Ибо это наше проклятие
Автор: Pale Caesar
Автор: Pale Caesar
Обычно даэдрические принцы недолюбливают друг друга, и зачастую не без причины. Кому-то просто хочется расширить территорию своего царства в Обливионе за счёт царства товарища, а кому-то очень сильно не нравится, как соседний принц относится к говорящим грейпфрутам. Ничего особенного, ведь в мире смертных то же самое. Однако есть и такие принцы, которые без особых проблем действуют сообща, если им взбредёт в голову что-нибудь особенно интересное. Отличный пример такой кооперации – это принцы Азура, Мефала и Боэтия, которые во времена Меретической эры решили увести эльфов даэдропоклонников с островов Саммерсет и сделать из них целый народ, поклоняющийся им троим. И даже если опустить ту старую историю и не думать ни о какой совместной работе, то Азура, Мефала и Боэтия интересны сами по себе. Правда, чтобы в этом убедиться, вам надо читать дальше.
Три даэдра и исход кимеров
Для начала стоит разобраться с мамонтом в комнате, то есть с исходом кимеров в будущий Морровинд. До того, как исход произошёл, все они жили на островах Саммерсет, наслаждаясь тамошним тёплым климатом и лёгким морским ветерком, как, впрочем, и многие другие эльфы. Некоторые, представьте себе, до сих пор там живут. Кимеры, что бы там ни говорили их современные потомки, наверняка тоже хотели остаться жить на Островах, однако расхождение во взглядах с приверженцами более традиционных верований, нежели поклонение даэдра, не оставило им выбора. И вот, в прекрасный летний день кимеры назвали себя, собственно, кимерами, что буквально означает «иной», «изменившийся» народ, заручились поддержкой трёх «добрых» даэдрических принцев и отправились на восток (вернее, на северо-восток, минуя кучу более пригодных для жизни земель, нежели Морровинд, но это уже детали). Вдали от родины кимеры, предположительно, могли построить абсолютно такое же зашоренное и нетерпимое общество, какое до сих пор существует на Островах, только на свой лад, с жуткими гробницами и молитвами на языке Обливиона.
Вёл кимеров пророк Велот, который лично общался со всеми тремя героями данной статьи и почерпнул из этого общения много интересного. Например, тот неопровержимый факт, что Азура, Мефала и Боэтия являются хорошими даэдра, Велот узнал от них же самих. Кроме того, они же поведали пророку о существовании особенно злых даэдра, которые со временем обязательно попытались бы навредить кимерам – среди них, например, оказался и Шеогорат, упоминание о котором каким-то загадочным образом проникает в каждую статью о даэдрических принцах. О том, как общаться со злыми даэдра и даже извлекать из этого общения выгоду, Велоту также предусмотрительно рассказали. Нельзя ведь было допустить, чтобы эльфы, только-только начавшие всерьёз поклоняться даэдра, тут же стали жертвой какого-нибудь особенно буйного принца.
Итак, даэдрические принцы передали Велоту, а Велот передал своим последователям кучу ранее неизвестной информации о населяющих Обливион сущностях. Однако больше всего внимания, что совершенно не удивительно, Азура, Мефала и Боэтия уделили тому, что должны делать кимеры, чтобы удовлетворить всех трёх своих покровителей. Так, Азура передала им знания о тайных обрядах, кардинально отличающихся от альдмерских, Мефала научила их плести заговоры, вероломно убивать из засады и скрывать свои истинные чувства, а Боэтия… ну, Боэтия тоже кое-что им рассказал, но не просто так, а весьма креативно! Правда, чтобы в полной мере оценить уровень его креатива, нужно обрисовать кое-какие детали.
Так вот, исход кимеров пришёлся по душе не всем альдмерам – некоторые из них считали, что даэдропоклонников никогда не поздно вернуть на путь истинный. Всех их усилий, однако, в итоге оказалось недостаточно, поэтому вмешаться пришлось лично Тринимаку, одному из основных богов в альдмерском пантеоне тех времён. Тринимак пустился в погоню за уходящими вдаль кимерами и вскоре настиг их. Но перед тем, как он сумел что-то сделать, явился Боэтия собственной персоной, пользуясь тем, что раньше даэдра гораздо легче могли проникать в Нирн. Какой-то невероятной хитростью Боэтия заманил альдмерского духа-предка себе в рот (наверное, он убедил Тринимака в том, что тот является буханкой хлеба), после чего моментально проглотил его. Представ перед кимерами с брюхом, битком набитым Тринимаком (кстати, даже не думайте о том, чтобы искать арты на эту тему), Боэтия рассказал им о том, что поклонение даэдра – это истина. В этот момент кимеры узнали о том, как надлежит строить дома, что закапывать в углах и куда лучше всего идти, чтобы Исход завершился благополучно. Сказав всё это и многое другое голосом Тринимака, а также объявив самого Тринимака лжецом, Боэтия выплюнула проглоченного наружу, отчего тот превратился в даэдрического принца Малаката. В некоторых источниках указывается, что Малакат покинул нутро Боэтии иным путём, но об этой альтернативе лучше долго не задумываться.
Итак, кимеры благополучно покинули острова Саммерсет и направились к своему новому дому, по пути формируя племена, иерархию и культуру. Тем временем Азура, Мефала и Боэтия искренне радовались тому, как хорошо они втроём провернули это удивительное дело. И их вполне можно понять, ведь ни раньше, ни даже позже ни одному другому принцу даэдра так и не удалось повторить успеха своих коллег. Крупные культы – это здорово, но чтобы одному или хотя бы трём даэдра поклонялся целый народ, да ещё и умудрившийся не вымереть полностью к началу Четвёртой эры… аналогичные случаи в истории Тамриэля замечены не были. Можно, конечно, упомянуть айлейдов, многие из которых поклонялись даэдра, однако состав айлейдского пантеона менялся в зависимости от региона, в котором проживали даэдропоклонники. Также можно вспомнить каджитов, однако и каджиты решили не останавливаться на одном или нескольких даэдра, со временем затащив к себе в пантеон и кучу других божеств со всего мира. Остаются ещё, разве что, слоады, однако эти ребята, кажется, ведут дела с половиной Обливиона – тоже немного не то. Конечно, был в истории Морровинда такой период, когда Азуру, Мефалу и Боэтию отодвинули в сторонку, вот только потом они всё равно заняли свои прежние места под именем Истребований. Короче говоря, уникальное эпическое достижение трём героям данной статьи засчитано.
