Короче было мне 16 годиков, и был у меня охрененный диван-кровать, на века! (Спустя десять лет стоит уже в новой квартире, правда у мамы, и вообще нет следов, что он так долго в эксплуатации). Метал и дуб, тяжеленный, дорогой, и очень большой. Я была девочкой своеобразной, сильной и обычно умной, но ленивой. И вот однажды я разбираю его, готовлюсь ко сну, и одновременно за компом в сраче в ЛС, выясняю, почему любовь моя не приедет ко мне, тогда это было жесть как важно. Час ночи, надо спать, а у меня душевные терзания. Мать раз сказала, мать два сказала, я третьего раза решила не ждать, стала разбирать диван. А так как я была сильной, но ленивой, то вместо того чтобы по технологии его раздвинуть, и все достать из ящика для белья, я просто подняла половину дивана одной рукой, а второй сверху закидывала белье. (картинка для примера, только вот у меня, верхняя часть была не в пол, а оканчивалась металлическими ножками, вы уже чуяте чем пахнет?)
И вот держу я одной рукой верхнюю часть, весом чуть больше меня, а второй подушку достаю. Мама проходит мимо в третий раз, заявляет что пора спать, не заметив, что я уже все к тому готовлю. Меня это возмутило, и я всплеснув руками, сказала " да я уже". Ну а чтобы всплеснуть руками, надо было же руки освободить. И на конце моей фразы, верхняя часть дивана технично падает вниз, и металлической ножкой, отрубает мне пол большого пальца на левой ноге, и отрубленную часть дробит в фарш. Я делюсь с миром своей болью, посредством вербального возгласа, на что получаю, от влетевшей матери по лицу. Поздно ведь. Мать злая уходит, не поняв, что это я орала. Я же падаю на жопу, и приподнимаю дрожащими руками диван, отползаю.
Остатки пальца тянутся за мной на маленьком лоскутке кожи. Как я говорила, я иногда была умным ребенком, так что я доползла до своих вещей, и одной рукой достав мобильник пыталась вызвать скорую, пока второй стащив джинсы с трусами, засунуть себе свечи с обезболивающим в зад (с обезболом у меня были своеобразные отношения, так как на меня почти ничего не действовало, а эти чудо свечки были прописаны гинекологом, и были рецептурные, и все же немного действовали. )
В этот момент до матушки доходит, что чёт я притихла, и она отправляет моего отчима посмотреть, что происходит. Отчим видит шикарную картину, пол в крови, я в центре комнаты, сую себе пальцы в зад, а второй рукой пытаюсь разблокировать мобильник.
Отчим не дурак, отчим решает, что помощи в сувании пальцев мне в зад не нужно, а вот с вызовом скорой стоит помочь. Он дозванивается первым, я же засунув обезбол, подтягиваю на место джинсы. О любви забыто, текущая кровь и боль, немного закрыли сердечные раны.
Скорая приезжает быстро, но то ли у них уже было пять смен подряд, то ли чувак был пьян.
Он распрашивает меня, на что у меня жалобы, я смотрю на него в полном озуе, ну тип комната в крови, мой палец наполовину отсутствует, а он спрашивает, что меня беспокоит? Ну ладно, разобравшись, что меня беспокоит не грипп, или ещё, что этого рода, мне милостиво предлагают довезти меня до травмпункта, я соглашаюсь, заполняю бумажки. Но!!! Но тут работник скорой заявляет, что надо бы сделать укол обезбола, так по инструкции, и пока не сделаем не поедем. Я говорю, что на меня вот это ваше вообще не действует, и я уже приняла обезбол, и давайте не тратить время и ехать. Но фельдшер попался честный, и упорный. Было легче согласиться, я закатала рукав, он набрал шпиц, и воткнул. Промазал. Больно. Затем ещё раз, и ещё раз. "Вен нет". Ага-ага, может поедем?
Честно рука начала болеть сильнее чем отрубленный палец, и та часть, что болталась на сиротливом кусочке кожи.
Но фельдшер неприклонен, не вышло с одной рукой, выйдет с другой. Так же три попытки. На третьей все же победила лень. И мужик впрыснул обезбол просто туда куда попал. Боль адская, нога? Какая к черту нога, отпилите мне руку...
Фельдшер выполнив все предписания встаёт, и сообщая, что машина внизу, выходит и уезжает на лифте. На единственном, сука лифте... Мне честно уже почти не больно, меня больше беспокоит, что та вот отрубленая часть начала чернеть, я спускаюсь по лестнице, и сама забираюсь в машину. Из машины звоню папе, прошу приехать, вещи привезти. Папа приезжает, мама к удивлению тоже, ну и я на скорой по тряске. Скорая останавливается у травмы, "ну дальше вы сами". Заебись, помогли конечно. У меня от всего этого праздника, нервы сдают, и я теряю голос, писать могу, речь разбираю, а говорить нет. Такое у меня тогда случалось. Папа вводит меня в травму. Доктор занят, в приемке два полицейских. Наконец доктор освобождается, я радостно поднимаюсь, вот мой шанс на спасение так любимого мной пальца. Два полицейских принимают бомжа со сломанной рукой, что был у доктора, тому как раз наложили гипс, и уходят с ним к выходу, не успеваю я зайти, как они возвращаются с тем же бомжом. На выходе тот подскользнулся на гололёде, сломала ногу и разбил голову. Его вносят обратно к доктору. Палец чернеет дальше, меня трясет.
