Просто выжить 38⁠⁠

Глава 79

Барон вернулся из дворца только после обеда, немного сумрачный.
— Глен, что-то случилось?
— Нет, дорогая. Но знаешь, я устал от города и, если ты не против, может быть уже вернёмся домой?
— Мне нужно ещё пару дней, королева хочет заказать в гостиную обои у рейвы Римины. А потом мы можем ехать.
Вечером, перед отъездом домой, барон пригласил Санчо в кабинет и долго беседовал с ним. Немного меньше по времени занял разговор с Гантеем. После разговора оба мальчишки были сумрачны и молчаливы. Елина не сочла возможным расспрашивать их или Глена.
В этот раз особых закупок не было, учителей и мальчишек тоже, поэтому ехали быстро. Дом встретил теплом, чистотой и уютом. А также хорошими новостями. Собрана первая одинаковая партия часов. Всего три с половиной десятка, но поточный метод изготовления оценили все. Это было намного выгоднее, чем каждые часы собирать отдельно.

В этом и была задумка Елины. Такие часы выходили дешевле, потому что не нужно было рассчитывать размер каждой детальки снова. Пусть и ручная сборка, но достаточно быстро. Основная работа мастера Люта теперь сводилась к тому, чтобы добиться максимальной идентичности деталей.

Дома, через два дня после приезда, у барона снова был приступ. Второй за месяц.

— Еля, скоро я уйду, детка.
Елина старалась не плакать, но слёзы катились по щекам против её воли.
— Я вижу, Глен. Прости, я сейчас.
Она вышла, умылась ледяной водой. Открыла окно и подышала морозным воздухом. Всё она видела и понимала, почему Глен так торопился домой — он не хотел, чтобы мальчики видели его беспомощным и умирающим. Она замечала, как слабеет барон, как становится рассеяннее. Казалось, что он уже наполовину ушёл. Собралась, резко выдохнула и вернулась в кабинет.
— Я люблю тебя, Глен, ты самый близкий мне человек здесь, и мне тяжело думать об этом. Но я не стану тебя уговаривать. Тут решать тебе.
— Я оставил Граю завещание и назначил его исполнителем. Он проследит, чтобы у Санчо был хороший опекун. Родовые земли и замок — наследство баронета. И часть часовой мастерской. А вот доля в обойном магазине, доля в стеклянной мастерской и третья часть часовой мастерской — твои. Я надеюсь, некоторое время ты поживёшь ещё здесь, чтобы передать потом Санчо его наследство, ну, если раньше не выйдешь замуж. Опекун будет, конечно, спрашивать отчеты, но пока баланс так красив, а все налоги выплачены вовремя — вмешиваться не станет. Так не принято. Но я боюсь другого. Не засиживайся здесь слишком долго, как улитка в домике. Мальчики приедут на каникулы — ты сможешь
съездить с ними в гости к своим, к морю. Бывай хоть иногда на королевских балах. Рано или поздно, детка, ты встретишь свою судьбу. Я хочу, Еля, чтобы ты знала — я благодарен Единому за нашу встречу с тобой. Я не смог бы придумать для себя лучшего.
Почти каждый день Елина с ужасом замечала, как слабеет Глен. Как сильно он стал хромать — без палки уже не может ходить. Вот выпали ещё два зуба. Вот стали сыпаться волосы.
— Глен, ты передал эскизы корпуса для часов мастеру Люту?
— Эскизы? — Глен был растерян. — А ты отдавала их мне?
— Да. Но это совсем не важно, дорогой. Возможно, я положила их так, что ты не заметил.
Елина врала и это враньё рвало душу. Вчера они разговаривали об эскизах и обсуждали её рисунки. Глен просто не помнит. Он стал забывать об ежедневных посиделках за чаем. Он тает, как снежок на солнце, он просто тает...
Вечером за ней пришёл Отто.
— Госпожа баронесса, господин барон просит вас зайти к нему в спальню.

Глен лежал на подушке такой высохший, с совершенно белыми поредевшими волосами...
— Дорогая, мне пора. Ты посидишь со мной? Не бойся, это не долго.
Сложно сказать, как именно Елина перетерпела и спазм в горле, и рвущийся из глубин души бабий вой...
Взяв его за похудевшую сухую руку, она смотрела, как уходит самый близкий и родной в этом мире человек. Как тихо усыпает и сон немного разглаживает морщины, и так хочется верить, что там ему лучше, чем здесь, что это не конец, а начало его новых жизней. Прими его Единый в свои ладони...

Похороны собрали почти весь город. Столб с прибитым свитком, где перечислялись титулы и награды барона завалили лапником и оборванными домашними цветами. Наверное, во всём городе не осталось цветущих растений. Тихо пели жрецы храма. Многие жители плакали. Елина стояла, смотрела на костёр и даже не замечала, как льются сами собой слёзы. Глен ушёл. Совсем ушёл. Никого ближе у неё не было. А одиночество наваливалось на неё тяжёлой серой тушей...

