Limonad16

Просто хочу поделиться отрывком из своей жизни, а именно сегодняшним днём. Здесь нет экшена с погонями и перестрелками, но история может кого-то и заинтересует.

Раньше я постоянно косячил, вечно со мной происходили какие-либо нелепости. Было ощущение, что я просто притягиваю неудачи. Последний месяц же ничего не происходило, наоборот даже везло, и конечно я расслабился, зря..
Вообще я студент, переехал из родного города в Казань. Живу в общаге. Тут весело, одно из наших "развлечений" это наслаждение по ночам пожарной сигнализацией. Несколько раз за месяц из-за любителей кальяна она срабатывает, эта ночь не была исключением. Благодаря этому я не выспался, но благо, душ исправил это положение. Позавтракал кофе с бутербродами с сыром. Из-за того, что увлекаюсь спортом, часто посещаю игры Ак Барса и Рубина. Решил съездить купить билеты на ближайшие матчи заранее, чтоб потом не переплачивать за дорогие места в день матча. Съездил до Татнефть арены, решил, что хоккей всё же лучше смотреть в компании, купил два билета по 200 рублей, положил в задний карман. По пути в общагу заглянул в Ашан, когда начал расплачиваться, понял что один билет исчез, очень расстроился. Потом сел на трамвай и поехал в строну Казань Арены, шикарный стадион. Купил билеты, т.к. договорились с соседками сходить на футбол в этот понедельник. от Арены до общаги всего одна остановка, поэтому я захотел сэкономить на проезде и прогуляться пешком. Когда прошел мост через Казанку и достаточно далеко отошел от него, заметил впереди свору отдыхающих на травке бездомных собак, лежащих в метрах 15-20 от меня, а так как ветер дул из-за моей спины они тоже обратили на меня и мой пакет с едой внимания.
Одна из них подскочила на лапы, начала медленно ко мне подходить и принюхиваться, другие последовали её примеру. Я остановился, начал смотреть на них и думать, что делать дальше. Дорогу я из-за оживленного потока перебежать я не рискнул, а проходить мимо них и испытывать судьбу я не захотел. Самым адекватным решением я посчитал вернуться к мосту и пройти под ним по тропинке. Начал пятиться спиной, не отрывая глаз от собак, но потом краем глаза заметил справа какое-то движение, там была ещё одна псина, они начали меня окружать. всё же я успел вырваться из этого кольца. Как ни странно но преследовать они меня не стали. Конечно путь до общаги оказался больше чем я планировал за-то я благополучно вернулся в свою уютную, хоть и маленькую комнату. Теперь вот думаю стоит ли мне сегодня выходить на уличу, или лучше посидеть дома и не испытывать судьбу?

Спасибо за внимание!

P.s. знаю, текст получился слегка нудноватым. Но мне и этого хватило. Кажется за месяц я действительно забыл, что такое невезение. Спасибо судьбе, напомнила)

История одной девочки Лиды.
Хочу рассказать вам одну историю, которую поведала мне удивительная женщина, жительница блокадного Ленинграда, пережившая тяжёлое время Великой Отечественной войны, Мелихова Лидия Ивановна.
Несмотря на то, что на её долю выпало блокадное детство, полное трагедий: потеря отца, мамы, бабушки, Детский дом, - она не очерствела душой, с оптимизмом смотрит на жизнь и никогда ни на что не жалуется. В ней сильно развито чувство любви к людям.
Вот что рассказала мне Лидия Ивановна во время недавней встречи.
Родилась Лидия Ивановна весной, в апреле 1935 года в Ленинграде. Её отец, Мелихов Иван Силович, был простым рабочим на заводе Молотова. Мать, Виноградова Татьяна Александровна, работала в адмиралтействе. Девочка была единственным ребенком в семье, она была любима всеми. В квартире с ними жила ещё бабушка, Виноградова Вера Николаевна.

