Проба пера. Пролог. Первичная редактура⁠⁠

Шины тихо шуршали по асфальту, машина уверенно глотала километр за километром. Стрелка спидометра замерла на цифре сто сорок. Молодой парень в водительском кресле небрежно держал руль одной рукой, подпевал в такт льющейся из динамиков песни и улыбался. Да и как не улыбаться, когда тебе двадцать два года, и ты мчишься навстречу новой жизни, управляя дорогим, мощным автомобилем?

Александр всю свою жизнь считал себя человеком невезучим. Вырос он в многодетной семье, родители зарабатывали мало и при этом были большими любителями заложить за воротник. Поэтому Саша сызмальства привык донашивать одежду за старшими братьями, а уж за редкие новые игрушки среди детей разворачивались нешуточные битвы. Младшему, обычно, не доставалось ничего, кроме тумаков и презрения, а какие-либо жалобы на этот счет отец пресекал быстро и жестко — ремнем. Он всегда говорил сыновьям, что если они чего-то не могут добиться и взять своими силами, то их удел терпеть и молчать. И Саша молчал, превращаясь с годами в забитого и затравленного нелюдима.

Мальчик закончил школу, поступил в техникум. Переехал в город и поселился в общаге, оказавшись снова в привычном мужском окружении, где все решают наглость и сила. И если братья издевались над младшим лишь от скуки, то дикие сверстники, сразу же нащупав слабину, отрывались над Александром по-полной, проявляя при этом недюжинную фантазию и энтузиазм. Просто получить по морде для Саши было благим делом, и он благодарил судьбу, если день на этом и заканчивался.

Тщедушного телом и духом Сашу даже пытались призвать в армию, но тут же забраковали по обширному перечню болячек, поэтому после техникума началась работа. Постоянные подколки сурового мужского коллектива и крики начальников Александр переносил стоически, отрастив к тому времени довольно-таки толстую броню, внутри которой он прятался, как в раковине. Зарплаты едва хватало на съемное жилье и еду, но парень был рад хоть какой-то свободе. Он приходил по вечерам в свою маленькую квартирку, запирал дверь на оба замка, ужинал и ложился спать, не опасаясь что к нему в комнату ворвутся пьяные сокурсники и устроят ему веселую ночь.

Женским вниманием Александр, как водится, был обделен. Да и кому может приглянуться забитый тюфяк, который не может связать при девушке и двух слов? И нельзя сказать чего в этом было больше — последствий жизненного уклада, или природной стеснительности и нерешительности. Но как бы то ни было, до двадцати двух лет Саша видел женскую грудь только по телевизору, или на сайтах в интернете, на которые он заходил, когда хотел расслабиться и выпустить пар.

Жизнь переменилась в один день, около года тому назад. Саша никогда не покупал лотерейных билетов, так как считал, что с его удачей от всего азартного стоит держаться как можно дальше. Но однажды он зашел в маленький продуктовый магазин у своего дома, чтобы купить что-нибудь пожевать на ужин. Расплатился наличными, и, как это часто бывает, у продавца не оказалось сдачи. Предложенный вместо денег лотерейный билетик Александр принял со свойственным ему смирением. И сразу же выиграл — еще один билет. А потом еще. И лишь стерев защитное поле на третьем, Саша потерял дар речи и долго молчал, разглядывая кусочек картона, который в одночасье изменил его судьбу. Цифра там стояла более чем нескромная.

Получив выигрыш и уплатив налоги, Александр шагнул в новую для себя жизнь. Приобрел свою собственную квартиру, купил машину, отучился на права, проплатив экзамены. Даже нашел себе девушку. Алена была невзрачная, полная и падкая на деньги, но Сашу их отношения более чем устраивали. И сейчас, когда он гнал автомобиль навстречу поднимающемуся над горизонтом солнцу, она сидела на пассажирском сиденье, а ее рука деловито шарила в расстегнутой ширинке Сашиных штанов.

– А куда мы едем? – спросила девушка.