Сумеречная Азура
Настало время поговорить и о самих даэдрических принцах по отдельности, а начнём мы, пожалуй, с Азуры, иначе получится, что название статьи вводит в заблуждение (прямо как реклама одного недавнего ремейка кое-какой старой культовой игры, да?). Так вот, среди жителей Тамриэля Азура также известна как Лунная тень, Королева ночного неба или даже «МАААУУ!», если её упоминает каджит, объевшийся лунного сахара. Сфера деятельности Азуры – это сумерки на закате или рассвете, причём только специфические сумерки в мире смертных. Во владениях некоторых других принцев даэдра тоже бывают рассветы и закаты, но сомнительно, чтобы святилище Азуры построили где-нибудь в охотничьих угодьях Хирсина.
Помимо сумерек, Азура также тесно связана с народом каджитов – в их мифологии она предстаёт в роли творца самого ловкого, красивого и выносливого народа Тамриэля, а также создателя лунного сахара. Чтобы выказать своё почтение Азуре, каджиты регулярно употребляют лунный сахар в том или ином виде. Например, они добавляют его в чай или пекут булочки с ним. При этом следует упомянуть, что в чистом виде лунный сахар не наносит вреда организму каджитов, тогда как данмеров, бретонов и кого угодно ещё он запросто превращает в пепельный батат на ножках. Сами каджиты расценивают это как признак благосклонности и особой любви Азуры к её пушистым детям.
Данмеры, которые склонны считать любимчиками Азуры себя, а не каких-то там прямоходящих кошек, также относятся к Азуре с большим почтением. Тем не менее, отношения этого народа с Лунной тенью можно охарактеризовать как «сложные». Как известно, предки данмеров, кимеры, в какой-то момент предали Азуру и отвернулись от путей пророка Велота, поверив словам Трибунала. За это Азура обрушила на кимеров проклятие, из-за которого их кожа стала серой, а глаза – красными. И как будто той старой истории было мало, именно данмеры создали скуму на основе лунного сахара, вывозимого контрабандой из Эльсвейра. Многие каджиты считают скуму оскорблением величия лунного сахара и, соответственно, самой Азуры, ведь этот поистине ужасающий напиток превращает в батат не только всяких там босмеров, но и добропорядочных каджитов, которые просто хотят сладенького! Вполне вероятно, что Азура тоже склонна держать обиду на данмеров за изобретение скумы, хоть она и принимала участие в формировании их культуры. По крайней мере, это объяснило бы, почему эльфы Морровинда не превратились обратно в кимеров даже после того, как вернули свой старый даэдрический культ на место.
Несмотря на то, что сумерки и лунный сахар – это, безусловно, очень интересные вещи, влияние Азуры не ограничивается только ими. Нет, главной особенностью этого принца, которая и притягивает к ней так много последователей по всему миру, является прорицание судьбы. Наблюдая за движением небесных тел, Азура может видеть судьбу любого смертного существа, если иное не предусмотрено сюжетом, однако кому попало она тайн судьбы, конечно же, не раскрывает. И вот, в надежде получить пророчество, многочисленные даэдропоклонники стекаются в святилища Азуры, обычно расположенные где-нибудь на открытых возвышенностях. Со временем культисты узнают, что Азура значительно отличается в плане отношений со своими почитателями от любого другого даэдрического лорда. Видите ли, Азура требует от своих культистов искренности и любви по отношению к ней и к самим себе. Тот, кто презирает себя или проводит обряды призыва Азуры со страхом или со скрытыми намерениями, никогда не получит от этого принца никаких видений.
Отношение Азуры к своему даэдрическому культу никогда не меняется, а сама она являет собой отличный пример искренности и постоянства. Так, Азура – это принц, который крайне редко меняет своё обличье и почти всегда предстаёт перед смертными в образе женщины, облачённой в лёгкое платье, больше похожее на тюль, так как существует скорее для красоты, а не для того, чтобы что-то скрывать. Благодаря постоянству самой Азуры, её изображения даже в самых далёких уголках Тамриэля очень хорошо узнаваемы, в особенности благодаря символам принца, луне и звезде, которые статуи Азуры держат в правой и левой руках соответственно.
Также Азура по праву считается одним из самых миролюбивых даэдрических принцев. Её культисты почти никогда не бывали замечены за проведением кровавых жертвоприношений, поеданием мертвецов или уничтожением мирных деревень. По этой причине приверженцы аэдрических культов не преследуют и не убивают почитателей Азуры. По крайней мере, если они держатся подальше от городов и не афишируют свои религиозные воззрения. Впрочем, не стоит думать, что Азура не может быть страшной и жестокой – она же всё-таки даэдрический лорд. У неё даже есть свои низшие даэдра, с которыми вы вряд ли захотите встретиться в безлюдном переулке. Речь идёт о крылатых сумраках – посланниках Азуры, которые специально предназначены для доставления смерти и увечий тем, кто выводит принца из себя. Сами по себе сумраки довольно глупые и явно не дотягивают до уровня дремора, однако со своими задачами они справляются хорошо.
