь располагалась лечебница для оборотней, но затем в дело вмешался странный пожар и здание быстро продали за бесценок самой известной мамке в Столице. Поговаривали, что она сама разливала бензин и швыряла бутылки с горючей смесью в окна.

Сейчас бордель был в плачевном состоянии. Грязно-коричневые стены, которые никто не мыл уже лет двести, скрипучие половицы, загаженные ковры на полу и невероятное количество опустившихся проституток.

Искушенные жители предпочитали чистых девочек, которые следят за собой. Но у Теолы могли найти приют все те, кто по каким-то причинам потерял былую свежесть. Будь ты престарелой эльфийкой с разными по размеру грудными имплантами, феей, крепко подсевшей на сушенное семя моржа, тролльчихой, которую выгнало собственное племя, вампиршей, которой сутенер выбил клыки за непослушание. Теола была рада всем, да и цены у нее были приемлемыми. Особенно для таких, как Рахит и ему подобным отбросам.

Конечно, у Теолы было несколько борделей, где работали девушки посвежее и красивее, чем те, что в изобилии шлялись по длинным коридорам бывшей лечебницы. Но именно здесь вершились темные дела, обворовывались клиенты, и вовсю шла бойкая торговля «Пыльцой феи». Популярным наркотиком волшебного мира.


- Привет, милый. Не хочешь развлечься? – уродливая женщина сжала обвисшие груди и быстро вытерла странные белые пятна возле рта, когда увидела идущего по коридору детектива.

- Лучше пылесосу вставить, - скривился Зевс, быстро пробегая мимо. Но его везде ждало одно и то же.

- Не хочешь сладкого кентавра в попку?

- Могу измазать тебя медом и все слизать всего за пару золотых, - уговаривала плешивая гарпия.

- Люби меня в подмышку, - яростно пускала слюни прыщавая карлица, очень сильно похожая на помесь Рахита с Пипсом.

- Трахни меня! Трахни!

- Ну, нахер, - детектив почти бегом несся по коридору, отыскивая дверь в покои мамки Теолы. – Да, блядь! Где же ты, уродливая сука?


Личные покои нашлись в конце коридора, куда красный от злости Зевс буквально влетел на крыльях ненависти и отчаяния. За пыльным столом сидела сама Теола. Старая леди-кентавр с обвислой задницей и редким хвостом. Кентавры никогда не скрывали свои прелести и сейчас детектив мог лицезреть сдутые мешочки вместо нормальной упругой груди. На шее Теолы висело дорогое ожерелье из сверкающих бриллиантов, а в ушах покачивались маленькие изумрудные камушки.


- Тебя пока найдешь, импотентом станешь, - отдуваясь, пробормотал Зевс, прислонившись к косяку двери.

- Какие люди, - удивленно процедила Теола, вставляя в уголок губ мундштук с тлеющей сигаретой. – Давненько ты не заходил, детектив.

- Случая не представлялось. Ты отвратна, как и всегда.

- Спасибо, пряничный мой. Только ты же зашел сюда не ради того, чтобы сделать мне комплимент? – кентавр ощерила в улыбке полусгнившие зубы.

- Угадала. Слышала про Пипса? – спросил детектив, присаживаясь на стульчик напротив стола и вытаскивая из кармана пальто блокнот с карандашом.

- Уже донесли. Только я тут не причем. Он вчера просил девицу, и я отправила ему Роксану.

- Вампиршу?

- Да. Хорошая девочка. Работает втайне от мужа.

- Угу, ее муж пришел ко мне. Она два дня в склепе не появлялась. Не знаешь почему?

- Понятия не имею, сахарный мой, - Теола выпустила вонючую струю дыма в потолок и тихонько хмыкнула. – Последнюю неделю Роксана странно себя вела. Пугалась шорохов, просила охрану провожать ее до дверей, даже пугач в сумочке носила.

- Я встретил возле дверей в твой клоповник Рахита, и он сообщил мне, что вампирша вместе с эльфом зашла сюда. Больше они не выходили.

- Этот обсаженный гном меня порядком бесит, - нахмурилась Теола. – Роксана вчера тут не появлялась. По крайней мере, я ее не видела. Девочки мои тоже.

- Ты же не против, если я тут все сам осмотрю? – невинно спросил Зевс, вставая со стула.

- Против. Это мой клуб. Я тебя уважаю, детектив, но вынюхивать что-то я тебе не дам.

- Ладно. Тогда я сообщу минотаврам, чтобы наведались сюда после Пипса. Они найдут много интересного.

- Наглости в тебе на десятерых, - вздохнула кентавр. – Дам тебе час. Не больше.

- Мне этого достаточно, - улыбнулся мужчина, отвесив шутливый книксен хозяйке борделя. Однако выйти из кабинета ему не позволили. Щербатая дверь с треском распахнулась, впустив в помещение отборную роту полицейского спецназа. Минотавры, как никто другой, идеально подходили для службы в органах правопорядка. Могучие, сильные, упертые, они выбивали нужные им показания за пару секунд, проведенных рядом с подозреваемым. Жалоб на их работу было крайне мало. Понятно почему.


- На пол! – рявкнул один из них, с лычками капитана. Зевс послушно упал на грязный ковер и замер, попутно посматривая на Теолу. Та с невероятной грацией дикого кабана плюхнулась рядом со столом и обвела полицейских томным взором.

- Мальчики. Столько мощных самцов я обслужить не смогу.

- Заткнись, лошадь! – капитан рывком поднял детектива на ноги, схватив за воротник пальто. – Ты что тут забыл, Зевс? Жена в курсе?

- Привет, Гермес. Конечно, в курсе, - хмыкнул мужчина, отряхивая пыль с черных брюк.

- Капитан Гермес, человек.

- Какой ты серьезный. Я пойду?

- Нет! – вновь рявкнул минотавр. – Что ты тут делаешь?

- К Теоле пришел в гости. На чашечку теплого саке, - ехидно буркнул Зевс. – Или выпить водки теперь преступление?

- Гонсало Пиписевич сообщил, что ты проводил осмотр трупа эльфа в его клубе. Это правда?

- Вот же жук, взъебанный ротой плюгавых термитов, - прошипел детектив и, вернув себе ехидное выражение, ответил на вопрос. – Ага. Жена убитого пришла в мое агентство.

- Как тебя выперли из полиции, так ты стал шилом в жопе, - расхохотался один из минотавров, что стоял возле хозяйки борделя. – Корчишь из себя великого детектива.

- Будешь так со мной разговаривать, мальчик, и шило окажется в твоей жопе.

- Отставить рядовой, - встрял капитан и вновь повернулся к Зевсу. – Не в твоем случае угрожать нам. Я уважаю тебя за былые заслуги, но прекращай выебываться.

- Ты тут босс, Гермес, - детектив примирительно поднял руки и мгновенно был впечатан в пол сильной лапой минотавра.

- КАПИТАН, СКОТСКАЯ ТВОЯ МОРДА! – проорал тот прямо в ухо мужчине.

- Ладно. У тебя видимо маленький комплекс, связанный с новым званием. Молчу, ваше сиятельство.

- Не путайся под ногами полиции, Зевс. Иначе окажется за решеткой, - Гермес сплюнул тягучей слюной прямиком в лежащего на ковре детектива. Тот утерся и метнул в сторону минотавра красноречивый взгляд. – Обыскать здесь все. Если найдете вампирш, тащите их ко мне на допрос. Исполнять!


Кабинет опустел также быстро, как и наполнился. Теола снова закурила свою сигарету, а вот Зевса оставили лежать на полу.

Спустя какое-то время минотавры вернулись и сообщили своему командиру, что вампирш в борделе найдено не было. Тот рявкнул, врезал кулаком по столу и первым вышел из комнаты Теолы. Остальные пошли за ним, напоследок двинув лежащего детектива по спине копытами.


- Вставай, имбирный мой, - буркнула кентавр и подошла к своему столу. Минуту в нем покопавшись, она вытащила маленький клочок бумаги и что-то на нем написала. Затем протянула его детективу. – Это адрес клуба, где работала Роксана. Она может быть там. Я отдам распоряжение, чтобы тебя пустили.

- Спасибо, Теола, - галантно поклонился Зевс и, не выдержав, добавил. – Сделай хоть подтяжку. Твои сиськи похожи на две высосанных дыни.


Второй клуб Теолы был совершенно не похож на первый. Стены были чистыми, девушки опрятными, а на входе дежурили два тролля-охранника. Зевс подошел к ним и, козырнув, произнес:

- Я от Теолы.

- Заходи, человек. Тебя велели пропустить, - лениво ответил один из охранников и вернулся к прерванному разговору с напарником.

- Да, работа кипит у жриц любви, - хмыкнул Зевс, входя в двери.


Детектива быстро проводили к комнате, в которой раньше жила и работала Роксана, пропавшая вампирша. Отперев дверь ключом, и войдя внутрь, Зевс осмотрелся.

Комната была самой обычной. Стандартная бежевая кровать, напротив большое зеркало в золотой раме, белый столик у закрытого окна на вычурно выгнутых ножках, и два белых шкафа с одеждой вдоль стены. Мужчина достал лупу и включил диктофон на мобильнике.


- Ванильная комната. Стерильно чистая. Видимо, убирается регулярно. Запах отсутствует. На кровати и под ней нет никаких следов. Подушка чистая, ультрафиолет ничего не показывает. В шкафчике возле кровати ничего интересного. Самотык, длинный самотык, наручники, плетка, анальная пробка, вазелин. Ай. Противно. Старое белье красного цвета. Пустой стакан. Книга «В постели с минотавром». Ха. Надо капитану, ебать его в ухо, Гермесу дать почитать. Отвлекся. Не вносить в отчет, - Зевс направился к шкафу с одеждой. – Шмотки вульгарные, грязные, в сперме, чистые. На полу ящичек с замком. Открыть позже. На крышке странный знак. Козлиная голова с обрамлении рун. Самотыки, много самотыков. Плетка с шипами на концах. Резиновая кукла гнома с открытым ртом. Роксана, ты извращенка. Не вносить в отчет. Следую к зеркалу. Зеркало обычное, с правой стороны маленькая белая кнопка. Опа.


Детектив, нажав на кнопку, запустил какой-то скрытый механизм. Зеркало утонуло в стене, открыв потайной ход из которого ощутимо подволакивало гнилью. Поморщившись, мужчина включил маленький фонарик, который достал из своей шкатулки и двинулся вниз по ступеням. Стены склепа были покрыты мхом и прозрачной слизью, которая изредка капала с потолка.

- Что же тут прячется? – спросил Зевс сам себя и сам себе ответил. – Явно какая-то нездоровая хуйня в виде сексуального раба или милой зверушки под два центнера весом. Как же тут воняет, фу.

Спускаясь все ниже, мужчина достиг большой металлической двери с маленьким глазком в центре. Удивившись, Зевс дернул за ржавую ручку, и дверь бесшумно отворилась, пропуская детектива внутрь.

- Странно, - пробурчал он, склоняясь к лежащему эльфу, труп которого он обследовал в одном из номеров «Радуги и единорога». Яревар дышал, но внимание мужчины было приковано к красивой женщине, лежащей рядом с эльфом. В уголках ее губ чернела запекшаяся кровь, а ногти на руках были обломаны. Осмотревшись, Зевс вновь присвистнул. Стены комнатки были сплошь покрыты знакомой ему головой козла в обрамлении древних рун, как на коробке в шкафу.

Детектив хмыкнул и сфотографировал все, что увидел. Затем внезапно отвесил спящему эльфу крепкого леща.

- Проснись, Галадриэль! Пора Изенгард мочить, - рявкнул он, с удовольствием наблюдая за появившемся на лице эльфа выражении ужаса и страха. – Сладко спалось?

- Кто вы? – спросил Яревар, отползая к стене. – Что вы тут делаете?

- Зевс. Детектив, - тихо раздался второй голос. Женский. Низкий, грудной и невероятно красивый. Детектив повернулся и вежливо кивнул вампирше.

- Роксана. Рад, что и вы нашлись рядом. А теперь расскажите мне, к чему был этот балаган с големом.

- Кадавр, - внезапно побледнел Яревар, вцепившись грязными ногтями в землю. Сверху, откуда пришел детектив, раздались странные звуки. Будто кто-то тяжелый шлепал лапами по скользким ступеням. От этого звука даже у покойников зашевелились бы волосы.

- Кадавр, - сдавленно просипела Роксана, сильным ударом закрывая дверь. – Он нашел нас!

- Кадавр? – переспросил Зевс, доставая пистолет. – Что это значит?

Показать полностью

Звездный хоровод. Глава первая.

«Пропало любимое волшебное кольцо? Супруг увлекся прекрасной эльфийкой, а вам нужны доказательства? Гоблины или тролли обокрали после возвращения из бара? Мешает фамильное привидение? Лепреконы воруют золото из сейфов? Ваш сын или дочь пристрастились к «Пыльце феи»? Оборотни пометили дом и теперь в нем невозможно жить? Выход есть.