С королевской почтой она отправила официальное письмо во дворец. Написала письмо мальчикам. Написала письмо леру Теросу. Отдельно — Морне и Варе. Делала ещё какие-то совершенно непонятные и нужные дела. Что-то всё время забывала. Часто слышала ворчание Люты, что так нельзя и нужно есть. Но аппетита не было.
Случайно вывел её из этой апатии фром Дюше. Он никогда не был слишком церемонен, но в этот раз, кажется, перешёл все границы. Он просто схватил её за руку и потащил в сад, там он с возмущением тыкал в ящики с какой-то жиденькой зеленью, стоящие на телеге, и требовал не меньше, чем смертную казнь для поставщика. Крестьянин, который привёз их, мялся под напором Дюше и басом выговаривал
— Дак чево погрузили, я тово и привёз. А моё дело маленько...
— Да разве это мыслимо в саду высаживать? Ведь в записке написано — голубой палий, а это что? Это что такое, я вас спрашиваю?
— Дак чево погрузили, я тово и привёз...
— Госпожа баронесса! Немедленно решите эту проблему! Разве позволительно так издеваться надо мной! Я служу вам верой и правдой, но каждому терпению положен предел! Я не в силах выносить эти издевательства!
Похоже, этот разговор ходил по кругу уже не первый раз.
Кто знает, что произошло, но как будто лопнуло грязное стекло, отгородившее Елину от мира. Она вздохнула и увидела, что уже весна и скоро зацветут вишни. Что на кустах крима пробивается первая робкая зелень, и воздух в лучах солнца слегка дрожит от тёплых влажных испарений. Мир просыпается от зимней спячки. Пожалуй, пора очнуться и ей...
Для утешения, фрому Дюше пришлось пообещать выписать из Империс лиловый кольник, цветок, любящий каменистую почву и дающий съедобную ягоду. Очень, очень полезную ягоду, баронесса! Но очень редкий и дорогой. В королевстве он рос только в теплицах. Раньше Елина считала такие траты неоправданными. Но если фром Дюше хочет — он своё получит! Значит нужно ставить теплицу.

