У Кошкина всегда пахло деревянными стружками. А ещё пахло мочой, потому что Кошкин оправлялся где хочтел, и свежей кровью – Кошкин любил резать козлят. Пахло собакой, которая бешено лаяла на цепи. Смесь ароматов била в голову. Я начал стучать в крепкую дверь.
Там послышалось шарканье, незнакомый металлический звук. Ружье? Вот этого не хватало. Кошкин может и застрелить. Я его знаю. Кошкин – авантюрист. И я испугался, понял, что надо бежать, в спину, как известно, дробь получать легче, чем в лицо. Короче, постучал ещё раз, уже деликатнее.
Кошкин открыл.
- Чего, – спрашивает, – тебе?
- Есть выпить?
- Иди пей в другое место.
- Я там всё выпил...
- Так...
Кошкин думал. Я говорил, что в руке у него было ружьё? Нет? Ладно, он держал ружьё. Дуло было направлено мне в живот.
- Не промахнись, – говорю.
- Что?
- Есть, я тебя спрашиваю, выпить?
- Допустим... – Кошкин осторожен.
- А дашь?
Глаза его затуманились. Кошкин продолжал думать.
- Заходи, раз пришёл, – решился он.
Дом Кошкина я знал. Это даже был не дом, а какой-то сарай с кроватями. Здесь были те же запахи, что и на улице. Он и здесь что ли мочился?
Мы прошли на кухню. Кошкин достал из под стола бутылку.
- Спирт, – признался он.
- Сойдёт.
- На двоих?
- Было бы ещё на кого...
- Я разбавлю.
- Желательно.
Кошкин отлил из бутылки в стакан. Разбавил водой.
- У меня только тёплая.
- Ладно, – говорю.
- Плохо не будет?
- Мне уже плохо.
- А мне, чувствую, будет...
Выпили. Спирт попросился обратно. Мы с ним условились, что следующая будет легче. Кошкин налил ещё. Я зажмурился. Что же я делаю? Был же хороший мальчик...
Вот я иду в бассейн. На меня надевают специальную шапочку. Мне стыдно раздеваться... Дети смеются...
- Что же ты за блядь такая, Кошкин?
- Чего?
- Что же ты...
- Я?!..
Мы пьём по третьей.
- Я ж к тебе пришёл...
- Будто бы я у тебя не был, – парирует Кошкин.
- Был, – миролюбиво соглашаюсь я.
- Вот и иди к черту...
Кошкин наливает по четвёртой. Мир начинает расплываться. Хочется оказаться далеко отсюда. Трезвым. Когда был ещё ребенком, чтобы предотвратить это падение. Сказать малышу, мол, в будущем тебя ждёт одна проблема... Малыш в слезах. Меня крутят, заковывают в наручники...
- Ты перебрал, – замечает Кошкин.
- Я только начал.
- Всё равно.
- Как скажешь.
- Я тебе больше не налью.
И наполняет по пятой рюмке. Разбавленный спирт уже остыл. Он как вода.
Кошкин бьёт по столу. Посуда весело прыгает.
- Ты боишься, – говорю.
- А кто не боится? Ты не боишься?
- Боюсь.
- У меня дядя – враг народа. Изнасиловал девочку четырёх лет. Это враг народа?
- А кто он ему?
- Ладно...
- Нет, ты подожди...
- А чего ждать?
- Не знаю...
Я понимаю, что на глаза наворачиваются слёзы. Кошкин меня обнимает.
[Специально для @AleksandrN904 и всех тех, кого очень беспокоит отличие пола автора от пола героя рассказа - история записана мной со слов моего мужа и совместно с ним превращена в этот рассказ. Спасибо всем, кто дочитал до этого момента.]
