Заброшенный быт опустевших домов⁠⁠

- Ба!

- А?

- А можно я в тот дом соседний пойду?

- Ну иди, через огород вон, только там крапива.

- А можно я зайду, как все нормальные люди, - через дверь? Если есть такая возможность. Ты же говорила, что у деда ключи есть.

- Так его ждать надо. Не то жди тогда.

***

Так я полезла в давно забытый людьми дом, начиная снова свой урбантрип во время небольшого отпуска в августе 2018-го.

Многие знают об огромном количестве моих хобби и о сталкерстве в том числе. Да, мне нравится посещать заброшенные места, узнавать их историю, погружаться в ту атмосферу, которая когда-то была "живой", но с каких-то пор время в ней навсегда застыло.

В марте 2018 я сползала в старую школу, которую собираются сносить, насмотрелась на старые парты с откидными крышками, на поделки детей, журналы, мозаику с Лениным, а вот летом меня понесло в жилые дома. Интересно, да и... атмосфера там другая.

А почему я вспомнила об этом только зимой? Да некогда что-то было, работа, потом проблемы, все закрутилось-завертелось, и я забыла. Но сегодня с утра с треском рухнули мои грандиозные планы, и я внезапно осталась дома без всяких планов и непониманием, чем же тогда сегодня заняться. Вот и вспомнила...

***

Так вот, опосля, дождавшись деда и получив доступ в старый дом (нет, конечно, можно было огородами, но если есть возможность нормально зайти - зайдем нормально), с трепетом вошла в поросший малиной двор. Малины там разрослось, у-у-у. И сорт интересный. Честно говоря, я желтой ни разу не видела, попробовала - вкусно!

Потом огляделась, смотрю - на стенке старые школьные транспортиры.

Дед поймал мой взгляд:

- А бабулька эта, которая тут жила, уборщицей в школе работала, так таскала к себе что-нибудь. Надо ей иль не надо - все равно брала. Других жильцов не помню уже.

- Умерла, да?

- Да давно, и сыновья тоже - алкоголики были. Мы вон это, в огороде-то картошку садим, хотели и дом выкупить, да где там...

- Добротный дом, - говорю я, двигаясь вперед. - Жалко, что такой сгнивает. Строили вот люди, строили, с какими-нибудь надеждами, а теперь ни людей, ни надежд.

- Ну что теперь сделаешь. Ты там это, в сарай не ходи, обвалится еще на голову.

- Да нужен мне этот сарай, деда. Я аккуратно.

Прошла в сенцы, где грудой лежал всякий хлам, два стареньких телевизора, а сверху на проволоке качались прищепки, как будто недавно белье сняли...

На крылечке в углу огромная старинная рама, зеркала внутри уж нет, - даже и меня выше. Может, еще и царского времени рама, может, 20-е года примерно. Плюс-минус... Такое бы прочистить, обработать - ведь сколько тут стоит - и ничего с ней, с этой рамой, не сделалось. А сколько людей туда смотрелось, сколько туда девок красовалось, пока зеркало там было?

Зашла в дом. Пусто, тихо, бардака нет, будто просто съехали и недавно. Стоит большая печь, печь-голландка, сервант, пара стульев, кое-какая утварь. Бродишь как в музее, смотришь и складываешь у себя в уме тот быт, который раньше вели здесь люди.

Смотрела на печь и вспоминала, как лежала на печке с прадедушкой. Три года мне было, а помню его еще живым. Радуюсь, что не забылось, не стерлось из памяти. Помню, как у них с прабабушкой в доме тоже еще и голландка была, как мы с прадедушкой играли в прятки.

- Вот сейчас я кого-то поймаю! - хохотал прадедушка, прячась за печкой.

А я, радостно визжа и топая своими ножками, неслась к печи, прячась за шторкой, где стоял старенький рукомойник, и свято верила, что фиг меня здесь найдут - я же ма-а-а-а-аленькая!

Вырываясь из воспоминаний, начала осматривать сервант или буфет (как же там правильно будет...), и как только мой взгляд коснулся ручки от дверцы, я опять утонула в воспоминаниях.

- Ба! А чего это клубника в варенье с листьями у тебя?

- Дак а то ж раньше убирала, а сейчас пальцы не те, - отвечала прабабушка, копаясь в серванте, который был похож на тот, что в покинутом доме.

- Ну ладно, - выливая себе сразу половину банки, сказала я. - Так тоже вкусно, я клубнику обожаю. Хоть какую!

Одно воспоминание сменилось другим. И вот уже меня перенесло в тот трагичный день, когда прабабушки Кати не стало. Ее готовили в другой комнате, клали в гроб, а я с другими сидела на кухне и смотрела на тот сервант, на ручку, на отражение, а потом сервант завесили.

- Чтоб душа не потерялась. А то заблудится, - заверила одна бабуля со свечкой.

Я молча согласилась. А что тут возразить? Спросить? Нечего.

