sgush

Я иду по пустыне, изнемогая от жажды. Еле переставляю ноги, весь в пыли, губы растрескались. Иду уже много дней. Силы на исходе. Впереди песчаный холм и я понимаю, что, вряд ли смогу на него подняться, но из последних сил карабкаюсь. Поднявшись на холм, я увидел внизу огромный шатер и побежал к нему. Вошел в шатер, никого не вижу, очень темно. Пробираюсь на ощупь. Вдруг вспыхивает яркий свет, и я вижу человека, сидящего на ковре и пьющего чай со сладостями. Точно помню, что был рахат-лукум. Я поздоровался, но не услышал своего голоса. Человек был высокий. Худощавый с желчным взглядом, без бороды, но с пышными усами. Он продолжал пить чай, лишь раз взглянув в мою сторону. Затем он сказал: «Ты хочешь пить, но перед этим должен меня потешить. Заслужи свой чай, выпей и иди дальше, здесь тебе долго оставаться нельзя»

«Что я должен делать?»

«Сейчас узнаешь».

Его взгляд словно отодвинул меня к стене шатра. До этого я стен не видел, светло было только посередине шатра. Я увидел, что между мной и ним вырос забор из колючей проволоки. Метра в 3 высотой. Я оказался почти прижат к стене шатра. Затем он хлопнул в ладоши, и я увидел всадника на лошади.

«Побегайте немного, а я посмотрю».

И лошадь помчалась по часовой стрелке. Я стоял в узком проходе между стеной и забором, и не знал, что делать. Слышал шум скачущей лошади. Но не понимал, куда и зачем бежать.

«Что ты стоишь, глупец! Она же бежит по кругу. А когда догонит, сомнет тебя в груду костей».

Меня объял ужас. Я все понял и побежал в ту же сторону, куда ускакал всадник на лошади. Но вскоре услышал за спиной приближающийся шум скачущей лошади. Я бежал, как мог. Сердце вырывалось из груди, но понял, что скоро меня растопчут. И тогда я остановился. Схватился за колючую проволоку и посмотрел на мужчину в центре шатра. Он улыбался, омерзительный, довольный собой.

«Подлец! – крикнул я и повернулся лицом к скачущей лошади. Я выставил вперед обе руки, еще мгновенье и меня бы смяли в лепешку. Внезапно лошадь остановилась, поднялась на дыбы и сбросила всадника. Он вскочил и стал в ярости хлестать ее хлыстом. Я смотрел в глаза лошади. Они вздрагивали от боли. Слезы огромными каплями стекали мне на руки, и я их пил.

Внезапно исчезли и лошадь, и всадник, и колючий забор. Взгляд мужчины вновь притянул меня к центру шатра.

«Слезы этой лошади спасли тебя. Знаешь, ты мне понравился. Я сделаю из тебя солдата, настоящего воина»

И я оказался на песчаном холме. В каком-то прорезиненном комбинезоне и с жезлом в руках. Рядом стоял офицер, и он сказал: «Будешь регулировщиком. Если спросят, где штаб, покажешь. Тебя скоро сменят, не покидай пост».

Он сел в пикап и уехал. Я стоял в этом жутком комбинезоне под лучами жгучего солнца, вокруг была пустыня. Стоял долго, стало темнеть. По дороге так никто и не проехал. Я стоял и не уходил с поста. Во фляге была вода. Почти горячая, я только изредка смачивал губы и ополаскивал лицо. Наступило утро, затем день и опять ночь, я все стоял на посту. Послышался шум машины, вскоре она остановилась рядом. Из нее выглянул какой-то офицер и спросил, как проехать к штабу. Я пытался ему ответить, но только молча шевелил губами.

«Что еще за болван такой» - крикнул офицер, вышел из машины и подошел ко мне. Он посветил фонариком и сказал: «Сколько ты здесь стоишь, тебя меняли на посту?» Я только помотал головой. «Мерзавцы, бросили тебя, ты же умрешь здесь» и он потащил меня к машине почти волоком, я не мог идти. Мы куда-то приехали, я понял, что мы спускаемся в глубокий бункер. Я видел только офицеров, солдат не было. «Ты пока поешь, скоро будет вертолет, и ты улетишь. Тебе здесь нельзя оставаться, такие на войне погибают первыми».

Есть я не мог, только выпил чай из кружки и задремал.

«Вставай, пошли» - кто-то вырвал меня из дремы. Я увидел вертолет. «Садись и улетай» - сказали мне. Летчика в кабине не было, я сам забрался в нее. Вертолет взлетел, я ничего не видел в темноте, через некоторое время он приземлился. Я вылез и огляделся – зеленые холмы, лощины и овраги. Увидел дорогу и пошел по ней. Шел долго, не зная куда, но не было жары, и я был почти счастлив, не чувствовал усталости. Вдалеке увидел ферму и пошел к ней. Тишина, никого не видно. На огороде нарвал помидоров и огурцов. Спустился вниз по тропинке и увидел родник. Зачерпнул воду в ладони, она была такая холодная, что обожгла руки. Выпил немного, от ледяной воды заныли зубы. Помыл овощи и поднялся обратно. Оглядел ферму, должен же кто-то быть. Понятно, стадо пасется, но хоть кто-то должен быть. Вошел внутрь, услышал женский смех, одна дверь, другая, когда открыл третью. Замер – несколько женщин мылись совсем обнаженными. Я выскочил за дверь от визга и стал бежать подальше от этой фермы. За мной выскочила девушка и стала что-то кричать. В голосе не было угрозы, я оглянулся. Она шла в мокром платье, на ходу закручивая волосы в узел. «Подожди, не бойся, ты же случайно сюда забрел». Она встала рядом и с, улыбкой смотрела на меня. Затем взяла за руку и приложила к своему лицу. «Видишь, какие у меня веснушки?»