Детский сад.
Когда война началась, мне было 6 лет. Помню разговр по телефону, я жаловалась, что мама мне теперь не покупает печенье, конфеты... в это время ходила в детский сад от завода Молотова. Помню, когда были бомбежки, начинала гудеть сирена и всех детей из детского сада быстро спускали в траншею, которая была вырыта возле детского сада, а сверху лежали бревна, а на дне были сделаны простые скамейки из досок. И там мы и пережидали, когда всё это прекртатится, было жутко страшно. Я помню до сих пор вкус хлеба, вот этого "блокадного" хлеба и помню его вид. Все продукты были во время войны по карточкам. И вот о хлебе: когда в детском саду дети были дежурными, они помогали разносить посуду, хлеб, ложки. На подносе лежал хлеб кусочкам, а на хлебе лежали "довесочки", и дежурные старались брать тот хлеб, на котором больше "довесочек", так как думали, что его так больше(хотя куски были все равные, а "довесочки" были для того, чтобы уравнивать порции в плане веса). Посуду после нас мыть не надо было, мы вылизывали все крошечки, всё собиралось, убирать не надо было ничего, мочили пальчик, языком вылизывали тарелки, ложки, в общем, всё до чистоты. На 7 ноября (в 41 году) был праздник революции, и нам в честь этого испекли пирожки, с чем, я не помню, но помню, что на полдник нам дали по пирожку и чай из сушёной морковки. Не помню в каком году, разбомбили завод имени Молотова (находился на Васильевском острове).
Жизнь рядом со Смоленским кладбищем.
Я хорошо помню, как хоронили погибших людей, потому что мы жили рядом со Смоленским кладбищем на Детской улице. Это были и знакоме, которые жили на нашей улице, и многие другие. Было очень холодно и голодно, не дай бог кому пережить. Были вши, была чесотка, всё я пережила. Помню, что какой-то детский сад разбомбили и всех детей оттуда перевели в наш детский сад. Пришедшие дети были ранены: забинтованы руки ноги, головы. Когда была бомбёжка, самолёт врезаля в дом и торчал хвост самолёта на улицу. Мама очень боялась водить меня в детский сад, потому что нужно было проходить возле Смоленского кладбищя, а там убивали, резали, детей отбирали, наверно их съедали. Сил у нас не было, но мы вечно бежали и было очень-очень страшно. Мама иногда уходила куда-то на работу ночью и меня оставаляла одну дома, а мы жили в гавани, а вдоль гавани стояли "зенитки", которые сбивали самолёты. Вобщем когда начиналась бомбёжка, я пряталась с одеялом под кровать, Боже мой!!! как я кричала - это не передать, чтоб поняли - это всё надо пережить!
Первая потеря.
Помню, как в 1940 году провожали отца на советско-финскую войну. Нас разбудили ночью, мама меня одела и мы отправились втроём: я, мама и папа, в какой-то большущий зал, в котором была большая люстра. Я сидела у отца на плечах, было очень много народу. Тогда я видела отца в последний раз, затем он отправился на фронт. Вскоре, где-то через пол-года, на отца пришла похоронка. Папа был механиком-водителем танка, в одной из схавток, его танк "ранили" он сгорел вместе с танком. Когда маме пришло это известие, она весь день плакала.
Бабушка покинула нас.
Был конец 1941 года. Мы с мамой вернулись домой и застигли страшную картину: на кровати лежала бабушка, руки у неё были скрещенны на груди, она не дышала - умерла.Умерла, тихо, спокойно, как будто уснула, а может она и умерла восне. Лютый голод!..
Смерть мамы и детский дом.
Потом умерла мама в 1943 году. У Московского вокзала, на улице Восстания была школа (её уже снесли), и когда пребывали поезда, потмо с этого вокзала везли в эту школу, оттуда детей забирали родители (Эшелон приехал, всех детей перевезли туда и детей оттуда уже забирали). Я тоже была в этой школе, а потом меня устроили в детский дом у "Пяти Углов".
Жизнь в Детском доме.
Я в одиннадцать лет была настолько самостоятельна, что, если бы мне дали, где жить и давали бы деньги на еду, я бы не пропала.
Это было уже в 46-47 году. Всё было ещё по карточкам, продолжался голод. Родная сестра моей мамы Виноградова Проскофья Александровна вернувшись в Ленинград в 46 году с лесозаготовок, на которых работала всю войну, стала искать меня и нашла в этом самом детском доме и забрала к себе. Мне уже было тогда 11 лет.