Наконец бомжа выносят. Я захожу, папа следом, работает переводчиком с моего "ммм мм ммм". Объясняет доктору, что беспокоит палец, который отрубило. "Да ладно вам, обычный удар, не переживайте" заявляет доктор, трогая мой палец и на этих словах отрывает ту несчастную часть, что держалась на оставшемся лоскутке кожи. Смотрит на нее, смотрит на меня, приставляет обратно. "ну... Может и стоит рентген сделать ...".
Да неужели? А так не видно? Просто ушиб же... Короче меня отправляют на рентген, чтобы дать точное заключение. Меня кладут, делают снимок. Все в порядке, правая нога цела... Отец замечает, что вообще-то проблема с левой. Тётенька удивлённо смотрит на нас, затем замечает лужицу крови... "О..."
Ну да "о... " И... Выгоняет нас! Чтобы протереть стол, а то ведь не гигиенично. Мой палец грустно на все это смотрит, мой отец закипает, я уже откипела, я уже попращалась со щлепанцами и рисованием ногами. Попращалась с миром, и с любимым диваном, со звёздами, небом...
Наконец нас запускают обратно, делают рентген... Он даёт удивительные результаты, палец отрублен наполовину, и отрубленная часть, заботливо положенная мной туда где должна быть, "немножко" раздроблена. С рентгеном мы возвращаемся к доктору, он кивает.
- Ну у вас тут открытая рана, да и кость, давайте ка в хирургию, в срочную.
Удивительные выводы и результаты, никогда бы не догадалась, по виду то не скажешь.
От всего этого цирка с конями, я окончательно теряю дар речи, и теперь даже мычать у меня не выходит. Отец отводит меня по белому снегу до больницы, матушка идёт рядом, подтирая сапогом следы крови. Мы входим в приемный покой с направлением из травмы, там моих родителей резко берут в оборот, яж несовершенолетняя, меня же отправляют над предапперационную подготовку. И там я неистово стучу по столу, понимая, что вот меня сейчас разденут, и будут собирать кость, и шить, а это больно, очень больно, а обезбол на меня не действует. Надо об этом сказать!!! А я не могу. Но меня понимают, дают листочек, и я как могу пищу неситово раз за разом "под общим, под общим, под общим". Медсестра проникается сочувствием, я вижу в ее глазах, что она готова передать мою просьбу врачам. Входит мама.
" У вас девочка немая, да?" Тихо и сочувствующи, уточняет медсестра.
"Да она придуривается" заявляет мама.
Ну да, делать мне нечего мам, только в игры играть. Листочек мой комкают, и выкидывают, у мамы спрашивают об аллергиях и ТД. Мама зная про мои сложности с обезболивающими, говорит " все ок, ничего нет особенного".
Спасибо мама, спасибо большое.
Я обречённо раздеваюсь, отдаю маме золотые серьги, и прощаюсь с этим удивительно-прекрасным миром, мне страшно. Меня голенькую, под простыночкой везут в операционную. Пока везут, приходит смирение, и возвращается голос, и я глупо шучу, когда меня ввозят "у меня это первый раз, а у вас? ".
Четвертый час ночи, хирург и ассистент, шутить не хотят. Они устали, и хотят спать. Ну или убивать. Короче с шутки моей не посмеялись, и мне стало жутко... А вдруг и правда в первый...
Тут мне привязывают ручки и ножки к операционному столу. Сука... Это они так на шутку обиделись что-ли? А затем... 40 уколов новокаином, это, блять, больно. ОЧЕНЬ БОЛЬНО, и когда кость тебе наживую собирают тоже больно. Я орала. Я достала хирурга и мне заткнули рот куском марли. Мне 16, я лежу на холодном операционном столе, белый свет бьёт в глаза, ноги-руки привязаны, там внизу что-то сверлят. Больно. Прям ужастик. Я затихла, словив философский приступ, о том, что душа - отражение тела, и раны наносимые нам... "Че то тихо, проверь, она живая? ".
Мне мерюют пульс, пульс есть. Хирург заканчивает работу, ногу гипсуют. Меня отвязывают, перекладывают на каталку. Я молча смотрю вверх... Забирают марлю, наверное для следующего пациента. По тому, что привязывали меня кусками простыни. Санитар нежно берет каталку, наваливается на нее, и голос возвращается. Я смотрю вниз, где загипсованная нога, под телом санитара.
- А если ещё немного навалиться, то мы обратно поедем...
- чего?
- говорю, ногу мне оперировали.
- Ебана - Восклицает санитар, отпрыгивая.
Дальше я долго лежала в палате, но это уже совсем другая история. Палец прижился, хоть и искривлен, и не сгинается, а ноготь напоминает мыс доброй надежды, то есть у меня только Надежда, что это выглядит как ноготь.