Запишитесь на прием, расскажите, что случилось, и мы незамедлительно займемся вашим делом».

Приветственное сообщение на сайте «Звездный хоровод».


Глава первая. Зевс и Янелин.


Миловидная эльфийка поднялась по скрипучей лестнице и замерла перед тяжелой дверью, на которой висела металлическая табличка. «Звездный хоровод» - гласил текст. Для удобства слова были продублированы на трех языках, но всеобщий выделялся гораздо большими буквами, которые изредка мерцали во тьме коридора.

Гостья с сомнением осмотрела преграду, пристально уставившись на защитные заклинания, которые покрывали грубую поверхность двери еле заметной паутинкой слов. Слева на полу стояло небольшое мусорное ведро с прилепленной бумажкой «Почта». Внутри лежал десяток писем, туго перетянутых простой бечевкой, и пара небольших коробочек.

Эльфийка подняла изящную бровь и, набравшись решимости, дернула за шнурок от звонка, который уходил вверх. Раздался мелодичный звук и дверь открылась, впуская гостью в кабинет. Внутри было на что посмотреть.


Вдоль стены шли длинные ряды шкафов с пыльными книгами и не менее грязными бутылками. Окно, что было аккурат напротив двери, было наполовину закрыто тяжелой портьерой, придавая помещению таинственный и немного мрачный вид. У окна стояли два дубовых стола друг напротив друга. Один стол являл собой образчик того, как должно выглядеть рабочее место. Папки лежали в специально отведенных для этого местах, современный компьютер буквально сиял от чистоты и мягко мерцал синим от фоновой картинки. Рядом с монитором стояла фотография в простой белой рамке, но увидеть снимок не представлялось возможным. На стуле, возле чистого стола, сидела мягкая игрушка желтого цвета с невероятно забавными круглыми глазами, взирающими на соседний стол.

Второй стол был полной противоположностью первому. Вместо порядка здесь был хаос. Горы бумаги почти скрыли близнеца компьютера, толстые книги со страшными названиями примостились в углу стола, а початая бутылка виски тускло мерцала, когда на нее падал редкий и жидкий солнечный луч, прорвавшийся сквозь тяжелую ткань. Эльфийка поморщилась и несмело спросила:

- Эй! Здесь есть кто-нибудь?

- Смотря, кого вы ищете? - от раздавшегося голоса гостья подпрыгнула ввысь на пару метров, чуть не задев большую хрустальную люстру на потолке, и уставилась на того, кто ей ответил.


Это был высокий мужчина, чьи длинные волосы были стянуты в хвост. Черные глаза внимательно осматривали посетительницу, а губы были сурово сжаты. Мужчина был одет в темную рубашку с закатанными рукавами и темные брюки. На ремне тускло блестел знак Пентаграммы. Эльфийка потрясенно замолчала, удивленными глазами изучая мускулистую фигуру. Мужчина буквально дышал какой-то необъяснимой силой и уверенностью. Когда он скрестил руки на груди и сделал шаг вперед, гостья заметила, что на правом предплечье у него темнеет затейливая вязь татуировки, очень сильно похожей на слова некой латинской молитвы. Хозяин кабинета кашлянул и нахмурился.

- Пока вы не разнесли люстру, которой три тысячи лет, я попрошу вас присесть на это чудесное кресло, - он махнул рукой в сторону чего-то красного и зловещего. Затем, увидев, что гостья испуганно жмется к выходу, тяжело вздохнул. – Это обычное кресло. Не портал в другой мир, не пожирающая мебель мастера Гнилозуба, не ведовской стул, выпивающий жизнь того, кто на него сядет.

- Простите, - эльфийка робко пожала плечами и бухнулась на указанное место. Мужчина уселся напротив в похожее кресло.

- Чай, кофе, воды? – спросил он, достав из кармана мобильный телефон. – Воду не рекомендую. Она ржавая и больше похожа на дешевый виски. Цветом.

- Чай, пожалуйста, - тихо ответила гостья и затем спросила, поборов стеснительность. – Вы - Зевс?

- Ага, - ответил мужчина, не отрывая взгляд от экрана.

- Имя бога.

- Ага. Спасибо за то, что просветили, - буркнул он.

- Милый! С посетителями нужно вести себя вежливо, - в кабинете раздался еще один голос. Женский. Он был очень мелодичным, нежным и невероятно добрым. Эльфийка в который раз открыла рот, посмотрев в ту сторону, откуда раздался голос.


За чистым столом сидела красивая девушка. Густые темные волосы падали на плечи, а медовые глаза внимательно смотрели на экран компьютера. Чувственные губы улыбались и напевали старую эльфийскую колыбельную.

Девушке было лет двадцать-двадцать пять на вид, если бы не острые ушки, что были отличительной чертой народа эльфов. Только эльфы имеют светлые волосы и голубые глаза, а вот у полукровок глаза медовые.

- Да, я полукровка, - улыбнулась девушка, повернувшись в сторону гостьи. – Меня зовут Янелин, а напротив вас сидит мой супруг, Зевс.

- Очень приятно, - махнул рукой Зевс, не отрываясь от электронной вещицы. – В столичном банке повязали трех гномов. Долбоебы снова нажрались.

- У нас клиент, - сверкнула глазами Янелин, запустив в сторону мужа пластиковый стаканчик. Тот увернулся и, вздохнув, отложил телефон.

- Простите. Что вас привело к нам? – елейно спросил мужчина, выуживая из карманов брюк маленький потертый блокнот и карандаш. Эльфийка всхлипнула и начала рассказ.

- Меня зовут Лейриэль. Два дня назад пропал мой муж, - гостья кивнула и приняла из рук Янелин маленькую фарфоровую чашечку с чаем. – Спасибо.

- Почему не обратились в полицию? – спросил Зевс, покусывая кончик карандаша.

- Они сказали, что начнут поиски через месяц. Дел полно и на такие пустяки никто не обращает внимания.

- Пустяки? Ленивые, рябомордые дебилы! – присвистнул мужчина. – Как они дорогу в трусы к жене находят еще? Там все уже плесенью покрылось наверняка.

- Зевс!

- Прости, милая. Почему вы уверены, что с вашим мужем что-то случилось? Может, загулял, перебрал виски в баре и сейчас отсыпается.

- Он не пьет вообще, у нас двое маленьких детей. Работа и дом, вот и все его занятия. Иногда с друзьями в покер играет, - хмыкнула эльфийка, делая глоток чая.

- Какая увлекательная жизнь, - пробормотал себе под нос Зевс. – Вы должны понимать, что мы возьмемся за дело только в том случае, если вы предоставите гораздо больше информации.

- Хорошо, - гостья покраснела и сжала кулачки. – Неделю назад я нашла в его брюках визитку.

- Что за визитка? – спросила Янелин, присаживаясь рядом. Эльфийка открыла сумочку и протянула ей маленький кусочек картона, который переливался радужными искрами.

- «Радуга и единорог», - прочитала девушка и протянула визитку мужу. Тот внимательно изучил ее и усмехнулся.

- Вы знаете, что это за заведение? Нет? Хм, в нем мужским особям предоставляют интимные утехи лица мужского пола, - едко произнес Зевс, не обращая внимания на зашипевшую жену.

- Что это значит? – захлопала глазами Лейриэль.

- Он любит разить вулкан.

- Что?

- Копать уголь, месть глину, целовать усатые губы, - Янелин бледнела под тихий смех мужа, который что-то записывал в блокнот.

- Что?

- Господи. Он любит ебать мужиков в жопу! – рассмеялся Зевс, вытирая выступившие от смеха слезы.

- Что?

- Понимаю, это трудно принять, но однажды мужчине надоедает женщина и он идет в такой клуб, чтобы предаться похоти. Понимаете? Это клуб для гомосексуалистов всех рас, - серьезно ответил хозяин кабинета.

- Но мой муж не такой. Он любит меня и детей, - ошарашенно промямлила эльфийка.

- Ага. Ну, мужиков он тоже любит. Разить, - сделав акцент на последнем слове, Зевс поднялся с кресла и закрыл блокнот. – У вас есть личная вещь, которая долгое время принадлежала вашему мужу?

- Да, - Лейриэль достала из сумочки маленькую пилочку для ногтей. – Он всегда уделял много времени красоте своих рук.

- Видимо, чтобы не поцарапать чье-нибудь забавное место, - буркнул детектив и театрально закатил глаза, увидев кулак жены у своего носа. – Я схожу в клуб и постараюсь что-нибудь узнать. Оставьте контактные данные Янелин. Мы с вами свяжемся, если что-нибудь найдем.

- Спасибо, - эльфийка благодарно пожала руку Янелин и быстро вышла из кабинета, оставив детективов наедине.


- Тебе нужно быть более вежливым, милый, - Янелин ласково провела рукой по груди мужа. Тот саркастично улыбнулся.

- Последнее время у нас нет стоящих дел. Эльф-гомосек, тролль, у которого пропали деньги, озерная фея, потерявшая крылья. Мне скучно. Такое ощущение, что настоящие преступники затаились и готовят что-то грандиозное.

- Понимаю. Но ты сам согласился. Тебе нужно проветриться, а то навыки потеряешь, - улыбнулась девушка.

- Ладно, схожу. Просканируй пока пилку. Наверняка остались частицы, и мы сможем отследить местоположение любвеобильного муженька.

- Сделаю. А ты пока займись другим клиентом, - Янелин кивнула в сторону двери. Там застыла странная фигура в древнем сюртуке и поношенном цилиндре. У гостя были длинные руки, паучьи пальцы и грязные когти. Глаза мерцали темно-красным, а во рту сияли острые клыки.


- Вампир? – переспросил Зевс, садясь обратно в кресло и вертя в руках маленькую головку чеснока. Гость пристально наблюдал за его манипуляциями и наконец, кивнул.

- Да. Простите, вы можете убрать чеснок? – скривился вампир и вытер длинный нос черным платком.

- Ага. Простая проверка, - мужчина быстро наклонился к гостю и вытянул вперед руку с зажатым серебряным крестиком. Глаза вампира почернели от ужаса, а в воздух взвилась маленькая струйка дыма. – Настоящий вампир.

- А бывают поддельные?

- Бывают. Сейчас каждый второй придурок лепит себе на зубы мамкины накладные ногти, мажет лицо мукой, и вставляет красные линзы. Все, он бессмертный. Пока охотник ему кол в жопу не вобьет! - ехидно ответил детектив, убирая в карман крестик и головку чеснока. – Настоящие вампиры дымятся при виде креста и истекают соплями от запаха чеснока.

- Сложно-то как, - покачал головой гость. – У меня к вам дело.

- Внимательно слушаю, - зевнул Зевс и удобнее расположился в кресле. – Очень интересно узнать, что вас привело ко мне.

- Понимаете, у меня пропала жена, - детектив закатил глаза и легонько ударился головой о спинку кресла. Вампир поджал губы и продолжил. – Несколько вечеров назад, когда я пришел в склеп перед рассветом, то увидел, что моей жены еще нет. Она не появилась следующим вечером и через неделю. Друзей я опросил, и никто ничего не знает.

- Странно, - хмыкнул Зевс, записывая полученную информацию в блокнот. – Вторая пропажа. Вы случайно не находили визитки?

- Визитки?

- Да, маленькие картонки с циферками и буковками на них.

- Нет. Просто жена не вернулась вечером в склеп. Сводки полиции пусты, я уже просматривал их, - вампир промокнул платочком глаза.

- Ну, ну. Не надо орошать ткань своими выделениями. Еще ничего не известно. Я постараюсь помочь вам. У вас есть какая-нибудь личная вещь вашей супруги?

- Гроб.

- Круто! Тащите. Буду с гробом носиться по улицам, - Зевс поднял вверх большой палец и лучезарно улыбнулся. – Поменьше что-нибудь. Заколки, украшения, трусы.

- Перед исчезновением она оставила свои бусы из черного жемчуга.

- Лучше. Они у вас сейчас?

- Нет. Я могу принести через пару часов.

- Хм, а как вы днем-то передвигаетесь? Канализация? Плащ-невидимка?

- Телепорт. Вчера отужинал свежей кровью в городской тюрьме, - улыбнулся вампир, выставив напоказ острые клыки. Детектив и ухом не повел.

- Удобно. Хорошо, как принесете бусы, я начну расследование. Оставьте ваши контактные данные Янелин, - Зевс махнул рукой в сторону жены и погрузился в молчание, обхватив ладонями свое лицо.

Вампир оставил свой номер телефона и, покосившись на детектива, вышел из кабинета. За дверью раздался хлопок, и слабо запахло порохом. Неотъемлемые последствия быстрого телепорта.


- О чем думаешь? – спросила девушка, поднося своему мужу чашку с крепким кофе. Тот даже не шелохнулся. – Зевс мой, Громовержец. Очнись!