Улыбка Александра стала еще шире, он запел громче, игнорируя вопрос. Сегодня он разбудил подругу в пять утра, ничего не объясняя посадил в машину и рванул прочь из города. Такие спонтанные выходки были далеко не в Сашином стиле, и девушка была заинтригована. Надеялась, что он сам назовет ей пункт назначения, но парень упорно молчал и делал вид, будто так и нужно.

– Ну скажи уже! – она сильнее сжала его затвердевший член. – Ты сегодня прямо человек-загадка.

Александр перестал подпевать, повернулся к ней. Машина чуть увеличила скорость. Подруга смотрела на него маленькими поросячьими глазками, посаженными непропорционально близко к тонкому носу.

– На дорогу смотри, в аварию попадем! – сказала она.

– Попадем, – кивнул с улыбкой Саша. – Если ты руку не уберешь.

Девушка надула губки, отчего ее полные щеки стали еще больше и ослабила хватку. Саша отвернулся от нее и вновь уставился вперед. Поддал еще газа, стрелка спидометра прыгнула на сто восемьдесят. Мотор утробно рычал, как проголодавшийся хищник.

– Ты нас точно убьешь! – девушка испугано вцепилась обеими руками в ремень безопасности, напрочь позабыв о Сашиных штанах.

– Эх, Света, Света, – сказал он. – Нет в тебе чувства здорового авантюризма.

– Зато с чувством самосохранения у меня все нормально! – бросила в ответ она.

Дорога делала плавный изгиб. Саша чуть отпустил педаль, повернул руль. Машина шла как по рельсам, дорогая японская резина будто бы приклеилась к асфальту. Девушка в испуге зажмурилась и через пару секунд услышала голос Саши.

– На самом деле просто захотелось покататься, – сказал он. – Уехать, куда глаза глядят. Надоело сидеть в четырех стенах. Но если хочешь, я могу отвезти тебя домой.

Света сглотнула, приоткрыла глаза. Дорога вновь шла прямо, а скорость снизилась до ста двадцати.

– Не хочу, – сказала она. – Но я хочу есть и пить. Ты же мне даже собраться толком не дал.

Саша скосился на промелькнувший мимо указатель. «Новокаменка». Он никогда не бывал в этой части области, так что название ему ни о чем не говорило. Однако же появилась возможность посетить магазин и удовлетворить низменные хотелки Светланы. Из-за низкого холма как раз показались первые дома, и Саша сбавил скорость до положенной. Дорога шла по окраине села, чуть петляя, по бокам от машины замельтешили деревья и заборы.

– Надо спросить кого-нибудь, где тут затовариться можно, – сказал Саша, крутя головой по сторонам.

– Рано еще, нет никого, – ответила Света.

И в действительности — на их пути пока что не попалось ни единой живой души. У домов то тут, то там стояли припаркованные автомобили, но дорога была так же пустынна. Саша поморщился в задумчивости. Он сам вырос в похожем поселке и знал, что деревенские жители обычно встают ни свет, ни заря. Душу кольнула неясная тревога, но он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.

– Давай туда.

Света показала направо, в сторону показавшейся двухэтажной застройки. Саша повернул, машина покатила по пустой центральной улице. Они оставили позади с десяток домов, площадь с памятником неизвестному войну и выехали на пятачок, окруженный тремя магазинами. Александр припарковался, выключил двигатель и магнитолу, оборвав песню на полуслове.

– Вот и местный торговый центр, – сказал он Свете. – Пойдем на шопинг.

Он открыл дверь и выбрался из машины. Вокруг стояла полная тишина. Саша вдруг с удивлением понял, что самым громким звуком здесь является его собственное дыхание. Он положил руку на крышу автомобиля и огляделся. Двери магазинов были закрыты, в поле зрения не было ни одного прохожего. Создавалось стойкое ощущение, что в поселке уже давно никто не живет.

– Саша, – Света тоже покинула салон. – Тут вообще никого нет.

