Ответ на пост «Рябь»⁠⁠13

Было мне лет 18. Москва. На меня выписали доверенность, получать на почте пенсию за лежачую бабушку(свою). На этой почте(м. Ясенево) я был пару раз. И вот каким-то зимнем днем поехал получать, дошел до нужного переулка, почты не нашел, пошел в следующий, тоже почты нет. Вернулся в предыдущий, нету почты. Время примерно часа три дня. Пошел искать по переулкам. Спросил тетю прохожую, говорит, вот через два дома налево и там почта. Пошел - нету. Снова пошел по переулкам. Нету и пздц. Людей спрашиваю, говорят вот тут за в переулке совсем рядом, а я хожу, нет почты и всё тут. Вышел аж к соседнему метро(Битцевский парк тогда называлось). Часа два ходил, замерз, темнеть начало и поехал домой.

Дома сказали, что я идиот, совсем не самостоятельный и мне нельзя элементарного дела доверить. На след день старший брат поехал со смой и в 5 минут нашел эту сраную почту, назвав меня дибилом. Почта стояла в месте, где я точно раза четыре проходил. Потом еще года два я туда ездил за деньгами, всё было норм. Вот хщ, как так...Как говорится, хотите верьте, хотите нет.

CreepyStory

16.3K пост38.8K подписчиков

Добавить пост

Правила сообщества

1.За оскорбления авторов, токсичные комменты, провоцирование на травлю ТСов - бан.

2. Уважаемые авторы, размещая текст в постах, пожалуйста, делите его на абзацы. Размещение текста в комментариях - не более трех комментов. Не забывайте указывать ссылки на предыдущие и последующие части ваших произведений. Пишите "Продолжение следует" в конце постов, если вы публикуете повесть, книгу, или длинный рассказ.

3. Реклама в сообществе запрещена.

4. Нетематические посты подлежат переносу в общую ленту.

5. Неинформативные посты будут вынесены из сообщества в общую ленту, исключение - для анимации и короткометражек.

6. Прямая реклама ютуб каналов, занимающихся озвучкой страшных историй, с призывом подписаться, продвинуть канал, будут вынесены из сообщества в общую ленту.

13 постов-ответов

от Аноним, Pikupiku123 и др.

Смотреть

BlackWredna

2 месяца назад

На следующий день мы поехали с братаном. Он всю дорогу бубнил что-то вроде «да как так можно, там же проще простого, слепой что ли». Я молчал. Потому что внутри всё сжималось от странной, иррациональной жути. Не от того, что обозвали идиотом, а от того, что я *точно* знал – вчера той почты в том переулке не было. Вообще.

Подходим к тому самому месту, где я вчера пять раз кружил. Брат тычет пальцем: «Ну? Слепой курице, блин, видно!». И правда – небольшое кирпичное здание, вывеска «Почта России», синяя дверь. Как будто оно тут всегда и стояло. Как будто я вчера его не просто не заметил, а смотрел прямо на пустырь.

Заходим. Внутри пахнет старым деревом, пылью и казенной тоской. За решеткой – одна и та же тетка, которой нет лет пятьдесят. Лицо серое, без эмоций. Брат подает документы, она молча берет, молча пересчитывает деньги. Тишина такая гнетущая, будто мы в аквариуме. И тут я замечаю деталь: календарь на стене. Он висит под стеклом, аккуратно так. А на нем дата – не сегодняшнее число, а то самое, с которого бабушка слегла. Три года назад.

– Тетенька, а у вас календарь старый, – ляпаю я, пытаясь разрядить атмосферу.

Она медленно поднимает на меня глаза. Глаза стеклянные, мутные. Смотрит не на меня, а сквозь меня.

– У нас всё вовремя, – говорит её голос, а губы будто и не шевелятся. – Получайте. Ваша очередь прошла.

Брат хватает конверт, засовывает его в карман, шипит мне: «Идиот, молчи!», и почти выталкивает меня на улицу.

– Нормальная тетка? – спрашиваю я, когда за нами захлопывается дверь.

– Нормальная! – огрызается брат. – Не то что ты. Всё, поехали, отчитываться.

Едем обратно. Брат за рулем молчит, явно довольный собой. Я сижу, смотрю в окно и чувствую, как по спине бегают мурашки. Что-то не так. Что-то совсем не так.

Заходим в квартиру. Мама на кухне, тревожная такая.

– Ну что? Получили?

– Конечно, – брат хлопает конвертом по столу. – Этот балбес просто слепой.

И тут из комнаты бабушки доносится скрип. Такой громкий, пронзительный. Так скрипит кровать, когда с неё поднимаются. Бабушка не вставала три года. Вообще.

Мы замираем. Потом смотрим друг на друга и медленно идем к двери. Она приоткрыта.

Внутри стоит бабушка. Стоит у окна, спиной к нам. Но что-то в ней не то. Осанка какая-то прямая, не старческая. Она поворачивается.

Лицо её… моложе. Морщины разгладились, глаза ясные, но в них такой холод, такая бездна, что я отшатываюсь.

– Деньги принесли? – говорит она. Голос её, но интонации чужие, твердые, властные. – Давайте сюда.

Мама, вся бледная, протягивает ей конверт. Бабушка ловко, молодым движением, разрывает его, пересчитывает купюры. Кивает.

– Хорошо. Теперь хватит. Больше не надо.

Мы все в ступоре. Брат первый находит в себе силы:

– Бабуль, ты как?.. Встала?..

Она смотрит на него тем ледяным взглядом.

– Я сказала – больше не надо. Не ходите туда. Выбросьте доверенность.

Потом она просто прошла мимо нас, на кухню, будто ничего и не было. Селенила чай. Руки не дрожали.

С тех пор бабушка – как огурец. Встала, готовит, ходит в магазин. Только вот… она другая. Взгляд не наш, воспоминания какие-то сбивчивые, говорит иногда странные вещи про «долги» и «время платить». И с того дня возле той почты я больше не был. Брат отказался наотрез, говорит, меня от одной мысли туда поехать в дрожь бросает.

А я иногда думаю... Может, я в тот первый раз почту не потерял. Может, она меня не пускала. Потому что её там в тот день не для всех было видно. Только для тех, чья очередь… забрать своё. Или отдать. Хз. Но бабушка свою очередь, похоже, отработала.