«Они похоже на брызги шампанского» -сказал я.

«Красивые слова, но лучше бы этих пятнышек не было. Ты можешь это сделать?»

Я провел рукой по ее лицу, оно стало чистым и нежным. Я распустил ей волосы, влажные пряди упали до плеч.

«Ты русалка» - сказал я.

«Была дояркой, а стала русалкой». Она засмеялась, тряхнула мокрыми волосами и обрызгала дождем из капель воды. Я засмеялся и проснулся…

Комната, накрытый стол, я в гостях, 7 человек. Пью что-то легкое и вкусное, тихо болтаем и смотрим видео. Фильм о любви актера и девушки из богатой знатной семьи. Современная жизнь, сюжет типичной мелодрамы, но смотрится с интересом. В финале актер на сцене играет соблазнителя, актриса от неразделенного чувства кончает жизнь самоубийством. Восторженные аплодисменты зрительного зала. Любимая девушка из ложи бросает цветы и вдруг на сцену поднимается зритель и, вытянув перед собой пистолет, направляется к актеру. Неожиданная тишина, актер смотрит на убийцу, затем смотрит на ложу, не пытаясь уклониться от выстрела в упор. Крупным планом лицо его девушки и звук выстрела. Актер мертв, паника в зале и на сцене, слезы девушки над убитым. Убийца стоит и молча все это наблюдает. Фильм заканчивается.

Мы всей компанией его обсуждаем. Мне не понравилась концовка, и я говорю: «Тут что-то авторы фильма не доработали. Он мог уклониться от выстрела, убежать, в конце-концов, но не сделал этого. Будь я на его месте, этого не произошло бы».

Мне говорят, что легко рассуждать, тем более, что я на его месте оказаться не могу. Я спорю, говорю, что в жизни подобного не произошло бы, его бы не убили. Мы расходимся поздно, меня на машине подвозят к дому. Я поднимаюсь к себе, пью кофе и вдруг слышу голос «Ты хотел бы оказаться на его месте?».

Я никого не вижу, но говорю уверенно «Да, хочу, уверен, что меня не убили бы так глупо».

«Глупой смерти не бывает. Что ж, будь по-твоему, ты будешь жить его жизнью, посмотрим, что из этого получится».

Неожиданно я оказываюсь в номере гостиницы. Роскоши нет, но полный комфорт в двух комнатах. Я сижу в кресле, открывается дверь и входит девушка из фильма. Она вся в розовом. Когда подходит ко мне, я словно погружаюсь в облако нежности. Хочу сказать, что на самом деле я не тот, кого она любит, но сил на это не нахожу. Решаю играть роль до конца, а через несколько мгновений вообще забываю, что напросился играть эту роль, и вообще все забываю.

«Эти два дня мои» - шепчет она. «Я их никому не отдам. Ты сделаешь так, что к нам сюда никто не войдет, нас нет ни для кого».

Передать словами это удивительное чувство покоя, любви и счастья трудно. Сколько оно длилось, я не знаю, очнулся, когда она уходила. Была поздняя ночь, и я не хотел ее отпускать.

«Глупый, все это время меня ждут в машине внизу. Завтра я приду в театр смотреть на тебя, а после спектакля познакомлю с родителями, они тоже там будут» - и она ушла.

Остаток ночи я не спал, был в каком-то удивительном розовом плену. Иногда я ловил себя на мысли, что от этого наваждения надо избавиться, что к добру это не приведет. Утром я сумел вырваться из розового плена и стал напиваться, чтобы избавиться от наваждения. С трудом мне это удалось, а затем я заснул.

Проснулся разбитым часов в 6 вечера и понял, что опаздываю на спектакль. Я заказал машину, но чувствовал себя скверно, и все время мучила мысль, что лучше не ехать.

«К чертям этот спектакль, после которого меня захотят еще и убить».

Выехал около семи, гнал шофера страшно, несколько раз чудом не попали в аварию. Когда я приехал, то мне сказали, что уже нашли замену, может я не буду сегодня играть. Но я настоял, что обязательно выйду на сцену.

Начинается спектакль, я на сцене и близко вижу ее лицо в ложе. Оно восторженно сияет, я чувствую, что усталость исчезает и приходит уверенность, что я сыграю и все сделаю великолепно.

Заключительная сцена спектакля. Зал аплодирует, моя девушка бросает цветы, я полон восторга и не чувствую усталости. И в это время из зрительного зала на сцену поднимается мужчина. Он в черном, очень спокоен, и смотрит мне прямо в глаза. Я вижу пистолет в его руке, слышу внезапно наступившую тишину в зале. Он смотрит на меня, и я слышу голос «Почему же ты не убегаешь, чего ты ждешь? У тебя еще есть несколько секунд, он не будет стрелять тебе вслед».