- Прости. Странные совпадения. Сначала пропал эльф, затем вампир. И оба исчезновения в примерно одинаковые сроки. Что дало сканирование пилки?

- Клуб «Радуга и единорог». Слабый отклик показывает, что он был там.

- Тогда я пошел. А ты дождись кровососа и просканируй бусы. Сдается мне, что результат порадует, - Зевс вскочил с кресла и быстро чмокнув жену в щеку, схватил с вешалки пальто. – Я на связи. Дай знать, как получишь результаты.

- Обязательно, - Янелин улыбнулась, когда супруг исчез за дверью, громко хлопнув напоследок.


Улицы Столицы пестрели ярким разнообразием. В подворотнях нищие гоблины раздевали зазевавшихся прохожих. Рядом с витринами магических лавок ушлые гномы продавали запрещенные артефакты вроде Жил Утопленника, которые были неотъемлемой частью взрывного зелья, или Яд синих тарантулов, заставляющий полюбить даже отъявленного урода. Сушеные головы гремлинов, фаллос инеистого великана, Глаза Баньши, – здесь можно купить все, что угодно.


Улица Мракобесия всегда славилась своими уникальными заведениями для всех жителей Столицы. Хотите переспать с единорогом? Без проблем. Отсыпьте денег и желание исполнится. Предпочитаете тонких эльфиек или бородавчатых тролльчих? Вам сюда. Любите экзотических животных или же иллюзорные проекции знаменитых горожан? Любой каприз за баснословные деньги.

Однако самым дорогим и закрытым от посторонних клубом был и остается «Радуга и единорог». Куда сейчас держал свой путь высокий мужчина в черном пальто. Его нос хищно скривился, а в глазах горел самый настоящий азарт.


Возле клуба стояли два скучающих охранника-огра. Клиенты приходили к полуночи, а уползали без сил только под утро, но находились и те, кто любил сделать свои дела еще рано утром. Конечно, эксцессов было немало и ограм частенько доводилось отрабатывать бешеную зарплату, но чаще всего они просто скучали около дверей и сплетничали о посетителях.

- Прикинь, Тарво. Тут один из светлых учудил. Вчера попросил себе шипастого ежа, а потом вылетел из комнаты с криком и раздутой задницей.

- Еж оказался ядовитым? – заржал второй огр, поправляя на голове фирменную беретку.

- Еще каким! Вони было, мама моя… Э, мужик! Ты куда прешь? – вопрос адресовался Зевсу, который с усмешкой уставился на лапу охранника, преградившую ему дорогу.

- Мирво, ты совсем ополумел?! – побледнел Тарво. – Это же Зевс. Он с хозяином дружит!

- Убрал бы ты ручку, дружище, - ласково посоветовал детектив, доставая из недр пальто черный пистолет. – А то не ровен час, отстрелю тебе не только ее, но и пару мохнатых кокосов, что ты яйцами называешь.

- Он новенький, Зевс. Не начинай, - знакомый огр, неловко поднял лапы вверх. – Еще не прошел инструктаж. Ты к хозяину?

- Ага. У себя? – кивнул детектив, убирая оружие обратно.

- Конечно. Как войдешь, иди прямо и не сворачивай.

- Я помню, Тарво. Помню, - елейно ответил Зевс и распахнул стеклянные двери. – Он будет рад меня видеть.


В клубе было немноголюдно. Даже официанты скучали и изредка поправляли свои плюшевые хвосты. Зевс шел вперед по коридору, в конце которого виднелась белая дверь с надписью «Босс».

- Привет, сладенький, - гнусаво пропел один из гоблинов с накрашенными губами, что стоял возле барной стойки.

- Пшел нахуй, быдло.

- Фу таким быть, - но слова зеленокожего не были услышаны. Детектив уже вошел в кабинет хозяина клуба.


- Мать моя, старая гномоподобная мелочь, - пробасил коротышка с полинялой бородой ярко-малинового цвета. – Зевс! Какими судьбами?

- Не теми, которыми ты торгуешь, пан Пиписевич, - усмехнулся мужчина, присаживаясь в вычурное кресло с похабными картинками на обивке.

- Вот давай без официальных имен, - поморщился полукровка. – Чего приперся?! Любимая достала?

- Борзеешь, Пипс, - ласково ответил Зевс, доставая из кармана блокнот. – Тут один из эльфов пропал. Сканирование на твой клуб показало. Пока легавые не явились с обысками, отвечай быстро и по делу.

- О чем ты, дорогой? – удивленно выдохнул коротышка, отставив в сторону коктейль. – У меня все чисто. Я с законом дружу.

- Угу. Ты это минотаврам рассказывать будешь, когда они тебя навестят.

- Кто пропал-то? Имя у него есть?

- Есть. Яревар. Слышал о таком?

- Конечно. Я всех гостей знаю. Вежливый эльф, всегда улыбался, долгов за ним нет.

- Темнишь, Пипс, - устало потер глаза Зевс. – У тебя постоянно какие-нибудь концерты случаются.

- Ладно. Был он тут вчера. Только вместо тролля бабу попросил, - мрачно буркнул Пипс, закуривая сигарету. – Привели ему с улицы, с ней он и ушел потом.

- Ты пустил в клуб обычную проститутку? Ты за кого меня держишь, балбес?

- Не обычная она была. Мамка Теола подогнала по знакомству.

- Теола? Жирная кобыла с гнилыми зубищами.

- Она самая, Зевс. Но девочки у нее отпадные. Чистенькие, хорошенькие.

- Наведаюсь к ней потом. А сейчас дай мне осмотреть комнату, где Яревар резвился, - детектив встал и спрятал блокнот в карман.

- Пошли. Ты же не отстанешь, ищейка сраная, - пробурчал Пипс, за что удостоился крепкого подзатыльника.

- Второй раз предупреждать не буду, - веско заметил Зевс и вышел первым из кабинета.


Комната, где развлекался пропавший эльф, находилась в противоположном конце клуба. Стандартная розовая дверь и смотровое окошко для охраны. Но в этот раз что-то было не так. Дверь была приоткрыта и на ручке застыли липкие красные капли. Детектив нахмурился и вновь достал пистолет. Затем поднеся палец к губам, велел Пипсу отойти подальше, а сам резко приложился плечом и влетел в комнату.


- Приехали, - вздохнул Зевс, почесав пистолетом подбородок. В комнате, помимо розовой кровати и ярких цветов, от которых рябило в глазах, на полу лежало тело эльфа. Его стеклянные глаза уставились в потолок, а губы посинели, став похожими на диковинный тутовник, который привозили летом торговцы. На шее чернела рваная рана, из которой торчали желтоватые трубочки артерий.

- Я же сам видел, как он выходил, - ошарашенно произнес Пипс, вцепившись в руку детектива.

- Значит, вышел кто-то другой, - задумчиво протянул мужчина. – Или вообще не выходил.

- Что делать-то, Зевс?

- Думать. И постарайся меня не отвлекать своими истеричными возгласами, - в кармане раздался звонок мобильника. – Да, милая. Что? Я даже не удивлен. Спасибо.

- Еще что-то? – спросил коротышка, брезгливо осматривая тело эльфа.

- Да. Вампирша пропала. И сканирование вновь показало на твой клуб, - Зевс подозрительно уставился на хозяина. – Что-то ты не договариваешь.

- Он и ушел вчера с вампиршей!

- Так. Вот это уже интересно, - детектив облизал сухие губы. – Дай мне полчаса на осмотр места.

- Ни в чем себе не отказывай, дружище, - процедил полукровка и разразился матом. – А я пока узнаю, как охрана не заметила труп в одной из комнат!

Показать полностью

"Звезды в её глазах".

Привет, друзья.
В качестве саундтрека к этой истории BrunuhVille – Memories.


«Звезды в ее глазах».


Больницы всегда удручающе действуют на человека. Холодные стены, выкрашенные в тусклые цвета, чтобы глаз не мог зацепиться за яркие раздражители. Еле уловимый запах лекарств и свежести от униформы персонала. Гудение мощных люминесцентных ламп под потолком. И писк устройства для отображения пульсоксиметрической кривой. Тихий звук с размеренностью метронома, который иногда прерывается навсегда.


В одной из таких больниц, в серой палате под номером 13F лежал человек. Обычный человек. Из тех, кто утром идет на работу, а ночью целует свою половинку и, прижимаясь, ловит частичку тепла, чтобы согреть озябшие ноги.

Человек на кровати повернулся к стене. Все его тело покрывают белые, стерильные бинты. К рукам подведены пластиковые трубки с физиологическим раствором хлорида натрия, поддерживающим робкую искру жизни в искалеченном теле. Грудь слабо вздымается. Воздух с тонким свистом выходит из более толстой трубки, что ведет к носу. Вернее к тому, что скрыто бинтами. Открыты только глаза. Блестящие, синие глаза. Цвета летнего неба. Глаза, в которых застыла боль.


Небольшой зеленый шкафчик у кровати практически пуст. На нем сиротливо стоит белая керамическая кружка с логотипом известного интернет-магазина и небольшая фотография без рамки.

На снимке виден улыбающийся мужчина с темными волосами и синими глазами. Как те глаза, что устало смотрят в серую стену, выискивая и запоминая мельчайшие трещины. Рядом с мужчиной стоит девушка невысокого роста, достающая ему до плеча головой. Милая улыбка и прищуренный от солнца взгляд. Фотография была пронизана теплом и каким-то призрачным светлым чувством.


Замотанный в бинты человек медленно повернулся на другой бок, изредка шипя от боли. Он взял забинтованной рукой фотокарточку и ласково провел по изображению девушки, трогательно касаясь контуров фигуры.

Грудь человека внезапно заходила ходуном. Блестевшие глаза горели лихорадочным огнем, а в уголках застыла влага. Кривая пульса резко подскочила, цифры на дисплее стали красными, приблизившись к критическому порогу. Потрепанная фотография полетела на пол из ослабевших рук человека, который успел увидеть бегущего к нему дежурного врача и медсестру с дефибриллятором. Угасающее сознание поймало только громкий и противный писк. Звук отсутствия пульса.


Неделей ранее.


- Солнышко. Я же уезжаю не навсегда! Это рабочая командировка. Открывается новый офис в Орлеане, – произнесший эти слова мужчина прижал к себе невысокую девушку. Ее голова уткнулась к нему в грудь.

- Я знаю. Но ничего не могу поделать. Эти пять дней будут очень долгими и грустными, – тихо пробубнила она, уткнувшись в серую ткань кофты и вдыхая родной запах любимого человека. Мужчина улыбнулся и, поцеловав девушку, присел на край стола, оказавшись рядом с ее лицом.

- Глупенькая. Я буду постоянно на связи. Тебе достаточно будет включить видеоконференцию. Время пролетит, и не заметишь, – он заботливо прижался губами к мокрым щекам, нежно убирая слезы. Девушка улыбнулась, проведя пальцами по небритой щеке мужчины.

- Ты невероятный, Сет. Просто невероятный, – прошептала она, закрыв глаза, когда он прижался своими губами к ее губам. Лукаво ухмыльнувшись, мужчина взъерошил свободной рукой ее темные волосы.

- У нас есть еще два часа, чтобы просто побыть вместе. Вещи я уже собрал. Вот, – протянул он, со скучающим видом рассматривая потолок их новой квартиры. – А такси не приезжает так рано. Эмми. Ты меня слышишь?

Засмеявшись, девушка взяла его за руку и потянула во мрак спальни.


Спустя час, когда Эмми принимала душ, Сет надел серые штаны для бега, серую футболку с карикатурной рожицей поп-певца Моби и выскочил на вечернюю улицу. Прошел дождь, и асфальт блестел темным ровным полотном. Мужчина увеличил скорость. Мастер Эд всегда закрывал свой киоск позже всех, время еще было.


- Привет. Я боялся, что ты уже ушел, – запыхавшись, Сет влетел в небольшой цветочный киоск, который был один одинешенек в их районе. Владелец киоска, мастер Эд, был пожилым мексиканцем с удивительно доброй и теплой улыбкой на обветренном, смуглом лице. А большие зеленые глаза, цвета драгоценных изумрудов, весело сияли под густыми бровями старичка. Он улыбнулся посетителю. Сет часто покупал у него цветы для своей подруги Эмми.

- Сет. Ты выглядишь так, будто сделал что-то плохое и тебе срочно нужно загладить вину. Не торопись, мой мальчик. Время не убежит, – бархатистым басом размеренно ответил хозяин.

- Нет, что ты, – засмеялся мужчина. – Я скоро уезжаю и решил подарить цветы Эмми. Она жутко грустит.

- Что же. У меня есть несколько вариантов. Чувственные розы с благоуханием египетских ночей. Робкие лилии, сияющие в ночи, как маяк. Эротичные орхидеи, что заставят сердце биться быстрее. Выбирай, мой мальчик, – Эд был признанным любителем цветов. И его отец, и он, всю жизнь занимались этим делом. Эд знал о цветах все и любил их, как собственных детей. Сет пробежался глазами по витрине. Цветы мастера Эда всегда были свежими, красивыми и благоухали таким ароматом, что кружилась голова, а мысли наполнялись самой настоящей любовью. Но сегодня Сет искал нечто другое.

