Жертва или агрессор?
Многие подвергались травле и знают каково на месте жертвы. Моя история немного другая, мне повезло вовремя остановить процесс.
В конце девяностых все жили примерно одинаково, но в нашей семье нельзя сказать, что голодали. Родители меня любили и старались дать всё самое лучшее. Одежду, игрушки, вкусности. Ну а я любила своих подруг и всегда с ними делилась. Мы менялись одеждой, по очереди катались на роликах и вместе уплетали шоколадки. Сначала я дружила только с соседкой по подъеду и по совместительству моей лучшей подругой (а разве в детстве бывает иначе?), но к 3 классу мы сошлись с ещё двумя девочками и так и дружили вчетвером до 7 класса.
Не у всех в нашем классе всё было так хорошо. Девочка, пусть будет Маша, была откровенно странноватой и частенько подвергалась насмешкам. Папы у неё не было, одежда была какой-то нелепой и грязной, а волосы она с начальной школы зачем-то красила хной, что на её прекрасный блонд давало ярко-рыжий цвет. Добавить к этому очки, пристрастие к хвастовству и забавную фамилию, и получится идеальная кандидатура для издевок. Я никогда не смеялась над ней, но каюсь, частенько не замечала (или не хотела замечать) как другие подшучивают.
Началось всё в тот день, когда её мама ворвалась в класс перед новогодним чаепитием и закричала, что мы все сволочи потому что наши родители не купили подарок её "малоимущей дочке". Я тогда подумала что это слово просто ужасное: "малоимущая". Я посмотрела на Машу и как-будто в первый раз её увидела. И то, как ей стыдно за мать и за бедность, и то, с какими усмешками смотрят на неё одноклассники. Я представила, как ей тяжело стоять там совсем одной, без поддержки. И я позвала её сесть с нами. С тех пор Маша стала пятой в нашей компании. Я не могу сказать, что мои подруги оценили этот поступок. По началу они сторонились Маши, а после её странных заявлений бросали на меня многозначительные взгляды. Но за полгода все привыкли, что она с нами. Теперь я замечала каждый плевок и издевку в сторону Маши и первой вставала на ее защиту. Постепенно травля прекратилась и я была рада этому.
Было бы здорово, если бы моя история на этом закончилась, но это не так. После летних каникул я заметила, что мои подруги часто гуляют без меня, у них появились какие-то тайны, а между нами недомолвки. Бывало, что другие одноклассники насмешливо перешептывались когда видели меня. Я списывала смешки и язвительные комментарии на плохую погоду, настроение, или что угодно другое, но когда каким-то образом мой портфель оказался в луже, я поняла, что пора действовать. Задавать вопросы подругам было бессмысленно, они усмехались и говорили, что ничего не случилось и им просто не хочется со мной общаться как раньше. Тогда я решила поговорить наедине со своей соседкой. Я долго расспрашивала её о том, что случилось и поскольку она, видимо, всё ещё считала меня своей лучшей подругой, рассказала.
Маша планомерно весь этот год организовывала травлю меня. Каждой из моих подруг она давила на больное и утверждала, что это мои слова. "О, а ты знала, что MeLink смеётся над тем, что у тебя кривые зубы? А про тебя она как-то сказала, что ты настолько глупая, что твои родители любят твоего младшего брата больше". Сначала она говорила это моим подругам по отдельности, потом другим ребятам, как бы между делом. Вот мои подруги и ополчились на меня, а следом за ними и одноклассники. Это и привело к дракам, издевкам и травле как итог.
Я уже не могу вспомнить как я убеждала подругу, что ничего из сказанного Машей не говорила и не делала, но точно помню что под конец разговора мы плакали.
На следующий день во время перемены я подошла к Маше с разговором, на что последовала бурная реакция. Я думаю, всё в ней так долго копилось, что нужен был минимальный толчок. Чем бы всё это кончилось, если бы я не вывела Машу из себя при всём классе? Я не знаю. Но в тот день она кричала о том, как сильно всегда ненавидела меня. Ненавидела то, что мои родители отдавали ей вещи из которых я выросла. То, что я делилась с ней шоколадками которые у меня были. То, что у меня есть подруги и папа. То, что я защищала своих подруг, но не ее. Она долго перечисляла всё, что ненавидит во мне, но в конечном итоге всё сводилось к тому, что у меня "есть всё".
Маша опять осталась одна. Хотела ли она кого-нибудь убить? Я не знаю. Но знаете что я сделала, когда в неё через трубочку полетела первая жеванная бумажка? Ничего. И мне не стыдно.