АнтиБожественная комедия 6. Глава десятая.
Глава десятая. Зловещая шестерка. ©Гектор Шульц
Открыв глаза, я первым делом осмотрелся. К моему удивлению, рядом не наблюдалось всяческих ужасов, дикого холода и не менее дикой жары, монстров, катающихся зубастых голов, дикарей и Падших ангелов.
Была лишь обширная степь, настолько широкая, что конца ее не увидел бы даже самый зоркий человек. Вдалеке паслись дикие лошади, наполняя воздух ржанием. Изредка мимо лица пролетали букашки, норовя залезть в уши и ноздри. А под ногами бегали маленькие ящерки, жуки, небольшие змейки и прочие обитатели среднестатистических степей.
Обернувшись, я увидел вдалеке пестрые шатры, возле которых было движение и слышались отрывистые крики людей, заметивших, наконец-то, незнакомцев. Но Герцог Элигос молча стоял, скрестив руки на груди, и не выказывал беспокойства. Да что уж там. С верховным иерархом путешествовалось куда комфортнее; он и еды наколдует, и сигарет, и мудростью поделится, и матом покроет в случае откровенной тупизны. Вот и сейчас Элигос просто стоял, ожидая всадников, несшихся к нам на всех парах и загоняя до мыльной пены своих крепких лошадей.
- Кто такие? – рявкнул один из них, подъехав первым и обнажив кривой меч. У всадника было типичное монгольское лицо; невероятно узкие глаза, короткий, расплывшийся нос, суровые поджатые губы и острые скулы, из числа тех, о которые можно запросто порезаться. Так себе метафора, но мне, бля, виднее.
- Путники, - мрачно ответил Элигос. – Проводи нас к эмиру.
- Ха! – воскликнул всадник, пытаясь успокоить взволнованного коня. – Кто ты такой, чтобы видеть великого эмира?
- Не след тебе так со мной разговаривать, смертный, - прошипел Элигос, вытаскивая из ножен «Вжик». Дальнейшее было делом нескольких секунд. Коротко сверкнул демонический меч и голова коня дерзкого воина повалилась в сухую траву, пугая кузнечиков и прочую мелкую живность.
- Одним ударом! – охнул я. – Пиздец, брутально, дружище. Но коняшку жалко. Ты гляди, а дебилоид все никак не успокоится.
- Проклятье! – грубо рявкнул всадник, освобождая зажатые тушей коня ноги. – Ты заплатишь мне не только золотом за животное, но и своей жизнью.
- Прошу, - лениво ответил демон, возвращая меч в ножны и разводя руки в стороны. Всадник с диким криком тут же попытался всадить свой клинок в живот верховного иерарха, но оружие моментально раскалилось и воину пришлось его бросить на землю. Он в страхе взглянул на Элигоса, глаза которого ярко горели красным, а губы растянулись в жуткой улыбке, обнажая острые и идеально белые зубы.
- Мангус… - выдохнул всадник и рухнул на колени, предварительно закрыв голову руками, словно это могло его спасти.
- Чё, бля? – нахмурился Ахиллес, которого вид крови вновь привел в первобытное состояние.
- Типа местный демон, - пояснил я. – Они его срутся до кишечных колик. Смотри, наш уебашка готов уже опустошить желудок.
- Встань, - приказал Элигос, ткнув дрожащего воина носком сапога. Тот всхлипнул в ответ и нехотя поднялся. – Проводи нас к вашему эмиру.
- Да… господин.
- Вот гнида, а? – усмехнулся я, заглядывая в глаза перепуганного воителя. – Такой, блядь, весь боевой сначала. «Фу, фу на вас, ебаные недоумки», а как Герцог лик свой показал, так сразу и усрался.
- Конеёб, - буркнул грек, с презрением смотря на трясущегося всадника. Ну, теоретически он был всадником, а вот на деле его конь уже десять минут лежал дохлым. Вот и весь блядов каламбур.