Отблеск ручки вернул меня в реальность. Этот сервант не занавешен, там нет варенья с клубникой... Там ничего нет, и ничего не отражается, кроме воспоминаний. Или, может, это я так вижу - только своё.

Прошлась в другую комнату, посмотрела старые газетенки с рецептами засолки, да и всяких разных новостей. Пыльная посуда, которую никто уже не возьмет, никто не воспользуется.

Побродила еще немного, вернулась. Постояла у ворот, задумчиво глядя на красную звездочку вверху. Представила, как тогда, в в 1941, под женский вой, уходил боец, а потом под слезы счастья пришел в 1945, может, как мой прадед, - в 1947... Как с каждым годом тяжелее ходилось на встречи ветеранов, на парады, где стариков с гвоздиками и медалями становилось все меньше. Время не щадит никого. И ничего. Но прикасаться к прошлому любопытно, трепетно и приятно. Все забыли, а ты помнишь.

***

- Ну чего, сходила? Выложишь куда опять?

- Да, ба. Выложу.

- Ну выкладывай. Про школу вон, интересно сделала. Хоть где-то про нее останется.

- Так пока стоит, - говорю. - Если у нас перед сносом обещают новое строить, то этого сноса не будет, либо будет, но через эвона сколько лет, либо пока не купит землю олигарх какой-нибудь. Вон же, завод купил, сдал на металлолом в короткие сроки, а теперь пустырь. Хотя в школе-то что сдавать? Какая в том выгода? Так что простоит еще. Да и ее проще отремонтировать, раньше на века делали.

- Да в следующий год снесут, приедешь летом или когда, а не будет. Вот сорок лет в ней проработала, в школе этой, - со вздохом говорит бабушка.

- Да что-то сомневаюсь я. Ну, посмотрим. Жалко, конечно. Я это, гулять пошла.

- А чего не поела?!

- Не хочу.

- Как это - "не хочу"? Я для кого готовлю? Ты ведь сама голубцы просила, ведь надо было, а сама один съела!

- Да, блин, ба. Приду - съем. Не все, правда, но съем. А молоко когда привезут?

- Завтра привезут. Сметаны, может, еще взять?

- Да, а ты оладьи завтра сделаешь?

- Голубцы доешь сначала!

- Да съем я! А что ты деду вот не говоришь это, как будто я в доме все съесть должна одна, я же в поезд не влезу потом! Помидоры ешь, огурцы ешь, а там их целая теплица! Ну ба...

- Да ладно, иди уже, - махнула рукой бабушка, включая телевизор. - Куда пойдешь-то? На пруд?

- Я же не рыбачить, чего мне там без удочки делать, я по улочкам просто пройдусь. Да я недолго, - протараторила я, косясь на кухню. - Все, я ушла! Пока!

Посмеялась, вылетела во двор, все-таки ухватив из коробки один помидор, жуя на ходу. Бабушка бы увидела, ух, вставила бы по первое число!

***

Прогулка была небольшая, тоже интересовали забытые дома, которых становится больше - умирает последний владелец, переезжают, забрасывают - много причин... И вот они, дома, стоят и смотрят на тебя пустыми глазницами старых окон.

Старые, покосившиеся, разной отделки, большие и маленькие. С просевшими завалинками, на которых, наверное, все семейство летними вечерами собиралось, либо бабушки с палочками уставшими глазами смотрели на прохожих. Внутрь уже не полезла, так... пофотографировала снаружи - хоть и сталкерство - это все равно, в своем роде, взлом, но хоть дома и заброшенные - вламываться я не люблю.

Проходила мимо сгоревшей коммуналки: там когда-то жили в молодости мои бабушка с дедушкой. А теперь там никого.

Потом прошла еще пару улочек, но уже не фотографировала, просто вспоминала своё детство здесь: как гоняли на речку, бегали с девочками, распугивали коз, как я дразнила коров и бегала от них в подъезд - коррида по-деревенски. Весело было, хоть и прилетало мне частенько за мои развлечения, хе.

А за моими воспоминаниями как-то незаметно и уже вечер на пятки наступил. Домой бы пора... Дошла до моста, погипнотизировала речку, попутно прикидывая, а не порыбачить ли тут... или нет - лучше там. Или там... Или не... Или да. Ай ладно, на свое старое место пойду, тут все пялиться будут, а я не люблю, когда на меня пялятся. Опять начнется: "Чо, клюет?", "А на что рыбачишь?", "А я другое место знаю, но тебе не скажу!", "Ой, девушка, у вас такие зеленыЙ глаза, прямо болото, в них можно утону-у-уть!". Тьфу, блин. Точно на свое место пойду. В двухметровую крапиву никто не сунется, в мою тихую любимую заводь с ужами и шмелями, муха-ха! И не скажу, где окуней наловила! Не скажу-у-у. А пойду прям завтра. Сначала бабушкины оладьи доем...

***

Извините за писанину, но не люблю я кратко излагать, люблю душу вкладывать.

За сим откланиваюсь, фотки опубликовала, все ниже.