Большую часть времени крылатые сумраки не покидают владений своей госпожи, которые носят название Лунная тень, что аналогично одному из имён самой Азуры. Судя по немногочисленным свидетельствам, царство Азуры в Обливионе представляет собой прекрасный серебряный город, окружённый пышными садами и сверкающими водопадами, погружённый в вечные, но переменчивые сумерки. Азура радушно принимает в своих владениях смертных, которые сумели добраться до Лунной тени и не имеют никаких злых намерений в отношении её хозяйки. На злоумышленников же, понятное дело, гостеприимство не распространяется.
Помимо царства и слуг, есть у Азуры и артефакты. Первый и наиболее значимый из них – это волшебное кольцо Луна-и-Звезда, выкованное двемерами специально для лорда Неревара Индорила и благословлённое Азурой. Это кольцо делало своего владельца гораздо более убедительным, чем он был на самом деле, благодаря чему Неревар сумел договориться с племенами эшлендеров во времена Войны Первого совета. Ещё одна особенность Луны-и-Звезды заключается в том, что носить его мог только сам Неревар или его более позднее воплощение, Нереварин. Любой, кто надевал Луну-и-Звезду, не являясь ни тем, ни другим, тут же погибал, из-за чего это кольцо нельзя считать обычным даэдрическим артефактом, вроде Разрушителя заклинаний, также выкованного двемерами.
Для сделок со смертными Азура использует не кольцо Неревара, а Звезду Азуры – уникальный камень душ, который не теряет своих свойств после использования. Любой другой камень может вместить лишь одну душу, тогда как Звезда может вместить сколько угодно душ, что очень ценят профессиональные зачарователи и колдуны. Для человека несведущего же Звезда будет лишь красивой безделушкой, которая вдобавок может в любой момент исчезнуть, если её истинный владелец этого захочет.
Итак, с доброй частью этой статьи мы разобрались, так что настал черёд Мефалы – зловещего и противоречивого принца, который куда интереснее Азуры. Но только в том случае, если вам не нужно с ним общаться.
Двойственная Мефала
Именно благодаря Мефале, также именуемой Пряхой и Паучихой, в культуре данмеров так глубоко укоренились традиции подлых убийств, причудливых сексуальных решений и заговоров. Вместе с ними, правда, в культуре коренных жителей Морровинда укоренились стремление защитить себя, своих близких и свою родину любой ценой, понятие о важности сохранения страсти между супругами, даже если они прожили вместе уже больше ста лет (и учитывая продолжительность жизни данмеров, это тут не для красного словца), а также ревностное оберегание тайн. Спросите, почему вдруг опять речь зашла о данмерах? Во-первых, потому что они – любимчики Мефалы, и это довольно очевидно. Во-вторых, потому что их культура очень чётко даёт понять двойственность, противоречивость этого даэдрического принца.
Впрочем, двойственность Мефалы проявляется не только в культуре данмеров, но и в ней самой. Или в нём… Как и в случае с другими лордами даэдра, на Мефалу не распространяется такое понятие, как «пол» – в зависимости от настроения, Мефала может представать перед смертными как в облике мужчины, так и женщины, хотя непременные атрибуты принца в виде ожерелья из черепов и четырёх рук сохраняются всегда. На самом же деле Мефала, как и любой другой принц, представляет собой нечто непостижимое, очень увлечённое миром смертных с его интригами, пороками и пейзажами. В Обливионе-то таких увеселений нет. По крайней мере, в тех его областях, которые ещё не перекроены принцами так, чтобы быть похожими на Нирн.
За пределами Морровинда неоднозначность Мефалы гораздо менее заметна. К сферам деятельности этого принца традиционно относят убийства из ненависти, эксперименты со своим и чужим телом в поисках новых ощущений, а также раздоры, как будто одного Молага Бала для этого недостаточно. «Хорошим» или просто не особо опасным даэдра Мефалу, само собой, никто не считает, предпочитая думать о нём как об особо опасном рецидивисте, который устраивает поножовщину в мирных селениях ради забавы. С этим нельзя не согласиться, потому что подобные случаи – не редкость. Вообще, Мефала входит в число даэдрических принцев, которые очень сильно любят вмешиваться в дела смертных, чтобы посмотреть, как те себя поведут. И в случае, если друзья внезапно начинают убивать друг друга, Мефала радуется больше всего.
Культ Мефалы, несмотря на специфичность её интересов, достаточно распространён в Тамриэле, однако сказать что-то конкретное можно только об одной части этого культа, издавна базирующейся на территории Морровинда. Все остальные ячейки даэдропоклонников, как это обычно и бывает, не поняли сути выбранного ими даэдра, а потому никаких интересных деяний не совершили. Отдуваться за них пришлось древнейшей гильдии убийц в мире – Мораг Тонг, чьё название можно перевести как «гильдия лесорубов». Кроме того, что Мораг Тонг является самой древней из подобных организаций, она ещё и единственная, которая вполне легально существовала в Империи времён Третьей эры. Все остальные гильдии убийц всегда находились вне закона, а коммерческие инициативы их лидеров обрубались на корню вместе с головами.
Зародилась Мораг Тонг ещё во времена Меретической эры, когда спустя несколько десятилетий после переселения кимеры принялись увлечённо деградировать и сбиваться во враждующие друг с другом кучки. На фоне непрекращающихся вероломных и в высшей мере беспринципных убийств Мефала решила создать культ, который служил бы не Азуре с Боэтией, а только ей одной – так и появилась Мораг Тонг. По некоторым сведениям, которые не очень-то подлежат проверке, Мефала набрала в культ не просто каких-то особо одарённых меров, а переманила на свою сторону почитателей некоего Отца Ужаса, Ситиса. В дальнейшем личная гильдия убийц Мефалы лишь разрасталась и набирала силу, ведь данмеры никогда не отказывали себе в удовольствии устранить кого-нибудь чужими руками. К тому же правители Великих домов оказывали Мораг Тонг всю необходимую поддержку, рассчитывая на покровительство даэдрического принца.
