СПЯЩИЙ 2/2⁠⁠

СПЯЩИЙ 1/2

Луч от прожектора с башни Первопрестольного Собора Ланданиума светил прямо в витражное окно напротив. Слепил разноцветными солнечными зайчиками, отчего строгий, величественный и нарочито квадратный зал Трибунала орденской сигнатуры потерял всю свою мистичную загадочность и помпезность, призванную внушать посетителям благоговение. Со стороны Собора доносился еле слышный звон колоколов и усиленные вокс-амулетами крики газетчиков.

«Победа кардинала диоцеза Нортбери! Возрождение Престола или очередной временщик?!»

Высеченное из цельного куска кварца кресло под окном пустое. Почётные караульные, призванные денно и нощно охранять священную кварцевую реликвию, отложив полэксы и поснимав громоздкие церемониальные плащи и шлемы сидели на ступенях перед креслом.

- Чирик.

- Прелат.

- А я сверху писькой!

- Хер тебе! Лови барика козырного. Всё? Ахах! Поимел мой барон твоего святошу!? На те ещё бобиков на айлеты.

- Чароплёт мухлёжный! Пэры вышли.

- Говно твоё эрлятское вышло, зенки разуй, шмурдяк. Дюк, маркиз, виконт. Барон. Считать научись, дундук.

Будь я помоложе и поглупее, непременно бы захотел подшутить, устроив картёжникам нагоняй.

Тот, что проиграл - Жак де Лаль, племянник графа Ваарена Симона VIII де Лаля. Под увлечения своего племяша, дядя адмирал отгрохал натурально кунсткамеру. Под чучело последнего трофея, монструозного скального дракона добытого неугомонным истребителем вымирающих видов, выстроили отдельный павильон. Мне надо уточнять, что Жак на охоту отправлялся всегда сам, в сопровождении единственно слуги-оруженосца? Во избежание недоразумений, особым рескриптом де Лалю младшему запретили участвовать в турнирах, мало-ли.

Второй картёжник, выигравший - Конрад, чубатый южанин из эмигрантской фамилии Кульмерских, утверждающих, что ведут свой род от полумифического Синего Архимага. Я не успел ещё расплатиться с гондольером, а Конрад меня уже просканировал, прозондировал и навесил, на всякий случай, сдерживающих и контролирующих заклинаний. Опять-таки, стоит ли уточнять, что мои собственные защитные чары и обереги Кульмерский, почитай, и не заметил? Этот участвовать в турнирах мог. Особый рескрипт запрещал Конраду на турнирах делать ставки.

- Его Святейшество ждёт Вас, - тасующий колоду де Лаль даже не посмотрел в мою сторону.

Пройдя через анфиладу восточного крыла, я остановился у неприметной ниши, прикрытой портьерой. Волнуясь, как чумная мамка у Престола, открыл дверь, мягко и бесшумно отъехавшую в сторону.

Кардинал-префект Боргиа, сдвинув очки на кончик носа, склонился над пяльцами, греясь у бифория на свету и увлечённо занимаясь делами, далёкими от государственных. Игла ловко пронзала ткань, стежок за стежком обозначая на полотне очертания Первопрестольного Собора. Тень от колонны бифория разделяла комнату ровно напополам. Выборы Верховного Иерарха закончились. Боргия вновь, в который раз, проиграл, уступив место более молодому и прыткому претенденту. Но ровность вышивки, судя по всему, префекта Трибунала орденской сигнатуры волновала намного больше, чем результаты очередных выборов.

- Крайне полезно для улучшения мелкой моторики, - Боргиа отложил пяльцы, - И от старческого маразма. Проходите, юноша, не стесняйтесь.

- Ваше Святейшество, - я поклонился, вошёл, передал папку.

- Поскольку Вы, юноша, человек служивый, не буду утомлять Вас пространными речами и длительными вступлениями. Перейдём к делу. Вы хорошо подумали над своим решением? Существует превеликое множество иных способов и возможностей послужить родине и Престолу. Жизнь в шкуре крота, в шкуре орка… Вы ознакомились с конкубином?

- Да, Ваше Святейшество, - я не колебался, - Шуртан Жанг`чи, орк, мужчина. Место рождения Арматский орканат. Тридцать шесть лет, из них половина в жандармерии, до сих пор сержант. Семьи нет, детей нет. Четыре года назад завербован в рамках программы по сотрудничеству с лицами малых народов Республики. Алчен, жесток, беспринципен. Использует все средства для личного выживания, в том числе ведущие к ухудшению положения или гибели остальных.

- И Вас не смущает выбор объекта? – в вопросе префекта крылся оскорбительный подвох.

- Я готов к ресоализации, - поддаваться на провокацию я не собирался. Да, для успешного совмещения необходимо максимальное совпадение морально-ценностных ориентиров и установок обеих личностей. Насчёт своих собственных я не питал иллюзий, - Единственно, прошу Вас поставить в опекуны мою матушку, леди Рассел.

- Эх, молодость, - Кардинал недовольно нахмурился, - Вы ещё не успели приступить к миссии, мой дорогой друг, а уже совершаете ошибки, - открыл папку.

«Сэр Джейкоб Адриан Рассел, достопочтенный армигер Нортбери».

Оторвавшись от бумаги, префект не сдержал язвы:

- Скажите, Джимми, у Вас в королевстве все такие прыткие? И самоуверенные, - не дожидаясь ответа продолжил зачитывать.

«Младший сын, понятно. Пострижен в возрасте, понятно. За время службы в Ордене проявил себя, понятно. Показал успешное овладение специальными военными и магическими дисциплинами, умение применить, и т.д. и т.п., понятно. Не допускал, не нарушал, поощрялся. Понятно.»

Колокола бить перестали. Газетчики охрипли и, хвала Престолу, заткнулись. Или заряд у вокс-амулетов кончился. Прожектора погасли, погружая столицу в привычный полумрак. Вместо добродушного священника в круглой кардинальской шапочке, передо мной стоял хитрый, расчётливый интриган, переживший не один десяток Верховных Иерархов. Глава организации, внушающей трепет всем, от лавочника с Торгового Канала, до магистра Ордена. Рядом с излучающим почти-что осязаемую силу Боргия, Жак де Лаль наложил бы в штаны, а Конрад Кульмерский выглядел ярмарочным фокусником.

Кардинал, закончив читать, поставил в папке оттиск печати. Встал, подошёл вплотную, дыша терпким ароматом жевательного чумного табака. Мне стало не по себе. Нет, не по себе мне стало ещё с утра, прощаясь с матушкой и братом и внезапно осознав, что снова увидимся мы нескоро. Сейчас же я был в одном шаге от бегства. И плевать на прелатскую пенсию для матери. Плевать на флотскую карьеру брата. Плевать на «кротовьи деньги», которые позволят мне забыть о службе на всю оставшуюся жизнь. Если она, эта жизнь, останется.

Холодная и липкая ладонь префекта легла мне на лоб.

- Опекуном назначаю старшего Рассела. Он будет хранить тайну и ухаживать за телом. Слёзы матери, оплакивающей сына, печальны. Но терпимы. Пустые рвения брата, жаждущей докопаться до истины и отомстить за смерть кровника, допускать нельзя. Он будет знать. И более никто. Это твоя первая и, надеюсь на тебя, мой мальчик, последняя ошибка. Покойся с миром.

Не дожидаясь ответной реакции, Кардинал вонзил мне стилет в сердце. Я - Джейкоб Адриан младший сын баронетта Рассела, достопочтенный армигер Нортбери, умер. Я - Шуртан рода Огг`ли племени арр`ят Жанг`чи осознал.

Тёмное фентезя