Я Даша
Часть I.
На обочине технологической дороги, ведущей в песчаный карьер, что на краю деревни Белые Озера, безутешно рыдала восьмилетняя девочка. Она держала перед собой ладони, будто показывала масштабы своего горя и заливалась слезами, причитая через всхлипы: «ну как же так». Перед ней на корточках сидел камазист, который остановил груженую песком машину, чтобы узнать, какое безумное горе посетило несчастное дитя.
- Подружка… - всхлипывала девочка — Подружка моя, Даша…
- Умерла? - участливо подсказал камазист.
Глаза девочки округлились, плачь прекратился.
- Нет! - испуганно прошептала она - Нет, конечно! Уехала! Уехала моя подружка на целый го-о-од… - и девочка снова предалась благому вою.
- Господи, я то думал… - камазист порадовался за ребенка, которому не пришлось еще пережить что-то более страшное, чем временный отъезд подруги.
Это взрослые могут обняться, сказать «до встречи» и расстаться навсегда. Для детей же масштабы горя кажутся гораздо больше и горше.
Людмила перешла с легкого бега на спокойны шаг и шла теперь по той самой дороге, обочины которой за столько лет поросли ельником и бурьяном. Именно тут, почти тридцать лет назад её — восьмилетнюю девчушку - успокаивал рабочий Бело-Озёрского песчаного карьера. Говорил, что год пролетит — даже не заметишь, и Даша твоя вернется. Но Даша не вернулась через год. Не вернулась и через два. Её родители решили не возвращаться в родную деревню, а устроились в городе, что в паре сотен километров от этих мест. Сейчас, когда Людмила была взрослой, двести километров - было пустяком, но их дружба не выдержала проверку ни временем, ни расстоянием. Она писала Даше письма на новый адрес, пока та на них отвечала. А через пару лет письма в ответ стали приходить всё реже. А потом Людмила и вовсе забыла как выглядит почтовый конверт с Дашиным обратным адресом. С приходом эпохи Интернет, Людмила не стала пытаться связаться с Дашей, хотя ей, иногда хотелось. Но она понимала, что эти волшебные детские моменты, когда они вместе бегали на перекат вдоль болота, кишащего комарьем, ловили стрекоз, кидали в воду камешки, искали улиток в густой траве, остались в прошлом и были, как будто, не с ними. Сейчас, наверняка, Даша взрослая мамаша с двумя детьми, чопорным мужем на подержанной иномарке… А, может — нет. Может, она сейчас живет на берегу океана и занимается сёрфингом. А, может — она полицейский? Адвокат? Шеф-повар в престижном европейском ресторане? Через пару лет после отъезда семьи Даши, Людмилу посетило теперь уже настоящее горе. Умер её папа. Всегда веселый, добрый, мягкий, постоянно витающий в своих фантазиях. После того, как Дарья уехала, он, чтобы успокоить дочь, вдруг рассказал, что он на самом деле, а значит — и она с мамой — сказочно богатые. Что у него есть спрятанное сокровище, которое он забрал у кикиморы на болоте, и когда ей исполнится восемнадцать, он скажет — где его спрятал. Маленькая Людочка верила в подобные сказки отца и бабушки вплоть до его смерти. Умер он просто. Простыл, осложнение, долго тянули, не вызывали врача. Зачем? Ведь, это просто простуда, кашель... Скорая помощь в их краях в те времена, на стыке девяностых и двухтысячных, была не слишком скорой. Особенно, когда ее вызываешь тогда, когда уже поздно. Всего за месяц до этого отец с мамой шли слегка под шафе из гостей. Людмила ждала их у калитки. Её родители о чем-то громко разговаривали и смеялись, а когда подошли к калитке, отец обнял маленькую Людочку за плечи, наклонился к ней и заговорщически сказал:
- Ты помнишь про наше сокровище?