Сердце отсчитывает удары, мне кажется, что они слышны всем. Один, два, три… Я поднимаю взгляд вверх и встречаюсь глазами с любимой. В них нет ни ужаса, ни страха – лишь любовь и восхищение. Еще успела промелькнуть мысль, что моя смерть черна и смешавшись с розовым цветом любви, сделает наше чувство ярко-красным и бесконечным.

Звука выстрела я не слышу, удара пули не чувствую. Я взлетаю над сценой и вижу себя мертвым на сцене. Красный свет как луч прожектора вылетает из моей груди и сжигает все вокруг – сцену, девушку, людей в зале.

«Разве это не счастье?» - слышу я и просыпаюсь.

Возможно, я совершаю ошибку, записывая эти сны, но мне хочется поделиться увиденным с другими людьми, хочется иногда перечитывать их. Многое я утерял – где теперь эти листки, исписанные быстро и коряво, спросонья и почти бессознательно. Мне не нравится, что я пишу сейчас мелко и на каждой строке, но в этом есть смысл – хочется сжать написанное до ничтожных земных пределов, упорядочить смысл увиденного до бытового, не желая во время процесса переписывания переживать увиденное заново. Вереница слов, пока больше ничего не нужно, примитивных, аккуратных, маленьких и почти бездушных. К осмыслению я попробую вернуться позже или тогда, когда возникнет желание делать это. Кому сейчас я все это объясняю и нужно ли это делать? И все же, пусть все мною написанное живет помимо моей воли, это приятно сознавать и не противиться. С Богом, и мир миру всему!

-----------------------------------

Большая комната, много голубого и серого цвета. Я сижу в кресле, напротив, у стены, на диване сидят пятеро мужчин в возрасте от 50 до 60 лет. Один из них начинает разговор, остальные не сводят с меня глаз. Нарастающее чувство тревоги.

«Нам посоветовали обратиться к вам за помощью. Говорят, что по фотографии вы можете определить, жив ли человек и где он находится».

«Да, для меня это несложно, дайте фото».

С него на меня смотрит лицо человека 45 лет с приятной доброй улыбкой.

«Я знаю, где сейчас этот человек, но мне кажется, что по отношению к нему вы не питаете добрых чувств, если не сказать больше».

Тот, кто начинал говорить: «Пусть вас это не тревожит, наше отношение к нему – наше личное дело. Вы называете город, и мы за это платим вам 18 тысяч долларов.

Я долго думаю и говорю: «Так и быть, это город Эрсти во Франции».

Они очень удивлены и говорят, что я ошибаюсь, что во Франции, но я настаиваю на своем. Приходим к такому решению – они посылают своего человека во Францию, и если он это подтверждает, то я получаю свои деньги. Неожиданно я говорю: «Если вы оплатите мне проезд, я готов сам поехать в Эрсти с вашим человеком, чтобы доказать свою правоту». Они соглашаются и решают, что я лечу сегодня же, а их человек прилетит завтра. Я назначаю встречу с ним у единственно хорошей гостиницы в этом городке в 18 часов.

Прилетаю в Эрсти и сразу же встречаю человека, которого мы ищем в ресторане гостиницы. Он вызывает во мне большую симпатию, и я все ему рассказываю. Он в панике, говорит, что ему угрожает смерть. Мы разрабатываем план спасения. По нему выходит, что я вместо него попадаю в автокатастрофу на мосту через реку. Мы похожи, к тому же я буду в его машине, которую все в городе знают. Полиция решит, что он погиб и об этом же узнает человек, который приедет его искать. Причем сбить меня должен он сам, я его убеждаю, чтобы он не волновался, что я не погибну и не утону в реке, сумею выбраться из этой ситуации невредимым. Я говорю ему: «Не бойся, я божий человек, со мной ничего страшного не случится, и я спасу нас обоих. Главное – отвлечь их внимание, а затем что-нибудь еще придумаем. Он говорит, что я теряю хорошие деньги, которые ему нечем компенсировать. Я говорю, что плевать на деньги, что не хочу брать грех на душу.

Авария на мосту была тщательно разработана. На следующий день все произошло, как мы и намечали. Он сильно врезался в бок моей машины, и я перелетел через невысокую ограду моста, погрузившись на дно реки. Я не умею плавать, и когда тонул в машине, то подумал, что вообще не выберусь из реки и погибну. Стало себя жаль, я подумал: «Вот и все, а говорил, что божий человек, выберусь, теперь же погибаешь на дне реки».

