Сейчас спою

Части 1-4
Части 5-8
Части 9-12

🔸1️⃣3️⃣🔸

Сегодня ворон прилетел.

Принёс он весть издалека,

И автор в нём наверняка

Раскрыть секрет один хотел.

Письмо то для Миреи было.

Её, признаться, удивило,

Что кто-то пишет для неё.

Письмо читать идёт своё.

*

А в нём написана лишь ложь!

От слов её бросает в дрожь.

И вновь она его читает,

И ничего не понимает.

Не верит, что так может быть.

Как мог другую полюбить?

*

Слезами налились глаза.

Ведь он же ей тогда сказал,

Что любит и вернётся к ней.

А сам, обманщик, изменил!

Да как он смел! Он, что, забыл

О договоре? Сколько ж дней

Как он уплыл уже прошло?

А, может, не любил её?

*

Мирея громко зарыдала.

Сжимая в кулаке письмо.

Зачем она его читала?

Лучше б не знала ничего,

И продолжала бы страдать,

Его любить и вечно ждать.

*

Уселась на пол у стены,

Лицо ладонями закрыв.

Ведь в этом нет её вины.

Уже не рада, что он жив.

Она была ему верна,

Но оказалась предана

Демиром, тем кого любила.

И как любовь с ней поступила?

*

Как можно глупой быть такой?

Ну ладно, он ещё узнает,

Что будет с тем, кто изменяет.

Расплатится он головой!

И снова смотрит на письмо,

Решает дочитать его.

*

Это не просто ведь измена.

Не человека, а сирену

Полюбил. А Может быть,

Ей удалось ему внушить,

Чтоб он совсем забыл о том,

Какой была его невеста?

Займет теперь же её место

Чудовище с рыбьим хвостом.

*

Мирея, помня о совете,

Идёт к причалу на рассвете.

В таверне ищет старика.

Хватает дряхлая рука

Послание и мешок монет.

А дальше нужно ждать ответ.

🔸1️⃣4️⃣🔸

Остался один день пути.

Всего один, а там сойти

На берег и решить, что будет

Он делать дальше. Не забудет

И про Салдора. Договор

Уже, наверное, с тех пор

Как он уплыл, Варлан порвал,

Ведь думал, что Демир пропал.

*

Теперь же всем на удивление

Демир продолжит приключение.

Убьёт Салдора, но к Мирее

Он не вернётся, и позднее

В письме он скажет, что любовь

Прошла, и не вернётся вновь.
*

На палубу он вышел к ночи,

И верить он глазам не хочет.

Корабль курс держал на юг,

Но почему же тогда вдруг

Он видит берега Варлана?

Два моряка его хватают,

И по приказу капитана

под стражу силой заключают.
*

Связали руки, замотали

Ему глаза, затем катали

В повозке, после он спускался

По лестнице и оказался

В сырой темнице, где лежал,

Пока шаги не услыхал.
*

Поднял глаза, и перед ним

Стояла грустная Мирея.

Демир просил открыть скорее,

Но та спустилась за другим.

Она сказала, что скучала,

Ждала, любила и считала

Дни, когда же он вернётся,

Не веря, что любовь прервётся.
*

Любил ли он её в те дни,

Что были с ней проведены?

Демир молчит, не может он

Мирее правду рассказать.

Тогда она меняет тон,

И начинает обвинять.
*

Увидел он её натуру.

Она ведь не такая дура,

Какой себе он представлял.

Ведь толком он её не знал.

А зря. Не стал бы предлагать

По возвращению мужем стать.

Сейчас бы уже дома был,

Но сам себя он погубил.
*

Ему и малости не стыдно.

Не слушал он, и было видно,

Как ещё больше разозлилась

Мирея, и в него б вцепилась,

Но за решёткой не достать,

И предпочла лишь рассказать.
*

Один старик в таверне знает

Салдора, где пират бывает,

И птицу быструю послать

Он может, передав послание.

И за награду указание

Салдор возьмётся исполнять.

Сирен он скоро перебьёт,

Тогда и мести час придет
*

Зачем? Она здесь не при чём.

Любовь прошла, всё дело в нём.

Но все слова, что говорил

Значения не имели больше.

