Сорок минут
Как правило, в этот день стоит крепкий мороз. По крайней мере последние двенадцать лет ...
Почему же я приметил именно этот день?
Чем он отличается от других?
Для меня, отличается...
По тому, что вот уже двенадцатый раз я еду очищать от снега могилу человека, которого когда-то называл другом. По тому, как именно в этот день его не стало.
Откровенно говоря, лично для меня его, не стало, как друга ещё раньше, но об этом позже.
Я заранее знал, что будет очень холодно, потому вышел пораньше, чтобы прогреть машину.
Кладбища принято посещать в первой половине дня, не знаю с чем именно это связано, но я стараюсь придерживаться этой традиции.
Не без труда, запустив двигатель, дав ему прогреться я поехал на кладбище.
Путь был не близкий, но и не сказать чтобы очень уж далекий – минут сорок, не больше.
За эти сорок минут в дороге, словно ловишь, какую то радиоволну из воспоминаний. Какие-то моменты, детали, сами по себе по себе всплывают в памяти.
Всё это время из динамиков звучал его голос и одинокая гитара с характерным эффектом.
Странно слышать его и понимать что больше он ничего не споёт. ничего не скажет.
Та запись оцифрована с аудиокассеты. Всегда, когда слушаю её, не могу отделаться от ощущения... не знаю, как точно его описать. Словно он поёт из другого измерения, если хотите из другого мира, открытого космоса.
Если бы меня спросили о чём эти песни, я бы наверное ответил, что о любви.
О чём же ещё, как не о ней?
Но если прислушаться, то можно почувствовать бесконечную тоску и одиночество, красной нитью вплетенной в каждую строчку.
Каждый раз, пробираясь по сугробам между оград, не могу не остановиться чтобы поздороваться с девушкой улыбающейся с гранитной плиты в форме сердца.
Такая молодая, с такими добрыми глазами…
Безумно жаль.
Не место таким портретам на кладбищах, не должно так быть…
«Здорова, Гобс!»
«Смотрю, сегодня улыбаешься».
Не каждый раз так бывает.
Видимо соскучился, видимо рад гостю.
«Чего не снишься тогда?»
«А то я к тебе в гости приезжаю, приезжаю, а ты…?»
Давно не снился уже, не помню когда в последний раз.
«Смотрю я первый сегодня, хотя может и не будет никого больше. Кто помер, у кого дела, сам понимаешь. Повзрослели все, выросли».
«Я ведь, к слову сказать, теперь старше тебя, вот как получилось, вот как…»
Постепенно из под снега стали появляться дата и эпитафия, а я продолжаю свой диалог, по сути, с самим собой.
Обычно я рассказываю последние новости из своей жизни и жизни общих знакомых. Это похоже на разговор двух старых друзей, которые давно не виделись, с одной только разницей, что один из них молчит.
Откровенно говоря, не знаю почему я все эти годы приезжаю сюда, почему мне не всё равно, ведь на самом деле дружба наша закончилась ещё несколько лет до… Можно описать много причин и поводов, почему это произошло, но делать этого я не буду. Всё, что я хотел сказать ему, все свои упреки, претензии, я уже сказал ему лично.
Наверное, я все-таки знаю, почему я опять здесь.
В тот день, девятого января, я хоронил не друга, не знакомого, да и не человека вовсе… Тем холодным утром, глядя из-за чьего-то плеча, я видел, как вбивают гвозди в крышку гроба с моей юностью и вовсе не «Гобса» тогда опускали под землю. В тот момент внутри что-то произошло, что-то рухнуло. Это была некая точка отсчета, точка невозврата.
Вряд ли его смерть стала для кого-то неожиданностью, да он и сам знал о Её приближении. Буквально за несколько недель до этого, был звонок от него. Сейчас уже не вспомню дословно, но сказал он что-то вроде этого – «Мне немного осталось, я скоро умру, давай встретимся, попрощаемся».
Так оно и вышло.
В режиме саморазрушения он жил, наверное, большую часть своей жизни, и все как-то уже к этому привыкли, поэтому в последний раз, когда мы с ним виделись, и он говорил, что плохо себя чувствует, никто особо не придал этому значения. Никто тогда не знал что это последняя встреча, последнее фото, ведь уже через несколько часов, уже этой ночью он впал в кому.
Я смел оставшийся снег, оставил на камнях пару конфет и подкуренную сигарету…
«Ладно, Лёха, пора мне, совсем я уже замерз».
«Весной к тебе ещё заскочу, предавай всем привет».
И снова я за рулем, но уже в другом состоянии, волна сбилась… Дела, обязанности, проблемы которые нужно решить, постепенно возвращали к реальности, будь то бы и не было этого диалога, будь то бы и не было этих сорока минут.