Неожиданно я почувствовал, что мое сознание как бы отключилось, и кто-то им управляет. Затем я увидел себя сидящим на берегу. Ощущал себя всего, мокрую одежду, хотя последний раз я забылся, сидя в машине. Мост был вдалеке, на нем скопилось много народа, приехала полиция, организовали поиск погибшего. Я все это видел очень ясно, хотя расстояние было около километра. Я думал, вот сейчас проверяющий тоже на мосту, и он узнает, что тот, кого они ищут, погиб в реке. Вдруг ясно представил себе, что он не успокоится, пока не найдут труп и машину. Река не очень глубока, и водолазам это сделать будет нетрудно, а машина пуста при задраенных окнах. Об этом мы не подумали…

Неожиданно я вздрогнул, так как почувствовал, что у меня за спиной кто-то сел. Было ощущение, что большая птица. Хотелось обернуться, и в то же время было чувство, что сделать это будет трудно, к тому же было ощущение небольшого страха. И все же я стал поворачивать голову и вдруг услышал голос «Что сынок, не сходятся концы с концами?»» Я повернулся всем телом и увидел старика в белых одеждах, сидящего метрах в пяти от меня. Было удивительное ощущение, что его тело и одежда составляют как бы единое целое. А голос, голос был тем же, который я часто слышал в своих снах. Наконец я его увидел, подумалось мне, так вот он какой. Добрая, снисходительная улыбка сильного, более умного существа. И чувство, что я не могу к нему прикоснуться, мешает какая-то зеркальная стена, тонкая и невидимая.

«Да, не сходятся» прошептал я.

«Ты подумай о себе, возвращайся в город. А тот, кого они ищут, он будет на дне реки, и они его найдут. Завтра рано утром ты обязательно должен покинуть этот город».

Я поднялся и вдруг оказался вновь в гостинице, а рядом был тот человек, которого искали, чтобы убить.

«Ты жив, боже мой» сказал он.

«Мы должны завтра утром исчезнуть из этого города. Давай подумаем, как это лучше сделать» сказал я.

Мы договорились выбираться на рассвете поодиночке и встретиться в аэропорту соседнего города. Мы не должны были подходить друг к другу до встречи в салоне самолета, а, чтобы убедиться, что все в порядке, договорились одеться в приметные одежды, чтобы увидеть и узнать друг друга на расстоянии.

На рассвете я сел в машину и на большой скорости помчался в аэропорт. Проезжать надо было через тот самый мост. Издалека я увидел, что на мосту стоит машина, которая перекрыла дорогу. «Ловушка» - подумал я –«теперь мне не вырваться», но не сбавляя скорости влетел на мост. Из стоящей машины кто-то выскочил, я на полном ходу сбил его и отшвырнул машину. Тело сбитого странно зависло в воздухе над рекой. Я развернулся и промчался за мостом километра два, и вдруг остановился. В памяти всплыло лицо сбитого человека, удивительно знакомым мне оно показалось. Я почувствовал, что должен вернуться назад. Вернулся к реке и увидел, как сбитый мною человек завис прямо над водой, раскинув руки. Лицо было ясно видно, и я с ужасом узнал, что это был тот человек, которого я хотел спасти. Казалось, он ждал меня, потому что через минуту тело стало погружаться в реку, это было жуткое зрелище. Казалось, тело сделано из легкого железа, оно погружалось ровно, несмотря на течение, оно даже не шевелилось, и он исчез под водой. Я вернулся к машине. В ней кто-то сидел, я его не знал. Молча посмотрел на него. Он гадко улыбнулся, вытащил конверт и, протягивая мне, сказал: «Здесь дважды по 18 тысяч. Вы молодцом, не только нашли его, но и убрали. Я все видел и доложу об этом хозяевам, прощайте».

Он ушел, а я сидел в машине. Опустив лицо в руки, ладонями вверх лежащие на руле. И вдруг я услышал «Я же говорил, его найдут там, где ищут. А ты подумай о себе, улетай, пока не поздно» И я проснулся…

p.s. как и в предыдущих постах - авторство моего отца, пост с согласия автора.

Постепенно Стас стал все чаще бывать во дворе, мы немного играли с мячом, а однажды он признался, что очень хочет научиться кататься на велосипеде. Несмотря на свой возраст, Стас был довольно невысокого роста, выглядел явно на пару лет младше, к тому же худощав. В коттеджном поселке был теннисный корт, и мы с Сергеем решили, что ему надо учиться играть в теннис. Велосипедов купили два, мне тоже пришлось вспоминать молодость, и через пару дней он довольно уверенно держался в седле. Прошло пару месяцев, и Стас стал гораздо более крепким, загорелым, мы нередко совершали велосипедные прогулки по поселку, иногда втроем с Сергеем и уроки тенниса тоже явно пошли ему на пользу. Появился аппетит, он стал лучше спать, стал более улыбчивым. Все вокруг радовались этим переменам, обстановка в доме стала более жизнерадостной и уютной. Занятия шахматами и музыкой продолжались своим чередом, Стас стал читать книги. Особенно ему нравились сказки и приключенческая литература. Со стороны это выглядело довольно забавно, в его возрасте юноши читают и более серьезную литературу, но мы не вмешивались в этот процесс, и он сам подбирал книги в библиотеке. Я считал, что поначалу должна появиться устойчивая тяга к чтению, и только потом можно предлагать ему книги по другой тематике. Наконец, наступил день, когда Стас состоялся и как шахматист, выиграв у меня две партии с форой в ферзя. В первой я спохватился довольно поздно, играл недостаточно собранно, вторая получилась затяжной, не безошибочной, но все же ему удалось довести ее до победы. Вечером за столом я посвятил Стаса в маленького шахматного рыцаря «властью, данной мне королем шахмат и богиней Каиссой» и напутствовал на дальнейшие шахматные подвиги. И тут Стас говорит

- Если я теперь рыцарь, то у меня должна быть и дама сердца, которой я буду посвящать свои подвиги

- Пока посвящай ее богине Каиссе, а потом и дама сердца найдется – сказал я.

