silencersilencer

История из детства. Поела сегодня черемуху и вспомнила.

Мне было семь лет, жила тогда в большой деревне. Наш дом был одним из стоящих на краю,за речкой от основного массива деревни, возле леса. Рядом еще домов шесть по улице. В самом соседнем, напротив моего, жил мой дружище Василий, на полгода младше меня. 4 года нашей искреннейшей дружбы были полны открытий и приключений. В остальных домах жили вполне нормальные люди, а вот через 2 дома от Василия жил дед. Он был старый, а в силу нашего возраста нам казался ужас какой старый, маленький, сухой, морщинистый. Но довольно бодрый. у него была злая собака, и он страшно иногда смеялся беззубым ртом. Мы его боялись, и решили, что он колдун. Постоянно куда-то шастал в лес. Мы пытались за ним следить (интересно, замечал ли он нас, по крайней мере, делал вид, что нет). Но он уходил так далеко, что мы не решались идти за ним дальше. Однажды мы все-таки доследили, он пришел в маленький домик, тип хижина в лесу. Мы, довольно усталые, и немного напуганные - далеко все-таки зашли, да и колдун.. - в напряжении следили, как дед скрипуче открыл дверь и зашел внутрь. Через пол минуты из избушки донеслось -бах!бах! - как будто стучали молотом по чурке. Мы страшно перепугались почему-то и дали деру. Мы заплутали, но все таки, спустя время, нам повезло выйти на знакомую дорогу, и мы, через усталость, на одном желании попасть скорее домой, бегом добрались до дома. Такая длинная прелюдия вышла.

Ну так вот и боялись мы этого деда-колдуна. И вот однажды летом, в пору созревания черемухи, заметили мы, что прямо над сараем деда развесила свои ветки большая черемуха с красными черенками и крупными спелыми ягодками. В то время, как в других местах, где мы пробовали, она была "так себе" еще. Сначала мы решили залезть на дедовский сарай без палева и спросу. Однако, забор был высокий, да и про собаку вспомнили - лаять будет. И мы решились на очень смелый поступок - вызвать деда и спросить у него поесть его черемухи. Мы постучали в калитку, собака залаяла, дед вышел. Мы начали лепетать - "дедушка, можно на вашу черемуху... " Он оказался туговат на ухо, переспрашивал, страшно улыбался. Нам было не по себе, тут дед нас понял, он пошел во двор, закрыл собаку в будке, позвал нас, приставил лестницу к сарайке. Он все время что-то приговаривал, вроде - "я черемуху не ем, угощайтесь.. детииишки..." что-то еще...

Ну, на сарай мы залезли, по крыше прошли к другому его концу, где росла черемуха. Которая действительно оказалась очень вкусной. Наевшись, сколько могли, насовав черемухи в карманы (во мамки потом обрадуются черемушным пятнам) и собравшись в обратный путь, мы не обнаружили лестницы на месте. Она стояла чуть подальше, прислоненная к дому деда. Собака гремела цепью, шастая по двору, не лаяла. Дед стоял примерно напротив под навесом и смотрел на нас. Мы начали говорить ему - мы наелись, спасибо, мы хотим слезть! В ответ он только улыбался и посмеивался, явно не собираясь подавать лестницу. Мы вообразили, что дед заманил нас в ловушку (я не знаю, какая была истинная причина его нежелания поставить лестницу назад, но, думаю, она более реалистична, чем колдунская ловушка) и побежали удирать через забор. С внешней стороны забор был просто высокий и гладкий. С внутренней же стороны имелись перекладины. С сарая, придерживаясь за черемуху, мы слезли на эту верхнюю перекладину, и попрыгали (удачно) прямо с высоты забора на землю по ту сторону дедовых владений. И, теряя по пути черемуху, и не чувствуя боли от разодранных рук и коленок, понеслись домой.

Вера в деда-колдуна укрепилась.

Это сейчас я думаю - ну а почему не покричать было, типа - на помощь!.. А в детстве много было ситуаций, когда казалось, что лучше будет помалкивать, и что не помогать будут, а ругать за то, что ты какую-то дичь вытворяешь...

Слишком много "мы", но а что поделаешь.

История основана на реальных событиях, практически пересказ.

Дело было в 1930-40 годах. В России, в Сибири, в небольшом городе А., скорее похожем на деревню, жила-была обычная семья  - мама, папа, Рая десяти лет, и Фая шести. Жили они в самом центре городка,возле вокзала, в деревянном двухэтажном бараке,на втором этаже, в довольно большой, но однокомнатной квартире,конечно же, без удобств. Вода приносилась из колонки с улицы, дровами топилась большая печь в холода. Отец девочек, допустим, Георгий, работал на железной дороге, и примерно по три недели в месяц проводил вне дома. Мать работала то там, то тут, и, надо сказать, все чаще и чаще попивала в отсутствие отца.