- Воистину, дружище. Пизданул ты, как Конфуций, когда на нем Алекто скакала, уродливую свою плоть усмиряя.
- Чего? – помотал головой Ахиллес, но я махнул рукой, призывая героя не принимать мои слова близко к сердцу, и пошел следом за монголом, который мелко трясся и плаксиво скулил, если Элигос начинал рычать. Да уж. Верховные иерархи тоже любят смехуечки. Истинно говорю вам.
Спустя двадцать минут мы вошли в лагерь степных воинов, который оказался куда больше, чем я думал. В воздухе завис тяжелый и смрадный запах мочи, пота, соленых кож и конских яблок, щедро разбросанных по утоптанной земле.
Наш проводник, не обращая внимания на вопросы других всадников, молча шел вперед. К богато украшенному шатру, возле которого стояли два исполина двух метров в длину и столько же в ширину. На суровых лицах застыло удивленное выражение, когда трусливый всадник принялся тараторить им о том, что некий Мангус хочет говорить с Великим Эмиром. Стража покачала головами в ответ и лишь крепче сжала кривые мечи. Только я подумал, что нам снова придется сражаться, как полог шатра откинулся, выпуская на жаркий степной воздух крепкого пожилого мужчину в богатой одежде. Он резко поднял руку, приказывая лопочущему всаднику заткнуться, а затем уставился на Герцога Элигоса, который лениво смотрел на него.
- Вы хотели видеть эмира. Он перед вами, - устало произнес мужчина, подходя ближе к демону. Несмотря на малый рост, он выглядел внушительно. Широкие плечи, могучая грудь, сухие узловатые руки. Глаза эмира, в отличие от всадников и стражи, были не так уж сильно раскосы. Да и в общем облике сквозило что-то европейское. Правда, прическа и борода были стандартными для сухих монгольских степей. Мужчина пристально посмотрел в глаза Элигосу и слабо вздрогнул, когда там начали плясать кроваво-красные искорки. Демон не любил, когда кто-то вторгался в его зону комфорта.
- Ты знаешь, кто я, - констатировал Герцог, скрестив руки на груди и смотря на эмира сверху вниз.
- Знаю, - коротко ответил тот и, махнув рукой, пригласил следовать за ним. – Иблис.
- Нет. Но тепло, - покачал головой демон, входя в шатер. Там было куда прохладнее, чем на улице, да и стоящий кувшин с водой так и манил усталых путников.
- Ты пришел за моей душой? – жестко спросил эмир, а я наконец-то понял, кого перед собой вижу.
- Бля. Вы же Тамерлан? – спросил я, от волнения сжимая руку Астры. Мужчина кивнул и тихо усмехнулся.
- Истинно так, мальчик. Странно, что твой спутник тебе не сказал этого раньше.
- Да это я запамятовал. Хуйня короче. Бля, реально Тамерлан. А на картинках вы хиловатым были.
- Не по картинкам судят о человеке, а по делам его, - ответил он, присаживаясь на простой стул и наливая в кубок воды. Жадно осушив его, Тамерлан крякнул и утер ладонью мокрые усы и клиновидную бородку. – Значит, за душой.
- Нет, эмир, - мрачно ответил Элигос. – Твоя душа принадлежит другому.
- Тогда что ты здесь делаешь?
- Мне нужен твой знахарь.
- Исмаил? – удивился прославленный полководец. – Его сейчас нет в лагере. Он отбыл на поиски трав, потребных для зелий.
- Тебе он известен под именем Исмаил, - усмехнулся демон. – А мне знаком, как Ишшмаэль. Напомню тебе давний договор с Маркизом Андрасом. Да, тебе известно это имя, Тэймур.
- Известно, - подтвердил эмир, побледнев лишь на секунду. – Исмаил встретился мне после встречи с твоим… собратом.
- Он спасал тебя, давал советы. Всегда правдивые, если быть точным.
- Да. Я обязан ему жизнью. Зачем он тебе и твоим друзьям, которые молчат, не говоря ни слова?
