Батискаф 1: ИИ версия⁠⁠

Привет гуманоидам!
В общем что: последнее время я мучил ИИ с целью попробовать научить его в одной конфигурации писать книги за меня. Сам вопрос изучается, пока в процессе, ниже результат одного из первых экспериментов.

Этот текст писал я.

Майор Мухаченко.

Золотая медаль, диплом одного из лучших ВУЗов страны по инженерной специальности, мастер спорта по рукопашному бою, офицер самого секретного и специфического из отделов ФСБ - все это - майор Сергей Мухаченко.

После направления для разведки в школу "Батискаф 1", ему пришлось серьезно пересмотреть не только свой собственный уровень знаний, но и в общем уровень подготовки специалистов по всему миру. Он понял, что, если бы всех граждан обучали по системе Батискафа, уровень научных достижений в стране вышел бы на первый уровень еще в прошлом десятилетии. Именно поэтому оставался один важный вопрос: куда же деваются все эти специалисты, выходящие из этих школ?

Ни в одной крупной компании ни разу не заметили ни одного человека с образованием Батискафа, за очень редким исключением, но исключения не заканчивали обучение. Все, кто все же трудился после Батискафа, были исключены или покидали заведение по собственному желанию до пятнадцати лет.

Некоторые из выходцев Батискафа иногда мелькали в мире, упоминания их имен звучали при совершении международных сделок или принятии политических решений, но большинство, спустя год после окончания школы, попросту пропадали бесследно.

Уже на второй неделе майор понял, что Василий Петрович был прав: все это пахло керосином.

Тем не менее, чтобы хотя бы минимально соответствовать уровню учеников, Сергею пришлось изучить почти три тысячи страниц методического материала за неделю. В этот момент он с грустью вспоминал те времена, когда ему приходилось изучать всю термодинамику за одну ночь, чтобы преуспеть на экзамене.

Ученики также были разными. Одни максимально прилежно исполняли свои обязанности, другие хамили и всем видом показывали свое недовольство учебой. Однако, стоило отметить: каждый из них все же обладал уровнем учебной подготовки, которая даже рядом не стояла с подготовкой лучших ВУЗов. Сергею пришлось на своей шкуре узнать, что, помимо нескольких языков, ученики владеют приемами невербальной психологии, навыком влияния на собеседника и умели врать так, что даже самый строгий и непоколебимый судья, при наличии прямых улик и безоговорочно доказанных обстоятельств, поверил бы им и вынес бы оправдательный приговор со слезами на глазах. Майор даже не думал, что такое возможно. Ученики умело и вовремя использовали каждую эмоцию и каждое слово, их выражение лица всегда было безошибочным.

Уже на второй неделе, Сергей понял: это уже не ученики, не дети. Они уже являлись идеальными разведчиками, агентами и кем угодно, стоит только попросить. Кандидатуру каждого из них можно было выставлять на президентские выборы, и победил бы каждый.

Кроме того, в Батискафе учились исключительно отличники. Тех, кто не тянул учебу идеально, отчисляли еще в первые пять лет.

Однако же, Сергей выяснил, что система обучения изначально складывалась так, что ученики были значительно умнее преподавателей, почему влиться в коллектив не было большой проблемой. Преподавателю попросту не нужно было иметь навыки и знания, превышающие уровень ученических.

Несмотря на все это, немного побродив по кампусу, послушав речи и посмотрев на ребят в неформальной обстановке, Сергей понял, что они сохраняли свой жесткий профессионализм исключительно на занятиях, тогда как внутри их коллектива царили все те же старые добрые тенденции, присущие любой самой обыкновенной стайке детей.
Будучи невозмутимыми и невероятно убедительными с преподавателями и другими представителями школы, среди "своих" ученики проявляли обыкновенные детские слабости и подростковые замашки: местами присутствовала дедовщина как естественное проявление запертого в рамках коллектива с общей ответственностью, мальчики краснели перед девочками, девочки наряжались для мальчиков, в их речах присутствовал сленг и множество фразеологизмов, а их общее поведение больше было похоже на обыденность школьных дней, нежели на суровую подготовку.

