Окей, вызов принят, расскажу интересный случай из своей психотерапевтической практики.
Как-то раз ко мне на прием пришел молодой парень чуть старше 20, студент, доучивался на филфаке и параллельно преподавал в лингвистическом центре. Привела его запредельная тревога, настолько сильная что он уже не мог с ней справляться и само по себе это не что-то удивительное - все же тревожные расстройства в разной форме практически у каждого третьего человека обнаруживаются, но маскообразное лицо вместе с избеганием зрительного контакта настораживали. Последнее больше характерно для эндогенных заболеваний, например, шизофрении, прозевать дебют которой однозначно косяк, поэтому работа велась предельно аккуратно - в таких случаях если человек уходит в бред, то у терапевта появляются ощутимые шансы огрести кучу проблем, вплоть до летальных. Были и другие симптомы свидетельствующие в пользу этого, но второстепенные, не позволяющие сделать окончательный вывод. С тревогой тоже было все неоднозначно: с одной стороны механизмы ее возникновения определились легко (неблагополучная семья в не самом благополучном районе, гнобежка в школе и, как результат, сформировавшееся базовое недоверие к миру в совокупности с идеями собственной малоценности), но работа с ними сняла только относительно небольшую часть аффекта. Тогда парню было дано задание в мельчайших подробностях записывать свои сны, поскольку они являются сообщениями подсознания на языке образов и метафор, а тут похоже что был как раз какой-то глубинный подавляемый внутренний конфликт, да и если бы речь шла о приближающейся шизофрении, то и в этом случае сны бы могли помочь - у шизофреников есть свои особенности, как и у других групп пациентов.
Задание он выполнил неплохо - было довольно много снов про школьные психотравмы, но особенно меня заинтересовал последний: там он со своим единственным школьным другом фехтовал на шпагах и один из них проткнул другого, при этом крови не было, а был стыд и смущение. Конечно, сны штука субъективная, иногда сигара это просто сигара и все такое прочее, но тут гомосексуальный подтекст разве что флагом не махал. Но заданный максимально нейтральным тоном вопрос "а Вам кто больше нравится: мальчики или девочки? " он отреагировал очень бурно. Столько мимических реакций за буквально несколько секунд я не видел у него за все предыдущие часы работы, его будто молния ударила, после чего последовала практически исповедь о том что только этот друг его понимал и поддерживал, про то как он все годы страстно хотел его поцеловать, но сдерживал себя чтобы не отпугнуть и ограничивался фантазиями, про ауешного сожителя матери постоянно называющего его пидарком и рассказывающим о "тюремной романтике", про то что он пытается встречаться с девушками и как ему тяжело от этой внутренней неопределенности. Дальше дело пошло более продуктивно: обсуждали его влечения, я рассказывал ему о пограничных личностях к которым он относился, а сам парень на глазах оживал. Вскоре он съехал от матери и ее прекрасных кавалеров, привел в порядок дела на учебе и работе, перестал прятать взгляд. На одном из завершающих сеансов сказал " Знаете, я разобрался в себе и понял что мне все-таки нравятся девочки". Это был первый случай когда в моем кабинете я наблюдал смену ориентации, хотя, конечно, тут скорее дело было все же в ПРЛ чем собственно в изначальном характере сексуального влечения.