Он как-то еще пару раз задавал этот вопрос. Это была, своего рода, их общая тайна. Заклинание. Секрет папиной дочки, который она не должна была рассказывать никому. Людмила улыбалась и кивала, а отец смеялся, поднимал ее, уже не маленькую, на руки и нес домой…
Людмила выбрала эту дорогу для утренних пробежек, и местный ландшафт, хоть, и поменявшийся временем, вернул ей воспоминания о давней подружке и отцовских байках.
Девушка посмотрела на смартфон - было уже восемь утра, а в трее висело несколько сообщений с восклицательными знаками в графе «важность». Клиенту на другой стороне бесконечного Интернета надоело ждать. Нужно было возвращаться домой, связываться с бухгалтерией и делать свою «увлекательную» работу. Заодно неплохо было бы позавтракать.
Вечером Людмила не находила себе места от нахлынувших на нее утренних воспоминаний. В голове всплывали подробности о разных малозначительных событиях. Как с открытой задней дверью стояла на технологической дороге машина Дашиных родителей, как Даша, плача прощается с ней. Как Дашина мама успокаивает Людмилу словами: «Ну ты что, Людочка! Даша приедет обратно через год, мы же - не навсегда!». Как она затем берет дочь за плечи и уводит ее к машине, помогает сесть на заднее сиденье, закрывает за ней дверь. Потом сама садится в машину, грустно улыбается ревущей Людмиле, и машина увозит их прочь. Навсегда. Говорят, что Даша приезжала потом в деревню много лет спустя, когда Людмила тут уже не жила. С кем-то встретилась, что-то узнала, да уехала.
Папины «сокровища» наложились в памяти на эти события… Что он, интересно, имел в виду. Они — Людмила с мамой — его сокровища? А, может, он накопил, или рассчитывал накопить какие-то деньги к её совершеннолетию? Нет, на отца это не было похоже, да и в те времена мало кому приходило в голову что-то начинать копить… В печке затрещали дрова, через щелочку в печной дверце она увидел сноп искорок. Начало июня выдалось не очень теплым, приходилось на ночь подтапливать печь, чтобы к утру не трястись от холода. Людмила легла на диван и уставилась в побеленный потолок. «Мы сказочно богаты...» - проговорила вслух девушка. Она взяла телефон и взглянув на время, ткнула на контакт «Мама».
- Мама, привет! Ты не спишь?
- Привет, Людочка. Нет, не сплю. Трачу последнее зрение на ерунду, смотрю какой-то сериал. Как у тебя дела, зайка? Хорошо всё? - спокойный голос как бальзам разошелся по венам дочери.
- Да мам, хорошо, лежу, скучаю. - Людмила почувствовала, что ей необходим орган, которым можно мурлыкать.
- Так ты приезжай, чего скучать то? Забралась в глушь нашу старинную, даже меня туда уже не тянет, а ты — выдумала тоже. - Людмила почувствовала, как мама улыбается, беззлобно отчитывая дочь.
- Приеду, конечно, просто отдохну тут еще немного, поживу. Мне нравится местная размеренность, спокойствие. Мам, слушай…
- Да, дочь?
- Тебе папа никогда не рассказывал про какие-то… сокровища, что-ли, или богатства? Не говорил, что мы — богатые? Или что-то в этом роде.
- Ой, дочь — мама засмеялась — чего только твой папа мне не рассказывал! Хоть записывай, да в газеты отправляй на публикацию. Он был тот еще фантазер!
Людмила помнила, что отец был горазд на выдумку. Он это, скорее всего, унаследовал от бабушки, которая рассказывала страшные сказки про лешего, кикимор и ведьм. Только в отличие от бабушкиных рассказов — в папиных леший не таскал у селян лошадей, а кормил зайцев зимой и помогал замерзающим путникам согреться в лютую стужу, кикиморы не заплетали узлом лесные тропы, сводя с ума плутающих грибников, а выводили с болот заблудившихся детей и давали им необыкновенные колоски пшеницы, которыми можно вылечить любую болезнь, а ведьмы были весёлыми, умными, ослепительно красивыми и на одной из них — он был женат!
- Нет, дочь, про что-то такое материальное он точно никогда не говорил. Мы никогда не были богаты. Всё наше богатство — всегда были мы сами. А почему ты спрашиваешь? Ты что-то нашла, или вспомнила?