- Я возьму эти. Сколько с меня за букет. Да, я знаю, что дорого. Беру, – Сет улыбнулся удивленному старику, показав на букет розовых тюльпанов, бутоны которых были еще закрыты. Когда они раскроются, дом просто утонет в волшебном аромате.

- Тюльпан Кауфмана. Самый мой любимый, Сет, – Эд бережно вытащил большой букет из вазы с водой и заботливо прикрыл пленкой. – Эти цветы обладают таинственной силой. Могут вытащить душу с того света, уберут боль и принесут радость в дом. Бери. Нет, денег не возьму. Я уже закрываюсь. И не спорь.

- Спасибо, мастер Эд. Хороших выходных и береги себя, – Сет помахал рукой мексиканцу, который с улыбкой смотрел на счастливого мужчину, бегущего домой.

- И ты береги себя, мой мальчик, – тихо произнес Эд и, закурив толстую сигару, закрыл киоск на замок. Сунув руки в карманы объемной куртки, он медленно пошел домой, напевая местную песню о влюбленном волке, который полюбил Луну.


Сет открыл дверь с предосторожностью хищника. Тихо щелкнув замком, он прошел в гостиную. У маленького камина стояла Эмми в бежевых штанах и черной маечке. Девушка рассматривала фотографии, выставленные в ряд на верхней полке. Касаясь их пальцами, она задерживалась на мгновение, проводя пальцами по тем, где был Сет.

Мужчина подошел сзади и обнял ее за талию, прижав к себе. Нос ощутил волшебный запах ее волос, который Сет просто обожал.


- Сет, куда ты убежал? – девушка легонько сжала обнимающую ее руку.

- Бегал за одной вещью, – улыбнулся Сет, разворачивая Эмми к себе. Девушка ахнула, когда увидела большой букет тюльпанов в его руке.

- Сет. Как это мило! Боже. Такие же тюльпаны, как ты мне подарил на втором свидании, – она притянула букет к носу, вдохнув сладкий аромат. – Ты невероятный.

- Просто это для тебя – промурлыкал Сет, восторженно смотря, как загорается яркими звездочками взгляд Эмми.

- Солнце мое, я уже выучила эту фразу. Только ты так говоришь. Это для меня. От тебя, мой герой, – прошептала она, уткнувшись носом в его шею.

Казалось, даже время замерло, давая двум близким людям сполна насладиться теплом, что принесли с собой розовые тюльпаны.


Такси увозил мужчину от дома, и Сет, оглянувшись назад, увидел в искаженном заднем стекле машины маленькую фигурку Эмми, которая махала ему рукой, кутаясь в серое пальто с черными рукавами. Мужчина прижал к губам свои пальцы, которые сохранили тепло рук Эмми. Вздохнув, Сет достал наушники и, вдев их в уши, включил Бетховена. Немец действовал на него успокаивающе, несмотря на бравурные мелодии. Такси тем временем приближалось к зданию аэропорта.

Перелет прошел на удивление быстро и легко. Спустя три часа Сет выходил из здания аэропорта в Орлеане в компании мужчины, который нес его багаж и табличку с именем пассажира. Сев на заднее сиденье роскошного кадиллака, Сет достал телефон и отправил сообщение Эмми:

- Долетел. Уже безумно скучаю. Всего пять дней и я вернусь. Не грусти.

Сунув телефон в карман, мужчина достал ежедневник и погрузился в описание стратегии, которое поставило ему начальство. Требовалось ввести в курс новый офис и рассказать им о компании максимально привлекательно. Сет не зря считался лучшим пиар-менеджером. Он мог продать что угодно и кому угодно. Кадиллак быстро ехал по ночным улицам Орлеана.


- Все хорошо, Эмми. Как ты? – Сет свернулся калачиком на большой постели номера люкс и, сжимая в одной руке чашку с горячим кофе, а в другой телефон, улыбался той, чей голос доносился из динамика. – Конечно. Сегодня была вводная часть. Нет. Ребята поехали по клубам, а я устал и сразу в гостиницу. Спокойной ночи, солнышко. Сладких снов. Целую.

Сет подключил к телефону зарядное устройство и, откинувшись на подушку, посмотрел направо. На прикроватной тумбе стоял букет розовых тюльпанов. Мужчина не устоял и купил их вечером на пути в гостиницу. Теперь весь номер наполнял чудесный аромат. Мысли Сета понеслись в прошлое. В тот день, когда состоялось первое свидание с Эмми…


Всего год назад в Париже, в одном милом и уютном кафе, где подавали горячий шоколад, он встретился с ней. Долгое время они просто общались посредством интернета. Порой до утра болтая о всякой всячине. Сет рассказывал ей о принципах работы пиарщика, а Эмми о своем увлечении французской живописью. Или он скидывал ей любимые мелодии Брамса, а в ответ получал целую охапку эмоций, что Брамс скучен и, к примеру, Дебюсси пишет более нежную музыку. Благодаря знакомству с Эмми, Сет прошел специальный курс, который помог ему занять вакантное место ведущего пиар-менеджера крупной компании.

И договорившись встретиться в центре Парижа, они сразу почувствовали искру притяжения. Интернет только немного им помог, остальное они создали сами.

Просидев в кафе все утро, они отправились гулять по городу, который был Меккой для влюбленных. Сет не стесняясь, дурачился, вызывая у девушки улыбку за улыбкой. Да и Эмми более нежно стала смотреть на своего попутчика.


Поздним вечером, когда Сету нужно было уезжать, они шли, держась за руки по бульвару Монмартр. Сновавшие туда-сюда художники и влюбленные парочки, создавали образ идеального места для первого поцелуя, который и произошел неподалеку от садов Сен-Вессен. Именно тогда Сет и ощутил тот волшебный аромат от Эмми, который боготворил и которым восхищался. Улыбаясь, они шли по бульвару, не замечая разношерстную толпу. Их глаза, их руки, их души и их сердца были едины.

Сидящий на маленьком косом табурете продавец цветов, привлек внимание Сета. Молодой человек, не задумываясь, полез за бумажником.

- Сколько стоят тюльпаны? – он улыбнулся Эмми и кивнул на один из букетов. Розовые тюльпаны с нераскрытыми пока бутонами. Продавец – француз, родом из турецкой части Парижа блеснул белыми зубами.

- Пять евро за один цветок.

Эмми выдохнула. Хотя, что тут странного. Первые тюльпаны всегда стоят дорого.

- Сколько будет за букет? - спросил Сет, продолжая улыбаться. Продавец удивленно приподнял брови. Иностранцы его порой удивляли.

- Сто двадцать пять евро, – протянул продавец, не веря, что высокий мужчина с синими глазами заплатит такую сумму за цветы.

- Сто двадцать и по рукам? – Сет протянул купюры. Француз засмеялся и отдал взамен букет.

- Хорошего вечера, месье.

- Вам тоже, мерси месье, – галантно поклонился Сет. Букет он протянул удивленной Эмми, которая неверующе сжала хрустящую бумагу и, закрыв глаза, вдохнула аромат весенних цветов.

- Сет, спасибо. Они прекрасны, – мечтательно улыбнулась девушка, открыв глаза, в которых мерцали звезды, заводя свой величественный хоровод. Сет был поражен до глубины души.

- Только для тебя, Эмми, – шепнул он в ответ, прижав пальцы девушки к своим губам.

- Ты необыкновенный, – звездочки в ее глазах постепенно превращались в галактику, гипнотизируя и зовя за собой.


Звонок телефона вырвал Сета из дремы. Улыбнувшись воспоминаниями, он взял трубку.

- Да. Да, это я. Здравствуйте мистер Руа. Все прошло хорошо. Новые сотрудники ждут, когда смогут приступить к работе. Спасибо. Это моя работа. Да, завтра я буду разговаривать с отделом маркетинга. Доброй ночи, сэр.

Что же, начальник был доволен. Ему уже доложили, что первая встреча прошла успешно, и всех покорил стройный мужчина с хорошими манерами. Сет, насвистывая, двинулся в душ. Завтра нужно выглядеть на все сто. Отдел маркетинга состоял сплошь из девушек, которые обращали пристальное внимание на стиль мужчины, чем на то, что он говорит.


Оставшиеся четыре дня пролетели в самой настоящей горячке. Сет, как ошпаренный носился между отделами, принимая каждого человека лично. С некоторыми проводил короткие беседы, с другими почти целый час. Для каждого сотрудника, Сет всегда находил время.


Поздним вечером пятницы, он упаковал свои вещи в большой чемодан, и сидя на большой кровати, ждал такси и болтал ногами.

За это время он сильно истосковался по Эмми. Девушка была очень важна для него. После рабочего дня, он бегом бежал в гостиницу, чтобы без помех поговорить с ней. Разговоры продолжались почти до утра. Сет лукавил, что ему вставать позже. Хотел больше слышать ее голос, пусть и немного искаженный в трубке телефона. Два часа дремы и мужчина уже чистил зубы, доставал свежую рубашку с брюками и всячески готовился к работе. Эмми он этого не говорил, она бы сразу вспылила, заявив, что ему нужно отдыхать. А ему просто важно было ее слышать. Чувствовать. Жить ею.

Сегодня он выбрал любимую серую водолазку с высоким горлом и черные брюки. Сет потрепал свои волосы, пока челка не легла так, как ей было положено лежать. Снизу раздался гудок машины. Пора домой.


Обратный путь на такси тянулся вечность. Сет нетерпеливо барабанил по подлокотнику длинными пальцами, перечитывая сообщение Эмми:

- Хочешь, я приготовлю тебе десерт на ужин? Я так соскучилась.

И его ответное сообщение:

- Ты мой десерт. Я мечтаю обнять тебя. Мечтаю ощутить сладость твоих губ и тепло твоего тела.


Водитель, ругаясь, нажал изо всех сил на тормоз, барабаня кулаком по рулю. Глубокие гудки прорезали мысли мужчины. Сет поднял взгляд. На огромной скорости в лоб такси неслись два огня, похожих на глаза какого-то древнего чудовища, что утробно воя, спешило забрать его душу. Сердце сжалось. Мужчина выдохнул:

- Эмми… - и закрыл глаза. Удар. Треск. Боль. Тьма.


Больницы всегда удручающе действуют на человека. Холодные стены, выкрашенные в тусклые цвета, чтобы глаз не мог зацепиться за яркие раздражители. Еле уловимый запах лекарств и свежести от униформы персонала. Гудение мощных люминесцентных ламп под потолком. И писк устройства для отображения пульсоксиметрической кривой. Тихий звук с размеренностью метронома, который иногда прерывается навсегда.


Сет лежал в палате 13F. Мужчину доставили в бессознательном состоянии под громкий рев сирены службы спасения. Тело было сильно повреждено. В такси, что везло Сета домой, врезался огромный внедорожник Dodge. Водитель был пьян и в последний момент осознал, что авария неизбежна. Крутанув руль, он влетел на огромной скорости в желтый капот такси, калеча сидящих в нем людей. Спасти его удалось, водитель отделался лишь парой царапин. Пьяным всегда везет.

А вот Сет выглядел хуже. Несколько ребер были сломаны, одно из них пробило легкое. Сотрясение мозга было налицо, как и смещение спинных позвонков. Чудо, что он вообще остался жив. Тонкая линия пульса на дисплее мерно подскакивала, как и удары слабого сердца. Замотанный сотнями метров в белую ткань бинтов, Сет пришел в себя спустя два дня, сразу ощутив чудовищную боль покалеченного тела. Первым вопросом, которым он поприветствовал доктора, был вопрос про Эмми.

- Где она? Где моя Эмми? Она знает, что произошло? – слипшиеся губы выплевывали слова с невероятной мукой. Сет поморщился.

- Нет. Мы понятия не имели кто вы. Бумажника не было на месте. Записали, как Джон Доу, – произнес доктор. Небольшого роста человек, с большой головой и умными, внимательными глазами, испещренными сеточкой морщин. – Телефон разбился во время аварии. В кармане пальто мы нашли только фотографию.

- Мне нужно позвонить. Сказать, что я пришел в себя. Я хочу ее увидеть, док, – Сет вцепился в халат врача. Тот, однако, помотал головой.

- Сет, вы получили очень серьезные повреждения. Ваше состояние крайне тяжелое. Ребро пробило легкое, вы сейчас на искусственной вентиляции. Ваш организм может отказать в любой момент. Мы свяжемся с ней, как только вы дадите мне номер телефона.

- Я должен ее увидеть, док, – прохрипел Сет. – Она… нужна мне.

Лежащий мужчина тихо заплакал. Мог это сделать. Доктор осторожно положил руку ему на плечо. В его взгляде была лишь профессиональная жалость обычного специалиста.