При этом, Сергей знал, что их никто не учил разделять их жестокий учебный процесс с личной жизнью, дети самостоятельно учились тому, где нужно стоять по струнке, а где можно развалиться от души.

Изначально он думал, что ученики Батискафа 1 с самых ранних лет воспитываются как жестокие и холодные люди, что вполне подтверждалось их поведением на занятиях, но, наблюдая за ними вне учебного процесса, Сергей уже совсем не понимал, как этих детишек вообще можно было превратить в холодные машины для выполнения задач.

Тем не менее, сам факт такой метаморфозы недавно Сергею удалось установить лично - в школу вернулся один из учеников, ушедших для "окончательной подготовки". Он должен был явиться к директору для "распределения", и мимоходом Сергей воспользовался возможностью и перекинулся парой слов с ним.

Взглянув в глаза этого ученика, он не увидел там ничего, кроме холодного и мрачного спокойствия. Одной из гипотез по этому поводу было то, что учеников в течении трех лет накачивают там различной химией, которая призвана полностью перестроить их гормоны: убрать страх, боль, гнев и прочие эмоции, мешающие рассуждать с "холодной головой" и, глядя в глаза этого ученика, Сергей начал верить в правдоподобность этой гипотезы.

Он заметил, что ученик, хоть быстро и мимолетно, но оценил самого Сергея. Это взгляд, которым хищник оценивает жертву - прикидывает, насколько серьезен противник, решает, какую парадигму поведения нужно выбрать и как, в случае чего, быстро добиться своей цели. Сергей заключил, что дело было не в том, что парень хотел ему зла, это получилось у него на автомате, как сапожник, при встрече, в первую очередь посмотрит на твои сапоги.

Пока Сергей брел по коридору, увлеченный этими мыслями, он наткнулся на другого преподавателя, проявлявшего максимальный уровень дружелюбие из всех. Он представился Дмитрием, но отчества, фамилии и прочие данные преподавателей и учеников держались в секрете друг от друга, это была политика руководства школы, которую никто не считал нужным объяснять.
- Сергей, здравствуйте! - помахал рукой Дмитрий, улыбаясь.
- И вам не хворать, - ответил Сергей.
- Как ваш день проходит?
- Ничего, не жалуюсь.
- Уже привыкли к нашим ученикам? Не обижают вас?
Сергей усмехнулся.
- Меня не так трудно обидеть.
- Не скажите, - покачал головой Дмитрий, - многие преподаватели не выдерживали здесь и пары недель, очень большое давление. И работа сама по себе в разы сложнее обычной и расписание, так еще и сами ученики и их уровень вечно заставляют сомневаться в собственных способностях. Многие из них ломались, понимая, что уровня учеников им не достичь, как ни старайся. Вы не находите забавным, что найти преподавателя к нам сложнее, чем учеников?
- Я нахожу странным, что в Батискафе не преподает ни один бывший ученик, - отозвался Сергей, - это ведь довольно распространенная практика, что студены остаются преподавать.
- Не у нас, - хмыкнул Дмитрий.
- Я заметил, оттого и не по себе. Вы не в курсе, куда вообще деваются наши ученики? В том смысле, что мы их учим, привыкаем к ним, а они просто будто исчезают. Вас никогда это не беспокоило.
- Разумеется, да, - вздохнул Дмитрий, - я работаю здесь уже десять лет и многие ушли на моих глазах, но кто-то все таки иногда может и встретиться.
Сергей раскрыл глаза от удивления.
- Правда? Я думал, после "распределения" нам запрещено знать их судьбу?
- Так-то да, но ведь не все идут на окончательную подготовку. Когда приходит время окончания нашего заведения, им дается выбор: могут либо пройти ее, либо забрать диплом и пойти в мир. Батискаф дает диплом международного образца, который приравнивается почти что к докторской степени, так что, некоторые выбирают этот путь. Разумеется, окончательную подготовку преподносят как нечто совершенно невообразимое, как мне кажется, раз туда столько людей идет.
- Вы ни разу не видели этого? Неизвестно, что это за подготовка?
Дмитрий покачал головой.
- Никто не видел. И никто ничего не знает. На эту тему с учеником лично беседует директор.
- Что, прямо с каждым? - усмехнулся Сергей.
Дмитрий серьезно посмотрел на него.
- С каждым, - Дмитрий внезапно отвлекся и посмотрел на часы, - ой, извините, что-то мы заболтались, мне пора. Увидимся позже, коллега!
С этими словами, Дмитрий быстрым шагом направился по своим делам, а Сергей остался наедине со своими мыслями.