Она страдала ещё дольше,

А он её и не любил.
*

Услышав то, Демир поник,

И образ перед ним возник

Лисии, она на него

Смотрела, и лишь одного

Хватило взгляда, чтоб понять,

Он не хотел её терять,

И чувствовал свою вину.

Но что поделаешь в плену?

🔸1️⃣5️⃣🔸

Варлан уже забыл Демира.

И слухов нет о нём по миру,

Да и пират всё продолжает

Топить торговые суда.

А ведь он говорил тогда,

Что за победой уплывает.

Жаль, что Мирея до сих пор

Его ждёт, помня уговор.

*

А может, даже лучше так.

Хоть Южный царь и был смельчак,

Он всё же не спроста приплыл.

Награду щедрую увидел?

Ещё и больше всех просил.

И поражение не предвидел.

*

А если бы Демир вернулся,

И дочь царя бы в жены взял,

Наследником престола стал?

Варлан от мысли ужаснулся,

Что чуть себя не погубил.

И как такое допустил?

Исполнив этот договор,

Себе бы вынес приговор.

*

Мирею сильно он любил.

Порою многое прощая

И лишнего ей разрешая.

И вот, когда Демир просил

Руки её, царь сомневался.

Не зря он брака опасался.

*

Теперь дочь в будущем пусть знает,

Отец ей лишь добра желает,

Но будет сам он выбирать,

Кто сможет её замуж взять.

И после долгого скандала

В слезах Мирея убежала.

И больше месяца потом

Не виделась она с отцом.

*

А тут весть до царя дошла,

Что дочь его с ума сошла.

Узнала, что Демир живой,

И изменяет ей с другой.

Принять не может все как есть,

И распирает её месть.

*

Варлан и сам от этих слов

Уж третью ночь не видит снов.

И жалко дочь ему, а толку?

Тогда твердила без умолку,

Что будет ждать его, любить.

Теперь же жаждет отомстить.

Но есть ещё свежее слух,

Что всем захватывает дух.

*

В темницах царского дворца

Мирея в тайне от отца

Пленила бедного Демира.

Он будто бы с иного мира

Живым явился прямо к ней

Через препятствия морей.

*

К Демиру царь спустился в ночь,

Чтобы уплыть ему помочь.

Поникший пленник рассказал,

Что позабыл уже ту пору,

Когда согласно уговору

Он за Салдором уплывал.

Ему дало время урок,

Всем уговорам вышел срок.

*

Варлан его освободил,

Простил за то, что разлюбил

Он дочь его, ещё узнать

Хотел, нашёл ли он пирата?

Демир решил все рассказать,

И в чём Мирея виновата.

*

С врагами вздумала водиться?

От злости старый царь опять

Велел Демира задержать.

Ему ещё он пригодится.

И снова крики, слёзы, брань.

С Миреей просто не бывает.

Но в этот раз она за грань

Зашла! Зачем? Варлан не знает.

*

В таверне стража задержала

Всех кто там был, потом пытала.

И оказалось, так и есть.

Мирея золотом пирату

Платила, чтоб исполнил месть.

Он, согласившись, взял оплату.

*

А дальше передал Салдору

всё, как хотела дочь царя.

И пролетев через моря,

Посланье привело к раздору.

Теперь все будут говорить,

Пират царя смог победить.

Отца Мирея предала,

На сторону врага ушла.

*

Варлан был зол, но не решился

Он в гневе к дочери идти.

Чуть времени должно пройти.

Царь у себя один закрылся.

Никто не должен помешать

Ему решение принять.

**

Продолжение следует...

А каков ваш кот в профиль?

Глава 6. Свет в темноте

Утро в Вальдхейм пришло холодным и серым, словно буря, которая бушевала ночью не закончилась. Она оставила за собой не только лужи на каменных плитах двора, но и тяжелый покров в воздухе, который давил на плечи.

