Кумиры⁠⁠

После поста о кумирах https://pikabu.ru/story/geroi_moego_detstva_5721095, решила я вспомнить своих героев детства. Их у меня было море, но, по большей части, литературные. Кино я по-настоящему начала интересоваться лет в 17, а до этого увлекалась в основном советской классикой, так что Миронов/Ширвиндт/Светин... список можно продолжать до бесконечности. Да, для 2000ных я была странным ребёнком... Однако именно КУМИРЫ, исключая наверное все же Миронова, у меня были в большинстве своём книжные. Оригинальной не буду: первое место делили меж собой Шерлок Холмс и Остап Бендер, причём последний лидировал, возможно из-за молодости и незанятости (альтернативный вариант с загсом и Зосей я с негодованием отмела из канона). Однако, в отличии от Холмса-Ливанова (и он таким остался до сих пор, прости Камамберыч), мой Остап долгое время не имел лица. Все три фильма я смотрела с удовольствием, но и Юрский и Гомиашвили и даже Миронов были для меня именно актерами, играющими роль. Сам сын турецкоподданного оставался без визуального воплощения, обретя однако голос....Вениамина Смехова. Голос обитал в толстой стопочке дисков, подаренных мне на День Варенья и примерно год радовал меня и (в конце этого года) откровенно бесил всех остальных своим чудесным прочтением «12 стульев». До сих пор именно его аристократический, но наглый прононс у меня ассоциируется с Остапом. Однако Остапу не долго суждено было оставаться бесплотным духом. На помощь ему пришло... ну тогда мне это казалось чудом.

Как я уже писала выше, мои любимые герои чаще обитали на страницах книг, чем на экране телевизора. Объяснялось это просто: книг у нас было и есть много. Нет, МНОГО. От бабушкиной семьи - почти полные собрания Гоголя, Пушкина и Тургенева, а также всяческие редкости, типа партитуры «Жизни за царя» 1902года выпуска. С папой в наш дом пришла фантастика - от Алексея Толстого, Булычева и Толкиена до такого шлака, что даже в меня он не лез. Я говорю, «даже в меня», потому что я тогда глотала Мопассана вперемешку с Рудазовым и Астрид Линдгрен и мне все мало было. Однако такое количество книг объяснялось не только наследством. А ещё тем, что их покупку моя мама избрала своим хобби. Причём, как мне кажется, ей всегда был важнее сам процесс покупки, чем, собственно, ее объект. Именно поэтому в нашем доме можно было найти как сборник церковных песнопений средневековья, так и дешевый бульварный роман. Причём, зная свою родительницу, могу с уверенность предположить, что читала она скорее первое, чем второе.

Такое количество книг, вкупе с увлечением мамы, имело свою отрицательную сторону. Покупать книги в нашей семье стало считаться дурным тоном. Во-первых, зачем? Если покопаться, возможно нужное само найдётся. Во-вторых, дорого. Вон, одна уже спустила пол зарплаты на «Полную антологию американского юмора», а материальная пища нам нужна чуть побольше, чем духовная. Поэтому нижеописанный случай, я тогда посчитала чудом. А сейчас просто считаю добротой.)

Мы с бабушкой проходили мимо книжного развала. Я разглядывала книги с любопытством, она с грустью, явно прикидывая, что из наших пяти стеллажей и трёх поддиваньев выйдет не плохой развал. Вот только и времени взять негде, и грузовик нанимать дорого, и дочь взбунтуется. И тут я увидела это.

Вполне возможно, что я тогда невольно воспроизвела взгляд кота из Шрека. Возможно даже двух котов. Потому что точно помню, я книгу купить не просила. Да мне бы и в голову такое не пришло... Но досточтимый предок молча взяла книгу и подозвала продавца. И вот так мой личный Остап обрёл своё собственное лицо.

Судьба играет человеком, а человек играет на трубе...

Лицо этому человеку подарил художник Евгений Шукаев, известный своим ярким талантом карикатуриста (он долгое время рисовал для Крокодила) и не менее яркими пьяными дебошами, которые, в конце концов, свели его в могилу всего в 56 лет. Иллюстрации для «Золотого телёнка» он сделал в 87 году, за год до смерти. Меня, довольно-таки избалованную разными иллюстрациями (одного Чижикова у нас было книг десять минимум) поражало, как он умеет изящно перескакивать от острых сатирических набросков к нежному романтизму.

«Что б дети наши не угасли, пожалуйста, организуйте ясли!»

-  Почему вы меня полюбили? - спросила Зося, трогая Остапа за руку.

-  Вы нежная и удивительная, - ответил командор, - Вы лучше всех на свете.

Долго и молча сидели они в черной тени музейных колонн, думая о своем маленьком счастье. Было тепло и темно, как между ладонями.

В создании некоторых образов Шукаев явно вдохновлялся фильмом Швейцера. Зяма угадывается сразу, да и Корейко, на мой взгляд похож на Евстигнеева.

А вот Шура другой.

Что касается Великого Комбинатора, то он другой все время. Его образ изменчив и не постоянен, он почти все время показан в профиль, либо слишком гротескно, либо с не полностью открытым лицом.

И лишь на одном рисунке, который я привела самым первым, мы можем разглядеть его почти полностью. Хотя Остап все равно упорно показывается читателю в профиль. Может боится, как бы мы чего лишнего не разглядели?

Автопортрет художника.

Пы.Сы. Этого поста могло вообще не быть по банальной, но грустной причине. Ту самую книгу я не могу найти уже больше года. Хотя я знаю, она где-то там, под завалами... Жалко ещё и то, что книжка была именная. На титульном листе красовалось поздравление какому-то руководителю, которому в День Его Рождения любящие сотрудники торжественно вручают эту книгу. И подписи в ряд. Очевидно потомки этого руководителя оказались не столь рьяными фанатами Ильфа и Петрова. Иллюстрации же спаслись чудом. В ранней юности мне пришла в голову идея сделать с ними коллажи под музыку. Эти дикие игры со шрифтами - результат моей бурной деятельности. Совсем позор-позор я потёрла, но более-менее читаемый текст решила оставить. Надеюсь, меня за это простят.