- Да, я вспомнила, что папа часто говорил, что утащил что-то у кикиморы — с улыбкой сказала Людмила. На той стороне тоже послышался смех.
- Да, это очень походит на папу! Ну, значит, у вас был свой маленький секрет.
Они еще поговорили на разные темы, потом попрощались, и Людмила вскорости забыла про эти воспоминания. Дни потянулись один за другим, как вагоны длинного поезда, не имеющего начала и конца. Затем произошло одно событие.
Это июньское утро выдалось особенно холодным. Лето всё никак не могло отвоевать у весны свои права, по утрам стояли густые туманы, веял холодный северный ветер. Слишком легко одетая для такой погоды, Людмила бежала по привычному маршруту. Она, как всегда, остановилась у тропинки, идущий в лес к перекату. Сделала там несколько упражнений, затем наклонилась, уперев руки в бедра, чтобы отдышаться. Холод стал щипать ее за голые плечи.
- Люда??? - услышала она удивленный тоненький сиплый голос.
Людмила обернулась и увидела девушку. Очень невысокого роста, худенькая, с маленьким личиком. Мальчишечья прическа, очень темные волосы — цвета воронова крыла, вероятно, покрашены. Острый нос, ярко выраженные скулы, очень симпатичное лицо и, почему-то — очень знакомое. Но что-то было в нем не так. Правая часть была живая и розовая в рассветном холоде, а левая — бледная, и, как будто, была не рада видеть Людмилу, левый уголок рта опущен вниз, словно его приклеили невидимым скотчем. На девушке было черное приталенное полупальто с огромными пуговицами, кофта-водолазка под горлышко и черные же джинсы. Она немного горбилась, а левой рукой упиралась на блестящую трость. Ее вид напоминал какого-то стильного персонажа из готических романов. Ей еще сигарету с длинным мундштуком, да пиратскую повязку на глаз, и картина будет полной…
- Люда, ведь? - уже не так уверенно переспросила она.
- Даша… - Людмила не верила своим глазам, но, не смотря на столько прошедших лет, она могла поклясться, что перед ней стоит сильно повзрослевшая подруга! - Дашка!
Людмила кинулась к подруге и со всей силы заключила ее в свои объятья. Щелкнул какой-то сустав, девушка взвизгнула.
- Ой! Прости! - Людмила спешно отпустила Дарью и взяла её за плечи. Та была все такая же крохотная даже в сравнении с ней. Людмила тоже не была высокой, но Дашка всегда была на полголовы ниже.
Девушки смотрели друг на друга молча несколько секунд, затем с лица Людмилы сползла счастливая улыбка. Она указала пальцем на искривленный рот девушки.
- Да-а-а — да-а-а — потянула та сиплым голосом. - Инсульт! Вероятно, не стоило выкуривать по две пачки сигарет в день на протяжении двенадцати лет! Но это уже в прошлом, я почти в норме.
Людмила снова, теперь уже аккуратно, обняла подругу и та обхватила ее в ответ. В уголках глаз обоих появились слезы. Не важно, что их связывало только детство. Не важно, что сейчас они не побегут на перекат ловить стрекоз и поджигать осиные гнезда, не важно, что им, взрослым — в общем — не о чем было разговаривать. Сам факт того, что они встретились после стольких лет, окунул их в счастливое сказочное детство, в то время, в котором не было причин для горя и тоски. И самое страшное тогда было то, что Людмилу могли за что-нибудь наказать и не отпустить гулять на выходные. В такие моменты Людмила сидела у окна, и размазывала слезы по грязному лицу до тех пор, пока отец с вздохом не скажет: «да иди ты уже, гуляй, к своей Даше, только лицо вымой! И не заходите на болота!».
Даша с трудом оторвала себя от подруги, шмыгнула носом и украдкой вытерла слезы.
- Надо бы нам поговорить, что-ли, посидеть где-то — проговорила она растерянно.
- Ну приглашай в гости! - весело отозвалась Людмила — твой дом, ведь, шагах в ста отсюда.