Диана открыла глаза, ее дыхание сбилось от сна — этой ночью ее терзали кошмары: темные коридоры, где шепот теней сливался с ее страхами, холодные цепи, сковывающие запястья, и бесконечное падение в пустоту, где не было ни звуков, ни света. Но утром, когда первые лучи рассвета пробились сквозь серые тучи, кошмары отступили, словно тени, растворенные солнцем, оставив лишь легкую дрожь в теле и чувство, что ночь наконец-то закончилась. Диана села на кровати, длинные черные волосы упали на лицо, закрывая голубые глаза, полные тревоги. Пальцы нащупали медальон Люминора, лежащий на полу рядом, — гладкий, серебряный, с вырезанным символом светлого бога, подарок Андрея с их уроков. За окном ветер гудел, гоняя опавшие листья по саду, а тени в углах комнаты казались длиннее, чем обычно, будто протягивали к ней тонкие пальцы. Она встала, натянула теплый шерстяной плащ поверх белой ночной сорочки и глубоко вдохнула, пытаясь прогнать тревогу, которая сжимала грудь с ночи. Мысли о странностях отца — его шепоте у окна, дрожи рук на совете, пустом взгляде — кружились в голове и не давали покоя, но грядущий день в замке, возможно, отвлечет ее, даст ясность.

Диана вышла из комнаты, и деревянная дверь со скрипом закрылась за ней. Коридоры Вальдхейма были холодными, каменные стены еще хранили ночной холод, а факелы, горевшие в железных держателях, отбрасывали дрожащие тени на пол. Она бродила без цели, шаги эхом отдавались в пустынных переходах, где лишь изредка мелькали слуги, торопившиеся по своим делам. Мысли о ночных кошмарах все еще цеплялись за края сознания, но их хватка слабела с каждым шагом. Вернувшись в комнату, Диана сбросила тяжелый плащ на кровать и переоделась в простое льняное платье, мягкое и легкое, без вычурных украшений, подходящее для дня, полного дел. И затем, погруженная в свои мысли, снова покинула комнату, оставив плащ на кровати и не чувствуя тот холод, который ждал ее в продуваемых залах замка.

Сегодня что-то было не так: шаги стражников звучали резче, голоса слуг, доносившиеся из кухни, дрожали от напряжения, а тени в углах, куда не доставал свет факелов, шевелились, как живые. Диана остановилась у лестницы, ведущей вниз, и посмотрела в узкое окно — небо было серым, как сталь, а сад внизу выглядел голым, почти мертвым, хотя осень еще не забрала все листья. Ветер завыл громче, и ей почудился тот же шепот, что был слышен во сне. Она сжала медальон, висящий на шее, и спустилась вниз, решив начать день с кухни — там всегда было тепло, шумно и пахло хлебом.

Кухня встретила ее гулом голосов и звоном посуды. Огромный очаг в углу пылал, отбрасывая золотые отблески на каменные стены, а длинные столы были завалены корзинами с овощами, горшками и свежими буханками хлеба. Марта, старая кухарка с добрыми глазами и седыми волосами, собранными под платок, месила тесто, ее руки двигались быстро, несмотря на возраст. Увидев Диану, она улыбнулась, морщины на ее лице разгладились.

— Доброе утро, госпожа, — сказала она, вытирая муку о фартук. — Опять рано встали? Не спится вам, как и королю, видать. — Ее голос был теплым, но в нем мелькнула тень тревоги, и Диана заметила, как Марта бросила быстрый взгляд на окно, где ветер гнал клочья дыма — или это и был дым?

— Доброе утро, Марта, — ответила Диана, подходя ближе. Она взяла корзину с хлебом со стола, не дав кухарке возразить. — Позволь помогу. Тебе и так дел хватает.

Марта фыркнула, но в ее глазах мелькнула благодарность.

— Ох, госпожа, не дело вам корзины таскать, но спорить с вами — словно ветер ловить. Идите к печи, там Лина возится, ей помощь не помешает.

Диана кивнула, ее шаги были легкими и почти невесомыми. Слуги вокруг улыбались ей — не из страха или долга, а искренне, потому что она всегда находила для них доброе слово, дарила улыбки и старалась всем помогать. В отличие от Совикуса, чей холодный взгляд заставлял их замолкать, Диана была для них как луч света в этом мрачном замке.

У печи стояла Лина, юная служанка лет четырнадцати, с веснушками на щеках и светлыми косами, которые выбивались из-под чепца. Она доставала горячие лепешки из огня, ее руки в муке дрожали от жара.

— Ой, госпожа! — воскликнула она, увидев Диану, и чуть не уронила лепешку. — Вы опять здесь? Марта вас заругает!

Диана засмеялась, ее голос звенел, как колокольчик, разгоняя тяжесть утра:

— Не заругает, если ты мне поможешь с этой корзиной. И где твое новое платье? Ты же хвасталась вчера.

