Донка (Александра Хохлова и Дмитрий Орлов)⁠⁠

Глава 1. У меня был выбор…

У меня был выбор: аренда хорошей квартиры в новостройке пополам с другом детства Мишей Резниченко или съём вторички с любимой девушкой Мариной Сытник.

Мишка был классным — богатым, весёлым и щедрым, но шумным, как банда дошкольников.

Моя девушка Мариша, с которой я встречался уже четвёртый год, была симпатичным покладистым живчиком, похожей на резвую рыжую мышку. Не наследница состояний, четвёртый ребёнок из сельской многодетной семьи, но чистюля и хорошо готовит.

Так как сам я вкалывал от рассвета до заката на удалёнке вэб-дизайнером, то дома мне нужны были покой, тишина, и, чего уж скрывать, уборщица с кухаркой в одном флаконе. Поэтому, немного поразмыслив, прикинув все за и против, я сделал выбор в пользу Мариши, и дал ей добро на поиск недорогого совместного жилья. Так что ту квартиру на Донке, так, для краткости называли улицу Придонскую, нашла она.

Улица - это конечно громко сказано. На окраине окраины или чуть дальше, в иссохшем русле то ли реки, то ли ручья, среди песчаных холмов, стояли три двухэтажных краснокирпичных дома. Выглядели они солидно и нескучно. Волны крошечных барханов живописно засыпали подклеты строений так, что издалека они казались баржами, утопающими в белом песчаном море. Старые ивы, более уместные на берегу старинного графского пруда, чем рядом с многоквартирным человейником, впечатляли своей монструозной величиной. Некоторая винтажность в антураже домов также радовала глаз: архаичные ставни на окнах, темно-желтая черепичная крыша, деревянные лестницы в подъездах. Умели раньше строить.

- Пока мне всё нравится, - похвалил я Маришу. – Квартиру хорошо смотрела? Там всё в порядке?

- Квартира в порядке, - отчиталась Мариша. - Там чисто. Плита, холодильник, стиралка, водонагреватель, туалет-ванна – всё работает, сделан косметический ремонт… местами, но… но…

Иногда Мариша тормозила на пустом месте так, что я прибить её был готов.

- Не мямли, внятно скажи, что не так? - попросил я. – Вадик требует все деньги вперёд?

Вадик - это наш арендодатель, которому квартира досталась после смерти тётки.

- И это тоже, - вздохнула девушка. – Говорит, предпоследние съемщики сбежали, не заплатив.

- Предпоследние? – задумался я. - А последние как себя вели?

- Нормально, - Мариша пожала плечами, - но Вадик теперь никому не доверяет.

- Имеет право, - согласился я. – А что ещё не так?

- Соседи странные.

- Алкаши, наркоманы? – забеспокоился я.

- Наоборот, люди все приличные, семейные. И все квартиры арендуют, как и мы, кроме Натальи Сергеевны. Она тут старожил и староста дома номер 11б.

- Староста? – удивился я. - А в остальных домах старосты есть?

- Нету.

- А кто её назначил старостой? Сама себя?

Мариша удрученно покивала головой.

- Наталья Сергеевна сказала, что в их доме есть традиция…

- Субботник, что ли? – я посмеялся, оглянувшись по сторонам.

- И субботник тоже!

Во дворе, надо признать, было уютно. И это несмотря на отсутствие стандартных цветочных клумб и газонов. Городские высотки виднеются где-то вдалеке в зыбком мареве за пустырями, складами и вереницами гаражей, а с противоположной городу стороны шумит лес. Эдакая первозданная чистота и красота - ни детских площадок нет, ни скамеек, ни стоянок для машин, только белый песок и зеленые ивы. Ивы и песок. Обитаемый остров в хорошем смысле.

- Так и в чём подвох? – спросил я.

- Дай, я лучше зачитаю, - предложила Мариша.

Она достала из кармана джинсов сложенный вчетверо листочек в клеточку и принялась читать:

ВНИМАНИЕ!

ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ПРАВИЛО ДЛЯ ЖИЛЬЦОВ ДОМА

УЛ. ПРИДОНСКАЯ, 11Б

ЕСЛИ В ДОМЕ ОТКЛЮЧАЕТСЯ СВЕТ, ВСЕ НЕМЕДЛЕННО ДОЛЖНЫ ВЗЯТЬ «ТРЕВОЖНЫЕ» ЧЕМОДАНЧИКИ И ПОКИНУТЬ КВАРТИРЫ В ТЕЧЕНИЕ ШЕСТИ МИНУТ, НЕВЗИРАЯ НА ВРЕМЯ СУТОК И

ПОГОДНЫЕ УСЛОВИЯ

- Что-что? – я не поверил своим ушам. – «Тревожные» чемоданчики?

- То, что слышал, - грустно подтвердила Мариша. – Я расспрашивала соседей: у них у всех есть «тревожные» чемоданчики, даже у детей, причём у некоторых по три комплекта – зимние, летние и демисезонные.

- Слов нет, дурдом на выселках. Секта какая-то! – выпалил я на одном дыхании. - Стоп! Почему 11б? Тут же всего три дома.

- Понятия не имею, и это ещё не все странности.

- Да ты что!

Я саркастически ухмыльнулся, а Мариша кивком головы указала мне на пристройку слева от первого подъезда. Металлическая лестница в три ступени, вделанная в стену так, чтобы не касаться земли, вела к нелепому деревянному «пупырышу» с дверью на висячем замке. Песок рядом был тщательно расчищен.

– Там хранится стратегический запас для всего двора – консервы, котелок с треножником, тент, мангал, дрова, спальные мешки и так, по мелочам.

- Да… Апокалиптичненько. А чего так они боятся и как это связано с выключенным светом?

Мариша только развела руками.

- Не хотят говорить. Сказали, будете здесь жить, сами всё поймёте. Давай не будем ни с кем ссориться, - попросила она. – Тут остановка автобусная в пяти минутах ходьбы и маршрутка идёт по прямой до моего гипермаркета. Пожалуйста, Кирюш…

Я ещё раз огляделся по сторонам, прислушался к успокаивающему ветру в ивах, подумал о том, чтобы было бы не плохо когда-нибудь пожарить во дворе шашлычка да запить его пивком или чем покрепче, и дал согласие на вселение.

Уговорила! - сказал я. – Вселяемся, а там видно будет.

И мы въехали в квартиру с двумя смежными комнатами, кухней в два метра и раздельным санузлом.

Глава 2. Квартира и машина

Маленькую комнату украшали обои вырвиглазного оттенка «шартрёз», то есть светло желто-зелёные, под потолком мерцала лампочка в плафоне цвета старых костей, из мебели - добротный дубовый стол.

В большой комнате вместо обоев была побелка, на подоконниках стояли пустые кашпо с паучьими сетями, в углу у окна - допотопный телевизор, на протёртом ковре - два кресла, помеченные котами, давно ушедшими на радугу.

У стены справа от двери врос в пол несобираемый зелёный диван, навсегда пропахший пылью и корвалолом, слева – полки с книгами: советская классика, любовные романы про Анжелик с Марианнами и всякая эзотерика.

Мы перетащили из малой комнаты в большую стол и сделали там кабинет для моей работы. Купили и поставили туда кресло-кровать и тумбочку-трансформер для ноута. Кашпо Мариша выбросила, диван и кресла застелила толстыми пледами, обои переклеила с «шартрёз» на «шампань», то есть на бледно-розово-жёлтые. Владелец квартиры Вадик с радостью разрешил нам это сделать, рассказав забавную историю о том, как 90-х годах некая Марфа Владленовна из соседнего дома получала зарплату рулонами обоев, продавала их соседям или обменивала по бартеру, и теперь две из трех комнат на Донке имеют жуткий цвет стен.

Три первых дня прошли спокойно: свет не отключался, соседи вели себя приветливо, в душу не лезли, с пустыми разговорами не приставали. Даже Наталья Сергеевна – самозваная староста, крепкая старушка, произвела на меня благоприятное впечатление. Похвалила Маришу за толстую косу, и, почему-то, мой хипстерский хвостик тоже ей понравился, сказала - очень правильная и полезная мода. Чем полезная? Так и не понял.