В более поздние эпохи влияние Мораг Тонг стало распространяться и на другие части Тамриэля – на счету этой гильдии, например, есть даже император Реман Сиродил III. Но золотые годы Мораг Тонг длились не вечно, ведь во Вторую эру произошёл раскол внутри гильдии, породивший Тёмное братство, члены которого отвергли Мефалу и вернулись к древним традициям поклонения Ситису. Вдохновлялось Братство всего одной женщиной – Матерью ночи, личность которой до сих пор вызывает споры в кругах любителей споров по поводу и без. Одни говорят, что Мать ночи – это просто старая эльфийка, которая была убита Нереварином по заказу Мораг Тонг в Третью эру (что, впрочем, не помешало ей и дальше заниматься делами Братства в виде духа). Другие возражают им, утверждая, что под личиной Матери ночи скрывается сама Мефала, которая любит раздоры и просто таким образом развлекается. Кто тут прав – непонятно, однако вражда между Мораг Тонг и Тёмным братством длится в Тамриэле и по сей день, что технически должно и радовать, и расстраивать Мефалу одновременно. Ну, о двойственности этого принца вы уже и так знаете.
Когда внимание Мефалы не сосредоточено на мире смертных, что происходит не часто, она отдыхает в своём личном царстве, которое носит говорящее название Спиральный моток. Что уж там у неё намотано – неизвестно, однако это явно отсылает нас к альтернативным именам принца. Для смертных существ доступ в Спиральный моток закрыт напрочь, потому что Мефала очень ревностно оберегает свои тайны. Тем не менее, кое-что об этом месте рассказать можно. Итак, Спиральный моток представляет собой очень тёмное и мрачное место, до краёв наполненное паутиной и коконами полуразумных слуг Мефалы – даэдрических пауков (это те самые ребята, которые также служили Мерунесу Дагону в период Кризиса Обливиона). Сотканные из паутины и камня ярусы этого царства расположены в виде спирали вокруг центрального столпа – крепости Мефалы. Делать в Спиральном мотке особо нечего, ведь основное веселье, как считает хозяйка этого места, происходит в Нирне. Не будем с ней спорить и перейдём к описанию артефактов.
Единственным артефактом, который точно принадлежит исключительно Мефале, является знаменитый Эбонитовый клинок, имеющий очень дурную репутацию даже среди сумасшедших собирателей всего даэдрического. Вторым артефактом Мефалы можно назвать Кольцо Каджита, однако оно постоянно кочует между Пряхой и Меридией, так что сконцентрируемся на Клинке. Эбонитовый клинок выглядит как вычурный акавирский меч и дарует своему владельцу способность поглощать жизненную силу жертв, за что этот артефакт также носит имя «Вампир». Побочным эффектом от такого крайне полезного умения служит шёпот Мефалы, который понемногу сводит смертного владельца Клинка с ума, заставляя его убивать друзей, родных и просто случайно попавшихся под руку пьяниц. Когда жизнь очередного владельца артефакта подходит к концу, Мефала забирает его душу в Обливион. А уж что она потом с ней делает… ну, наверное, нам лучше этого не знать.
Жестокосердная Боэтия
И последним героем этой статьи становится Боэтия – даэдрический принц, очень похожий на Мефалу своим непостоянством в выборе облика и любовью к внезапному кровопролитию без видимого повода. Боэтию также называют Королевой теней и Принцем воинов, что уже может дать вам некоторое представление о том, чем же этот даэдра всё-таки отличается от предыдущего – идеологическим подходом к убийству.
Мефала ценит распри, элементом которых являются убийства, а Боэтия – убийства, элементом которых являются распри. Если во время кровопролития не произошло какого-нибудь предательства, Мефала определённо будет не очень заинтересована, но Боэтию развлекает сам процесс. Даже данмеры, в чьей культуре Боэтия считается «хорошим» даэдра, областью его интересов называют исключительно убийства, побоища и войны. А если при этом кто-то кого-то предаёт, то Боэтии становится совсем хорошо, так как в происходящее добавляется элемент неожиданности. И никакой двойственности, кроме периодической смены пола, в Боэтии нет – ей просто нравится смотреть, как смертные режут друг друга на кусочки. «Но тогда зачем нужно было помогать кимерам уйти с островов Саммерсет?» – спросите вы. Ну, просто Боэтия предпочёл немного подождать и приложить чуточку усилий, чтобы в результате появился целый народ, который ценит жестокость хотя бы отчасти так же сильно, как сам принц. К тому же благодаря усилиям Боэтии данмеры питают к потомкам альдмеров искреннюю ненависть, а это неплохо повышает показатель среднего количества убийств в Тамриэле.
Культ Боэтии так же прямолинеен, как и сам принц – если смертное существо умеет убивать себе подобных не ради пропитания, а ради спортивного интереса, то оно уже заочно подходит на роль почитателя Королевы теней. Из этого факта вытекает интересная особенность культа Боэтии, которая заключается в том, что практически все его члены отдают себе отчёт кому и зачем они служат. Кроме того, большинство таких культистов являются закоренелыми убийцами, свихнувшимися ветеранами войн, ищущими славы молодыми бойцами и просто психопатами. То есть окружающие тоже практически всегда понимают, кто такие почитатели Боэтии и чего от них стоит ждать.
Что касается Боэтии, то он беззастенчиво использует своих культистов, чтобы время от времени устраивать кровавые состязания. Победители таких состязаний получают в награду максимальный уровень прокачки ЧСВ и какую-нибудь магическую штуковину в подарок от принца. Потом они, правда, всё равно погибают, потому что Боэтии плевать на жизни даэдропоклонников – главное, чтобы было весело. И чтобы артефакты слишком долго в одних руках не залёживались. Дорогущая приманка для участников состязаний, знаете ли, на дороге не валяется.