- Долг, Тэймур. Давний долг, который надлежит выплатить, - тихо произнес Элигос, поправляя «Вжик», висящий за спиной.
- Ты не можешь забрать его. Он нужен…
- Знаю. Ты зависишь от него и его зелий, которые он тебе готовит. Страшных зелий, Тэймур. Но такова цена твоей души.
- Я не выдам его.
- Мне не нужно твое разрешение. Я беру то, что хочу, - внезапно демон напрягся и зачем-то понюхал воздух. – Он спешит сюда. Сам. Он знает, что я здесь.
- Разыграем это. Как положено мужам, - выдохнул Тамерлан, обращаясь к последнему средству. В глазах Элигоса заплясала багровая искорка.
- Ты знаешь, Тэймур, что мы азартны.
- Как знаю и то, что могу помешать вам. Пока мои воины будут развлекаться с твоими солдатами, Исмаил уйдет.
- Однажды ты проиграл.
- Ты не понял, демон. Они будут играть! – палец эмира уставился на нас.
- У, сука! – угрожающе прорычал Ахиллес, но Леария ласково похлопала его по спине, призывая успокоиться. Я ощутил колючие нотки ревности и заметил насмешливый взгляд демонессы, очень любящей обольщать простых смертных.
- Ты хочешь проверить силу моих друзей? – рассмеялся Элигос, прочтя мысли эмира. Тот кивнул, сурово поджав губы. Покачав головой, демон повернулся к Ахиллесу. – Ты не против преподать благородному эмиру урок, друг мой?
- Всегда, бля, готов, - хмыкнул грек, поигрывая мускулами. - У, сука! Печенег!
- Ну, формально он тюркский барлас, - съязвил я. – Но твоя обзывалка тоже хороша. Всяк лучше того петросянства, которым ты любишь сыпать.
- Ваще похуй, - герой хрустнул шеей и злобно уставился на Тамерлана. – Не нравится мне он. Глаза хитрые, кость жидкая.
- Я знаю, Ахиллес, - кивнул Элигос. – Тэймур думает, что сможет нас обмануть. Но постоянно забывает, что его мысли для меня, как открытая книга.
- Довольно пустых слов, демон. Ты принимаешь мой вызов?! – грубо перебил его эмир. В воздухе запахло серой и далеким диавольским пламенем. Элигосу не нравилось такое обращение, хоть внешне он этого не показывал.
- Принимаю, - поклонился он, переглянувшись с Ахиллесом. – Кто твой воин?
- Тулуй, - усмехнулся Тамерлан и, хлопнув в ладоши, дождался напуганного слуги, которому тут же сообщил. – Подготовь круг.
- Да, Великий Господин, - поклонился тот и моментально исчез.
- Готовься, человек, - гордо произнес эмир, обращаясь к греку. – Твоим соперником будет великий воин Тулуй. Известный врагам, как «Разоритель».
Всадники быстро образовали большой круг, лишь слегка расчистив землю от бесчисленного количество конских яблок и прочего мусора. Они загудели, когда в круг вышел Ахиллес, ради такого случая скинувший белые одежды и оставшись голым по пояс. Грек хмуро всех осмотрел и рявкнул так, что в ближайшей деревне престарелая ослица успешно разрешилась крылатым жеребенком и подкинула разговоров о колдовской сущности хозяйки.
Всадники, умолкнув и открыв рты, наблюдали за тем, как Ахиллес разминается. Сначала грек покрутил руками, попрыгал на месте, сделал пару сальто и даже сел на шпагат. Апофеозом показного проявления силы стала серия ударов по воображаемому сопернику. Ахиллес бил резко и хлестко, рассекая воздух и заставляя его слабо посвистывать. Но шум вернулся, когда в круг вступил противник нашего друга.
Это был огромный монгол, ростом куда больше двух метров. У него не было пивного живота и рыхлых мышц. Только сухие, как и у всех степняков, мускулы, перекатывающиеся под бронзовой кожей. Правда, было еще одно отличие. Великий Тулуй, как его представил слуга эмира, невероятно сильно вонял. Вонял удивительной помесью гнилого риса, дерьма, тухлых овощей и терпкого пота.