На четвёртый день – это было воскресенье, я пригнал под дом свой автомобиль – полноприводного породистого «немца», бэушного конечно, но в отличном состоянии. Порадовался, что недавно приобрёл именно его, будто чувствовал – буду жить в такой глуши, где проехать на другой машине, исключая «Ниву», просто невозможно. Обычно «немец» стоял в гараже, но завтра с утра мне нужно было заехать в главный офис, кое-что подписать. Машину так поставил, чтоб было хорошо видно. Под окно кухни и под уличный фонарь. Мало ли?

- Ты это… афффто своё убери.

На меня из-под съехавшей набекрень панамки таращилась Ирина Рудакова, соседка снизу. На её мясистых бедрах трещали по швам синие спортивные штаны, заправленные снизу в малиновые резиновые сапоги, а бюст шестого размера был туго обтянутый розовой майкой с таким большим вырезом на таких тоненьких поворозочках, что я не знал, куда глаза прятать. Уже б ходила в одном лифчике или сразу без него! У ног соседки стояли здоровенные корзины полные подозрительно разноцветных грибов.

Послать бы это чучело придонское куда подальше! Но нельзя. Как-то Мариша упоминала, что Ирина не только печёт на продажу торты, но и призовые места берет в городском пауэрлифтинге. Поэтому, сотворив на лице максимально дружелюбную улыбку, я спросил:

- А что? Стоянка запрещена?

- Не… не запрещена, но лучше – убери, - с лёгкой насмешкой повторила Ирина

- А почему лучше убрать? – не успокаивался я.

- Помоги грибочки до квартиры донести, расскажу, - попросила соседка.

Ага, щазз… Я отказался, сославшись на тотальную занятость.

Соседка пожала плечами и резво потопала в свою квартиру. С невольным уважением глянул ей вслед – корзины были явно тяжелыми, но она даже не сутулилась. На левой лопатке Ирины «рыжела» тигровая лилия – довольно приличная татушка. Более чем! На тычинках золотится пыльца, на лепестках сверкает роса. Я хоть и не любитель тату на женских телах, но тут даже языком прицокнул, мысленно прикинув, сколько же она отвалила бабла за такое, не побоюсь этого слова, произведение искусств.

Никакую машину я естественно никуда убирать не стал. Но весь вечер одним глазком поглядывал в окно. Всё вроде было в порядке. В сумерках силуэт автомобиля просматривался хорошо, но так было до тех пор, пока не включился уличный фонарь. Когда же он включился, я просто дар речи потерял, а когда первый шок прошёл, позвал Маришу посмотреть – не чудится ли мне всё это. Нет, не чудилось. К сожалению.

Сначала мне показалось, что под фонарь намело снега и там лежит огромный сугроб, но на календаре - начало августа, так что это было просто невозможно. Выскочив на улицу, я схватился за голову. Спереди на машину нанесло целых холм песка, засыпавший всё до самой крыши, а сзади нагло привалился барханчик, прикрывший колёса. Выглядело всё так, словно за один миг случилась локальная песчаная буря. Единственное радовало – сквозь запыленные стекла, просматривался относительно чистый салон.

Как такое могло произойти? Чья-то злая шутка? Но как?! Как?! Соседи пригнали самосвал, засыпавший мою машину? Но я бы услышал. Сговорилось человек двадцать и, вооружившись лопатами и тачками, закидали авто песком? Но я бы увидел! Хоть что-то бы да заметил!

В окнах маячили соседи, переговаривались, а их милые детки откровенно ухохатывались с моей растерянности. Прибежала Мариша с совком и веником. Смотрелось это комично, с удовольствием бы тоже посмеялся, если бы дело не касалось моего авто. Выбрала дом! Спасибо, дорогая!

Из соседнего подъезда вышла староста. Я метнулся навстречу с криками: «В чём дело?!», «Я занял чьё-то место?!». Наталья Сергеевна молча обошла меня и пошла к пристройке-«пупырышу», доставая на ходу ключи. Открыв дверь, она вынула три лопаты; одну оставила себе, две другие отдала мне и отправилась откапывать мою машину. Мы с Маришей присоединились к ней. Появилось ещё двое соседей. Они тоже взяли из пристройки по лопате и принялись помогать. Вскоре машина была отрыта.

- Второй раз будешь сам откапывать, - уставшим голосом объявила Наталья Сергеевна, - и… можешь не успеть.

