УМРИ, ПАРШИВЫЙ ПЁС! УМРИ!⁠⁠

В городе воцарилось необъяснимое безумие. Поначалу всё логично списывалось на обострение криминальной обстановки. Оно и понятно – подрывы автомобилей, стрельба на улицах прямо посреди дня, убийства мирных граждан... Казалось, что в город вернулись девяностые. Но, как поговаривали люди в возрасте, даже в девяностые в этих местах не творился подобный беспредел.

Полиция несла большие потери. В первую неделю, когда всё только начиналось, каждый день в отделе кто-то погибал при выезде на вызов. Сразу возник дефицит кадров. По итогу стражи правопорядка боялись выезжать на вызовы и делали это с огромной неохотой. Они пытались медлить в надежде, что когда приедут на место – всё уже закончится. Однако, преступники полицию старались по возможности не трогать. Как говорили выжившие счастливчики – бандиты тут же скрывались, завидев мигалки. Только если полицейские влезали в передрягу или пытались вести преследование – тогда они нарывались на ответный обстрел. А после того, как в подъехавший УАЗик попали из гранатомёта -- в город стянули спецназ. Спецслужбы пытались взять след, но запутывались в многочисленных необъяснимых противоречиях.

И когда противоречия набрали критическую массу – дело передали Владимиру Нойманну.

Люди в чёрных костюмчиках из Фонда, имён которых никто не знал и никогда не узнает, приехали в Штаб и устроили для сотрудников брифинг. Владимир внимательно выслушал доклад, а затем рассредоточил по городу штурмгруппы и выдал задание «ищейкам» – чтобы искали информацию в Сети, мониторили камеры видеонаблюдения и пытались собрать целостную картину происходящего.

Это было не просто обострение криминальной обстановки. В городе было слишком мало «банд». Если их вообще можно было так назвать… В век компьютерных технологий и тотальной слежки такие опасные для общества ячейки очень быстро разоблачались ФСБ. Балаганы накрывались медным тазом. Если, конечно, у них не было «крыши». Но даже те, у кого она была -- клялись гробами собственных матерей, что они не при делах. Воры в законе рассказывали, что действительно в городе завелась какая-то банда беспредельщиков, которая хочет захватить здесь всю власть. Браткам удалось даже убить парочку. Нападали они поодиночке. Но нападали так, что давали просраться даже бывалым. Даже тем, кто участвовал при штурме Грозного во времена чеченской…

Они подчёркивали профессионализм беспредельщиков. Их пугающие хладнокровие и бесстрашие. И их живучесть. Они рассказывали, как всаживали в нападающих целый рожок из «калаша», но те всё напирали и напирали, даже не издавая от боли ни единого звука. Нойманн даже подумал поначалу, что сильно уж всё смахивает на «терминатора». Тем более, что «беспредельщики» носили кожанки. Вряд ли могли создать киборга в наше-то время. Их убили, но трупов никто с собой не захватывал, поэтому осматривать было нечего, а ищейки не смогли ничего найти на местах перестрелок.

Но кто они такие… Чего они хотят… Этого не мог сказать ни один авторитет, как бы с ним менты не разговаривали – по-хорошему или по-плохому.

После ещё одной череды убийств по камерам видеонаблюдения удалось и выйти на одного из криминальных авторитетов, который имел дело с этим самым «человеком в кожанке». На штурм ночного клуба, которым и заведовал авторитет, Нойманн выделил две штурмгруппы, но обошлось без крови. Преступники сдались сразу же, как только бойцы ворвались в здание. После жёсткого допроса вор в законе сломался и выдал всё, что знал. А знал он очень мало. Потому что «человек в кожанке» был очень молчаливым и странным типом. Он никогда не задавал вопросов и исполнял всё, что только прикажешь.

-- Он безумец… Он странный! Он всегда молчит! И никогда не знаешь, что творится у него на уме! Он психопат! И выполняет любое задание! Абсолютно любое! Идеально выполняет!

Поначалу тот был обычным мальчиком на побегушках и помогал устранять неугодных. Но потом «человек» помог разбогатеть на торговле органами. В подвале особняка авторитета за городом нашли десятерых умалишённых бездомных, которых и разделывали на продажу. Бездомные не могли ответить ничего внятного, их рассудок был необратимо повреждён. Откуда «человек» брал столько бездомных – осталось загадкой.

Вскоре после этого в складских зонах города одной из туманных ночей произошло нечто совершенно безрассудное. Штурмгруппы приехали на место слишком поздно, потому как никто не мог ожидать, что события разовьются именно там. Охранники складов сообщали об отчаянной стрельбе и многочисленных взрывах. А так же о безумном многоголосом и нездоровом смехе.

Владимир сам осматривал место происшествия. Всё перед ангаром было усеяно разорванными телами и окровавленными конечностями – настоящий кошмарный сон. Рядом стоял старенький автомобиль, в салоне которого обнаружили записку «Говорят, ты нашёл себе работу. Я тоже не сидела сложа руки. Пора тебе узнать силу СПАНКа. ххх. P.S. УМРИ, ПАРШИВЫЙ ПЁС! УМРИ!»

Безумие заключалась в том, что поясами шахидов себя подорвали, по меньшей мере, сорок человек. Расчленённых взрывчаткой конечностей было так много, что установить точное число погибших не представлялось возможным. Что это могло быть? Массовое самоубийство? Террористический акт? Нойманн курил сигарету за сигаретой. У него складывалось странное ощущение, будто он где-то уже всё это видел. Больше всего насторожило письмо.