Глава 80

Елина с нетерпением ждала каникул. Письма от лера Тероса она поучала с каждой почтой, лер был на редкость аккуратен и педантичен. Она знала всё об учебе и питании, о росте и занятиях, но разве способны письма заменить живое общение?
Шум во дворе раздался очень серьёзный. Все дворовые собаки замка, солидные и раздобревшие за последние годы, бесились и рвались с цепей. Елина выглянула в окно. Мальчики! Наконец-то приехали мальчики!
Восемь солдат охраны, девятый — капрал Зин. Он таки смирился с отсутствием карточных игр и неплохо прижился в замке. Карета с королевскими гербами, откуда солидно спускается лер Терос и какой-то высокий и статный красавец. Его сопровождал невысокий шарикообразный лакей. Вместе они выглядели, пожалуй, забавно. И мальчишки — верхом, в сопровождении громадных чёрных чудищ. Чук и Гек обещали стать крупными псами, но Елина не ожидала, что настолько.
— Добро пожаловать в замок... — Елина вопросительно смотрела на незнакомца.
— Маркиз Пико, опекун баронета Каргера, к вашим услугам, госпожа баронесса.
— Я рада вас приветствовать, маркиз Пико. Отто позаботится, чтобы вы отдохнули с дороги. Отто, проводи господина маркиза в голубую комнату и позаботься о госте.
— Линка! А правда, что мы поедем к морю? — Гантей никогда не отличался терпением.
— Лер Терос, как доехали?
— С большими удобствами, госпожа баронесса. Господин маркиз умеет путешествовать с комфортом.
Мальчики выросли. Не слишком сильно, но подросли. У баронета на лице расцветают первые вестники пубертата — юношеские прыщи. Надо будет подобрать ему диету и крем. Гантей стал шире в плечах и немного взрослее. Оба поцеловали ей руку, прямо юные благовоспитанные придворные кавалеры. Но Гантей не выдержал и обнял её, а мнущегося баронета Елина обняла сама. Слёзы у всех на глазах, но все сдержались.
Ужин, почти семейный, если бы не маркиз Пико. Вежливые вопросы о дороге и вежливые ответы маркиза. Завтра будет время для серьёзного разговора.
Беседа об учебе и их друзьях, о планах на лето — обязательно путешествовать, о том, что Чук и Гек уже совсем взрослые и знают все команды. И даже поймали воришку, который пытался стянуть кошелёк Гантея.
— А я как закричу — "Фас" и Гек как прыгнет!!!
— Ага, а я Чука еле сдержал на поводке!
— А что с воришкой?
Мальчики замялись.
— Ну, Елина, ему есть нечего было...
— Он сирота, Еля...
— Так и что с ним?
— Ну, фру Ларт давно говорила, что ей помощник нужен на кухне.
— Лер Терос?
— Мы обсудили эту проблему с молодыми господами и взяли мальчика в помощники фру Ларт. Я не стал писать вам, потому что письмо пришло бы после того, как мы приехали.
— Возможно, не самое здравое решение, молодые господа — вмешался маркиз.
— Зато доброе — сказала Елина. — Надеюсь, что оно, это решение, окажется верным.
— Он может обокрасть дом в отсутствии хозяев.
— А может и не сделать этого. Поживём — увидим, господин маркиз.
После ужина маркиз передал Елине большой пакет с письмами.
Утром, после завтрака, маркиз попросил собрать в зале всю прислугу и охрану. Первая часть завещания относилась к ним.
Барон оставил небольшие суммы всем обитателям городского дома, по несколько золотых на человека. Не забыл и своего бывшего ординарца. В завещание также были включены старые слуги, из которых уже никто не работал в замке. В том числе и тётушке Фай достались два золотых. Три получил капитан охраны и по одному солдаты. Пять досталось леру Теросу, что вызвало слёзы на глазах у него. Пять — рейву Барну. По три золотых получили Люта и Отто. В целом, не было ничего необычного.
Вторую часть завещания, касавшуюся непосредственно членов семьи и воспитанника, маркиз предпочёл зачитать в кабинете.
— Я, барон Глен Каргер, стоя в преддверии встречи с Единым, в обеспечение своей семье оставляю:
— Титул барона и поместье с замком — моему внуку, двенадцатому баронету Каргеру, Санчо Каргеру.
— Третью часть доходов от часовой мастерской — Санчо Каргеру, барону.
— Мои шпаги и прочее оружие, каковое имеется в доме — Санчо Каргеру, барону. Список прилагается.
— Деньги в сумме четырёх тысяч золотых, хранящихся в доме в сейфе кабинета — в равных долях барону Санчо Каргеру и баронессе Елине Каргер.
— Мой городской дом — моей вдове, баронессе Елине Каргер.
— Третью часть доходов с часовой мастерской — баронессе Елине Каргер.
— Пятнадцать процентов, принадлежащих мне с прибыли обойного магазина — баронессе Елине Каргер.
— Всю прибыль от фарфоровых изделий, производящихся в поместье — баронессе Елине Каргер.
— Все украшения, находящиеся в доме и составляющие большую часть фамильных драгоценностей — баронессе Елине Каргер. Исключение составляют:
1. Фамильный перстень Каргеров, который перейдёт барону Санчо Каргеру.
2. Парюра женская с сапфирами, общей сложностью 15 предметов — диадема, колье тонкое с тремя камнями, перстень и два малых перстня, колье с 7 крупными камнями и парные браслеты, две броши и шпильки общим числом 5 — барону Санчо Каргеру. Для подарка жене. Выдаче барону подлежит после свадебной церемонии.
3. Кортик торской стали, в парадных ножнах, отделанных золотом и пятью рубинами — на память моему воспитаннику Гантею Фуро.
4. Пояс мужской, отделанный золотыми пластинами и десятью мелкими рубинами — мэру города Гарда, рейву Ташу.
— Две тысячи золотых монет, хранящихся в гильдии Мореходов у главы гильдии, рейва Торно — моему воспитаннику, Гантею Фуро. Расписка на хранение прилагается.
— Чек на оплату учёбы в Школе Мичманов за все три года — Гантею Фуро.
Далее, дамы и господа, идут подписи свидетелей. Подпись барона заверена личной печатью Его Королевского Величества.

Все молчали.
— Господа наследники, я, как представитель короны, спрашиваю вас, все ли согласны и нет ли взаимных претензий или возражений?
Все молчали.
Маркиз удивлённо вздёрнул брови.
— Нет, нет у меня никаких претензий и возражений — хриплым голосом сказала Елина. — Говорить ей было трудно, спазм в горле и наворачиваются слёзы.
— Тоже нет, претензий и этих... возражений — Санчо держался. Никаких слёз. Он теперь — двенадцатый барон Каргер. Он обязательно будет как дед, такой же умный и такой же мужественный.
Гантей отвернулся к окну и вытер глаза. Соринка, наверное, попала. У него пока не хватало словарного запаса, чтобы сформулировать даже для себя, что именно сделал для него барон. Он просто понимал, какой мир и возможности открыли ему уроки барона. А ведь мог бы сейчас торговать рыбой и ничего этого не знать. Стыдно было вспоминать, как сперва он пытался бунтовать против обучения.
Елина подошла и положила руки на плечи мальчиков. Пусть это и не слишком правильно с точки зрения этикета, но они должны понимать, что семья — есть, что они и есть — семья. Даже без барона они есть друг у друга и это — самое важное и самое главное в жизни.
— Госпожа баронесса, я думаю, вам найдётся, о чем поговорить с юными господами, но завтра я хотел бы обсудить с вами некоторые детали. Когда вам будет удобно?
— Господин маркиз, думаю — после завтрака.