Сомневаться в её словах, я не рискнул. Машину поставил в гараж и ездил домой или из дома на такси.

Глава 3. День «Х»

Прошла неделя. Я не то, чтобы забыл про случай с машиной, просто старался не думать о том, что не мог сам себе объяснить. И вот наступил день «Х», день, когда в первый раз при мне погас свет.

Случилось это часов в восемь вечера. Погас свет и тут же раздался звонок, похожий на школьный. Очень громкий, дребезжащий. Я даже вздрогнул от неожиданности. В соседних квартирах раздался топот ног, захлопали двери. «Выходим! Выходим!» - загалдели, зашумели голоса на лестнице. На первом этаже открывались окна и, судя по звукам, особо шустрые стали выпрыгивать во двор через них.

Меня это так удивило, что я решил тоже пойти.

Я поспешил вниз с единственной целью – полюбоваться на весь этот цирк-шапито вблизи. Под подъездом уже толпился народ: одиннадцать взрослых, четверо подростков и пятеро детей, Все держали в руках пресловутые «тревожные» чемоданчики. Взрослые уже доставали из них раскладные стульчики, как у рыбаков, усаживались поудобнее и начинали трепаться о всякой ерунде: политике, кулинарных рецептах, сериалах. Молодежь уткнулась в смартфоны, сфокусировавшись на заранее скаченных специально для «дня Х» роликах и играх, и отключилась от реальности. Всё походило на обычные соседские посиделки. Мило конечно, но дома ждала работа. Ноут заряжен, есть беспроводной модем. Отключенное электричество меня мало волнует.

Шепнув на ухо Марише, чтоб она отдувалась тут и за меня, я отправился обратно в дом. Борзеть и открыто противопоставлять себя коллективу, я не рискнул. Сделав кружок по двору – типа, «я гуляю», попытался проскочить в свой подъезд, крадясь вдоль стеночки. Но не тут-то было. Глазастая староста Наталья Сергеевна перегородила мне дорогу, сказав:

- Повторяю для новеньких: тем, кому приспичит в туалет - домой возвращаться нельзя, во дворе гадить тоже нельзя, нам тут жить, - просверлила она меня взглядом, неправильно поняв мои метания. – Ноги в руки и марш-марш в уличную уборную за домом 7Б. Там же и площадка для курения.

Я страшно разозлился, и хотел грубо поставить зарвавшуюся старушенцию на место, но тут заметил, как от толпы отделилась парочка – отец с маленьким сыном. Они направлялись в пресловутую уборную за домом 7Б, и я увязался следом.

Мужчина был одним из тех, кто помогал мне отрывать машину. Выглядел он солидно, но вместе с тем интеллигентно – плечистый, бородатый и в очках. Со слов Мариши, которая всегда была удивительно коммуникабельной, я знал, что зовут соседа Александр Андреевич, лет ему под полтинник, он преподаёт историю и философию в местном университете. Собственную квартиру он оставил законной жене и двум дочерям, а с гражданской женой и сыном снимает квартиру на Донке. Я решил его разговорить на предмет того, что за ерунда творится в нашем доме. Решил и спросил прямо:

- А чего это у вас... у нас всем заправляет Наталья Сергеевна? Понимаю – она старожил, домовая и всё такое, но к чему эти учения по гражданской обороне? Не перебор?

- По-прежнему не верите, что на Донке опасно? – прервал инсинуации в адрес старосты сосед. - Случай с машиной вас ни в чём не убедил?

- Да в чём опасность? Может кто-то внятно объяснить? – возмутился я.

- Я могу, - с олимпийским спокойствием заметил Александр Андреевич. – Здесь люди пропадают. И не только…

- И кто, например, пропал? – поинтересовался я, пропустив мимо ушей «…и не только».

- Кольщики.

- Кто, простите?

- Татуировщики Веня и Сеня. Они снимали вашу квартиру с прошлого лета по зиму.

- Да ладно… А Вадик, наш арендатор, говорил, что те жильцы просто сбежали, не заплатив за последний месяц.