Своё царство в Обливионе Боэтия сотворил таким образом, чтобы там было удобно проводить турниры с участием самых лучших (или просто оказавшихся не в то время и не в том месте) воинов. В Доле Воздаяния (название следует уточнять у Боэтии, потому что она его иногда меняет) полным-полно извилистых лабиринтов, в которых удобно устраивать засады, и из которых невозможно удрать, а также искорёженных башен. Башни там просто для красоты, если что, просто у Боэтии дурной вкус. Среди всего этого безобразия рыщут алчущие и кланфиры, создания Боэтии, в которых также воплощаются черты, присущие принцу. Алчущие являются символом жажды крови, так как они обожают высасывать кровь из смертных, а кланфиры олицетворяют собой неукротимую ярость или твердолобость – тут уж с какой стороны посмотреть.
Артефакты, которыми Боэтия расплачивается с наёмными Нереваринами и Довакинами, а также победителями своих чемпионатов, довольно бесхитростны, хотя и желанны многими. Первый артефакт – это Эбонитовая кольчуга, которая… ну, является доспехами. Очень хорошими, крепкими доспехами, которые не бряцают при ходьбе и даже, говорят, отравляют любого, кто попытается атаковать владельца Кольчуги. Впрочем, владельца и магические свойства этого артефакта определяет только сам Боэтия. Ещё одним артефактом принца считается клинок Золотая марка, который разит врагов огнём. Плюс он довольно красивый, если вы любите золото. Но если не любите, то лучше договоритесь с Мефалой насчёт Эбонитового клинка, который отлично подходит к Эбонитовой кольчуге.
А теперь статья берёт… и заканчивается! Вполне возможно, что в ней упущено что-то такое, о чём бы вы хотели написать в комментариях. А может, и не упущено. Но в комментариях всё равно можно что-нибудь написать! Например, если статья вам понравилась настолько, что вы считаете себя хотя бы чуточку более удачливыми людьми, чем неудавшиеся поклонники Боэтии, то расскажите об этом. И в любом случае доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!
А как насчёт титров, кстати? Вот авторы картинок по порядку:
1. PaleCaesar
2. z-a-i-n-a
3. Korkuguvin
4. Marko Horvatin
5. Narnaa Gracewind
6. Tyler Thull
7. Nuare Studio
Ссылка на группу ВК:Несмотря на то, что вообще все принцы даэдра могут быть страшными, смертоносными и причудливыми, каждый из них имеет какую-либо специфику, и благодаря ей тот или иной принц – это не просто таинственная невообразимая сущность, а, например, Азура, Молаг Бал или даже, страшно сказать, Боэтия. Вот и даэдрическая владычица тьмы, тени и всяческой загадочности, Ноктюрнал, обладает своими уникальными чертами.
В отличие от других принцев, Ноктюрнал ещё более загадочна – загадка считается неотъемлемой частью её сущности, а попытки раскрыть эту загадку особо рьяные даэдропоклонники могут расценить как жуткое кощунство. И всё же, невзирая на опасность, сегодня мы как минимум потопчемся рядом с загадками Ноктюрнал, потому что иначе никакой статьи не получится. Будьте же предельно осторожны и читайте дальше, если осмелитесь.
Прячущаяся во тьме
Как уже сказано выше, Ноктюрнал – сама загадочность. Появляясь перед смертными существами, которые способны осознавать происходящее, она всегда окружает себя ореолом таинственности и создаёт такую обстановку, в которой только она сама решает, как и что должно произойти. Обычно Ноктюрнал появляется в темноте – никаких вам огненных вихрей до самого неба или комнат, сделанных из бабочек. При этом свет она также использует в своих целях. Видите ли, если совсем ничего не видно, то это, конечно, идёт на пользу неизвестности, но если о самом наличии неизвестности никто не знает, то становится крайне скучно. А принцы даэдра не любят, когда им скучно. Вот и покровительница тайн всегда оставляет ровно столько света, чтобы загадку можно было увидеть, но не разгадать. Например, сама Ноктюрнал, как правило, появляется в облике человеческой женщины, облачённой во что-то вроде тёмной наволочки, которая открывает взору наблюдающего все необходимые зацепки, в то время как общую картину ему приходится додумывать самостоятельно. Но бывает ли любопытство удовлетворено? Ответ на этот вопрос тоже сам по себе загадка.
В смертных Ноктюрнал более всего ценит именно любопытство, которое порой толкает их на самые странные поступки (например, на установку вообще всех модов для номерных частей серии The Elder Scrolls с последующим не-игранием в игру). Тем не менее, Хозяйка Тайны очень избирательна в выборе фаворитов. Например, те же учёные или просто искатели приключений её совсем не привлекают, ведь все они обычно раскрывают обнаруженные ими тайны широкому кругу лиц. В то же самое время самые зачуханные воры предпочитают оставлять тайны нераскрытыми или же раскрытыми не до конца. Вот именно воры-то и являются любимчиками Ноктюрнал. Иногда она даже позволяет особо интересным экземплярам украсть какой-нибудь из своих артефактов исключительно ради того, чтобы понаблюдать, как этот забавный смертный распорядится приобретением. Воры же в свою очередь, ощущая некую мистическую связь с Ноктюрнал, нередко обращаются к ней, надеясь получить частичку удачи, которую она дарует смертным. Если верить слухам, конечно. А вот воры-каджиты предпочитают Азуру, а не Ноктюрнал – выбор между покровительницей тени и лунной тени очевиден для существ, само рождение которых зависит от лунных фаз.
Азуру и Ноктюрнал, кстати говоря, порой называют сёстрами, хотя и не в том смысле, о котором можно подумать. Почти все даэдрические лорды и без того являются родственниками, так что имеется в виду, скорее всего, схожесть сфер влияния этих конкретных принцев. Так, Азура считается олицетворением лунной тени, сумерек на рассвете или закате, а также ночного неба, тогда как Ноктюрнал олицетворяет тень как таковую, темноту, сокрытые в ней тайны, а также страх, который смертные обитатели Нирна испытывают перед неизвестностью, таящейся во тьме. Хотя вот одеваются Азура и Ноктюрнал действительно очень похоже – в какие-то лёгкие балахоны загадочной формы. Интересно, наедине с собой они тоже так выглядят?..