Сет не мог дозвониться до Эмми. Ее телефон молчал. А он часто терял сознание после этих звонков. Тихие гудки убивали мужчину. Взгляд стал потухший. Почти все время Сет лежал, отвернувшись к серой стене, и держа в руке фото, на котором был он и Эмми. Фотография была сделана в тот день, когда они решили съехаться и жить вместе. Строить семью.

Самочувствие мужчины ухудшалось. Врач печально покачивал головой и говорил, что дозвониться по номеру телефона Эмми не удалось.

После этого Сета два часа откачивали из-за того, что он вырвал из себя все трубки и сделал попытку встать. Лежа под наркозом, и ловя блики лампы под потолком, он шептал только одно слово. Одно имя. Эмми.


Заходящее солнце осветило серые стены палаты мягким и трогательным, желтоватым светом. Сет повернулся к окну. В синих глазах блестела боль. Мужчина взял с тумбочки фотографию и, бережно поглаживая ее изуродованной рукой, пытался подавить спазм в груди. Его затрясло в рыданиях. Молчаливых и беззвучных. Сет пытался схватить воздух, но воздуха не было. Грудь обожгло жуткой болью. Блестевшие глаза горели лихорадочным огнем. Кривая пульса резко подскочила, цифры на дисплее стали красными, приблизившись к критическому порогу. Потрепанная фотография полетела на пол из ослабевших рук человека, который увидел напоследок бегущего к нему дежурного врача и медсестру с дефибриллятором. За ними бежала невысокая девушка в красной кофточке. Она что-то громко кричала и протягивала к нему руки. Засыпающее сознание поймало громкий и противный писк. Звук отсутствия пульса.


Сет очутился в черной комнате без стен и окон. Вдали горел огонек белого света размером с булавочную головку, он искрился и переливался красивыми цветами. Сет почувствовал, что боли больше нет. Он уверенно направился к горящему огоньку. По пути стали появляться картины, как застывшие фотографии из прошлого. Маленький Сет в школе читает свой первый стишок. Маленький Сет плачет, а из пальца, что он нечаянно порезал, бежит ярко-красная кровь. Вот Сету подарили собаку. Милого щенка лабрадора, который забавно ковыляя, подбежал к синеглазому мальчугану. «Спайк. Я буду звать тебя Спайк», - кричал мальчонка с ожившей фотографии. Сет улыбнулся моменту и пошел вперед.

Вот Сет в кафе вместе с Эмми. Целует ее в щечку. Вдыхает запах волос. Вот они вместе сидят на траве, голова девушки склонилась на его плечо. Сет читает ей книгу, а Эмми восторженно смотрит на него. В ее глазах разгорается любимый им хоровод из маленьких звезд.

Вот Сет дарит Эмми серебряное кольцо. Девушка, смущаясь, прячет голову на его груди.

- Как влитое. Будто создано для тебя, – повторяет Сет в тон себе с фотографии.


Задумавшись, Сет провел рукой по ожившему моменту и внезапно ощутил, как потеплела рука. Это же его жизнь. Почему он уходит? Развернувшись, Сет бросился бежать в ту сторону, откуда пришел. Картинки стали пропадать, постепенно бледнея и расплываясь во мраке комнаты. Сильный ветер отчаянно пытался остановить продвижение упирающегося мужчины. Но Сет, сжав зубы, пробирался к маленькому окошку, что появилось вдали. Окошку, из которого шло неземное тепло. Тело дернулось еще раз и мужчина, теряя сознание, прыгнул вперед. Чьи-то пальцы схватили его руку, а дальше вновь наступила тьма.


Солнечный зайчик лукаво подпрыгнул на больничной кровати. Сквозь опущенные веки, Сет почувствовал тепло и легкий ветерок из открытого окна. А еще аромат. Невероятно сладкий аромат весенних тюльпанов. Потрескавшиеся губы улыбнулись. Он жив. Он будет жить. Несмотря ни на что. И обязательно найдет Эмми.

- Эмми… - прошептал Сет, жмурясь под теплым лучом солнца, который устроил прогулку по его лицу.

- Я здесь, – тихий голос. Такой нужный, такой важный. Сет распахнул глаза. У больничной кровати сидела Эмми, вытирая небольшим платочком покрасневшие глаза. Рядом на тумбочке стоял большой букет весенних тюльпанов розового цвета, заполняя помещение потрясающим ароматом весны.

- Я думал, что больше тебя не увижу, – Сет ласково проводил пальцами по волосам Эмми. Девушка всхлипнула сильнее.

- Когда ты не вышел на связь, я подняла на уши всех. Сама бегала по больницам и полицейским участкам. Мне никто не мог сказать ничего толкового, – Сет почувствовал, как грудь стала мокрой. Эмми плакала. Слишком много на нее обрушилось за эти дни. – Я так боялась потерять тебя. Когда я нашла информацию об аварии такси, то сразу кинулась в участок. И вот я нашла тебя.

- Там, на темной стороне, я шел к свету. Другому свету. Передо мной пронеслась вся моя жизнь. Яркими картинками, мыслями, словами. Я шел к свету, который убрал боль, – тихо проговорил Сет, тихонько сжимая пальцы Эмми. – Но там не было тебя. А на что мне свет без тебя. Я готов терпеть боль лишь бы ты была со мной рядом. Только так я смогу жить. А без тебя весь свет станет мраком, из которого я уже не выберусь. И я выбрал, а помогла мне в этом ты, Эмми.

И радостно забилось его сердце, когда Сет увидел, как в глазах Эмми начали заводить свой хоровод миллиарды маленьких звезд, обволакивая душу мужчины мягким и нежным теплом. Теплом той, кто была с ним рядом.


P.S: Многие читатели интересовались насчет книг. К сожалению, я не успеваю физически просматривать все комментарии. Поэтому просто напомню, что если есть вопросы, то вы можете написать мне вКонтакте (https://vk.com/hektorhouse). Буду рад ответить. Ваш грубиян, Гектор.

Показать полностью

Мой друг - домовой 2. Глава первая.

Привет вам, мои читатели.

Скажите, вы так и не научились верить в сверхъестественное? А я научился. Благодаря своему другу. Нет, это не обычный человек и даже не моя девушка. Это домовой. Его зовут Нафаня. Маленький, вредный, саркастичный дух с очень добрым сердцем.

Однажды он показался мне и остался в моей жизни, наполняя ее своими безумными проделками. Нафаня хоть и домовой, но даже по их меркам очень необычный. Он курит, любит выпить, ругается матом и ведет себя, как свинья. Но он – личность. Маленький ребенок, заключенный в теле мохнатого паршивца. И пусть Нафане уже около ста лет, но домовенок по-прежнему ведет себя, как маленький. Может плакать, кричать, ласкаться и даже кусаться. Моя жизнь с кипящим потусторонней энергией комочком крепко отдыхает от телевидения и писателей с их многотомными эпосами про войну и любовь. Таков мой друг – домовой Нафаня.


Глава первая. Подготовка к торжеству.


- Барин, а барин? – домовенок теребил мою руку, пока я нежился в постели. Алина убежала на кухню готовить завтрак, и Нафаня решил помучить меня глупыми вопросами.

- Чего тебе, жутька? – сонно ответил я, так и не открыв глаза. – Чего тебе не спится постоянно? Встанешь рано утром и давай гулять по квартире. Энерджайзер ходячий.

- Я же домовой, дурная твоя душонка, - гукнул барабашка в ответ и забрался на кровать. Он уселся напротив моего лица и принялся щекотать мои ноздри маленьким перышком, которое вытащил из подушки.

- Наф, блин! Ты вообще оборзел? – громко чихнув, завопил я и схватил домовенка за шкирку, когда тот попытался сбежать.

- Тю. Привыкнуть уже пора, барин, - осклабился пушистый злодей, вися в моей руке. – Я к тебе по делу.

- По какому делу? Забыл, что вчера истрепал мне все нервы? Смокинг он хочет на свадьбу, - едко буркнул я, отпуская домового. Тот сразу полез в кресло и пригладил взъерошенную шерстку.

- Хочу. Я твой друг, а другу нужен смокинг. Как у энтого, Джеймса Бонда, - дух последнее время затер до дыр диски с Бондианой и сыпал цитатами из этого фильма.

- А я повторяю, что на свадьбе будут наши с Алинкой родственники. Думаешь, они не заметят бородатого гнома в костюмчике?

- Вот чего ты начинаешь опять? – надулся Нафаня. – Я спрячусь. Но смокинг хочу. И точка. Ты можешь хоть раз не быть эгоистом?

- Кто из нас еще эгоист, чертушка, - зевнул я и отправился на кухню. Мозг требовал кофе и сигаретку. Домовой поплелся за мной, изредка бормоча, что барин ничего не знает о настоящей дружбе и этого барина надо с яблоком в заднице запечь.


- Доброе утро, мальчики, - весело поприветствовала нас Алина, стоя у плиты. Девушка каждое утро пекла свои вкусные блинчики. Я и Нафаня просто неистово любили ее вкусняшки. Дух трескал блины со сметаной, а я любил макать их в малиновое варенье.

- Кому доброе, а кому мохнатый балбес устроил веселую побудку, - хмыкнул я, целуя девушку в щечку.

- Вот жопа ты барин! – веско заявил Нафаня и выдал особо громкую отрыжку. – Барыня, может, ты своего непутевого уговоришь купить Нафанюшке смокинг на свадьбу? Как же маленький домовенок будет в майке щеголять, будто балбес?

- Ты и есть балбес, - встрял я. – Смокинг ему купи, туфли лакированные он тоже хочет, а вот торт испечь ему трудно.

- Да спеку я тебе торт. Только, чур, смокинг мне серебристый,- довольно улыбнулся пушистый модник.

- Ох, чует мое сердце, что свадьба будет веселой, - покачал я головой. – Будет тебе смокинг. Только отвяжись. Дай с будущей женой поговорить утром. А то вместо ее прекрасного лица я вижу твою задницу.

- Тьфу на тебя, барин. Не любишь ты Нафанюшку, хочешь его обидеть вот злые слова и говоришь, - дух уныло поплелся в комнату, попутно испортив воздух. На него тут же заорали два голоса и барабашка, улюлюкая, умчался в комнату к Чуче, которая занималась уборкой.

- Что-то будет, - задумчиво произнес я, затягиваясь сигареткой. Алина тихо поддакнула и подвинула ко мне тарелку остывших блинчиков.


Конечно, два домовых поссорились и на этот раз. Чуча яростно лупила Нафаню по спине маленьким веником, которым подметала балкон. Домовенок верещал и пытался запрыгнуть на любимую люстру, но Чуча держала крепко. Я примчался на вопли и в гневе заорал:

- Вы что тут устроили? Что за крики, будто с Нафа кожу снимают заживо?

- Этот вшивый мешок блох на балконе нагадил! – ярилась Чуча. Нафаня показывал ей язык и запрыгнул на шкаф, когда домовиха отпустила его майку. – Чученька тут убирает, а этот охламон козявки о стекло вытирает и плюется на улицу. Ух, я тебе!

Последняя фраза была обращена к злому духу, которого загнали на шкаф.

- У меня грусть-депрессия, бисова ты баба, - домовенок показал кулак бесновавшейся внизу Чуче. – Барин не хочет мне смокинг покупать, стыдится своего пушистенького друга.

- На кой тебе смокинг, тупорылое ты создание? – удивилась домовиха, которая не слышала утренний разговор. – Мы же домовые и нас никто видеть не должен, окромя хозяев.

- И ты туда же. Уйду я от вас. Будете потом по Нафанюшке скучать и слезы лить, как крокодилы.

- Это вряд ли, дух, - усмехнулся я. – Чуча, иди на кухню. Я поговорю с синьором Сопрано, пока он не начал очередные оперные партии выводить.

Домовиха потопала на кухню, продолжая бурчать себе под нос, что от вредных мужиков ей покоя даже здесь не будет.


Вздохнув, я вышел на балкон. Свежий воздух врывался в окошко, обдувая тело и взъерошивая волосы на голове. Спустя несколько минут ко мне присоединился и Нафаня, который взгромоздился на табурет и принялся дымить папироской. Какое-то время мы просто молчали. Я смотрел на густые облака, бегущие по небу, а домовой ковырялся у себя в зубах старой вилкой, которую нашел на кухне. Процесс ухода за полостью рта сопровождался бурчанием духа и лязгом металла об эмаль зубов.


- Наф, ты чего такая сволочь? – тихо спросил я, повернувшись к домовому.

- А? Чего это я сволочь?

- Тебе пора привыкнуть, что мы теперь живем не одни. У нас есть девочки и их нужно уважать. А ты постоянно доводишь Чучу и Алю до белого каления.