– Похоже на то, – сказал Александр. – Но нужно проверить.

Он отлепился от машины и двинулся к ближайшему магазину. Улыбка его потухла, шаг сделался нетвердым. Окружающая тишина легла на плечи тяжелым грузом, и Саша чуть сгорбился, приподняв плечи. Он обернулся. Света смотрела на него, в ее глазах ясно читалась тревога. На улице было по-осеннему прохладно, но даже с такого расстояния Саша разглядел пятна пота у нее подмышками. Девушка не сводила взгляда со своего ухажера, вцепившись обеими руками в приоткрытую дверцу машины. Саша отвернулся, приблизился ко входу в ближайший магазин и посмотрел на вывеску, на которой значилось, что в будние дни сие заведение начинает работу с восьми утра. Парень поднял руку, циферблат его часов блеснул на солнце. Стрелки показывали половину девятого. Саша подергал запертую дверь магазина, затем постучал в нее кулаком. Звук прокатился по тихой улице и растаял между домами. Саша подошел к большому, во всю стену окну, прислонился к нему лбом, заслоняя ладонями глаза от солнечных лучей. В магазине стоял полумрак, средь стеллажей с продуктами не сновали ранние покупатели, на кассах тоже было пусто.

– Саша!

Он обернулся. Света все так же стояла у машины, но смотрела уже в другую сторону. Там, на углу второго магазина, стояла маленькая девочка, не по погоде одетая в уж очень короткое и легкое платьице. Она смотрела на Сашу, но, в то же время, будто бы сквозь него. Парень почувствовал как похолодели пальцы рук, а волоски на загривке зашевелились.

– Привет! – пискнула девочка.

Саша промолчал, пытаясь проглотить комок, поднявшийся к горлу от желудка. Света взяла инициативу в свои руки.

– Здравствуй! – сказала она. – А магазины сегодня не работают?

Девочка повернулась к ней, на лице застыли грусть и печаль.

– Я не знаю, – ответила она. – Мне холодно.

– Бедненькая. Саша, надо отвезти ее домой.

Александр стоял, прижавшись спиной к стеклу магазина и хотел сейчас только одного — как можно скорее уехать отсюда. Сесть в машину, запереть все четыре двери и дать по газам, плавя покрышки об асфальт. И не останавливаться, пока между ними и этим странным поселком не окажется хотя бы пара сотен километров. Неужели эта толстая дура ничего не видит и не чувствует?

Не дождавшись от Саши ответа, Светлана зашагала в сторону девочки, на ходу снимая свою легкую курку, в которой, при желании, могли бы поместиться с пяток таких детей.

– Света! – только сейчас к Саше вернулся дар речи. – Света, садись в машину!

Девушка не обратила на него никакого внимания, приближаясь к девчушке и протягивая ей куртку.

– Одень, милая. И скажи, где ты живешь. Мы отвезем тебя домой.

Девочка выставила перед собой руки и попятилась.

– Нет! – крикнула она. – Вам надо уехать отсюда. Я хочу к мамочке!

Света не успела ничего сказать, как девчушка развернулась и пустилась наутек по узкой асфальтированной дорожке, идущей вдоль магазина, дальше к жилым домам. Света припустила следом, смешно переваливаясь на толстых кривоватых ногах. Саша чертыхнулся и бросился к машине, проклиная свою подругу на чем свет стоит.

– Дура, дура, дура! – повторял он, ныряя в салон.