Почитание Ноктюрнал
Несмотря на то, что Ноктюрнал практически никогда не упоминается как добрый или хотя бы не очень вредный принц даэдра, почитателей у неё предостаточно. Видимо, большинство из них очень сильно хочет что-нибудь узнать и при этом считает, что связываться с Хермеусом Морой – себе дороже. Именно такие почитатели, которые обычно не до конца понимают, чему покровительствует выбранный ими даэдра, строят по всему Тамриэлю дорожные святилища Ноктюрнал. И хорошо ещё, если они догадываются не ставить слишком большую статую или, по крайней мере, спрятать эту статую в зарослях.
Настоящие же приверженцы пути Ноктюрнал действуют несколько иначе. Они всегда собираются только в тайных местах, одеваются максимально неприметно и говорят настолько тихо, что расслышать эти слова можно лишь в полной тишине. Алтари Ноктюрнал у таких культистов спрятаны в самых тёмных углах и обнаружить их можно только с помощью хорошего факела или магии. Есть, впрочем, и такие культисты, которые не особо сильно растворяются в темноте, но зато окружают своё небольшое общество такими жуткими слухами, что обыватели предпочитают заколачивать двери и окна, если члены подобного общества оказываются поблизости.
Одно из таких обществ описано в книге Вогина Джарта «Краденые тени». Автор, который, как известно, любил собирать рассказы путников и вплетать их в свои сюжеты, пишет о группе ведьм, которые одной тёмной ночью прошествовали мимо поселения Риндейл (расположенного, судя по всему, в Хай Роке) и встали кругом у подножия старого дерева. На ветвях дерева, если верить Джарту, расселись вороны – живые символы Ноктюрнал. Расположив факел у корней дерева, ведьмы принялись петь, а огонь факела тем временем приобрёл странный чёрно-лиловый оттенок. Далее прямо из пламени вышла Ноктюрнал, обозначая начало ключевого этапа в ритуале. Как только Хозяйка Тайны предстала перед своими поклонниками, ведьмы сбросили с себя одеяния и, не переставая петь о царстве вечной тьмы и прочих вещах, которые так любит Ноктюрнал, простёрлись ниц. Вслед за ведьмами своё одеяние сбросила и сама Ноктюрнал, однако даэдропоклонники не смели поднять глаза и лицезреть раскрытую для них тайну. Увы, но что должно было произойти дальше и ради чего, собственно говоря, всё затевалось, Вогин Джарт не рассказывает, предпочитая развивать свой сюжет.
Тем не менее, благодаря этой небольшой истории с ритуалом ведьм, которую автор наверняка услышал от очередного искателя приключений, мы можем сделать вывод о том, что культ Ноктюрнал в Тамриэле не только один из самых многочисленных, но и один из самых неоднородных. Чтобы поддерживать связь с покровительницей ворон, секретов и откровенных нарядов, культисты чего только не используют. Кто-то строит вычурные святилища и погибает от рук последователей более официальных культов, кто-то таится в темноте и собирает секреты, а кто-то окружает себя аурой страха и проводит даэдрические ритуалы вообще не скрываясь. Но среди всех этих забавных ребят сильно выделяются истинные любимцы Ноктюрнал – Соловьи.
Ноктюрнал и её Соловьи
Соловьи – это что-то вроде небольшого культа, посвящённого Ноктюрнал, однако вместо того, чтобы читать молитвы на даэдрическом языке и плясать голышом при свете лилового огня (хотя иногда им наверняка очень хочется), члены культа связывают себя узами священного договора с принцем и в дальнейшем беспрекословно следуют каждому его пункту. Как правило, Соловьями становятся наиболее опытные воры, которым их предшественники по тем или иным причинам передают свой самый главный секрет. Соглашаясь стать служителями Хозяйки Тайны, которую они сами нередко именуют Госпожой Удачей, Соловьи обязуются защищать секретный портал, ведущий в план Обливиона, принадлежащий Ноктюрнал – Вечнотень. Кроме того, Соловьи отдают свои души в бессрочное пользование, но не сразу – только после того, как первоначальный владелец души погибает, Ноктюрнал забирает его душу себе и делает с ней всё, что сама захочет. Правда, обычно её желания останавливаются на пополнении рядов призрачной стражи, охраняющей портал в Вечнотень (она нужна просто на тот случай, если ещё живые Соловьи не справятся со своей задачей), а также на слиянии душ с тьмой Вечнотени, что, видимо, усиливает её защиту от внешних агрессоров. Одно из царств Ноктюрнал, например, было уничтожено Мерунесом Дагоном, поэтому её действия выглядят вполне логично.
Но что же, спрашивается, получают сами Соловьи в обмен на вечное служение? Да, в принципе, ничего, кроме модной и очень приметной брони, якобы сотканной из лунного серебра, парочки бесполезных заклинаний… и удачи. Причём «удача» в этом списке самая странная – её невозможно измерить или отследить, поэтому Соловьи считают, что она просто есть, и она каким-то образом передаётся их товарищам. Например, если Ноктюрнал довольна, то все свои успехи Соловьи склонны объяснять её незримой помощью, а если же принц не в лучшем настроении, то даже банальную криворукость начинающего домушника они будут списывать именно на это. Но действительно ли Ноктюрнал помогает своим последователям, даруя им удачу? Это, пожалуй, один из многих её секретов. Кто-то вообще может сказать, что Ноктюрнал просто использует смертных в своих целях и обманывает их, ведь такова природа даэдра. Удача же им сопутствует только из-за того, что они сами достаточно опытны и внимательны.