- Нервы, барин. Энти, как их. Стрессы одолели, - грустно ответил домовенок, взбираясь мне на плечо и становясь похожим на крайне пушистого филина. – В том и дело, что раньше мы были, как два амиго и веселились вдвоем. А теперь отрыжки пускать нельзя, козявками с балкона кидаться нельзя, на люстре висеть тоже нельзя. Мы с тобой эти, как их? А. Подкаблучники.

- Иди ты, - пробубнил я. – Это называется уважение. Многое из того, что ты делал, теперь нельзя.

- Чего, например?

- То, что ты перечислил. А еще нельзя воздух портить, орать рано утром. Надо убирать за собой в туалете, перестать докапываться до Чучи и беречь мою будущую жену.

- Я берегу. Кто вчера убил тараканов, когда барыня твоя на стуле вопила, як оглашенная?

- Серьезно? – засмеялся я. – А как ты их убил, помнишь?

- Подумаешь, молотком пару раз приложился и на сковородочке пожарил, - надулся дух, легонько укусив меня за ухо.

- Ага. А потом соседке под дверь подкинул. Серьезно, Нафань. Заканчивай со своими депрессиями. Я сам нервничаю от предстоящей свадьбы.

- Ты-то нервничаешь, - заржал домовенок. - Так нервничаешь, что кровать скоро сломается.

- А вот это не твое дело, злыдень, - я потрепал Нафаню за ногу. – Ты же не изменишься, балбес.

- Не дождешься, дурилка, - дух вытащил мясистый язык из пасти и обслюнявил мою щеку. – Теперь мы с тобой, как в Горбатой горе, барин. Два ковбоя.


Через десять минут мы все вместе сидели на кухне и с удовольствием поглощали блинчики. Нафаня шумно чавкал, макая в блюдо со сметаной не только блины, но и свои пальцы. По локоть. Я ласково посматривал на Алину, а та в ответ смотрела на меня. Только Чуча сердито покусывала губу, разглядывая духа чревоугодия.

- Куда в него столько лезет? – удивилась она, отложив свою маленькую чашку с отбитой ручкой. – Эй, холоп. Жуй лучше, а то подавишься, как прошлый раз и зачихаешь тут все.

- Ебе ы эого фотеось? – пробубнил Наф с набитым ртом.

- Чего? – переспросил я, Алина, встав со стула, пошла за мокрой тряпкой, ибо злой дух перемазал сметаной весь стол.

- Вам бы этого хотелось, говорю? – домовенок с трудом проглотил комок из жареного теста и уставился на смеющуюся Чучу. – Шо ты ржешь, баба?

- Ты на дядьку того похож, безносого. Кино мы смотрели про колдунов всяких и мальчонку в очках, - ехидно ответила домовиха, перестав смеяться. – Как его звали-то? О, Пельдельморд.

- Волдеморт, - поправила домовиху Аля.

- Любите вы над Нафанюшкой смеяться. Запеку вам в торт Люцика. Будете знать, - надулся домовой.

- Отставить! Или вы прекращаете собачиться, или на свадьбу никто из вас не пойдет, - резко бухнул я кулаком по столу. Ропот сразу прекратился. Только духи еще какое-то время буравили друг друга злыми глазами.

- Ладно. Мир, бисова ты баба? – нехотя буркнул Нафаня, протягивая домовихе свою ладошку. Та в ответ крепко ее пожала.

- Мир, блохастая шкура, - я театрально взвыл и, схватив Алю за руку, потащил ее в магазин. Нужно было примерить мой костюм.


Спустя три часа мы вернулись домой усталые, но жутко довольные. Костюм куплен, платье тоже, хоть я его и не видел. Алина серьезно отнеслась к народной примете и за платьем пошла со своими подругами. Приглашения были разосланы, и осталось только испечь торт, приготовление которого взял на себя Нафаня.

Однако свадьба была через неделю, а воз был и ныне там. Ленивый домовой даже не приступал к созданию кулинарного шедевра, яростно пытаясь выбить себе смокинг.


В квартире нас встретила тишина. Чуча спала на диване в зале, вместо подушки используя веник, а Нафаня качался на люстре, пока никто не видит, и читал свежий выпуск Плейбой.

- Ты смотри, - удивился я. – Даже ничего не разнесли, пока мы гуляли.

- Уморились, - засмеялась Аля и шепотом, стараясь не разбудить домовиху, позвала Нафаню. – Наф. Иди на кухню.

- Зачем? – лаконично спросил домовой, свернув журнал трубочкой.

- Подарок для тебя есть, - прошипел я, подняв серебристый пакет из магазина повыше. Глаза домового загорелись, и он пулей слетел с люстры, забыв там свой любимый журнал. Выхватив подарок, дух помчался на кухню, радостно попискивая от восторга.


Уже на кухне он потрясенно развернул шуршащий пакет и достал оттуда маленький смокинг серебристого цвета. От удивления Нафаня вытащил язык, который остался свисать из его рта смешной лентой.

Меньше, чем за минуту домовой нацепил смокинг на себя, и его мохнатая морда расплылась в обычном плаксивом выражении.

- Теперь ты сделаешь торт? Или нам его заказывать у кондитера? – усмехнулся я, держа в руках зеркало. Потусторонний модник от усердия скосил глаза и пытался разглядеть, как смотрится новый наряд сзади.

- Спеку, барин мой разлюбезный. Спеку самый лучший, - заливался соловьем Нафаня. Домовенок захлебывался слюной от восторга и то и дело порывался запечатлеть очередной сальный поцелуй на щеке Алины, которую считал ответственной за то, что непутевый барин соизволил купить обновку.

Мы с Алиной умилялись, глядя на бородатую версию карликового Крестного отца в исполнении Нафани, который от радости был готов разорвать всех на тысячу маленьких хозяев.

- Что еще для счастья надо? – устало выдохнул я, когда домовой помчался в комнату демонстрировать новый наряд «бисовой бабе», что мирно спала на диванчике.

- Ничего, - улыбнулась Аля. – Двух эгоистичных домовых достаточно.

Показать полностью

О братьях наших меньших - 3.

Привет, друзья.

Пока вы отходите от "Неформала" вот вам еще немного воспоминаний из жизни автора, связанных с животными.
По традиции: много мата, какуль, чОрного юмора и животных. Если вы это не любите, просто пройдите мимо. Остальным - приятного чтения. Ваш грубиян, Гектор.


7. Кавказец Филя.


Филя был служебной собакой, отправленной доживать свои дни в питомнике. Отцу довелось с ним какое-то время поработать, и впечатление сложилось только хорошее. Это был спокойный пес с большими грустными глазами. Конечно, ебанашечка у него тоже присутствовала. О ней я и расскажу.


Первый случай был в далеком детстве, когда автору было лет восемь. Филя жил у нас уже год и всегда был предельно вежливым псом. Да, поначалу он мог навалить ебунячую кучу какуль утром, или довести до нервного тика кота Кузю, который был старым распиздяем. Но однажды Филя реально помог.

В то время мы жили небогато. Из техники был ламповый телевизор Рубин, уебищный холодильник Орск и все. Старенькая лакированная мебель, потертые коврики. Смутное, блядь, время пост-Перестройки. Родители работали целый день, а я гонялся по двору с друзьями после школы, возвращаясь домой только вечером. Этот раз не стал исключением.

Я дождался родителей и клятвенно заверил, что все уроки сделал в продленке и теперь гуляю с чистой совестью. Родители поверили и мы все вместе пошли домой. И тут отец увидел, что наша простенькая деревянная дверь была приоткрыта. В голове сразу заворочались мысли, что де «обокрали, вынесли Рубин и обчистили холодильник». Войдя в коридор все охуели.

В коридоре стоял жуткий запах мочи и какашек, а в углу сидел бледный мужик в уебанской кепке. Рядом с ним, в миллиметре от лица незнакомца застыли большие и влажные клыки Фили. Отец был крепким и, скомандовав псу «Сидеть», схватил мужика за шкирку, а мама пошла вызывать милицию. Случилось вот что.

Это был домушник. Ворователь чужих вещей руками, ломатель замков отмычкой и обсиратель полов жопой. Он залез в нашу квартиру еще утром, а в коридоре его уже ждал Филя, который схватил вора за ногу и утащил в угол с целью напугать того до полусрачки. Но Филя был служебным псом и знал, что его по головке не погладят, если он сожрет незнакомца. Вот и сидел с ним неподвижно, дожидаясь хозяев с работы. Вор умудрился обоссаться, обосраться и чуть не отдал Богу душу.

В итоге вора забрали милиционеры, Филя получил большой кусок мяса из запасов, а я получил по жопе ремнем за то, что шляюсь где попало.


Второй случай был не менее забавным. Филя органически ненавидел алкоголиков и соответствующий запах. Только вот алкоголики о Филиной ненависти не ведали вовсе. Однажды отец повел Филю гулять на улицу, предварительно обмотав его шею цепью, чтобы не убежал. Все было хорошо до одного момента. Когда пса отпустили побегать. Был вечер, детей не было, прохожих тоже. Да и Филя относился к ним спокойно, позволяя детворе вдоволь щипать себя за яйца.

И вот Филя, почуявший свободу, кинулся сразу в одно место. К маленькому столику, за которым любили сидеть алкаши. В этот вечер все было абсолютно также. Лился рекой портвейн и водка, пожирались плавленые сырки и огурцы с помидорами. Пока один из алкоголиков случайно конечно, не повернулся. А позади него стоял Филя с невозмутимым выражением на своей морде. Только глаза горели, и шерсть встала дыбом. Дальше – веселее.

Любители хлебнуть алкоголя мгновенно кинулись кто куда, а если быть точнее, то на деревья. Облепили их, как воробьи с голубями и принялись крыть пса матом. Но Филе было глубоко похуй. Он улегся под одним из деревьев и робко поглядывал наверх, ожидая, что кто-нибудь с ним поиграет.

После этого, когда Филя выходил на прогулку, столик мгновенно пустел, а все горячительное пряталось по нычкам. Пес подходил, обнюхивал все и топал к ближайшим кустам, чтобы вытащить за ногу не слишком умного водкоеда, решившего спрятаться от вышколенной собаки.


8. - Кот Кузя.


В то время жил у нас кот Кузя. Обычный дворовой кот. Бело-черный, ибо белого в нем было больше. Кот был стареньким и посему любил выебываться просто так. То горшки с цветами опрокинет, то хлеб спиздит, чтобы скормить его Филе, то носится по комнате, как угорелый, пока не вьебется мордой в шкаф. Но больше всего Кузя любил летать и глотать шпаги.

В наличии был балкон, и Кузя неистово обожал сидеть на перилах. Сидел, сидел, потом дремал и в итоге летел вниз, мявкнув напоследок. Жили мы на третьем этаже. Думаете, помер? Хуюшки. У этого воздушного аса было больше девяти жизней за шкурой, ибо нельзя оставаться живым после такого количества падений.


Однажды он ебнулся деду-соседу на голову, перепугав того до паранормального тика и ободрав старику едало. Дважды залетал к соседям этажом ниже на балкон. Те привыкли и постоянно приносили несостоявшегося Супермена обратно. Либо Кузя сам вставал, отряхивался и пиздовал в подъезд, где сидел возле дверей в квартиру, ожидая, когда его пустят. Несколько раз он падал в говно, что, несомненно, было мягче кустов, но вот отмывать его приходилось мне.


Шпаги он тоже любил глотать. Не те шпаги, друзья. Так мы называли иголки. Пушистый пидарас был невероятным маньяком. Он отвлекал маму, мяуча у нее под локтем, когда та что-то штопала, а затем незаметно вытаскивал иголку из банки и тащил ее под диван. Странным было то, что за все время, он проглотил только две иголки, которые были успешно извлечены из кошачьего желудка, а все прочие просто застревали во рту, впившись в нёбо.


И вот сидишь ты, пьешь чай, кушаешь хлеб с вареньем, а на кухню влетает Кузя с раскрытой пастью и глазами по два таллера. Мявчит, падлюга, пищит, пердит и вертит головенкой в надежде освободиться. До самого ухода на Пушистые луга, мохнатый ебанашка не оставлял свое хобби.


9. Кошка Ника.


Ника была персидской котярой невьебенных размеров. Пушистая, царственная и прекрасная, но на всю башку отбитая. Своенравность оной кошки выражалась в следующем. Она не выносила громких криков, а услышав что-то громче обычного голоса, превращалась в меховую, блядь, убийцу со стеклянным взглядом. Про нее тоже есть маленькая история.


Однажды к нам пришли гости и привели своих ебанутых детей, да простят меня «яжматери». Дети эти были самыми настоящими уебками. Они постоянно пиздили мои игрушки, рвали книжки и доводили меня до белого каления. Алеша и Наташа. Если что-то было не по их божественной воле, то дети начинали орать, как сирена в Сайлент-хилле. Так случилось и в этот раз.