Далее идет версия главы с использованием ИИ.

Отмечу, что для того, чтобы добиться хотя бы такого результата, пришлось потратить примерно часов 8 и сделать следующее:
1. Поскольку в начале ИИ выдавал бессвязный бред, пришлось сначала "научить" его писать, то есть, с использованием того же ИИ, написать документ, озаглавленный "Инструкция по написанию истории", где были введены ключевые принципы, добавлены общие паттерны, согласно которым нужно действовать и прочие элементы, позволяющие ИИ понять, что он пишет художественный текст./
2. Далее, пришлось сделать вторую инструкцию, которая помогла ИИ понять, как писать историю "в моем стиле", насколько это было возможно, для этого тоже потребовалась отдельная инструкция.
3. Потом выяснилось, что ИИ не двигает сюжет и события, если об этом не попросишь, а просто льет воду, так что пришлось скорректировать запрос - тогда я попросил ИИ дать мне что-то вроде формы - что именно я должен ему рассказать, чтобы у него получился цельный текст.
4. Наконец, я загрузил текст выше в чат и получилось то, что ниже.

Сознательно не стал подвергать текст какой-либо редактуре, а выложил его ровно так, как мне выдал его ИИ в лучшей из версий, что получились.

Следующие несколько дней после истории с пропуском прошли для Леши в нервном напряжении. Первенство Батискафа приближалось, и школа напоминала растревоженный улей: ученики шептались о заданиях, преподаватели проводили дополнительные консультации, а в коридорах то и дело мелькали незнакомые лица — вероятно, представители других филиалов, приехавшие на разведку.

Но больше всего Лешу беспокоило другое.

— Ты заметил, как часто теперь в столовой подают это? — Найджел тыкал вилкой в тарелку с желеобразной субстанцией неопределённого цвета.

— «Нутриент-7». Да, — Леша скривился. — С прошлой недели трижды. Говорят, его разработали для…

— Для длительных миссий в условиях ограниченных ресурсов, — догнала их Мария, ставя поднос рядом. — В «Батискафе-4» его начали давать ещё в прошлом году. Вкус, конечно, как у мокрого картона, но зато одна порция заменяет полноценный суточный рацион.

Сабит, сидевший напротив, молча ковырялся в своей порции, затем резко поднял голову:

— Вы вообще не задавались вопросом, почему нас начали кормить космической едой?

Тишина. Леша почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Может, готовят к чему-то, — осторожно предположил Найджел.

— Или уже готовы, — добавил Леша.

В этот момент в столовую вошёл Сергей Михайлович. Новый преподаватель электродинамики, несмотря на свою «маскировку» под обычного учителя, всё равно выделялся — слишком уж неестественно он вписывался в интерьер школы. Он оглядел зал, и его взгляд на секунду задержался на их столе. Леша невольно съёжился — казалось, этот человек видит больше, чем положено.

— Ладно, хватит конспирологии, — Мария резко сменила тему. — Леша, ты же хотел спросить у Сабита про ту задачку по квантовой механике?

Леша кивнул, но мыслями был далеко. Всё чаще в последнее время ему казалось, что за ним следят. То тень мелькнёт за углом, то в учебниках появляются странные пометки, которых он не делал…

Столкновение

После обеда Леша задержался в лаборатории энергетики, проверяя расчёты для проекта по управлению плазмой. Вдруг дверь распахнулась, и в помещение ворвалась заплаканная первокурсница — та самая, что сидела рядом с ними на электродинамике.