Как бы то ни было, Соловьи обычно верят в то, что Госпожа Удача помогает им, аккуратно и незаметно подталкивая к цели. Жаль только, что нормально подталкивать Ноктюрнал соглашается всего лишь троих служителей одновременно – большее количество она просто не воспринимает. Это, конечно, положительно сказывается на вероятности сохранить тайну существования портала в Вечнотень и показывает, что Ноктюрнал не любит шумные компании, предпочитая тихое и ламповое служение её интересам без лишних свидетелей, но три Соловья – это всё-таки не очень внушительная сила.
Ноктюрнал и её владения
Много нирнских веков назад Ноктюрнал властвовала не только над Вечнотенью и некоторыми другими планами Обливиона поменьше, имена которых неизвестны, но ещё и над Опасной тенью. В Опасной тени Хозяйка Тайны обитала лично, в то время как в другие свои царства она наведывалась исключительно от нечего делать. Присмотревшись поближе к владениям Ноктюрнал, можно столкнуться с простым фактом – хозяйка этих мест хоть и не любит суеты, но вряд ли откажет себе в удовольствии что-нибудь у кого-нибудь отнять. И это даже не всегда происходит втихую, что очень сильно удивило бы некоторых членов культа Ноктюрнал.
Понятное дело, что без многочисленных слуг Ноктюрнал не смогла бы ни завоёвывать, ни обороняться, и слуги у неё имеются. В первую очередь это так называемые ночные сорокопуты – человекообразные даэдра, которые обладают почти полным отсутствием дизайна – они просто вообще не интересные. Сорокопуты умеют размахивать оружием, колдовать и одеваться в наряды, которых с тем же успехом могло бы и не быть вовсе. Словом, сорокопуты созданы только для того, чтобы воевать и служить своей госпоже. Их легко создавать и легко отправлять на убой, а большего Ноктюрнал и не требуется. Жаль только, что они не могут даже сделать «страшный» голос, как дремора Мерунеса Дагона.
Ноктюрнал периодически использовала сорокопутов для нападения на интересные места в мире смертных и на планы других принцев даэдра – так, эти скучные создания появлялись в Заводном городе Сота Сила и в Полях сожалений Клавикуса Вайла. А вот когда к самим сорокопутам в Опасную тень вторглись атронахи и дремора, посланные туда Мерунесом Дагоном, они не смогли ничего им противопоставить. Ноктюрнал тогда рисковала потерять не только Опасную тень, но и вообще всё своё царство, ведь она и принц Дагон, как известно, являются непримиримыми врагами. Ноктюрнал не любит лишнего шума и яркого света, а Дагон как раз занимается производством этих вещей на профессиональной основе. Как бы то ни было, но без вмешательства кое-какого смертного фактора извне победа досталась бы Лорду Разрушения. Опасная тень, однако, всё равно была потеряна для Ноктюрнал, и теперь там обитают только те самые атронахи-вторженцы. Но зато другие части царства Хозяйки Тайны, в которых обитают ещё кое-какие её создания, уцелели.
Мазкен, или Тёмные соблазнители, созданные Ноктюрнал по тем же лекалам, что и сорокопуты, обладают большей толикой индивидуальности, компенсируя это сниженной преданностью. Во время вторжения в Опасную тень обитающие там мазкен и вовсе поддержали Мерунеса Дагона, потому что не видели смысла в конфликте с явным победителем. Как видите, они действительно не очень-то верны своей хозяйке, поэтому тёмных соблазнителей можно встретить даже в царствах Обливиона, не имеющих к ней никакого отношения. Например, некоторые мазкен обитают в царстве Шеогората, оберегая ту часть Дрожащих островов, которая отвечает за тёмную сторону Безумного бога. К Шеогорату соблазнители, кстати говоря, испытывают гораздо большее уважение, чем к Ноктюрнал. Видимо, всё дело в харизме. И в бороде. Вот есть у Ноктюрнал борода? То-то же!
Изначально мазкен должны были служить Ноктюрнал в качестве не очень тайных агентов, которые втирались бы в доверие к смертным и даэдра, соблазняли их, а потом устраивали диверсии. Однако в итоге соблазнителей получилось так много, что Ноктюрнал просто выдала им оружие и бронелифчики – пусть тоже сражаются. И хотя из соблазнителей действительно получились неплохие бойцы, свои привычки они не забыли. Например, если какому-то случайному смертному повстречается мазкен, то у этого смертного может сложиться впечатление, что даэдра относится к нему благожелательно. На самом же деле мазкен презирают смертных точно так же, как и большая часть других низших даэдра, просто им хватает ума это скрывать. Лишь к тем смертным, которые умеют говорить на даэдрическом, тёмные соблазнители относятся более менее нейтрально – кто знает, чего от таких ожидать?
Что касается конкретно владений Ноктюрнал, а не её слуг, то владения эти точно придутся по вкусу любителям немного перекошенных и скудных пейзажей, а также тусклого освещения. Там царят вечная ночь и тьма, но при этом тьма совсем не кромешная, так как звёзды и всякие светящиеся штуковины, которые разработчики игр и, видимо, даэдрические лорды любят повсюду распихивать, дают достаточно освещения, чтобы не заблудиться. А ещё там есть руины, аналогичные руинам, которые можно найти в Тамриэле. Конечно, в царстве Ноктюрнал имеются и более тёмные места, в которых бродят ужасные твари и происходят невообразимые вещи (например, рисуются самые унылые локации для TES Online), но туда обычно посетителей не пускают.
Ноктюрнал и её артефакты
Если не принимать в расчёт особое снаряжение, которое Ноктюрнал дарит своим Соловьям, и существование которого принято скрывать, то остальные артефакты Госпожи Удачи довольно известны в Тамриэле. О них, пожалуй, и поговорим в завершающем разделе статьи.