- Хорошо, договорились, но мы с тобой об этом еще поговорим – ответил Стас.

На следующий день Стас играл партии в Инете с быстрым контролем. Я знал, что поначалу он будет чаще проигрывать, но виртуальные партии все же не такие принципиальные, как живые, менее эмоциональные. На этом самом популярном шахматном сервере он начал общаться со своими соперниками, приветствуя их и обмениваясь короткими фразами, вскоре возникло желание заняться и английским языком, которым в совершенстве владела Ирина. Незаметно, исподволь, я готовил его к выходу в «шахматный свет», ему необходимо было играть со своими сверстниками, общаться с ними, открывать для себя мир за оградой элитного поселка. Я узнал, что на мартовских каникулах в Ярославле пройдет открытый детский фестиваль, и мы стали к нему готовиться. Как-то я показывал Стасу, как правильно играть белыми против сицилианской защиты. Он внимательно слушал, по его репликам я мог судить, что он понимает идеи и план развития, и вдруг слышу-

- А нельзя не мучаться со всеми этими дебютами и играть хотя бы белыми что-то оригинальное, которое мало кто знает? Пусть уже с первого хода мои соперники будут удивлены и не смогут показать свои теоретические заготовки.

- Можно, конечно, например, систему с фианкетированием королевского слона. Правда, эта система для лентяев, можно вообще изучить один тип позиций и белыми, и черными, «староиндийский», и гнуть свою линию.

- Нет, вот ты сейчас показал ход пешкой на g3, а нельзя ли пойти пешкой сразу на g4, или вместо b3 на b4?

- ну, ты даешь, первый дебют называется «атакой Гроба», а второй дебютом Сокольского или «дебютом орангутанга»

- Кого-кого, Гроба и орангутанга? - и Стас стал заразительно смеяться, затем немного успокоился и спрашивает – Скажи, а гамбит орангутанга есть?

- Нет

- А давай его придумаем, и будем играть всегда

Пришлось мне ему объяснять, что такие экстравагантные дебюты постоянно применять нельзя, все же негоже белыми с первых ходов бороться за равенство, но иногда, когда будет творческое настроение и уверенность в себе, можно позволить и такое «художество». На том и порешили, и еще Стас попросил все же подумать над новым «обезьяньим» гамбитом, а потом показать ему идею. Пришлось немало поломать голову над новым гамбитом и удивительным образом в нем сочетались идеи фианкетирования обоих слонов. Стасу гамбит очень понравился, мы немного подвигали фигуры и решили сыграть несколько тренировочных партий. С этой заготовленной в качестве сюрприза «бомбой», мы и отправились в Ярославль. Перед этим я попросил у знакомой судьи справку о втором разряде. Понимал, что это «липа», но на такое иногда приходится идти тренерам, если они уверены в практической силе своих учеников. В Ярославле мы жили в частном доме знакомых Сергея, поэтому с ребятами он общался только во время туров и немного после партий. Удивительно тщательно Стас готовился не только к партии, но и к выбору одежды. Рассказывая о великих мастерах прошлого, я частенько говорил, как изящно, порой аристократично они одевались в прошлом столетии. Стас надевал темно-синий костюм с галстуком и выглядел необычно среди сверстников, одетых большей частью в потертые джинсы, яркие курточки и свитера. Даже судьи обратили на это внимание. И все же главным был результат боевого крещения моего маленького рыцаря. В первой партии он очень волновался, хотя и пытался это скрывать. Уже в дебюте белыми зевнул фигуру, но боролся отчаянно до самого конца и умудрился все же спасти партию. Перед последним туром у него было 6 очков из 8, и в случае победы он становился призером.

- Завтра буду играть наш гамбит - сказал Стас.

Я улыбнулся и сказал

- Да, завтра твой день, ты можешь не только всех удивить новым дебютом, но и победить.

Я не стал говорить ему, что в случае победы он выполнял норму первого разряда, да он и сам не проявлял особого интереса к этому, не сознавая еще ничего кроме радости игры в турнире. Когда в партии было сделано 6 ходов, вокруг столика, за которым играл Стас, столпилось немало участников, потом они уходили, на их место приходили другие, и они с некоторой долей зависти и восхищения смотрели на него. Стас чувствовал всеобщее внимание, ему это явно нравилось, глаза его светились. К счастью для нас его соперник выбрал неудачный вариант защиты и вскоре остался без фигуры в эндшпиле, сник и проиграл без особого сопротивления. Это был настоящий триумф, на закрытии Стас получил специальный приз за красивую и оригинальную идею и еще судья поздравил его с выполнением норматива первого разряда. Мы попрощались с некоторыми тренерами и участниками, и вышли на улицу, где нас ждала машина. Наши взгляды встретились, Стас протянул мне руку и сказал-

- Спасибо, Володя -, а затем неожиданно обнял меня. Я с трудом сдержал слезы радости, ради таких мгновений стоит жить и трудиться.