Лина покраснела, ее пальцы теребили фартук.

— Дома оставила, госпожа. Здесь в нем неудобно, мука все испортит. Но я покажу вам, если хотите!

Диана кивнула, поставив корзину у печи, и помогла Лине сложить лепешки в стопку. Они болтали о мелочах — о платье, о том, как Лина учила младшего брата плести корзины, — и на миг Диане показалось, что все в порядке, и тени за окном — просто дым от очага.

Но тишину прервал низкий голос Марты, обращенный к другому слуге:

— Скот опять пропал у реки. Говорят, тени ночью ходили, стражники видели дым, да не поймали.

Диана застыла, ее рука с лепешкой замерла в воздухе. Она вспомнила ночь, дым за окном, шепот во сне.

— Тени? — переспросила она, стараясь скрыть тревогу.

Марта вздохнула, ее взгляд стал серьезнее.

— Слухи, госпожа. Люди боятся, стражники ссорятся, даже собаки воют без дела. А король… Говорят, он не спит ночами, ходит по залам, бормочет что-то.

Лина кивнула, ее голос стал тише:

— Мой брат видел дым у реки, думал, пожар, а там ничего. Страшно, госпожа.

Диана снова сжала медальон, ее сердце забилось быстрее, но она улыбнулась и постаралась успокоить слуг:

— Может, это просто буря играет с нами. Не бойтесь, мы разберемся.

Она вышла из кухни, ее шаги замедлились, когда она заметила у лестницы Теодора, своего пажа. Юноша лет шестнадцати, худощавый, но ловкий, стоял с ее плащом в руках, который она забыла утром в комнате. Его растрепанные каштановые волосы падали на лоб, а внимательные карие глаза смотрели на нее с легкой тревогой. Он был одет в простую зеленую тунику и серый плащ, это делало его почти незаметным среди слуг, но Диана ценила его за верность и острый ум.

— Госпожа, — сказал он, его голос был тихим, но твердым, — вы опять без плаща ушли. Марта вас не ругала?

Диана улыбнулась, принимая плащ из его рук.

— Нет, наверное, не заметила. Ты сегодня рано, Теодор. Что-то случилось?

Он пожал плечами, но его взгляд скользнул к окну, где ветер гнал клочья дыма.

— Стражники шумят у ворот, говорят, кто-то видел тени ночью. Я подумал, вам стоит знать.

Она кивнула, ее пальцы сжали край плаща.

— Спасибо, Теодор. Пойдем в сад, мне нужен воздух.

Сад Вальдхейма был небольшим, окруженным каменными стенами, но даже здесь осень уже оставила свой след — деревья стояли голыми, а клумбы с цветами пожухли. Диана села на скамью под старым дубом, Теодор устроился рядом, положив плащ на колени. Ветер шуршал листьями, а где-то вдали слышался лай собак, резкий и тревожный.

— Ты веришь в эти тени, Теодор? — спросила она, глядя на серое небо.

Паж задумался, его пальцы теребили край туники.

— Не знаю, госпожа. Но что-то странное творится. Стражники ссорятся, слуги шепчутся, даже кошки прячутся. А вы?

Диана вздохнула, ее голос стал тише:

— Я видела дым ночью. И сны… Они не дают мне покоя. Отец тоже… Он не такой, как раньше.

Теодор кивнул, его карие глаза встретились с ее взглядом.

— Я слышал, он кричал ночью. Стража говорит, он ходил по тронному залу один. Может, это из-за совета? Хротгар всех нервирует.

— Не только Хротгар, — покачала головой Диана, ее пальцы коснулись медальона. — Что-то большее, Теодор. Я чувствую это.

Их разговор прервал звук шагов — тяжелых, гулких, как удары молота. Диана обернулась и увидела троих мужчин, они шли через двор к тронному залу. Это были телохранители ее отца — Валрик, Аден и Гримар, верные стражи Всеволода, которых она знала с детства. Валрик шагал впереди, высокий и широкоплечий, с седыми висками и густой бородой, делавшей его похожим на медведя. Его доспехи звенели, а голос, громкий, как гром, раздавался даже здесь: «Где этот гонец? Король не шутил!» Аден, молодой и худой, с острым взглядом и луком за спиной, шел рядом, его пальцы нервно теребили тетиву. «Валрик, он не мог так решить. Это не он», — сказал он, но голос дрогнул, как будто он сам не верил своим словам. Гримар замыкал троицу, молчаливый, с лицом, изрезанным шрамами, и топором на поясе. Его темные глаза смотрели в пустоту, а рука лежала на рукояти и слегка дрожала.