- Врёт, Вадик! Пугать вас просто не хотел. Отсыпались ребята первого января, Новый год в ресторане отмечали, - сказал Александр Андреевич. - Вернулись на такси, и спать завалились, а света не было в тот раз почти два дня. Все на улице тусовались или разъехались по друзьям и родственникам, а Веня и Сеня - пропали.

- А кто видел, как они возвращались из ресторана? Вы видели?

- Я нет, но Наталья Сергеевна видела.

- Ага… ага… А что, вещи ценные остались после тех жильцов? Документы, паспорта, золотишко? – включил я «режим детектива».

- Остались, представьте себе. И ключи, и уличная одежда, и обувь.

- И кто это видел? Дайте-ка угадаю – Наталья Сергеевна?

- Полиция так сказала.

- Вам или Наталье Сергеевне?

Я уже злился.

- Экий, вы, скептик, - добродушно пробасил сосед. – Видите этот холм?

Уже основательно стемнело, я мало, что мог разглядеть - просто шёл за Александром Андреевичем, подсвечивая путь фонариком на мобильном, однако смог различить, что прямо по курсу – холм высотой в метров пять.

- Вижу. И?..

- Это дом 7Б. Вернее то, что от него осталось. В нём точно такая же напасть была, как и в нашем. Только еще хуже. Там лаг времени составлял две с половиной минуты. Ещё пять лет назад в 7Б жилыми было три квартиры.

- Жильцы пропали?

- Нет, вернее да, но не все. В одной из квартир жила женщина со старой матерью. Как же их звали, то… Дочь – Валерия, а у старушки имя… такое… библейское, сейчас не вспомню… Ну не суть! Бабулька болела, и наступил тот день, когда она не смогла выйти из дома во время отключения света. Злые языки поговаривают, что женщина устала ухаживать за матерью и просто не стала будить, когда та заснула.

- И она пропала? Конец истории?

- Не совсем. Бабушка пропала, вызвали полицию, полиция составила протокол и умыла руки. Соседи и думать о ней забыли в скором времени, дочка квартиру на продажу выставила и к мужику своему перебралась жить. Да только вот оказалось, что на бабульке весь дом 7Б и держался.

- В смысле?

- Так сложились обстоятельства, - продолжил сосед, - что дом на несколько часов опустел. Одна семья уехала на море, вторая – всем составом отправилась в город за покупками, бабулька пропала, а раньше она, как вы понимаете, круглосуточно в доме находилась, дочка Лерочка – у хахаля. И… догадываетесь, что произошло?

- Нет.

- С опустевшим домом случилось то, что и с вашим автомобилем.

- Не понял…

От неприятных воспоминаний у меня по спине пробежал холодок.

- Когда люди вернулись, то вместо дома обнаружили песчаный холм. Что непонятного?

- Не может быть! – не поверил я. - А власти… а как власти среагировали?!

- А как они обычно реагируют? – сосед откровенно ловил кайф от моего недоумения. - И про взрыв газа в местной прессе написали, и про террористов написали, и про аварийное обрушение. А потом выплатили пострадавшим компенсацию минимальную и то, им пришлось пару лет с городом судиться.

- Пару лет – это ещё ничего… - протянул я. - То есть, если остаться в доме во время отключения света, то можно пропасть с концами, а если дом останется надолго без людей, то дом пропадёт? Так получается?

- Получается так.

- А вот если, чисто гипотетически, всем скинуться и купить генератор. Это поможет?

- Нет же, нет!- покачал головой сосед. - Отключение света – это все лишь знак, сигнал опасности, а не причина, по которой люди пропадают.

Вот за такими интересными разговорами мы дошли до туалета. Площадка для курения была рядом. Там хмуро мигал одинокий фонарь под жестяным козырьком. Мальчишка отправился в уборную, а мы с его отцом пошли на площадку. За ней виднелся обычный дом с газонами и палисадником, а, напротив, через дорогу возвышался ещё один холм. «Да почти вся Донка состоит из холмов!», - постучалась в голову внезапная мысль. – «Курганы, мать их так!».

- Так это всё дома? – выдавил я из себя минут через пять. – А что внутри холмов? Пробовали раскапывать?

- Давайте спросим у спеца! – улыбнулся Александр Андреевич.

- У какого спеца? – не понял я.

- А вот у этого, - кивнул он на выходящего из уборной мальчишку. – Ванька, а ну признавайся, лазил на холмы сокровища искать?