Когда мы приехали в дом, в котором жили все это время, то неожиданно увидели Сергея. До этого мы лишь созванивались по телефону, и он спрашивал, как Стас, как он играет, какое у него настроение. В беседке возле дома был накрыт стол, Сергей и хозяева стояли возле него. Я подумал, что сейчас Стас бросится к отцу, обнимет его, но он неожиданно засмущался и остановился неподалеку. Сергей подошел к нему сам, обнял, и поцеловал. -

- Ося, я горжусь тобой, сынок

За столом мы пили красное вино, и я уговорил Сергея дать Стасу попробовать немного. К его удивлению Стас выпил, а потом раскраснелся от всеобщего внимания и аплодисментов. Мой маленький рыцарь становился маленьким мужчиной. В Москву мы вернулись настоящими героями. Я попросил два дня отдыха, надо было уладить семейные проблемы, затем вновь приехал к Стасу. Решили, что немного проанализируем сыгранные партии и потом займемся музыкой. Стас был каким-то несобранным в это утро, настроение было явно не шахматным.

- ты помнишь нашу тайну? - спросил он

- Какую? -

- У нас с тобой одна тайна, ты обещал мне найти маму

Стас смотрел мне прямо в глаза, в его взгляде была мольба, ожидание, напряжение. Было что-то такое в этих глазах, что я невольно ощутил себя не взрослым наставником, а смущенным мальчишкой. Казалось, что он сейчас и тоньше, и мудрее меня, и знает о жизни что-то такое, что мне недоступно.

- Ты мой друг, я твой маленький рыцарь, и ты мне обещал – сказал Стас.

- Хорошо, я подумаю, как это сделать и что сказать папе. Дай мне несколько дней.

Так мы и решили. У меня были знакомства в МВД, я попросил Ирину показать метрики Стаса, узнал данные его матери и попросил знакомых узнать, как ее можно найти. Понимал, что нужен разговор с Сергеем, он мог знать, где его бывшая жена, но я обещал Стасу сохранить нашу тайну. Ситуация была трудная, я все время мысленно разговаривал то со Стасом, то с Сергеем, а затем отбрасывал все эти варианты и искал новые. Ирина также наверняка что-то знала, но и ее я не мог спрашивать. Так прошла неделя, а потом мне сказали, что мама Стаса живет в пригороде Барселоны, там у нее свой дом. Я бывал в этом чудесном городе, и вообще Испания – моя любимая страна, солнечная, терпкая как вино, яркая и колоритная. Но теперь цель поездки была слишком необычной, и меня еще пару недель мучили сомнения. Сейчас понимаю, что Стас догадывался о моем состоянии, мы оба чувствовали неловкость, занятия давались с трудом. Наконец я решился и, отпросившись у Сергея на 3 дня, улетел в Барселону. Небольшой красивый дом в получасе езды от Барселоны найти было несложно. В уютном дворике я увидел молодого симпатичного мулата, он возился с машиной, и попросил позвать хозяйку. Она появилась довольно быстро. Высокая, очень стройная блондинка, симпатичная и уверенная в себе. Я сказал, что приехал из Москвы и мне надо с ней поговорить.

- Кто вас послал, как вы меня нашли? – спросила она.

- Найти вас было несложно, а приехал по просьбе вашего сына Стаса.

Было видно, что ей стало не по себе, но она пригласила в дом и предложила выпить кофе или чая. Я предпочел чай, и мы некоторое время молчали, незаметно присматриваясь друг к другу. Затем я начал свой рассказ, как познакомился с Сергеем, потом со Стасом, чем мы занимаемся, каким он стал. Она молча слушала, не задавая вопросов. В конце я сказал, что мальчик все еще скучает по ней, и встреча с ней могла бы помочь ему как-то успокоиться, снять боль детских воспоминаний. Сказал, что можно ограничиться лишь одной встречей, придумать какую-то историю, почему они не могут быть вместе, попросить у него прощения, слова подбирались с трудом.

- Я поняла, что Сергей о нашей встрече ничего не знает, это так? – спросила она

- Вы правы, я не решился ему рассказать, это наша тайна со Стасом

- Знаете, что, давайте немного выпьем. Все эти годы я старалась отогнать от себя воспоминания, но сделать это не удается. Может, действительно пришло время открыть правду.

У мулата, который принес бутылку вина, было довольно глупое и самодовольное выражение лица. Промелькнула мысль, что он не только прислуживает хозяйке. Словно читая мои мысли, она сказала

- Одной жить очень тяжело, он мне помогает. Я занимаюсь сдачей внаем комнат, там надо встречать гостей, следить за порядком. Он довольно бестолковый, но очень послушный и доволен своей работой.

Мы выпили по бокалу вина, вновь их наполнили, и она стала рассказывать. По мере ее рассказа я впадал в какое-то оцепенение, жалел о своем приезде, об этой безумной затее, чувствовал свою растерянность, тревогу и беспокойство за Стаса и Сергея. Марина, так звали женщину, говорила очень эмоционально, чувствовалось, что давно накипело и ей захотелось выплеснуть накопившуюся горечь.