- Да… Там такой беспорядок, я еще ничего не прибрала, сама только что приехала — замялась Дарья.
- Ну тогда пошли ко мне, только до меня - с километр… - Людмила указала на тросточку подруги. - Тебе не тяжело будет.
- Смеешься! - с возмущением отозвалась та — я еще тебя обгоню в стометровке!
Она ухватила Людмилу под локоть и неспешно повела ее известной им обоим тропой.
Даша сидела на старом диване Людмилы, а та расположилась рядом прямо на полу. Тут же - прямо на ковре - стояла бутылка вина с отколотым горлышком - Людмила так и не научилась нормально вытаскивать винные пробки.
- А помнишь! Помнишь, как нас осы покусали! - Людмила с жаром вспоминала детство, жестикулируя бокалом с вином, которое от этих жестов, порою, выплескивалось на пол — мы месяц потом на глаза соседям старались не попадаться!
- А я перекат наш помню… - улыбаясь спокойной улыбкой в пол-рта говорила Даша, приложив холодный бокал к щеке. - помнишь, как там было хорошо жарким летом? Какая с речки шла прохлада...
- О, да… - Людмила тоже вспомнила это состояния благодати и спокойствия, когда они приходили к высохшему дереву с подмытыми корнями, слушали шум воды, что нежно ласкала округлые камни и тревожила болотный аир. Как они могли бессмысленно молча часами сидеть на берегу и просто тратить бесценное детское время на созерцание прозрачной глади воды, ленивых водомерок, мелких рыбешек возле берега. Однако, сейчас, ведь, они вспоминают именно это. А значит — время было потрачено не зря.
- А помнишь — оживилась Людмила — мы с тобой как-то ходили искать Мару!
- Кого — недоуменно спросила Даша.
- Ну — кикимору!
- А-а-а… - протянула подруга, хихикнув — кикимору…
- Колька — твой одноклассник — ляпнул тебе, что рядом с твоим домом несколько раз видели настоящую кикимору! А мы ночью ходили на ваши болота!
- И… - Даша улыбалась — Кольку что-то не припомню.
- Это же такое приключение было! Нас потом твои родители искали. Ох и влетело же нам...
- А хочешь — глаза Даши сузились — мы пойдем ее искать сейчас!
- Да ты что! - рассмеялась Людмила и осушила одним глотком свой бокал — Что мы — дети малые, что-ли…
Даша сверлила подругу глазами.
- Струсила? - с издёвкой спросила она.
- Да прям! - с жаром ответила Людмила — если хочешь — пойдем!
- Прямо сейчас?
- Прямо сейчас!
Две подвыпившие взрослые женщины бодро шагали по знакомой с детства тропинке, идущей вдоль болот в сторону переката. Конечно, они не рассчитывали найти сказочных существ. Они просто хотели вернутся в то время, когда им вместе было хорошо, испытать чувство спокойствия, окунутся в безмятежное бесконечное детское лето. Так, по крайней мере, думала Людмила. Даша шла впереди и Людмила с удивлением отметила, что та уже не горбится, а тростью просто размахивает как палкой, сбивая травинки. Либо родина лечила её, либо так хорошо действовало спиртное. Даша оставила пальто дома у Людмилы и была сейчас только в водолазке, заправленной в джинсы. Тоненькая как веточка вербы. Такой она всегда ее и помнила. Невесомая, быстрая, звонкая, суетная. Было около шести вечера, солнце стояло высоко и, наконец, стало тепло. Впереди было еще целое лето, жаркие дни, грозы, шум берез за окном…
- Это… ужасно… - запинаясь произнесла Даша — мой перекат. Что с ним произошло?
- Какой-то мужик из города решил построить у себя ограду из камня, как вокруг средневекового замка — грустно отвечала Людмила, укоряя себя за то, что не вспомнила про это и не отговорила подругу идти сюда — ну и вместо того, чтобы просто равномерно собрать камни с переката, он пригнал экскаватор и нагребал гальку прямо с берега.