- Нет! – твёрдо, не моргнув глазом, ответил Ванька.

- Лазил, лазил. Признавайся! Ругать не буду. Расскажи дяде Кириллу, что там нашёл.

- Нет там ничего, - расстроено заявил Ванька. – Только песок.

- Вот так, - развёл руками сосед. – Те пострадавшие тоже пытались в песке свои имущество искать. Рылись, рылись – ничего не нашли: ни больших вещей, ни малых, ни стула, ни кастрюльки.

- Так, подождите, - сказал я. – Дома ведь старые?

- Довольно таки, - подтвердил сосед.

- То есть, люди здесь жили ещё до электрификации? Как же они спасались от «проклятия Донки»?

- Ловите меня на несоответствиях? – вздохнул Александр Андреевич.

- Ловлю, это не сложно.

- Кирилл, поймите, я не пытаюсь уверить вас в какой-то чертовщине или чёрной магии. Я не говорю, что наш дом или Донка – прокляты, хотя многие считают именно так, я просто пытаюсь объяснить, что мы имеем дело с аномальным природным явлением, феноменом, который, к сожалению, никем больше не изучается. Как говорил один известный англичанин: «Явления, кажущиеся нам сверхъестественными, на самом деле объясняются естественными законами, которые нам пока неизвестны».

Слова соседа зацепились за край моего сознания да там и остались. Смысл их дошёл до меня немного позже.

Глава 4. В гостях у Натальи Сергеевны

Следующим воскресным вечером, вернувшись в отличном настроении из бильярдного клуба, я застал свою девушку бродящей по двору и расстроено зовущей: «Кис, кис, кис». Ещё до переезда на Донку мы с Маришей договорились – она не выносит мне мозги причитаниями: «Хочу ребёнка, мне уже двадцать семь, ах, когда же, ах, когда…», а я разрешаю ей завести кота или маленькую собачку. «Видимо котёнка притащила, а он сбежал», - подумал я, и не ошибся. Сделав вид, что ну очень расстроен пропажей животины, я за компанию походил по окрестностям, позаглядывал в чужие подъезды. Вот за этим занятием меня и застала наша староста.

- Здравствуйте! Котёнок у нас потерялся. Мариш, какого он хоть был цвета?

- Серенький, - всхлипнула Мариша.

- Здравствуйте, здравствуйте… - рассеяно произнесла Наталья Сергеевна. – А вас что, никто не предупредил на счёт животных? А я вам… не помню, но да, наверное, не говорила… Не приживаются на Донке ни коты, ни собаки.

«Йес!» - подумал я про себя.

- Ой, а как же так? – загрустила Мариша.

- А вот так, - пожала плечами староста. – Никакое животное с шерстью здесь долго не живёт, рыбок попробуйте завести или кота, но только лысого. Сфинкса. У тётки Вадика такое чудо жило долгое время и у Александра Андреевича я такую животину видала.

- Мы его отдали, - раздался детский голосок из-за моей спины. К нам незаметно подошёл Ванька и вставил пять копеек в разговор взрослых. – Он всё время просился на улицу, даже зимой, боялся в квартире один оставаться, и простужался, и болел.

- А ну кыш домой, живо! – прикрикнула на мелкого староста. – Опять по холмам лазил?

- Наталья Сергеевна, вот вас увидел и Ваньку, - сказал я, - и вспомнил, как на днях разговаривал с Александром Андреевичем про «наши странные дела». Он говорил, что кто-то когда-то изучал, что творится на Донке. Я его правильно понял?

- Так его отец Андрей и изучал, - ответила соседка. - Он был сотрудником краеведческого музея и даже археологические раскопки здесь организовывал, но об этом у его сына спрашивайте, а я вам только свою историю рассказать могу. Зайдёте на чаёк?

Мне очень не хотелось идти к старушке в гости - знал, какие пожилые люди могут быть болтливыми пожирателями чужого времени, но мне стало любопытно, и мы с Маришей пошли.

Сначала нам пришлось выслушать занимательную историю про то, каким удивительным человеком был покойный супруг Натальи Сергеевны – Кац Иван Рафаилович, как он буквально из дерьма и палок, а конкретнее – из списанного школьного звонка, автомобильного аккумулятора и деталей из радиолы, а также телевизора КВН, собрал хитроумное устройство, срабатывающее при отключении света.