- Все случилось в начале 90-х годов. Я приехала в Москву из Воронежа, со мной была еще знакомая девчонка, она жила по соседству одна, родителей у нее не было, воспитывалась в детдоме. Я была старше на 5 лет, но она как-то сумела со мной подружиться, и я взяла ее под свою опеку. В Москве мы устроились на фирму, у меня был диплом юриста, а у Насти за плечами педагогический колледж. Я занялась делопроизводством, а ее взяли секретарем на «рецепшн». Фирма занималась продажей всего, что можно было продавать – от компьютеров до красной икры. Коллектив был большой, в основном молодой, и мы довольно быстро смогли адаптироваться и нормально работать. Там мы и познакомились с Сергеем, он был вице-президентом, часто бывал в командировках, заключал договора, встречался с заказчиками. Энергии в нем было через край, да и бабник он был еще тот, ни одну симпатичную мордашку не пропускал. Как-то он взял меня с собой в поездку, и мы стали любовниками. Он покорил меня своим умом, у него была яркая мужская харизма, мне казалось, что мы полюбили друг друга, и я невольно стала строить планы на будущее. Но уже через месяц узнала, что он опять стал ходить «налево». Жили мы с Настей вдвоем, снимали однушку недалеко от работы, и однажды я почувствовала, что с ней что-то неладное. Она замкнулась, иногда я видела ее заплаканные глаза. Мне удалось вызвать ее на откровенный разговор, и выяснилось, что она тоже стала жертвой Сергея, и тоже по уши в него влюбилась. Дурацкая ситуация, нарочно не придумаешь, особенно когда я ей рассказала про наши с Сергеем отношения. Вскоре на фирме произошел скандал, шеф обвинил Сергея в том, что помимо основной работы на фирме, он создал свои каналы сбыта и обманывает его. После этого Сергей уволился, а затем шеф уволил и нас с Настей. Скорее всего, кто-то настучал ему про наши любовные отношения с Сергеем, который исчез из нашей жизни, даже не попрощавшись. Я нашла работу в другой фирме, а Настя неожиданно решила вернуться в Воронеж. Сколько я не уговаривала ее потерпеть, переждать, пока найдет новое место для работы, она была непреклонна. Мы расстались, и через полгода она мне позвонила, сказала, что очень больна и попросила приехать в Воронеж. Лучше бы я этого не делала. Она была в роддоме, на сохранении, и со дня на день должна была родить. У Насти с детства было слабое сердце, и врачи отговаривали ее рожать, но она сохранила беременность. Она мечтала об этом ребенке, бедная дурочка действительно безумно любила Сергея и хотела родить. Во время родов сердце Насти не выдержало, а ребенок родился нормальным. Это и был Стас. Я не знала, что делать и в каком-то порыве решила усыновить мальчика, попросила оформить документы так, как будто я и есть его настоящая мать. Стаса я оставила знакомой нянечке из роддома, платила ей за уход, и раз в месяц приезжала к нему в Воронеж. И тут я узнаю, что Сергей вернулся в Москву, он был где-то в Сибири, и создал свою фирму. В голове все перемешалось, и родился этот ужасный план. Я позвонила ему и сказала, что Стас - его сын, мне трудно его растить, ездить в Воронеж, одним словом наговорила кучу всего. Он попросил привезти мальчика в Москву, сделал анализ на установление отцовства и был счастлив, когда понял, что Стас его сын. Официально мы не регистрировали отношения, я уволилась с работы, занималась Стасом и немного домом. Сергей был против нянек и считал, что ребенка должна растить и воспитывать мать. Отношения у нас были довольно странные, я знала, что почти год у него никого, кроме меня не было, но вместе с тем регулярной близости с ним не было. Он боготворил Стаса, а все остальное его мало интересовало. Поначалу мне было несложно играть роль любящей матери, ребенок был очень обаятельным, и я к нему привязалась. Думала, может так и должно быть, ничего страшного в этом обмане нет. Но так было, пока Стасу не исполнилось 2 года, и он не начал задавать разные вопросы, а труднее всего было смотреть ему в глаза, в них есть что-то такое пронзительно-чистое, открытое, что солгать невозможно. Это были глаза Насти. Я продержалась еще год, а потом поняла, что больше так не могу. Нужен был скандал, чтобы я могла уйти. К этому я готовилась заранее, Стас никогда не считал деньги на расходы, и мне удалось скопить приличную сумму. Одна моя знакомая уже несколько лет жила в Испании, занималась недвижимостью и предлагала приехать к ней. Сценарий разрыва был банальным, я почти открыто изменила Сергею с его охранником. Последний день в доме я помню, как сейчас, и крик Стаса все еще стоит в ушах.

Она замолчала, а я сидел и думал, в какую ужасную историю я вляпался, что же теперь делать. Ясно одно, надо звонить Сергею, рассказать о встрече с Мариной и спросить, что делать дальше. На следующий день я опять пришел к Марине, и мы с ней долго обсуждали возможные детали приезда, строили сценарий рассказа для Стаса. Сергею мы решили рассказать правду, но после встречи со Стасом, и ее возвращения в Барселону. Во время телефонного разговора Сергей почти все время молчал, а потом сказал, пусть приезжает, теперь он понимает, почему за эти дни Стас стал таким странным и замкнутым. Я вернулся в Москву, а через 3 дня прилетела Марина. Встретились они в доме, в комнате Стаса, мы с Сергеем остались в гостиной, и только попросили Ирину побыть неподалеку от комнаты Стаса, пока он будет общаться с Мариной. О чем они точно говорили, мы так и не узнали, Стас потом ничего не рассказывал. Прошло около часа, Марина спустилась вниз, и я пошел провожать ее до машины.