Даша бросила камень в воду, затем махнула рукой в сторону изрытого тяжелой колесной техникой берега, как будто вычеркивая этот неприятный момент из памяти и повернулась к подруге. В глазах ее горели искры.
- На перегонки? - воскликнула она.
- На перегонки! - оживилась Людмила.
- Через болото?
- Через болото!
И они как дети рванулись с места, отпихивая друг друга, забегая на узенькую тропинку, уводящую подруг в самую глубь небольшого, но, всё-же, топкого торфянника. В азарте Людмила вырвалась вперед и бежала, не обращая внимания на хлещущую по ее лицу высокую траву и залетающих в ее приоткрытый рот десятки комаров и мошек. Несколько раз она споткнулась о корни и кочки, как вдруг, в какой-то момент почувствовала воду под ногами. Она посмотрела вниз и поняла, что стоит не на тропинке. Вокруг жужжал рой насекомых, пот струйками стекал по ее спине. Со всех сторон ее окружала вода, затянутая зеленой ряской с торчащими корягами и кочками. Пахло гнилью.
- Даша? - тихо спросила она. В ответ — тишина.
Людмила крутанулась вокруг своей оси и поняла, что не знает — откуда она прибежала. Как будто кто-то незаметно выдернул из под нее тропинку. Паника стала подниматься к ее горлу.
- Дашка! - громко крикнула она, представляя, как ее мелкая подруга, бегущая следом, сейчас тонет где-то в зыбкой трясине. Представила как та аккуратно — как учил их её отец выставляет в стороны руки, чтобы найти опору и не пойти сразу ко дну.
- Дашка! Ты где??? - паника теперь уже рвалась наружу. Людмила рванула в каком-то направлении и по бедро ушла в холодную болотную жижу. Она замахала руками, как пойманная за лапы чайка — крыльями, и ухватилась за аир, что рос на кочке перед ней.
- Людка — дурында, ты что тут делаешь, искупаться решила??? - Людмила подняла глаза и встретилась со смеющимися глазами Дашки!
- Боже мой, Дашка! - выдохнула Людмила и схватилась за протянутую ей руку.
- Да ты что, дорогу забыла, что-ли? - весело спросила Даша.
- Похоже, что да, я по-моему, потерялась… Странно, я, ведь, как свои пять пальцев, знаю эту тропинку.
- Стареешь! - с издёвкой сказала Даша. - Ну и видок у тебя!
Они вышли на опушку перед болотом и присели прямо на траву, переводя дыхание. Помолчали несколько минут. Даша теребила в руках травинку, глядя как её подруга стряхивает налипшую ряску со штанин.
- Люда… - позвала она робко.
- Да? - отозвалась та, не переставая очищать джинсы.
- А твой отец, после нашего отъезда, не говорил тебе ничего странного?
Людмила с удивлением воззрилась на Дашу.
- В каком смысле?
- Ну… как будто нашел что-то. Что-то, возможно, очень ценное.
- Откуда… ты про это знаешь — удивилась Людмила.
- Да просто… так — отмахнулась Даша и натянуто рассмеялась. - Колька, ну тот — одноклассник, про которого ты говорила, мне тоже пару писем нацарапал и он подслушал где-то что-то. Что твой отец якобы чего-то там... — Даша закатила глаза и сделала неопределенный жест обоими руками.
Людмила тоже хихикнула.
- Да, папа рассказывал небылицы. Говорил, что какую-то ценность забрал у местной кикиморы. - Людмила показала пальцем на болотную тропу, с которой они только что сошли, и они вместе посмеялись. Потом Даша задумчиво произнесла:
- Ну и, судя по тому, что ваша семья живет не в Швейцарии или Дубае, вы этой ценности так и не нашли…
- Ой, Дашка! Ты же знала моего папу-сказочника.
- Это точно! Ладно, иди домой, суши штанишки, я тоже пойду! Увидимся!
- Подожди, Даш! - остановила Людмила подругу — Пойдем со мной, меня в гости пригласили ребята одни. Я тебя с ними познакомлю, посидим, пообщаемся.