Стоявшая передо мной Леария коротко икнула и, поборов требование организма оросить степь желудочным соком, сморщила аккуратный носик. Зато Астра без стеснения и очень громко высказала все, что думает о новом аромате «Выгребная яма». Только Элигос стоял молча, разглядывая соперника Ахиллеса с мечтательной улыбочкой на лице.
Слуга, дождавшись знака Тамерлана, крикнул, давая старт битве, и противники вышли в центр круга.
Тулуй, громко крикнув, тут же пошел в атаку, широко раскинув руки в разные стороны, но прожженного бойца, как Ахиллес, этим было сложно удивить. Грек, нырнув под правую руку монгола, нанес серию точных ударов по печени и отскочил в сторону, любуясь полученным эффектом.
К его удивлению, Тулуя это не остановило. Он лишь слегка поморщился, а затем, с удивительным проворством для своей комплекции, схватил Ахиллеса и сжал так, что у грека глаза на лоб полезли. Всадники приободрились и даже поддержали своего чемпиона. Ненадолго.
Ахиллес, чудом освободив руки, от души принялся дубасить по лицу Тулуя кулаками, сломав тому нос и выбив несколько зубов. Монгол яростно рыкнул и швырнул нашего друга в сторону. Впрочем, Ахиллес был готов к такому и успешно приземлился на ноги, после небольшого кувырка, лишь чуть испачкав спину серой пылью. Затем грек встал в классическую боксерскую стойку и поманил разъяренного гиганта к себе рукой. Тулуя не пришлось долго упрашивать. Он, ослепнув от гнева, накинулся на Ахиллеса, грозя просто задавить собственной массой. Но грек выкрутился и тут.
Он постоянно отскакивал и больно жалил монгола кулаками, попадая преимущественно по болевым точкам. Пару раз Тулуй достал и Ахиллеса, разбив греку бровь и сделав ухо похожим на вареник с вишенкой. Мы с Астрой как могли поддерживали нашего друга и крыли матом его соперника, надеясь вывести из себя и дать Ахиллесу шанс на удачную атаку. Но битва вскоре сама по себе закончилась.
Ахиллес, выждав удачный момент, срубил Тулуя мощным ударом в подбородок и, когда монгол упал на землю, резким рывком сломал ему правую ногу. Дикий поросячий визг, раздавшийся из глотки Тулуя, заставил оглохнуть всех. Кроме Ахиллеса. Грек вразвалочку обошел кричащего гиганта и выверенным движением сломал ему и вторую ногу.
- Ааа! – взвыл Тулуй, дико шепелявя. – Я не могу ходить!
- Ноги отнялись у тебя! – гаркнул грек и расхохотался. – АХАХАХАХА!
- Я ног не фувствую.
- У тебя их считай что нет. АХАХАХАХА!
- Бок… бок колет.
- Я тебе ребра раздробил! Теперь ты не будешь Адамом. АХАХАХАХА!
- Пиздец, - улыбнулся я, наблюдая за куражащимся над противником Ахиллесом.
- Петросян из него знатный, лысенький, - хохотала Астра, вытирая слезы. – Жжот, сцуко, напалмом.
- Да и похуй. Заслужил. Пусть развлекается, - благодушно хмыкнул я. – Давай, Ахиллесушка. Унизь жиробаса нахуй!
- Теперь ты будешь, как Джо!
- Какой Фо? – не понял монгол, забыв и о сломанных ногах, и о боли.
- Джо из Гриффинов. АХАХАХАХА! Колясочный монстр… АХАХАХА!
- Четыре Стьюи из пяти за эту шутку, - гоготнула Астра. – Хотя. Можно все пять дать.
- Однозначно, - ответил я и подошел к Элигосу, который наблюдал за греком со слабой улыбкой. – Дружище, а Ахиллесу за эти шутейки Ад не грозит?
