4eLOVEc

На вокзале в Воронеже стоял мужчина лет сорока, с потертым чемоданом, в пальто, которое давно просило пощады. Его звали Виктор. Он вернулся в родной город спустя двадцать лет. Тогда, в юности, он сбежал отсюда, когда узнал, что его любимая девушка Оля беременна. Он был трусом. Всё это время он не писал, не звонил, не пытался узнать — родился ли ребёнок, жива ли Оля.

Но теперь — когда ему самому жить особо не хотелось — он решил найти сына. Он даже не был уверен, что тот существует. Просто... хотелось попросить прощения, хоть у кого-нибудь.

Через одноклассников он нашёл Олю. Она жила в той же квартире, только теперь уже одна. Когда она открыла дверь, у неё в глазах не было ни слёз, ни злобы. Только усталость.

— Он рядом, — сказала она. — Хочешь увидеть?

Виктор кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

Оля провела его в комнату. Там на кровати лежал мужчина, лет двадцати. Лицо — словно зеркало: Виктор увидел самого себя. Только юного. Красивого. С чистым, спокойным взглядом.

— Это он? — выдохнул Виктор.

— Да.

— А... он… он знает обо мне?

Оля помолчала.

— Он не разговаривает. Он… не может. После аварии.

Виктор опустился на колени перед сыном, положил руку ему на грудь. Она стучала. Сердце билось. Живой.

— Прости меня… — прошептал он. — Я был никчемным. Но я здесь. Я здесь, сын.

И тут парень открыл рот. Медленно. Его губы зашевелились.

— Буэно диас, сеньор Викторио, — сказал он идеально выверенным голосом. — Я модель последнего поколения ПапоБот-3000. Поздравляем! Вы успешно прошли тест на эмоциональную устойчивость. Спасибо за участие в программе по реабилитации лиц с хроническим синдромом вины. Мы начислим вам 200 бонусов «Почта Банк». До свидания.

Виктор ошарашенно поднял глаза на Олю. Та уже натягивала куртку и доставала телефон.

— Я тебя сто лет назад простила. Но ты обязан был это прочувствовать. Всё по-честному. Программа «Возвращение блудного отца». Подключила через госуслуги. А теперь извини — у меня массаж, потом вино.

И она ушла.

Виктор остался сидеть на полу, глядя, как ПапоБот-3000 подмигивает и предлагает оформить кредит на iPhone.

Я работаю в службе ЖКХ. Обычная смена. Приехали с напарником убирать мусор возле пятиэтажки. Стоим, курим, ждем трактор.

Вижу — из подъезда выходит дед. Лет под 80. Одет чисто, но очень по-простому: пиджак старый, сапоги еще советские, руки трясутся. Нёс в руках коробку. Плотно так закрытую. Ставит возле мусорки, чуть не уронив.

Я подошёл — ну мало ли, может, что-то забыли?

— Дед, это что?

Он вздохнул. Как будто с него камень в сто кило сняли. Сел на лавку рядом. Глаза блестят.

— Пёс мой. Двадцать лет со мной прожил... Сегодня не проснулся. Всё... Не могу сам закопать, спина не та. Хотел в парк отнести, но сил нет. Прости, сынок.

Он ещё что-то говорил, но я не слышал. Стоял, как дурак, и смотрел на эту коробку. На неё только что снег лёг. Сверху немного — как будто укрытие.

Знаешь, у нас во дворе есть старое дерево. Тополь. Под ним в прошлом году дети котят хоронили, крестик даже поставили. Я вспомнил это и сказал деду:

— Давайте я похороню. Там, под тополем. Он хороший был?

Дед кивнул. А потом встал, снял кепку и молча мне пожал руку.

Я вырыл яму сам. В тот день мне ни ветер, ни снег, ни начальник не были страшны.

Через неделю пришёл к этому дереву — крестик новый стоит. А рядом табличка: "Барсик. Самый верный друг. Жил с 2005 по 2025". И чёрно-белое фото, аккуратно заламинированное. А рядом — миска. Пустая.

Я стоял и плакал, как ребёнок.