И вот случилась трагедия. Георгий, будучи на рабочем месте, и проезжавши на своем поезде через городок А., в котором сей поезд делал 5-6 минутную остановку, решил, что за 5 минут вполне можно успеть сбегать до дому, чтобы отнести добытый им по блату мешок муки, на радость домашним. Внезапное появление отца, да еще и муки, действительно, домашних обрадовало. Положив муку на пол, Георгий по очереди обнял и поцеловал дочек, затем жену. В двух словах объяснившись, кинулся обратно. Он уже видел поезд, когда тот начал плавное свое движение вперед. Георгий ускорился, на ходу запрыгнул в вагон, но поскользнулся, не удержался, и упал под состав крайне неудачно. Ему практически целиком отрезало ноги, он остался жив.

Он пролежал в больнице около 2 месяцев. За это время жена посетила его всего 2 раза в первые недели. И все на этом. Навещавшие его товарищи говорили, что она сильно пьет, девки сами по себе, грязные, кормятся у соседей, или чем придется. Пытались помогать по мере своих возможностей.

Коляска тогда, наверное, была шикарной и не шибко доступной вещью, потому что Георгий передвигался на культях с помощью двух подогнанных под его теперешний рост костылей. За несколько дней до выписки он узнал, что жена его убила в пьяной потасовке человека, зарезала ножом, и теперь она будет отбывать наказание.

Георгий вернулся домой, забрал девочек, гостивших у соседей. Рая была готова к тому, что папа без ног, Фая немного поплакала, да и привыкла. Так они и жили втроем. Рая ходила в школу, а Фая помогала отцу по дому. Он никуда почти не выходил. Пару раз в неделю приходили товарищи, приносили дрова, воду. Можно было бы написать подробности такой вот жизни, но а зачем. Можете сами представить.

И через несколько месяцев такого житья случилось вот что. Однажды, уже зимним вечером, довольно поздним, Георгий просит младшую Фаю выйти в коридор. Фая послушно вышла в прохладный длинный темный коридор. Она смотрела на лампочку в конце его. Боясь далеко отойти от квартиры, она топталась туда-сюда, все думая, когда позовут обратно.Ей почудились какие-то всхрипы, сипы из их квартиры, она подумала, что отец ругает Раю, а та плачет. Фая присела возле стеночки на пол и почти заснула, когда услышала, как ее зовет папа. Она поднялась и скорее толкнула дверь в квартиру, вошла. Что то было не так, Раи не было. Фая заглянула за печь, под кровать, под стол. Пол был чем то измазан. Фая посмотрела на отца, чтобы спросить, где прячется Рая. Отец сидел возле печки, тоже измазанный чем-то красно-коричневым. Рядом лежал нож. Из печки струился вонючий дым. Отец почему-то затопил печь, которую сегодня уже топили. Печная труба была закрыта, отец не дотягивался до нее. Поэтому дым из печи шел в комнату. Отец позвал Фаю к себе. Глаза у Фаи стали круглые от страха, от нестандартной ситуации, она поняла, что с папой что-то случилось. Она не пошла к нему, когда он позвал ее. Поэтому он,прихватив нож и опираясь на свои палки-костыли двинулся к ней. После того, как папе отрезали ноги, он был ростом с Фаю. Почему-то Фая не выбежала за дверь, в темный длинный коридор. Она побежала к окну, ловко взобралась на высокий широкий подоконник - она недавно научилась залазить на него без стула, по приступочке на стенке. Папа едва дотягивался до него. На окошке вонючий дым резал глаза и мешал дышать. Фая заколотила в окно со всей силы и громко заревела.

В это время возле вокзала курили трое человек, ожидающие своего поезда.Они заметили, как из дома через дорогу со второго этажа полетело и звонко ударилось об землю оконное стекло, и оттуда повалил дым. Они то и стали спасителями Фаи. Когда они забежали в квартиру, все было в дыму. Георгий, увидев людей, кинулся к столу, схватил кружку, и стал пить. Однако, парни, не разбираясь в ситуации, вытащили его, не дав допить, и Фаю с окровавленными, порезанными об стекло руками на улицу.

Приехали пожарные, обнаружили в печке Раю, завернутую в одеяло, которое и тлело, подожженное Георгием. До трубы он не дотянулся. А Георгий потом признался, что ему обрыдла такая жизнь, он уговорил кого-то достать ему яд (простите, не помню, какой именно, но смертельный). Затем планировал убить девочек, а после - выпить яду.

Он успел выпить достаточно яду для недельной комы, потом он ненадолго воскрес, но из больницы так и не вышел, заболел еще чем-то, еще, и умер там спустя пару же месяцев, даже никем не судимый. 

Какое-то время Фая жила по друзьям-знакомым, затем из тюрьмы вернулась мама Фаи, и он зажили вдвоем, причем, не самым худшим образом. И Фая выросла сама, у нее появился муж, дети, она вырастила их, дождалась внуков, приняла участие и в их воспитании, и в возрасте 85 лет ушла на покой.