А вот что было до этого:
В детском доме нас возили в Никольскую церковь - церковь моряков. Церковь была красивейшая, двухэтажная, со специальным залом, где отпевали погибших моряков. В детском саду девочки, в 5 утра вставали, сами мыли зал. В детском доме нас учили вышивать, хитрым способом, с помощю красок набивали рисунок на полотне, нас научили штопать. Мы штопали бельё, пришивали пуговицы . Говорят, что американцы придумали колготки, не верьте - это придумали дети детских домов. Вот нам давали чулки и давали штаны, мы сидели и пришивали чулки к штанам, так и получались колготки. Несмотря на то, что мне было всего 11 лет, я пришла к Тётушке самостоятельным человеком. В детском доме нас не учили просить. Ни кто никого не обижал. Не было такого, чтобы кто-то что-то украл. Директор был у нас бывшим военным, был ранен в голову осколком, который так там и остался поэтому у него очень часто болела голова. Нам не надо было говорить чтобы мы не шумели. Мы, блокадные дети, понимали всё, и когда директора не видели с утра, понимали, что у него болит голова, и нужно тихо и спокойно себя вести. В детском доме воцарялась тишина. У рябят живших в Детском доме, у некоторых были братья, у кого-то была, сестра, у кого-то дядя ,тётя, и на воскресенье детей они забирали к себе, и тогда оставалась я одна. Пока меня тётушка не нашла, воспитательница ( у неё была девочка, примерно моего возраста), забирала меня к себе и делеилась той пайкой, что по карточкам получала на себя и на свою дочь. Она кормила меня супом, поила чаем, водила нас с дочкой гулять. А однажды приходит воспитательница и говорит: "Лидочка, пойдём, тебя вызывает директор Детского дома". Девчонки всполошились :"Что ты сделала?!", - "Да ничего я не делала", - "А чего это тебя вдруг директор вызывает?". Подруги меня перекрестили, мне повесили на шею трёхстворчатую иконку и проводили прямо до дверей кабинета директора, ведь нас никогда не вызывали. Вот я вхожу к директору в кабинет, вижу: сидит женщина, плачет, с другой стороны сидит мужчина. Директор меня спрашивает:"Как тебя зовут?", я ему ответила:"Мелихова Лида". Директор:"тебя сколько лет?", Я говрю:"десять"...
Д. - Кто у тебя был?
Я. - У меня была мама.
А женщина всё сидит и плачет, он меня спрашиваетя: "А кто ещё был?"
- Крёсенка была.
-А как крёсенку звали?
А я даже не помнила как её звоут.
Потом директор спросил: "Ты эту женщину знаешь?"
- Нет, не знаю.
- А этого мужчину? - показал на мужчину, сидящего напротив женщины.
- Нет, не знаю.
Оказывается, это были родные сестра и брат моей мамы.
После этого мне всё объяснили. И когда мы пришли домой к тёте на Римского-Корсакова, я всё вспомнила. Вспомнила квартиру, как мы приходили, я помню, что там жили крёсеного мужа родня (в этой квартире было пять комнат, и в каждой жили родственники и крёсенки и мужа.), я вспомнила, как меня ставили на табуретку и я читала стихи, там же, посреди комнаты, танцевала лезгинку, но как зовут крёсенку, я не помнила. Потом она стала меня брать на выходные, даже её муж, Тихон, приезжал, забирал меня. в конце 46 года, меня забрали к себе окончательно. Потом к нам приехала ещё и моя троюродная сестра, которая поступила в университет в Ленинград, жили мы уже вчетвером .
Жизнь с крёсенкой.
Тётушка жила в коммуналке. Комната была 10 квадратных метров. Входишь, где-то полметра от входа до "атаманки", на которой я спала, маленький столик, а дальше кровать, на которой спали тётя со своим мужем, тут же стоял двустворчатый шкафчик, в который складывались все вещи, от посуды до одежды, даже еда, но шкафчик был практически пуст. Была общая кухня, тогда газа не было, а были примусы, заправляемые керосиномони (очень громко гудели, во время готовки) . Чтобы примус не засорялись, горелку, которая была внутри, мы чистили крючочком из проволоки. Однажды тётушке дали путёвку в пионерский лагерь для меня под Ленинградом на лето. Когда там был родительский день, мне привезли в качестве подарка буханку чёрного хлебы. Я потом её носила с собою всюду,по маленькому кусочку отщипывала и ела (Это сравнимо с тем, когда бы вам мама привезла торт, и вы бы ели его ложками). Даже когда ложилась спать, ложила буханку возле себя. Помню: по карточкам мы выкуплаи конфеты-подушечки. Потом я стояла возле булочной и продовала эти подушечки поштучно, для того чтоб заработать деньги и завтра выкупить хлеб по карточкам. Вот так мы бедно жили. Когда время карточек прошло, продукты мы покупали в очень маленьком количестве: масло грамм 30, также покупались колбаса, сыр; мы не брали ,как сейчас "полкило", а всего понемногу, так как холодильников ещё не было и еда быстро портилась. Помню: как тётушка, когда карточки отменили, за деньги купила "хало" (плетёную булку)... Вообще после войны был очень большой выбор булочек