- Нет. Он уже в Раю, - ответил демон, даже не задумавшись. – Не переживай, Збышек. Если бы за каждую шутку отправляли в Ад, он бы давно был переполнен.
- Ну, я к тому, что типа глумление над поверженным, обсирание недостатков и всяко такое.
- Нет причин для беспокойства.
- Ты знал, что он победит?
- Да, - вновь улыбнулся Элигос.
- И специально согласился на это?
- Конечно. Зиаэль не сможет прочитать наши мысли, если они будут лишь о битве, - мягко ответил он.
- Удобно, бля. А этот, кого мы ждем, Ишмаил, кажется.
- Ишшмаэль.
- Да похуй.
- Он уже здесь, - тихо ответил демон. – Наблюдает за нами, ждет подвоха.
- И где он?
- За твоей спиной, - блеснул глазами Элигос, отпихивая меня и хватая за шею бледного и плешивого старика с водянистыми, рыбьими глазами. – Печать, быстро!
- Есть, - пропыхтел я, прислоняя печать ко лбу Падшего, который разразился проклятьями в адрес всех демонов Ада. Всадники, увидев это, бросились врассыпную, пинаясь и грызясь друг с другом. Но нас, как обычно, это не волновало.
Выдохнув, я удовлетворенно кивнул, наблюдая за тем, как Ишшмаэль влетает в кувшин и начинает в нем беситься. Хватило одного удара, чтобы успокоить Падшего. Но Элигос, сжав зубы, смотрел прямо перед собой. Вздохнув, я посмотрел в ту сторону и тихо выругался. В круге, где только что сражался Ахиллес, стояли четверо мужчин и знакомый мне горбун из темного мира страхов.
Они взвыли, залязгали зубами и, вытянув жилистые руки, бросились на нас. С тихим шипением выскочил «Вжик» из ножен Элигоса. Зарычала Леария, бросаясь на помощь иерарху. Завопила Астра, хватая оброненный кем-то кнут. Заревел Ахиллес, ударом кулака снося ближайшего к нему всадника, путающегося под ногами. Мне оставалось лишь сжать крепче печать и кинуться за друзьями.
Элигос, танцуя с клинком, без устали разил корявые пальцы, тянущиеся к нему со всех сторон. Леария, оседлав одного из Падших, бритого человека с синими глазами, яростно полосовала ему лицо длинными когтями. Я поднырнул под руку Ахиллеса и ударом ноги отправил на землю еще одного, который хотел напасть на грека исподтишка. Астра вовсю забавлялась с кнутом, вырывая жалящим концом куски плоти из бледных тел Падших. Битва кипела не на жизнь, а не смерть. Каждый из нас понимал, что в ней нет места ошибке. Оступишься и когти Падших тут же нашинкуют твою душу на замечательный праведный кебаб.
Пыль, поднявшаяся в воздух от драки, мешала обзору, забивала глаза и нос. Я с трудом различал силуэты друзей и не мог сообразить, кто именно побеждает, пока в мясорубке не раздался протяжный и жалобный крик. Леария.
Ругнувшись, я бросился на звук и чуть не оказался проткнутым диковинным мечом Элигоса, который буквально обезумел. Демон рычал, плевался ядовитой слюной и разрубал на куски тело ближайшего к нему Падшего, успевшего полоснуть когтями по животу Леарии.
Битва тут же прекратилась, ибо дергающиеся останки Падшего, отбивали охоту у других лезть под меч взбешенного иерарха. Элигос рыкнул еще раз, заслоняя собой раненную демонессу, но страшно скривил лицо, когда от Падших вышел вперед знакомый мне горбун Зиаэль. Он ехидно рассмеялся и, помахав рукой демону, исчез в яркой вспышке. Я же бросился к друзьям, не обращая внимания на рваную рану на руке, которой меня наградил Элигос, когда я неосмотрительно сунулся под меч. Леария слабела на глазах. Её жизнь таяла, как свеча…