Алеша посрал в мой горшок, а Наташа вытерла ему жопу моим плюшевым обезьяном Морковкой. Я не стерпел и надел оный горшок Алеше на голову, а Наташе отвесил подсральник. Времени прошло много, но я, как сейчас, помню их охуевшие даунистические лица. Алеша злобно посмотрел на меня и набрал полную грудь воздуха, чтобы выпустить его через рот, задев по пути голосовые связки.

В этот момент со шкафа, что стоял в моей комнате, на орущего имбецила спрыгнула Ника, зашипев, как струя газа под давлением. Кошка вцепилась в голову Алеши и принялась неистово пиздить его лапами. Дите стал орать еще громче, чем взбесил полоумную кошку до предела, и помчался к выходу из моей комнаты. Картина маслом.


Родители, вылетевшие из кухни узрели, как в их сторону бежит ревущий мальчик весь в говне, а на его голове сидит Ника и, шипя, выбивает дерьмо из малолетнего долбоеба в буквальном смысле. В дверях комнаты застыла «красивий Натаща» с моим говно-обезьяном в руках. Пиздюлей они получили знатных. Алешу отмыли и обработали голову зеленкой, сделав дитя похожим на бракованного Халка. Наташе дали по жопе и отправили стирать игрушку своими пухленькими ручонками. А меня поругали просто так и отправили успокаивать Нику.


Хорошей пятницы, друзья. :)

Показать полностью

И в России есть своя Мелисандра.

И в России есть своя Мелисандра. Мелисандра, ПЛИО, Игра престолов, Сходство, Красная женщина

Рекомендации вКонтакте показали девушку :) Не удержался и сделал скриншот.

Неформал. Глава шестнадцатая. Эпилог.

Глава шестнадцатая. Полгода спустя. Эпилог.


I'd give my heart, I'd give my soul.

I'd turn it back, it's my fault.

Your destiny is forlorn,

Have to live till it's undone.

Within Temptation «Jillian (I'd Give My Heart)».


Спустя полгода, мы стояли у могилки Толика и грустно смотрели на его фотографию. И плевать, что фотография была на черном и холодном камне. Ветерок ласково перебирал листья на старых деревьях, что росли по периметру, а свинцовые тучи на небе мрачно нависали над головами. Каждый из нас думал о чем-то своем. И каждый из нас думал о друге, которого не было рядом. О том, кто лежал под толщей тяжелой земли. Все изменилось.


Андрей все также стягивал волосы в густой хвост, а руки были покрыты татуировками. Правда, добавилось еще два рисунка. Один он сделал на небольшом свободном участке плеча. Скромные цифры и имя брата. А на груди, с левой стороны была вторая. Солнце, выглядывающее из-за туч и имена. Вадим, Михаил и Ксения. Имена его друзей.

Киса срезала дреды и теперь ее голову украшали короткие, каштановые волосы. Совсем исчезли кольца и пирсинг. Только аккуратные серьги висели в ушах. Она сменила яркий и вызывающий стиль одежды на утонченный и элегантный. Животик девушки приятно округлился, и она то и дело проводила по нему ладонью.

Мишка подстригся, и на его голове теперь покоилась кипа, еврейская шапочка. Парень хмурил густые брови и изредка косился на всех нас. Его рука лежала на моем плече, а тонкие пальцы иногда впивались в кожу, если Мишка о чем-то задумывался.

Рядом со мной стояла Валя. За полгода девушка постройнела, а взгляд стал более взрослым. Ее зеленые глаза были сейчас цвета бутылочного стекла, а в уголках поблескивали слезы. Она держала за руку меня, плечом прижавшись к плечу.

Я не изменился. Почти. Лишь нос сильнее искривился. Темные волосы развевались на осеннем ветру и отдельные пряди так и норовили попасть мне в глаза. Я хотел их состричь, но было невероятно жалко потерять то, что бережно растил все эти годы.


Мы стояли молча и смотрели на черный камень. Ранним утром посетителей еще не было и можно было спокойно дать волю чувствам и не скрывать слез.

- Представляешь, Толь, - хрипло усмехнулся я. – Андрюха скоро станет папой. У них с Кисой будет маленький.

- Да, мы сами удивились, когда они нам сообщили, - улыбнулась Валя, включаясь в разговор. – Это мальчик.

- Они решили назвать его Анатолием, - глухо произнес Мишка, вытирая мокрые глаза. – Маленький Толик. Дядя Миша будет его учить ругаться, а дядя Вадим расскажет о том, какую музыку нужно слушать. Тетя Валя вместе с мамой и папой расскажут ему о настоящем дяде, который был их другом. О тебе, дружище.

Мишка заплакал, а Андрей, подойдя к нему, принялся утешать чувствительного парня.

- Все нормально, - улыбнулся Мойша. – Характер мягкий.


- Мы все помним о тебе, братишка, - сказал Андрей, опускаясь на корточки и касаясь холодного мрамора дрожащими пальцами. – И мы отомстили за тебя.

- Крест был осужден месяц назад и отправлен топтать места не столь отдаленные. Ему впаяли пятнадцать лет, хоть адвокат и дал на лапу кому-то, - продолжил я. – Гансу тоже не повезло. Примерный сыночек и спортсмен уехал в Сибирь. Ему дали меньший срок за помощь следствию и пообещали оградить от мести своего бывшего босса.

- Если он и вернется, то хорошенько, блядь, подумает, прежде чем совершать новые ошибки, - буркнул Мишка, поправляя шапочку.

- В городе все по-старому. Только наркотиков стало меньше. Вслед за Крестом взялись и за других отморозков. Даже Хромую кобылу закрыли, представляешь? Разрушили мы эти ебучие гнезда. Достаточно одной искры, чтобы возник пожар, - ухмыльнулся Андрей, прижимая к себе Кису. Девушка извернулась и чмокнула парня в шею.

- Володя выкупил «Металлург» за бесценок. После ареста Креста, все его имущество пустили с молотка, и байкер был готов. Я даже не удивлюсь, если в его крови есть и еврейская, - хохотнул Мишка, закуривая сигарету.

- Теперь в клубе ведут ремонтные работы и вычищают все говно, что там было. Скоро он откроется и все косматые вновь ломанутся туда пропивать свои кровные, - хихикнула Киса.

- Макар сейчас проходит лечение от наркотической зависимости и собирается после этого заняться помощью детским домам, - тихо добавила Валя. – Ребята его простили, но он себя так и не смог простить.

Я нежно притянул ее к себе и вытер платочком слезы. Девушка улыбнулась.

- Андрюха открыл свое дело и теперь клепает мебель. Нихуя не поменялось, Толь, - усмехнулся Мишка. – Только теперь ему кажется, что он работает на себя.

- Допиздишься ты, жид, - добродушно засмеялся Андрей. – Ты же сам у меня подрабатываешь. Бухгалтером.

- Вынудил, блядюга. Вадим учится и в свободное время помогает Андрюхе с производством мебели. Эдакий семейный кружок онанистов. Они с Валькой собираются снимать отдельную квартиру. Первый месяц мы не будем к ним приходить. Боимся испачкаться в сперме.

- Иди на хуй, Мойша! – рявкнули мы с Валей в унисон и захохотали.

- Вот, представляешь, что мне терпеть приходится? – Мишка взгрустнул. – Не хватает тебя, дружище. Мы же с детства были вместе. Дружили, шутили, ругались, мирились. Но всегда были вместе.

- Мы и будем вместе, Миш, - ласково ответила ему Киса. – Хоть ты и ебанутый порой, но ты наш друг.

- Да. Пока в Израиль не уехал.

- Никуда ты не уедешь, ебанашка! – взвился Андрей. – Мы тебя не пустим.

Мойша ждал этого ответа и расплылся в улыбке, как кисель.

- Спасибо.


Мы постояли еще немного. Просто молча, вдыхая запах влажной земли, прелых листьев и холодного воздуха. Тучи немного разошлись, и всего на несколько минут выглянуло солнце. Мы щурились и подставляли свои лица еле теплым, ласковым лучам. Такое прикосновение бывает у тех, кого ты любишь.

Каждый из нас подошел к камню и прикоснулся пальцами к фотографии улыбающегося Толика.

- Мы будем тебя навещать, дружище, - тяжело сглотнул Мишка и отвернулся в сторону, чтобы скрыть свою грусть.

В кармане зажужжал телефон. Я достал мобильник и открыл сообщение с неизвестного номера. Текст был кратким: «Торпеда запущена». Тяжело вздохнув, я робко улыбнулся и двинулся следом за друзьями. Солнце уже скрылось за тучами, а с небес принялся накрапывать мелкий дождик. Влага, смывающее все плохое, вновь вернулась. И сейчас небо плакало за нас.


Эпилог.


Красноярск. Исправительная колония общего режима-17. Осень.


- Кристовский, на выход! – двери открылись, впуская тесную будку воронка яркий свет. Когда долгое время просидишь в темноте, глаза отвыкают от такой роскоши и первые несколько минут, ты буквально слепнешь.

Из нутра автозака выбрался помятый мужчина, держа в руках пакет с вещами. Он спрыгнул с подножки и потрусил к остальным осужденным, которые стояли в ряд под дулами автоматов. Две овчарки, удерживаемые крепкими руками конвойных, захлебывались лаем и мечтали лишь о том, чтобы вцепиться в странно пахнущие тела зеков.


Крест хмуро посмотрел в небо и, получив легкий тычок в спину, опустил голову, уставившись себе под ноги. Простые ботинки без шнурков, темные брюки, темный тулуп, в котором было жарко. Не к этому готовился некогда известный бизнесмен Кристовский Игорь Васильевич. Но сейчас в его голове не было мыслей. Он, словно зомби, беспрекословно выполнял отрывистые приказы конвоиров. И лишь после того, как он очутился в бараке, националист Крест вернул себе способность трезво думать.


Его внимательно осматривали будущие соседи, чьи любопытные и порой наглые глаза буквально буравили душу. Кристовский осмотрелся и брезгливо поморщился, когда к нему подскочил плешивый паренек в белой майке-алкоголичке.

- Кажи масть, гость, - осклабился он, щупая телогрейку жадными руками. Крест отодвинулся на шаг назад.

- Без масти. Сам по себе.

- Фраер, значит, - вставил какой-то мужик с большим пузом. Видимо смотрящий за бараком. – Канай сюда, бродяга, потолкуем.

Кристовский с неизменным выражением брезгливости на лице прошел внутрь и присел на указанное ему место.

- За тебя малява пришла, Крест. Мол, ты уважаемый человек и все дела, - начал смотрящий. Остальные зеки внимательно слушали стоя рядом. – Что мы с этого поимеем?

- У меня есть деньги, - обрадованно закивал Кристовский. – Можно купить, что угодно.

- Это хорошо. Есть связи с теми, кто может переправить то, что тебе нужно сюда. Ты за наркоту попал?

- Да. Наркотики и покушение.

- Плохо. Барыг мы не любим, но ханка нужна. Достанешь?

- Не вопрос. Обеспечьте мне нормальные условия и все будет. Герыч, кокс, трава. Что угодно.

- Хм, - смотрящий ехидно посмотрел на Креста и повернулся в сторону одного из зеков. Степенного мужичка с окладистой бородой.

- Фуфло фраер гонит, - поморщился он. – В маляве чиркнули, что он ментов кормил и с ними из одной чашки кушал.

- Не горячись, Мига,- улыбнулся главный. – Там воля, а тут неволя. Что скажешь за это, Крест?

- Покупал тех, кто мне был нужен. С ментами не ел, косяков не заводил.

- Ты меня лжецом назвал, гнида? – вскинулся Мига, доставая из ботинка заточку. Кристовский побледнел и понял, что тут его деньги не помогут.

- Нет, нет. Извини. Ты не так понял. В маляве порожняк прогнали.

- Значит фуфло гонят те, кто маляву прислал? – недобро сверкнул глазами смотрящий.

- Я не говорил этого, - горячо зашептал Крест, вытирая трясущейся рукой лоб. – Я понятия не имею, кто прислал маляву.

- Надежные люди, не ссы, - хохотнул Мига, убирая заточку обратно.

- Ладно, вали пока, - махнул рукой главный и закурил папироску, крякнув от удовольствия. Крест с ужасом понял, как он был близок к смерти, если бы не извинился за свои слова. Он лег на свободную койку и затрясся от страха. Здесь не было верных бойцов, денег и власти. Он был никем.


На завтраке в столовой было много зеков, которые тихо переговаривались друг с другом, когда охрана уходила в противоположный конец. На новеньких смотрели с интересом, а внимательнее всех наблюдали за Кристовским. Тот медленно подошел к окошку и получил свою порцию геркулесовой каши, кусок серого хлеба и чай в жестяной кружке. Затем, заняв свободное место за полупустым столом, принялся аккуратно есть.

Еда была обычной, но для Креста, привыкшего к изысканным кушаньям и французским винам, завтрак показался просто омерзительным на вкус. Он немного поковырялся в каше и съел половину куска хлеба, запивая его чаем. После этого, как прозвенел звонок, направился в сторону окна выдачи, куда зеки сдавали посуду.