Двигатель взревел и машина сорвалась с места. Пассажирская дверь, которую Света оставила открытой, захлопнулась с мягким щелчком. Саша выкрутил руль, развернулся и помчался вниз по улице, в противоположную от выезда из поселка сторону. Туда, куда побежала девочка. Доехав до первого перекрестка и обогнув квартал, Саша увидел их. Девочка выскочила на дорогу, пересекла ее и нырнула в соседние дворы. За ней, надувая пухлые щеки и держа куртку на вытянутых руках, бежала Света. Саша выругался и прибавил газу, надеясь перехватить их дальше по ходу движения. Справа показалась сельская двухэтажная школа, забор, огораживающий территорию шел прямо вдоль дороги. Доехав до следующей развилки, Александр остановил машину и огляделся. Вокруг по прежнему не было ни души. Не видел он и девочку со Светой. Дорога уходила прямо и влево, вправо же вел грунтовой съезд, терявшийся в гаражах. Школьный забор здесь заканчивался, но за перекрестком начинался другой, за которым росли большие яблони, сверкающие на солнце своей пожелтевшей и поредевшей листвой. Парень достал мобильник, набрал номер подруги. С минуту послушал длинные гудки и отшвырнул телефон на пассажирское сиденье. Занес же их черт. И зачем он только послушал Свету? Не померла бы она с голода.

Девочку он увидел сразу, ведь на пустых улицах любое движение сразу же бросалось в глаза. Она появилась из-за угла дома дальше по улице и побежала по середине дороги, прямо навстречу Саше. Спустя несколько секунд показалась и запыхавшаяся Света, которая преследовала ребенка с каким-то маниакальным рвением. Преодолев половину пути, отделяющего ее от машины, девочка свернула в сторону и пропала из вида. Саша нажал на газ, справа замелькали яблони. Чуть дальше он увидел решетчатые ворота, покрашенные яркой желтой краской. Света уже стояла возле них, упершись в прутья пухлыми руками и пытаясь отдышаться. Саша остановился, выскочил из машины и подбежал к девушке.

– Ты чего творишь-то?! – закричал он ей прямо на ухо.

Света не ответила, жадно втягивая в себя прохладный воздух. Ее куртка лежала на пыльном асфальте. Саша посмотрел сквозь прутья ворот. Туда уходила дорога, утопающая в тени деревьев. С левой стороны ее охраняли высокие, стройные ели, а с другой — яблони, широко раскинувшие свои ветви. За елями виднелась детская площадка, а в конце дороги выглядывал из-за деревьев угол здания. «Детский сад №1, п. Новокаменка» прочитал Саша на металлической табличке, которая украшала открытую калитку сбоку от ворот. Девочки и след простыл.

– Давай, поехали отсюда, – парень взял свою подругу под локоть и потянул к машине.

– По... Подожди ты... – выплюнула слова Света. – Мы же не можем оставить ее. Тут же никого нет.

– А, тоже заметила? – иронично спросил Саша. – Поэтому я и хочу как можно скорее убраться отсюда.

– Она побежала туда, – кивнула Света в сторону здания детского сада. – Маму звала. Мы должны найти ее. Сдадим матери с рук на руки, мне так спокойнее будет.

– А ее мамаша накатает на тебя заяву за преследование дочери, – усмехнулся Саша. – Сама знаешь, какая сейчас педоистерия в стране.

– Ну и езжай! Я одна справлюсь!

Света выдернула свою руку из Сашиных пальцев, вздернула подбородок, отчего на свет показались еще два, и вошла в калитку. Уже в который раз проклиная ее про себя, Саша поднял куртку девушки, пару раз встряхнул, поморщился от поднявшейся пыли и бегом догнал подругу, которая шагала по дороге к зданию. Он поравнялся с ней, накинул куртку ей на плечи. Света посмотрела на него с благодарностью, но промолчала. Яблоневый сад закончился, и теперь на них взирали лишь темные окна детского сада. Саша остановился на углу, посмотрел на закрытую дверь главного входа. Прислушался.

– Ты чего? – спросила Света.

– Тихо! – Саша прикрыл ей рот рукой.