- Не-не-не! - замотала головой Даша — я нелюдимая, некоммуникабельная, скрытная, странная, стрёмная, всё — пока!
Даша приобняла подругу, подмигнула ей и бодро пошагала в сторону своего дома. Людмила улыбнулась. Она не понимала, как можно было заблудится буквально в трех соснах на этом болоте, которое в поперечнике было не больше пятидесяти шагов и через него шла одна единственная тропа, которую невозможно не увидеть. Еще одна вещь казалась Людмиле странной. Даша не вспомнила Кольку — одноклассника. Оно и понятно — просто какой-то пацан из началки. Но потом сказала, что он ей писал письма. Людмила отогнала назойливые мысли и поспешила домой. Ей нужно было переодеться и нанести дружеский субботний визит чете Коневых. Она предчувствовала, как расскажет друзьям о воссоединении с давней подругой, и это было не так, как обычно бывает: «Как у тебя дела? Норм, а у тебя? И у меня — норм...». Нет! Она расскажет как они — взрослые дамы — словно дети, бегали наперегонки по болоту, ходили на перекат, смеялись и вспоминали прошлое. Душа девушки сегодня пела, ликовала и готова была пуститься в пляс, дав фору Полуднице из страшных бабушкиных сказок!
Уже вечерело, когда Людмила вышла из дома и направилась к друзьям. По пути она встретила тётю Шуру — пожилую уже женщину, добрую и тихую. Людмила помнила её столько же, сколько себя. Тётя Шура иногда приходила в гости от скуки, угощала Людмилу мёдом, или пирожками и рассказывала какие-нибудь сплетни, что ходили по деревне.
- Тёть Шура, здрасьте! А вы знаете, что Дашка приехала? - проходя мимо нее, весело бросила Людмила.
- Какая Дашка… - улыбка застыла на лице тети Шуры.
- Ну Дашка! Васильева! Подруга моя. Мы сто лет не общались! А тут - я утром бегаю рядом с их домом, а она меня окликнула - узнала!
- А-а-а… Вон какая Даша — кивнула тетя Шура. - А она с родителями приехала?
- Не, одна. Ладно, до свиданья! Я побежала!
- Ага, счастливо тебе… - тетя Шура проводила Людмилу взглядом и, постояв минуту, пошла своей дорогой.
Друзья Людмилы что-то взахлеб наперебой рассказывали Людмиле, когда у той зазвонил мобильник. Она взглянула на него, входящий номер был незнакомый.
- Людочка, это ты? - послышался в динамике тихий голос.
- Да, я — ответила Людмила — а с кем я говорю?
- Людочка, это тётя Таня, ты меня помнишь? Я мама Даши.
- Конечно, помню, тёть Тань! - весело отозвалась девушка — я как раз сегодня с Дашкой встретилась! Только она не рядом, она телефон где-то оставила, наверно…
- Люд. - перебила ее мать Даши — я тебе поэтому и звоню. Мне сейчас тётя Шура позвонила. Ты знаешь… Это мошенница какая-то. Ты бы обратилась в полицию… Я не знаю — что ей от тебя нужно…
- Мошенница? Даша — мошенница? - удивленно спросила Людмила.
- Людочка, Даша умерла двенадцать лет назад.
По спине Людмилы пробежал холод. Она несколько секунд слушала дыхание Дашиной мамы, затем осторожно спросила.
- От чего она умерла? От инсульта?
- Да Господь с тобой, Люда! От какого еще инсульта — молодая девочка была. В аварии она разбилась… В очень нехорошей аварии… - было слышно, как собеседница пытается справится со слезами.
- Как же так… - на глазах Людмилы навернулись слезы. Её друзья притихли, ждали, когда закончиться этот странный разговор. - Я, ведь… Я, ведь узнала её. Я точно помню её лицо.
- Это не может быть Даша, Людочка. Я пришлю тебе сейчас одну из последних её фотографий. Ты сама убедишься. Я действительно не знаю — что той женщине от тебя нужно, и зачем она устраивает этот чудовищный цирк, но я тебя прошу — обратись в полицию.
