Очень храбрая девочка. Часть вторая⁠⁠

Ехали долго, за пределы города. Через несколько поворотов послышался гудок поезда и запахло вокзалом, ничем не передаваемым металлическим запахом стоянки поездов. На маленькой станции почти не было людей — лишь пара пассажиров, спешащих на стоящий около перрона поезд. Ведьма с ведьмаком повели Варю в багажные вагоны, по крайней мере, так показалось девочке.

— Вань, только веди себя прилично, — вдруг сказала Аленушка и остановилась перед входом в вагон.

— Да, ты чего, Ален! Она ж мелкая еще совсем еще. Кто я, по-твоему?!

Варя недоверчиво посмотрела на Ивана, надеясь, что он не тот, о ком подумала его сестра. Впереди долгая поездка в неизведанное с ведьмаком наедине — жестоким убийцей и любителем подглядывать за юными девочками. Варя осмотрела перрон: другие люди были далеко, не докричаться. Убежать? Но судьба матери еще неизвестна. Что будет с ней, если Варя попытается сбежать от дружинников? Девочка не была готова спасать свою жизнь ценой материнской.

Поезд дал гудок. Ваня, стоявший у входа в вагон, шутливо поклонился Варе, подавая ей руку, чтобы девочке было удобнее зайти внутрь. Варя молча ступила на железную ступеньку, сделав вид, что не заметила протянутой руки. К Вариному удивлению внутри был не багаж, а вполне себе жилой вагон, да еще и повышенного комфорта, со всеми удобствами. По бокам стояло несколько застеленных кроватей, в конце вагона был туалет и даже душ, а в центре — большой диван, обеденный стол и несколько стульев. Варину сумку с вещами Иван закинул в просторный шкаф.

— Располагайся. Ехать нам шесть дней.

— Куда мы едем?

— Могла бы и сама уже догадаться. — Ваня развалился на диване. — На Север мы едем, Варвара Ильинична, ждут вас там очень…

Внутри Вари все похолодело. Стало очевидно, что никакой встречи с матерью не будет. Север — место куда не каждый богатырь путешествовать решится, огромные неизученные территории вперемешку с обособленными городами, в которых сплошь живут местные темные колдуны и упыри да мавки. Туда в принципе никто по доброй воле не ездил. А Ваня улыбался, как будто они едут в радостный отпуск на берег чужеземного моря.

— Варвара Ильинична, да не хмурьтесь вы так, мы же стараемся не сильно вас расстраивать, вон вежливость проявляем…

— Ты убил мою няню! — закричала Варя, налетая на парня с кулаками. — Убил ее!

Иван лениво поморщился, уклонившись от удара. Но Варя не оставляла попыток дотянуться до лица служивого. Когда ведьмаку надоела эта зарядка, он одной рукой спокойно скрутил бойкую девочку. Парень улыбался: ему даже нравилось, как Варя отчаянно царапает короткими ногтями его руку. Он так увлекся, что упустил момент, в который девочка, без особой надежды на успех, выкрикнула простейший бытовой наговор.

— Сволочь! — Ваня отдернул обожженную руку. Повезло, что огонь получился у девчонки слабеньким.

Варя ловко извернулась и бросилась к выходу из вагона, но добежать не успела — ее резко отшвырнуло к стене. В ухе Ивана холодным блеском сверкнуло кольцо. Он сложил руки на груди и внимательно посмотрел на девочку. В вагоне раздался жалобный плач. Истерика рано или поздно должна была случиться. Варя еще долго продержалась, обычно дети начинают реветь, как только убираешь свидетелей. А у этой, вон, до поезда выдержки хватило. Храбрая девчонка. И красивая. Ваня уже точно решил, что прибережет ее для себя, дождется из лагеря. Главное, чтобы другие к ней руки не тянули. Но это и не проблема вовсе — он предупредит смотрящего, чтобы тот за Варей следил и поселил в хорошую комнату. Хотя она ведь дочь богатыря, должны определить в алую комнату, к той имперской девчонке.

Пока Ваня размышлял, Варя успела стянуть верхнюю одежду и забиться под одеяло одной из коек, оттуда донеслись всхлипывания. Ваня отметил что кровать-то она выбрала его любимую, прям судьба, по-другому не скажешь. Главное чтобы девочка лагерь пережила, а там уже и выбора ей никто не оставит. Слушать всхлипывания надоело, он пошел к душу, несколько суток в дороге, без возможности расслабиться и отдохнуть их выдернули с другого края страны ради богатырской дочки. Варвара никуда не денется, а он хоть дорожную пыль с себя смоет, а потом и выспится хорошенько.

На следующее утро в вагон постучались со стороны багажного отсека. Варя испуганно подскочила на кровати. Девочка почти не спала этой ночью: она клеймила себя то, что позволила так легко себя увезти, оплакивала нянечку и думала об отце. Только под утро ей удалось забыться тревожным сном. Варя высунулась из-под одеяла и тут же уперлась взглядом в полуголого Ивана, который шел открывать дверь. Без рубахи он казался еще огромнее, чем в служебном наряде. Ростом Иван был почти как Варин отец, широченные плечи, а руки настолько огромные, что казалось, будто он за секунду может свернуть девочке шею, и Варя даже пикнуть не успеет. Девочка забилась обратно под одеяло, накрывшись с головой.

— Варвара Ильинична, извольте завтракать, — насмешливо проговорил Иван, одергивая одеяло с головы девочки. — Сама поешь или силой накормить?

— Сама.

— Вот и умница.