Диана встала, ее сердце сжалось. Она вспомнила совет — резкий приказ отца расправиться с Хротгаром, его чужой голос после шепота Совикуса.

— Теодор, это телохранители отца, — прошептала она. — Они идут к нему.

Юноша кивнул, его взгляд стал серьезнее.

— Они спорят с утра, госпожа. Валрик кричал на стражу, Аден проверял ворота, стены, а Гримар… Он просто молчит, но я видел, как он смотрел на тени.

Диана шагнула вперед, ее плащ зашуршал по траве, и она выглянула из-за стены сада, чтобы лучше видеть происходящее.

Тронный зал был виден через открытые двери — массивный, мрачный, с колоннами, покрытыми резьбой битв. Всеволод стоял у окна, и его седые волосы блестели в тусклом свете. Он смотрел наружу, но его поза была странной — сгорбленной, как будто что-то давило на него. Тень за его спиной шевельнулась, хотя факелы горели ровно, и Диане почудилось, будто она видит дым, вьющийся у его ног. Валрик вошел первым, его голос гремел: «Мой король, мы поймали нескольких лазутчиков, один из них сбежал! Это предательство!» Аден добавил тише: «Среди нас наверняка есть еще шпионы Хротгара». Гримар остановился у двери, его топор блеснул в свете, но рука дрожала сильнее, чем обычно. Всеволод повернулся, его лицо было бледным, глаза мутными. «Казнить… предателей…» — пробормотал он, и голос сорвался, как будто два звука слились в один.

Диана отступила назад, ее дыхание сбилось.

— Он не в себе, — прошептала она, глядя на Теодора. — Что-то с ним творится, я знаю.

Теодор кивнул, его пальцы стиснули плащ.

— Стража говорит, он не спит, госпожа. И тени… Они везде.

Сжав медальон сильнее, Диана вспомнила слова Андрея о равновесии, о том, как тьма может нарушить его. Ее взгляд упал на отца, на стоявших перед ним телохранителей,  и холод пробежал по спине. Валрик кричал, Аден спорил, Гримар молчал, но их лица были напряженными, как будто они тоже чувствовали тьму и то, как она сгущалась в зале.

Диана вернулась в сад, ее шаги были медленными, а мысли путались. Теодор шел рядом, его присутствие успокаивало, как теплый свет в ночи.

— Госпожа, вам надо отдохнуть, — сказал он, его голос был мягким, но в нем слышалась тревога. — Вы бледнее обычного.

Диана покачала головой, ее губы тронула слабая улыбка:

— Не могу, Теодор. Не сейчас. Но спасибо, что ты рядом.

Они сели на скамью, ветер шуршал листьями, а вдали лаяли собаки, их вой смешивался с гулом голосов из тронного зала.

День шел своим чередом, солнце поднялось выше, но серое небо не давало тепла. Диана провела остаток утра в замке, помогая слугам, болтая с Линой о ее брате, слушая рассказы Марты о старых временах, когда Всеволод был молод и смеялся громче всех. Теодор следовал за ней, неся ее плащ, книги, иногда молча стоя в стороне, но всегда готовый помочь. Позже она снова видела телохранителей — Валрик кричал на стражу у ворот, Аден с тревожным взглядом проверял стрелы, Гримар сидел у стены и точил топор, но его глаза смотрели в пустоту. Всеволод оставался в тронном зале, его шаги гулко отдавались от каменных стен, когда он ходил от окна к трону, бормоча что-то невнятное.

К вечеру Диана вернулась в свою комнату, ее тело ныло от усталости, но разум был ясен. Она села у стола, глядя на медальон Люминора, который лежал перед ней. Тени в углах шевелились, ветер за окном стих, но дым все еще вился вдали, как призрак ночи. Она не знала, что делать, — идти к Андрею, говорить с отцом или искать ответы в книгах. Но Диана знала одно: Вальдхейм менялся, и она не могла просто смотреть на это.

День закончился тихо, ее глаза закрылись под тяжестью сна, а медальон остался в руке, теплый, как обещание света в ночи.