- А до того, как это устройство появилось, как определяли, когда из дома бежать? – спросил я. – Я в том смысле, а если в три часа ночи пропадёт свет, когда все спят?

- Дежурство было.

- А если дежурный заснёт? – задала логичный вопрос Мариша.

- Молодые люди, - хихикнула соседка, – раньше здесь серьёзные ребята жили, работали на химкомбинате, светлая ему память, раздеребанили в ноль в 90-х. Разговор с тем, кто проспал, был короткий: если никто не пострадал, то просто морду били, а если бы кто-то пропал, то дежурному лучше ноги в руки и марш-марш из города.

- И много человек пропадёт, если проспать момент? Как-то не верится, что это массовое явление, - заметил я.

- Не массовое. Один обычно пропадает, максимум - вдвоём, как те кольщики сгинули, что в вашей квартире жили, - пожала плечами соседка. – Пропадают, и свет сразу зажигается, - вздохнула она.

- А если день?

- Хорошо, что спросили. Какую-то лампочку всё время рядом держите зажженной, даже днём, - посоветовала Наталья Сергеевна. – А то знаю я вас, молодых, наушники вставите и не слышите ничего.

- Вы свою историю обещали рассказать, - напомнила Мариша.

- Ах, да. Как исполнилось мне девять лет, родители приехали работать на химкомбинат из села и им дали квартиру на Донке. Была я тогда пионеркой, и ни в какие потусторонние силы, естественно, не верила…

- А родители?

- Тоже атеистами были, но привыкли от коллектива не отрываться. Свет погас и все вышли из дома? Ну и они пошли. И я ходила с ними первые три раза, а на четвёртый - решила, что останусь и всем докажу, что это всё бред собачий. Было это ночью, вышла я со всеми, а потом по темноте прокралась обратно, села на топчан и сижу. Сидела, сидела и задремала, и приснилось мне, что падаю, вниз куда-то лечу. Дёрнулась и проснулась, и в тот же момент кто-то косу мою толстую, гордость мою и красу, что росла ниже пояса, хвать – и отрезал.

- Может, пошутил кто? – несмело предположила Мариша.

- Может, и пошутил, только рядом со мной никого не было, я-то это точно знаю. И видела я, когда падала, удивительные вещи.

- И что же вы видели?

- Картины на тарелках, которые стояли в шкафу, похожем на библиотечный стенд для книжек, чудной подсвечник на семь рожков, фарфорового китайца, что головой тряс… Много чего ещё.

- Мало ли, что присниться может, - заметил я. – Мне вот однажды приснились черти, строящие космический корабль.

- Снится только то, что в жизни видел, - не согласилась со мной Наталья Сергеевна, - а я таких вещей тогда не видала и в руках не держала.

- Видели, - стал настаивать я, - по телевизору или в кино.

- Не было у нас тогда телевизора и в кино я такого не помню, - заупрямилась соседка.

- Не помню и не видела – это разные вещи, - продолжил я спор.

- Подсвечник семисвечный я увидела лет через сорок. Менора называется. Мужу родственники из Израиля фотографии присылали, так вот на одном из фото такой был. Ладно, смотрю, не верите мне, – обиженно поджав губы, Наталья Сергеевна отобрала у нас чашки и отправилась их мыть. - Но учтите, на будущее - останетесь в доме, когда свет выключится, ни в коем случае не засыпайте и, вообще, старайтесь глаз не закрывать.

- Даже моргать нельзя? – пошутил я.

- Нельзя! – отрезала Наталья Сергеевна. – Спички вставляй, если понадобится. Всё. Идите, ищите своего котёнка, может и отыщется.

На том и распрощались.

- А ты заметил, что у неё и сейчас длинные волосы? – задумчиво спросила потом Мариша.

- Ну и что? Какая разница? – пожал я плечами.

- …и у всех в доме, даже у мужчин, даже у мальчишек, волосы длинные, - продолжила Мариша. – У Ваньки прям локоны, как у девчонки, как его в школе не задразнили?

- Я же говорю – секта!