Без названия. Финал
Но разум все же победил.
Темной, дождливой ночью его армия, потеряв треть людей еще до битвы, взобралась на кручу под стены Орлиного Гнезда. Они с Тигрисом положили охрану у ворот, но обоим это дорого досталось: его ранили в плечо, а Тигрис с тех пор стал беречь голову - удар секиры рассек ему шлем и череп до мозга. Солдаты Айгрол умели сражаться до последнего.
Но Орлиное Гнездо было обречено. Сама битва не заняла много времени, и только у ее башни бой кипел много дольше. Вокруг Айгрол и пяти ее телохранителей уже высились бастионы из тел его воинов, когда он, выйдя вперед, указал на нее мечом, зажатым в левой руке, предлагая поединок.
- Я согласна, - кивнула она, и голос ее глухо прозвучал под забралом шлема.
- Госпожа, ты ранена! - возразил один из воинов.
- Он тоже. Заткнись! - отрезала Айгрол и шагнула вперед...
Он победил ее, все же победил, с великим трудом. Удар его меча поверг ее на землю, но падая она сумела зацепить его ногу.
И вот сейчас она без лат, в одном исподнем, стояла перед ним, перед своим победителм, но почему-то он не чувствовал победы.
- Отпустите ее, - приказал он: - Нет, Тигрис. Так надо, - сказал он запротестовавшему гоплиту.
Он отбросил меч и, сильно хромая, вплотную подошел к ней. Тихо прошелестел вытаскиваемый из ножен кинжал. Перехватив оружие за клинок, он протянул его Айгрол:
- Держи. У тебя еть выбор.
- Повелитель! - подался вперед Тигрис.
- Тише, Тигрис, - остановил он верного телохранителя: - Не мешай ей думать.
И она сделала выбор. Бритвенно острое лезвие семи вершков длинной вошло в сердце по рукоять. Она предпочла смерть унижению. Она, одна из сотен прекраснейших женщин полюбившая его, убила себя, хотя столь же легко могла вонзить кинжал и в его грудь. Умирая, она ничего не сказала, только до последнего мига, когда последняя капля жизни утекла из ее глаз, она неотрывно смотрела на него. И уже не было в ее глазах ярости и ненависти, и сама она не лежала на его руках посреди горящей крепости и угрюмых мужчин, а призывно смеялась ему, стоя под кристальными потоками воды...
Он не позволил тогда разрушить Орлиное Гнездо. Он соорудил ей гробницу из неподъемных каменных блоков, и когда последний солдат его армии перешел через пропасть, он сжег мост и обрушил удобный уступ в бездну, навеки отгородив гробницу своей любви от остального мира.
С тех пор ни одна женщина не смогла зажечь в его сердце огонь любви, а в глазах пламя страсти, ибо в нем остался только пепел...
- Ты опять вспоминаешь о ней, - сказал Тигрис, неслышно возникший за спиной.
- А ты бы забыл такую?
- Нет, повелитель.
- Вот и я не могу
Темной, дождливой ночью его армия, потеряв треть людей еще до битвы, взобралась на кручу под стены Орлиного Гнезда. Они с Тигрисом положили охрану у ворот, но обоим это дорого досталось: его ранили в плечо, а Тигрис с тех пор стал беречь голову - удар секиры рассек ему шлем и череп до мозга. Солдаты Айгрол умели сражаться до последнего.
Но Орлиное Гнездо было обречено. Сама битва не заняла много времени, и только у ее башни бой кипел много дольше. Вокруг Айгрол и пяти ее телохранителей уже высились бастионы из тел его воинов, когда он, выйдя вперед, указал на нее мечом, зажатым в левой руке, предлагая поединок.
- Я согласна, - кивнула она, и голос ее глухо прозвучал под забралом шлема.
- Госпожа, ты ранена! - возразил один из воинов.
- Он тоже. Заткнись! - отрезала Айгрол и шагнула вперед...
Он победил ее, все же победил, с великим трудом. Удар его меча поверг ее на землю, но падая она сумела зацепить его ногу.
И вот сейчас она без лат, в одном исподнем, стояла перед ним, перед своим победителм, но почему-то он не чувствовал победы.
- Отпустите ее, - приказал он: - Нет, Тигрис. Так надо, - сказал он запротестовавшему гоплиту.
Он отбросил меч и, сильно хромая, вплотную подошел к ней. Тихо прошелестел вытаскиваемый из ножен кинжал. Перехватив оружие за клинок, он протянул его Айгрол:
- Держи. У тебя еть выбор.
- Повелитель! - подался вперед Тигрис.
- Тише, Тигрис, - остановил он верного телохранителя: - Не мешай ей думать.
И она сделала выбор. Бритвенно острое лезвие семи вершков длинной вошло в сердце по рукоять. Она предпочла смерть унижению. Она, одна из сотен прекраснейших женщин полюбившая его, убила себя, хотя столь же легко могла вонзить кинжал и в его грудь. Умирая, она ничего не сказала, только до последнего мига, когда последняя капля жизни утекла из ее глаз, она неотрывно смотрела на него. И уже не было в ее глазах ярости и ненависти, и сама она не лежала на его руках посреди горящей крепости и угрюмых мужчин, а призывно смеялась ему, стоя под кристальными потоками воды...
Он не позволил тогда разрушить Орлиное Гнездо. Он соорудил ей гробницу из неподъемных каменных блоков, и когда последний солдат его армии перешел через пропасть, он сжег мост и обрушил удобный уступ в бездну, навеки отгородив гробницу своей любви от остального мира.
С тех пор ни одна женщина не смогла зажечь в его сердце огонь любви, а в глазах пламя страсти, ибо в нем остался только пепел...
- Ты опять вспоминаешь о ней, - сказал Тигрис, неслышно возникший за спиной.
- А ты бы забыл такую?
- Нет, повелитель.
- Вот и я не могу