Варя встала. Но вместо обеденного стола пошла к ванной комнате — девочку всю ночь била нервная горячка, и утренний резкий запах пота был невыносим.

— Остынет же, — кивнул Иван на еду.

— Мне помыться нужно.

Ваня пожал плечами, выражая полное безразличие, и продолжил трапезничать своей любимой пшенной кашей, которую вместе с бутербродами и лимонной водой принес на серебряном подносе официант. Без Аленушки совсем скучно ездить. Когда она рядом, вокруг веселье, она смеется, истории разные рассказывает, шумит и детей успокаивает. Ваня так не мог. Что вот, скажите на милость, делать с плачущей девочкой? Но у Аленушки шабаш через неделю, даже на скоростном поезде она туда-обратно обернуться не успеет. Ваня впервые вез кого-то в лагерь в одиночестве и ему было не по себе. Обычно он ждал у входа, пока Аленушка сдаст ребенка одному из учителей и договорится о распределении. А тут придется самому идти туда. Ване не хотелось, он едва отошел от всего, что происходило в лагере, едва начал забывать, каково там. Бередить старые раны совсем не хотелось. Как назло, девочку распределили именно в тот лагерь, где когда-то были Ваня с Аленушкой. Ведьмак отхлебнул чаю, но хотелось ему чего-нибудь покрепче. Впереди его ждали еще несколько дней в душном поезде с осознанием того, что с прошлым все-таки придется встретится. Варя вышла из ванной, и мысли Ивана вернулись к девочке и служебной миссии.

***

Дни в пути тянулись медленно. Большую часть времени Варя и Иван напряженно молчали. Девочка нашла несколько книг в шкафу и читала их, упорно не обращая на своего сторожа никакого внимания. Ей казалось, что если она не будет его замечать, то, возможно, и ее трогать не будут. Ваня и не трогал, только звал, когда приносили еду. И постоянно следил. От этого Варе было не по себе.

Ваня, на самом деле, тоже не горел желанием заводить с девочкой беседу. Он с удивлением понял, что чувствует себя как-то неловко. Ведьмак и раньше доставлял указанных детей по лагерям, но обычно детишки его мало волновали. Их было столько, что он даже лица их почти сразу забывал. И уж точно ему раньше не приходилось проводить с ними наедине столько дней. Если эта девчонка вдруг решит с ним заговорить, то вряд ли он сможет ответить на ее вопросы, а если и ответит, то вряд ли ей понравятся его слова. Но Варя упорно молчала и даже не пыталась ловить его взгляд, чтобы поддерживать хотя бы какую-то форму общения. Она закрылась в себе: ее детская душа была в ужасе. Еще неделю назад, в Муроме, Варя раздумывала, какое платье ей надеть, когда они пойдут на ярмарку, а теперь она едет в поезде на Север, байками про который всех детей с детства пугали воспитатели.

— Мелкая, иди ешь, — буркнул Ваня и поставил поднос на столик.

Варя молча взяла чистую тарелку и сняла крышку с кастрюли. Запах тушеного мяса заполнил весь вагон. Иван с удивлением наблюдал, как девочка накладывала себе приличную порцию мяса с картошкой и взяла кусок хлеба.

— Проголодалась? — не удержался от вопроса ведьмак и тут же смутился, заметив, с каким ужасом на него посмотрела Варя. — Обычно ты мало ешь.

— Я люблю тушеную говядину. Бояна, моя няня, которой ты перерезал горло, очень вкусно ее готовила.

Ваня молча взял вилку и тоже приступил к трапезе. Желание общаться с девочкой иссякло так же быстро, как и появилось.

Девочка же после обеда принялась изучать ту стопку книг, что нашлась в небольшой вагонной библиотеке. На одной из обложек разместился полуголый красавец-блондин, а на его коленях сидела зардевшаяся от смущения девушка. Над головами страстных персонажей красовалось витиевато написанное “Мой личный богатырь”. Варя опасалась открывать эту книгу. Отложив ее подальше, она потянулась за следующей. Та была совсем потрепанной, видимо, ее читали не раз: название, написанное золотой краской на темно-зеленой обложке кое-где облупилось, но его все еще можно было расшифровать. “Сказки Срединных Времен”. Эта книга заинтересовала Варю чуть больше. Девочка открыла том, и ее взгляд тут же упал на лист с отметками — книга явно была библиотечной.

— Государственный лагерь номер сто один, — вслух прочитала Варя.

— Да, туда мы и едем, — отозвался Ваня, который все это время заинтересованно наблюдал за девочкой с дальней кровати.

— И что там?

— Там тебя многому научат.

— Ты тоже там учился? — Варя села на кровати, чтобы ей лучше было видно ведьмака.

— Да, там учат особенных детей.

— Поэтому у тебя уже пять колец, а у той девушки — шесть?

— Аленушка — моя сестра. — Ваня тоже сел, облокотившись на спинку кровати. — Книга, которую ты взяла, принадлежит ей. Она ее часто читала в лагере. И в итоге забрала с собой, когда нас выпустили.

— Выпустили? — уточнила Варя, — Это лагерь для обучения или тюрьма?

— Его нельзя покинуть, пока всему не научишься.

— Мой отец правда мертв? — вдруг переключилась Варя.

— Да, мелкая, правда.

Варя кивнула и легла на бок, накрывшись одеялом с головой, всем своим видом показывая, что разговор окончен. А Ваня не решился настаивать, только делал вид, что ничего не слышит и в какой-то момент даже заснул под всхлипы девочки. Единственное, что занимало его мысли — это скорое окончание дороги. Уже завтра вечером ему придется столкнуться со своим прошлым.