Сквозь тишину осеннего утра едва пробивался тонкий детский плач. Звук доносился откуда-то справа, куда, огибая здание, уходила потрескавшаяся пешеходная дорожка. Саша кивком указал в ту сторону, и они двинулись вдоль стены. За углом их взору открылся еще один яблоневый сад, маленький и неухоженный. Пожелтевшая, высохшая трава поднималась выше колен, корявые ветви яблонь низко нависали над землей. В просвете между деревьями Саша углядел еще какую-то постройку, черную и неказистую. Он шагнул в тень деревьев и почувствовал как Света взяла его за руку. Пальцы девушки были холодными как лед. Саша сжал ее ладонь, с трудом продираясь сквозь разросшиеся сорняки. Вскоре яблони расступились, открыв их взору небольшую прямоугольную площадку, залитую старым асфальтом, трещины на котором разбегались во все стороны подобно паутине. Посредине возвышалось высокое строение, доски которого кто-то старательно выкрасил черной краской. Окна отсутствовали, а две двери почти сливались со стеной. Возле одной из них стояла плачущая девочка, упершись в доски руками и лбом.

– Эй, – позвала ее Света, голос ее дрогнул.

Девочка обернулась. На бледном, почти что белом, лице застыло выражение глубочайшего горя, под глазами залегли синюшные тени, на щеках блестели влажные дорожки оставленные слезами. Сейчас это было не лицо ребенка, но старого, уставшего человека. Саша почувствовал как от поясницы поднялся холодок, пробежал вдоль позвоночника и обосновался в области затылка, вызывая легкую панику и устойчивое желание поскорее убраться отсюда. Он сделал было шаг назад, но Света крепко держала его за руку. Девочка перестала всхлипывать, и вокруг вновь повисла тишина.

– Вам нужно было уехать, – сказала она почти что шепотом.

– Девочка, где твоя мама? – спросила Света, кажется даже не обратившая внимания на ее слова.

– Здесь, – девочка тронула дверь ладонью.

– Пошли отсюда, дура! – зашептал Саша, уткнувшись губами в Светкино ухо. – Оставь ее.

– Вы уже не успеете, – девочка посмотрела на Сашу.

Дверь позади нее скрипнула и качнулась на петлях, приоткрывшись наружу. Саша почувствовал как сквозь осеннюю свежесть начали пробиваться запахи гнили, сырости и еще чего-то, тошнотворного до такой степени, что ему тут же захотелось зажать нос. Девочка скользнула в дверной проем и пропала из виду. Остальное произошло так быстро, что Саша даже не успел среагировать.

Света отпустила руку парня и побежала к постройке. Саша видел как она остановилась у двери, как распахнула ее. Парень хотел было броситься следом, но его ноги одеревенели. Он стоял и только наблюдал, как его подруга нырнула в густую черноту дверного проема, будто кто-то дернул ее вперед. Раздался короткий вскрик, который тут же оборвался, на асфальт веером брызнула кровь. Внутри постройки кто-то дико завыл, выводя Сашу из оцепенения. Парень развернулся и бросился наутек, лавируя между яблонями и высоко задирая ноги, стараясь не запутаться в сорной траве. Вой повторился, взял высокую ноту, хлестанул по ушам. Саша бежал, даже не думая оборачиваться.

Он выскочил на дорожку у здания детского сада, промчался вдоль стены, темные окна проводили его равнодушным взглядом. Вот уже справа замелькали ели, а слева яблони — молодые и красивые, солнечные лучи весело играли среди деревьев. Саша вихрем подлетел к воротам, дернул на себя прикрытую калитку — успел подумать только о том, что они со Светой оставляли ее распахнутой настежь. Словно бы подтверждая его худшие опасения, калитка не поддалась ни на сантиметр. Саша подергал еще, костяшки пальцев, сжимавших железную ручку, побелели. Ворота тряслись и лязгали, будто бы отрывисто смеясь над парнем. Саша бросил взгляд сквозь прутья. В нескольких метрах от ворот стояла его машина, водительская дверь была открыта, а ключ, как помнил Саша, до сих пор торчал в замке зажигания. Нужно было лишь добраться до нее. Но когда парень услышал прямо за спиной тяжелое хриплое дыхание, он отпустил ручку калитки и повернулся. Саша никогда не был храбрецом, но свою смерть встретил лицом к лицу.