- Вы ему рассказали правду? - спросил я

- Нет, разве это возможно, я рассказала ему историю, которую мы с вами придумали, и он, кажется, поверил. Я плакала, и старалась не смотреть ему в глаза. Он стал таким взрослым, умным, красивым. Надеюсь, что он сумеет справиться со всем этим, вы с Сергеем ему поможете.

Марина уехала, я вернулся в гостиную, и понял, что надо все рассказать Сергею. Именно сейчас, пока еще Стас не спустился к нам. Во время рассказа он лишь раз взглянул на меня, сидел, обхватив голову руками, и молчал. Потом он сказал –

- Мне надо уехать со Стасом, я не смогу жить в этом доме. Пока мы здесь, продолжай с ним заниматься, я его постепенно подготовлю к мысли о необходимости отъезда. Скорее всего, в Голландию, там у меня крупный филиал фирмы, мне эта страна нравится, надеюсь, что и Стасу там будет хорошо. За неделю до отъезда я тебе скажу, мне еще надо уладить здесь дела.

К ужину Стас спустился. Внешне он был спокоен, но замкнут и неразговорчив. Эту ночь и еще несколько последующих я почти не спал. Думал, что виноват во всем случившемся, что не надо было слушать мальчика и искать эту Марину. Думал, каково теперь Сергею, и что он обо мне думает.

Мы продолжали заниматься со Стасом, но я видел, что ни шахматы, ни музыка, ни книги уже не увлекают его как прежде. Более естественным было наше общение во время прогулок и занятий спортом. Как-то мы поехали с ним кататься на велосипедах, я его обогнал и крикнул «Догоняй старого рыцаря», нажал на педали и вдруг услышал крик Стаса. Обернулся назад и увидел его лежащим на дороге, скорчившимся от боли. Бросив свой велосипед, я в ужасе подбежал к нему

- Что с тобой, что случилось?

- Ногу подвернул, больно - простонал Стас.

Я взял его на руки, сказал, что надо быстро бежать домой, и вызывать врача. Только собрался прибавить шагу, как почувствовал на себе его взгляд, наши лица были совсем рядом, он посмотрел мне прямо в глаза и сказал

- Эта Марина, она не моя мама?

Меня прошиб холодный пот, ноги ослабли. Я смотрел в эти удивительные детские глаза и понимал, что лгать им нельзя. Но и сказать что-то я не мог. Мы молча смотрели друг другу в глаза, пока я не отвел взгляд.

-Отпусти меня - сказал Стас и встал на ноги, затем вернулся как ни в чем ни бывало к велосипеду и поехал к дому. Я поплелся за своим, стараясь не выпускать его из виду и приехал с небольшим отставанием.

Что теперь делать, я уже не понимал. Стас поднялся к себе и не спускался. Я позвонил Сергею, попросил вернуться домой пораньше. Потом мы сидели молча около получаса, пока Сергей не привел Стаса из его комнаты.

- Я уже говорил тебе, что мы скоро должны уехать в Голландию, и какое-то время ты не сможешь встречаться с Володей. Можешь сейчас с ним попрощаться, он должен уехать в командировку на две недели.

У меня не было сил подняться, я смотрел на Стаса и не знал, как с ним проститься. Эти пару минут показались мне вечностью. Стас подошел ко мне, обнял и прошептал на ухо

- Я никогда не забуду тебя и наш «гамбит орангутанга».

Дрожащими руками я обнял мальчика, поцеловал его в щеку и встал. Надо было уходить, Сергей пошел меня провожать до ворот. Напоследок он сказал

- Спасибо тебе за все, даже за эту нелепую встречу с Мариной. Ты такой, какой есть, и случилось то, что должно было случиться. Мы со Стасом больше не будем искать встреч с тобой. Надеюсь, ты поймешь меня. Прощай. - и он, не протянув руки, быстрым шагом пошел к дому. Я посмотрел на окно комнаты Стаса, света в нем не было, но я чувствовал и знал, что он смотрит на меня. Через 2 дня у меня случился микроинфаркт, увезли в больницу, но я сбежал оттуда, как стало чуточку получше.

Я не хотел писать об этой удивительной встрече со Стасом и Сергеем, прошло уже 5 лет, но пару месяцев назад на сайте «Одноклассники» ко мне несколько раз зашел незнакомец с явно надуманными и неполными данными в анкете. Можете считать меня постаревшим чудиком, но я знаю, что это был Стас.

-Стас, это ты? – написал я ему, но ответа не было, а потом анкета с сайта исчезла.

-----

Часть 1 https://pikabu.ru/story/gambit_orangutanga_chast_1_iz_2_6618...

Часть 2 https://pikabu.ru/story/gambit_orangutanga_chast_2_iz_3_6620...