Мать Даши положила трубку.
- Это какой-то сюрреализм — проговорила Людмила.
Пока она рассказывала друзьям о всем, что услышала, пришло сообщение с вложенной фотографией. Людмила дрожащими пальцами разблокировала телефон и открыла фото. С экрана на нее смотрела весело улыбающаяся девушка лет двадцати или чуть больше. Волосы длинные, светлые. А лицо… Это было точно лицо Даши! Лицо Даши двадцать семь лет назад! И лицо Даши, которую она видела сегодня! Она не могла перепутать — на фото была та же самая девушка, с которой она сегодня общалась. «Сегодняшняя» Даша была потрепана жизнью, она хромала, её рот искажен болезнью, волосы коротко обстрижены и покрашены, но это лицо… Она не могла ошибаться.
Людмила быстро попрощалась с друзьями и, ничего не объясняя, выбежала на улицу, на ходу набирая номер Дашиной мамы.
- Тётя Таня! Тётя Таня! - на ходу лепетала она в трубку — я не перепутала! Это она! Это точно она!
- Людочка… - голос с той стороны становился раздраженным — я собственными глазами видела её мёртвое лицо… Мы хоронили её в закрытом гробу!
- Но как же так… - мысли Людмилы метались в поисках объяснения — а сестра! Вы… У вас не было второй дочери??? У Даши, может, была сестра?
- Была сестра… - в трубке послышались всхлипы — Людочка, не мучай меня! У Даши была сестра! Она была на год младше Даши. Я потеряла обоих дочерей. Лизу — когда той не было и полугода, а Дашу — когда ей было двадцать три! Обратись в полицию, Люда! И не звони мне больше!
Мама Даши сбросила звонок. Людмила остановилась посреди улицы. Что происходит? Как такое может быть? Под светом фонарей она увидела какую-то фигуру, приближающуюся к одинокой девушке.
- Людочка. - услышала она знакомый голос.
- Да, тёть Шур… - Людмила облегченно вздохнула и подошла к женщине.
Тётя Шура взяла девушку под руку и повела по дороге.
- Что там за история, Людочка? Я, ведь, помню, что Даша погибла давно уже.
- Не знаю, тётя Шура, что происходит. Получается так, что сегодня я разговаривала с покойной… Тётя Шура, расскажите про Лизу.
- Про Лизу то? - тётя Шура взмахнула рукой — о, горе такое. У них, ведь, две дочки было. Вот — Даша, и потом через год еще вторая родилась. Лизой назвали. И что случилось, никто не знает. Стояли две коляски с девочками, родители рядом были. Потом глядят — одна коляска пустая. Куда делась, куда пропала — не известно до сих пор. В милиции сказали — цыгане похитили, что табором в стороне поля у лесополосы стояли. Отец Дашин тогда, даже, ходил к ним. Вернулся с выбитой челюстью и сломанной рукой. А милиция… Времена тогда такие были, что толку от них особо не было...
- То есть теоретически, Лиза могла выжить? - зацепилась за эту мысль Людмила.
- Ну, если бы и могла, то нашли бы, наверно, давно. - пожала плечами тётя Шура. - ты иди домой, девочка моя, поспи. А если увидишь опять… её… ты ко мне приходи, я подскажу, что делать.
- А почему — к вам? - удивилась Людмила — а не в полицию.
- Ну, понимаешь… - замялась тетя Шура — как бы тебе сказать. Мне кажется, что кроме тебя её никто и не может встретить.
- А-а-а — протянула, улыбнувшись, девушка — думаете — я крышей потекла?
- Нет, что ты! Я не про это… Просто тебе встретилась какая-то женщина с болот. Ты говоришь, на болота за ней ходила? И заблудилась на нем? На нашем-то болоте? Ты не ходи за ней больше никуда, ладно?
- Да что вы, тёть Шура, в сказки, что-ли верите? - проговорила Людмила.
- Ну, сказки — не сказки, а мертвые девки не каждый день из могил встают! - раздраженно закончила тетя Шура. - Не ходи за ней на болото!