Серый капюшон Ноктюрнал – штука непростая, причём не только из-за своих удивительных свойств, позволяющих скрывать истинную личность владельца даже из памяти окружающих. В первую очередь поражает то, что этот капюшон, согласно легендам, действительно носила сама Ноктюрнал, то есть раньше она выглядела как плюгавый скамп, потому что серый кожаный шлем со смешным наносником плохо сочетается с воздушными одеяниями – уж лучше было сразу надеть коловианский меховой шлем, последний писк моды любой эпохи. Возможно, в какой-то момент Ноктюрнал и сама это поняла, поэтому сбагрила свой капюшон смертному вору, который решил, что самостоятельно его украл и преисполнился гордости. Вором этим был Эмер Дарелот, действовавший на территории Сиродила.
Получив шлем, который из-за наложенного на него проклятья стёр само имя владельца из истории Тамриэля, Дарелот сначала растерялся, ведь его не узнавали даже близкие друзья, но потом принялся воровать втрое больше, чем раньше. Окружающие замечали лишь капюшон, в то время как о существовании Дарелота они моментально забывали, стоило ему только скрыться из виду. Это обстоятельство автоматически делало его самым неуловимым вором за всю историю Сиродила. В дальнейшем Дарелоту надоело воровать просто так, ведь он и без того он мог получить что угодно, поэтому он основал гильдию воров, которая просуществовала до Четвёртой эры, а потом погрязла в том, в чём обычно погрязают богатые и влиятельные организации, когда сталкиваются с сюжетом. Будучи главой гильдии воров, Дарелот прожил какую-то жизнь непонятной продолжительности, после чего скончался, передав капюшон Ноктюрнал своему преемнику.
Впоследствии каждый новый мастер гильдии воров Сиродила получал от своего предшественника волшебный капюшон, который стирал его имя со страниц истории. Капюшон же из памяти людей и меров никуда не девался, поэтому со временем появилась легенда о Сером Лисе – бессмертном и несменяемом главе воровской гильдии, которого никто и никогда не может поймать. Эта легенда существовала до самого конца Третьей эры, когда новым Серым Лисом стал Корвус Умбранокс, граф города Анвил. Как только Корвус впервые надел капюшон, о его существовании забыла даже супруга. Все решили, что граф, как бы его там ни звали, просто бесследно пропал много лет назад. Обнаружив эту чудесную особенность капюшона, граф Умбранокс впал в уныние, но не отчаялся. Он решил отыскать достаточно умелого вора, который добыл бы для него из запретной библиотеки в Башне Белого золота Древний свиток. Использовав Свиток, граф сумел бы переписать прошлое и внести изменения в настоящее.
Спустя некоторое время после релиза The Elder Scrolls IV: Oblivion, граф, наконец, нашёл подходящего вора, ведь Чемпион Сиродила и будущий Шеогорат всея Дрожащих островов не заставил себя ждать. С помощью Чемпиона Умбранокс получил Древний свиток и стёр записи о существовании проклятия, наложенного на капюшон Ноктюрнал. Таким образом, капюшон превратился в самый обычный даэдрический артефакт, который заставляет окружающих забыть о своём владельце, но лишь до тех пор, пока владелец этот капюшон носит. А всё, что совершает человек, мер или даже грязекраб в капюшоне, записывают на счёт неуловимого Серого Лиса.
Ещё одним артефактом Ноктюрнал, который приобрёл поистине легендарный статус, является Скелетный ключ. Вообще, скелетным называется любой ключ, у которого спилена уникальная резьба, что в теории позволяет ему открывать множество разных дверей – без резьбы он как бы не ключ, а всего лишь скелет ключа. Тем не менее, Скелетный ключ Ноктюрнал – особенный, ведь он позволяет не только совладать с любой материальной дверью, но ещё открыть портал в другой мир, а также перейти границу непознанного. Обычно, правда, этот ключ используется смертными как неломающаяся отмычка. В минувшие эпохи Ноктюрнал специально бросала Скелетный ключ в Нирн и наблюдала за происходящим. Ключ же, обладая собственной примитивной волей, периодически утекал от одного владельца к другому, внося в развлечение Хозяйки Тайны немало разнообразия. В Четвёртую эру Ноктюрнал решила вернуть Ключ себе, чтобы с его помощью поддерживать в открытом состоянии портал между Нирном и Вечнотенью. Сделала она это для того, чтобы не потерять возможность развлекаться со смертными – иные, более лёгкие пути из Обливиона в Нирн либо оказались закрытыми, либо стали слишком труднодоступными из-за героического самопожертвования Мартина Септима в конце Третьей эры.
И последним (вероятно) артефактом, достойным упоминания, является Лук Теней, когда-то принадлежавший самой Ноктюрнал. Владелец лука, если верить рассказам, способен становиться невидимым и бежать так быстро, как будто он вложил очень много очков в Скорость. Первым владельцем этого лука, если не считать саму Ноктюрнал, был некий Раэрлас Гайл, который погиб в бою, сжимая артефакт в руках. После гибели Гайла Лук Теней, как и положено уважающему себя даэдрическому артефакту, начал всплывать по всему Тамриэлю и фигурировать в россказнях. Так, во времена Второй эры Лук был обнаружен в руках императорского агента по имени Драм. С помощью этого оружия Драм, например, застрелил аж целого принца, так что с исторической точки зрения Лук Теней наделал действительно много шума. Позже Драм и сам был убит наёмником Сайрусом, а Лук продолжил своё путешествие по всему миру. В итоге он осел музее Морнхолда, но так как Морнхолд в начале Четвёртой эры был разорён аргонианами, дальнейшая судьба артефакта неизвестна.
Пожалуй, на этом самом месте стоит завершить статью о Ноктюрнал, потому что всё важное о ней уже вроде бы рассказано. А если вы считаете иначе, то пишите в комментариях о том, что же было упущено – будет интересно почитать. Ну, а теперь доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!
Да, ещё остаются вот эти вот титры. Сначала авторы картинок по порядку:
1. Erika-Xero
2. Hieronymus7Z
3. PaleCaesar
4. shalizeh
5. DancinFox
6. Futurodox
7. John Alder
Ссылка на группу ВК, где тоже вот это вот есть: