Дети девяностых 63.
Борисыч бросил меня под танки, осознанно ради того, что-бы самому выбраться из ямы. Ну да Бог с ним, но Рафу надо было посмотреть в глаза по любому. На прощание Володя дал мне на вид допотопный телефон, со словами, что мне лучше потерять своё очко, чем этот аппарат. Не знаю что там внутри стояло, то-ли ГЛОНАСС, то-ли прослушка, выключать и расставаться с этим телефоном было категорически запрещено. Я проникся и прикупил футляр на шнурке, на шею, что дополнило образ строгого ошейника, на котором я теперь сидел. Жену отправил рожать в родной Таганрог, сам поехал к Рафу. Тот как ни странно дверь открыл, молча развернулся и погрёб на кухню. Выпили первую бутылку молча. Вторую с пьяными слезами и соплями. Третюю не помню. Помню смутно, как Раф совал мне в руки ножик с требованием зарезать его немедленно. Ножик был кухонный, с тупым концом. Утром похмелившись, попрощались. Я понял Рафа. И в самом деле, что ему было делать? Приехали, наехали, предложили передать меня без шума и пыли. Пообещали за это не калечить и не стрелять. Либо его пристёгивают как моего близкого к косяку. Решили что лучше будет на виду не общаться, тем более Рафу за помощь в давлении на меня предлагали долю с полученного с меня бабла. Если надумаю отдавать, часть денег через него вернётся. Тут меня накрыла депрессивная волна. Я жёстоко и беспощадно забухал. Бухал непонятно с кем и где, ночевал на каких-то непонятных квартирах, в подвалах, на лавочках. На дворе было лето, половину из которого я не помню. Потом поехал по городам. Друзей у меня больше не было. Коллеги остались в другом измерении, где не бывает того, что произошло со мной. Я поехал по друзьям/сокамерникам. И если в прошлый срок друзья по зоне были все как на подбор чёткие пацанчики, то в этот раз меня ждало крупное разочарование. Простые уголовники на воле в большинстве своём никчёмные и опустившиеся люди, сидящие на шее у родителей, или жён. А те кто не опустился, настороженно воспринимали мой приезд. Заехав в Рязань, Торжок, Рыбинск, я приехал к Коле Горьковскому, в один из маленьких городов - спутников Нижнего Новгорода. На зоне Коля был формально козлом, так как прошёл красный лагерь , но все его понимали и никто не акцентировал внимание на этом. Мы с ним быстро сошлись, как бывшие бродяги, так сказать сблизило несчастье. Коля много рассказывал про свой город, бар Тюльпан, где собирается шпана городка, в котором он был одним из самых авторитетных людей и всем было плевать как он сидел. Я приехал в этот городок вечером, нашёл этот самый Тюльпан, там и в самом деле было много суровых мужчин. Когда я назвал имя Коли, и его фамилию, меня эти мужчины обступили и весьма агрессивно засыпали вопросами. Как оказалось Коля скрысил общак, проколол его, а что-бы сорваться с области и отбывать в другом регионе сдал пол города. Теперь его ищут. То что он рассказывал про себя мне, оказалось в основном историей его действительно уважаемого отчима, который сам его ищет прибить. Всё стало понятно, только билет у меня был в один конец, денег не было на дорогу, еду. Вернулся на электричке в Нижний. Сутки без сна , голодный. Рядом с ж/д вокзалом большой Сормовский рынок, пошёл туда, хоть фруктов поесть, может колбасы удастся нарезать с прилавка. Пока шёл на продуктовый через вещевой, заприметил толстого цыгана, который копошился в сумках с куртками, на прилавке лежала пухлая барсетка. Почти в открытую я прихватил барсетку, завернул в первый же проход между прилавками. В барсетке было тыщ 50 денег, грам 15-20 золота, документы. Денег хватило снять квартиру. Решил тормознуться в Нижнем. Надо было придти в себя, меня пугала скорость с которой я катился по наклонной.