— П-помогите… — её голос дрожал.

За ней в дверях возникли трое старшекурсников с «спецкурса силовых структур» — местные громилы, известные своими «инициациями» для младших.

— Эй, малышка, мы же просто поговорить хотели! — один из них растянулся в ухмылке.

Леша встал, сжав кулаки. Он не был бойцом, но терпеть это больше не мог.

— Вам чего? — его голос прозвучал резче, чем он ожидал.

— О, защитник нашёлся! — засмеялся главарь. — Да мы тебя в два счёта…

Он не успел закончить. Леша резко шагнул вперёд, используя приём из курса тактики ближнего боя — «опережающий удар в нервный центр». Его ладонь со всего маху врезалась в шею нападавшего, и тот, захрипев, рухнул на колени.

Но двое других среагировали мгновенно. Первый удар пришёлся в живот, второй — в висок. Леша почувствовал, как мир накренился, а пол внезапно приблизился к его лицу…

И тут раздался оглушительный рёв:

— РАЗОЙТИСЬ!

Громилы замерли. В дверях стоял Сергей Михайлович, но это был уже не тот рассеянный преподаватель. Его поза, взгляд, даже дыхание — всё выдавало профессионала, привыкшего к бою.

— Повторите-ка, что вы тут делали? — его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась сталь.

Старшекурсники молчали.

— Я жду.

— Мы… просто… — один из них попытался что-то сказать, но Сергей перебил:

— В «Батискафе» нет места дедовщине. Вы что, забыли, для чего вас готовят?

Леша, всё ещё сидя на полу, удивлённо поднял бровь. Для чего готовят?

Сергей, не отводя взгляда от громил, протянул Леше руку:

— Встань. Ты молодец, но драться надо умнее.

Леша взялся за его ладонь и почувствовал неожиданную тяжесть — будто учитель специально проверял его хватку. Их взгляды встретились, и Леша понял: этот человек знает больше, чем говорит.

Разговор после боя

Сергей проводил первокурсницу до медпункта, а Леша остался ждать его у лаборатории. Через десять минут преподаватель вернулся.

— Ты почему ещё здесь? — спросил он, сверля Лешу взглядом.

— Хотел спросить… — Леша колебался. — Вы сказали им: «забыли, для чего вас готовят». Что вы имели в виду?

Сергей нахмурился, затем резко огляделся по сторонам и потянул Лешу в пустой класс.

— Ты действительно не знаешь? — его голос звучал почти шёпотом.

Леша покачал головой.

Сергей задумался, затем медленно произнёс:

— А что, если я скажу тебе, что «Батискаф» — это не просто школа? Что вас готовят не для Земли?

Леша почувствовал, как сердце заколотилось чаще.

— Космос?

— Хуже. Контакт. — Сергей пристально смотрел на него. — И я думаю, ты уже догадываешься, что первенство — это не просто соревнование.

Леша вспомнил «Нутриент-7», странные задания по физике с расчётами гравитационных аномалий, уроки ксенолингвистики, которые вдруг добавили в программу…

— Вы… откуда знаете?

Сергей усмехнулся.

— Потому что меня прислали сюда проверить, действительно ли «Батискаф» отправляет детей в один конец.

Леша остолбенел.

— Вы… шпион?

— Нет. Я тот, кто пытается понять, куда исчезают выпускники.

В этот момент за дверью раздались шаги. Сергей мгновенно изменился, приняв вид обычного преподавателя.

— Завтра после занятий. Кабинет 317. Придёшь?

Леша кивнул.

Шаги приблизились, и в дверь вошёл… Сабит. Его глаза сузились, когда он увидел их вместе.

— Леша, тебя везде ищут. — Его голос был ледяным. — Найджел сказал, ты кое-что забыл.

Леша почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Почему Сабит смотрит на Сергея как на врага?

Интересно будет получить обратную связь от читателей о том, что получилось.
Сразу отмечу, это не является окончательной версией главы, я все равно буду ее еще дописывать сам, но в качестве эксперимента, хочу получить мнение людей о результате (в конце концов, зря что ли время потратил...).