Шаги. Глава 1.2.
- Ваше величество, нам пора идти, - сказала женщина.
Каменная дверь с громким шуршанием и гулом закрылась за спинами четверки.
Шаги. Глава 1.2.
Или... Пятёрки?
Раз-два-три-четыре-пять - считать каджит умел хорошо. Но их же только что было трое, не считая каджита! Неужели его чувства за два года, проведенные в тюрьме, настолько затупились, что он не смог заметить его присутствия?
Но внимательный взгляд на новозамеченного развеял его опасения. Лицом он был совершенно не похож на двух других воинов - гораздо хладнокровнее и серьезнее. Заметные даже сквозь броню мускулы выдавали огромную силу, а шрамы на лице - солидный боевой опыт. Это определенно был не тот противник, с которым каджит захотел бы связываться.
Между тем процессия все глубже продвигалась по подземным каткомбам. Бесконечные коридоры и чередующиеся лестницы то вверх, то вниз, освещаемые мягким неизвестно откуда взявшимся светом, манили глаза и притягивали внимание. Стены были испещрены потрескавшимися фресками, наполовину покрытыми паутиной; Сквозь щели в каменном полу пробивались редкие зеленые ростки. Это подземное царство завораживало, пугая и одновременно успокаивая душу и разум...
Слева!
- Мы здесь не одни, - глухо прорычал каджит.
Сразу после этих слов с трёх сторон стали доноситься мягкие шаги, переходящие в бег - очень скоро процессия оказалась окружена с трёх сторон высокими людьми в красных мантиях с кинжалами и мечами в руках. Три человека и каджит встали спина к спине, готовясь отражать натиск...
Три?
Один из высоких людей резко всхрапнул и повалился на пол. Воин с серьезным лицом вытащил из горла свой клинок и, легко взмахнув рукой, стряхнул кровь на каменные плиты.
- Баурус, пленник, защищайте императора! - крикнула женщина и, вытащив из ножен свой двуручный меч, бросилась в атаку.
Эти люди - опытные воины, на них крепкая броня и у них острые мечи, с которыми они умеют обращаться. Но пока они стоят на пути каджита - они его жертвы.
И каждый котенок впитывает с молоком матери, что делать со своими жертвами.
Каджит почувствовал, что ассасин, стоящий у него за спиной, резко перенес центр тяжести на левую ногу - готовится к атаке!
Ждать. Ждать. Жать. Жда~
Согнув колени, каджит резко повернулся к противнику и прыгнул. После непродолжительной борьбы его когти дотянулись до вражеской шеи, оставив на ней три небольших дырочки, через которые, булькая, выплескивалась кровь еще пытающегося дышать ассасина.
Становилось ясно, что нападающим не одержать победы в этой битве. Пусть на их стороне и был серьезный количественный перевес, но клинки были явно более умелыми и опытными воинами. Поэтому вместо того, чтобы напрасно рисковать своей жизнью в борьбе с вооруженным противником, каджит решил воспользоваться суматохой и немного помародерить.
Впрочем, ничего интересного в карманах ассасина не обнаружилось. Оружие, перчатки и ботинки куда-то исчезли (наколдованные, что ли?), роба и капюшон заляпаны кровью, а с собой у него были только пара зелий, в безвредности которых для организма каджит не был уверен, и записка некой Саманте, гласившая, что черная роза его любви расцветет еще сильнее под кровавым дождем... Ну и чушь. Может, у остальных найдется что получше?
Каджит оглянулся и замер. На лестнице, спускающейся вниз, лежала женщина-клинок. Волосы были растрепаны, шлем сорван с головы, а из правого глаза торчала рукоятка мерцающего в темноте кинжала.
Каджит встал. Судя по всему, битва уже закончилась, но два воина-клинка продолжали бегать неподалеку, разыскивая старика-императора. Старик обнаружился в одном из предыдущих коридоров: он стоял и разглядывал фреску, на которой были изображен величественный воин в сияющих доспехов, убивающий эльфов одного за другим и стоящий на горе из их трупов.
- Император, вы в порядке?
- Да, конечно, Баурус. Все уже закончилось?
- Прошу прощения. Нам нужно идти.
Каджит поднялся и, повернув голову к воину, позвал:
- Баурус.
Воин обернулся и удивленно-презрительно посмотрел на него.
- Чего тебе, пленник? Нам нужно идти, - повторил он. Ты не видел капитана Рено? Находим ее и движемся дальше. Проклятье, как они могли поджидать нас здесь!
Кажется, он совсем забыл про каджита.
- Капитан Рено, эта женщина. Она здесь.
Оба воина подошли и склонили головы, а император тяжко вздохнул. Каджит решил не портить грустную сцену и не напоминать, что за ними могут придти новые отряды ассасинов.
Впрочем, кажется, Баурус подумал о том же.
- Не волнуйтесь, император, мы выведем вас отсюда, - промолвил он, вставая с колен и нахмурив брови.
- Они не первые, кто недооценил клинков! - крик второго (кажется, его звали Гленрой) разнесся по всему подземелью, эхом отразившись от каменных стен.
Они подошли к железной решетке, стоявшей впереди, и открыли ее неизвестно откуда взявшимся ключом.
- Заключенный, ты остаешься здесь. Даже не пытайся идти за нами! - с этими словами Баурус прошел через решетку, ведя за собой императора, после чего к нему присоединился и Гленрой.
Решетка захлопнулась за ними, оставив каджита размышлять, куда ему идти дальше. Неужели плакала его свобода?
Будто отвечая на его мысли, стена слева от него начала крошится, и на месте пары выпавших кирпичей зазияла дыра, через которую виднелся свет факела.
