Голод⁠⁠

Яков Отрыжкин голодал. Если живешь в селе, это не значит, что у тебя полный погреб. Погреба у Яши не было вообще. Крапива вся съедена, вместе с щавлем была брошена в варево без мяса и овощей. Яша называл это ботвиньезе, уж очень ему нравилось это слово.
Овощи на огороде еще не выросли, а мясо Яша видел четыре дня назад, когда к нему во двор зашла соседская курица. Скорее даже цыплёнок. Он увидел его через щель в закрытых ставнях. Днем на улицу выход был запрещён. Солнце и голубое небо можно было увидеть только через щель. Звезды, луна и черное небо, вот что видел добровольный арестант, на протяжении вот уже без малого трёх лет.
А ведь всего каких-то три года назад, была беззаботная жизнь, еда три, а то и четыре раза в день, загар на теле, походы на речку и за грибами, общение с друзьями-товарищами, девушками. Даже работа не казалась такой однообразной.
В желудке вновь заурчало. Хорошо, что ещё осталась соль, а то без соли это варево не полезло бы в горло.
- Когда же приедет бабуля? Почему так долго не возвращается?
Её нет уже почти неделю. Хоть бы поговорить с кем-нибудь, так и слова забудешь. Людей, кроме бабули и родителей, Яша не видел давно. В дом никто не заходил, бабуля не пускала, а на улице он был только ночью. Родители приезжали не часто.
Даже в тюрьме гораздо больше общения, прогулка днём и макароны дают. Здесь, телевизор - без звука, в туалет - на ведро.
- Эх, сейчас бы макаров с тушняком! Яша сглотнул слюну и почувствовал во рту вкус свиной тушёнки, аж голова закружилась.
Единственный положительный момент это сигареты, о них раньше Яша думал постоянно, сейчас гораздо реже. Курение - табу!
Вечерело. Яша готовился на ночную вылазку, попытаться раздобыть еду, хотя знал, что в огороде почти ничего не осталось.
Зато подышать ночным воздухом и посмотреть на звездное небо, дорогого стоило.
Анна Петровна пришла в себя в городской больнице в реанимации. Помнила только, что ехала к Яшиным родителям, обсудить план дальнейших действий. В автобусе было душно и разболелась голова. Биение сердца отдавалось в висках. Потемнело в глазах и что-то сжало грудь, каждый вдох давался с большим трудом.
А дальше - темнота.
Когда Анна Петровна открыла глаза, первой мыслью её была - Яша! Как он, сколько времени она здесь? Хватит ли ему продуктов?
Врач объяснил, что её привезли по скорой с инфарктом, в больнице она два дня, удалось связаться с родственниками, но на быструю выписку не надейтесь.

Что-то стукнуло у калитки, Яша замер и прислушался. Шаги и приглушенный разговор. В дверь постучали - три удара, пауза, два.
- Свои, - выдохнул Яков. Открылась дверь, вошли отец и мать. Мама обняла своё чадо и тихонько заплакала. Отец обнял обоих и молчал.
Яша наелся до отвала и довольно мурлыкал какой-то мотивчик. Жизнь заиграла совсем другими красками. Всё вроде налаживалось. Бабулю выписывают на следующей неделе, продуктов привезли на две. Мать улыбалась и смотрела на него влюбленным взглядом. Лишь отец по прежнему был хмурым.
- Сынок, - обратился он глядя Яше в глаза.
- Может быть стоило отслужить этот чёртов год? Двадцать семь тебе только через четыре месяца.