Судмедэксперт неуверенно заявил, что все самоубийцы были… близнецами. Их личности установить не удалось. В крови погибших нашли синтетические наркотики.

Позже по камерам видеонаблюдения обнаружили, как той ночью вооружённый человек в чёрной кожанке подошёл к старому уличному телефону и взял трубку. Он что-то выслушал, а затем и отправился на склады. Телефон был сломан, звонить по нему никто не мог. Человек подходил под все описания. И вёл себя очень странно. Что это было? Умственное помешательство? Он слышал голоса, которые и заставили его совершать убийства?

Чистая случайность столкнула Нойманна с загадочным преступником. В то позднее время он проезжал мимо стоянки в пригороде и увидел, как подозрительный мужчина взламывает пикап «бобкэт».

Нойманн вызвал подкрепления, а сам стал держаться в хвосте и проследовал за человеком до самой свалки. Пришлось выключить фары, чтобы не выдать себя и ехать по тёмным поворотам практически вслепую. В какой-то момент Владимиру показалось, что его разоблачили и просто заманивают в глушь, чтобы затем расправиться. Но потом пикап заехал в заброшенный тоннель в скале за свалкой, поросший кустарником. Посреди тоннеля горел брандспойт, а рядом с огнём мелькали чьи-то силуэты. Владимир оставил машину и дальше последовал уже пешком, вооружившись пистолетом. Как и ожидалось, «человек в кожанке» остановился перед брандспойтом. Около горящей бочки стояли четыре оборванца. Кажется, бездомные…

«Человек в кожанке» вышел из машины, вскарабкался по капоту на крышу «бобкэта». В этот момент Нойманн услышал припев знакомой песни:

«…Nothing stays they pass you by-y

if you don't change!

if you don't change!...»

Он слышал эту песню раньше. Слышал! И в голове снова начал складываться тревожный паззл.

А потом произошло нечто совершенно за гранью понимания. Человек спустился на капот. И в ту же самую секунду перед брандспойтом прямо из воздуха появилось ещё четыре бомжа. Человек забрался обратно на крышу, а затем снова спустился на капот. Он повторял этот цикл, каждый раз увеличивая количество бомжей на четыре штуки. Владимир протирал глаза и не верил тому, что видел. Через минуту тоннель просто кишел умалишёнными бомжами-куклами…

Штурмгруппы прибыли очень быстро. Они сразу же преградили оба выхода из сквозного тоннеля. Нойманн прокричал в рупор, чтобы тот сдавался, но «человек в кожанке» запрыгнул в «пикап» и рванул напролом. Однако, видимо, из-за паники тот не справился с управлением, наехал на кочку, машина перевернулась и загорелась. Человек вылез и бросился в атаку, а пикап взорвался, разнеся с десяток бичей на кровавые ошмётки.

Завязалась короткая, но бурная перестрелка. Казалось, что их Организации противостоит целая рота солдат. Неясно откуда, но у человека с собой было несколько автоматов, пистолет, УЗИ и гранатомёт. В той перестрелке Нойманн потерял много своих бойцов, но человек, похоже, был сильно ранен и потому попытался сбежать.

Штурмгруппы прижали его к берегу реки. Если всё так, как считает Владимир, то здесь «человеку» и настанет конец, ведь он не умеет плавать. Но преступник, повергший весь город в ужас, не растерялся. Он скинул в воду поддон, спрыгнул на него и поплыл… стреляя в угол поддона одиночными из винтовки М16…

Повезло, что скорость, с которой он таким образом плыл, была совсем небольшой. Бойцы подбежали к берегу и шквальным огнём опрокинули поддон. Человек упал в воду и через секунду потерял сознание. Течение прибило его бездыханный труп к берегу. Теперь Владимир мог разглядеть загадочного человека лучше. Чёрные волосы, мешковатые штаны цвета хаки… Всё сходилось. Абсолютно всё!

– Не верю своим глазам, чёрт возьми… -- руки Нойманна дрожали.

Давно он не испытывал подобного ужаса. Да ещё и вперемешку с сильнейшим удивлением... Владимир вытянул из пачки сигарету только с пятой попытки. Кое-как подпалил её конец – холодный осенний ветер задувал огонёк. Пришлось отворачиваться от ветра и прикрывать зажигалку ладонью.

И после пятой затяжки Владимира будто бы ошпарило. Это ещё не конец! Он тут же выхватил из кармана рацию.

-- Приём. Приём! Калуев! Как слышно?!

-- Приём! На связи…

-- Мы убили разыскиваемого преступника! Но! Веди все штурмгруппы к ближайшей больнице! СРОЧНО! Я запрошу поддержку у полиции. Торопитесь, ведь пока Объект без оружия! Нужно оцепить периметр и эвакуировать персонал! Хотя наверняка уже поздно…

-- Понял... Но почему именно туда?

-- Долго объяснять… Объект бессмертен и обладает способностью «спавна». Это потребует особых условий содержания... Дальнейшие инструкции к действиям получите после оцепления. Не теряйте ни минуты!

-- Понял.

Владимир отложил рацию, затянулся и выдохнул густое дымное облако.

– Как же хорошо, что я в юности любил играть в третью ГТАшку…

На земле лежал мёртвый Клод.