Каменная дверь с громким шуршанием и гулом закрылась за спинами четверки.
Шаги. Глава 1.2.
Или... Пятёрки?
Раз-два-три-четыре-пять - считать каджит умел хорошо. Но их же только что было трое, не считая каджита! Неужели его чувства за два года, проведенные в тюрьме, настолько затупились, что он не смог заметить его присутствия?
Но внимательный взгляд на новозамеченного развеял его опасения. Лицом он был совершенно не похож на двух других воинов - гораздо хладнокровнее и серьезнее. Заметные даже сквозь броню мускулы выдавали огромную силу, а шрамы на лице - солидный боевой опыт. Это определенно был не тот противник, с которым каджит захотел бы связываться.
Между тем процессия все глубже продвигалась по подземным каткомбам. Бесконечные коридоры и чередующиеся лестницы то вверх, то вниз, освещаемые мягким неизвестно откуда взявшимся светом, манили глаза и притягивали внимание. Стены были испещрены потрескавшимися фресками, наполовину покрытыми паутиной; Сквозь щели в каменном полу пробивались редкие зеленые ростки. Это подземное царство завораживало, пугая и одновременно успокаивая душу и разум...
Слева!
- Мы здесь не одни, - глухо прорычал каджит.
Сразу после этих слов с трёх сторон стали доноситься мягкие шаги, переходящие в бег - очень скоро процессия оказалась окружена с трёх сторон высокими людьми в красных мантиях с кинжалами и мечами в руках. Три человека и каджит встали спина к спине, готовясь отражать натиск...
Три?
Один из высоких людей резко всхрапнул и повалился на пол. Воин с серьезным лицом вытащил из горла свой клинок и, легко взмахнув рукой, стряхнул кровь на каменные плиты.
- Баурус, пленник, защищайте императора! - крикнула женщина и, вытащив из ножен свой двуручный меч, бросилась в атаку.
Эти люди - опытные воины, на них крепкая броня и у них острые мечи, с которыми они умеют обращаться. Но пока они стоят на пути каджита - они его жертвы.
И каждый котенок впитывает с молоком матери, что делать со своими жертвами.
Каджит почувствовал, что ассасин, стоящий у него за спиной, резко перенес центр тяжести на левую ногу - готовится к атаке!
Ждать. Ждать. Жать. Жда~
Согнув колени, каджит резко повернулся к противнику и прыгнул. После непродолжительной борьбы его когти дотянулись до вражеской шеи, оставив на ней три небольших дырочки, через которые, булькая, выплескивалась кровь еще пытающегося дышать ассасина.
Становилось ясно, что нападающим не одержать победы в этой битве. Пусть на их стороне и был серьезный количественный перевес, но клинки были явно более умелыми и опытными воинами. Поэтому вместо того, чтобы напрасно рисковать своей жизнью в борьбе с вооруженным противником, каджит решил воспользоваться суматохой и немного помародерить.
Впрочем, ничего интересного в карманах ассасина не обнаружилось. Оружие, перчатки и ботинки куда-то исчезли (наколдованные, что ли?), роба и капюшон заляпаны кровью, а с собой у него были только пара зелий, в безвредности которых для организма каджит не был уверен, и записка некой Саманте, гласившая, что черная роза его любви расцветет еще сильнее под кровавым дождем... Ну и чушь. Может, у остальных найдется что получше?
Каджит оглянулся и замер. На лестнице, спускающейся вниз, лежала женщина-клинок. Волосы были растрепаны, шлем сорван с головы, а из правого глаза торчала рукоятка мерцающего в темноте кинжала.
Каджит встал. Судя по всему, битва уже закончилась, но два воина-клинка продолжали бегать неподалеку, разыскивая старика-императора. Старик обнаружился в одном из предыдущих коридоров: он стоял и разглядывал фреску, на которой были изображен величественный воин в сияющих доспехов, убивающий эльфов одного за другим и стоящий на горе из их трупов.
- Император, вы в порядке?
- Да, конечно, Баурус. Все уже закончилось?
- Прошу прощения. Нам нужно идти.
Каджит поднялся и, повернув голову к воину, позвал:
- Баурус.
Воин обернулся и удивленно-презрительно посмотрел на него.
- Чего тебе, пленник? Нам нужно идти, - повторил он. Ты не видел капитана Рено? Находим ее и движемся дальше. Проклятье, как они могли поджидать нас здесь!
Кажется, он совсем забыл про каджита.
- Капитан Рено, эта женщина. Она здесь.
Оба воина подошли и склонили головы, а император тяжко вздохнул. Каджит решил не портить грустную сцену и не напоминать, что за ними могут придти новые отряды ассасинов.
Впрочем, кажется, Баурус подумал о том же.
- Не волнуйтесь, император, мы выведем вас отсюда, - промолвил он, вставая с колен и нахмурив брови.
- Они не первые, кто недооценил клинков! - крик второго (кажется, его звали Гленрой) разнесся по всему подземелью, эхом отразившись от каменных стен.
Они подошли к железной решетке, стоявшей впереди, и открыли ее неизвестно откуда взявшимся ключом.
- Заключенный, ты остаешься здесь. Даже не пытайся идти за нами! - с этими словами Баурус прошел через решетку, ведя за собой императора, после чего к нему присоединился и Гленрой.
Решетка захлопнулась за ними, оставив каджита размышлять, куда ему идти дальше. Неужели плакала его свобода?
Будто отвечая на его мысли, стена слева от него начала крошится, и на месте пары выпавших кирпичей зазияла дыра, через которую виднелся свет факела.