На пути его внезапно возник неизвестный худощавый зек в потрепанной одежде и, как бы извиняясь, пропустил вперед себя. Крест довольно ухмыльнулся. Видимо, слухи о нем уже дошли сюда, а значит, отвратная еда скоро останется в прошлом.

- «Вам меня не сломить, ебанные уроды», - подумал он, мстительно сжав губы и ахнул, когда перед его лицом вновь появился тот же самый худой зек. Дальнейшее заняло секунду и что-то мокрое коснулось губ бандита. Широко открыв глаза, он понял, что его поцеловали. И сделал это странный заключенный, который прильнул к уху Креста.

- Привет от Вадима, - шепнул он и растворился в одинаковой толпе зеков, сжав напоследок руку бандита. Некоторые заключенные недовольно роптали, глядя на посеревшего новичка, вокруг которого образовалось пустое пространство.


- Мне нужны кое-какие вещи, - громко сказал Крест, войдя в барак. За столом сидел смотрящий, который в этот момент играл в нарды с Мигой.

- Мне кажется или дырявые раскудахтались? – спросил у своего друга смотрящий, проигнорировав удивленного бандита, а Мига картинно вытаращил глаза.

- Идите отсюда. Вам в петушиный барак теперь. Изволили целоваться на виду у уважаемых каторжан? Ступайте к своим, милая.

- Но, я же…

- Пшел вон, шпидагуз. Зайдешь сюда еще раз без спросу или клюв свой гнилой раззявишь, захлебнешься водой с параши, - рявкнул смотрящий и дал знак другим зекам. Крест поднял руки и вышел на улицу, когда к нему двинулись несколько человек со злыми лицами. Как же все произошло? Почему судьба сыграла с ним злую шутку?

Дверь в барак вновь открылась, и показалось лицо Миги, который сурово смотрел на опущенного.

- Ступай к порченым, Крест. Наверх дорога закрыта.


В голове бывшего бандита проносились лица, тысячи лиц. Те, кого он убил, подставил, искалечил. Тех, кого он не считал за людей. Тех, над кем он измывался. Это были люди, а он теперь опущенный. Не человек. Гнилая куча человеческих отходов, недостойная зваться человеком. А впереди еще долгих пятнадцать лет. Пятнадцать лет унижений, боли и самого настоящего страха, который затягивал на шее Креста свою призрачную петлю.


Ангарск, исправительная колония общего режима – 272/2. Осень.


Большая душевая была отделана бледно-голубой плиткой. На старых кранах и вентилях не было и намека на ржавчину. Неторопливо шумела вода, орошая теплыми каплями грязные тела заключенных. Сегодня был особенный день.


В углу, под отдельным душем мылся молодой парень. Он, вжав голову в плечи и неестественно изогнув спину, яростно тер себя жесткой мочалкой. Раскрасневшаяся кожа зудела от хозяйственного мыла, но это не останавливало странного парня. Казалось, что вместе с грязью он смывает что-то еще. Липкое и противное. Когда зек немного повернулся, то на спине стала заметна татуировка. Маленькая свастика в когтях немецкого орла. На шее застыли цифры «14/88», а сбоку были набиты две маленькие молнии. Однако ниже, на ягодицах, была еще одна татуировка. Серая и невзрачная. Два глаза с густыми ресницами.


Парень закончил надраивать свое тело и, ополоснувшись напоследок, робко потрусил к выходу, где застыл охранник, держащий в руках черную дубинку. Заключенный быстро оделся в поношенную робу и поправил на голове серую шапочку.

- Закутский, ты закончил?

- Так точно, гражданин начальник, - тихо ответил парень, не поднимая на охранника глаз.

- Тогда вперед, в барак.

- Есть.


Закутский Алексей, известный в среде скинхедов по кличке Ганс, а среди заключенных носящий женское имя Олеся, быстро вышел из бани и почти бегом помчался к бараку, где ему предстояло провести еще семь лет. Он на секунду остановился и, вздохнув, посмотрел на небо, укрытое тяжелыми и мрачными тучами. Где-то в вышине летали птицы, черными точками кружась над зоной. Они были свободными, а ему еще предстояло заслужить свободу.


Красноярск, детский дом №3. Зима.


- Дядь Слав, - кричал маленький мальчик, стоя возле черного хода. Он кричал парню с длинными волосами, который возился с большими досками в дальнем углу двора. Парень был одет в простую телогрейку, ватные штаны и большие нелепые ботинки. Он работал ножовкой, засыпая снег опилками, вылетавшими из-под острых зубцов. Пар от его дыхания поднимался вверх и исчезал, не достигнув неба. Парень усмехнулся и, положив ножовку на старенький стол, направился к мальчику.


- Что такое, Вась? – спросил он, склоняясь над мальцом. Тот улыбнулся в ответ.

- Обедать пойдем?

- Конечно, - парень смахнул со лба крупные капли пота и вытер руки небольшим платком, который достал из кармана. – Беги, я сейчас приду.

- Хорошо, - крикнул мальчик и умчался в помещение. Там тепло и мороз не щиплет нос.


Парень выглядел уставшим. Его лицо было все в маленьких дырочках от колец, что он носил когда-то давно. Поломанный нос смотрел чуть в сторону, а в зеленых глазах застыла давняя боль. Закурив сигарету, парень присел на ступеньку и посмотрел в небо. Начал сыпать редкий снежок, который скоро превратится в самый настоящий снегопад. Детишки выбегут на улицу, чтобы играть в снежки, лепить снежную бабу и радостно прыгать в сугробы.


- Дядь Слав, - мальчик вновь появился на пороге. – Только тебя ждут.

- Пошли Васька. А то простудишься, не дай Бог, - парень снял с себя тулуп и накинул его на мальчонку. Тот сразу заулыбался и прижался к тому, кто подарил ему тепло.

- Дядь Слав, а почему ты такой грустный? – спросил он.

- Тебе кажется. Просто устал немного, - ответил парень, ласково потрепав мальчишку по голове.

- Не кажется.

- О друзьях думаю, Вась.

- А почему они не приходят к тебе? – парень вытер слезящиеся глаза и встал со ступеней.

- Надеюсь, что когда-нибудь, они придут. Ладно. Пошли, а то все остынет.


Макар пропустил вперед мальчика, а сам, тяжело вздохнув, пошел за ним следом. Друзья его давно простили, но вот себя он так и не смог простить. Рана была слишком свежей, и она будет свежей еще очень долгое время.


Город, где все и произошло. Зима.


Крепкий парень с длинными светлыми волосами радостно улыбался, держа на руках маленький пищащий сверток. Рядом с ним стояла миловидная девушка, держась за его крепкую руку. За их спинами была старая дверь с неприметной табличкой «Родильный дом №5».


- И что вы встали, как мумии? – покачал головой кудрявый паренек, держа в руках фотоаппарат. На его голове покоилась маленькая еврейская шапочка, кипа, а густые брови поднялись вверх от удивления. – Вы ребенку потом эти фото покажете? Где папа с выпученными глазами натужно пытается пернуть, а мама сейчас грохнется в обморок?

- Я тебе сейчас лицо обглодаю, - с улыбкой прошипел светловолосый здоровяк. – Фотографируй! Мы замерзли уже, Мойша!

- Ладно, - буркнул кудрявый в ответ, щелкнув несколько раз фотоаппаратом. – Бегите в машину. Вадик ее должен был прогреть.

- Сейчас, - кивнула девушка и ласково посмотрела на ребенка, аккуратно поправляя одеяло. – Андрюш, пошли?

- Ага. Беги, Ксень. Я сейчас подойду, - кивнул парень и медленно двинулся по снегу к стоящему у ворот автомобилю. Из машины вышла стройная девушка с изумрудными глазами и улыбающийся длинноволосый парень в черном пальто.


- Закончили? – спросил он, принимая на руки ребенка. Отец малыша вздохнул и хмыкнул, подкуривая сигарету.

- Ты же знаешь Мишу. Не успокоится, пока не сделает все по-своему.

- Знаю, - коротко ответил парень и засюсюкал, прижав малыша к себе. – Привет, Толик. Мы тебя так ждали. Дядя Вадим тебе потом много чего расскажет, а папка подтвердит.

- Ага, только про то, как папа косячил не рассказывай, - ухмыльнулся Андрей, выкинув сигарету и взяв ребенка обратно на руки. – И ты, Валь тоже.

- Наоборот, я с удовольствием послушаю, - засмеялась Валя. – Да и Киса должна это услышать.

- Вот ей об этом знать вообще необязательно, - серьезно проговорил Андрей, погрозив всем пальцем. Вон, она уже ругается.

- Ребят, - девушка высунулась из машины и капризно надула губки. – Поехали, маленький замерзнет же.

- Поехали Толя? – спросил Андрей и вытер сбежавшую по щеке слезу. – Поехали домой.


Машина тихо тронулась с места и поехала вдоль аллеи, обрамленной сказочными деревьями. С неба сыпался редкий снежок, осыпая землю маленькими хлопьями. И на мгновение, из-за тяжелых и плотных туч, появился тонкий лучик солнца. Яркий, нежный и теплый. Как маленькая искорка жизни, которая недавно появилась на свет. И эту искорку будут хранить и беречь пятеро верных друзей. Вадим, Андрей, Мойша, Киса и Валя.



От автора.


Спасибо вам, мои читатели. Спасибо за то, что читали и вставляли свои ценные комментарии. История закончена. Возможно, она покажется кому-то короткой, кому-то длинной. Кто-то будет спорить о ее наивности, и ругать за лишний пафос. Сколько людей, столько и мнений.

Но я уверен, что найдутся и те, кому история не только понравилась, но и заставила задуматься о многом. А может, просто помогла вспомнить свои, особенные моменты из славного неформального прошлого.


Эта история не о пропаганде расизма или бандитизма. Она не призывает читателей лезть в самое пекло. Это дань памяти тем временам, когда неформалы были чем-то большим, чем обычной субкультурой. Это история о дружбе, взаимовыручке и прощении. История о том, как важно ценить свою жизнь и жизнь своих близких. История о том, что в любых моментах, в первую очередь, нужно оставаться человеком и верить в счастливый исход.

Я не зря взялся за эту историю. Многие привыкли к тому, что я пишу исключительно добрые и светлые истории. «Неформал» стал экспериментом в остросоциальной прозе. Именно поэтому здесь много мата, который вполне уместен, ибо ребята того времени говорили только так. Именно поэтому здесь много шокирующих событий, которые могли случиться в то далекое время.

Многое, что вошло в эту историю, я видел сам. Как многие из вас подметили, описания были очень яркими. Я был на метал-концертах, участвовал в драках между скинхедами и металистами, резвился в слэме и мотал головой под забойную музыку. И мне захотелось поделиться этим с вами.


Вадим, как и каждый из неформальной компании, обычный паренек, который учится, работает, ходит на концерты и совершенно не чужд веселью. Да, вы можете назвать его наивным, только сначала посмотрите на себя. Разве вам не хотелось сделать что-то великое, доброе или просто помочь ближнему? Уверен, что хотелось. Это сейчас все стали суровыми калачами, а в то время многие были наивными и верили в справедливость.

Вадим без сомнений, как и все ребята, соглашается помочь хозяину клуба. Они не знали, куда идут и что делают. Да и Володя не поверил, что ребята начнут ставить ультиматумы бандитам. Тем более таким бандитам, как Крест. Однако послал за ними своих друзей. На всякий случай. Взрослый человек более разумен, чем подростки с наивным и глупым видением мира.

Когда Вадима подставляют, Володя, не колеблясь, отдает свой клуб Кресту, чтобы помочь парню. Он частично чувствует свою вину за то, что произошло.

Вадим, освободившись, получает эмоциональную встряску, когда погибает Толик. Слепая жажда мести берет над ним верх и тогда зарождается план. Он понимает, что простыми наездами бандита не одолеть и решает начать игру. Жестокую, наивную и опасную. Когда ты молод, то чаще всего думаешь сердцем, а не холодным разумом. Сидя дома и попивая горячий чай легко осуждать героев, которые теряют голову от произошедших с ними событий. Но все складывается успешно, и ребята выходят победителями в этой игре, поймав Креста на собственной неосторожности и чувстве вседозволенности, чем грешат сильные мира сего.

Изначально было несколько концовок и небольшое количество поворотов, но я не захотел ухудшать жизнь героев. Куда уж хуже. Поэтому для них все закончилось хорошо, а Зло было справедливо наказано.


Я сознательно не вымучиваю и не обременяю читателя ненужной информацией. История должна держать внимание читателя и желать его ждать продолжения. К чему описания ненужных вещей, сделанные на нескольких страницах? Они здесь лишние. Только постоянное напряжение и сопереживание. И я надеюсь, что мне удалось захватить ваше внимание и не отпускать его до финала.


Спасибо вам. Ваш грубиян, Гектор Шульц.

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!