Шагомер и ободранный нос⁠⁠

Эх, времена! Это сейчас в каждом первом гвозде и каждой второй пуговице есть всё: навигатор, подсчёт калорий, шагомер, фотокамера, полнаяхуйняметр, заебометр - и ещё куча всякого нужного и ненужного барахла. А вот когда деревья для меня были ещё большими, а трава - зеленее, чем изумруд, всё было совсем немножко по-другому, но тоже - зашибись...

Жили мы в частном доме. Ну как в доме - полдома, саман, печное отопление, кухня да комнатка. Папа работал на заводе токарем, мама - на том же заводе, электромонтажницей. Город был - Фрунзе, горы - были видны прямо с улицы, год - примерно 1980-й.

Однажды папа пришёл домой, и принёс вот такой вот чудной девайс (фото тут уже мелькало):

На мой вопрос "Что это?" он ответил  "Сынок, это - шагомер!". Ух ты - шагомер! Слово - незнакомое, какое-то шершавое, забавно перекатывающееся на языке, и вырывающееся с шипением сквозь сомкнутые губы. Как змея, ей богу - шшша! гоооо! мер!

Сцапал я это устройство, нацепил на пояс шорт (ремня не было, там такая резинка белая труселёвая была вшита - помните, да? Ведь помните?) - и побёг. На самый конец улицы, потому что только там - было удобно. Бегать, шагать, мерить шшша! гооо! мером! шаги. Там - был асфальт: буквально метров двадцать отходящей от перекрёстка с основной дорогой полосы, эдакий пластырь, наклеенный на многодесятковметровую гравийку, вьющуюся между домами.

Я ходил. Сначала - я ходил. Кругами, как пони на привязи. Потом, устав ходить (не потому, что устал, а потому что - ребёнок, и просто стало скучно - ходить) - начал бегать. По кругу, как пони на привязи, да. Потом - ходил опять, не меняя направления, по тому же самому кругу. Долго, упорно, назойливо - ведь шагомер тикал.

Нет, он даже не тикал - он скорее щёлкал. Каждый раз, когда надо было учесть очередную порцию шагов - внутри его механизма что-то проворачивалось, раздавался негромкий щелчок, и рраз! - в прорези появлялась новая циферка. А я - бегал и ходил, наклонив голову так низко, как только можно: пусть и вверх тормашками, но я хотел, я желал видеть - как сменяются цифры на табло.

Не знаю, сколько времени прошло. Может, час, но скорее - сильно больше. Наверное, я действительно устал. Потому что просто взял - и упал. Закружилась голова, и вот уже - я лечу, а навстречу глазам - серый и обманчиво выглядящий мягким - асфальт. Впрочем, глазам ничего не сделалось - помешал нос. Которым я и вспахал свою первую в жизни борозду - уже не пони, а запряженный плугом конь. На шагомере было гордое и пугающее число - 9999...

Нос болел ужасно. И кровил. Значит - надо бежать домой, мама всё может, мама - знает, что делать. Прибежал, распахнул дверь - быстрее, быстрее, быстрее! Папа сидит за столом, рядом с ним его любимый "Зенит". Он видит это чудо в перьях, со свезённым носом (то ещё зрелище, да!), усмехается в густые усы, берёт фотоаппарат - и делает снимок. Чтобы - на память, да. Чтобы - через почти сорок лет вспомнить, и покатать на языке так сильно засевшее в памяти: шшшша! гоооо! мер!

Котолампу - можно прятать. То фото - чудом сохранилось в пучине переездов, сквозь развал страны через полмира, в круговерти ремонтов и перекладываний с места на место. Его нашла и оцифровала моя горячо любимая сестрёнка, ну а я, которому не спится этой ночью - споткнулся об него взглядом и вспомнил.

Девайс на века - шшша! гооо! мер!