К этому времени они уже подошли к калитке Людмилы. Тетя Шура попрощалась, заручившись обещанием Людмилы, что та сегодня точно никуда не пойдет на ночь глядя, да ушла восвояси.
Людмила лежала на диване и разглядывала фото Даши, которое прислала ей тётя Таня. Сходство было поразительным. Даша и Лиза, получается были погодки, не близнецы. Они не могли так походить. В памяти Людмилы всплыла искаженная инсультом улыбка Этой Даши. Эта Даша о чем-то помнила, о чем-то — нет. Кто же она, всё-таки такая? И стоит ли ей — Людмиле — её опасаться?
На следующий день Людмила решила проверить дом её давней подруги на предмет обитания в нем кого-либо. По-началу она хотела заручится помощью Коневых, но, рассудив, что хрупкая девушка, которую она едва не задушила объятьями, едва ли может быть для нее угрозой, отправилась по технологической дороге в одиночку, прихватив забытое Дашей у неё в доме пальто. Когда Васильевы строили дом, они, конечно, не ожидали, что через несколько лет у них под носом выроют песчаный карьер, и будут ездить перед их окнами на грузовиках и денно, и ночно. Это была основная причина, по которой они и уехали. Дом же они даже не смогли продать. По тем же самым причинам. А когда карьер забросили, состояние дома уже было совершенно не продажным, и вот, сейчас Людмила стояла перед старый покосившемся особняком с заколоченными окнами и раскрытой настежь дверью. Девушка подошла и заглянула в темный дверной проем. Из него повеяло затхлой сыростью и плесенью.
- Даша! - позвала она громко.
- Привет… - услышала она за спиной.
Людмила развернулась и увидела Дашу. А, может — Лизу. А, может — мошенницу. Называющая себя Дашей, девушка сегодня выглядела жалкой и несчастной. Она стояла, опершись на трость, немного покачиваясь. На ней была какая-то старая ободраная сырая куртка, хотя на улице было тепло. Глаза ее были красные и уже оба уголка рта смотрели вниз. Она закашлялась. Потом вздохнула и сипло спросила:
- Мы с тобой сегодня снова пойдем гулять?
- Ну… если хочешь… - Людмила подошла к подруге, но та отошла от нее на пару шагов и повернулась боком.
- А ты не вспомнила… - проговорила она извиняющимся и почти умоляющим тоном — Куда дел твой отец… то, что нашел?
- Ты опять про это? - осторожно проговорила Людмила.
- Угу… - мне, ведь интересно… Колька так интересно рассказывал... Ну - в письме...
- Колька не писал тебе ничего! Ты его вообще не помнишь!
Людмила во все глаза смотрела на, стоящую к ней боком, подругу, которая из вчерашней веселой, шумной девчонки, как будто превратилась во взрослую незнакомую женщину.
Лиза! - уверенно позвала её Людмила.
Девушка улыбнулась уголком рта и, кашлянув, спросила без эмоций.
- Почему ты называешь меня Лизой?
- Потому, что ты не можешь быть Дашей! - быстро заговорила Людмила, шагнув к маленькой сгорбившейся девушке, одетой как оборванец — Даша разбилась на машине двенадцать лет назад! Ты — Лиза! Вторая дочь Васильевых! Вот ты кто! Ты каким-то образом...
- Я не Лиза! - не оборачиваясь перебила её собеседница и вновь закашлялась.
- Тогда ты -мошенница!
- Мошенник — это твой отец!!! - внезапно взревела маленькая девушка и подскочила к Людмиле — Отец. Твой. Мошенник! Он украл у меня золото! Огромный слиток, размером с твою голову!!! - она ткнула пальцем в лоб Людмилы.
- Что? Что ты такое несешь? - испуганно смотрела на что-то, напоминающее её подругу, Людмила. - Кто ты? Что ты…
- А что я — по-твоему? — каркающим голосом с вызовом спросило существо.
- Ты и есть… Ты и есть та самая кикимора…
Мир кошмаров и приключений
80 постов678 подписчиков